Утро. Я выполз из-под рабынь и вышел из спальни. Девушки даже не проснулись, а скорее просто сделали такой вид. Больно нужно им в клетку! Лучше несколько лишних минут поваляться на постели Господина. Ну и вымотали же они меня. Даже идти трудно. Ничего, разойдусь помаленьку. Пять раз за вечер, это многовато, даже при таких хороших девушках. Ну, да ладно.
Как там снаружи? Обыкновенно. Утро ничем не примечательное. Слабый туман. Оллитара уже встала. Вот это плохо. Оллитару нужно приветствовать на восходе, если уж ты Хронваргер. И неважно что у тебя накануне пять девок получали Оллитару. Да хоть десять. Не бери столько, если не можешь нормально вставать.
Я оделся и немного размялся. Плохо. Жёны наверное уже заждались, давно к ним пора. Впрочем, не так уж и поздно, а им положено ждать, как Униолам. Не переломятся. Но всё же… Я потащился в главный зал на ходу пытаясь принять бодрый вид. Все четыре жены конечно же там. Что, опять мелкий демарш? Ханелора одела всех одинаково, да ещё и сама также вырядилась. Я и не знал что у нас есть такая убогая одежда для Униол. Правда, не моё дело, следить за женским барахлом, а, тем более, выражать удивление, что бы они там ни напялили. Все Униолы были одеты в длинные белые рубахи до пола с рукавами на манжетах, в светло-серые сарафаны поверх рубах из такого же грубого материала, без всяких вышивок даже, и в белые платки завязанные спереди так, что и ошейников-то почти не было видно. А на шее у каждой деревянная дощечка с надписью: «Я собственность Эдварда Ноксера». Так девушек наряжают разве что на продажу где-нибудь в провинции.
-Приветствую Господина, - сделала реверанс Ханелора и при этом умудрилась придавить край сарафана.
-Здравствуй, - несколько растерянно сказал я.
-Как прошла ночь, Господин? - поинтересовалась старшая жена.
-Хорошо отдохнул, - сказал я, - только устал.
-Я накажу рабынь, - сказала Нома. - Нельзя утомлять Господина.
-Ещё чего! - возмутился я. - Я запрещаю.
-Как скажет Господин, - поклонилась Хани.
-Э… - только и успел сказать я, как Натали уже поклонилась согнувшись в поясе и натянув шейную цепь:
-Приветствую Господина.
-Здравствуй, Натали, - сказал я. - Хорошо спала?
-Я не спала, Господин, - сказала Натали и поправила сбившуюся набок дощечку.
-Почему это?
-Натали думала, Господин.
-О чём это?
-Ну… Это очень долго рассказывать, Господин.
-Ладно, - сказал я, - потом расскажешь.
Тем временем Эльвира уже вытанцовывала своё приветствие.
-Приветствую Господина.
Эльвира в таких одеяниях вообще на себя не похожа. Выглядит даже нескладно, что с ней редко бывает.
-Здравствуй, - сказал я. - А ты как спала, жена?
-Я не спала, Господин.
-И ты? А что случилось?
-Я боялась.
-Чего?
-Что придёт страшная Иоланта Мона-Анноли и побьёт меня своей большой литоной, Господин.
-Эльвира, - сказала Хани, - прекрати.
-А что? - сказала Эльвира. - Я всегда боюсь когда Господина нет рядом. А если у него так много Оллитары, что на пятерых хватает, так не одаривал бы рабынь, а позаботился бы об Униоле-лоне, Госпожа.
-Ты собираешься указывать Господину? - возмутилась Хани.
-А что, если он сам не догадывается, Госпожа?
-Ну, - сказала Хани, - если Господин хочет чтобы ему указывали…
-Ты что, Эльвира? - сказал я. - Я ведь вчера весь день с тобой провёл, а ты ещё и недовольна?
-Подумаешь, день! - сказала Эльвира. - День прошёл, и всё. Ночь наступила, и я снова одна, как всегда.
-Как всегда?
-Почти всегда. А это всё равно что всегда. А я Униола-лона, Господин!
-Я же бываю у тебя раз в пять дней.
На это Эльвира только презрительно хмыкнула.
-А я говорила, - сказала Хани, - нечего её баловать.
-Раз в пять дней! - сказала Эльвира. - Балование называется, Госпожа!
-Помолчи-ка, - начал сердиться я.
-Ну и пожалуйста, - сказала Эльвира и затолкала себе в рот половину платка, втрое больше чем положено.
-Эльвира, - сказала Хани, - освободи рот и держи в зубах только кончик. Ты же знаешь.
Эльвира стрельнула глазами, но послушалась. Правда, с таким видом, что лучше бы и не слушалась.
-Моника, - сказал я, - где ты там?
Уж Мони в таком наряде вообще выглядела некультяпистой куклой. Платок на спине чуть не до пояса, а дощечка на животе, и кажется вдвое шире чем есть.
-А что Моника? - сказала четвёртая жена. - Моника разве кому нужна? Когда все с Эльвирой носятся?
-Ха! - сказала Эльвира и надулась.
-Здравствуй, Моника, - напомнил я.
Моника резко наклонилась, дёрнув цепь, так что унитола вздрогнула, потом дрыгнула ногами показывая что не может встать на колени и снизошла:
-Здравствуйте, э… Господин.
-Так, - сказал я. - А ты чем недовольна, э… Моника?
-Я не говорила, что недовольна, между прочим.
-И так видно.
-От Господина ничего и не скроешь.
-Так чем же недовольна?
-Жизнью, - сказала Моника. - И вообще.
-А точнее?
-А точнее не скажешь, Господин.
-И чем же плоха жизнь?
-А что в ней хорошего?
-Ладно, - сказал я, - понятно. Ну что, Госпожа Нома, что у нас тут за демарш?
-Какой демарш? - удивилась Хани.
-Почему вы все вырядились в какую-то арестантскую одежду?
-Ах, это? Ну… Мы собрались вместе и поговорили.
-Так что, всю ночь никто и не спал?
-Так получилось.
-И до чего договорились?
-Мы решили, что Господину будет удобнее оставить всех своих Унин дома. Чтобы без помех ловить Иоланту Мона-Анноли.
-Ах, значит вы так решили?
-Да, Господин.
-А я, значит, должен вместо своих жён ехать с этой тупоголовой Нолой на цепи?
-С какой это ещё Нолой?
-Неважно, - сказал я. - А эта одежда что означает? Это в связи с таким решением?
-Девушки хотят показать что их не страшит временное пребывание в Унилонисе. Даже в арестантской одежде им не страшно.
-И тебе не страшно?
-А что? Цепи я уже примеряла, и одеждой никакой меня не испугаешь.
-Даже сбруей для упряжки?
-Дались тебе эти упряжки! - с досадой сказала Хани. - Мало ли в Унилонисе Униол сидит? Никто их в тележки не запрягает. Наверное.
-Ты забыла в чём тебя обвиняли на комиссии?
-Ещё всякую болтовню помнить, что ли?
Я внимательно посмотрел на Хани. Приподнял платок и осмотрел ошейник, замок и скобочку за которую крепилась цепь.
-Что это ты там делаешь? - поинтересовалась Хани.
-Проверяю, надёжно ли ты прикована.
-Зачем?
-Беспокоюсь за тебя. Ты же ламиола. Или забыла?
-Помню, - сказала Хани. - Ламиола. Такая же ламиола как…
-Как и все остальные ламиолы, - перебил я. - И должна быть надёжно прикована к унитоле. А если потребуется, связана и заперта в клетку.
-Ну да, - сказала она. - А что это ты вдруг вспомнил?
-Я никогда и не забывал. Хорошо бы и тебе не забывать о своих обязанностях. Это, кстати, и всех остальных касается.
-Это о каких таких обязанностях речь? - спросила Хани.
-Об обязанностях Униол Хронваргера. Напомнить? Униола должна быть послушной, жизнерадостной, изобретательной в постели и помимо постели. Она должна изучать привычки Господина, замечать, что ему нравится, а что нет. Должна быть искуссна в разговоре и знать, когда нужно говорить, а когда скромно помалкивать. Должна обеспечивать ему отдых и восстановление сил, а не мотать ему нервы, не позорить перед гостями или комиссией Унилониса. Должна любить его по мере сил, заботиться о порядке в доме, следить за рабынями, загружать их работой, чтобы не ленились, ухаживать за рабынями если у них ламиолия. Должна справедливо наказывать или поощрять рабынь для их пользы, следить за надёжностью клеток, замков, ошейников и цепей, как у рабынь, так и у любой Униолы, и у себя лично. Это потому что ошейники и цепи девушкам ламиолам необходимы для защиты их прав и ничего лучшего для этого пока что не придумано.
Униола должна быть опорой Квинглеру, его помощницей и собеседницей, вдохновлять его на воспроизводство Оллитары и на исполнение своих обязанностей перед обществом, а Униола Хронваргера должна уважать его сталь, чистить её и содержать в порядке, чтобы никаким Змееногам никого не удалось тронуть там где её Господин её защищает. Униола должна… - тут я перевёл дух и хотел было продолжить, но Хани сказала:
-Горло не устало?
-Немного, - признался я.
-У несчастных Униол столько обязанностей, - заметила Хани, - что одно их перечисление, уже большая и утомительная работа. Где уж глупым ламиолам осуществить всё это на деле?
-Ладно, - сказал я, - снимите эти… эти… одеяния, и переоденьтесь в приличную одежду. И займитесь приготовлением к отъезду, как вчера и договаривались. И без фокусов и всяких идиотских решений. А не то я окажусь от городских упряжек и вас самих позапрягаю вместо рабынь, и буду кнутом бить по дороге чтобы одновременно два полезных дела сделать, - быстро ехать и выбить дурь из ваших головок в дурацких арестантских платках. Всё понятно? Не поедут они! И чтобы выспались как следует. Ночью не спали, так спите днём.
-Как же тогда готовиться к отъезду, если ещё и спать днём? - возмутилась Хани.
-Если спать днём, так готовьтесь ночью, - сказал я. - Разберёшься, Нома. Поменьше дури в голове останется.
-Почему это Господин считает, что у его Униол только дурь в голове? - сказала Хани. - Мы, хоть и ламиолы, но никакие не дуры. Хотя и живём в стране идиотов.
-То есть, - сказал я, - переодеваться отказываетесь?
-Нет, почему? - растерялась Хани, - переоденемся, конечно, если Господин приказывает.
-И приготовитесь к отъезду?
-А куда деваться? Если уж Господин кнутом грозится?
-Вот и прекрасно. И не забудь найти время и сходить с Натали за покупками. Помнишь? Игрушки и костюм для Натали, платье для Эльвиры и ошейник для Моники.
-Я думала, Господин сам сходит с Униолами.
-Некогда мне по магазинам ходить. У меня дела.
-Тогда по утрам меньше спать надо. Если уж дела.
-Это правда, - согласился я, - но должен же кто-то спать, если жёны по ночам спать не желают. А у них тоже дела на сегодня, между прочим. Или не так?
-Я к тому, - сказала Хани, - что Господина давно ждёт Госпожа Нола Элойя Мона-Исколиони.
-Нола Элойя? Ах, да! - вспомнил я. - Приехала Нола Элойя? А она что, не предупреждала что приедет?
-Предупреждала, - сказала Хани. - Вчера. Но я забыла.
-Ты забыла?! - возмутился я. - Но это же неслыханно!
-Я забыла, - повторила Хани. - Можете меня выпороть, Господин.
-Ага, - сказал я, - самое время. И давно она ждёт?
-Порядочно, - призналась Хани.
-Так почему же ты не вытащила меня из постели сразу, как только она приехала?
-Господину виднее, сколько спать, - сказала Хани, - и виднее, где спать и с кем.
-Хани, - сказал я, - ты что?
-А что?
-Ладно. Ничего. Натали, ты слышишь? Приехала Нола Элойя.
-Слышу, Господин, - взволнованно ответила Натали стискивая руки.
-А ты в таком виде, - упрекнул её я. - Что теперь, переодеваться пойдёшь?
-Нола и так заждалась, - заметила Хани.
-Ладно, идём, - решил я. - Дай ключ.
Я отомкнул Натали от унитолы и пристегнул на свой поводок для девушек. Натали прятала глаза и, кажется, даже дрожала под своим балахоном.
-Ну? - спросил я. - Ты чего это? Успокойся пожалуйста.
-Сейчас, - сказала Натали. - Постараюсь, Господин. Мне так неудобно.
Тут она даже спотыкнулась поворачивая в коридор. Только теперь я заметил что жена ещё и в неуклюжих ножных кандалах.
-Ещё не легче, - сказал я. - А где ключи?
-Не знаю. Наверное, в комнате у Госпожи.
-Ладно, идём так. Давай хоть дощечку снимем.
Я хотел снять с неё табличку с надписью, но Натали испуганно ухватилась за неё.
-Нет, Господин, не надо!
-А что такое?
-У меня ошейник без надписи. Без таблички нельзя.
-С чего это ради у тебя ещё и ошейник без надписи?
Я отогнул край платка и осмотрел ошейник. Ошейник и вправду был грубый, функциональный, без всяких надписей и номеров.
-Вы что там, ночью, с ума посходили? Что это ещё за хомут у тебя на шее? Разве такое можно носить приличным Униолам?
-Мы хотели чтобы всё было как у арестанток, Господин, - виновато пролепетала Натали.
-Ну как я тебя в таком виде покажу? Пойдём назад.
-Нет, нет, Господин! - испугалась Натали. - Госпожа Нола умная, она всё поймёт!
-Ну ладно, - согласился я. - Не нравится мне всё это, но…
Нола Элойя Мона-Исколиони стояла в приёмном зале у окошка. Одета она была очень официально, то есть в целом выглядела как куча покрывал с глазами в прямоугольной щёлке чадры. О её настроении судить было трудно. Впрочем, похоже, она умела владеть собой.
-Госпожа, - сказал я, - мне крайне неприятно что вам пришлось ждать. Прошу вас извинить всех нас за такое упущение. Понимаете, определённые семейные обстоятельства и другие причины… Впрочем, какая разница? Мы страшно виноваты и просим нас простить, Госпожа.
-Ничего, - сказала Нола. - Семейные обстоятельства. Я понимаю. Не так уж долго я и жду, чтобы так извиняться.
-Я рад что вы не сердитесь, Госпожа, - сказал я. - Натали, поприветствуй Госпожу Нолу.
Натали тут же согнулась в поклоне подхватив свисающую с шеи табличку и придержав кончики платка.
-Здравствуйте, уважаемая Госпожа Нола. Госпожа.
-Здравствуйте, Госпожа Натали, - сказала Нола. - Надеюсь, вы здоровы сегодня?
