Пространство вымышленных миров. Философия пустоты. Философствовать начинаешь когда появляется свободное время. Кто там сравнил бесконечность пространства с бесконечностью нашего внутреннего мира? Ошибка. Наш внутренний мир не бесконечен. Он имеет свои пределы установленные количеством нейронов мозга и функциональными возможностями отдельного нейрона. Но в связи со слабой степенью задействования ресурсов мозга, создаётся иллюзия бесконечности глубин сознания.
Принцип мышления подобен принципу действия компьютерных программ. Оно обрабатывает небольшой объём текущей информации, а неиспользуемую укладывает на хранение подальше. И чем дольше она не используется, тем труднее её бывает извлечь, а иногда и невозможно, но это не значит, что её больше нет.
Стирается ли память полностью, вот важный вопрос! Непредставимо важный. Если стирается, то хорошо, а если нет? Зачем тогда эти остатки и осколки воображения? Человеку они, как правило, не нужны, но тогда кому? И дело даже не в этом. Я подозреваю, что уничтожение памяти невозможно в принципе. Что любая мысль является составной частью пространства. Пространство состоит из информации, даже вещество это та же информация, только сильнее уплотнённая. С каждой новой мыслью меняется и пространство, пускай в мизерной степени, но всё же меняется. А можно ли уничтожить пространство? Почему нет? Если мы создаём его своими мыслями, почему не можем и уничтожить? Только потому, что оно до сих пор не уничтожено?
Очень страшно представить себя в мире, который по своим принципам неуничтожим. Ну, вот стали бы вы создавать предмет, если бы заранее знали, что его никогда нельзя будет уничтожить? Неуничтожимый мир безысходен, неподвластен воле своего создателя, вот это и страшно. Метод борьбы лишь один, да и то неполноценный. Нужно уничтожить создателей миров, Миротворцев, до того как они успеют создать свои миры. Потом уже поздно. Потом уже, зачем и кому? Разве что, в виде мести за сотворённое Миротворцами зло?
*
Сегодня снова великолепный рассвет. Зелёная Оллитара медленно отрывается от горизонта мелко зазубренного стеной джунглей. Рассветы в Исколионии чаще всего красивы, благодаря расположению города на краю каменистого плато круто обрывающегося на восток. С этой стороны город метров на триста вознесён над стелющимися внизу зарослями с едва угадывающейся строчкой дороги. Только периодические туманы да редкие тучи могут иногда помешать полюбоваться рассветом. Но сегодня видимость хорошая. Воздух до самого горизонта просвечен лучами, окрасившими уступы скал в оранжево-жёлтый цвет.
Я люблю тишину, стоящую в рассветный час. Она не мешает спокойно думать и мысли в это время не так утомляют, как днём или ночью. Отсюда равнина Оллитарии похожа на рай, если только рай возможен там, где существуют люди. Да и люди ли мы? Иногда я сомневаюсь в этом. Не очень-то мне нравится, что всё закончилось вот так. Конечно, может, всё ещё и не кончилось, но я в этом сильно сомневаюсь. Неужели это и есть жизнь после жизни, и неужели действительно существует бесконечность? Что страшного в бесконечности? Только то, что она длится слишком долго? А сколько уже прошло времени после войны? Кто может ответить? Здесь нет лет, нет зим. И пути отсюда нет, впрочем, может мы его ещё просто не нашли? Или его никто и не искал? Даже мысли на эту тему утомляют, кто же будет ещё и действия предпринимать? Вот и Оллитара уже заметно пожелтела, скользя над этим странным миром по краю неба.
Ханелора стоит позади. Она часто так делает, а я научился чувствовать её спиной. Я поманил её рукой. Она подошла и встала рядом. Жёлтый цвет упал на её пышные кружева и бледное лицо. На ней ночной наряд, но волосы уже красиво уложены. Она стремится не показываться передо мной в неопрятном виде, и я даже не знаю, бывает ли у неё когда-нибудь такой вид. Я обнял её правой рукой и прижал к себе. Хани положила мне голову на плечо. Я зову её Хани, как до войны, если никого нет рядом. На людях её зовут по-разному. Официально, - Госпожа Ханелора Ноксер, это ещё не полный титул. Неофициально, - Лора, или, как тут принято, Нелора, что меня всегда забавляло. Хани моя жена. Теперь не все и слово-то это знают. Она со мной ещё с довоенных времён. Она очень хорошая и в постели, и на отдыхе, и в работе. Она везде была со мной, даже на войне, насколько это было возможно. И у неё ещё тогда, с самого начала, было слабое здоровье. Что бы совершила эта женщина, будь она такой же сильной и здоровой как другие? Трудно представить. И трудно представить, как бы я жил, не будь её. Может, именно благодаря Хани я и жив до сих пор, как это ни странно. Хани легче, она не думает об этом. Для неё главное быть рядом со мной и выполнять свои обязанности, половину из которых она сама себе придумала. Она никогда не бывает недовольной и я даже не знаю, насколько действительно ей нравятся теперешние порядки? Но следует она им старательно, хотя это и непросто. Вот я бы на её месте точно бы не справился, ну да я ведь не женщина, в конце концов. А она не какая-нибудь ламиола. Хани здесь, - Униола-Нома Хронваргера, а значит ещё и отвечает за трёх других Униол. А ведь она Нола, можно сказать, женщина из прошлого. Нола не может быть Униолой, это большое преступление. Достаточно кому-нибудь узнать об этом, и ей придётся плохо. Только им прежде придётся иметь дело со мной. Не знаю, легче ли ей от этого?
Я никак не привыкну до конца к обычаям Оллитарии, мне всё кажется, что мы все играем в глупую игру и не хотим остановиться. Именно не хотим, а не не можем. Я, конечно, понимаю оправданность всего этого образа жизни, если принимать во внимание фактор ламиолии. Но тут я не специалист. Что произошло с нашими женщинами, и почему именно с ними? Непонятное и необъяснимое явление, если конечно не вставать на точку зрения идиотов, утверждающих, что все беды от женщин. Впрочем, после этой поганой войны могло случиться что-нибудь ещё и похуже. После? Я вовсе не уверен, что война кончилась, может, она просто сюда не проникает? А может, и не было никакой войны, и всё что произошло только плод воображения. Мы теперь живём не осмыслением, а действием, без действия нам становится плохо. Но ведь я об этом знал заранее, иначе не был бы Хронваргером.
Что будет с Хани, когда я исчезну? Остальные меня не сильно беспокоят. Что будет с Натали, Эльвирой и Моникой, примерно известно. Но для Ханелоры это не подходит. Боюсь, ей тогда не останется места в этой жизни. Впрочем, а что значит здесь умереть? Что потом? Уж точно, не то, что понималось под этим раньше. Интересно, а что было бы здесь без Хронваргеров? А может, и ничего.
Хватит. Уже день. На сегодня мысли закончены. Думать больше невозможно, всё равно всё путается. Я посмотрел на Хани. Она, - всё, что может пожелать мужчина, но почему-то я её не люблю. Может, именно поэтому? Я её никогда не любил и, естественно, чувствую себя немного виноватым по этому поводу. Возможно, я просто не способен никого любить? Некоторые воспоминания напрочь опровергают такую теорию. Скорее, я никого не могу любить долго, как обычно и бывает с мужчинами. Важнее то, что я не чувствую виноватой её, это главное. А по большому счёту, я не очень люблю женщин. Мне больше по душе та ярость, с которой Хронваргер бросается на врага. Просто млею от неё. Надо думать, все Хронваргеры такие.
Хани стоит передо мной, вся освещённая рассветом, в своей белоснежной сорочке. Волосы кольцами спускаются на плечи. Хани очень тёмная брюнетка, почти чёрная. И светлокожая, с зелёными глазами. На ней мягкий домашний ошейник из белой кожи с узкой стальной полоской посередине и пластинкой: «Я Униола-Нома Ханелора Ноксер. Собственность Хронваргера. 441-И-102». Хани моя собственность, и притом ещё Нола. Все законы нарушены самым безобразным образом. Но обязанности Номы она выполняет хорошо, и для окружающих этого достаточно. А сегодня её день. Я улыбнулся и сказал ей как принято здесь:
-Можешь говорить, Нома.
Хани тоже улыбнулась в ответ. Я и сам не знаю, игра это для нас, или образ жизни.
-Господин не забыл о сегодняшнем выходе?
-Забудешь тут этот день Унилониса. О его приближении мне всегда напоминает уменьшившееся количество денег. Но не думаю, что нам придётся сокращать расходы. Если ты как следует поработала с девушками, может мы их даже увеличим.
-Какие-нибудь особые указания для девушек?
-Нет, Хани. Уж это твоя область.
-Ладно, - улыбнулась она, - тогда пойду их воспитывать.
Она встала около конца унитолы и взяла с полки связку ключей. Выжидательно посмотрела на меня. Я подошёл и пристегнул спускающуюся со скобы цепь к ошейнику Хани. Она помахала рукой и удалилась, еле слышно позванивая на ходу. Для неё, конечно, привязь это лишнее, но она любит быть как все. И как можно меньше выделяться среди остальных девушек.
Я не люблю многолюдности, поэтому у нас нет постоянных охранников, мы даже не держим собственного экипажа, а если надо, заказываем в Унилонисе. Кроме меня в доме только четыре Униолы и восемь рабынь-миниуни. Сплошное женское царство и у Хани почти нет свободного времени. Впрочем, когда нужно, она не скромничает, заказывает охрану и девушек в городе и все у неё по струнке ходят, по крайней мере, при мне. И к сегодняшнему дню она, конечно, подготовилась заранее. Пора собираться и мне. Это несложно. Оружие у Хронваргера всегда под рукой, а больше ничего и не надо.
Я вынул меч, отполированный до зеркального блеска, с тремя отверстиями на лезвии и выбитой надписью около рукоятки: «Эдвард Ноксер». Поднял его на уровень глаз, повернувшись к светилу. Наверное, это глупый обычай, но неплохо для утреннего просветления разума. Не спеша, оделся. У Хронваргера нет парадной формы, да и никакой другой, его одежда, - оружие. И он всегда готов к бою, иначе просто не был бы Хронваргером. А оружие всегда должно быть в порядке, как сейчас. Я поупражнялся с мечом и кинжалом, проверил, как соскакивает с фиксаторов самострел, убедился в боеспособности дротиков. Ну, пора и на выход. Я спустился на первый этаж, навстречу четырём охранникам, вставшим увидев меня.
-Желаю мира Носящему сталь.
-Желаю мира создателям порядка. Спасибо, что пришли. Как дела, Монт?
-Да как всегда. Работаем помаленьку. У тебя как?
-У меня праздник, разве не видно?
-Заметно.
-Ну, мы пойдём. Охраняй моих женщин.
-Будь спокоен, это дело простое.
Старшего охранника обычно называют «Монт». Также называют и любое главное лицо в какой-нибудь группе мужчин, а если дело касается военных действий, то говорят: «Вариор-Монт». Но какие теперь военные действия? В спальне с жёнами, разве что? Ну, в спальне, конечно, любой захудалый Квинглер себя так именует, если не боится, что собственные миниуни засмеют. А с этим начальником охраны я давно знаком, несколько раз он мне очень пригодился. Ну, и я ему, конечно. По старой памяти, он даже иногда называет меня по имени, но, конечно, редко.
А вот и мои четыре жены около входа. Хани никогда не опаздывает в подобных случаях. Я достал ключ и расстегнул её домашний ошейник. Взял из её рук другой, специально предназначенный для торжественных случаев, широкий, из зеркальной стали, с маленьким шарниром сбоку и двумя колечками, спереди и сзади. По верхнему краю хорошо видимая надпись, такая же, как и на домашней табличке, а по нижнему краю цепочка из вставленных в металл маленьких камешков. А по обоим торцам закруглённые позолоченные ободки. Хани быстро обвязала горло белым полупрозрачным шарфиком Номы и я надел на неё ошейник, заперев над левым плечом висячим замочком.
Теперь всё готово. Все четыре Униолы в парадных ошейниках, скованы между собой двухметровыми позолоченными цепочками. Я пристегнул поводок к горлу Моники, и мы вышли в город, ещё малолюдный в это время.
Мы шли не торопясь. Девушки не так уж и часто прогуливаются все вместе, им нужно поглядеть по сторонам, разглядеть встречных, да и покрасоваться самим. Ханелора идёт последней, как и положено Униоле-Номе. Она должна видеть остальных и следить за их поведением. На ней один из её любимых нарядов, голубой кринолин на большом каркасе, поверх четырёх нижних юбок, туго зашнурованный на талии. Узкие облегающие рукава с кружевными манжетами. Большой вырез на груди, отделанный многослойным кружевом, а поверх причёски собранная в складки и скреплённая драгоценными заколками вуаль, сейчас откинутая за спину. На запястьях у неё тонкие серебряные браслеты с подвесками, в ушах серёжки из длинных стеклянных палочек, а на груди подвеска в виде пухленькой обнажённой девушки, подвешенной за руки золотой цепочкой. Такие украшения сейчас в Исколионии в большой моде. Не то, что кринолины. Кринолины чаще надевают Нолы, но Хани тоже их любит. Наконец, в руках у неё тонкий прогулочный хлыстик-литона, непременный атрибут при групповых прогулках Униол, а к левой руке подвешена небольшая сумочка для необходимых женских мелочей.
Шейная цепь соединяет Ханелору с Натали. Униола-Мини Натали одета в очень распространённый наряд, который она почему-то считает наилучшим для своих целей. А цель у неё одна, зато не слабая, - стать Уна-литой, хотя она и знает, что это почти невозможно. Но я не против того, чтобы у неё была мечта, да и, в общем-то, это мечта почти всех женщин Оллитарии. Но у Натали она превратилась прямо-таки в манию, хотя лично мне это особенно не мешает. На ней длинная, до земли белоснежная сорочка из хорошего мягкого шёлка. Поверх сорочки широкий сарафан, отделанный под грудью, спереди и внизу декоративными планками. На голове большой светло-зелёный платок, в тон сарафану. Тёмная коса спускается из под платка на спину почти до колен, завязанная внизу синим шнурком с четырьмя петлями и заколотая зажимом с голубыми камешками. Ошейник Натали под платком плохо виден, поэтому к её левой руке пристёгнута металлическая табличка с надписью: «Я Униола-Мини Натали Ноксер. Собственность Хронваргера. 811-И-541». Униола-Мини почти не видна под своим платком и сарафаном. В такие просторные одежды любят одеваться некоторые женщины, чтобы скрыть не очень хорошее телосложение, а ещё чаще так одеты рабыни-миниуни с противоположной целью, особенно если это рабыни Нолы, которая сама не очень-то хороша собой. Но у Натали своя теория. Она считает эту одежду наиболее женственной из всех, что и требуется для будущей Уна-литы. Как будто это зависит от одежды. А кто его знает? Может, и одежда тут играет роль, никто ничего точно не знает. Ещё Натали любит восточный стиль, покрывала и чадру. Возможно, из тех же соображений. Но в чадре сегодня нельзя и Натали шагает в сарафане колыхающемся вокруг неё широкими складками, даже ног под ним не видно. А, между тем, Натали настоящая красавица. У неё стройная и в тоже время округлая фигура, тонкая нежная кожа, выразительные тёмные глаза, очень приятное лицо и великолепные густые волосы. Да ещё, к тому же, спокойный благожелательный нрав. Если честно, из всех четырёх Униол я бы только Натали мог не кривя душой назвать красавицей. Ну, может у меня свои понятия о женской красоте, но не думаю, что они сильно отличаются от общепринятых.
К ошейнику Натали примкнуты две цепи. Задняя соединяет её с Ханелорой, а передняя прикреплена к ошейнику Униолы-Лоны. Униола-Лона Эльвира, совершенно другая натура. Типичная женщина Оллитарии, ламиола со всеми вытекающими последствиями. У неё очень подходящий для Униолы-Лоны темперамент и манера одеваться. На ней ярко-желтое мини-платье с узкими лямочками и складчатой юбочкой вдвое выше колена. Чёрные туфельки на шпильках и кружевные чулки с подтяжками. Бикини из лакированной кожи с мелкими заклёпками и блестящим колечком. На тонких запястьях целая куча всевозможных браслетов, от полированного металла до цветной пластмассы. В ушах неимоверной величины подвески на золотых клипсах. Голова повязана жёлтым шёлком со сложным узлом на затылке и пластмассовой трубкой на макушке, из которой выходит вверх скрученный жгут волос, перегибаясь назад и рассыпаясь по спине, спускаясь немного ниже пояса. Эльвира блондинка с волосами ниже колен, что и неудивительно для Лоны. Лону, как правило, никогда не стригут, ни на голове, ни в другом месте. Это не совсем понятно, но таковы уж обычаи в Оллитарии. Впрочем, благодаря этому Униолой-Лоной очень редко бывают девушки склонные к волосам на коже, поскольку даже депиляцию Лоне делать не принято. Возможно, это связано с тем, что таким образом отбираются самые женственные особи, наиболее чувствительные к ламиолии. Ведь всем известно, что никто не получает Оллитары больше чем Униола-Лона Квинглера.
