Дворы, дворы, дворы…
Эта часть нашей изобилующей событиями и деталями жизни как-то ускользает. Серые стены окружающих клочок земли домов, кирпичная кладка и окна, окна, окна. Какие-то загораются рано, как только начинает темнеть, а какие-то остаются слепыми сутки напролет, холодными и мертвыми. Песочницы с промерзшим песком, хранящим в себе немало формочек, совочков и других детских штучек, проржавевшие грибки-мухоморы, чудом уцелевшие в некоторых двориках, скрипучие, косоватые качели с квадратными дырками вместо сидений, карусельки-тошниловки…
Ах, бесконечная романтика вечерних дворов. Снующие по периметру голодные собаки и кошки, рассевшиеся по теплым люкам, голуби, окружающие любителей семечек, воробьи, радостно умыкающие у тех самые лакомые кусочки. Сквозняки, гуляющие среди высоток, прячущих исписанные подъезды с облупившимися стенами и протекшим потолком, вздувшейся штукатуркой и бессмертными фразочками, аккуратно выведенными маркером по темно-зеленым стенам, грязные следы кроссовок и горелые спички, прилипшие к закопченному потолку.
Разбитые подъездные дорожки и кнопочные замки с истертыми цифрами, доверчиво выдающими коды всем желающим. Запущенные палисадники, ежегодно зарастающие снытью и одуванчиками. Истертые «пятыми точками» лавочки и устланные окурками беседки…
И холодно. Бесконечно холодно, пасмурно и сыро…
Именно теперь Ленке пришло в голову, что она замерзла. Ноги промокли еще пару часов назад, а завтра на работу, а с простудой не пустят и на порог – детский сад, однако. Она, нехотя, вытащила ноги из лужи и накинула на голову капюшон. Широченные черные джинсы были, конечно, слишком легкими для такой погоды, но не так часто Лене удавалось их одеть – на работе у нее был негласный dress cod – джинсы-клеш, рубашки, ботиночки, пиджак или вязаная кофта, иногда строгий костюм «тройка» - ничего вызывающего, яркого, стильного, никакого унисекса, никаких футболок и кроссовок. Она работала в элитном детском саду уже пять лет и не так давно стала старшим воспитателем. Лена любила детей и ценила свою работу… Но еще больше она любила человека, который был совершенно недосягаем, и в то же время каждый день находился рядом и очень тепло и с удовольствием общался с Леной на темы, далекие от их профессиональной деятельности.
Заведующая садом – Инна Леонидовна, была старше на тринадцать лет, веселая, красивая, умная и такая желанная, она превращала каждый Ленин день в изощренную пытку и дарила счастливейшие мгновения жизни. Она улыбалась и Лена ощущала эту улыбку на своих изнывающих от страсти губах.
Девушка спрятала замерзшие руки в глубокие карманы безразмерной толстовки и съежилась, как воробей.
- Ленни, закуришь? – На скамейку рядом опустилась красивая стройная девушка. Ленина подруга – Женя, редко испытывающая проблемы с неразделенными чувствами, небрежно отбросила за спину густую гриву светлых волос.
- Да. – Чуть влажная сигарета отдавала каким-то сеном. Молча, подруги, выкурили по две.
- Все страдаешь? – Женя скорее констатировала факт.
- Я не страдаю.
- Скоро пять лет…
- Уже пять.
- Давай, может, по пивку?
- Давай… - Девушки дошли до ближайшего ларька и вскоре обосновались в маленькой беседке посреди незнакомого двора, где, Лена надеялась, ее не увидит никто из сослуживцев или родителей посещающих сад детей.
- Я познакомилась с одной милой девочкой… - Женя сказала это, словно, между прочим.
- Ага.
- Ну, то есть, она не совсем в моем вкусе…
- И что?
- Высокая такая, шатенка… Думаю, она могла бы тебе понравиться…
- Ах, нет! – Устало протянула Лена. – Перестань делать это каждый раз! Я уже говорила, не надо мне никого искать!
- Ну, посмотри на себя! Тебе двадцать семь, а ты уже старая дева… Зачем обрекать себя на одиночество?
- Бляха, Джеки, ты просто не знаешь, что я чувствую! Какой-то бред, мне не нужна высокая шатенка… Ну, нет, нужна, конечно, но конкретная, та, что нужна мне уже очень давно. – Лена сделала несколько больших глотков.
- Ленни, это же безнадега.
- Я без тебя знаю… и не надеюсь уже давно. – Девушка отвернулась, не желая демонстрировать подруге подозрительно заблестевшие глаза.
Серые кирпичные дома обступили крошечную беседочку со всех сторон. А по рыжей от ржавчины крыше глухо стучали капли полу-дождя, полу-снега, делавшего воздух влажным и тяжелым для уставших от никотина легких.
- Лен, посмотри вокруг, мы живем в огромном, удивительном, богатом человеческим ресурсом мире! Нельзя любить мечту, нельзя хоронить себя заживо только потому, что тебе не повезло познать безответную любовь. Хотя, я до сих пор сомневаюсь в такой уж безнадежности твоих чувств. Ты даже ни разу не попыталась сблизиться с ней, не пригласила в гости, не поинтересовалась личной жизнью и все такое…
- Ладно, ты просто не знаешь, о чем говоришь. Посмотри на меня, я похожа на четырнадцатилетнего подростка. А на работе я обыкновенная серая мышь, не имеющая личной жизни, и не важно, что я просто не могу рассказывать о себе, ведь ни один нормальный родитель не мечтает о том, чтобы его ребенка воспитывала «мерзкая лесбиянка». Вот и все.