-Спасибо, Госпожа. Я вполне здорова. Господин не далее как этой ночью одаривал меня Оллитарой, Госпожа.
-Вот и хорошо, - сказала Нола. - Но, прошу вас, Госпожа Натали, не говорите со мной как рабыня с собственницей. Вы ведь Униола, Госпожа. Не Нола, конечно, но вполне можете говорить со мной на равных. Ну, скажем, почти на равных, правда?
-Как скажете, Госпожа, - слегка поклонилась Натали.
-Присаживайтесь пожалуйста, Госпожа, - указал я Ноле на кресло.
Госпожа Элойя обстоятельно расправила складки покрывал и не спеша уселась в кресло. Поправила на лице чадру, хотя чадра и так сидела ровно. Покрывала Госпожи были даже не из шёлка, да и вышивка по краю очень узкая и простая. Слишком уж официальный вид.
-Удобно ли Госпоже? - спросил я.
-Вполне, - сказала Нола, - не беспокойтесь.
-Госпожа приехала на коляске?
-Да. А что?
-Не надо ли позаботиться о её рабынях?
-Госпожа Нома обещала сделать всё что нужно.
-Тогда может быть уважаемая Госпожа не откажется от напитков или лёгкой закуски?
-Нет, благодарю, - сказала Нола, - я ведь приехала по делу.
-Как скажет Госпожа, - чуть поклонился я, - но может быть уважаемая Госпожа хотя бы снимет чадру и верхнее покрывало? Сегодня несколько душно.
-Не стоит, - сказала Нола. - Во время деловых визитов я предпочитаю быть официально одетой. Но благодарю за ваше беспокойство, - и снова поправила чадру. Могло показаться, что Госпоже этот наряд был непривычен. Впрочем, может быть она и приобрела его недавно. На комиссии Госпожа Элойя хоть и была в покрывалах, но не в таких официальных.
Я пододвинул ещё пару кресел. Усадил в одно из них Натали и пристегнул её поводок к скобе спинки. Натали оправила одежду и дощечку на груди, уселась поудобнее и скромно опустила глаза. А я сел чуть в стороне.
-Простите моё любопытство, Госпожа Натали, - сказала Нола, - но у вас несколько странный домашний костюм. Или это не так?
-А что особенного, Госпожа? - ответила Натали. - Рубашка, сарафан и платок. Обычная женская одежда, Госпожа.
-Извините, Госпожа, но на вас кажется даже надели ножные кандалы? А также тяжёлый ошейник. Возможно, вы наказаны?
-Вовсе нет, Госпожа, - сказала Натали. - Простите, Госпожа, но если бы я знала что вам не понравится этот костюм, я бы конечно выбрала другой. Простите глупую ламиолу, уважаемая Госпожа.
-Ну что вы? - смутилась Нола Элойя. - Это вы простите меня. Вы хозяйка здесь и, разумеется, одеваетесь во что хотите. Я никакого права не имела делать вам замечания.
-Если уважаемой Госпоже интересно, то я долго думала, в каком наряде встретить уважаемую Госпожу. И решила, что одежда рабыни арестантки наиболее подходит для этого случая. Одевшись рабыней я как бы покажу уважаемой Госпоже насколько я считаю её выше себя и насколько я благодарна, что уважаемая Госпожа позаботилась о такой как я и нанесла мне визит.
-Ну… - явно смутилась Нола, - значит я всё неправильно поняла, и… Впрочем, всё это неважно. Итак, я обещала вам навести справки о слухах насчёт литонии ламиол и…
-Вам что-то удалось узнать, Госпожа?! - взволнованно перебила её Натали.
-Натали, ты что? - сказал я, а Нола недовольно взглянула, но промолчала.
-О! - сказала Натали, - простите меня, ради Оллитары, Госпожа.
-Ничего, - сказала Нола. - Я понимаю ваше волнение. Итак, слухи о литонии. Их огромное количество, и почти все таковы, что не заслуживают даже изложения. Я остановлюсь только на наименее неправдоподобных версиях, хорошо?
Натали осторожно кивнула звякнув цепочкой.
-Как вам известно, - начала Нола, - никто не знает, откуда берутся редкие случаи литонии в Оллитарии. Физиологически, репродуктивный аппарат ламиол находится в порядке и функционирует нормально, как и должно быть у женской особи репродуктивного возраста. Однако, зачатия почти никогда не происходит. И это при стабильном менструальном цикле и даже не таких уж редких случаях функционирования молочных желёз ламиолы. Насколько непонятным является отсутствие литонии, настолько же непонятен и механизм появления молока без зачатия эмбриона. Но это побочный вопрос. Большинство исследователей склоняется к мнению что отсутствие зачатия является следствием бессмертия ламиол. Бессмертие же обеспечивается кратковременным циклом регенерации клеток организма ламиолы, вследствие чего яйцеклетка, даже будучи оплодотворённой, отбрасывает свои изменения как выходящие за рамки исходного состояния. Иными словами, регенерация абортирует ламиолу на самой ранней стадии беременности. Почему же тогда изредка всё же появляются Уна-литы? Напрашивается вывод, что у этих девушек механизм регенерации нарушен, или имеет более длительный цикл, чем обычно. В результате, эмбрион успевает сформироваться и уже не воспринимается как часть организма ламиолы. Но в этом случае Уна-литы должны стареть и умирать, хотя и медленно, однако, такого эффекта не отмечено. Возможно, конечно, что Уна-литы имеют компромиссную или непостоянную длительность цикла регенерации, если этот самый цикл вообще существует, конечно. Вам понятно, Госпожа Натали, о чём я говорю?
-Да, Госпожа, - кивнула Натали. - Я интересовалась исследованиями в области литонии и знаю эту концепцию.
-Ну, разумеется, - согласилась Нола, - вы должны были знать. В таком случае, я не стану повторяться и перейду к слухам родившимся на почве этой концепции. Итак, говорят что литония в принципе невозможна там где существует регенеративное бессмертие, следствием которого является ламиолия. Чтобы разорвать этот порочный круг, нужно удалить будущую Уна-литу из данной среды обитания.
-То есть, куда это, Госпожа?
-За пределы Оллитарии.
-А разве есть что-то за пределами Оллитарии?
-Доподлинно это никому не известно. Однако, элементарная логика подсказывает, что Оллитария всего лишь маленькая область огромного мира, более того, уникальная изолированная область, где действуют уникальные физические законы.
-И это можно сделать? Можно выйти из этой области, Госпожа?
-Точно мне неизвестно, но я предполагаю, что можно. Что же касается слухов о литонии, то наиболее распространено мнение, что эмбрионы доставляются извне и путём сложной операции внедряются в соответствующее место ламиолы.
-Какой ужас! - воскликнула Натали. - Но… Но… Девушка должна знать о таком!
-Ламиола может и не знать.
-То есть, вот почему Нолы не бывают литами? У них нет ламиолии! Но кого же выбирают для такого?
-Госпожа Натали, - сказала Нола, - ведь это всего лишь слух.
-Да, правда. Простите, Госпожа. А другие слухи?
-Ещё говорят, что Уна-литы сами доставляются в Оллитарию извне.
-Но ведь все мы, в некотором роде…
-Не знаем, откуда тут взялись?
-Да, Госпожа.
-Есть ещё третья версия. Говорят, что ламиол желающих стать Уна-литами увозят на Землю, подвергают там медицинской обработке и возвращают назад. После этого они некоторое время имеют способность к зачатию.
-Но разве Земля существует, Госпожа?
-Кто может точно такое знать? - вздохнула Нола.
-Но если бы Земля существовала, такое было бы возможно?
-Почему бы нет? Более того, лично я склоняюсь к мысли, что именно так всё и обстоит.
Натали взволнованно вскочила на ноги, стиснув ладони и натянув цепь.
-Госпожа! - воскликнула она, - но как же туда попасть?! Кто может отвезти ламиолу на Землю? Как попасть в число избранных?
-Думаю, очень просто, - сказала Нола. - За деньги.
-За деньги, Госпожа? Только и всего?
-За большие деньги.
-Это не имеет значения! - снова воскликнула Натали. Она была крайне взволнована и нервно стискивала руки. Но я пока не вмешивался. - Неужели нужны всего лишь деньги?
-А вы что, поехали бы, Госпожа Натали? - осторожно спросила Нола.
-Конечно! - вскричала Натали. - Если есть хоть малейший шанс!
-Успокойтесь, Госпожа Натали, - сказала Нола. - Вспомните хотя бы, что вы являетесь собственностью, и не вам решать такие вопросы.
-Господин не откажет мне! Ведь правда, Господин?! - Натали уставилась на меня, а глаза её так и сверкали.
-Постойте, - сказал я, - ведь всё это только слухи? Или не так?
-Возможно что и не только слухи, - сказала Нола.
-То есть как? Объяснитесь пожалуйста, Госпожа.
-Лично мне, - сказала Нола, - доподлинно неизвестно, правда это или нет.
-Но что-то вам известно помимо слухов?
-Немного. Позвольте вам заметить, Господин Ноксер, что наша беседа подошла к опасному моменту.
-А именно?
-Предположим, что ламиол и в самом деле возят на Землю. Надеюсь, вы понимаете что это было бы незаконно, а следовательно, осуществлялось бы тайно?
-Почему?
-Потому что в противном случае, это было бы общеизвестно.
-Я никому ничего не скажу, - пообещал я, - и Госпожа Натали тоже.
-Это одни лишь слова, - сказала Нола. – Вспомните, что я являюсь государственной служащей и обязана строго соблюдать законы, и, более того, следить за соблюдением законов другими.
-Какие же гарантии вам нужны?
-Боюсь, что очень серьёзные.
-А точнее?
-Я могу открыть вам некоторые секреты связанные с литонией, если буду уверена, что вы ни при каких обстоятельствах… Короче говоря, вы дадите мне письменное признание в том, что ваша Униола-Нома, Ханелора Ноксер не является ламиолой.
-Госпожа Ханелора Нола? - воскликнула Натали. - Что за гнусная клевета?
-А вы не знали, Госпожа Натали? - спокойно спросила Нола.
-Этого не может быть.
-Что скажете, Господин Ноксер?
-А где у меня гарантия, что вы просто не дурачите меня чтобы получить такое признание?
-Чтобы ваша жена забеременела, придётся очень сильно рискнуть, Господин. Кроме того, припомните, не я завела разговор о литонии. Госпожа Натали сама умоляла меня навести справки. К тому же, какой мне смысл специально губить вашу Ному?
-Если вы попытаетесь это сделать, - сказал я, - я могу вас убить, Госпожа Элойя.
-Ну, а это может являться гарантией с моей стороны.
-Ближе к делу, - сказал я. - Что мы получим взамен?
-Госпожа Натали забеременеет от вас. Вот что вы получите. С некоторой степенью вероятности, разумеется.
-А если нет?
-Тогда всё останется как есть.
-А деньги?
-Деньги вы заплатите только после появления отчётливых признаков беременности у вашей Униолы.
-И большие деньги?
-Большие. Шестьдесят тысяч мониолов. Или несколько больше. Но не меньше.
-Откуда у нас такие деньги? Это мой доход за десять циклов, или даже за пятнадцать!
-В нужный момент вас обеспечат высокооплачиваемой работой.
-Хронваргеры не могут убивать, вы не забыли об этом?
-Разумеется, нет.
-И какова же тогда будет эта работа?
-Это мне неизвестно, Господин.
-Так, - сказал я, - но, позвольте заметить, некоторые Уна-литы вовсе не принадлежат к состоятельным семьям. Откуда у них такие деньги?
-А вы заметили что таких Уна-лит всегда забирают в Оллитарис?
-То есть, настоящий хозяин всегда знает, где и когда появится Уна-лита?
-Думаю, что так.
-Допустим, что всё это правда, - сказал я. - Тогда какая выгода лично вам?
-Допустим, просто часть упомянутых денег.
-Только и всего?
-Допустим, что не только. Но разве это кого-то касается? А вам зачем жена Уна-лита?
-Как, зачем? Разве любой Квинглер не мечтает о потомстве?
-Только и всего? Насколько мне известно, всякий собственник Уна-литы обязательно пользуется случаем чтобы улучшить своё финансовое и социальное положение.
-Я и не думал об этом.
-Возможно. Но лишь потому что не надеялись на литонию.
-Возможно, - сказал я. - Но как всё это происходит? Неужели существуют транспортные средства которые…
-Мне ничего не известно, Господин Ноксер, - перебила Нола, - да и не может быть известно, как вы могли бы догадаться. Зато я, как администратор комиссии, многое знаю о Госпоже Натали.
-Что именно?
-У неё хорошее здоровье, подходящее телосложение, качественные внешние данные и неплохой номинальный возраст для вынашивания ребёнка. А кроме того, горячее желание литонии. К тому же, вы, как её собственник, подходите для финансового обеспечения, и как Хронваргер, и как обладатель уязвимого места для гарантии молчания. Вы что же думаете, кто-то станет вкладывать средства в девушку с сомнительными финансовыми, физическими и психическими возможностями? Кроме того, благодаря вашим стараниям, в ней почти подавлена ламиолия, а это обязательное условие.
-А что вы имеете в виду под психическими возможностями?
-Очень многое. Насколько я знаю, путешествие на Землю вовсе не комфортабельная прогулка. И у девушки не должно пропасть желание от встреченных ею физических и психологических трудностей.
-Так-то оно так, - усомнился я, - но откуда вы можете знать о психических качествах моей Униолы?
-Я много чего знаю, Господин. Такая уж у меня должность.
-Например, Госпожа?
-Например, я знаю что ваша Униола-Мини носит фальшивые животы, играет в куклы и даже в качестве подарка выпрашивает у вас ошейник для одной из них.
-Но, как же… - растерялся я.
-А ваша Униола-Мони мечтает разъезжать на упряжке из десяти рабынь и непременно погонять их кнутом.
-Достаточно, - сказал я. - В своей компетентности вы меня убедили.
-А теперь самое главное, - сказала Нола. - Вам необходимо решить всё прямо сейчас. Через час уже будет поздно. Таковы обстоятельства.
-Нужно хотя бы спросить Униолу-Ному.
-Не стоит перекладывать решения на плечи женщины, - заметила Нола, - тем более, что она, уж конечно, не откажет, узнав о необходимости вашего гарантийного признания. Такие женщины как Госпожа Ханелора очень склонны к самопожертвованию. Неблагородно было бы её провоцировать.
-Это правда, - согласился я. - Но так вот сразу, за какой-нибудь час…
-Полчаса, - сказала Нола. - Через час уже поздно. Этим и объясняется мой столь ранний визит. Если бы мне не пришлось ждать, у вас было бы даже полтора часа.