Может, Эльвира и женственна, но тогда уж чересчур. Тело у неё можно было бы даже назвать вульгарным, будь она хоть немного постарше, а так, эдакая грань между вульгарностью и женственностью. У Эльвиры огромная грудь, так и выпирающая из под платья и даже из кружевного лифчика под ним. В носу у неё золотое колечко с колокольчиком и тонкой цепочкой закреплённой в узле платка. На щиколотках, поверх чулок, кожанно-металлические браслеты с замочками, соединённые красивой полуметровой цепочкой с кольцом в середине. За него цепочка подвязана к колечку, вшитому в бикини. Эльвира в лёгких кандалах, что позволяет ей испытывать противоречивые чувства, так любимые ею. Ножные кандалы как бы символизируют непокорность и горячий нрав девушки, столь украшающие Лону в глазах некоторой части женщин. Возможно, она была бы не прочь надеть ещё и наручники, но, видимо, Ханелора посчитала, что сегодня это лишнее.
Что бы случилось с Эльвирой, не выбери я её для себя? Наверное, бегала бы в упряжке с лонитоной между ног и была бы по-своему довольна жизнью. Хотя, нет, для упряжки она всё-таки мелковата ростом. Но очень уж она любит пошалить. В своё время Хани с трудом отучила её дёргать за цепь идущую спереди Мони.
Ну и самая первая идёт за мной на поводке Моника. Униола-Мони. Четвёртая жена, или, как говорят, жена-дочка. Я назвал её Моникой из интереса к каламбурам. Униола-Мони Моника Ноксер, как написано на её парадном ошейнике, к которому спереди пристёгнут кожаный ремешок с заклёпками и мягкой петлёй у меня в руке. Поводок стандартной двухметровой длины. По общепринятым нормам, когда девушка стоит рядом с Господином, поводок должен свешиваться до уровня её колен. Другая длина считается не эстетичной. Смешно, конечно, но на эту тему у женщин иногда разгораются нешуточные споры. Хани же, которая занимается этими тонкостями, предпочитает придерживаться мнения большинства и имеет репутацию Номы консервативных взглядов. Моника одета иначе, чем остальные Униолы, можно даже сказать, что она вообще не одета. Вместо одежды на ней сбруя из чёрных кожаных ремешков перекрещивающихся в виде ромбов, скреплённых большими полированными заклёпками и блестящими кольцами, застёгнутая на спине и заканчивающаяся внизу маленьким бикини с кольцом, к которому подвешена связка колокольчиков. Сбруя оставляет открытыми ягодицы и маленькие крепкие грудки с пластмассовыми колпачками на сосках. На руках и ногах у неё кожаные браслеты с декоративными замочками. Волосы Моники светло-каштанового цвета, завиты в мелкие завитушки и слегка заколоты на висках. Пышной гривой падают на плечи и спину. Немного оттянуты заколками назад, чтобы были видны серёжки из чёрной пластмассы и ошейник с надписью: «Я Униола-Мони Моника Ноксер. Собственность Хронваргера. 1004-И-112».
Платок к её причёске не подошёл бы, поэтому он завязан на левой руке Моники, повыше браслета. Он у неё черный, с мелкими белыми точками, гармонирующий с клепаными ремнями сбруи. Совсем без платка девушки не ходят, это считается неприличным. Правда Нола и даже Униола-Нома не обязаны носить платок, но они, как правило его тоже носят. Нома часто вместо него носит шарфик, который только Нома имеет право носить на шее под ошейником. А для остальных ламиол платок, в том или ином виде, обязательная часть одежды, как символ женственности и в знак уважения к законам Оллитарии. К тому же он имеет и функциональное значение. Платком можно при необходимости завязать девушке рот, или связать руки, а то и ноги. Когда хотят, чтобы девушка молчала, обычно ей не говорят: «Замолчи», а скажут: «Накинь платок на рот». А если, к примеру, женщина хочет продемонстрировать свою послушность и нежелание говорить без позволения Господина, она держит во рту кончик платка, хотя, в принципе, это и не помешало бы ей говорить. Если уж женщину действительно хотят лишить возможности говорить или кричать, то ей вставляют толу. Тол придумано великое множество, от вполне символичных, до настоящих, кончая запирающимися на ключ или висячий замок. Женщин с толой во рту здесь запросто можно встретить прямо на улице. Иногда затычка является логичной деталью одежды, а иногда, на некоторых мероприятиях, кляп во рту девушки даже предусмотрен протоколом, как, например, сегодня, на комиссии Унилониса. Ну а платок, если он не идёт к наряду женщины, можно завязать у неё на поясе, или на руке, или даже на ноге, но это редко делается. Чаще всего его, конечно, завязывают на левую руку, как у Моники.
Ещё у Моники большое стальное кольцо, продетое в перемычку носа. Такие вещи ей очень нравятся. У большинства женщин Оллитарии перемычка носа проколота, а у многих проколоты и оба его крылышка. Девушки очень часто носят украшения в носу. Чаще всего это различные колечки и цепочки с колокольчиками. Некоторые модницы подвешивают к носу совсем уж большие побрякушки или целые гирлянды цепочек. У таких любительниц обычно в перемычку носа вставлена заклёпка из золотой трубочки, как, например, у моей Униолы-Лоны Эльвиры. Это облегчает ей всякие шалости в постели, да и в других местах тоже. Обычно носовые кольца легко снимаются, как кольцо Моники, однако, бывают и несъёмные. Чаще всего это функциональные кольца для привязывания, которые вставляют рабыням-миниуни. Впрочем, бывает, что и других девушек водят на поводке, пристёгнутом к кольцу в носу. В некоторых местах это даже основной способ. Но на комиссии Унилониса девушек всегда пристёгивают за шею, такие уж традиции.
Из моих жён только у Ханелоры не проколот нос. Она считает, что при её возрасте и положении это уже необязательно. Носик Натали проколот не очень давно и оригинально, вблизи кончика. Если она носит носовые колечки, то очень маленькие и тонкие, иногда по два или три в дырочке, несколько отличающегося диаметра. У Эльвиры же, помимо перемычки носа проколоты и оба крыла. Обычно здесь вставлены заклёпки-гвоздики, чтобы дырочки не зарастали. У неё и в мочках ушей по три дырочки, и даже, что не особенно часто встретишь, золотая заклёпка-трубочка в кончике языка. Но ведь она Униола-Лона, ей положено много дырочек. Наконец, у Моники проколота перемычка носа и правая ноздря. Одно время она хотела себе золотые колечки в соски и в пупок, как у Эльвиры, но потом раздумала. Не хочет походить на Эльвиру, а проявляет индивидуальность. А колокольчики для сосков подвешивает к пластмассовым колпачкам, надеваемым на соски. Моника, совсем ещё девочка, и голова у неё полна всяческих глупостей. Впрочем, это моя заслуга. Всё, что знает Мони, она знает от меня или от Ханелоры. В таком уж возрасте она тут появилась. Вот именно. Мони всегда была ламиолой, как почти все после войны. И вот сегодня мы идём на комиссию Унилониса. Я и четыре моих Униолы, скованные друг с другом цепочками за ошейники. Я представил себе подобную процессию в довоенные времена и, кажется, даже рассмеялся вслух.
-Веселишься, Ноксер?
Я даже и не заметил Норварда, идущего навстречу со своими двумя Униолами.
-Привет, Норвард. Желаю мира Носящему сталь.
-Желаю мира нам всем, - официально поприветствовал он нас. - Желаю мира Госпоже Нелоре, - кивнул он Хани, сделавшей в ответ реверанс.
-Желаю счастья Госпоже Натали.
Натали сделала низкий поклон.
-Желаю радости Госпоже Вире, - это он Эльвиру так назвал, а та в ответ сделала красивый балетный реверанс Лоны.
-Привет, маленькая Мони-Мони, - помахал он рукой в сторону Моники.
Моника хотела что-то возразить, вероятно сказать, что она никакая не маленькая, но я слегка дёрнул её за поводок и Моника, как положено Униоле-Мони, опустилась на колени и поклонилась.
Я в ответ поприветствовал его женщин, Ному Луизу и Мини Унехильду. Вообще-то нет особых правил для приветствия женщин, а вот они обязаны отвечать как положено, и этим они тоже гордятся. Да и комиссия на это смотрит. Как ещё проверишь, что Унины рассуждают и действуют осмысленно? Ну, не только это, конечно. Унина тоже может ответить по-разному, но любой ответ дублируется соответствующим жестом, тем более что иногда женщина и не может ничего сказать, как сейчас женщины Норварда. Поэтому так и развит язык жестов, особенно при общении женщин между собой. Норвард идёт с Унилониса, он уже своё получил, судя по довольному виду. Ну и, конечно, наслушался упрёков, что не возьмёт себе ещё двух жён. И отбрехался, разумеется.
Униола-Нома Норварда, Луиза одета в тонкое облегающее платье из блестящей ткани и серебряные туфельки. На поясе цепочка с колокольчиками. Парадный ошейник, стальной, с золотой отделкой, очень хорошо сочетающийся с платьем, обнимает тонкую шейку Номы поверх шарфика. Волосы приподняты вверх и затянуты серебристыми шнурами со стеклянными подвесками. А во рту у неё тола с цепочками, удерживающими её и застёгнутыми около узла, стягивающего причёску.
Луиза очень красиво делает реверанс, слегка склоняя набок светловолосую головку и полуопуская ресницы. Даже лучше чем Хани. Но ведь Луиза моложе Хани и более гибкая. А вот Униола-Мини Норварда, Унехильда, несколько неуклюжа, да и толстовата, на мой взгляд. Но, наверное, ему нравится. Ей даже тяжело как следует согнуться в пояснице при поклоне. На Униоле-Мини кожаный сарафан ниже колена с широкими лямками на обнажённых плечах. Голова затянута в кожаную маску, зашнурованную на затылке и застёгнутую на ремешки на шее. В ней два круглых отверстия для глаз, треугольное для носа и продолговатое для рта. Волосы спускаются на спину сквозь заднюю шнуровку. Ошейник надет поверх ремешков и эффектно поблескивает на чёрной коже. Платок из чёрного шёлка она просто держит в руке. Обе Униолы скованы вместе витой железной цепью. Поводок к ошейнику Унехильды пристёгнут блестящим карабинчиком. В носу у неё стальное колечко, поменьше, чем у Мони, но тоже довольно большое, лежит на вставленной между зубов горизонтальной толе, вроде тех, что вставляют девушкам в упряжках. Толстая мягкая палочка с кольцами в углах рта, за которые она пристёгивается на затылке.
Пока мы с Норвардом перекидывались парой слов о своих делах, наши девушки приветствовали друг друга. Хани похвалила наряд Луизы, на что та грациозно присела и расплылась в улыбке. Хильда же поинтересовалась, как дела у Натали, погладив себя по животу и показав руками вдвое большую выпуклость. Натали потупилась и заявила:
-А я всё равно надеюсь.
Эльвира, тем временем, обратила на себя внимание Унехильды, не упустив случая похвастаться:
-Хильда, посмотри, я в кандалах, - и выразительно потрясла цепочкой на ногах.
Хильда завела руки назад и задёргала ртом, словно пытаясь избавиться от толы, что надо было понимать так:
-Тебе, Лона, для полного счастья нужно в упряжке побегать.
И правильно, не дело Лоны похваляться перед Униолой-Мини. Затем Унехильда поклонилась Хани и указала руками на Монику: «Как дела у вашей Униолы-Мони?». Хани чуть склонила голову.
-Спасибо, Хильда. Моника, ответь Госпоже Униоле-Мини.
Моника сразу заулыбалась и сделала реверанс:
-Госпожа Унехильда, поглядите, у меня такое же кольцо в носу как у вас, даже больше, - она демонстративно повертела носом.
Хильда улыбнулась и закатила глаза: «Куда нам до вас!». Моника счастливо рассмеялась и даже Хани улыбнулась.
-Ну что? - спросил я Норварда, - при деньгах?
-Ну да. Уговаривали получать вдвое больше, даже втрое.
-Чего же не согласился?
-Нет уж, я не жадный. А тебе, - он кивнул на моих женщин, - не бывает их слишком много?
-Разве это много? Я же не Ганолис. Вот у него спроси.
-Нет уж, - засмеялся он, - слава Оллитаре, они мне не попались сегодня. С ними только здороваться полчаса надо. А ты новость слышал?
-Совет Хронваргеров? Слышал, что завтра.
-Совет советом, речь не о том. В Эсколисе объявилась Уна-лита.
-Ну? И что теперь?
-Я думаю, повезут в Оллитарис. Ну и нам работа будет. Как всегда.
-А ты, я вижу, рад. Что, женщины утомили?
-Да нет, - усмехнулся Норвард. - Я Хронваргер, люблю получать деньги за настоящую работу, а не… - тут он поглядел на Униол и вполголоса добавил: - А не за что попало.
-Ну-ну, - ответил я. - Деньги, это хорошо, но ведь и унинам забота нужна, разве не так?
-Ну, считай, что я эгоист, - пожал он плечами.
-Ладно, пойду, - сказал я, - а то, кто-нибудь ещё придёт, ждать придётся.
-Счастливо, - сказал он и добавил: - Ганолису привет, если встретишь.
Вот ведь старая язва. И женщин не любит. Ладно. Зато сражается он хорошо. Наверное, даже лучше меня. По крайней мере, он сильнее. Я посмотрел вслед Норварду. Наверное, даже не пройдётся со своими Униолами, отведёт их домой и пристегнёт к унитоле. А сам отправится развлекаться. Вон как вышагивает, даже не глядит на них. Унехильде ведь трудно так бежать в своём узком сарафане, а ему и наплевать.
Я осторожно потянул Монику за поводок, и мы двинулись дальше. Возле входа в отделение Унилониса, где принимала комиссия, пришлось немного подождать, но вскоре нас пригласили. Ханелора ещё раз оглядела девушек и расстегнула свою сумочку. Раздала девушкам шарики и велела:
-Возьмите толы в рот.
Тола, - пластмассовый шарик с дырочками, прикреплённый к круглой шайбе с металлическим колечком. Само слово означает «Запор», или «Замок». В данном случае, конечно, чисто символическая затычка, символизирующая послушание. Такой шарик девушке ничего не стоит вытолкнуть изо рта. А вот если через дырочки пропустить ремешок и застегнуть сзади на шее, тогда от него будет не так-то просто избавиться. За колечко даже можно пристегнуть поводок и водить девушку на привязи, хотя это и не очень надёжно.
Ханелора придирчиво осмотрела Униол, поправила толу во рту у Моники, так, чтобы колечко висело горизонтально, как у остальных. Сама взяла шарик в рот и кивнула мне головой. Мы вошли внутрь.
-Желаю мира комиссии совета, - поздоровался я.
В комиссии обычно четыре человека, два представителя администрации, и две Нолы, принявшие на себя обязанности по защите прав ламиол.
-Желаем мира Носящему сталь, - поприветствовал меня старший администратор и указал на место рядом с собой. - Прошу Господина садиться.
Я надел поводок на вделанный в стену крючок с защёлкой и сел сбоку от двух мужчин. Сейчас же появились четыре рабыни и поставили позади моих Униол мягкие сидения, на которые те с удовольствием уселись. Первая Нола взяла со стола записи и вышла вперёд, обращаясь к администраторам:
-Я, Номиуна-Нола Оллизария-лона Мона-Исколиони, представляю комиссии совета Исколионии собственность Господина Эдварда Ноксера, Хронваргера Исколионии, представленную здесь четырьмя Унинами объявившими имя на сердце перед городским советом в присутствии…
Официальное представление хотя и не длинно, но утомляет своей повторяемостью. Зато позволяет рассмотреть говорящую. А что? Нола-лона не так уж и плоха. Среднего роста, стройная, в строгой белой блузке и кожаной юбочке до колен. Шея повязана белым шарфиком, как у Номы. Только ошейника, конечно, нет. Нола сама себе Госпожа, тем более, Нола-лона. Одна из немногих Нол имеющих право на контакт с мужчиной, естественно, за особые заслуги перед городом, например, за работу в комиссии по правам женщин. Здесь и нужна Нола-лона, чтобы говорить на равных с Униолами, среди которых попадаются и заносчивые, мнящие себя выше обычной Нолы. Тем временем, Нола Оллизария уже обращалась к Хани:
-Госпожа Униола-Нома Ханелора Ноксер?