В ближайшем доме загорелось несколько окон. Тучи над «коробкой», казалось, стали еще тяжелее. Грязный снег, тающий тут и там темно-серыми ручейками, приводил в уныние. Где-то неподалеку залаяла собака. Лена пыталась пошевелить мокрыми пальцами ног, движение отозвалось болью, и отвратительно хрустнули костяшки.
- Давай поговорим о чем-нибудь другом…
- Эль, мы обязательно поговорим о чем-нибудь другом… Только пообещай мне хотя бы подумать о том, что я тебе сказала…
- Не собираюсь ничего обещать!
- Когда ты в последний раз целовалась?! – Женя перешла на крик.
- Да пошла ты! – Лена присосалась к бутылке.
- Знаешь… - Женя вплотную приблизилась к подруге. – Я просто млею, когда от девушки слегка пахнет пивом… - Лена подняла на Джеки удивленные глаза.
- Ты что тут задумала?
- Нет-нет, ты просто помолчи, ладно? Я уверена, что тебе нужно отвлечься, нужно хотя бы вспомнить о существовании такой составляющей жизни нормального человека, как секс… - Девушка уже плотно прижималась к Лене, и той очень не хотелось ее отталкивать, такое шло от нее тепло.
- Уймись, больная. – Как-то неуверенно прошептала Лени.
- Чуть позже… - Женя запустила горячие пальцы в короткие волосы подруги и страстно впилась в ее губы мало похожим на дружеский поцелуем. Жгучий клубок вспыхнувшего так внезапно желания прокатился вниз по горлу, ухнул в желудок и начал выжигать тело изнутри и рука машинально, каким-то давно забытым, но таким привычным движением нырнула под коротенькую курточку Женьки, заставив ту издать протяжный, хрипловатый стон.
Вибрацию мобильника во внутреннем кармане Лена даже не сразу заметила… Он звонил около минуты, прежде чем девушке удалось заставить себя прервать поцелуй.
- Инна! – Выдохнула Лена и залилась румянцем. – Алло.
- Я… - Какой-то сдавленный, неуверенный, совершенно не похожий на ее заведующую голос царапнул барабанную перепонку. – Звоню, чтобы убедиться, что вижу в окно именно тебя… - Когда Лена поняла смысл фразы, поседела, наверное, на пол головы. – Черт, это ты! – Девушка крутанулась на месте, пробегая глазами по светлым окнам, она прекрасно знала, что Инна живет на первом этаже. Их взгляды встретились, чего и следовало ожидать. В телефоне все смолкло, а Лена наблюдала, как ослабевшая рука ее начальницы медленно опускается вниз с зажатым в дрожащих пальцах сотовым…
Женя, молча наблюдавшая за происходящим, одернула куртку и издала почти истеричный смешок. Инна за стеклом стояла неподвижно. Лена закрылась руками, будто чудовище, застигнутое врасплох прекрасной принцессой, а затем развернулась и побрела прочь.
Заявление по собственному желанию было написано настолько корявым почерком, что Лена боялась, сможет ли Инна Леонидовна его прочесть. На негнущихся от волнения, страха и стыда ногах девушка шла по длинному коридору к кабинету заведующей. Утро выдалось под стать вчерашнему вечеру – дождливым и промозглым. Блестящий асфальт плыл от непрошеных слез, но до работы ей удалось добраться без приключений.
Перед дверью Лена сделала глубокий вдох и трижды постучала.
- Да-да.
Она вошла в кабинет и увидела (возможно, в последний раз) свою начальницу. Девушка, молча, прошла к столу и положила перед женщиной заявление.
- Что это? – Ровным голосом поинтересовалась Инна, не отрывая взгляда от монитора компьютера.
- По собственному… - Выдавила Лена. Заведующая взяла в руки листок и смяла его, после чего опустила комок бумаги в мусорное ведро.
- Не занимайтесь ерундой, Елена Васильевна, возвращайтесь к работе.
- Но… - Лена, ничегошеньки не понимая, стояла посреди кабинета с наиглупейшим видом.
- Ваша личная жизнь меня не касается… и никого не касается. – Наконец, она оторвала глаза от монитора и взглянула на подчиненную. И тут в голове у девушки что-то щелкнуло. Какого лешего?! Пять лет этой женщине было плевать на нее, пять лет ее личная жизнь никого не касалась… Хотя нет, кое-кому никогда не было все равно. Лена сделала шаг вперед.
- Ну, вообще-то, касается… Вас очень даже касается…
- Ваша личная жизнь? – Переспросила женщина…
- Точнее ее отсутствие. – Вкрадчиво пояснила Лена. – На протяжении пяти лет…
- Не понимаю…
- Ах, не понимаете?! – Девушка угрожающе склонилась над столом начальницы. – Вы не понимаете, да? Что ж, придется объяснить… - Она наклонилась и, бесцеремонно схватив Инну за руку, притянула ее к себе и поцеловала. После чего достала из мусорной корзины смятый лист бумаги и положила на стол прямо под нос заведующей, а затем медленно вышла из кабинета, бесшумно закрыв за собой дверь.
Солнце вышло только после полудня.
- Алло…
- А, привет, систа… - Женькин голос на том конце провода просто ошеломлял бодростью и позитивом.
- Не называй меня так.
- С каких пор тебе это престало нравиться?
- Слушай… Знаешь… Давай поужинаем?
- ЧЕГО?!
- Ну, давай поужинаем вместе? Я приглашаю тебя в гости…
- Эээм… Хорошо, Ленни. Что там на работе?
- На какой еще работе?
- О! Ну, так я вина тогда захвачу.
- Жду тебя к семи…
- Ок, а кофе-то есть у тебя?
- А тебе, зачем кофе, вино же пить будем…
- Котенок, я без кофе не просыпаюсь…