-А ты что скажешь? - спросил я Натали.
-Я согласна на что угодно, если есть хоть малейший шанс!
-Госпожа, - сказал я, - откуда мне знать что вы просто не продадите мою Униолу кому-нибудь?
-Вы же знаете меня, и знаете где меня найти, Господин. Неужели я стала бы рисковать своей должностью ради мелкой торговой сделки?
-И сколько может длиться эта «поездка»?
-Около двух циклов. После чего Госпожа Натали около четверти цикла сохранит способность к зачатию. Если, конечно, вообще что-то получится.
-А может и не получиться?
-Разумеется. Она может и вовсе не вернуться. Но это никому не выгодно. Тем не менее, случиться может всякое. Потому и берут оплату только при удачном результате. И, вы не забыли? Никто не должен знать. Вы заявите, что в связи с вашей деловой поездкой, сдали Госпожу Натали в Унилонис. Там её роль исполнит специально приобретённая рабыня. Думаете, всё это так просто организовать? Время решить, едет она, или нет?
-Если да?
-Я сразу же заберу её. Никаких сборов, прощаний и переодеваний. Прямо сейчас. Как только вы всё напишете.
-Хорошо, - сказал я, - я согласен.
-Пишите, - сказала Нола. - И снимите с неё ошейник и ножные кандалы.
-Я схожу за ключами и бумагой, - сказал я и вышел, оставив сосредоточенную Нолу и взволнованную Натали.
Когда я вернулся, Натали сидела в кресле, а Нола беспокойно расхаживала взад-вперёд.
-Ну? - сказала она, - не передумали, Господин?
-Вот, - сказал я подавая ей бумагу.
-Так, - сказала Нола, - посмотрим. «Я, Эдвард Ноксер, Хронваргер Исколионии, признаю что моя Униола-Нома Ханелора Ноксер, 441-И-102, является Нолой и предупреждаю, что при разглашении этих сведений оставляю за собой право на такие действия, в результате которых никому не покажется мало, кто бы он ни был». Оригинально. Хорошо, пусть будет так. Снимите с Госпожи ваше железо.
Я освободил ноги и шею Натали, а также снял с неё табличку с надписью.
-Вот, - сказала Нола извлекая из-под покрывал лёгкий блестящий ошейник с цепочкой-поводком, - наденьте, Госпожа Натали.
-Минутку, - сказал я и взглянул на ошейник. - Здесь написано: «Я Мария Сконер. Временная собственность Унилониса Исколионии. 910-И-004». Позвольте! Я знаю Униолу-Мини Сконера, погибшего недавно.
-Разумеется, Госпожа поедет под чужим именем. Разве непонятно?
-А настоящая Мария Сконер?
-Посидит в Унилонисе под чужим номером. Послушайте, всё это достаточно сложно, чтобы объяснять. Да я и не могу. Вот, Госпожа, наденьте это.
Нола извлекла ещё и лёгкие кандалы для Натали с короткими наручниками.
-А это ещё зачем? - удивился я.
-Как это, зачем? Да я просто не могу иначе везти ламиолу, да ещё взволнованную до такой степени.
Через пару минут закованная по рукам и ногам Натали уже шла на цепочке следом за Нолой к ожидающей их коляске.
-Никаких прощаний, - ещё раз напомнила Нола. - Никто ничего не должен заподозрить.
Через минуту упряжка из десяти рабынь уже удалялась от нашего дома. Ещё через минуту я позвал:
-Ну? Где вы там?
Четверо наёмников тут же появились передо мной.
-Видели? - сказал я. - Вперёд. И не попадитесь Ноле на глаза.
-Понятно, Господин, - кивнул старший и все четверо двинулись следом за тележкой. Хорошо бы они не потеряли её из вида. Ну ладно, теперь нужно идти объясняться с Хани. Или не нужно? Вообще-то, по обычаям Оллитарии, я ничего не обязан объяснять даже Номе. Но обычаи обычаями, а на деле…
Хани словно чувствует в таких случаях. Не успел я ничего решить, а она уже здесь. Впрочем, она наверное и сама собиралась присутствовать при разговоре, только потеряла время на переодевание. Теперь она прилично одета в один из домашних кринолинов.
-Хани, - сказал я, - хочу тебе кое-что сообщить.
-Может, позже? - сказала Хани. - Там снова приехала Госпожа Элойя.
-Госпожа вернулась? И Натали?
-Натали? - удивилась Хани. - А она что, уезжала с ней?
-Да, - сказал я, - уезжала.
-Госпожа одна, - сказала Хани. - Она спрашивает, может ли Господин её принять сейчас?
-Странно. Но, конечно могу. Какой ещё вопрос?
-Так я приведу её?
-Приведи, - растерянно повторил я, не очень понимая, что, собственно, происходит.
Госпожа Элойя вскоре неторопливо появилась в сопровождении Хани, что ещё больше удивило меня. Если уж она так поспешно вернулась, логично было бы предположить нечто спешное. Однако Нола спокойно подошла ко мне и наклонила голову в покрывале.
-Желаю мира вашей семье, Господин.
-Благодарю Госпожу, - ответил я. - Случилось что-нибудь срочное?
-Срочное? - удивилась Нола. - Кажется нет. Но я не люблю откладывать дела, тем более, что вы ведь уезжаете. Следует закончить наши дела до вашего отъезда.
-Конечно, - согласился я. - А что, вообще, всё в порядке?
-У меня? - несколько удивлённо спросила Нола. - Благодарю вас, да.
-И нам некуда теперь спешить, Госпожа?
-В-общем, да, - также удивлённо сказала Нола. - Впрочем, на сегодня у меня запланированы и другие дела, поэтому не будем терять времени на лишний обмен любезностями и приступим сразу к делу, хорошо?
-Хорошо, Госпожа, - согласился я.
-Прошу садиться уважаемую Госпожу, - указала Ноле на кресло Хани.
Нола поблагодарила и уселась в кресло, совсем как недавно оправляя покрывала.
-Рабыни позаботятся о ваших упряжных девушках, Госпожа, - сказала Хани, - а я, если позволите, подам вам небольшое угощение.
-Только очень немного, - сказала Нола. - Если вы не против, Госпожа Ханелора, я сниму чадру и верхнее покрывало.
-Разумеется, Госпожа, - улыбнулась Хани и вышла, а Нола открыла лицо и поправила свою короткую причёску.
-Не люблю я эти официальные покрывала, - призналась она, - но руководство Унилониса настаивает чтобы при официальных визитах администраторы были одеты строго по правилам.
Я только сочувственно улыбнулся в ответ, хотя мне и показалось странным что весь предыдущий разговор она называет официальным визитом.
-Как чувствуют себя ваши Униолы, Господин? - осведомилась Нола.
-Благодарю вас, Госпожа, хорошо.
-А рабыни?
-Всё как обычно, Госпожа.
Нола на некоторое время замолчала. Меня всё больше сбивало с толку её поведение. Ведь только что она сама предлагала не терять времени на любезности.
-А ваши рабыни, Госпожа? - спросил я. - Хорошо ли они вам служат?
-Что? - вскинула глаза Нола. - Ах, рабыни? Я не держу рабынь. Но для официальных визитов существует протокол, также как и одежда. Упряжку я арендовала в транспортном отделе Унилониса. А так, я обычно хожу пешком. Вы находите это странным?
-Немного, - признался я. - И Госпожа ходит одна? Даже без девушки на поводке? Это было бы и вправду странно.
-Цепных девушек приходится арендовать. К счастью, я не теряю при этом много времени, я ведь администратор Унилониса. Ходить одной и вправду, было бы вызовом обществу. Правда иногда… А вот и Госпожа Нома.
Хани поставила на столик около Нолы угощение, однако Нола явно ждала чего-то другого. Она снова помолчала и вдруг сказала:
-Простите, Господин Ноксер, но когда же придёт Госпожа Натали? Может, она нездорова?
Я чуть не подпрыгнул на месте, но удержался, тем более что Нола глядела совершенно искренним взглядом.
-Госпожа Натали? - удивилась Хани, - но разве…
-Хани, - сказал я, - оставь нас с Госпожой. Немедленно, ну?
Хани с безграничным удивлением взглянула на меня, но справилась с собой, порывисто повернулась, зазвенев цепью, и ушла.
Нола вытаращилась на меня, но я сразу же спросил не давая ей опомниться:
-Вы только что приехали, Госпожа?
-Ну да, а…
-Сколько у вас девушек в упряжке?
-Две, но…
-И вы не были здесь полчаса назад?
-Я вас не понимаю! - вскочила Нола.
-Только что отсюда уехала Госпожа одетая как вы, назвавшаяся вами и увезла с собой Натали.
-Вы… Вы не шутите?
-Я не шучу, и…
-Подождите! Эта самая Госпожа ехала на упряжке из десяти девушек, а Госпожа Натали сидела с ней рядом одетая в какой-то серый сарафан и грубый платок?
-Примерно так. А вам откуда известно?
-Я видела издали когда ехала сюда.
-В самом деле? Почему же вы обратили внимание?
-Я заметила Нолу в официальных покрывалах Унилониса, в таких же как у меня. И ещё удивилась, что за странная у неё напарница? А зачем вы послали с ней Госпожу Натали? Ведь я же предупредила, что нанесу визит.
Я промолчал внимательно глядя на Нолу.
-Назвалась мной? - спросила она, - или просто такое же имя?
-Ваше имя, ваша должность и ваш визит, - сказал я. - И я вовсе не уверен, что это были не вы.
-То есть, как это? - не поняла Нола. - А лицо? Она не снимала чадру?
-Не снимала, - подтвердил я. - Можно предположить, что администраторы Унилониса занимаются кражей ламиол в хорошем состоянии для перепродажи.
-Что?! - возмутилась Нола. - Что это за гнусные намёки? Если так, мне лучше уйти.
Нола сверкнула глазами, высокомерно вскинула голову, а потом натянула на лицо чадру и накрылась покрывалом.
-Я не потерплю, - сказала она, - подобных намёков на преступную деятельность. Я администратор Унилониса Исколионии!
-А я не потерплю чтобы похищали мою Униолу! Я Хронваргер Исколионии!
-Если у вас похитили Униолу, так кидайтесь в погоню, а не точите лясы здесь!
-А я считаю правильным несколько задержаться.
-Чтобы её похитили понадёжнее?
-Вы утверждаете, что у меня были не вы?
-Это может подтвердить кто угодно. Хоть рабыни, которых я арендовала.
-Упряжные ламиолы!
-Если надо, то функционеры транспортного отдела и охрана Унилониса.
-Это другое дело. А вы там были в покрывалах и с закрытым лицом?
-Я вижу, вам мерещится заговор?
-А почему бы нет?
-Заговор с целью похитить какую-то Униолу-Мини? Когда таких девушек полный Унилонис?
-Не совсем таких, - заметил я. - Натали особенная.
-Послушайте, - сказала Нола, - я вам сочувствую, но если её и в самом деле похитили, то надо же предпринимать какие-то действия.
-Легко ошибиться, - заметил я.
-Лучше ничего не делать?
-Я делаю.
-Что-то я не замечаю.
-Всему своё время.
-И долго ждать?
-Не думаю. А вы, Госпожа, ведь пришли рассказать о слухах насчёт литонии? Скажите, нет ли такого слуха, что ламиол отправляют на Землю для медицинской обработки?
-Допустим есть, и что?
-Это слух, или правда?
-Эта Госпожа увезла вашу Униолу чтобы отправить на Землю? И вы поверили?
-А вы в это не верите?
-Скажем так, у меня нет фактов подтверждающих подобную версию.
-Но такое возможно?
-Возможно всё.
-Земля существует?
-Смотря для кого.
-Как это так?
-В Оллитарии не всё так просто, как кажется.
-Лично мне здесь ничего простым не кажется. Особенно когда Оллитара гаснет.
-Оллитара гаснет?
-А вы не видели?
-Когда?
-Вчера в первой половине дня.
-Вчера был туман. Оллитары-то и видно не было.
-И вы в самом деле ничего не видели?
-Ничего. А что случилось? Что вы имеете в виду когда говорите что Оллитара гаснет?
-Вы точно ничего не видели?
-Да ничего же!
-Тогда в Оллитарии и в самом деле всё ещё сложнее, чем мне кажется. Так как же насчёт Земли?
-Я не знаю.
-Но предполагаете?
-Приходится.
-Что Земля существует для тех кто в это верит?
-Примерно так.
-Следовательно, считаете что вера и мысль способны поддерживать существование материальных объектов и даже небесных тел?
-Так вы договоритесь до того, что Оллитара горит только потому что в неё верят Хронваргеры.
-А такое невозможно?
-Хронваргеры ужасные зазнайки. До тупости.
-Вот как? В чём же это выражается?
-Да в чём угодно. Вы считаете что имеете право брать любую девушку, надевать на неё ошейник, сажать на цепь и делать с ней всё что захочется. А она ещё и благодарна должна быть за великую честь.
-Мне кажется, так думает любой Квинглер, а не только Хронваргер.
-Тем хуже.
-Для кого хуже?
-Ну не для вас же? Хуже для несчастных ламиол которых вы продаёте и покупаете, безжалостно эксплуатируете, а потом выбрасываете как ненужную вещь. А ламиола тоже человек, и не глупее такого как вы.
-Не все. Некоторые заметно глупее.
-Возможно. Если вы, с вашими непревзойдёнными умственными способностями, позволили обвести себя вокруг пальца какой-то аферистке…
-Она была в покрывалах, пришла когда ждали вас и говорила о том, о чём просили вас. И я до сих пор не уверен что это были не вы.
-Ну, ну, - сказала Госпожа Элойя. - Пока вы тут будете разбираться с вашими подозрениями, вашу Униолу продадут на подпольном рынке, запрут в какой-нибудь частный подвал, прикуют на прочную цепь и будут делать с ней что захотят.
-Зачем же так сложно, если подобных девушек полный Унилонис? И любой может делать с ними всё что захочет?
-Во-первых, не всё что захочет…
-Почти всё.
-А во-вторых, вдруг это любовь? Или месть? Или просто для медицинских опытов?
-По привитию литонии?
Нола только передёрнула плечами. В это время на входе послышались шаги.
-Монт, - сказал я, - войди. Остальные пусть подождут.
Охранник появился в комнате и удивлённо взглянул на Нолу в покрывалах и чадре с Унилонисской вышивкой.
-Говори при ней.
-Всё говорить?
-Всё.
-Мы разделились пополам, как решили. Двоих она быстро заметила.
-И что?
-Играла. Гнала рабынь, виляла. Потом мы сделали вид что потеряли её.