Хани привстала и сделала реверанс, а потом снова опустилась на сидение.
-Вы являетесь собственностью пятого цикла и имеете номер 441-102, зарегистрированный в Унилонисе города Исколиония?
Хани повернулась ко мне.
-Можешь говорить, Нелора, - разрешил я.
Хани вынула изо рта толу и медленно, с достоинством, повернулась к Ноле:
-Именно так, Госпожа Оллизария.
Нола слегка улыбнулась и поправила:
-Оллизария-лона, если вы не против.
-Конечно, - Хани слегка поклонилась. - Госпожа Оллизария-лона. Я не против.
Оба мужчины одобрительно заулыбались. Только сидящая за столом Нола осталась бесстрастной, насколько можно было судить по её полускрытому покрывалами лицу. Нола-лона некоторое время рассматривала записи поглядывая на Хани и, наконец, спросила снова:
-Вы собственность пятого цикла. Это ведь большая редкость, вы не находите?
Хани только молча пожала плечами.
-Вы что-нибудь помните, Госпожа, из того, что было вначале?
-Я помню всё, - спокойно ответила Хани.
-Вот как? - удивилась Нола. - Тогда позвольте вас спросить, как вы относитесь к обычаям Оллитарии?
-Я живу по этим обычаям.
Тут в разговор вмешалась вторая Нола, та, что сидела за столом:
-Госпожа Ханелора, я Номиуна-Нола Элойя Мона-Исколиони. Позвольте вам заметить, вас спросили об отношении, а не о действиях.
-В самом деле? - не растерялась Хани. - Разве Госпожа Нола не знает, что мыслями Униолы являются её действия?
-И это действительно так?
-Госпожа Нола, разумеется, сама выяснит, так ли это, - с несколько злорадным поклоном ответила Хани. - Насколько мне известно, никто не может требовать от Униолы сложного умственного труда, необходимого для столь важных умозаключений.
Нола-лона несколько виновато улыбнулась:
-Не сердитесь, Госпожа Нома, Госпожа Элойя вовсе не покушается на ваши права. Просто нам очень редко приходится иметь дело с пятым циклом. Может, вы всё-таки окажете нам любезность? Просто интересно знать ваше мнение.
-Вы очень любезны, Госпожа Нола-лона. Пожалуйста, не обижайтесь, но я лучше оставлю своё мнение при себе. Могу только сказать, что любые обычаи, если они создают стабильность в обществе, заслуживают того, чтобы их защищали. Также как и всегда найдутся люди, несогласные с любыми обычаями, какими бы они ни были.
-Всё же, мне хотелось бы поговорить с вами на эту тему, может быть, чему-то научиться у вас.
Ханелора, наконец, удивилась по-настоящему.
-Госпожа, это говорите мне вы? Администратор комиссии по защите прав Унин? Почему бы вам не обратиться, как и положено по обычаю, с таким вопросом к моему Господину?
Она даже встала и сделала пару шагов в сторону Нолы, насколько позволяла цепь, соединяющая её с Натали. Откинула назад волосы и приподняла голову.
-Разве вы не читали надпись на моём ошейнике? Говорить о таких вещах с Нолой мне может приказать только мой Господин. Имейте в виду, ему и так нелегко защищать своих Униол от ламиолии.
Теперь в разговор вмешался один из администраторов, тот что сидел в середине:
-Перестаньте, Госпожа Оллизария. И вы, Госпожа Элойя. Она не Нола, это же ясно.
-Вы считаете меня Нолой? - спросила Хани.
Ого! Да она не на шутку взволнована, хотя и держится спокойно. Нома не имеет права задавать вопросы комиссии, если её не попросят об этом. Но администратор не рассердился, наоборот, он даже пустился в объяснения:
-Госпожа Ханелора, вы являетесь собственностью пятого цикла. Существует мнение, что в пятом цикле все женщины были Нолами, а также существует и предрассудок о том, что Нола пятого цикла, получившая Оллитару, приобретает иммунитет против ламиолии. Поэтому, естественно стремление некоторой части общества подтвердить или опровергнуть эту теорию. Никто не покушается на ваши права, или права вашего Господина. Но объективные условия таковы, что вам время от времени придётся сталкиваться с интересом подробного рода.
Хани уселась на место. Поправила ошейник и цепь и сказала, глядя на администратора:
-Мне ничего не известно о подобных теориях и нет никакого желания в них вникать. С вашего разрешения, у меня достаточно забот с моими девушками и с ведением домашнего хозяйства. И я вправе ожидать помощи уважаемой комиссии именно в этом аспекте.
Хани так просто не заболтаешь. Мне нет никакой необходимости пока что вмешиваться.
-И вы не испытываете никакого желания расширить свои интересы за пределы обязанностей Номы?
-Ни малейшего, - ответила Хани.
-Госпожа Ханелора, - сказала Нола Элойя, - вы умная, интеллектуальная женщина. Ваши умственные способности несомненны. Скажите, вас не тяготит ваш ошейник, ваши цепи и необходимость находиться на привязи? Не считаете ли вы, что достойны большего?
-Достойна большего? Госпожа Элойя предлагает мне, Униоле Хронваргера, отказаться от моих девушек, объявить себя Нолой, получить на Униолонии статус Миниуни-Нолы и таскать экипажи в одной из упряжек Унилониса? Разве не это следует из законов Оллитарии, подчиняться которым я обещала, объявляя имя на сердце перед советом Исколионии?
Нола даже встала со своего места, тиская в руках край своего покрывала. Потом поглядела на мужчин и снова опустилась на сидение.
-Поверьте, Госпожа Нелора…
-Госпожа Ханелора Ноксер, с вашего позволения, - перебила Нолу Хани.
Ого! Да это уже дерзость с её стороны. Подумаешь, маленько не так назвали.
-Госпожа Элойя, - сказал я, - приношу свои извинения за поведение Униолы-Номы. Она не имела права вас перебивать.
-Не стоит, - неуверенно отозвалась Элойя. - Я сама виновата. Всё-таки, если Господин разрешит, я продолжу.
-Конечно, Госпожа, - я повернулся к Хани: - Лора, успокойся и не придирайся к мелочам. Тебя никто не хочет обидеть.
Хани промолчала, а Нола вновь обратилась к ней:
-Госпожа Ханелора, видите ли, законы, какими бы они ни были, никогда не существуют вечно. Их необходимо менять по мере изменения объективных условий окружающей среды. В настоящее время существует движение за отмену запрета на контакт Нолы с мужчиной. Объективные данные говорят о том, что этот закон сплошь и рядом нарушается. Бесполезно запрещать теоретически то, что нельзя соблюсти на практике. Мы считаем, что назрела необходимость пересмотра данного обычая, и вы, Госпожа, могли бы оказать нашему движению неоценимую помощь.
-Вы это серьёзно, Госпожа Элойя?
Хани повернулась ко мне, поклонилась и сказала:
-Господин разрешит мне высказать уважаемой комиссии все, что я думаю по этому поводу?
-Конечно, - сказал я. Мне даже стало немного весело. Хани поклонилась Ноле и начала спокойным голосом:
-Насколько я поняла, Госпожа Элойя и её единомышленники, или единомышленницы, намерены добиваться отмены действующего во всех городах Оллитарии запрета на контакт Нолы с мужчиной. Вероятно, следствием такой отмены явилась бы амнистия для всех уличённых преступниц и возвращение им статуса Нолы, даже более того, статуса Нолы-лоны. Мне кажется, что участие в таком движении может быть основано только на личной заинтересованности представительниц и без того привилегированного класса в ещё большем расширении своих привилегий и возвращении в их круг персон преступивших закон. Потому что в ином случае, сторонницы подобных реформ должны были бы задуматься о судьбе подавляющего большинства Унин, подверженных ламиолии. Они должны были бы вспомнить, откуда взялся запрет и спросить себя, достаточно ли большими достоинствами и заслугами они обладают, чтобы отобрать возможность человеческого существования ещё у некоторого количества ламиол, которых и без того достаточно в клетках Унилониса? Хотя, это не главное. Скажите, как отнесутся к подобной амнистии те Нолы, что честно соблюдали закон? Я думаю, им не покажется справедливым поощрение нарушительниц закона и выставление на посмешище тех, кто его соблюдает. Подобный пример неизбежно отразится и на отношении к другим законам, например, к запрету на убийство или причинение боли Унине.
Я считаю, что цена за лишнюю привилегию класса Нол окажется неоправданно высока, а моральные последствия будут и того хуже, поскольку тогда Нолы станут считать себя высшим слоем общества не по объективным, а по субъективным критериям. Я согласна с мнением Госпожи Элойи, что на деле законы сплошь и рядом не соблюдаются, но считаю, что те, кто взял на себя труд по руководству нашим обществом, не имеют морального права поощрять подобное несоблюдение, тем более, на законодательном уровне.
Хани снова поклонилась и замолчала. Оба администратора весело улыбнулись, поглядывая на Нолу Элойю, а один из них даже зааплодировал. Нола-лона, хотя и промолчала, но явно была довольна речью Хани. Ещё бы, её-то запрет не касается. Только Нола Элойя хранила полную невозмутимость.
-Ну что же, Госпожа Ноксер, - сказала она, - я вижу, вас вполне устраивает ошейник и роль домохозяйки. Да, кстати, вы что-то говорили о помощи с нашей стороны в этом аспекте?
-Конечно, Госпожа Элойя. Мои девушки послушны и достаточно хорошо исполняют свои обязанности. Я считаю, они заслуживают несколько большего поощрения чем то, которое они имеют. В этой связи, я была бы благодарна уважаемой комиссии за увеличение ренты Господину Ноксеру на наше содержание, скажем, на треть.
Она мило улыбнулась и замолчала с невинным видом. Это снова развеселило администраторов и тот, что сидел рядом со мной, поглядывая на Нолу, сказал:
-А что? Я не возражаю. А вы, Госпожа Элойя?
Если Нола и была недовольна, то хорошо держала себя в руках. Она невозмутимо сказала:
-Господин забыл, что мы ещё не закончили? Прошу вас, Госпожа Оллизария, продолжайте.
-Госпожа Ханелора, - сказала Нола-лона, – прошу вас сказать пару слов о ваших девушках.
-Конечно, - Хани прикоснулась концом хлыста к щеке Натали. - Униола-Мини Натали. Она очень женственна. Мечтает стать Уна-литой. На этой основе у неё очень тёплые отношения с Униолой-Мони и несколько натянутые с Униолой-Лоной. Она во многом мне помогает, Даже в том, в чём помогать не обязана. Искренне пытается как можно лучше исполнять обязанности Униолы на основе вышеупомянутого стремления. Ламиолия подавлена до незначительного уровня, здесь она лучшая из нас. При этом, спокойно относится к ограничению свободы.
Теперь она прикоснулась к руке Эльвиры:
-Униола-Лона Эльвира. Умеет быть желанной. Жизнерадостна и изобретательна, подвержена сменам настроения и желаний. Логическое мышление затруднено. Периодически нечётко разделяет связь мыслей и действия. Требует повышенного уровня внимания и заботы. Иногда конфликтует с Униолой-Мини, и никогда с Униолой-Мони, считая свои достоинства более развитыми. Не рассматривает Униолу-Мони как конкурентку. Основная потребность, - Оллитара, как и положено Униоле-Лоне. Уровень ламиолии требует систематического подавления. Ограничение свободы и привязь являются постоянной необходимостью.
Хани дотронулась до ноги Моники:
-Униола-Мони Моника. Характер несформировавшийся, наполовину детский. Любознательна, любит новую информацию. Испытывает доброжелательную зависть к достоинствам Униолы-Лоны, во многом подражает ей. Несколько вульгарные приоритеты в манере одеваться и носить украшения. Считает при этом, что проявляет индивидуальность. Искреннее стремление к общению с остальными Униолами, особенно с Униолой-Мини. Спонтанно подвержена ламиолии. Цикл не определяется, но, с некоторой степенью вероятности, предсказуем. Требует обычного уровня внимания. Ограничение свободы и привязь желательны.
-Благодарю, - сказала Нола-лона. - Существуют ли какие-нибудь особые проблемы в ваших отношениях с девушками?
-Думаю, нет, - ответила Хани. - У нас сложились достаточно стабильные отношения.
-Ну что же, - сказала Нола-лона, - у кого-нибудь ещё есть вопросы к Госпоже Ханелоре Ноксер?
-Пожалуй, у меня, - отозвалась Нола Элойя, уткнувшись глазами в записи. - Госпожа Ханелора, вот тут сказано, у вас не проколоты ни нос, ни внешние половые органы. Так. Проколоты уши, одно отверстие в мочке…
Нола задавала явно бестактные вопросы. Наверное, не на шутку разозлилась.
-… так. Язык не проколот, ну, это, ладно. Соски не проколоты, пупок тоже. Это что-то означает? Вы что, не любите украшения?
-Это означает, - проворковала Хани, - что Господин находит меня наиболее привлекательной именно в этом виде.
Госпожа Нола прикусила губу. Хани просто раздавила её. Не удивлюсь, если нам увеличат ренту. Во-первых, Хани жутко понравилась мужчинам, а во-вторых, это последний метод для Нолы, попытаться хоть как-то унизить эту своенравную Ному по принципу: «вот, получи, оплачиваемая государством собственность, цепная девка, мнящая себя Госпожой!».
-Вопросов нет, - подытожил старший администратор. - Благодарю Госпожу Ному. Продолжайте, Госпожа Оллизария.
-Госпожа Униола-Мини Натали Ноксер?
Натали встала и глубоко поклонилась. Выпрямилась и отвела назад повязанный на голову платок, придерживая его сзади правой рукой, а левую положила на грудь, так, чтобы хорошо была видна пристёгнутая к руке табличка и надпись на ошейнике. Постояла так несколько секунд и снова села, опустив руки.
-Вы являетесь собственностью четвёртого цикла и имеете номер 811-541, зарегистрированный в Унилонисе города Исколиония?
-Можешь говорить, Натали, - разрешил я.
Натали вынула толу и пошевелила ртом. Наверное, губы у неё затекли, пока они так долго допрашивали Ханелору. Нола терпеливо ждала.
-Да, - сказала наконец Натали, - это я. Благодарю Госпожу, что она меня наконец об этом спросила.
Все засмеялись, кроме Нолы Элойи. Интересно, долго ли она будет дуться? Нола сосредоточенно перелистывала записи.
-Так, - пробормотала она, - девушка Натали. Собственность четвёртого цикла…
Она подняла глаза и уставилась на Униолу-Мини собираясь что-то спросить. В принципе, это можно было уже рассматривать как вопрос, чем и воспользовалась Натали, как бы продолжая речь Нолы:
-Проколота перемычка носа. Соски не проколоты, уши проколоты, пупок не проколот, половые губки проколоты, а язык не проколот, э-э-э-э!
И она показала язык. Теперь уже засмеялись все, даже Нола улыбнулась. Шутка всем пришлась по душе.
-Скажите, Госпожа Натали, не ощущаете ли вы какого-либо нарушения ваших прав, как Униолы?
-Простите, Госпожа Элойя, мне непонятен вопрос.
-Что же тут непонятного? Вы не имеете права ходить, куда вздумается, одеваться, как захотите…
Эге, да эта Нола не унялась. Теперь она решила попробовать свои аргументы на Натали.
-…вас запирают, сажают на цепь. Вы носите ошейник.
-Ношу, - сказала Натали, - и что?
-Разве вас это не унижает? Разве не унизительно быть собственностью, пусть даже четвёртого цикла?
Натали сделала удивлённый вид. Потом ощупала свой ошейник и примкнутые к нему цепи. Сложила руки на подоле сарафана и, поглядев на Нолу, помотала головой:
-По-моему, не унижает, Госпожа.
-Послушайте, Госпожа Униола-Мини, я всё-таки прошу вас отвечать серьёзно.
Натали оглянулась на Ханелору и заявила:
-А Госпожа Нома советовала мне быть весёлой. Она сказала, что грусть мне не идёт. И Госпожа Лона говорила то же самое.
Она слегка дёрнула Эльвиру за цепь, на что Лона что-то недовольно промычала сквозь толу. Однако Нола была упорна.
-И всё же, Госпожа Натали, я хотела бы знать, как вы относитесь к своему ошейнику?
Натали просунула палец под ошейник:
-Шею натирает. Больше люблю повседневный, или домашний.
-Я не об этом, - терпеливо возразила Нола.
