- И зачем я позволил тебе поехать туда?! - в пятый раз спрашивает Ингвар. Я лишь пожимаю плечами: у меня нет привычки упрекать себя за то, что уже сделано. Любой мой опрометчивый поступок должен был быть совершённым, в чем я неоднократно убеждалась спустя какое-то время по прошествии содеянного.
Ингвара я не собираюсь убеждать ни в чем. Ну хочется человеку раскаиваться - воля его. Только он плохо меня знает, если думает, что мне можно что-то позволить или не позволить.
- Ты теперь забила себе голову этой ерундой и больше тебя ничего не занимает.
Ах, вот в чем дело. Значит надо взять себя в руки и хотя бы внешне не проявлять беспокойства, а если уж быть честной - ужаса, который я испытала и продолжаю испытывать после того, что сказала мне шаманка.
Ингвар, в очередной раз задав свой дурацкий риторический вопрос, наконец оставляет меня в покое и уходит к шатрам, в которых живет отряд. После возвращения он еще не узнавал, все ли там шло благополучно в наше отсутствие.
Мне надо подумать.
Я действительно испугалась.
Вообще-то я довольно храбрая. Лихо ношусь верхом, прекрасно стреляю из арбалета и сносно владею мечом. Войну не люблю. Но готова сражаться за то, чтобы ее не было. Такой вот парадокс.
Я, например, не боюсь собак. Хвастаюсь, да. Но масса моих знакомых собак боиться. Я же, обходя дома страждущих и ждущих исцеления людей, всегда без страха открываю ворота и захожу во дворы. Любая собачища, кинувшаяся навстречу с устрашающе оскаленными клыками, едва приблизившись ко мне, обычно перестает лаять и рычать. Мне достаточно просто посмотреть на любого пса или сказать ему что-нибудь, а еще лучше - потрепать по голове или шее, чтобы он тут же стал моим лучшим другом. Я не боюсь их, в этом все дело. Они отлично это знают. А раз я не боюсь, то и пугать меня бесполезно, поэтому умные животные зря на пугание время свое не тратят.
Другое дело змеи. В их маленьких безмозглых плоских головах одно лишь тупое коварство. Скорее всего я ошибаюсь на их счет, но меньше бояться от этого не перестаю. Причем никого из моих знакомых змеи не кусали. Я вообще близко ни разу ни одну змею не видела. Страх этот у меня непонятно откуда, наверное, врожденный. Все собиралась спросить при случае у матери, не пугал ли кто меня в детстве змеей, да так и не спросила.
И вот эта тайна раскрыта.
Вот видите, на свете ничего не делается просто так, без цели.
Когда Ингвар позвал меня месяц назад с собой в поход на восток, с древнему и глубокому синему озеру, спрятанному в непроходимых глухих лесах, я немного сомневалась. Конечно, мне было интересно увидеть чужие земли, да и само озеро манило тайнами и загадками. Но добираться туда с караваном груженых повозок мне казалось делом довольно нудным. А все-таки я согласилась. И вот почему. Во-первых, когда Ингвар предложил мне поехать с его небольшим войском в те далекие земли, к его просьбе присоединился его маленький сын Александр. К тому времени, когда произошел наш разговор, я уже успела всем сердцем привязаться к этому ребенку и не хотела огорчать его отказом. Да и пообщаться с ним поближе мне тоже давно хотелось. Второй причиной было непонятное поведение самого Ингвара. То, как он со мной разговаривал, как смотрел и слушал, ставило меня в тупик. Я должна была выяснить, наконец, нравлюсь я ему или нет. Его ровно-ироничное обращение со мной, как с неразумным ребенком, просто бесило . Хотела ли я увидеть его у своих ног? Да. Нужна ли мне была в тот момент его любовь? Не уверена. Тщеславие? Скорее всего. Реванша жаждала моя душа, прямо-таки мести за такое вот, как мне почему-то казалось, снисходительно-пренебрежителное отношение с его стороны.
И третья причина: в тех краях, как я слышала, был Зачарованный Остров. Там жили шаманы, которым по силам было заглянуть в будущее и вообще за любую мыслимую и немыслимую грань сущего. Я хотела при случае кое-что узнать у них.
Моя тетка, Мудрая Сова, провожая меня в путешествие, предупредила, что шаманы не говорят с каждым желающим, да и покажуться не любому. Надо очень постараться самой их отыскать. Этим я и начала заниматься сразу же, как только наш конный отряд достиг цели. Дорога к озеру не была легкой и времени на нее ушло немало, но об этом как-нибудь потом... и до острова того добраться было нелегко. Словно сговорившись, хозяева всевозможных суденышек отказывались везти меня, и только с помошью Ингвара я все-таки там оказалась. Он договорился с одним судовладельцем, заплатив золотом, и тот на своем карбазе переправил нас на остров, всю дорогу косясь на меня с явной неприязнью.
Ступив на землю, я хотела чуть ли не сразу броситься на поиски шаманов. Но сначала надо было хотя бы оглядется.
Мы прибыли на восточную часть острова, потому что она была почти необитаема, и если мне суждено с ними встретиться, то несомненно здесь. Я выбрала место, полагаясь на свою интуицию. Все легенды говорят о том, что шаманская сила сосредоточена совсем в другой части острова, на белых скалах Шаманского Мыса. Но женщинам путь туда заказан, и шутить с этим я не собиралась.
Отпустив перевозчика, мы поставили небольшой шатер на берегу, понимая, что поиски вероятнее всего затянутся. Так и вышло. Целых три дня мы искали впустую. Я беспокоилась за маленького Александра, оставшегося на Большой Земле, но Ингвар меня успокоил, сказав, что его сыну не впервой оставаться с воинами. Тем более в нашем обозе были еще три женщины и двое детей, постарше Александра.