-Куда она поехала?
-В Унилонис. Но по пути сменила упряжку на двойку.
Нола не удержалась от удивлённого восклицания.
-Не обращай внимания, - сказал я. - Дальше что?
-Вернулась назад одна, подъехала к нам и отдала вот это, чтобы мы передали вам. - Охранник протянул мне сложенный кусочек бумаги.
-А потом?
-Это была не она, а другая женщина закутанная в такие же покрывала.
-Надо думать, - кивнул я. - А сама?
-Выехала с другого выхода вместе со спутницей. Поехала в торговый район, туда где склады. Там их ждали. С Госпожи Натали сняли цепи и одежду и надели колодки.
-Колодки? - удивился я. - Она что, сопротивлялась?
-Насколько можно было судить, нет.
-Потом?
-Её усадили в арестантскую тележку и повезли обратно в Унилонис. Там, на входе, наши смогли подойти ближе.
-И?
-Это была не Госпожа Натали. Я не знаю в каком месте мы её упустили.
-Может, её оставили в Унилонисе?
-Возможно. Трудно сказать.
-Что сказали охранники на первом входе?
-Сказали что вернулась Госпожа Нола Элойя и привезла назад ламиолу Марию Сконер 910-И-004.
-Много взяли?
-Не особенно. Как обычно.
-Обычно, что?
-Ничего. Я хотел сказать, ничего необычного не заметили сегодня.
-Ну что, - сказал я, - всё, спасибо.
Монт коротко кивнул и исчез.
-Признаю что это были не вы, - сказал я Ноле.
-Не я, - сказала она, - а кто?
-Вот именно. Кто?
-Вы меня спрашиваете?
-Кого же ещё?
-Я не знаю.
-Не знаете кто в Унилонисе имеет отношения к полётам на Землю? Кто всё знает о Госпоже Натали, да и о других моих Униолах тоже?
-Может, прочтёте записку?
-Давайте, - согласился я и заглянул в бумагу.
«Господин Ноксер, ваши шпионы никуда не годятся. Но это к делу не относится. Да, я не Госпожа Элойя, а что вы хотели? Я должна себя обезопасить. Но весь договор остаётся в силе. Вашу Униолу вернут вам в установленный срок и предъявят вам счёт в случае удачного возникновения литонии. Не предпринимайте никаких необдуманных действий. Надеюсь, вы понимаете что здесь задействованы весьма влиятельные силы, при попытке борьбы с которыми вы просто погибнете не успев ничего сделать, тогда как соблюдая договор, вы получите назад свою Госпожу с возможностью к литонии. Помните о ваших гарантийных обязательствах. Ну а ваши гарантии теперь, это моё слово которого я не собираюсь нарушать. Счастливой охоты на Иоланту Мона-Анноли, Господин Ноксер».
-Ну? - спросила Нола, - что там?
-Извиняются за маскарад и клянутся что договор остаётся в силе.
-А в чём договор?
-Госпожу Натали… Впрочем, ведь я обещал молчать.
-Дело ваше, - пожала плечами Нола. - Теперь я могу идти?
-Вы ведь собирались сообщить Госпоже Натали слухи о литонии?
-Да. Но поскольку её нет…
-Сообщите мне.
-А вам зачем? Вы что, рожать намереваетесь?
Нола сказала довольно серьёзную грубость и я счёл возможным ответить:
-Не более чем вы, Госпожа.
-А может, я собираюсь?
-Вы? Нола? Каким это образом?
-А что? Если удастся наконец отменить этот пресловутый запрет, всё остальное ерунда.
-Ах да, я и забыл о ваших усилиях в этом направлении.
-Квинглеры вообще очень забывчивы.
-А вы не хотите помочь мне, Госпожа? Или только рады тому что случилось?
-Допустим, хочу. Чем?
-Расскажите о слухах.
-Слухов много и все бестолковые.
-Тем не менее?
-Говорят, что беременных девушек привозят с Земли и подменяют ими местных ламиол, предварительно прочистив мозги и ликвидировав память.
-А куда девают подменённых ламиол?
-Да куда угодно.
-Разве ламиолы не на строгом учёте в списках Унилонисов?
-Нет ничего абсолютно строгого, особенно за деньги.
-Вы же говорили что не потерпите намёков на преступную деятельность в Унилонисе?
-И не потерплю. Потому что лично я никакой преступной деятельностью не занимаюсь.
-А другие занимаются?
-А я не блюститель.
-Но и не слепая, надеюсь?
-Это моё дело, Господин.
-Вы правы, Госпожа. А другие слухи?
-Говорят, что никаких Уна-лит вообще нет. Живот делают медицинскими средствами, а детей получают в новорождённом виде, то ли опять же с Земли, то ли чуть ли не из синтезаторов. Ещё говорят, что эмбрионы тоже бывают вновь прибывшими, только очень редко.
-Это, мне кажется, полный бред, - заметил я.
-Слух, - сказала Нола, - не лучше и не хуже других.
-А ещё версии?
-Вот очень красивая версия, которая мне особенно нравится. Литония проявляется у ламиолы при наличии большой взаимной любви между ней и Квинглером.
-Но Квинглеры и так любят ламиол, а уж ламиолы и подавно…
-Квинглеры любят ламиол? - усмехнулась Нола.
-А по-вашему, что, нет?
-Любимых девушек не держат на цепи, не заковывают в ошейники и кандалы и не бьют плётками.
-Почему это? Цепи нужны для защиты от ламиолии, а всякие другие игрушки для сексуальной стимуляции основанной на природных инстинктах человека. Неужели вы будете утверждать, что это не так?
-Если и так, то не всегда.
-Хотите сказать, что девушки не испытывают возбуждения когда их привязывают, наряжают, раздевают, заковывают, водят на цепочке и бьют плёткой?
-Возбуждение, это ещё не любовь.
-А что?
-Половое влечение, стимулирование примитивных инстинктов, психические отклонения. Что угодно, но не любовь.
-А что такое любовь?
-То, что возвышает. Не унижает, а возвышает.
-То есть, секс унижает? А если без секса, то возвышает? А как же тогда ламиолия?
-Когда любишь, то ламиолия не имеет значения.
-Вот как? - сказал я. - Похоже, я никого не люблю. Мне не кажется, что ламиолия не имеет значения.
-А вы только заметили?
-Что?
-Что никого не любите?
-Я просто считаю, что это не так.
-Значит ошибаетесь. Да вы, Квинглеры, просто не способны на любовь!
-Если так, откуда же Уна-литы?
-Ну… Может, кто и способен, но это большая редкость. Где такого найдёшь?
-А любовь ведь должна быть взаимной? Как же с другой стороной? Ламиолы способны любить?
-Конечно, - убеждённо сказала Нола. - И не только ламиолы. И Нолы тоже.
-Нолы, Госпожа?
-Да, Нолы. Любят, страдают. Из-за этих дурацких законов написанных такими как вы.
-Я не пишу законов, - заметил я.
-Я ведь сказала не вы, а такие как вы. А и вы недалеко от них ушли.
-Вы лично мной недовольны?
-Я недовольна когда обижают девушек и нарушают их права. И это моя обязанность, между прочим.
-Я ничьих прав не нарушаю.
-А пытки девушек?
-Когда это я занимался пытками девушек?!
-Вчера. Чего это вы так смотрите? А пытка Нолы Золиолонии Мона-Эсколи?
-И откуда же вам известно про эту Нолу?
-Это всем в городе известно.
-А вы хоть видели её?
-Зачем?
-Эта Нола сама пытала свою рабыню, тоже бывшую Нолу, кстати.
-Это она вам рассказала?
-И нарушала законы. Подставила эту самую рабыню безо всякой вины с её стороны.
-Под пыткой чего только не скажешь. И что вы с ней делали? Плетью стегали? Железом жгли? Или у вас в ходу более изощрённые методы?
-Я думал, вы более… э…
-Более умны, вы хотели сказать?
-Для краткости, так.
-И в чём же выражается ваша степень умственного развития и моя глупость по сравнению с ней?
-Я там был, а вы пользуетесь слухами, а это…
-Интересно, кто бы меня туда пустил?
-Никто никого не пытал. А на эту Нолу вам самой бы взглянуть. Не защищали бы её тогда.
-Я не её защищаю, а права Унин.
-В таком случае, должен вам напомнить, что в случае необходимости закон разрешает пытку девушек. Для их же пользы.
-Это не закон, а издевательство над законом!
-Которое вы защищаете как администратор Унилониса.
Нола даже вздрогнула и нервно задышала, так что её чадра запрыгала складками.
-А вы… - сказала она. - Вы… Вы…
-Что?
-И эту самую Иоланту Мона-Анноли пытать станете? Изобьёте, закуёте, в клетку посадите?
-Про клетку я думал. Но остальное… А вы-то откуда всё знаете?
-Что надо, то знаю.
-Прекрасно, - сказал я. - Так может, подскажете, где её искать?
-Кого? Иоланту Мона-Анноли или вашу Униолу-Мини?
-А вы знаете где найти Натали?
-А вам она ещё нужна?
-Нельзя ли просто дать мне совет? Или подсказать, где она может быть?
-А вы сами подумайте, вы же умный, как говорят.
-Кто говорит?
-Вы, Господин.
-Так, - сказал я, - а вот это правило одеваться в покрывала при официальных визитах, оно ведь недавно введено?
-Недавно, - сказала Нола, - а что?
-И кто же был инициатором этого нововведения?
-Городская администрация.
-А кто лично?
-Ну, я не знаю.
-А кто в Унилонисе внедрял это указание?
-Госпожа Оллизария-лона Мона-Исколиони.
-Ага! - сказал я. - Та самая, что была на комиссии?
-Она там была, да.
-И видела выходку Натали. И, как член комиссии, всё знала о моих Униолах и их сексуальных особенностях. И знала что вы пообещали нанести нам визит. А где она была сегодня утром?
-Вы думаете, это она?
-А разве такое не вероятно?
-В принципе, возможно.
-И она может быть связана с теми, кто якобы путешествует на Землю?
-Этого я не знаю.
-Там ещё был этот, который предлагал мне продать Натали.
-Скингл Аниксис?
-Его так зовут?
-Да.
-Кто он такой и что из себя представляет?
-Богач.
-А ещё?
-Он из Оллитархии, или, по крайней мере, имеет отношение к городской администрации. Человек не моего круга.
-А Нола Оллизария?
-Она везде. То есть, вхожа в разные слои общества. Любит рабынь. В смысле, много и часто покупает их и меняет.
-Что, слишком часто?
-Ну, может у неё увлечение такое?
-А за какие заслуги она Нола-лона?
-Это мне неизвестно, но некоторые сплетницы говорят будто она этот статус купила.
-А что она делает в Унилонисе?
-В основном занимается снабжением.
-Связана с синтезаторщиками?
-Естественно.
-А воспитанием ламиол не занимается?
-Это не её обязанность.
-А вы там кто?
-Я одна из помощниц старшего администратора.
-И по какой части?
-А вам-то что?
-Просто хочу составить мнение о вашей компетенции.
-Моя компетенция вполне достаточна. Уж получше вашей.
-В таком случае, жду от вас компетентного совета.
-Компетентного совета? Хорошо. Ничего не предпринимайте и отправляйтесь ловить Иоланту Мона-Анноли. Да, не забудьте запастись небольшой прочной клеткой, лучше сидячей. Могу посоветовать магазин, где очень качественный товар подобного рода. А щипцы для носа не берите, нос у неё давно проколот.
-Это весь совет?
-Вам мало? Приобретите ещё специальный хлыст для стегания девушек внутри клетки.
-Не вы ли писали эту записку? - показал я Ноле бумагу.
-Почему я?
-Потому что там точно такой совет, как ваш.
-Насчёт клетки и хлыста?
-Насчёт того чтобы ничего не предпринимать.
-Ну что ж, очень правильный совет.
-А если нет?
-А что вы сделаете? Пойдёте к Госпоже Оллизарии-лоне? К Господину Аниксису? Станете требовать у них назад свою Униолу? Они скажут что ничего не знают, а если Госпожа Натали у них, спрячут её подальше. А обшаривать подвалы своих объектов недвижимости они вам уж конечно не позволят, - можете быть спокойны. А если вы начнёте делать глупости, они быстро пресекут вашу деятельность. Очень даже просто. Если даже предположить что ваша Униола у них, и что они попросту вас обокрали, и что вы, что крайне маловероятно, хоть сколько-нибудь продвинетесь в своих поисках, знаете что тогда могут сделать с вашей Госпожой Натали?
-Что?
-Убить, например. Или вырезать ей лицо.
-Вырезать лицо?!
-А вы не слыхали о таком?
-О вырезании лица? Что это ещё за ужас?
-Аннолиусская мода. А может и Оллитарисская.
-А подробнее?
-А вам хочется знать?
-Говорите, если начали.
-Как скажете. В главных городах недавно появилась мода на рабынь без лица. Кто-то сделал нескольким девушкам жуткую операцию, в результате которой удаляется лицо, вставляются гибкие трубочки для дыхания и приёма пищи которые выводятся назад, на затылок. А вместо лица вживляется биопластмассовая полусфера с металлическим кольцом в середине.
-Неужели такое возможно? И кто же это делает?
-Неизвестно. Но, уж конечно, это запрещено законом. Встал вопрос, что делать с этими несчастными ламиолами? Организовали благотворительный аукцион, надеясь что кто-нибудь купит их и будет заботиться за хорошую ренту.
-И?
-Цена на аукционе подскочила до небес. Знатные Нолы прямо-таки рвали ламиол друг у друга. А потом таких девушек без лиц стало появляться всё больше и больше. Спрос и предложение.
-И никого не ищут?
-Если и ищут, то чисто формально. Зачем пресекать доходное дело? К тому же, таким способом любую ламиолу при необходимости можно сделать совершенно неузнаваемой.
-Почему же такой спрос? Разве рабыни в таком виде что-то могут?
-А зачем им что-то мочь? Для этого у состоятельных Господ полно других рабынь. А эти котируются за редкость и экзотический вид. При этом комиссия Унилониса сама организовала их первую продажу. Так что покупатели ещё и в почёте оказались. А на ламиол без лица открылся спрос.
-И вы думаете, что такое могут сделать с Натали?
-Это я просто для примера сказала.
-Значит, лучше ничего не делать?
-Надо надеяться что эта таинственная Госпожа выполнит свои обещания. А вы, тем временем, исполняйте свои обязанности.
-Какие?
-Ловить, пытать и сажать в клетки других девушек, ну и другими методами защищать их права.
-Послушайте, Госпожа Элойя, - сказал я, - а почему бы вам в таком случае не поехать с нами? Чтобы на месте проконтролировать соблюдение прав ламиол и Нол?