Натали поняла, что Нола от неё не отвяжется, и даже начала немного сердиться, потому что перешла на официальный тон:
-Разве Госпожа Нола не знает, что ошейник является предметом гордости Униолы?
Подумала, и добавила:
-А иногда и предметом зависти окружающих.
-Предметом зависти? - удивилась Нола. - Я не понимаю. Что вы имеете в виду?
-Госпожа несомненно всё поймёт, если… - тут Натали подняла руку и повертела пальцем замочек ошейника, - …если захочет примерить на свою шейку что-нибудь подобное.
Один из администраторов неожиданно хихикнул, не сдержавшись, и тут же спросил:
-Что скажете, Госпожа Элойя?
Нола порывисто встала за столом. Покрывало свалилось с её головы, но девушка не стала его поднимать. Нола Элойя оказалась довольно симпатичной пухленькой блондинкой с короткой причёской каре и маленькими серёжками в ушах. Постояв немного, она заговорила, обращаясь к Натали:
-Госпожа Ноксер, вы полагаете, я никогда не носила ошейника? Никогда не ходила на поводке? К сожалению, вы ошибаетесь. Я прекрасно знаю, что чувствует женщина с металлическим кольцом на шее, с цепями на ногах и с затычкой во рту. И, смею вас заверить, мне эти чувства ничуть не нравятся. И я прекрасно вижу, здесь не та аудитория, с которой можно говорить о возможном прогрессе в соблюдении прав женщин. Хочу только сказать, что никакая ламиолия не оправдывает притеснений женщин там, где вполне можно без этого обойтись.
Она повернулась ко мне и сказала:
-Господин Хронваргер, они что, попросту вас любят?
-Да, - сказал я, так, словно и в самом деле был в этом уверен.
-Ладно, - сказала она, - вернёмся к обычной процедуре.
Она кивнула Ноле-лоне, а сама села на место, закутала голову покрывалом, прикрыв даже нос и рот, и снова уставилась в свои записи.
-Госпожа Натали, - продолжила Нола Оллизария, - насколько нам известно, вы намерены приложить все усилия, чтобы стать Уна-литой?
Натали молча кивнула головой.
-Но вам конечно известно, что женщине, являющейся собственностью четвёртого цикла, это практически недоступно? Насколько мне известно, был лишь один такой случай.
-Ну, значит, я буду второй, только и всего, - пожала плечами Натали, - если кто-нибудь не опередит.
-Завидую вашему оптимизму. А нет ли у вас на этой почве проблем в отношениях с другими Униолами?
-Напротив. Это нас даже сближает.
-У вас нет проблем с ламиолией? Лично у вас.
-Мне кажется, я уже забыла, что это такое.
-Значит, вы, Госпожа Натали, совершенно счастливы?
-Напротив, - заявила Натали, - я очень несчастна.
-Правда? - оживилась Нола Элойя. - Вы несчастны?
-Конечно, - ответила Натали. - Я буду счастлива, когда стану Уна-литой.
-Ах, в этом смысле… - разочарованно протянула Нола. - Конечно. Как же иначе? Мы чем-нибудь можем помочь в достижении вашего счастья?
-Да, - сказала Натали. - Сделайте так, как сказала Госпожа Нома Ханелора.
Нола тяжко вздохнула.
-У кого-нибудь есть вопросы к Госпоже Натали Ноксер?
-У меня не вопрос, у меня комплимент, - сказал второй администратор, тот, что сидел около меня.
-Прошу, - сказала Нола.
-Госпожа Натали, вам очень идёт ваш сарафан.
Натали потупила глаза и сказала:
-Благодарю Господина.
-И вы очень остроумны и привлекательны.
Натали молча поклонилась. Администратор повернулся ко мне:
-Господин Ноксер, не сочтите мою просьбу неуместной, но не продадите ли вы мне Госпожу Натали?
Нола ничего не сказала, только криво усмехнулась, а Натали, как и полагается в таких случаях, опустила глаза и взяла в рот кончик платка. Не удержавшись, всё же коротко глянула на меня.
-Простите, - сказал я, - но если бы я хотел её продать, я написал бы об этом на её ошейнике.
-Конечно, конечно, но.… Двести мониолов?
-Двести мониолов за Униолу-Мини?
-Согласны?
-Нет.
-Но цена очень значительна.
-Не в этом дело. Цена большая, но я не хочу продавать свою Униолу-Мини.
-Двести пятьдесят?
-Я же сказал, дело не в цене.
-Четыреста, - сказал он, но я только рассмеялся.
-Пятьсот? Ну, больше просто неприлично предлагать. Продаёте?
-И не подумаю.
-Послушайте, Господин Ноксер, она мечтает стать Уна-литой. Я лучше вас смогу обеспечить её мечту материально.
-А вы думаете, эта мечта осуществима?
-При известном вложении крупных средств возможно всё.
-Не всё можно купить за деньги.
-Не всё. Но это можно. Только не все об этом знают.
-В это невозможно поверить.
Нола Элойя многозначительно усмехнулась, а Нола-лона с любопытством поглядела на меня. Старший же администратор делал вид, что его совершенно не интересует этот вопрос.
Я посмотрел на Натали. Она сидела, опустив голову, повязанную платком и спрятав руки в складках сарафана. Её саму и видно-то не было.
-Вы можете это доказать? - спросил я.
-Только на словах. Дав своё слово.
-Что за большие деньги можно сделать девушку Уна-литой?
-Именно. Как, по-вашему, откуда берутся Уна-литы?
-Я не знаю. Откуда они брались раньше?
-Вы прекрасно знаете, что этот путь теперь почти ничего не даёт.
-Никто этого точно не знает.
-Согласен. Но есть другой путь. Более надёжный, но очень дорогой. По крайней мере, вам не по карману.
-И вы не можете сказать подробнее?
-Не могу. Но это правда. Предположим даже невозможное, Госпожа Натали забеременеет от вас, вы думаете, вам тогда удастся сохранить её для себя? Если честно?
Я встал и поглядел на свою Униолу-Мини.
-Ты всё слышала, Натали?
Она молча кивнула опущенной головой.
-Что скажешь?
Натали неожиданно вскочила и бросилась ко мне, позабыв о цепях, сковывающих её ошейник с Ханелорой и Эльвирой. Обе Униолы подались вперёд, соскочив со своих сидений. Даже Моника вскочила от неожиданности. Натали, остановленная цепями, упала ни колени и вскрикнула:
-Не продавайте меня, Господин!
-Ну что ты? - сказал я, подняв её и пытаясь успокоить. - Не поранила шею?
-Какое это имеет значение? - всхлипнула она, подняв на меня мокрые глаза. - Разве я была плохой Униолой-Мини? Госпожа Нома, разве я когда-нибудь недостойно себя вела? Госпожа Эльвира, разве ты хочешь расстаться со мной? Госпожа Моника, разве ты меня не любишь?
-Успокойся, Натали, - сказала Ханелора, обняв её, - никто тебя не продаст.
И так посмотрела на меня, что мне стало не по себе.
-Натали, - неуверенно сказал я, - но как же твоя мечта?
Она шмыгнула носом и заявила:
-Моя мечта при мне, и она сбудется без помощи этого… этого любезного Господина. Вот.
Она повернулась к Эльвире, неуверенно стоящей рядом, держась рукой за ошейник. Эльвира самовольно вынула у себя изо рта толу и сказала, погладив Натали по руке:
-Конечно, я не хочу с тобой расставаться. Только в другой раз не дёргай меня так сильно за шею.
Натали улыбнулась и обняла Эльвиру. Теперь и Моника подошла к ней. Поглядела на других и тоже вынула изо рта толу и дёрнула Натали за рукав.
-Не плачь, Госпожа Мини. Лично я тебя люблю, - приподняла лицо и добавила: - Если хочешь, можешь подёргать меня за кольцо, только не сильно, - и забавно повертела носом.
Теперь Натали уже смеялась, да и все остальные тоже. А я сказал администратору:
-Надеюсь, всем ясно, что я её не продам? Полагаю, вопрос исчерпан?
-Ну, если вы так решили… - недовольно проворчал он. А потом Нола Элойя подала голос:
-Господа, может быть, мы продолжим?
Хани, тем временем, усадила девушек на место и снова вставила толы Монике и Эльвире.
-Продолжайте, Госпожа Элойя, - сказал старший администратор.
Нола опять обратилась к Натали:
-Госпожа Униола, я, от имени комиссии, приношу вам извинения за то волнение, что мы вам невольно доставили. Надеюсь, это не отразится на состоянии вашего здоровья. Хорошо ли вы себя сейчас чувствуете?
-Благодарю, Госпожа Элойя, я вполне успокоилась, - ответила Натали. - Позволено ли мне будет задать Госпоже вопрос?
-Ну… - несколько смешалась Нола. - Конечно. Спрашивайте, Госпожа Униола-Мини.
Натали снова встала со своего сидения. Сделала два шага вперёд, следя за тем, чтобы шейные цепи не натянулись до отказа. Опустилась на колени и низко поклонилась, - жест, означающий крайнюю степень извинения за беспокойство.
-Госпожа Элойя, неужели действительно существует способ стать Уна-литой, о котором говорил Господин?
Нола была в явном замешательстве. Она даже стянула с головы своё покрывало и нервно тискала его в руках, явно не зная, как ответить. Наконец сказала:
-Сядьте, Госпожа Натали, не стойте на коленях. Поверьте, если бы я могла, я помогла бы вам стать Уна-литой. Я не знаю, есть ли такой способ. Существует множество всяческих слухов, выдумок и предположений. Ничего точно не известно. Если хотите совет, не надейтесь на подобные обещания. Они ненадёжны. Любите своего Господина и своих сестёр-Униол, выполняйте обязанности Униолы-Мини и слушайтесь Госпожу Ному. И, может быть, Оллитара действительно наградит вас потомством, кто знает?
Но Натали не встала с колен, напротив, она ещё раз поклонилась, теперь уже до самого пола.
-Госпожа, скажите мне хотя бы о слухах.
Нола даже покраснела от волнения. Потом снова закуталась в своё покрывало и ответила:
-Госпожа Натали, я попытаюсь узнать всё, что возможно, и сообщу вам через несколько дней. Но не думаю, что мне удастся узнать что-то новое. Но это всё, что я могу вам обещать. А теперь, пожалуйста, сядьте на место, и комиссия займётся остальными Униолами.
На этот раз Натали послушалась. Она села на место, поправила цепи и даже снова взяла в рот толу.
-Госпожа Униола-Лона Эльвира Ноксер? - обратилась к моей третьей жене Нола-лона Оллизария.
Эльвира поднялась с мелодичным звоном цепочек и колокольчиков и сделала приветствие Лоны.
-Вы являетесь собственностью второго цикла и имеете номер 907-И-982, зарегистрированный в Унилонисе города Исколиония?
Эльвира кивнула головой, и что-то промычала сквозь толу.
-Эльвира, - сказал я, - вынь изо рта толу и говори.
Униола-Лона вынула кляп и, сказала:
-А пусть вынимает тот, кто вставил.
И снова взяла его в рот. Все засмеялись. Формально, так и есть. Девушка не распоряжается своими цепями или верёвками. Их надевают или снимают с неё те, у кого есть на это право. Но в данном случае, это, конечно, всего лишь шутка.
-Ханелора, - велел я, - вынь толу у Эльвиры.
Хани, улыбнувшись, встала, обошла Натали, подошла к Эльвире и вынула у неё изо рта толу. Эльвира немного пошевелила губами и посмотрела на меня.
-А что мне говорить? Я уже забыла.
-Назови свой номер Госпоже Ноле-лоне. Помнишь?
-907-И-982, - сказала Эльвира и постучала пальцем по ошейнику. - Вот здесь же написано. А ещё, мне больше нравится, когда меня зовут Вира.
-Хорошо, Вира, - сказала Нола Оллизария, - мы так и будем вас называть. Скажите, вы сами сегодня выбирали свой наряд?
-Сегодня нет. Меня одевала Госпожа Нома.
-Понятно. Значит это Госпожа Ханелора надела вам на ноги цепь? Вы в чём-то провинились?
-Я провинилась? Не думаю. Госпожа Нома сказала, что довольна мной. А причём здесь цепь? У нас сейчас у всех четверых на шее цепи, а разве мы в чём-то виноваты?
-Вот-вот, - оживилась Нола Элойя. - Я и хочу вас спросить, Госпожа Вира, не кажется ли вам не совсем справедливым, когда ни в чём не повинные девушки закованы в цепи, носят ошейники и живут на привязи?
Эльвира непонимающе взглянула на Нолу. Ну и язва же эта Элойя! К Униоле-Лоне-то зачем цепляться с такими вопросами? Она бы ещё Монику об этом спросила. А что, с неё станется.
-Вы имеете в виду кого-то из Нол, Госпожа?
Эльвира, разумеется, не поняла Элойю и решила, что на какую-нибудь Нолу надели цепи.
-Нет, - поморщилась Элойя, - я говорю о вас, Госпожа Эльвира, и ваших сёстрах Униолах.
-Но Униолы должны носить ошейники, должны быть привязаны. Как иначе защитить их от ламиолии, или узнать, кому они принадлежат?
Внезапно она испугалась и добавила:
-Госпожа, не надо снимать с меня ошейник. Я буду себя хорошо вести, буду слушаться Госпожу Ному и угождать Господину.
Нола Элойя наконец-то опомнилась. В сущности, она была, вероятно, не злая женщина. Или девушка. Но это, вряд ли.
-Успокойтесь, Госпожа Эльвира, - сказала она, - вас никто не обидит. Никто не снимет с вас ошейника с номером и именем вашего Господина. Если только он сам этого не захочет. Ведь правда, он не захочет? Вы хорошо служите ему в постели?
-Думаю, да, - осторожно сказала Эльвира. - Я красивая. У меня длинные волосы, Господину нравится, я знаю. У меня в сосках золотые колечки. И в носу. У меня даже в кончике языка дырочка. Вот, посмотрите. Сюда можно даже цепочку продеть. Очень забавно. Я танцевать умею. Даже в коротком шестиколечнике. И в длинном тоже, и не запутываюсь, ну, почти никогда. У меня ноги стройные. Госпожа говорит, что мне очень идут ножные цепочки. Ведь, правда?
-Правда, - вздохнула Нола. - Красивые у вас на ногах кандалы. Я рада, что они вам нравятся. Скажите, вы дружите с Госпожой Мони? С Госпожой Натали?
-Ну, какая же Мони Госпожа? Моника девочка. Я её люблю, и она меня, правда, Моника? И Госпожу Натали тоже. Госпожа Натали добрая и забавная по-своему.
-Забавная? И чем же?
-Ну, она так одевается. В сарафаны, покрывала, а то и тройную чадру наденет, её совсем и не видно. А ведь она красивая. Не такая, как я, но тоже.
Тут все снова заулыбались.
-И ещё хочет стать Уна-литой.
-Вы считаете это забавным? А сами не хотите?
-Я? Думаю, нет. У них такие животы.… Совсем некрасивая фигура становится. И ещё, говорят, это очень больно. Хотя, с другой стороны, такой почёт, такое внимание, столько охраны. Я как-то видела. Уна-лита на большой тележке, в золотой клетке запертой на двенадцать замков с колокольчиками. Так красиво одета, и в цепях из чистого золота. И в золотом ошейнике. Да, я хотела бы побыть на её месте. Но не насовсем, конечно. Я танцевать люблю, бегать вдоль унитолы. А иногда и побыть одна люблю. Нет, не хочу быть Уна-литой надолго.
-Госпожа Эльвира, вы полагаете, что унины мечтают стать Уна-литами из-за золотой клетки, охраны и почёта?
-Я не знаю, - пожала плечами Эльвира. - Наверное, нет. Вам лучше знать, Госпожа.
-Скажите, вас иногда бьют плёткой?
-Да. Иногда бывает.
-Вам и это нравится?
-Ну, не всегда. Только иногда. Чего тут хорошего-то? Нет, обычно не нравится.
-Это, когда больно?
-Да нет. Я бы не сказала, что это больно. Госпожа Нома говорит, что это предупреждение, чтобы не делать больно по-настоящему. Госпожа говорит, что маленькая боль от плётки помогает девушке избежать большой боли от неправильного поведения. Госпожа Ханелора очень умная и добрая. Она всегда говорит правильно.
-Ну ладно. А, скажите, вы хорошо помните всё, что делаете? Каждый день?
-Чаще всего, да. Но бывает, что ничего не помню. Госпожа говорит, это ламиолия. Также как у рабынь-миниуни. Но я ведь всегда привязана, со мной ничего страшного случиться не может.
