Это был заведующий в неврологическом отделении. Вальяжной поступью он входил в каждую палату, и больные, словно привычный оброк, отдавали ему самые лакомые куски скудного обеда. Почему-то ему всё было дозволено. Никто не смел повысить на него голос. Все, как заворожённые, прислушивались к его шагам, когда он приближался. О нём слагались местные легенды: «к кому зачастит в палату, тот уж точно пойдёт на поправку»…
…Пушистый полосатый кот Василий (видимо, такому же Анна Ахматова дала прозвище «полтора кота») появился на пороге больничной палаты почти сразу после того, как отца привезли в отделение. Кот был сыт и заглянул сюда по роду своей деятельности: всё же начальник. Недолго думая, прыгнул прямо на кровать и улёгся на правую парализованную отцовскую руку. Пропев свою приглушённую арию, так же неожиданно, как появился, спрыгнул на пол и, полный кошачьего достоинства, удалился…
Он приходил каждый день, часто уже утолив свой голод в соседних палатах, методично совершал свой лечебный ритуал и, не внимая словам благодарности, уходил по своим очень важным делам.
Санитарки ждали, когда кошки-бродяжки, шнырявшие повсюду в больничном городке, разрешатся богатырским потомством: все мечтали о васькиных наследниках («уж, больно хороша порода!»)
...Отец быстро пошёл на поправку. На третий день заработала рука. Стал сам подниматься, гулять по коридору…
Проходя мимо, Василий будто и не замечал нас теперь. Своё дело он сделал.