-Вы серьёзно?
-Конечно. А вы что, только на словах правильная?
-Но я не могу вот так, я же на службе.
-Вы всего лишь одна из помощниц. Без вас вполне обойдутся в Унилонисе. И потом, это ведь будет составной частью вашей службы. Рабынь вы не держите, вам и в Унилонис сдавать никого не надо. Вы вполне успеете собраться до завтра.
-Это слишком неожиданно.
-Я так и думал, что если кто и правильный, то лишь теоретически.
-Не всё от меня зависит.
-А вы согласуйте. Разве вам не интересно посмотреть как на деле обращаются с ламиолами Хронваргеры?
-Насколько я знаю, ваша миссия секретна.
-Скажите ещё что-нибудь, только не такое смешное.
-А средства?
-Выделенных средств хватит на одну лишнюю унину, тем более что Госпожа Натали не едет.
-Так вы решили, что не будете её искать?
-Думаю, это ей лишь навредит. К тому же, очень вероятно что её и в самом деле хотят сделать Уна-литой. А если такое возможно, то это для неё важнее чем быть со мной. И ещё, я надеюсь что они всё же выполнят договор.
-Не слишком ли быстро вы всё решаете?
-А вы едете или нет, Госпожа?
-Я сообщу вам вечером, если позволите. В конце концов, я ведь могу и вернуться если мне не понравится. Но каким образом я могу повлиять на ваши действия?
-Например угрозой неприятного отзыва о моём обращении с ламиолами на следующей комиссии.
-Только и всего?
-Остальное придумаете сами.
-Мне придётся арендовать хотя бы одну рабыню.
-Я буду вам очень благодарен если Нола Золиолония Мона-Эсколи, если конечно она та за кого себя выдаёт, и которая будет нас сопровождать под видом рабыни, будет числиться вашей рабыней. Вот тогда вам будет очень легко проследить что её права соблюдаются.
-Права Нолы?
-Нет. У неё будут права ламиолы пока мы не достигнем цели. Иначе, как её было заинтересовать в успехе?
-Её что, лишили статуса?
-Нет. С ней договорились, что она будет рабыней-ламиолой, пока не сделает то, что от неё просят.
-И она согласилась?
-Уговорили.
-Приспособлениями для пытки?
-Да нет же. Просто привели весомые аргументы.
-Любопытно, какие?
-Разглашение прежде всего не в интересах этой Нолы-рабыни. Вот вам идеальный случай показать как следует обращаться с рабыней Госпоже, считающей что ламиолы такие же люди как Нолы.
-Вы думаете, я испугаюсь подобных трудностей?
-Не знаю. Я с вами мало знаком.
-А ваш совет Хронваргеров не будет против?
-В случае чего, я скажу что специально пригласил вас как компетентного специалиста для подобного случая. Надеюсь, что это так и есть. Только у меня будет одна просьба.
-Ну?
-Вы должны при общении с этой дамой неукоснительно соблюдать хотя бы основное правило обращения с ламиолами.
-Это какое?
-Ни на минуту не спускать её с цепи.
Нола стащила с лица вышитую чадру и сказала:
-Ненавижу этот намордник! Специально, что ли, сшили из такой плотной ткани?
-Очень может быть, - улыбнулся я. - Чтобы ламиолы, воспитанницы Унилониса, видели, что у Нол, которые заботятся о соблюдении их прав, тоже нелёгкая жизнь.
-Похоже, у вас всё-таки есть некоторые умственные способности, Господин, - сказала Нола.
-Спасибо, Госпожа.
-По части, складно болтать.
-Это уже кое-что.
-Что верно, то верно.
-Может, Госпожа хочет ехать инкогнито? Под видом рабыни?
-Чего это вам в голову пришло?
-Ну, я подумал, вдруг Госпоже будет интересно некоторое время поносить ошейник и кандалы на ногах?
-Зачем?
-Для приобретения дополнительного жизненного опыта.
-У меня достаточно жизненного опыта подобного рода, Господин.
-Вы носили ошейник, Госпожа?
-Приходилось, - сказала Нола. - И не только. Но я не хотела бы это обсуждать.
-Так вы поедете?
-Я сообщу вечером. А теперь я могу идти? Или на меня прямо сейчас снова наденут ошейник?
-Ну, что вы, Госпожа? Я даже извиняюсь за неудобства которые вам пришлось испытать во время этого визита. Сейчас я позову Госпожу Ному чтобы она проводила вас. Жаль что вы даже не попробовали её угощений, Госпожа.
Госпожа Элойя вдруг подошла к столику, засунула в рот одно из пирожных и запила вином прямо из горлышка.
-Теперь всё в порядке?
-Это впечатляет, - признался я. - Госпожа Ханелора останется довольна.
-Вот и прекрасно, - сказала Нола снова туго натягивая чадру до самых глаз.
Я повернулся уходить, но Госпожа вдруг сказала:
-Да! И пришлите мне сюда способную рабыню. Я хочу писать.
-Э…? - растерялся я.
-Что вас удивляет? - сказала Нола. - Я хочу писать. Пришлите рабыню с горшком и инструментами для промывания гениталий. И не бестолковую как…
-Как кто?
-Как некоторые рабыни.
-Хорошо, Госпожа, - сказал я и вышел из зала. А что? Умная девушка эта Нола Элойя. Я ей сегодня достаточно нагрубил чтобы заработать мелкую пакость. И ведь я сам отослал Ханелору. Конечно же никакая Нола в гостях не станет требовать себе без крайней нужды процедурную рабыню. И, уж конечно, обратится с подобной просьбой к хозяйке дома или к одной из Униол. Но поскольку Униол поблизости нет, а я уже прощаюсь… Да, сообразительная девушка. Интересно, она и вправду решила поехать с нами?
На свою беду, первая кто мне попалась по дороге была Селина, лениво волочащая по унитоле цепь.
-Селина, - сказал я, - в приёмном зале Ноле требуется рабыня для процедуры.
Селина скорчила до того недовольную физиономию, что мне даже стало жаль её.
-Ну почему я, Господин? - заныла она.
-Потому что мне других искать некогда.
-Я найду, Господин! И скажу что…
-Тебе что сказано?
-Да я не умею, Господин!
-А ну, платок на рот и вперёд. Не умеет она! Попробуй только не сумей, кнута получишь, а не плётки.
-Да, Господин, - сникла Селина и потащилась в обратную сторону за горшком.
-И побыстрее, - напомнил ей я, - не то, Госпожа рассердится.
Теперь я отправился к Хани и с удивлением застал её за непривычным делом. Хани порола плёткой Ли-Су.
-О, Оллитара! - возмутился я. - В чём это она успела провиниться?
-А Господину интересно? - спросила Хани опустив плётку. Ли-Су, привязанная за руки к столбику для порки хныкала и шмыгала носом. Её обнажённая попка носила следы довольно строгого наказания.
-Спрашиваю, значит интересно.
-С каких это пор Господин интересуется воспитанием рабынь?
-Да вот, только что заинтересовался. Что она сделала?
-Она грубила мне.
-Ли-Су грубила? По какому поводу?
-Очень хочется знать?
-Конечно. За что ты её так? И почему, если она виновата, ты не поручила Лие выпороть её?
-Потому что она мне грубила, а не ей!
-То есть, это мелкая месть?
-А не будет болтать лишнего.
-Чего именно?
-Она сказала что я плохая Нома, недостойная Господина. Заносчивая, мстительная и глупая. Что Господину не стоило бы переводить Оллитару на такую как я, и что даже она подошла бы на роль Номы лучше меня. И ещё сказала что я тощая и больная старуха. Ну, доволен?
-Ли-Су, - спросил я, - ты что, в самом деле всё это говорила?
-Ты считаешь, что я лгу?! - возмутилась Хани.
-Помолчи пожалуйста, - вздохнул я. - Кого хочу, того и спрашиваю. Ну, Ли-Су?
-Говорила, - всхлипнула Ли-Су, - точно так, как сказала Госпожа.
-Что, прямо так вот взяла и сказала?
-Нет, Господин. Госпожа сама сказала что я толстая стриженая дура с пустыми глазами, а Господин на меня ещё и Оллитару тратит.
-Ну, вот что, - сказал я отвязывая Ли-Су, - поблагодари Госпожу за наказание и иди.
-Нет, - сказала Хани, - я ещё не закончила порку.
-Да хватит с неё! Иди, Ли-Су.
-Благодарю Госпожу за наказание, - поклонилась Ли-Су. - Господин велел мне идти, Госпожа.
-Хорошо, иди, - сказала Хани. - Постой! Пойдёшь к Лие и скажешь чтобы она посадила тебя в маленькую клетку для рабынь. Поняла?
-За что, Госпожа?
-Что, за что?
-За что в маленькую клетку, Госпожа?
-Чтобы не распускала язык. Иди.
Ли-Су уволокла по унитоле цепь, а Хани возмущённо повернулась ко мне.
-Потом, ладно? - попросил я. - Иди, проводи Госпожу Элойю. Она уезжает.
-А мне-то что?
-Ты Нома или нет?! - возмутился я.
-Я уж и сама не знаю.
-Ты Нома, - терпеливо сказал я, - вот и иди, проводи Госпожу Нолу. Не спорь, а? Ну не до того сейчас.
-Ладно, - сказала Хани, - но…
-Платок на рот накинь? - попросил я. Ханелора хотела всё же что-то сказать, но сдержалась. Оправила платье, положила плётку и потрогала на горле ошейник. И, наконец, вышла. Сумасшедший дом, а не семья. И ведь совсем недавно всё было нормально. Или они сдерживались перед комиссией Унилониса? Уж эти мне женщины. Даром, что на цепи сидят, а если бы ещё и ходили где вздумается? Вот ещё Ли-Су разболталась. Вот и поощряй рабынь! Скажешь пару ласковых слов, а она уже и в Номы метит. Размечталась. Стриженая дура. А постригла-то её Ханелора. Сейчас ещё Эльвира с Моникой явятся и начнут права качать. Поменьше надо женщин иметь, как говорил Ганолис. Ха-ха. Смешно. Что-то долго там эта Нола Элойя писает. Может, заодно и покакать решила?
Я уставился в окно на просвечивающую сквозь туман Оллитару. Не хотелось думать о Натали. Вообще не хотелось думать. Оллитара успокаивает. Что она такое? Звезда? Звёзды так вот не гаснут на пару минут. Творение разума Хронваргеров? Если разум и впрямь способен что-то творить, тогда почему мир таков? А вот потому и таков, что сотворён разумом. Чего ещё можно было ожидать от таких как мы обладателей разума? А, наконец-то Хани возвращается.
-У тебя такой вид, - сказала она, - будто в тебе Оллитара пересохла.
-Сейчас и у тебя будет такой же, - пообещал я. И коротко рассказал обо всём, что произошло. К моему удивлению, Хани осталась спокойной.
-Странно, - сказал я, - ты даже и не удивлена.
-Не удивлена. Чего ещё ждать, когда за дело берётся мужчина?
-Ты поняла про гарантийное письмо?
-Ну и что? Мне, знаешь, как-то всё равно, разоблачат меня или нет.
-Так делай вид, что тебе не всё равно. Чтобы врагов сбить с толку.
-Как скажет Господин.
-В смысле?
-Ах, я несчастная! - театрально заломила руки Хани. - Как мне теперь быть?
-Веселишься? - спросил я.
-А как ещё делать вид?
-А ну-ка, - сказал я и отомкнул цепь от её ошейника.
-Зачем это? - обеспокоенно потрогала шею Хани.
-К отъезду готовься, - напомнил я.
-А ты?
-А у меня дела. Идти надо.
-Одному?
-Ну, приведи кого-нибудь.
-Кого же?
-Какая разница? Ну, хоть Ти-Ти.
-Ти-Ти, это хорошо, - сказала Хани. - Ти-Ти хорошая девушка.
-Вот и прекрасно, - сказал я. - Что ещё?
-Как одеть?
-Сама придумай. Я же по делу иду, в конце концов.
-Ну, мало ли? Вдруг Господину не понравится?
-Понравится, - пообещал я. - Иди, наконец, а?
Впрочем, Ти-Ти это и вправду удачное решение. Если уж по делу. Ти-Ти не станет мешаться. Да и Оллитару получила только что. Правда, ей ещё к отъезду готовиться. Да что рабыне готовиться-то? Подставляй горло под поводок, - вот и вся подготовка.
Когда я прошёл к выходу, Хани уже приготовила Ти-Ти. Вот ведь… А, да какая разница? Ти-Ти была голая, если не считать символического лифчика, трусиков-бикини, голубого платочка вокруг лба, лёгких прогулочных цепей и длинного цепочного поводка примкнутого к ошейнику.
-Ладно, - сказал я забирая рабыню, - спасибо и на том.
-А что не так? - невинно спросила Хани.
-Да она же теперь будет от холода дрожать.
-Ничего, - сказала Хани, - потерпит. Ти-Ти крепкая девушка.
-Идём, - дёрнул я Ти-Ти за цепь. Рабыня подобрала кандалы и засеменила следом мелкими шажками. Ти-Ти сегодня, конечно, можно было в кандалы и не заковывать, она ведь получила Оллитару. А может и… Да мне-то что? Других забот у меня нет?
Я пригляделся к встречным. Обнажённых рабынь на поводках, естественно, было мало. Рабынь вообще редко водят голыми. Чаще предпочитают как-нибудь оригинально одеть. Цепная девушка на улице, это вроде предмета собственной одежды. Это и понятно, если учесть что Госпоже или Господину выйти из дома без девушки на цепочке, почти то же самое, что самому разгуливать голому. Все будут обращать внимание и задавать дурацкие вопросы. Почему-то никого не удивляет когда какая-нибудь Нола тащит на сворке чуть ли не десяток ламиол. А если кто-то одиночество любит? Так, мало ли что он, там, любит? Общественный долг, будь любезен, соблюди. А этот долг, - заботиться о ламиолах. Прогуливать их, например. Может, и правильно. Не переломишься, а ламиола погуляет. Впрочем, честно говоря, это и некоторое удовольствие доставляет. Девушка на цепочке всегда нравится нормальному мужчине, что бы там Госпожа Элойя ни говорила. Вообще-то сейчас меня возбудить не так-то легко. Может, к вечеру легче станет? Или завтра. А сегодня я даже восход Оллитары проспал. Как там Ти-Ти? Нормально. Ти-Ти умная девушка. Аккуратная и понятливая. Только возбуждается медленно. Может это и нравится Ханелоре? Ти-Ти она любит, если вообще любит кого-то из рабынь. И потом, у Ти-Ти большой опыт по части перевозки тележек. Мы редко запрягаем своих рабынь, но если это случается, Ти-Ти в упряжке главная. В упряжке даже Лия ей не указ, Ти-Ти всегда привязывают правой передней. Только в упряжке место старшей рабыни впереди других. На дорожной унитоле, наоборот, - задняя всегда главнее передней, если только специально кого-то не назначат старшей. Наверное, это потому что у задней больше возможностей пинать, толкать или щипать переднюю. Да и назначенную старшей рабыню на унитоле чаще всего ставят сзади. Она ведь должна видеть всех девушек и следить за порядком. Если кто-то порядок нарушает, то по просьбе старшей её и выпороть могут. Так что, толкать другим старшую рабыню, - себе дороже, даже если она стоит впереди.