Нола Элойя глядела на Эльвиру с обречённым видом. Наконец сказала:
-У кого-нибудь есть вопросы к Госпоже Эльвире?
-У меня, - сказал старший администратор. - Госпожа Эльвира, вы ведь любите танцевать? Не станцуете ли немного для нас? Если, конечно, Господин Ноксер не против.
-Если только немного, - сказал я. - Вира, станцуй нам короткий танец на месте.
Глаза Лоны вспыхнули. Она действительно очень любит танцевать, и умеет. Эльвира встала, отодвинула назад сидение и начала медленно выгибаться, постепенно ускоряя темп. Танцующая девушка, сама как бы музыкальный инструмент. Её движения вызывают звон цепей, колокольчиков и украшений. Поэтому умелая танцовщица всегда в ритме с собственной музыкой, даже если на ней только пара шейных цепей, кандалы и колокольчик в носу. А танец на месте имеет ещё и дополнительную тонкость. Вот сейчас, ошейник Эльвиры, прикованной в середине шеренги, должен быть почти неподвижен, а все движения совершаться вокруг этой точки. Это не особенно сложно. Сложнее когда девушка прикована несколькими кольцами, за руки, щиколотки или талию. Сложнее всего танец у стены в шестиколечнике, но Эльвира и это умеет. Вот уже танец приближается к концу. Эльвира извивается в быстром ритме издавая громкий ритмичный звон. И вот застыла, вскинув ошейник к подбородку запрокинутой головы, в разом наступившей тишине.
Оба мужчины выглядели довольными, Нола-лона Оллизария тоже, только Госпожа Элойя сохраняла бесстрастный вид. Интересно, а умеет ли она танцевать? То есть, конечно, почти все Нолы неплохо танцуют на своих официозах, а вот сможет ли она также как Эльвира, в цепях?
-Благодарю, Госпожа Эльвира, - сказала она. - Прекрасный танец. Садитесь, пожалуйста. Ещё вопросы будут? Нет? Тогда на этом закончим. Прошу, Госпожа Оллизария.
-Госпожа Униола-Мони Моника Ноксер?
Моника опустилась на колени и поклонилась. Носовое кольцо звякнуло по полу. Девочка немного не рассчитала, то ли глубину поклона, то ли величину кольца, а может, специально так сделала, для смеха. Выпрямилась, забавно сморщилась и подержалась рукой за носик. Нола улыбнулась и продолжала:
-Вы являетесь собственностью второго цикла и имеете номер 1004-112, зарегистрированный в Унилонисе города Исколиония?
-Угу, - довольно внятно промычала Моника сквозь толу во рту. Снова все развеселились. Даже я.
-Вы не прикажете ей вынуть толу? - поинтересовалась у меня Нола Оллизария.
-Зачем? - усмехнулся я. - Она ведь ответила. Может, и дальше справится?
-Посмотрим, - сказала Нола и обратилась к Мони:
-Госпожа Униола-Мони Моника Ноксер, с виду вы почти девочка, хотя, конечно, грудь у вас почти взрослая. Пожалуйста, скажите нам, испытываете ли вы наслаждение в момент получения Оллитары?
Моника запрокинула голову, выгнувшись и сладострастно застонав, а потом дёрнулась вперёд и на секунду выпучила глаза.
-Ну что же, я рада за вас. А… скажите, вы всегда одеваетесь так вот экстравагантно?
Моника погладила себя по лакированным ремням и заклёпкам, подняла глаза на Нолу и кивнула головой.
-И Госпожа Нома это одобряет?
Моника пожала плечами и протянула обе ладони по направлению к Ханелоре: «Спросите её».
-Ну ладно. Скажите, а не бывает ли у вас конфликтов, скажем, с Госпожой Эльвирой?
Мони вопросительно указала пальцем на Эльвиру, а потом легонько дёрнула её за цепь и тут же, вытянув вперёд лицо, приподняла рукой, как бы подавая ей, своё носовое кольцо, за которое Эльвира сейчас же её слегка подёргала.
-Ну а с Униолой-Мини?
Моника приложила обе руки к сердцу, а потом развела в стороны и закатила глаза.
-Да уж, - сказала Нола Элойя, - она у вас и вправду умеет говорить с кляпом во рту.
Моника взглянула на Нолу, развязала на руке свой платок и быстро завязала себе рот поверх толы, затянув узел сзади на шее: «Могу и помолчать, если угодно».
Нола засмеялась:
-Господин Ноксер, ваша Униола-Мони просто прелесть. Только хочется послушать её голос. Если можно, пусть она освободит себе рот?
-Ну, если хотите. Мони, развяжи платок и вытащи изо рта толу. Отвечай нормально Госпоже Ноле.
Моника поглядела на меня и помотала головой.
-Мони! - строго сказала ей Ханелора.
Моника указала пальцем на Нолу Элойю и повертела руками вокруг головы, словно разматывая что-то. Потом указала пальцем на себя и опустила руки, оставшись сидеть с завязанным ртом.
Нола вопросительно поглядела на меня.
-Моника говорит, - сказал я,- что хочет быть как вы, Госпожа. Она имеет в виду ваше покрывало.
-Ах, вот как? - Нола повернулась к Монике и стала делать руками странные жесты, а потом вопросительно уставилась на девушку. Мони непонимающе поглядела на меня.
-Госпожа, - сказал я, - боюсь, никто ничего не понял. Не могли бы вы объясниться словами?
После всеобщего смеха Нола сказала:
-Да уж, Господин Хронваргер, с вашими жёнами с ума сойдешь. Я даже и забыла, что у меня есть язык. Я хотела сказать, что у меня покрывало накинуто на голову, а не на рот, но уже и не надеюсь её переспорить. Пусть она всё же поговорит со мной.
-Моника, хочешь плётки? - поинтересовался я.
Она отрицательно замотала головой.
-Тогда развяжи себе рот и говори нормально.
Моника вздохнула и развязала платок. Вынула изо рта толу, посмотрела на меня и сказала:
-Просто хотелось ещё поглядеть на Госпожу Нолу. Она красивая, даже и без ошейника.
Бедная Нола совсем смешалась и покраснела, но быстро взяла себя в руки. Сняла покрывала и выпрямилась со строгим видом, но тут же, не удержавшись, захихикала, с трудом справляясь с собой.
-Моника, - сказала она, - но ведь твоя Госпожа Нома тоже красивая, - и добавила вполголоса, - хотя и упрямая.
-Да, - сказала Мони, - но вы, красивая другая. Я, кстати, тоже красивая. Третья.
Да уж. Серьёзного разговора никак не получалось.
-Господа, - вмешалась Нола Оллизария, - может быть, закончим? Мы и так уже все нормы времени перекрыли. По-моему, с собственностью Господина Ноксера всё достаточно ясно. Что скажут Господа администраторы?
-Можно заканчивать, если Госпожа Элойя не возражает.
-Только один вопрос, - сказала Нола. - Господин Ноксер, разрешите нанести вам визит, скажем, дня через два, по делу о котором просила Госпожа Натали.
-Сочту за большую честь и искренне благодарю Госпожу Нолу, - ответил я.
-Итак, - сказала Нола, - производим голосование. Прошу, через минуту.
Все склонились над механическими пультами, устанавливая рычажки на нужный угол. Подождав минуту, Нола повернула суммирующий диск и, мило улыбнувшись, сказала:
-Поздравляю, Господин Ноксер, рента несколько увеличена и на следующий мини-цикл составляет три тысячи сто семнадцать мониолов. Желаю мира и счастья вашей семье.
-Мира и счастья всем нам, - сказал я, вставая с места и снимая с защёлки поводок, прикреплённый к ошейнику Моники. Девушки встали, оправив свои одежды и ошейники, и, позванивая цепями, последовали за мной к выходу.
Мы действительно изрядно пересидели на комиссии. У входа в нетерпении топтался Хагуро Оти со своей семейкой.
-Привет, Ноксер. Так вот кто там застрял, оказывается. Ах да. Желаю мира Носящему сталь. Если конечно твоя сталь не заржавела от такого долгого сидения.
-Знаешь, Оти, что-то и вправду сегодняшняя комиссия особая. Там Нола Элойя, такая, знаешь ли, феминистка. Ну, сам увидишь.
А вот и четыре жены узкоглазого Оти. Увидев меня, все как одна встали на колени и поклонились. Так обязана здороваться только Униола-Мони, но у Хагуро свои понятия. Он любит именно такое приветствие со стороны Униол, и вообще, любит одинаковость в женщинах. Они у него и одеты похоже и закованы одинаково, на восточный манер. У каждой на шее, помимо парадного металлического ошейника, надета петля из толстого мягкого шнура, продетая в отверстие короткой бамбуковой палочки. Руки девушек соединены ладонями вместе другой парой палочек, связанных с шейной петлёй и запертых на замочки. Девушки одеты в узкие светлые кимоно и причёсаны по-восточному. Все они среднего роста и узкоглазые, кроме Униолы-Мини Аниты, конечно. Во рту у девушек, вместо толы, маленькие деревянные палочки, закреплённые шёлковыми шнурками. Ноги у всех свободны, если не считать спутывающего их узкого подола кимоно. В таких одеждах не только бегать, идти-то нормально невозможно, можно только часто-часто семенить ножками по дороге.
Не перепутать бы их имена.
-Желаю мира Госпоже Миоко-Сан, - поприветствовал я Ному Оти. - Желаю счастья Госпоже Аните-Сан, желаю радости Госпоже Ханико-Сан, приветствую Госпожу Милико-Сан.
Девушки снова начали кланяться, сначала мне, а потом поприветствовавшим их моим Униолам. У меня давно бы отвалилась спина, но для них, наверное, дело привычное. Из этой четвёрки самая интересная личность, конечно, Анита. Типично европейская внешность. Довольно светлые волосы. Интересно, каково ей блюсти все эти восточные обычаи, колодки, кимоно, ползание по дому на коленях и тому подобное? Впрочем, всё лучше, чем сидеть в клетке Унилониса и ламиолить. Да и какое, собственно, мне дело?
Оти отправился внутрь, на комиссию, а мы двинулись, было, в город, но тут нам навстречу явилась целая толпа Униол во главе с пресловутым Аниксом Ганолисом. Хотя, уже и то хорошо, что мы успели до него. Вот теперь комиссии придётся заседать до ночи. Они только минут десять будут в приёмной размещаться.
Ганолис ростом пониже меня. Почему-то все большие любители женщин не отличаются высоким ростом. Он не очень-то любит сражаться, хотя, конечно, при таком-то количестве Униол можно и на одну ренту неплохо жить. Если только со всеми с ними справляться.
Первая на поводке, - восьмая Униола-Мони Малика. Прелестная восточная девочка, закутанная в белый полупрозрачный шёлк, в блестящем ошейничке и жёлтых ножных браслетах. Маленькое золотое колечко в носу.
Вторая, - седьмая Униола-Мони Линара, если полностью, Апполинария. Высокая светловолосая девица с крупной грудью, в причудливом нижнем белье, поверх которого только короткая шёлковая накидка. Ошейник большого размера бросается в глаза. Сквозь трусики свисают блестящие колечки с подвесками и колокольчиками, почти до колен. Платок завязан вокруг лба на высокой причёске. Золотые кольца в сосках, пропущены сквозь специальные дырочки лифчика. Руки Линары скованы лёгкой цепочкой.
Третья, - шестая Униола-Мони София. Очень пухленькая, можно даже сказать, толстая девочка, сексуально перетянутая во всех направлениях узкими тёмными ремешками, в ажурных чулках и лакированных туфельках. Кольца вставлены всюду, где только можно: в лоне, в пупке, в сосках, в ноздрях и перемычке носа. В ушах аж по пять штучек. Цепочка выходящая изо рта пристёгнута к правому уху, - у Софии дырочка в языке, а может, и не одна. На лицо надета лёгкая уздечка из блестящих цепочек, удерживающая во рту толу-колечко, с большим отверстием для цепочки от языка.
Следующая, - пятая Униола-Мони Мисико. Маленькая, узкоглазая и тоже довольно пухленькая. Волосы заплетены в шесть кос, спускаются почти до земли. Мисико знаменита своими длинными волосами. В распущенном виде они даже волочатся по полу. Благодаря этому Мисико приносит дополнительный доход своему Господину, поскольку он часто сдаёт её в аренду. Госпожу Мисико уже перепробовали почти все Хронваргеры, разве что, кроме меня. Мне и своих-то дам многовато. Однако отзывы о её качествах я слышал слишком противоречивые. Говорят, у неё странные взгляды на жизнь, правда, в чём именно эта странность состоит, не уточняли. Внешность у неё, конечно, экзотическая, поэтому одежда, что сейчас на ней, выглядит резким контрастом: строгий классический женский костюм, юбка на два пальца из-под блейзера. Скромная белая блузка, а на локте маленькая дамская сумочка. Совершенно довоенный наряд, если бы не ошейник с цепочками. На запястьях у Мисико короткие функциональные наручники, тоже, кажется, довоенного образца. Рот залеплен прямоугольным кусочком пластыря. Ни дать, ни взять, арестованная служащая японской фирмы.
Далее следует четвертая Униола-Мони Норма. Чуть выше среднего роста. Острижена наголо, как на голове, так и в других местах. Идёт босиком, одетая в один металл. Зато уж металла на ней хоть отбавляй. Помимо ошейника, головной обруч с подвесками, огромные кольца в ушах, широкие браслеты на запястьях и щиколотках, блестящая лониота-уна, запертая на внутренний замок и даже оллиота-уна с двумя висящими замочками пониже дырочек для сосков. Ещё на ней металлический пояс из фигурных пластин и куча цепочек, свисающих с разных мест.
За ней третья Униола-Мони Зила, или Инезилья. Стройная и гибкая девушка, что ещё больше подчёркнуто обтягивающим её трикотажем тёмно-пятнистой расцветки. Открыт только овал лица, а ниже колен платье становится неимоверно пышным, сплошь из складок, оборок и кружев. Платок завязан на поясе. У этой девушки руки тоже скованы, но кольца на запястьях совсем тоненькие, а цепочка очень длинная, свисает почти до ступней.
А вот вторая Униола-Мони Кунигунда совершенно не соответствует своему имени. Ничего скандинавского в ней и близко нет. Среднего роста и очень хрупкого телосложения. Одета в скромное светлое платье до колен с короткими рукавами. Платок завязан классическим методом. Девушка закована в лёгкий пятиколечник, - кольца на руках, ногах и талии. На шее, естественно, ошейник. Всем своим видом олицетворяет пленную невинность.
Наконец идёт просто Униола-Мони Таня. Очень элегантная девушка в брючном костюме и тёмной, под чёрную кожу, косынке. Выглядит почти как Нола. К левой ноге Тани пристёгнута метровая цепь с довольно увесистой лиолоной, - грузом в форме шарика с ручкой, которую она несёт в левой руке.
А вот и Униола-Лона вторая. Эту зовут Тама. Тама, - настоящая экзотическая диковинка. Она африканка, то есть, чернокожая, пухлогубая, белозубая самка с огромной грудью и сосками-шариками. Её кожа к тому же татуирована. Особо сложные узоры на лице. Никакой одежды на ней нет, кроме лёгкой лониоты-уны, эдаких металлических трусиков-бикини. Руки Таммы связаны за спиной, а на ногах путы из застёгивающихся ремешков. В перемычке носа большое красное пластмассовое кольцо.
Первая Униола-Лона Айгюль, как и следует ожидать, полная противоположность Таме. Маленькая, очень симпатичная, чуть-чуть раскосая девочка по-восточному, в покрывалах, шароварах и нижнем трёхколечнике, - скованы пояс и щиколотки. Ножные браслеты как бы дополняют манжеты шаровар. На ногах мягкие тканевые туфельки с загнутыми носками. Крошечное колечко в одном из крыльев носа. В целом, девочка очень мило выглядит.
Ох. Теперь, кажется, уже близок конец процессии. Вот идёт Униола-Мини Ганолиса, Ренси, или Лоуренсия. В причёске кружевная наколка. Платье тёмного цвета с кружевами. Ниже пояса сильно расширяющаяся юбка, подпёртая многочисленными нижними юбочками. Поверх платья белоснежный передник и фартук с лямочками, перекрещивающимися на спине и завязанными на поясе сзади.
Последней следует Госпожа Униола-Нома Лионелла Ганолис, собственность Хронваргера 329-И-502. Кто бы подумал, что это Нома, под опекой которой одиннадцать Униол?! Достаточно сказать, что эта девочка, - собственность первого (!) цикла. Чтобы держать такую Ному в постоянном порядке, это сколько же надо извести Оллитары? А остальные одиннадцать Униол? Тем не менее, факт есть факт, вот они все явились в лучшем виде. Никто не знает секретов Ганолиса, но что секреты есть, не сомневается тоже никто. Ну немыслимо это, иметь столько Оллитары, чтобы хватило на одиннадцать Униол и Ному первого цикла. А у него ещё и рабыни есть.