Ингвар не отпускал меня в лес одну. Я не боялась, но без него точно бы не нашла обратной дороги. С ориентацией на местности у меня всегда проблемы. Я конечно была ему благодарна, но понимала так же, что пока он рядом, мне никого не найти. Поэтому, сбивая ноги о торчащие из земли коряги, я бродила по лесу и прикидывала, что бы такое придумать и как оторваться от своего спутника.
Ингвар, как и большинство мужчин, не верит в чудеса, скептически относясь к разным магическим штучкам. Он знает, что я умею летать; я рассказала ему об этом почти сразу после нашего знакомства. Но он никогда не видел, как я это делаю и, скорее всего думает, что я говорила в переносном смысле. И продемонстрировать ему свои способности у меня возможности пока не было. Вот тут на острове вдали от посторонних глаз я, пожалуй, решилась бы, но тетка перед отъездом категорически предостерегла меня от проявления любых моих мало-мальских способностей.
- Шаманы ревнивы и подозрительны. Они точно не потерпят концуренции.
Я уже тысячу раз до этого убеждалась в ее прозорливости. И столько же раз избегала реальной опасности благодаря ее советам, прислушаться к которым у меня иногда хватало ума.
Случай побродить одной представился довольно быстро. Ингвар решил наловить рыбы, а я, сославшись на усталость, сказала что хочу поспать. Вид у меня, видно, действительно был уставший, поэтому он без труда поверил и ушел. Так как он был в пределах видимости, я не мешкая, очень осторожно, пригнувшись, чуть ли не ползком, выбралась из шатра, бросилась к зарослям багульника, и уже под их прикрытием добралась до леса. Осторожно ступая по хвое, устилавшей землю, я услышала резкий крик и, подняв вверх голову, увидела огромного беркута, парящего в вышине над вершинами сосен. Он, казалось, сопровождал каждый мой шаг, делая в небе широкие круги и постоянно возвращался, не теряя меня из виду.
- Значит вы следите за мной, грозные духи, - скорее констатировала, чем спросила я.- Пожалуйста, не сердитесь. Я хочу только встретится с шаманом и кое о чем узнать, если вы не против.
- О чем же ты хочешь спросить?
Невысокая женщина с длинными черными волосами и красивым лицом, похожим на кошачье, не мигая смотрела на меня, стоя прямо передо мной. Могу поклясться, секунду назад ее тут не было. На ней была шапка, как мне показалось, металлическая, причем с рогами. Остальной ее наряд я рассмотреть не успела, честно говоря, просто оторопев от неожиданности.
Все вопросы вылетели у меня из головы. А ведь я хотела узнать, как мне помочь матери, серьезно заболевшей, и немного заглянуть в будущее, чтобы принять очень важное решение. Опрометчивость в решении интересовавшей меня проблемы могла дорого обойтись.
Шаманка, а в том, что это была именно она я не сомневалась ни пол- мгновения, вдруг резко вытянула руку и указала куда-то позади меня. Я нервно обернулась и увидела Ингвара. Следил за мной все-таки... Он с неменьшим изумлением уставился на женщину.
- Прочь! - приказала шаманка. Как я успела заметить, рта она не раскрывала, ее голос как будто сам собой возник в моей голове. Он напоминал скрип сухого старого дерева, хотя сама женщина старой не казалась. Вернее, возраст ее определить было сложно, но немощной она точно не выглядела.
Ингвар в легком замешательстве чуть отступил назад, в тень леса, не то тоже услышав голос внутри себя, не то просто повинуясь жесту. Этого оказалось достаточно, чтобы шаманка тут же забыла о его присутствии.
Жестом же она указала мне на плоский камень, повелевая сесть. Я осторожно присела с краю, опасаясь, не выпрыгнет ли из-под него змея-огневка, рассказами о которой я была уже по горло сыта. Змей этих, возможно, и в природе нет, но росказней о том, как далеко они могут прыгать, плюясь ядом, я наслушалась на всю жизнь с запасом.
- Ты потому боишься змей, что в тебе самой спит змея, - ни о чем не спрашивая, вдруг произнесла шаманка. - В каждой твоей частице есть крохотная частичка змеи.
Я поняла, что она не лжет. Не совершая никаких ритуалов, не танцуя, не стуча в бубен...что там еще полагалось ей делать, я не знаю, она продолжала безмолвно сообщать мне ужасающую информацию. - Частички змеи меньше пылинок, они в каждом твоем волоске, в каждой поре твоей кожи, в глазах и сердце. Ты потому боишся змей, что одна из них спит в тебе и если хоть капля яда проникнет в твою кровь - она проснется. И тогда...
Она еще говорила со мной, но недолго; я запомнила каждое ее слово. Так и не успев задать ей свои вопросы, я все же получила на них ответы. Шаманка сама сказала и о матери, и о том, что меня ждет в будущем.
- Но ничего предопределенного нет, выбор остается за тобой; от того, что ты выберешь и будет зависеть твоя судьба.
О, боги, как будто я без нее этого не знала!
- А откуда во мне эта гадость? - все-таки успела я спросить, прежде чем она исчезла.
- Она во всех женщинах твоего рода, одна из них когда-то согрешила со Змеем-искусителем, - уже откуда-то издалека донесся до меня ее тающий голос.
- А по чьей линии, по материнской или по отцовской? И змей-искуситель - это же из Христианства, а Вы же язычница...- Но ответа не последовало.