Ти-Ти очень хорошо ходит на поводке. Цепочка пристёгнутая к её шее всегда плавно провисает, не натягивается, но и не болтается внизу. И кандалы она носит умело. Вот и сейчас на ходу они у неё не бренчат и не звякают, а мелодично и ровно позванивают металлом. Очень красивый звук. Так звучать не каждая закованная Унина может, нужно ещё чуть ли не музыкальный слух иметь. Хорошо обученная рабыня всегда использует звук цепей для дополнительного эффекта. Она знает, когда нужно двигаться бесшумно, а когда наоборот, нужно посильнее зазвенеть кандалами, сообразно эмоциям и моменту. Можно сказать что кандалы для девушки-рабыни то же, что музыкальный инструмент для певицы. Можно ведь петь и без музыки, но эффект будет не тот. Девушка вообще может совершенствоваться бесконечно. Ну и, конечно, её надо в этом заинтересовать. Поощрять успехи, хотя бы. Вот Ти-Ти, наверное, небольшую похвалу заслужила.
-Не замёрзла, Ти-Ти? - спросил я.
-Нет, Господин, - тут же откликнулась Ти-Ти, плавно остановившись и придержав цепи.
-Ты хорошо ходишь на цепочке.
-Стараюсь, Господин, - улыбнулась Ти-Ти.
-Ти-Ти, - спросил я, - а ты не знаешь, когда это Ли-Су успела нагрубить Госпоже?
-Дурное дело нехитрое, Господин.
-Ты видела это?
-Только начало, Господин.
-И как это выглядело?
-Почему бы Господину не расспросить обо всём Госпожу?
-Пока что, я спрашиваю тебя.
-Простите, Господин, - сказала Ти-Ти, - но, если можно, я бы не хотела рассказывать об этом, Господин.
-Почему это?
-Ти-Ти кажется, что ей говорить об этом некрасиво.
-Ты мне только любопытство разбередила. Говори.
-Как прикажет Господин. Госпожа Нома пришла в спальню чтобы расковать нас и пристегнуть к унитоле. Она была очень сердита, почему-то. Наверное, не на нас, мы ведь ничего ещё сделать не успели, валялись просто. Она начала толкать нас и тыкать литоной чтобы мы побыстрее поднимались и вставали под унитолу. Ли-Су споткнулась, правда и другие двигались наспех и неуклюже, но Госпожа почему-то рассердилась именно на Ли-Су.
-Ну?
-И дальше рассказывать, Господин?
-Конечно.
-Но может…
-Рассказывай. И не бойся. Ты рабыня, и не отвечаешь за других.
-Я не боюсь, Господин, - сказала Ти-Ти. - Дело не в этом. Я просто…
-Я понял, - сказал я. - Но всё равно рассказывай, только точнее.
Ти-Ти вздохнула и продолжила:
-Госпожа сильно стегнула Ли-Су литоной и сказала что, как Оллитару получать, так Ли-Су бежит, не спотыкается, а как вставать утром, так копошится будто всю ночь упряжки возила. И что она бесстыжая. Ли-Су вся вспыхнула, но просто попросила прощения за неуклюжесть. Госпожа же рассердилась ещё больше и сказала, что Ли-Су хорошо устроилась. Чуть чего, так просто «благодарю за наказание», или «прошу прощения», и все дела. И что совести у неё нет.
Ли-Су сказала, что совесть у неё есть, не в пример другим.
-Кому это, другим? - спросила Госпожа.
Ли-Су промолчала, тогда Госпожа снова стегнула её и крикнула:
-Отвечай, когда спрашивают!
Ли-Су заплакала и стала просить прощения, но Госпожа требовала ответа. Тогда Ли-Су сказала что в Оллитарии половина бессовестных. Например, Нолы, которые прикидываются ламиолами.
Госпожа вдруг засмеялась и спросила, откуда это такой дуре как Ли-Су известно, кто с совестью, а кто нет?
-Я не дура, - сказала Ли-Су, - оттого и известно.
-Нет, ты дура, - сказала Госпожа. - Толстая стриженая дура с пустыми глазами, на которую и Оллитару-то тратить не стоит. И ничего такой дуре не может быть известно. Так что ей теперь и сказать нечего.
А Ли-Су ответила, что ей есть что сказать, если конечно ей платком рот не заткнут, как обычно и делается в подобных случаях.
Тогда Госпожа нахмурилась и велела ей идти за собой. Они ушли. Вот и всё что я видела.
-Понятно, - сказал я. - Ну что же, идём дальше, Ти-Ти.
-Да, Господин, - кивнула Ти-Ти и подобрала цепи.
Похоже, с Ханелорой что-то случилось. В последнее время она сама не своя. Но я что, специалист по Унинам? Может, Госпожа Элойя тут окажется кстати? Всё-таки специалистка с опытом. Да. Ошейник носила. Интересно, чего это она ошейник носила, если Нола? Причём, это ей не нравилось. Ноле для собственного удовольствия надеть на шею колечко ничего не стоит, но ей же не нравилось? Может, к каким роксерам попадала? В Оллитарии чего только не случается. А мы уже и пришли. Оти гуляет с Милико, то есть, не гуляет, а сидит за столиком и уплетает за обе щёки. А Милико стоит рядом на коленях, прикованная лёгкой цепочкой к ножке столика. На ней узкое цветное кимоно с широким тугим поясом, а во рту деревянная палочка закреплённая узким ремешком. Палочка вдвое длиннее чем у ездовой толы, да ещё к кончикам подвешены колокольчики. Милико пухленькая, узкоглазая, среднего роста девушка, лет двадцати пяти на взгляд. Хотя, кто эти восточные мордашки разберёт? Сам Оти, естественно, в доспехах Хронваргера вычищенных до блеска. Наверное всю ночь рабыни трудились, после того как его обработал последний Змееног. Лицо у него в шрамах от яда, но не свежих. На этот раз ему просто повезло.
-Ну что? - спросил я, - собрался?
-Не знаю, - улыбнулся он. - Нужно женщин спросить.
-Понятно. Скольких берёшь?
-Четверых, конечно.
-Без рабынь?
-Да ну их. Возиться ещё с ними. А ты?
-Шестерых. Трёх Униол и трёх рабынь.
-А чего, трёх?
-Натали не едет.
-А чего?
-Занята.
-Ах, занята? Понятно. У меня, вот, Униолы если заняты, то заняты мной.
-Не совсем так, как я погляжу.
-То есть?
-Ну, вот твоя Мони, например, - кивнул я на Милико. – Может, у неё всё остальное и занято тобой, но рот явно занят длинной палкой.
-Ха-ха, - сказал Оти. - Девушке без толы вредно. Язычок может устать.
-Так что? - сказал я. - Она же рабыня. Работать должна.
-Языком?
-Так ты с ними что, и не говоришь?
-Ну, иногда. Но немного.
-Тогда я с ней поговорю.
-С кем?
-С Госпожой Милико.
-С ней, что ли? Да о чём?
-Увидишь. Нет, конечно, если ты против…
-Я не против. Говори если делать нечего. А я тогда поговорю с твоей, э… как её там?
-Ти-Ти, - сказал я.
-Ну да, я помню, - соврал Оти. - Здравствуй, Ти-Ти.
Ти-Ти встала на колени и ткнулась носом в пол.
-Здравствуйте, Господин.
-Э… Как поживаешь?
-Хорошо. Спасибо, Господин.
Оти помолчал с озадаченным видом почёсывая себе нос.
-Что, всё? - спросил я.
-Ну да, - сказал он. - А что ещё?
-Тогда я.
-Пожалуйста, - пожал плечами Оти.
-Рот, - напомнил я.
-Что?
-У неё палка во рту.
-Милико, - сказал Оти, - освободи себе рот. Господин хочет с тобой поговорить.
Милико аккуратно ослабила ремешки на шее и вынула изо рта палочку, опустив её на грудь. А потом достала изо рта платок, расправила его, сложила и зажала в кулаке.
-Здравствуй, Милико, - поздоровался я.
-Здравствуйте, Господин, - поклонилась она. Эти восточные самочки удивительно красиво кланяются и всегда улыбаются при этом, словно испытывают большое удовольствие. А Оти с интересом глядел на меня.
-Как поживаешь, Милико?
-Спасибо, Господин. Хорошо, Господин.
-Ха-ха, - сказал Оти. Это у него манера смеяться такая. - Что, всё?
Я только помотал головой.
-Милико, - спросил я, - что ты думаешь об Иоланте Мона-Анноли?
-Э? - удивился Оти.
-А что? - спросил я.
-Зачем с ней об этом говорить?
-Чтобы сравнить.
-С чем?
-С тем, что весь город болтает.
-Весь город болтает о другом.
-О чём это?
-Потом скажу. Когда с ней наболтаешься. Да откуда она знать-то может?
-А, посмотрим. Так что, Госпожа Милико?
Милико посмотрела на Оти и спросила:
-А мне можно говорить, Господин? Всё что думаю, Господин?
-Конечно. А ты что, ещё и думаешь? Ну, тогда отвечай.
-Госпожу Иоланту Мона-Анноли, - сказала Милико, - все Квинглеры боятся. Господин.
-Ну? - удивился Оти. - А откуда ты вообще о ней знаешь?
-Все знают Госпожу Иоланту Мона-Анноли, Господин.
-А что именно о ней знают? - спросил я.
-Много чего, - сказала Милико.
-Так расскажи, - попросил Оти, - а то мы, вот, с Господином почти ничего не знаем.
-Ну да, Господин! - улыбнулась Милико. - Не знаете, как же!
-А ты говори, когда спрашивают. Плётки захотела? Или колышек в задницу?
-Нет! - испугалась Милико, - пожалейте, Господин! Только не колышек! Всё, всё. Говорю, как приказываете. Иоланта Мона-Анноли Нола.
-Уже кое-что новое, - сказал я.
Милико недоверчиво взглянула и продолжала:
-А может, и ламиола. Кто её знает?
Мы оба захохотали от души.
-А ничего смешного нет, - сказала Милико. - Очень даже не смешно. Никто не знает, кто на самом деле эта Госпожа Иоланта Мона-Анноли. Это-то и опасно. Может, она и не человек вовсе, вот.
-А кто же? - спросил я.
-Может, она Сплойя, - сказала Милико приглушив голос и даже прикрыв платком рот.
-Сплой не бывает, - сказал Оти.
-Я же не говорю, что она Сплойя, - возразила Милико, - а только, что, может быть.
-А Сплой и быть не может.
-Господину конечно видней, Господин.
-Конечно видней, - согласился Оти. - А что ещё?
-Ещё что, Господин? - не поняла Милико.
-Об Иоланте Мона-Анноли, - напомнил я.
-Иоланту Мона-Анноли все Квинглеры боятся. И не зря. Она никого из них выше себя не считает. А даже и наоборот.
-Даже так? - сказал Оти.
-Уж такая она Госпожа, - кивнула Милико. - Что тут сделаешь? А может, это так и есть. Ведь эта Госпожа, кто? Никто не знает. А Квинглеры, что? Квинглер, он Квинглер и есть, что тут непонятного? Вот и выходит…
-Женская логика, - прокомментировал Оти.
-Я ведь женщина, - сказала Милико, - Униола-Мони. Госпожа. Какая у меня ещё должна быть логика, Господин?
-Это всё об Иоланте Мона-Анноли?
-Нет, конечно, Господин. Иоланта Мона-Анноли очень умная. Её все Квинглеры… Да, да, помню. Но ведь есть за что? Она делает, что хочет, а что она хочет, никто не знает. А вдруг она такое сделать хочет, что всем Квинглерам не поздоровится? Иначе, чего же они её так боятся? Все её хотят поймать, да куда там! Её и связывать бесполезно, и заковывать, и в клетку сажать.
-Неужели?
-А, пытались уже. И никакого толку. Иначе, зачем бы её снова ловили? И ведь она ничего такого ещё и не сделала, а всё равно ловят. Наверное за её намерения, о которых никто и не знает. Вот, хотят поймать и узнать…
-Ха, - вставил Оти, но Милико так увлеклась, что продолжала, начиная уже тараторить, словно боясь, что её остановят:
-…всё что она, там, собирается сделать. Это же ни на что не похоже, - разгуливает по Оллитарии какая-то Унина и чего-то хочет, а чего хочет, не говорит. Так вот подумаешь об этом, и страшно делается. Можно, конечно, сказать, что, может, она ничего и не хочет, а зачем тогда с цепи убегает? Из клетки исчезает и вообще, всяких блюстителей вокруг пальца обводит? Ну сказала бы там, хочу, мол, сотню рабынь в золотых ошейниках, или даже, хочу, мол, Нолой-лоной быть даже, да? Кто бы её тогда ловил? Этого все хотят. А так, страшно. Ведь до чего дошло? Как только увидят кого похожего, так сразу хватают и начинают пытать. А ну, говорят, признавайся что ты Иоланта Мона-Анноли, а не то жарить будем. А кого, говорят, уже и впрямь поджарили. Квинглерам ведь что, разве отвечать придётся? А настоящую Иоланту Мона-Анноли им нипочём не поймать. Куда там! Она очень умная, очень сильная, большая такая. Выше любой Унины. А литона у неё вдвое длиннее чем обычная. Говорят, этой литоной она и Квинглера пришибить может. А, запросто! Как стукнет, так и… Ну, может не каждого, конечно, но некоторых, говорят, точно пришибла чуть не до смерти. Да чего там! Её ведь даже и Змееноги боятся. А что? Если не так, то почему же её до сих пор не сожрали? А что она со Змееногами встречалась, это точно. И Змееноги кого угодно жрут, а её, вот, не трогают. И правильно делают. Кто её знает? Может она хочет Змееногов в тележки позапрягать и разъезжать по Оллитарии? А может, заодно и Квинглеров. Хотя, нет, тогда бы она в Гедоникс отправилась давно. Хотя, нет. В Гедониксе ведь не Квинглеров, а Нол запрягают, а если она сама Нола, то… Хотя, нет, может она вообще и не Нола, правда это, как посмотреть. Вот, к примеру, если с одной стороны…
-Милико! - крикнул Оти.