А Нома идёт себе, как ни в чём не бывало, помахивая хлыстиком, в каком-то детском платьице с оборочками, с шарфиком Номы вокруг шеи и в специально великоватом для неё ошейнике. Хотел бы я послушать, как она будет отчитываться за эту семейку перед комиссией, да это запрещено. Считалось бы верхом дурного тона присутствовать при обсуждении чужих интимных проблем.
От Ганолиса всё те же новости. Завтра совет Хронваргеров. Оно и понятно, нужно обеспечить охрану новоявленной Уна-литы из Эсколиса на нашем участке дороги. Вряд ли они станут останавливаться в Исколионии, хотя, кто знает? Всё же какой-никакой всенародный праздник. А в самом деле, откуда берутся Уна-литы? Чем они отличаются от остальных? Если во всём виновата ламиолия, тогда почему Нолы вовсе не способны к потомству? Среди Нол-лон вообще нет лит, хотя некоторые утверждают что такие Нолы есть, но хорошо скрываются, хотя бы и под видом ламиол. Может быть виноваты мужчины, вернее, их Оллитара? Логично было бы предположить, что Уна-литами становятся после контактов с мужчинами извне. Но есть ли это «Извне»? И где оно теперь? Никто точно не знает. Откуда приходят вновь прибывшие? Вряд ли все они, как один, знают, но хранят тайну своего появления. Но ведь и от них не рождаются дети. Наверное, если бы это было возможным, эту тайну давно раскрыли бы. Всё дело в том, что в Оллитарии тайны нераскрываемы. Все попытки бесполезны. Наверное, нераскрываемость тайн, это одна из основ, на которых держится этот странный мир. Все кто пытался выйти за его пределы, либо возвращались назад, вдоволь намесивши грязи в болотах, или истощив запасы в безбрежном океане, либо исчезали без следа. Может, они вышли наружу? Вряд ли. Никто не вернулся, чтобы рассказать, что там, снаружи? А вероятнее всего, их сожрали Змееноги, вот и весь результат.
Наконец-то мы выбрались из Унилониса. Теперь в программе прогулка по «набережной» и праздничный семейный ужин. Никакой набережной, разумеется, нет. Так именуется облагороженный для прогулок край обрыва плато, на котором стоит город, возвышающийся над зелёным морем джунглей. В середине обрыва высверлен тоннель, по которому и проходит дорога в город. Тоннель имеет небольшой уклон, чтобы не было слишком тяжело девушкам в упряжках, а потому, выходит в город далеко от края, почти в центре. Защитные устройства города просты и логичны. В случае чего, тоннель может быть вмиг завален массой глыб, удерживаемых в нескольких местах стальными сетями. В каждом городе есть своя система защиты. Зачем всё это? Разве здесь возможны войны? А кто его знает? Ну а Змееногов все эти устройства не остановят.
Ну вот, мы и на набережной. Оллитара в зените желта как лимон. Приятно обливает нас потоками тепла. С края обрыва видно как далеко расстилается зелёное море растений, уходя в марево на горизонте. На дороге, прорезавшей зелёный мир, почти никакого движения. Плавными волнами поднимаются пологие холмы перемешанные с пятнами тумана скопившегося во впадинах. Эльвира тронула за руку Натали:
-Вон там, - показала она вдаль, - караван.
Теперь и я разглядел вдали на дороге длинную процессию, направляющуюся в сторону города. Если так, то им нужно часа три чтобы подняться по тоннелю и выйти в Исколионию. Как раз к вечеру.
Мы медленно пошли дальше вдоль обрыва. Сегодня здесь гуляло довольно много народа, хотя, конечно, проезжей дороги тут нет. Большие упряжки сюда не заезжают, да и что им тут делать? Все функциональные районы в противоположной стороне, от выхода из тоннеля до болот. Ближе к карнизу жилая зона элиты, а здесь общедоступное место для отдыха. Только иногда сюда заезжают Нолы в колясках запряжённых одной, двумя или четырьмя рабынями. Из тех Нол, что предпочитают пешком вообще не ходить. Вот как раз одна такая Госпожа проезжает. Нола в лёгком кринолине с отделанным каймой подолом, свисающим почти до земли. Коляска специально и сделана под кринолин. Нола обвешена украшениями и закутана в белоснежную вуаль, спускающуюся с маленькой шляпки. Ей скучно. Едет, небрежно держа в руке поводья, ведущие к колечкам тол во рту девушек. На рабынях красивая кожаная упряжь, украшенная бляшками, драгоценными камнями и перьями в причёсках. Обнажённые попки медленно покачиваются из стороны в сторону при ходьбе. Но вот Нола вышла из задумчивости и стегнула девушек хлыстом. Рабыни перешли на бег и покатили коляску в сторону жилой зоны.
-Хорошо быть Нолой, - неожиданно сказала Моника, глядя вслед удаляющемуся экипажу.
-Это почему? - спросила её Хани.
-Как, почему? Ноле служат рабыни, она одевается в роскошные платья. Ей даже мужчины служат иногда.
-И что же, Мони? Тебе ведь тоже служат рабыни. А если попросишь Господина, и у тебя будет такое платье, правда? Зато у Нолы нет Господина, а значит, нет радости, нет наслаждения.
-Зато у неё много денег, - возразила Моника.
-Вот как? А что бы ты делала, если бы у тебя было много денег?
-Я бы, - вдохновенно сказала Моника, - купила себе большую упряжку. Чтобы было восемь, нет, десять рабынь. И ездила бы на ней по городу. И стегала бы их хлыстом, чтобы они быстрее бежали. И все бы мне завидовали и говорили: «Вот какая строгая Госпожа едет. И богатая».
-Мони, - вмешался я, - откуда у тебя такие мысли? Рабынь нельзя бить без причины. Они такие же унины, как и ты, тоже ламиолы. И это не их вина.
-А мне хочется.
-А вот я тебя сейчас за кольцо потаскаю! - влезла Эльвира. - Вот посмотрим, понравится ли тебе это.
-Не получится, не получится! - завертела носом Моника. И правда, как только Эльвира поймала кольцо, оно тут же выскочило из носа Моники и осталось в руке Униолы-Лоны. Но Эльвира тут же поймала Монику за волосы и потянула на себя.
-Скажи, маленькая Мони, скажи, что не будешь обижать рабынь!
-Ай! Уж и помечтать нельзя? Ну, не буду, не буду!
-Эльвира, не обижай её, - вмешалась Натали.
-Да кто её обижает? Она нам сегодня кучу денег заработала.
-Почему она? - спросила Хани.
-А кто же? Она назвала Нолу красивой.
-Правда. А что же ты не догадалась?
-А я так не считаю. Вот я гораздо красивее этой Нолы. Она стриженная. А уж танцевать она явно не умеет.
-Ты только это не скажи ей, когда она к нам приедет, - предупредила Натали. - Эта Нола всё же добрая. А танцевать ей и необязательно. У нас ведь для этого ты есть, правда?
-Что правда, то правда, - согласилась Эльвира. - Для этого, и ещё кое-для-чего. А Нолу Элойю мне жалко. Недаром она добивается отмены запрета.
-Ты думаешь, она для себя старается?
-Думаю, да. Почему она должна быть лучше меня? А я, если честно, всегда для себя стараюсь.
Хани вздохнула, но не стала спорить. Тем временем, мы уже подошли к приличному ресторану с залом, переходящим в крытую сверху веранду, где мы и расположились по случаю ясной погоды. Существует мнение, что при отсутствии тумана, долго находиться под открытым небом нельзя. Будто бы Оллитара испускает лучи, называемые невидимой смертью. Не знаю, насколько это верно, но если существуют радиоактивные излучения, то всё правильно. Однако методы защиты от невидимой смерти в Оллитарии таковы, что поневоле начинаешь сомневаться, существует ли она вообще? Например, считается, что у попавшей не в меру под невидимую смерть ламиолы, обязательно вылезут волосы. Но лично я не знаю ни одного такого случая. Ничего не слышал ни о выпадении волос, ни о пятнах на коже, ни о тошноте и других признаках радиоактивного поражения. Да и будь радиация хоть сколько-нибудь значительной, она неизбежно накапливалась бы в нас.
А уж методы защиты! Считается, что ламиоле непременно нужно носить на голове платок, который, якобы, помимо всех других полезных назначений, ещё и защищает волосы от невидимой смерти. Ну не смешно ли? Как это может защитить от радиации кусочек тонкого шёлка? Ещё рекомендуется, как можно меньше времени проводить на открытом месте. Во всех часто посещаемых местах непременно устраиваются навесы, вроде вот этой веранды.
Кое-кто в невидимую смерть не верит, но большинство всё-таки уверены, как в её существовании, так и в действенности мер защиты. А некоторые ламиолы, и даже Нолы, просто панически бояться невидимой смерти и сразу несутся под крышу, стоит Оллитаре проступить из тумана. Говорят, что пресловутые покрывала Нол тоже стали общепринятой одеждой по этой же причине. Что касается меня, то я думаю, если невидимая смерть и существует, то она не столь страшна, как принято считать. Хотя не исключаю, что Оллитара может испускать помимо радиации и другие лучи, неизвестного нам свойства. Возможно, именно это таинственное излучение и является причиной ламиолии. А может быть и нет.
Мы уселись за пятиместный столик, специально предназначенный для классических семей. Место мужчины, со стороны торца, справа садятся Нома и Мини, слева, Лона и Мони. Кресла мягкие и высокие. У стола четыре ножки, в каждую из которых ввинчена короткая полированная цепь с запирающимся кольцом на конце. В таких заведениях высокого класса, в качестве полуинтимной обстановки, девушки сидят прикованными за левую ногу, как в спальне.
По всему ресторану тянутся красивые унитолы с двойными пазами, подвешенные на фигурных кронштейнах. Обслуживающие девушки ходят здесь парами, вот как те, что сейчас направляются к нам. Униформа рабынь тут тоже меняется каждый день, чтобы не наскучить посетителям. Сегодня официантки одеты в псевдо-миниоты. Платья только внешне похожи, но сшиты из дорогого, мягкого материала с кружевами на шее и запястьях, также как и платки, зашитые красивым швом с золотой ниткой. На рабынях широкие, но тонкие и лёгкие ошейники, подвешенные к общей скобе унитолы. Даже надписи одинаковые, только номера, конечно, разные. Судя по надписям, обе девушки прошли обучение Лоны, и здесь же указана рента тому, кто ляжет с ними. Ещё на них блестящие поясные обручи с кольцом для продевания ручной цепи и, конечно, лёгкие ножные кандалы.
Правая девушка наклонилась и застегнула кольца на ногах Ханелоры и Натали, а левая пристегнула Эльвиру и Монику. Около пары часов мы сидели и наслаждались вином, закусками и фруктами, и болтали на семейные темы. Оллитара, склоняясь к горизонту, приобрела зеленоватый цвет и заглянула под навес веранды. Мне не хотелось вести пешком домой уставших и подвыпивших жен, и я заказал большой экипаж из двенадцати рабынь, который и подали к назначенному времени. Можно было бы конечно заказать и совсем роскошную упряжку из двадцати миниуни, но дорога нигде не шла вверх, а даже немного со спуском, и я решил, что двенадцать девушек вполне справятся.
Скоро мы впятером сидели на тележке, а рабыни резво катили её по дороге, подстёгиваемые прутьями упряжки. Однако, ближе к центру, пришлось остановиться. Замеченный нами днём караван как раз выходил из тоннеля на центральную улицу, перекрыв всё движение. Первыми, как обычно, шли воины, вооружённые копьями и ножами. Оружие почти бесполезное против Змееногов, да тут и любое оружие ни к чему, если оно не в руках у Хронваргера. Вот против когеров сгодится. Или против диких рокси, которых, говорят, развелось больше чем надо.
За воинами упряжные девушки устало тащили несколько телег с поклажей. Сбруи девушек из жёлтой кожи, наголовники с эмблемой Присцилии на лбу. Обычные рабочие упряжки, ходящие с грузом от Присцилии до Исколионии и в обратную сторону, до Сколинии, ближе к столице. Далее следовали унитольные тележки, для перегона рабынь-миниуни. Около сорока таких девушек одетых в жёлтые миниоты брели прикованными к брусьям, с обручами на поясе и тяжёлыми ошейниками на шее. Следом за ними проследовала ещё одна унитольная телега, за которой шли шестнадцать девушек в синих миниотах и платках. Синий, - цвет Сколинии, а в Исколионии рабынь одевают в зелёные миниоты. Я никак не пойму, что за необходимость перегонять миниуни из города в город? Но в каждом караване всегда имеется более или менее значительное количество прикованных к унитоле городских рабынь, держащих путь из одного Унилониса в другой. Впрочем, может быть, смена места и дорога несколько облегчает им жизнь? Правда, в последнее время количество таких девушек в караванах возросло чуть ли не вдвое. Вообще-то, злые языки уверяют, что чем больше в караване миниуни, тем больше и вероятность, что в пасть Змеенога попадут они, а не кто-нибудь другой, более достойный. А в законах о действии в интересах Унин точно не сказано, интересы каких именно Унин нужно защищать в первую очередь, а каких во-вторую.
Наконец рабыни прошли мимо. Теперь может наблюдаться некоторое разнообразие. И действительно, вот едет тележка с интересными девушками. Их там шестеро. Все в полупрозрачных покрывалах, накрывающих их с головой, а на шее у каждой, поверх покрывала надета разъёмная деревянная планка, соединённая цепью со стойкой тележки. Руки прикованы короткими цепочками к концам планок и по локоть выглядывают из-под покрывал. Скорее всего, в Сколинии погибло несколько мужчин и для их собственности не нашлось ни там, ни в Присцилии новых хозяев. Если и здесь не найдётся, бывшие Униолы окажутся в клетках Унилониса на общих основаниях, а потом, может, и в упряжках Исколионии, если их до того не купит какое-нибудь заведение в качестве Номиун. Номиуна, - унина со свободным статусом. Довольно многочисленный класс девушек добывающих себе Оллитару самостоятельно, или через посредников. Они тоже учтены в комиссии Унилониса, но за всеми трудно уследить. Вообще, в отношении ламиол проводится последовательная политика, всячески стимулирующая их на поиски себе собственника. А эта задача, в свою очередь, стимулирует девушек на заботу о своей внешности и своём поведении. Ну какой нормальный собственник станет покупать девушку, если она невоспитанна, сварлива, да ещё и не следит за своим телом и одеждой? Вот и покупают тех, кто наиболее преуспел и проявил большее старание. Здоровая конкуренция.
Кстати, Нола, не живущая постоянно на одном месте, также именуется Номиуна-Нола. Впрочем, таких почти половина.
Далее проследовало несколько частных экипажей с разнообразными пассажирами: Нолами, закутанными в покрывала или чадру, мужчинами со своими Униолами на тонких цепочках, также в громоздких одеяниях. Покрывала вообще считаются наиболее подходящей одеждой для Унин в дороге, если они, конечно, едут, а не бегут привязанными к тележкам сзади, как многочисленные Униолы-Мини, Лоны и Мони.
Под охраной воинов прошла странная группа девушек в одинаковых платках и сарафанах, со скованными за спиной руками и, что крайне странно, в тяжёлых ножных кандалах. Это действительно странно, поскольку почти всегда у идущих по дороге девушек ноги свободны, а скованы только у едущих на тележках, и, уж конечно, не такими тяжёлыми цепями.
Дальше шло ещё несколько воинов ведущих восьмёрку в городских сбруях Присцилии. На тележке стояла пластинчатая клетка из широких склёпанных полос с маленькой дверцей, запертой на висячий замок. Внутри можно было различить двух девушек в длинных платьях и головных платках. Девушки были закованы по рукам и ногам, но без ошейников. Во рту у каждой была металлическая тола, а в носу большое железное кольцо с цепочкой примкнутой к скобе клетки. Похоже, попались на нарушении запрета ещё две Нолы. Ну, это по части Госпожи Элойи.
Вот показался и хвост колонны из разнообразной публики, которая иногда составляет больше половины каравана: воины, торговцы, охранники, а иногда даже и Хронваргеры. Почти все с одной или несколькими Унинами на поводках и в ошейниках.
