«Источник всякой красоты — глубокое ощущение невыразимого»
Ж. Арреа
Красота, очарование, стиль... В чем источник их неотвратимо подчиняющей власти? Ни является ли прекрасное в мире отражением нашей внутренней красоты? Или это форма общественных отношений и неявных договоренностей? Кто и зачем управляет тенденциями моды и нормами стиля? А может быть чудо независимо от наших взглядов и концепций?
Зов сирен
«Цель искусства — побудить людей делать то, что им нужно, и осознавать то, что они знают»
М. Блондель
Красота очаровывает. Как часто мы, словно замершие на лету птицы, застывали в изумлении перед внезапно открывшимся волшебством. Забыв себя и прервав череду мыслей, устремлялись к людям и вещам, словам и мелодиям, делам человека и творениям природы. И сколько раз плата за увлечение оказывалась непомерной. Да и само оно часто оборачивалось обманом. Но без красоты и ее тайны мир стал бы не нужен.
Красота не спасает мир, но оправдывает его существование. Без прекрасного жизнь оказалась бы пыткой. Вся логика и здравый смысл лучших умов человечества не в состоянии заменить миг созерцания чуда. Тем более, часы вдохновения, когда мы создаем его своими руками. Совершенно независимо от того, как оценит наше творение мир и суровое общество экспертов. Чувство радости творца не укладывается в формулы.
Мираж придает смысл материи. И если реальность не готова его принять и оценить, то тем хуже для реальности. Человек творящий легко покидает твердую почву. От того столь дерзки порой одежды живописцев и поэтов. А их манеры и образ жизни часто служат поводом для сплетен и мифов о тождественности гения и помешательства. Однако научной базы теории о связи таланта и душевной болезни не имеют.
Творческий дар вызывает зависть. Желание обрести в себе магическую силу царить над умами. Побеждать безжалостное время делами и полетом мечты. Воздвигнуть памятник нерукотворный, обретя тем символическое бессмертие. Создающий красоту получает билет в вечность. А затем делится им со своими поклонниками. Созерцать прекрасное, значит приобщиться к небесам, поправ неизбежность смерти.
Искушение столь сильно, что заставляет идти практически на любые жертвы. К ногам увлечения приносятся годы жизни, карьера, семья и нравственные ценности. При этом сплошь и рядом все оказывается совершенно напрасным. Гармония - капризная дама, и дается в руки не каждому. Красота по каким-то таинственным, ей одной ведомым критериям выбирает себе проводников. Хотя принести ее в мир жаждут многие.
Еще больше тех, кто не решается. Кто останавливает себя, заранее лишая шанса на успех. Потому что падать с олимпа слишком больно. Особенно, когда уже вознес себя на вершину в собственном пылком воображении. Сколько великих творений духа никогда не увидело свет из-за робости своих создателей! Образы, слова и звуки годами стучали в их сердце, требуя выпустить наружу. Но, так и не были услышаны.
Цена нерешительности оказывается куда большей, чем плата за творческий дар. Отказавший себе в праве на самореализацию обречен вечно страдать от бессмысленности жизни. От нарастающего с годами томления в груди, источник которого давно позабыт. Оно обычно проявляется во внешне немотивированном раздражении, депрессии и чувстве усталости. А иной раз принимает и совершенно медицинские формы.
Агрессия к слабым, праздные сплетни и осуждение тех, кто нашел в себе силы решиться на поступок часто имеют тот же корень. Зависть к успешным и полным сил рождают революции и человеконенавистнические теории псевдонаучного толка. Потому что там, куда закрыт вход красоте, расцветают цветы зла. А услужливый разум в избытке поставляет наскоро слепленные оправдания собственной несостоятельности и злобы.
Исцеление чудом
«Жизнь коротка, искусство вечно»
Гиппократ
Красота уносит страдание. Она подобна солнечному свету, изгоняющему тьму из отчаявшихся душ одним своим появлением. Творчество и созерцание прекрасного считались терапевтическими средствами с древнейших времен. В античности театр был местом исцеления в большей степени, нежели храм. Богам возносили мольбы и подкупали их благосклонность жертвами. Античная драма преображала жизнь сама собой.
На сцене театра соединялись люди и боги, герои и масса. Зритель оставлял обыденность, уносясь в пространство сцены. Драма включала в себя любого, кто пришел ее посмотреть. Каждый внутренне отождествлялся с одним из персонажей, узнав в нем себя. И вместе с ним, пройдя сквозь испытания и борьбу, бросив вызов богам и судьбе, выходил преображенным. Обнаружив по возвращении и изменившуюся реальную жизнь.
В иные эпохи роль целителя попеременно исполняли живопись и музыка, поэзия и танец. Тенденции менялись от века к веку. Но суть оставалась. В какой бы форме не раскрыл человек красу души во внешний мир, это меняет его навсегда. Не столь важно, творил он собственными руками, или оставался зрителем. Но в последнем случае значимо качество. В первом же изменения дает сам акт творчества.