-А? Что, Господин? - удивилась девушка.
-Язык не устал?
-Нет, Господин. А что?
-Платок в рот, и толу на место. Вот что.
Милико замерла с открытым ртом, а Оти спросил меня:
-Или ещё хочешь с ней говорить?
-Спасибо, - сказал я, - достаточно.
Милико вышла из растерянности, сложила платок и затолкала себе в ротик, а потом зажала в зубах палочку и затянула ремешки. Может, Оти в чём-то и прав.
-А ты? - спросил Оти Ти-Ти.
-Что, я, Господин? - вздрогнула рабыня.
-Ты, рабыня, что знаешь про Иоланту Мона-Анноли?
-Ничего, Господин. Простите глупую ламиолу, Господин.
-Кто глупая ламиола? Ты, Ти-Ти? Ну да! Я тебя помню. Ты, если и ламиола, то очень умная. Говорят, ты как раз за излишний ум попала в транспортный отдел, а?
-Я не знаю, Господин.
-Такая умная, и не знаешь?
-Знаете, Господин, - сказала Ти-Ти, - ум тут ни при чём. Если захотят запрячь в телегу дуру, то скажут, что за глупость. А захотят запрячь умную, скажут, что за излишний ум. Было бы желание, да телега, Господин.
-Вот именно, - согласился Оти. - Ты совершенно права. Умница. Так что ты знаешь об Иоланте Мона-Анноли?
-Ничего, Господин.
-Ты разве глухая? Все знают, а ты нет.
-А я не знаю. То есть, про болтовню я знаю, а вот что и как на самом деле, я не знаю, потому так и говорю.
-Вот как? Опять же, ты права. А что ты об этом думаешь?
-А я ламиола, Господин.
-Э…?
-Разве Господин забыл? Никто не вправе принуждать ламиолу к умственному труду, Господин.
-Ноксер, - сказал Оти, - да у тебя тут прямо законовед на цепочке.
-А других не держу. Как видишь, весь город болтает об Иоланте Мона-Анноли.
-А вот тут ты ошибаешься. Про Иоланту Мона-Анноли им уже болтать неинтересно.
-Неужели?
-Случилось новое интересное событие. Не слыхал? Из под ареста сбежали шестьдесят оболюционисток.
-Сколько?! - не поверил я.
-Ну, может и семьдесят, или даже сто. Но я думаю, что цифра шестьдесят наиболее близка к истине.
-Да такого просто быть не может, - я представил себе как толпа оболюционисток в колыхающихся сарафанах, бренча тяжёлыми ножными кандалами несётся в неизвестном направлении катя за собой свои унитолы. Мне даже стало смешно.
-А вот, сбежали, - сказал Оти, - именно потому, что никто не считал такое возможным. Говорят, что заговорщики именно на это и рассчитывали.
-Даже трудно представить.
-Видишь какая интересная тема для разговоров?
-Да уж. Представляю какими подробностями это сейчас обрастает. А ты не шутишь?
-Точно сбежали. Может, угадаешь, как?
-Возможно, вышел указ чтобы их охраняли не так строго?
-Нет. Всё по-прежнему.
-Тогда непонятно. Они ведь постоянно в тяжёлых кандалах, во всем известных сарафанах, в ошейниках. Их даже перевозят по двое в одноместных клетках, я сам видел. Там и повернуться-то невозможно. Может, среди них затесались специалистки по вскрыванию замков? Так, опять же, цепи им обычно заклёпывают. Я даже думал, не слишком ли с ними сурово обходятся? Но если уж и при таких условиях убегают, то я не знаю. Что их, в бочки с крышками сажать?
Ти-Ти издала неопределённый звук, вроде смеха, но сейчас же замолкла.
-Что? - спросил я, - у тебя на этот счёт своё мнение, рабыня?
-Простите, Господин, - сказала Ти-Ти, - но, по-моему, ясно, что если унина чего захочет, то никакие цепи ей не помеха, Господин.
-Ну да, - сказал Оти. - Обычная женская спесь. Цепи не помеха. Вот, допустим, сидишь ты на цепи и хочешь куда-то пойти. И что ты станешь делать?
-Не знаю, Господин, - сказала Ти-Ти. - Но как-то так получается, что появляются обстоятельства дающие возможность, Господин.
-Ага, - сказал Оти, - обстоятельства? Хочешь сказать, что желание Унины создаёт обстоятельства и действия, а?
-Это слишком сложно для меня, Господин, - опустила голову Ти-Ти.
-Чуть чего, я ламиола, да? Нет, ты уж, будь любезна, отвечай. Создают?
-Говорят, что так и есть, Господин. Но мало ли что, там, говорят…
-Слыхал, Ноксер? У тебя на цепи не только законовед, но и существо создающее события. Как тебе это понравится?
-Бред всё это, - сказал я. - Нашёл кого слушать.
-А ты что скажешь? - дёрнул Оти за цепочку Милико.
-У? - вскинула глаза девушка.
-Создают обстоятельства?
-У? - снова спросила Милико и виновато поклонилась. Колокольчики на концах её палочки громко зазвенели.
-У! - сказал Оти. - Я спрашиваю, могут ли желания Унины влиять на возникновение реальных обстоятельств?
Милико сильно напряглась. Было видно, что она честно пытается думать.
-Ей будет плохо, - предположил я.
-Возможно, - согласился Оти. - Так что?
-У-у! - сказала Милико, резко мотнув головой. Колокольчики так и звякнули.
-Видишь, Ти-Ти, - сказал Оти, - у тебя тут квалифицированный оппонент.
Ти-Ти только молча поклонилась
-Так что там с оболюционистками случилось? - напомнил я.
-Сбежали.
-Каким образом?
-Что, интересно?
-Спрашиваю, значит интересно.
Оти бросил есть и развалился на стуле. Взглянул на Милико и слегка встряхнул её шейную цепочку. Девушка сейчас же подползла к нему и осторожно запустила правую руку под нижнюю пластину брони.
-У? - спросила она.
-У, у! - ответил он. - И, смотри у меня!
-Угу! Угу! - дважды коротко кивнула унина и осторожно зашевелила рукой прижавшись к его ногам. Оти, видно, устроился надолго.
-Так вот, - сказал он, - в толис явилась представительная группа администрации с охраной и служащими транспортного отдела и предъявила решение администрации о временном торговом обороте арестанток-оболюционисток. Очень такое пространное решение. Там говорилось что в связи с тем, что вынесение решения об оболюционизме затягивается на неопределённый срок, признано нецелесообразным постоянно держать в толисе такую большую массу специфических арестанток, поскольку это не только обременительно для бюджета Исколионии, но и не идёт на пользу арестованным, что и отмечено многими случаями обострения ламиолии у заключённых в толис девушек. Следовательно, целесообразно будет временно использовать их в торговом обороте для краткосрочной аренды при необходимости в тяжёлых, но общественно полезных работах, например, на валу или в низшем звене транспортных отделов. Ведь всем известно что активная физическая деятельность очень полезна девушкам-ламиолам. Естественно, особо подчёркивалась необходимость неукоснительного соблюдения всех правил содержания и обеспечения безопасности арестанток, как то, ножные кандалы, постоянно заклёпанные ошейники, достаточно тесные клетки, ящики и камеры, а особенно обязательное ношение арестантками оболюционистских платков и сарафанов. Ну, а также рекомендовались ещё и дополнительные меры безопасности при нахождении девушек вне решёток толиса. Например, особо прочные дорожные унитолы, металлические кляпы для постоянной носки и даже разъёмные маски для головы, заклёпывающиеся на четыре больших заклёпки.
-Ну, это уж явно лишнее, - заметил я.
-Там ещё много чего рекомендовалось. Поэтому документ и произвёл впечатление подлинного. Очень похожий стиль. Куча фантазии и пара слов по делу.
-А документ был поддельный?
-Возможно, что и подлинный, если в Оллитарисе в очередной раз сошли с ума. Дело не в подлинности решения, а в том, кто им решил воспользоваться.
-Ага, - сказал я, - заговорщики?
-Ага, - подтвердил Оти. - Впрочем, у работников толиса сразу зародились подозрения, иначе чем объяснить то, что была организована слежка за караваном арестанток, впрочем, недостаточно хорошая?
-Так их увезли из города?
-Вчера. Со всеми мерами предосторожности. Очень обстоятельно и под наблюдением местных функционеров.
-То есть?
-В том-то и дело. Заговорщики сразу потребовали участия в отправке партии оболюционисток в Аннолиус местных должностных лиц.
-В Аннолиус?
-Ну да. Там готовятся очередные празднества, не знаю уж в честь чего. Да какая разница? Внесли предварительную оплату, арендовали три десятка арестантских тележек, все, которые были. Наняли четвёрки рабынь в транспортном отделе, то есть, транспорт до ближайшей станции. Всех шестьдесят преступниц заковали в местных мастерских, нарядили в свежую одежду, заперли в лониоты и снабдили каждую металлической толой с замочком. Ещё арендовали брусья для рук и парные шейные цепи особо тяжёлого исполнения. Несчастные арестантки после всего этого и шевелились-то еле-еле. Их попарно поместили в одноместные клетки, и…
-Постой-ка, - сказал я, - да я же видел всё это действо. Вчера, когда шёл домой. Так это те самые?
-Наверное. Многие видели. Понятное дело, никто ничего и не заподозрил. Всё тихо, обстоятельно. Ну, и уехали.
-А слежка?
-Эта слежка ещё им и помогла. Доложила что весь караван благополучно прибыл к ночной станции, переночевал и отправился дальше. Охрана, из местных, вернулась назад, а остались те, что приходили, и новые, якобы смена из Присцилии. Всё вроде в порядке, а под утро новость. Оболюционистки исчезли вместе с частью охраны и торговыми представителями, а в тележках сидят куклы закованные в кандалы, лониоты и с толами во рту.
-Куклы?
-Ага. Каково?
-Как можно кукол сразу же не отличить от живых девушек?
-А ты представь как они сидят в этом ящике за решёткой. Пошевелиться невозможно, запястья зажаты брусом, а брус заложен в пазы. Локти перед лицом. Если что и видно, так толу между рук. А всё оставшееся пространство забито сарафаном. Тут и вблизи ничего не разберёшь.
-И когда же их подменили куклами?
-А кто их знает? Скорее всего, ночью. Или вечером. Тогда у них была вся ночь чтобы исчезнуть в неизвестном направлении.
-Прекрасно, - сказал я. - И где же это неизвестное направление? Такую толпу трудно не заметить.
-Вот, пока не заметили. Зато домыслов полно. Интересуешься?
-Допустим. И что говорят?
-Прежде всего говорят, что это заговор правительниц Гедоникса, что такое сейчас происходит повсюду, что для того и собрали оболюционисток в одно место, чтобы потом сразу всех переправить в Гедоникс, а тогда уж им никто не будет страшен.
-Это почему же?
-Ну, как же? Таким образом они соберут к себе большую часть сторонниц своих взглядов, стало быть, с остальной Оллитарией можно будет не церемониться и делать что хочешь, хоть войну объявлять. Вот так они по всей стране свою власть и установят. Говорят, что без попустительства властей такую операцию невозможно было бы провернуть, но это уж не новость. Понятное дело, во всём виновато правительство, администрация куплена, в этом никто не сомневается. Гадают только, откуда в Гедониксе столько денег?
-Не особенно оригинальные слухи, - заметил я.
-Есть и другие. Говорят, что за всем этим стоят какие-то тайные эмиссары, периодически прибывающие с Земли. И что чуть ли не на Землю отправилась вся эта сбежавшая толпа оболюционисток. И что на Земле все оболюционистки, а сюда оттуда привозят тех, кому там не нравится. Что все ламиолы которые на Земле мечтают об ошейниках, как раз оттуда и прибывают после того как им прочистят память и другие места.
-Вот как? - заинтересовался я. - И что, как раз в скором времени очередной транспорт отправится к Земле?
-Меня спрашиваешь? - удивился Оти. - С таким же успехом можно и её спросить, - кивнул он на Милико. - Эй, Унина, ты не с Земли?
-У-у! - звякнула колокольчиками Милико.
-А откуда?
-У? - виновато спросила Милико.
-Откуда взялась, спрашиваю.
-У, - сказала Милико и глубоко поклонилась.
-Извиняется, что не знает, - пояснил Оти.
-Откуда же ей знать, если мозги прочищают? - сказал я. - Так значит, говорят, что вся эта возня с оболюционистками организована для того чтобы собрать их вместе?
-Ну да. Что пропаганда специально, с чьей-то подачи, призывала арестовывать их и свозить в одно место, чтобы потом, якобы, какое-то там решение принять на их счёт. Как будто нельзя всё было сделать наоборот. Сначала решить, преступницы они или нет, а потом уж арестовывать и судить прямо на месте. Говорят, что только идиоту могло прийти в голову собирать их в Исколионии, если только всё не было задумано с самого начала. А иначе как объяснить бездействие властей в отношении Гедоникса? Не только порядка там не наводят, а даже и толком выяснить не хотят, что же там происходит? Теперь ожидают сначала социальных потрясений, потом явления Великой Литоники, ну и, естественно, конца света на закуску.
-Опять Великая Литоника? - поморщился я. - А не говорят, что это Иоланта Мона-Анноли?
-Такого не слышал, - сказал Оти. - О ней, похоже, все просто забыли. Тут, понимаешь, конец света на носу, какая ещё Иоланта Мона-Анноли?
Я посмотрел на Ти-Ти. Ти-Ти умная девушка. Стоит опустив глаза, словно ничего и не слышит, но, уж конечно, ловит каждое слово. Будет что потом рассказать сёстрам-ламиолам. Я конечно могу и приказать ей молчать, но зачем огорчать хорошую рабыню? Пускай поболтает вечером.
-А что? - спросил я Оти, - я не видел чтобы на улицах было неспокойно. Никто не кричит и не требует свободы ламиолам.
-А зачем? - удивился Оти. - Им гораздо интереснее сплетничать и развивать свою фантазию.
-Ладно, - сказал я, - так мы завтра едем?
-Ну да. А что изменилось-то?
-Да ничего. Пойдём тогда в магазин Унилониса.
-За клеткой? Я слышал, там появились какие-то оригинальные штуковины.
-Вот и пойдём, посмотрим. Вдруг кого и поймаем, надо же будет в чём-то везти.
-Не поймаем, так не поймаем. Зато проветримся. Надоело, знаешь, сидеть на одном месте. А Змееноги везде найдутся.