В этот-то момент всё и началось, только этого не хватало здесь, в центре города, в толпе народа, да ещё ближе к вечеру. Хорошо, хоть не ночью. Змееног не появляется неожиданно, его все чувствуют, от Хронваргера до миниуни. Естественно, каждый по-своему. Но Змееног возник не рядом. Я ещё не распознал знакомую волну ярости, когда о его появлении сказала мне прокатившаяся по толпе паника от идущего позади парализующего поля чудовища. И тут же за толпой брызнули вверх искры трассирующих красных дротиков, - кто-то из Хронваргеров оказался поблизости от чудовища.
Перед лицом Змеенога Хронваргер бросает всё, в этом его суть. Таким его сделали ещё раньше, ещё до Оллитарии. Хронваргеры, - псы войны, той войны, которую нынешние люди представляют смутно. Наёмники, прошедшие сомнительную биологическую обработку. Тогда были плохие времена, очень плохие. Стать псом войны, было одним из способов выжить, да ещё и не каждому доступным путём. Никто не знал, кем он станет и останется ли жить вообще. Но я не мог позволить умереть Ханелоре, не мог позволить умереть Натали, я был согласен на всё, как и другие. Но ничего не помогло, ни псы войны, ни кошмарные трансплойерные бомбы, ни биологические коды. Никто не выиграл войны, и случилось то, что случилось. А мы стали Хронваргерами, нравится это кому-то или нет.
Толпа, как и следовало ожидать, сбилась в кучу. Иначе и быть не могло там, где полно женщин с их цепями, поводками и верёвками, половина из которых парализована, если не полем Змеенога, так паникой. Я прокладывал себе путь прямо по ним, только краем разума способный подумать о своих Униолах. Ханелора прикована к тележке, а Натали, Эльвира и Моника прикованы к ней. Ничего с ними не случится, если конечно не задавит толпа, или прямо здесь не появится второй Змееног. Змееног, вот что главное, Змееног! Вот, наконец, - люди лежат неподвижно, теперь легче, теперь близко. Змееног! Спиной ко мне. Отвратительное желеобразное хвостатое облако с вертящимся наростом торса над ним. И клубы зелёного газа на дороге. Шипение и вопли. На моей голове уже шлем, а в руке меч, тускло блестящий в зелёных сумерках, ярость застилает глаза. Никаких мыслей, только ярость. Убить! Убить исчадие ада! Чудовище вертит наростом, струя яда брызжет почти вертикально. Сколько нас здесь? Неважно! Я уже за спиной у него и вонзаю меч в основание «шеи». Чувствую беззвучный вопль боли. Это Змееног вопит, я чувствую это чем-то внутри. Меч скрипит между сегментами панциря, выгибается в дугу, сыплются искры. Не вырвешь! Разве только вместе с рукой. Рана не даёт ему согнуться вперёд, дымчатые хвосты охватывают меня до пояса, яд фонтаном брызжет во все стороны. Но кто-то ещё режет его спереди. Чудовище скручивается винтом, и я слетаю с его спины с мечом в руке, покрытым зелёной кровью. Змееног перегибается вперёд, из его пасти вылетает бесформенная струя дыма и тут же вся его дымчатая подушка начинает стремительно затекать внутрь. Он уменьшается на глазах. Не успеваю я снова подскочить к нему, как уже всё кончено. Змеенога нет. Ушёл. Как всегда. Только теперь различаю перед собой четырёх Хронваргеров. Оти стоит наклонившись над грудой дымящейся стали. Густой дым выходит сквозь прирези лежащего на земле шлема. Оти поднимает на меня взгляд.
-А, это ты Эдвард. Почти вовремя.
-Скольких убил?
-Четверых, кажется.
Я подхожу к дымящемуся шлему. Тут уж ничем не помочь. Обычная смерть Хронваргера.
-Кто?
-Варлок Сконер, - отвечает Оти и начинает протирать свой меч с уже засыхающей кровью Змеенога.
*
Мы сидим с Хани в комнате с камином. Ночи в Оллитарии теплы, но нам нравится огонь, его живое биение и неяркий колеблющийся свет. Мы любим так посидеть, особенно после того, как мимо проходит смерть в образе Змеенога. На Хани мягкое белое платье и её любимый домашний ошейник из белой кожи. На груди кулон с изумрудом, тот самый, который был на ней, когда я её впервые увидел когда-то очень-очень давно. Так давно, что уже и не знаю, было это или нет. Хани, как и положено, на цепи. От её ошейника к унитоле тянется очень длинная и тонкая цепочка. Не цепь, а одна видимость. Но Нома должна быть, прикована, как и все остальные. Особенно в присутствии рабынь.
Две обнажённые миниуни в широких заклёпанных ошейниках неподалёку от нас чистят моё оружие. Они прикованы прочными цепями к верхнему кольцу, чтобы не занимать унитолу. Цепи глухо позванивают, - девушки усердно трут сталь с засохшими зелёными пятнами. Ещё одна рабыня прикованная к унитоле прислуживает Ханелоре: отходит и подходит по её приказам позванивая ножными кандалами и колокольчиками подвешенными к лону. На ней блестящий ошейник на двух больших заклёпках и маленький передник прислуги. Рабынь почти никогда не расковывают, разве что снимают кандалы с ног, когда ведут из города в город. Или снимают с них всё железо, если Господину вздумается нарядить их во что-нибудь, к чему железо не подходит. А вообще, как правило, верхняя одежда миниуни это миниота на пуговицах, надевать и снимать которую не мешают цепи. Или передник, завязывающийся на спине, или кожаная сбруя соответствующей конструкции. Не снимая цепей на рабынь можно также надеть и нижнее бельё, надо только выбирать то, которое с застёжками лямок или с боковыми завязками. Реже рабыни носят платья, которые тоже специально приспособлены по типу миниот, хотя и не похожи на них. А многие любят, чтобы рабыни ходили по дому обнажёнными, а то и остриженными наголо, с одеждой же экспериментируют на Униолах.
-Лия, принеси напитки, - обернулась Ханелора к рабыне.
Рабыня ушла вдоль унитолы и вскоре вернулась с большим сосудом и двумя стаканами на подносе, который поставила перед нами на столик.
-Поправь огонь и садись.
Лия пошевелила дрова в камине и отошла назад, туда, где унитола имеет два коротких ответвления. Подтянула шейную цепь в сторону и села на колени на кожаную подушку, сложив руки ладонями вместе перед грудью. Место и поза рабыни. Унитола свободна, чтобы не мешать проходу Госпожи. Лия не просто одна из наших рабынь, она старшая рабыня, или, как говорят, Миниуни-Нома или Миниунита.
-Уже поздно, - говорит Хани. - Девушки сегодня переволновались.
-Да, - согласился я. - Присмотри за Натали и сними кандалы с Эльвиры. А у Моники проверь дырочку в носу. Я думаю, ей нужно вставить заклёпку, пока она не поранилась.
-Останешься у кого-нибудь из них?
-Конечно нет. Сегодня я останусь у тебя. После того как поговорю с остальными. Сегодня ведь твой день.
Хани поглядела на закончивших работу рабынь и сделала знак рукой:
-Лия, принеси путы.
Миниунита тут же подала ей три длинных ремешка. Хани подошла к сидящим на полу девушкам и приказала:
-Встаньте и сложите руки спереди.
Девушки послушно поднялись и встали перед ней, соединив руки так, чтобы были вместе и запястья и локти. Хани связала им руки ремешками ближе к локтям, отстегнула их шейные цепи от кольца, соединила их вместе и примкнула к унитоле.
-Лия, ступай в клетку, - приказала она рабыне, а сама повела туда же связанных девушек. Никто не знает, когда с рабыней случиться ламиолия, поэтому рабыня должна быть привязана всегда. И даже это не гарантия.
Огонь в камине почти догорел. Теперь уже действительно пора. Я встал и направился на женскую половину. Вскоре я оказался перед дверью в комнату Униолы-Мини, постучался, выждал положенное время и вошёл. Натали, готовая к моему приходу и предупреждённая стуком, встретила меня по всей форме, низким и долгим поклоном с середины комнаты. На ней светлая мягкая пижама из тёплой ткани с мелким рисунком и пушистые тапочки. Домашний ошейник, - мягкое толстое кольцо из многослойного голубого шёлка с прокладкой внутри и уже поверх него металлическая полоска. Вообще-то все ламиолы, кроме Униолы-Номы должны носить металлические ошейники на голой шее, но я считаю, что дома это необязательно. А девушкам так удобнее, зачем им усложнять жизнь там, где без этого обойтись можно?
Натали, как и положено, прикована за шею длинной цепью к основанию кровати. По традиции, Униола-Мини в своей комнате никаких других цепей не носит, ну, если конечно с ней не собираются провести ночь. Девушку для ночи всегда приковывают ножным кольцом за левую ногу. Сегодня ножное кольцо наденет Ханелора, как и положено в день Унилониса. А правая нога унины, как известно, используется редко, в основном для официальных церемоний.
Я обнял Униолу-Мини, погладил её по волосам и подержал в руке роскошную толстую косу, завязанную снизу толстым красивым узлом из синего шнура. Искусством завязывать узлы обладают не все девушки, между тем, здесь это весьма полезное качество. Оригинально завязанный узел платка на затылке, а это основной способ носить платок, очень красиво выглядит и даже несколько возбуждает при определённом настроении. Да и другие элементы одежды часто завязываются тем или иным способом. Натали это умеет. Я люблю, как вот сейчас, просто сидеть рядом с ней, держа в руках конец её тёмной косы, который она каждый раз завязывает по-новому.
Комната Натали олицетворяет её мечту. Здесь есть всё, от кукол, изображающих детей разного возраста и костюма Уна-литы с имитаторами живота различной величины, до большой и дорогой куклы почти взрослой девушки, которую Натали зовёт Ритой и любит наряжать в разные одежды. В одном из углов прикрытая покрывалом круглая клетка, запирающаяся сверху обручем, сводящим вместе прутья. В такой обычно возят Уна-лит. А рядом висят и золотые цепи Уна-литы. Имитация золота, конечно. Настоящие цепи Уна-литы стоят целое состояние и, конечно, нам не по карману. Натали любит иногда нарядиться Уна-литой с большим животом, надеть на себя цепи и посидеть в клетке, мечтая, что её везут по городу среди всеобщего почёта. Короче говоря, у неё всё готово, осталось только кого-нибудь родить. Ну, да что об этом говорить?
Натали также любит играть со своими куклами. По дому с ними ходит, а то ещё и живот себе подвесит. При этом никакая она не сумасшедшая, а очень даже здравомыслящая девушка. Если надо, тут же бросает все свои игры и занимается делами. А дел у Униолы-Мини достаточно. Нужно следить за состоянием рабынь, заботиться о тех, у кого ламиолия. Если нужно выйти из дома двум младшим Униолам или послать куда-то миниуни, сопровождает их, как правило, Униола-Мини. Не говоря уже об обеспечении всего дома продуктами и хождении по магазинам с Номой.
-Переволновалась сегодня, Тали?
-Немного. Хорошо, что Господин меня не продал.
-Я и не собирался. И не продам. Где мне ещё найти такую прелесть, как ты? Не думал, что ты так испугаешься.
-Ну, я ведь женщина, Господин. Настоящая женщина. Люблю украшения, платья, заботу о себе, мечтаю о детях. Женщины боятся перемен, привыкают к месту и к людям, вот я и запаниковала, когда представила себе, что вся моя жизнь может в один миг измениться.
-Но если ты станешь Уна-литой, твоя жизнь всё равно изменится.
-Ну… - Натали склонила голову набок, - может, не сразу, а постепенно? Я привыкну понемногу.
-Знаешь, завтра будет совет Хронваргеров. Возможно, мне придётся уехать на несколько дней для охраны Уна-литы Эсколиса.
-Это плохо. Натали без Господина всегда плохо. И остальным тоже.
-Ничего, Хани за вами присмотрит.
-Ну да, - сказала Натали и потрогала свою цепь, петлями лежащую на полу. Это меня несколько смутило.
-Тебе не нравятся цепи?
-Трудно сказать. Вот сегодня эта Нола… Мне сначала стало смешно, а потом я попыталась вспомнить. Она сказала, что цепи унижают девушку. Я не совсем пойму, а что это означает?
-Да как тебе сказать? Вот, представь себе, что на Нолу надели ошейник и посадили на цепь.
-А зачем это Ноле? Нола в привязи не нуждается.
-Вот именно. А, допустим, кому-то захотелось, чтобы Нола была в цепях, как миниуни. Нола почувствует себя униженной, если её заставят надеть цепи, а сама она этого не желает.
-А она может и захотеть?
-Возможно. Иногда очень даже может. Бывает, что Нолы очень даже хотят почувствовать себя униженными.
-Зачем?
-Некоторых это иногда возбуждает. А некоторых всегда. Нола ведь такая же женщина, как и ламиола. Только у них запрет.
-Нолы завидуют закованным в цепи Униолам, и даже рабыням?
-Думаю, не все. И это зависит от настроения. То завидуют, а то, наоборот. А чаще и сами не знают, чего хотят. Хотят Господина, и в то же время хотят свободы, а так не бывает. Между прочим, те же проблемы были иногда и в пятом цикле. И попытки их решения никогда не приносили никому особого счастья. А ты счастлива?
-Я? Иногда, да. А иногда, нет. И правда, я иногда и сама не знаю, чего хочу. Я что, как Нола?
-Ты была Нола, как и все женщины в пятом цикле, и даже в начале четвёртого. Но ты была очень молодой тогда, и ничего не помнишь.
-Была моложе Моники?
-Да, и намного.
-Намного моложе Моники? Трудно вообразить. Как-то всё смутно. Говорят, в те времена на женщин не надевали цепей и ошейников. А сегодня Униола-Мони Мисико была в наручниках. Нома сказала, что такие были до войны.
-Были. Видишь ли, и в довоенные времена иногда на женщин надевали цепи. Сложный вопрос. Зато теперь проще. Для Унины, чем больше Оллитары, тем лучше. Поэтому она сама делает всё, что возбуждает мужчину. Хотя, конечно, в довоенных обычаях тоже были свои прелести, если вдуматься. Но это слишком длинный разговор. Не надо об этом думать, а то устанешь. Лучше скажи, что хочешь купить на новую ренту?
-Ну, я думала, что-нибудь для кукол, но и так всего много, да ещё смеются некоторые.
-Ничего страшного. Хочется, значит покупай. А что-нибудь для себя?
-Но у меня всё есть. Хотя, если это не очень дорого…
-Что?
-Такой костюм, как у Мони Мисико. Довоенный. И наручники.
-Вот видишь, полезно иногда посмотреть на других. Встретишь Госпожу Элойю в новом костюме, а то всё покрывала, да покрывала. Признайся, тебя слова Эльвиры зацепили?
-Совсем немного. Но она, конечно, права. Мне нужно разнообразнее одеваться.
-Пожалуй. А может, ещё что-нибудь из украшений?
-Ну, я не знаю. Может, подвеску для носа или серьги.
-Ладно, я что-нибудь сам посмотрю. Красиво ты сегодня косу завязала. Вот, заколку для косы куплю и шнурок из маленьких жемчужин.
-Спасибо, неплохо будет. Только вот коса длиннее не растёт.
-Да куда уж длиннее? Мне и такая нравится.
Я слегка подёргал Натали за косу, на что та весело пискнула и завертела головой. Мы ещё немного поболтали, и я отправился к Эльвире.
Эльвира, одетая в тренировочный костюм, разминалась в своём спортивном углу. Там у неё перекладина, стенка и несколько колец прикреплённых к стене. Эльвира гибкая и сильная и всякие разминки ей явно на пользу.
Она встретила меня сидя верхом на перекладине и продемонстрировала пару гимнастических фигур, что в известном смысле можно было считать приветствием Лоны. И в самом деле, нигде не сказано, что приветственные реверансы нельзя делать сидя на перекладине.
-Как дела, выдумщица?
На девушке спортивный костюм нечто обтягивающее талию и верхнюю часть ног, с короткими кружевными оборочками и лямочками на плечах. Скромный наряд, но ведь она знает, что сегодня не её день. На шее у Эльвиры домашний металлический ошейник. Она не любит прокладок и всегда носит металлическое кольцо на голой шее, умудряясь не надавливать её даже при гимнастических упражнениях. Девушка традиционно прикована к кровати за шею длинной домашней цепью. Впрочем, на Униолу-Лону в спальне можно надевать и другие цепи, любые, какие захочется Господину, или его Номе. Эльвира уселась на перекладину, свесив ноги вперёд, и сказала:
-Когда я сижу здесь, мне кажется, что я птичка. В свой день я тут и усядусь, как птица, прикованная за ногу к жёрдочке. Если Господин не против.
-Там посмотрим. А пока слезай и посиди рядом со мной на кровати.