На этом основана во многом наша любовь к искусству. Ежедневно сталкивающимся с трудными ситуациями людям нужна поддержка и избавление от боли. Глубинные смыслы остаются для узкого круга ценителей и эстетов. Многие поколения находили утешение в посещении театров, концертов и картинных галерей, независимо от господствующих в то время вкусов, равно как и от уровня собственной образованности.
Все это лежит в основе феномена массовой культуры. Незатейливые мелодии и поверхностные сюжеты, избранные творческой элитой объектом постоянных насмешек, имеют ничуть не меньшее обезболивающее действие, нежели изысканные плоды духа. Наслаждаться которыми надо долго учиться. Испытывающим страдание нужна помощь прямо сейчас. Не спустя годы, когда их вкус обретет должную утонченность.
От того любоваться прекрасным важно учиться с детства. Тогда, когда в жизни все спокойно и благополучно. Не дожидаясь момента, когда изменчивость обстоятельств застигнет нас врасплох. Точно так же, как заботиться о физическом здоровье лучше не когда болен, а пока здоров. Однако, благие пожелания часто остаются гласом вопиющего, и потому не стоит обличать народ, взыскующий простых развлечений.
На исцеляющий эффект искусства опирается современная арт-терапия. В обстановке внимания, доброжелательности и отказа от оценочных суждений человек легко решается на творчество, которое не позволял себе с детских лет. При этом не ставится задача эстетической значимости творения. Освободив себя от риска быть отвергнутой, душа раскрывается. Акт творчества уносит тревоги и потаенные страхи.
Исследования показали, что организм занятого творчеством человека функционирует в ином режиме. Меняется гормональный фон и состав крови, ритмы головного мозга и частота биения сердца. Тело и психика обновляются и словно молодеют. Творчество дает шанс сохранить юность. Искусство не просто лечит, но придает новое качество жизни. Хотя и вызывает привязанность, во многом родственную наркотической.
Властители вершин
«Творения прекрасны отсутствием прикрас»
Цицерон
Настойчивая потребность творить может подтолкнуть к переходу в профессионалы. Любительское и профессиональное творчество различаются как фитнесс и большой спорт. Первое приносит радость и раскрытие личности. Второе предполагает работу и включенность в команду. А вместе с тем массу требований и обязательств. Вознаграждение за успех здесь куда больше. Но с ним растет и цена провала.
Для человека творящего есть две страшные кары. Утратить признание и оказаться лишенным возможности творить. Для того не нужно превратностей судьбы и произвола жестоких тиранов. Раз появившись, опасение переходит в навязчивую фобию. От зрителей скрыто, сколь сильна боль купающихся в лучах славы кумиров. Их будни и праздники проходят под сенью дамоклового меча. Хотя он существует лишь в воображении.
Утратить талант, лишиться вдохновения — ночной кошмар поэта и артиста. Несмотря на силу искусства, эти люди зачастую остаются несчастны. Навязчивая тревога заглушается алкоголем, любовными интригами и психотропными препаратами. В результате век всеобщих любимцев может оказаться куда короче, нежели отмерено природой. К глубокому удивлению поклонников, не знающих страшную цену таланта.
Пока публика тешится сплетнями из жизни знаменитостей, их герои находят убежище в очень странных вещах. Коллекционирование обуви и увлечение экзотическими учениями — обычная беда достигших популярности. Не говоря о бесчисленных публичных скандалах. В том нет повода для насмешки или осуждения. Странное на первый взгляд поведение есть типичная симптоматика хронической тревоги.
Люди искусства часто вынуждены быть клиентами психоаналитика. По тематике и сценарным решениям голливудских фильмов легко угадать, к какой из школ психоанализа принадлежит терапевт режиссера. В странах с более традиционным подходом к решению проблем, творец рискует повредить здоровье народными средствами. Зато избегает влияния психологических теорий на уникальность своего таланта.
Прекрасное подобно солнцу. Его свет в разумных дозах необходим и целебен. Но превышение может нанести ожог. Особенно открытой и неогрубевшей душе. Красота не только дарит радость, но и способна убивать. Свидетели тому творцы, таланты и влюбленные, опаленные ее жаром. Иные из них предпочли жизни смерть. Очарование, словно древнее божество, чудовищно и прекрасно в своих проявлениях.
Тем же свойством отличается любая первозданная сила. Обращение с ней требует осторожности и здравого смысла. Служение музам не терпит кавалерийского натиска. И может быть опасно для незрелых душ. Разум, стремящийся к совершенству, ищет секрет прекрасного. И находит его в бесчисленных философских, мистических и религиозных теориях. Но красота неуловима, и всякая новая истина опровергает предыдущую.
Люди любят искать объяснения. Из века в век стремясь постичь тайны бытия. Природа красоты и ее власть над нами остается одной из наименее ясных. Мы прикасаемся к ней ежедневно. Проводим жизнь среди ее проявлений. Но теории не прибавляют понимания. Это похоже на заговор против разума. Многократно менялись моды, тренды и научные взгляды. И лишь тайна красоты остается. Возможно, нам еще предстоит научиться с ней жить?