Эльвира мягко спрыгнула вниз и, собрав на полу шейную цепь, присела рядом на постель.
-Ну, как твои дела?
-Какие мои дела? Живу тут, прикованная к кровати. Это потому что удел женщины, - спальня. Хорошо, хоть не кухня.
-Ого! И где это мы набрались подобных выражений?
-Беседовали как-то с Госпожой о довоенных обычаях. Как это… Нарушение прав человека.
Я искренне засмеялся.
-Вира, а Госпожа говорила тебе, что тогда не было ламиолии?
-Говорила. И ещё говорила, что у женщин и тогда были цепи. Невидимые. Как это… Социальные. И что жизнь на цепи в спальне это, в общем-то, извечная мечта многих женщин.
-А та сама как думаешь?
-Я Лона, я думать не обязана, что мне, больше делать нечего? Если я буду думать, у меня ламиолия начнётся.
-А что чувствуешь?
-Я? Чувствую металл на шее, платье на теле, колокольчик в носу. Ну, и ещё что-то такое…
-Приятное?
-Да. И ещё жду, всё время жду своего дня.
-Ну, придётся немного подождать. А ты хорошо себя вела на Унилонисе. Скажи, ты и вправду испугалась, что с тебя снимут ошейник?
-Вправду, а что?
-Но ведь ты же ни в чём не провинилась. И правильно себя вела. Ты не должна была бояться.
-Но я немного провинилась, - опустила глаза Эльвира, - только Господин не знает. Я снова дёргала Монику за цепь, и ещё, посмеялась над Госпожой Мини.
-Но это же ведь всё не всерьёз?
-Да. Но Госпожа Элойя вдруг начала говорить, хорошо ли, что на мне ошейник? А я подумала, откуда она знает о моих шалостях?
-Похоже, вышло недоразумение. Но всё кончилось хорошо, правда?
-Да, - сказала Эльвира и улыбнулась. Колокольчик в её носу тоненько звякнул. Я ещё раз взглянул на неё, как бы с некоторого расстояния. Симпатичная молодая девушка в костюме, напоминающем старомодное нижнее бельё. Сидит на шёлке покрывал, прикованная за шею к кровати, с золотым колечком в носу. Светлые волосы падают на постель. На ошейнике надпись. Эта девушка моя собственность, моя третья жена. Я могу её продать или наказать плёткой, если потребуется. Могу взять её, когда захочу. Могу связать её или завязать ей рот, могу просто посадить её в клетку. Могу раздеть её, или одеть, во что мне вздумается. А она должна дорожить своим ошейником и привязью, должна быть рада, что является моей собственностью. Да, кто бы мог подумать, что времена так изменятся? А Эльвира поняла мой взгляд по-своему.
-Я сегодня нравлюсь Господину?
-Ты мне всегда нравишься, но сегодня не твоя очередь.
Эльвира опустила взгляд, но тут же, что-то вспомнив, снова подняла его и заулыбалась:
-Хочу себе платье на каркасе. Такое, как у Госпожи Номы, только красное. И очень-очень тугое на талии. Такое, тонкое здесь и широченное внизу. И чтобы из-под него оборки, оборки, кружева.… И ещё поясный обруч с цепочкой к ошейнику. Из жёлтого металла.
-Хорошо, хорошо. Обсудишь тонкости с Госпожой Натали, а потом пойдёте и купите. Может, что-то ещё?
-Ещё? - улыбнулась она. - Господин давно не водил меня по городу одну.
-Да, правда. А что? Подумаю. Может, завтра и пойдём.
-Правда?! Только можно, чтобы не за шею? Так почти все ходят. Может, за колечко в носу? Это так забавно. Или ещё как-нибудь?
-Ну, там посмотрим.
-Я буду ждать.
-Договорились. А теперь отдыхай.
Я погладил её по волосам и оставил сидящей на постели. Теперь нужно зайти к Монике.
Униола-Мони сидела на кровати одетая в ночной пеньюар, а рот у неё был завязан ночной косынкой. Эта игра ей явно понравилась.
-Ну-ну, - сказал я, - развяжи-ка себе рот.
Моника завертела головой и застонала сквозь платок, сощуривая и раскрывая глаза.
-Ну, ладно, - разрешил я ей, - можешь ещё немного поиграть.
Моника учтиво поклонилась.
-Вот, говорят, Мони, что это ты заработала нам лишнюю ренту?
Мони сделала заносчивый вид и кивнула головой. Цепь на её шее утвердительно брякнула. Домашний ошейник Моники, - широкий кожаный воротник с колечками и заклёпками под стальным кольцом. Она вообще любит одежду из кожи. Бикини, коротенькие юбочки, клепаные сбруи. Даже кожаную уздечку любит. Также ей нравится ходить не на цепном поводке, а на ремешке, пристёгнутом к горлу.
-Ну, значит, ты заслужила особый подарок. Придумала, что?
Моника кивнула и показала пальцами бег по ладони, затем выставила восемь пальцев, показала на себя и сделала вид, будто правит поводьями.
-Ах, вот оно что. А почему же не десять?
Моника кротко сложила руки, закатила глаза и снова показала восемь пальцев.
-Ну, скромность это хорошо, но упряжку я тебе не куплю, это тебе навредит.
Моника надулась и отвернулась. Потом скромно потупилась и показала шесть пальцев.
-Дело не в количестве.
Она сделала вопросительное лицо.
-Ты всё-таки сними платок со рта.
Моника послушно развязала узел платка и стиснула его в руках. Решила в такой момент не спорить по мелочам.
-Хочешь ездить на собственной упряжке и погонять рабынь плёткой?
-Ну да. Я же говорила.
-Тебе понравилось смотреть, как Нола стегала хлыстом своих рабынь?
Она удивлённо взглянула на меня:
-Да, Господин. А как Господин догадался?
-Давно тебе это нравится?
-Не знаю. Наверное, недавно.
-А раньше ты на это не обращала внимания?
-Пожалуй.
-Значит, тебе нравится на это смотреть и при этом что-то такое происходит вот здесь? - я положил ей пальцы на лоно, темнеющее под шёлком пеньюара. Моника слегка вздрогнула и посмотрела на меня с мистическим почтением.
-Господину и это известно?
-Что ты чувствуешь?
-Не знаю. Так приятно подсасывает.
-Понятно. И ты хотела бы быть на месте Нолы? А то, вдруг, на месте рабынь? Правда?
Моника опустила глаза и взяла в рот угол платка.
-Отвечай, Мони, не бойся.
-Откуда Господину всё известно? - пробормотала она покусывая платок и не поднимая глаз.
-Мони, такие вещи давно известны. Ты не первая, кому это понравилось. Возможно даже, что многие Нолы заводят себе упряжки именно из этих соображений.
-Значит я не очень плохая?
-Ты не плохая, Мони. Но мне нужно тобой больше заниматься. Наверное, я уделял тебе недостаточно времени.
-Но ведь у Господина ещё три Унины.
-Это точно.
-Что же мне делать?
-Пока ничего. Упряжку я тебе не куплю, даже и не надейся. Это тебе бы навредило. Но мы что-нибудь придумаем, новую игру, например. У нас ведь есть рабыни, правда?
-Я буду стегать хлыстом наших рабынь?
-Только делать вид. Не по-настоящему, запомни, Мони. Но так тебе тоже понравится.
-Ну, я не знаю.
-Зато я знаю. И запомни, рабынь бьют только для того, чтобы они потом большего не получили. Бить рабынь для собственного удовольствия нельзя. Это плохо, даже если очень хочется. А играть в это можно, тут ничего плохого нет. Многие ещё и не в это играют. Только рассказывать об этом не принято. Это твоё личное дело. Ну, и моё, как твоего Господина.
-Многие чувствуют то же, что и я? И Госпожа Нома, и Эльвира?
-Мони! - строго сказал я, - ты меня плохо слушала? Это личное дело каждой унины. Спрашивать об этом невежливо. А подарок мы тебе другой придумаем. Хочешь что-нибудь ещё?
-Да, - сказала Моника. - Хочу гранёный ошейник.
-Гранёный ошейник? Это какой?
-Такой, - показала она пальцами. - Широкий, восьмиугольный. Блестящий как зеркало. В одном углу замочек, а в остальных по красному камешку.
-Где это ты такой видела?
-На улице, недавно. У одной девушки на шее.
Наверное, очередное модное новшество. Давно я не заходил в магазины Унилониса.
-Хорошо, поищем. И ещё. Госпожа считает, что тебе нужно проклепать дырочку в носу, как Эльвире. Хочешь?
-А заклёпка будет из золота?
-Ну конечно, как же иначе?
-Тогда хочу. Только пусть Господин не вставляет мне в нос несъёмное кольцо. Я их менять люблю. То одно носить, то другое.
-Конечно. Зачем тебе несъёмное кольцо? Ты же не миниуни.
-Да, - сказала Моника. - Я Униола, Госпожа.
-А теперь, - улыбнулся я, - Госпоже Монике пора спать.
-Как угодно Господину. А, можно…
-Что?
-Можно, я на ночь завяжу себе рот платком?
Надо же, не наигралась ещё. Я вздохнул и сказал:
-Можно. Только, смотри, дыши носом.
Я вышел в коридор и направился в главную спальню. Спальня Номы действительно, самая большая в доме. Дело в том, что она используется во многих целях. В частности, здесь чаще всего собираются вместе все Униолы для решения совместных вопросов. В некоторых случаях Нома здесь же принимает гостей, если, конечно, это хорошо знакомые Унины. Официальные приёмы совершаются в официозном зале. Он хоть и невелик, но два десятка человек вмещает. Но мы с Хани не любим приёмов. Зато мы часто проводим время вместе в её спальне, как в довоенные времена. Это уже ностальгия, наверное. Хани вовсе не выдумщица по постельной части, это она оставляет Эльвире и другим. Но и в ней есть какая-то прелесть однообразия. По крайней мере, я всегда уверен, что с ней у меня всё получится. Не знаю, по вкусу ли ей теперешние традиции, но она обычно их придерживается. Вот и сейчас она стоит в белой ночной сорочке и лёгком ошейнике около кровати, прикованная цепочкой за левую ногу. А ключи от ножного кольца тут же рядом, на столике. Интересная надпись на кольце: «Ламиола жаждущая Оллитары». Смешно. Это она-то ламиола? Её цепи, - одна видимость, но так положено и я не спорю. Только вот к шейному кольцу я её никогда не приковываю. Не могу этого делать с ней. С кем-нибудь другим, пожалуйста, но не с Хани. И она не спорит с этим. Да и какой смысл? Мужчина всё равно всё сделает по-своему.
Я глажу Ханелору по чёрным волосам. Они совсем чёрные, как и раньше. В Оллитарии никто не седеет и не стареет. Здесь остановилось время, иного объяснения нет. Вот только умирают здесь часто. И появляются новые, неизвестно откуда.
Хани касается ладонями моей кожи, каждый раз изучает её вновь, все эти шрамы и пятна ожогов от яда Змеенога. Только лицо каким-то чудом почти не повреждено. Может, конструкция шлема помогает? Яд быстро теряет силу, соприкасаясь с полированной сталью.
Хани стройная, даже немного худовата, но любит всякие просторные ночные сорочки. А я люблю их с неё снимать и сбрасывать вниз, на ножную цепь. Вот она уже и голая, как рождённая из пены Афродита, стоит в шёлковой раковине упавшей на ноги сорочки. Я глажу её по тёмному лону, нахожу пальцем пупырышек клитора. Хани вздрагивает и тянет меня к себе. Я чувствую под пальцами влагу, скольжу следом за ней на постель. Хани ложится на спину, выгибая стройные ноги. Я легко проникаю в неё и плавно двигаюсь внутри. Хани негромко постанывает, прищуривая глаза и стискивая руками покрывала, её цепь мерно звенит в такт моим движениям. Она никогда не кричит, но я всё чувствую по её дрожи, по приближающимся судорогам, ловлю нужный момент. Струйка Оллитары уходит внутрь, пронзая тёмную глубину лона Ханелоры. Совершается очередной преступный акт, который мы запиваем заранее приготовленным вином. Мы смеёмся и болтаем, развалившись в просторной постели Номы.
-Как девушки? - интересуется она.
-С девушками всё в порядке.
-Да, неужели? Если это порядок, то очень странный.
Я немного удивлён таким заявлением.
-Странный порядок? А что такое?
-Господин никогда не задумывается, что у него за семейка?
-Вполне нормальная, а что?
-Нормальней некуда. Твоя Нома, - лицемерная Нола, то есть, закоренелая преступница по которой давно упряжка плачет. Твоя Униола-Мини чокнутая мечтательница, Униола-Лона глупышка с фантазиями провинциалки, а Униола-Мони девчонка с садистскими наклонностями и склонностью к фетишистским извращениям.
-Вот и хорошо. Все разные, а я однообразия не люблю. Было бы хуже, окажись вы все одинаковыми, Госпожа Лора-Нелора 441-И-102.
Хани смеётся, а потом грустно вздыхает:
-Надо же, я привыкла к ошейнику. Без кольца на шее мне чего-то не хватает, словно голова не держится. Помнишь, как на меня впервые надели ошейник? Жутко вспомнить. Шея покраснела, а потом припухла, я вся измучилась, то платок под него подкладывала, то руками поддерживала, то холодной водой шею протирала. Думала никогда не привыкну.
-Да? Я и не знал. Ты говорила, что удобно.
-А вам, Господам, такие вещи знать и не нужно. Вам они неинтересны.
-Могла бы и сказать. Может, и теперь чего-то скрываешь?
-Может быть, может быть. Не ваше дело, Господин.
-Давно бы могла снять с себя всё железо, я же говорил сколько раз.
-Ещё чего. Цепи Номы, гарантия её прав. Железная. Попробовал бы кто наступить мне на хвост, когда на мне ошейник Хронваргера. Куда уж лучше? Может, Нома администратора или Оллитарха и повыше, да у них вся жизнь зарегламентирована. А у меня свобода, - она подёргала левой ногой цепь. - Что хочу, то и делаю. На цепи. Может, будешь отрицать, что тебе нравится, когда я на цепи?
-Ну, не буду, если просят. Думаю, любому мужчине нравится, когда его женщина на цепи. Исходя из гнусной мужской сущности. А ты, Хани, надеюсь, не будешь спорить, что женщинам иногда доставляет наслаждение когда их заковывают или связывают?
-Иногда. Вот именно, что иногда. Под настроение. Для таких, как я. А для современных девушек, я думаю, это не имеет значения, они с самого начала закованы. Может им как раз и доставляет удовольствие, почувствовать себя свободными. Попробовать то, что запрещено?
-Может и так, только вряд ли мужчины согласятся часто отвязывать своих ламиол.
-Конечно. Мужчинам эти порядки до того нравятся, что я иногда даже сомневаюсь в существовании ламиолии.
-Даже так?
-А ты никогда не сомневался?
-Не знаю. Не люблю думать. С другой стороны, конечно, всё как-то подозрительно выглядит, и непонятно. Я даже в существовании Змееногов всегда сомневаюсь, пока они вдруг не появляются неизвестно откуда.
Хани замолчала и погладила меня по свежему ожогу на плече.
-Кто-то погиб, говорят?
-Говорят?
-Я чувствую по тебе. Кто?
-Сконер. Как, я не видел. Видел только то, что от него осталось.
-Сконер. Кажется, у него было четыре Униолы. Не позавидуешь им.
-А что мы можем сделать? У любого Хронваргера полно Униол. Ну, почти у любого.
-Да, конечно. Но с другой стороны…
-Может их и возьмёт кто-нибудь. Но не четверых же сразу. А разлучаться им, сама понимаешь, тоже ничего хорошего. Тот же путь в клетку. Скорее всего, как обычно, кто-нибудь купит их как рабынь, а когда они потеряют иммунитет, сдаст в Унилонис. А как иначе?
-Всё так, но… Я всё думаю в таких случаях, что занимаю место одной из них.
Я погладил её по волосам и по лицу.
-Ты лучше их всех, Хани. Невзирая ни на какие там законы. И ты не виновата, что осталась Нолой. И мне нравится, что ты Нола. Нола на моей цепи, - это что-нибудь да значит. Не у всякого, я думаю, по ночам в спальне прикована Нола.
-Вот как? Почему бы тебе тогда для полного счастья не приковать Нолу как положено ламиоле, шейным кольцом к ножке кровати?
-И не подумаю. Для меня ты не Нола и не Нома, а прежде всего женщина, которая теперь будет спать у меня на плече, а завтра проснётся и снова будет Номой Хронваргера в ошейнике с его именем.
И снова наступила ночь.
Отзывы можно присылать на aldementjev@yandex.RU