Мы отправились в магазин Унилониса расположенный неподалёку. На улицах теперь было ещё меньше народа. Наверное Оти был прав, все сидят дома и сплетничают.
Нола, принимающая покупателей в торговом секторе, очень нам обрадовалась. Возможно что финансовые дела в данный момент и вправду слегка пошатнулись. Впрочем, недостаток средств всегда ощущается в Унилонисе вскоре после работы комиссии по освидетельствованию Унин, поскольку производятся крупные рентные выплаты на Униол и рабынь.
Я подумал, что возможно заговор о котором шла речь, затронул и администрацию Унилониса, и последние нововведения были неспроста. Дело в том, что даже эта Нола была затянута в чадру и покрывала. Я подумал, не является ли это внезапное введение обязательного ношения покрывал следствием более важных целей, чем обман такого как я? А вдруг эти сбежавшие оболюционистки как раз и прячутся сейчас под покрывалами и чадрами Нол Унилониса? Впрочем, мне-то что?
По сигналу Нолы сейчас же прибежали две рабыни в туфельках и передничках, прикованные к общей скобе унитолы, да ещё соединённые друг с другом короткой цепочкой за ошейники. Они тут же поприветствовали нас изящным приседанием, поскольку короткие унитольные цепи не позволяли им сколько-нибудь значительно поклониться.
-Нужна надёжная клетка для девушки среднего роста, - сказал я.
-Конечно, Господин, - кивнула Нола. - Ненадёжных мы не продаём.
-Я имею в виду, - пояснил я, - клетка, которую нельзя было бы отпереть ни снаружи, ни изнутри. А то, знаете какие сейчас появились специалистки? И клетка должна быть достаточно лёгкой, чтобы её можно было везти на тележке.
-Вы собираетесь ловить Иоланту Мона-Анноли, Господин? - спросила Нола, а её рабыни хихикнули.
-Кого? - спросил я.
-Извините, Господин, - поклонилась Нола, - я просто так, видите ли…
-Нам, Госпожа, - перебил её Оти, - просто нужна надёжная лёгкая клетка для обычной Унины.
-Да, - подтвердил я, - именно так. А кто это, Иоланта Мона-Анноли? Одна из сбежавших оболюционисток? Впрочем, какая разница? У нас и времени мало, Госпожа.
-Да, конечно, - засуетилась Нола. - Идёмте в торговый зал, Господа. Как раз сейчас в продаже имеются новые изделия повышенной надёжности, как будто специально для этого случая.
Мы пошли за Нолой, Ти-Ти и Милико за нами, а рабыни последними, волоча за собой скобу. Здешний торговый зал был конечно не такой роскошный, как в элитных магазинах, но организован по тому же принципу. Сначала мы прошли мимо стендов с обычными плётками, цепями, шнурами и верёвками для девушек, затем попали в комнату где всё это демонстрировали на себе рабыни-манекенщицы, закованные или связанные в разных позах, со всевозможными толами во рту, в лоне или в заднице, а одна была запряжена в лёгкую коляску и ходила по кругу. И, наконец, мы пришли туда где девушки сидели в клетках разных размеров и конструкции.
-Не вижу ничего необычного, - заметил Оти.
-Пожалуйста, сюда, Господа, - указала Нола на ещё один проход в большую комнату сбоку. Там также оказались стенды, а посередине стояло на подставке нечто вроде каркасного шара из толстых гнутых прутьев, примерно полутора метров в диаметре. Впрочем, имелось и несколько клеток обычной конструкции, но меня конечно заинтересовал шар.
-Это как раз то, что вам нужно, Господа, – сказала Нола указывая на него. – Из такой клетки убежать невозможно даже самой Иоланте Мона-Анноли, то есть, я хотела сказать, никому не убежать. Цена же вполне оправдывается достоинствами этого изделия. И если Господам необходима настоящая надёжность, то…
-Очень странная конструкция, - снова перебил Оти. - Зачем эти стержни?
Действительно, клетка состояла не только из круглых колец, но и из радиальных стержней торчащих во все стороны наружу.
-Позвольте продемонстрировать, - сказала Нола и ткнула литоной одну из рабынь: - Шея!
Девушка приподняла подбородок и чуть вытянулась вперёд, подставив ошейник. Нола отомкнула её от обеих цепей и тут же приковала на длинный поводок, застёгнутый на своей левой руке.
-В клетку! - приказала Нола и легонько стегнула девушку литоной по ягодице. Рабыня шагнула к шару и приподняла верхнее кольцо центрального пояса. Полусфера откинулась вверх и девушка проникла внутрь, опустив за собой кольцо. Теперь она оказалась стоящей на подставке слегка согнув спину и пропустив ступни ног сквозь нижние прутья.
-Как видите, - сказала Нола, - пленница внутри клетки обладает некоторой свободой движений, что, собственно, и требуется для длительного ограничения возможности перемещения. Она может даже на некоторое расстояние отодвинуть клетку, но недалеко, конечно. При такой попытке решётка начинает катиться, тут же упираясь нижними стержнями. Обратите внимание, клетка может быть замкнута на любое количество висячих замков любой конструкции, до тридцати двух, по числу стержней проходящих сквозь нижнее кольцо сферы. Дужки замков продеваются вот сюда, в отверстия выходящих снизу кольца концов стержней. Клетка также может быть и заклёпана соответствующими по диаметру заклёпками, продеваемыми сюда же. Но реально, конечно, вряд ли есть смысл использовать больше восьми замков, тем более, что конструкция решётки позволяет обойтись даже и одним. Сейчас я продемонстрирую, как можно ограничить свободу движений пленницы до такой степени что она не только не сможет дотянуться до замков, но и вообще пошевелиться. Причём, при этом ей можно придать любую желаемую позу. Обратите внимание, вот эти радиальные стержни перемещаются внутри прутьев и фиксируются гайками.
Тут Нола стала вдвигать торчащие наружу стержни внутрь, так что вокруг рабыни быстро образовалась как бы оболочка из торцов прутьев. Теперь она и вправду не могла изменить положения своего тела.
-Пленница достаточно надёжно обездвижена, - указала Нола, - но это не всё. Её также можно лишить возможности издавать звуки, производить мочеиспускание и справление нужды. Например, рот. Вот насадка-тола которая крепится на стержне расположенном против лица.
Нола закрепила кожаную толу на переднем стержне внутри клетки, а сначала пододвинула противоположный стержень, упёршийся девушке в затылок. А затем начала двигать передний. Тола глубоко вошла пленнице в рот.
-Как видите, - сказала Нола, - нет даже необходимости в ремешках удерживающих толу во рту. В таком виде девушку можно оставить очень надолго без всякого вреда для её здоровья. Продемонстрировать аналогичные операции для лона и анального отверстия?
-Спасибо, не надо,- сказал я, - и так всё ясно.
-Интересно, - спросил Оти, - где это изобретают такие хитроумные штуковины? Не в Аннолиусе?
-Вовсе нет, Господин, - ответила Нола. - Это местное изобретение. Наши специалисты ничуть не хуже других. Обратите внимание на надёжное кольцо сверху для подвешивания клетки в воздухе и комплект многослойной подстилки, а также специальный съёмный сосуд для удаления биологических выделений пленницы. Всё предусмотрено и тщательно продумано, не правда ли?
-Да, пожалуй, - согласился я.
-Господин приобретёт эту вещь?
-Да.
-Цена двести пятьдесят мониолов и ещё тридцать пять за полный комплект принадлежностей, а доставка бесплатная.
-Как скажете, Госпожа, - пожал я плечами. - Оборудование оплатит комиссия совета Хронваргеров, поскольку клетка необходима для выполнения общественно полезной миссии.
-Понятно, Господин, - кивнула Нола. - В таком случае, позвольте предложить вам ещё и другие вещи необходимые для общественно полезных миссий.
-Какие это? - поинтересовался я.
-Очень разнообразные. У нас много качественных изделий с помощью которых можно усмирить самую опасную преступницу, обезопасить самую глубокую ламиолию, а также помочь поумнеть самой непроходимой дуре.
-Правда? - подумал я о Ноле Золиолонии. - Например?
-Вот, - подняла Нола с полки тяжёлую цепь с подвешенными к ней браслетами для рук и ног.
-Обычные кандалы, - сказал Оти, - только толстые.
-В браслеты вставлены сменные шипы остриями внутрь. Прилагается комплект шипов разной длины и заточки. А вот ошейник такой же конструкции, видите?
-Это же смирительная тона, - сказал Оти. - Разве она не запрещена законом?
-Это вовсе не смирительная тона, - возразила Нола. - Эти шипы не могут перемещаться.
-Думаю, для пленницы тут небольшая разница.
-Тем не менее, такая конструкция не запрещена. Мы очень тщательно следим за соблюдением законов о защите прав Унин. Кому же, если не нам, следить за этим?
-Ну, насколько я знаю, за этим обязан следить каждый, - сказал я.
-Разумеется, Господин, - согласилась Нола, - но не все знают разнообразные тонкости законодательства и не все имеют достаточно опыта в практическом применении законов. А вот ещё одна новинка, - Нола подняла с полки кожанно-металлическую штуковину. - Тола для рта защемляющая язычок. С такой толой любая болтушка онемеет полностью. Очень полезно когда пленница должна вести себя тихо. Не хотите приобрести?
-Не стоит, - отказался я.
-Тогда могу продемонстрировать цепи особой конструкции, с пластинчатыми многослойными звеньями из стали особого состава. При малейшем движении они издают очень громкий звон. Пленница закованная в такие цепи звенит словно пять обычных.
-Вижу, наука не стоит на месте, - признал я, - но нам будет достаточно клетки. И нам пора идти.
-Как скажет Господин, - поклонилась Нола. - Мы пришлём клетку как только получим оплату.
-Можно спросить, Госпожа? - сказал я. - Вот это нововведение по обязательному ношению официальных покрывал и чадры функционерами Унилониса, как по-вашему, не очень обременительно?
-Но мы ведь на работе. При исполнении общественно необходимого долга, разве не так? Совсем неплохо если одежда будет это подчёркивать.
-И обязательно одежда такого вида? С закрытым лицом? Неужели это лично вам нравится?
-Признаться, Господин, не очень, - сказала Нола. - Чадра иногда действительно неудобна. Но ведь, с другой стороны, функционер Унилониса представляет собой должность, а не личность. Поэтому вполне уместно носить чадру.
-Это ваше личное мнение, Госпожа?
-Я думаю, это мнение большинства служащих Унилониса. А почему вас это интересует, Господин?
-Видите ли, - сказал я, - этому нововведению всего один день, а я уже знаю несколько случаев использования этого новшества далеко не в общественно полезных целях.
-Трудно поверить, Господин, - сказала Нола.
-Впрочем, это неважно, - сказал я. - Благодарю за обслуживание, Госпожа. Не забудьте вынуть из клетки вашу рабыню.
Уже на улице Оти поинтересовался, о каких это случаях речь, но я отмахнулся от этого, а потом предположил:
-Вот, допустим, рабыня освобождается от привязи, подходит к такой Ноле, отбирает у неё одежду, связывает, затыкает рот и удаляется. Это ведь теперь проще сделать, чем раньше?
-Надо ещё от привязи освободиться сначала, - сказал Оти и подёргал Милико за поводок.
-Очень много развелось специалистов вскрывать замки, и как-то очень быстро они появились.
-И что?
-Теперь, вот, Нол администраторш вырядили в покрывала. Не подозрительно?
-И что будет? Мне кажется что сейчас сбегает не больше рабынь, чем всегда.
-Ага, - сказал я, - по шестьдесят штук за час.
-Ну, это единичный случай. Наверное.
-А если бы ты готовил перемену общественного уклада, ты бы разве не принимал мер, с виду невинных, но которые дали бы эффект в нужный момент?
-Ага! - сказал он, - заговор. И когда же нас всех перережут?
-Может, я и ошибаюсь, а может, и не ошибаюсь, но если готовится массовое повсеместное восстание ламиол, то, скорее всего, оно должно последовать после того как к Гедониксу правительством будут по-глупости применены решительные методы. Ламиолам нужна моральная встряска, простая и ясная истина и отсутствие времени на раздумья.
-Ясная мысль? Какая?
-Ну, например, «спасайте Гедоникс, иначе навсегда останетесь цепными рабынями Квинглеров и Нол».
-А что? - сказал Оти, - очень убедительно. А правительство, стало быть, понимает это и сознательно ничего не предпринимает против беспредела творящегося в Гедониксе? А там потому и беспредел, что ламиолы хотят спровоцировать Оллитарис? Ты сам-то в такое веришь?
-Может, рабынь спросим? - предложил я.
-Ты, я вижу, очень любишь спрашивать рабынь, - сказал Оти. - Так что скажешь, Милико?
-У? - показала Милико на себя. - У!
-Не понял? - спросил Оти.
-У! У-у. У-у-у! - ответила Милико и тряхнула своими колокольчиками.
-Ладно, - сказал Оти, - освободи рот и повтори.
Милико освободилась от палочки и платка и решительно заявила:
-Я не рабыня! Я Униола, Госпожа. Господин.
-Ой, извини, - сказал Оти, - оговорился. А я тебя что, о статусе спрашивал?
-А о чём, Господин?
-Когда в Гедониксе начнут наводить порядок, что станешь делать?
-То, что скажет Господин. А там что, беспорядок, Господин?
-Там, говорят, ламиолы Нол в тележки запрягают.
-Как забавно! - хихикнула Милико. - А это что, нельзя разве, Господин?
-Это само собой разумеется.
-Ах, само собой? Вон что, - снова захихикала Милико, - а я-то думала что… А, впрочем, Господину конечно виднее, Господин.
-А своего мнения нет?
-Я Униола, Госпожа, - высокомерно сказала Милико, - зачем это мне своё мнение, когда у меня Господин? Была охота надрываться? Вот пускай Нолы думают.
-О чём? - не понял Оти.
-Как лучше тележки возить. А то, они плохо умеют. Как законы писать, они тут, а как тележки возить, так как попало. Все плётки об них изорвёшь.
-Ага, - сказал Оти, - так значит, на Нолах можно ездить?
-Конечно, можно, - сказала Милико, - даже нужно, но…
-Но, что?
-Только сначала их, конечно, нужно обучать. Да. Иначе несправедливо получается. А уж потом запрягать и стегать плёткой, если не слушаются. Или даже кнутом. Впрочем, нет, кнутом лучше бить преступниц, но только после суда, конечно. А Нол плёткой. Да. Плётки-то такие бывают, очень больно бьются. Не хуже кнута. Хотя, конечно, кнут гораздо хуже. Это если в умелых руках. Кнутом можно так огреть, что потом не встанешь. А плёткой лучше. Плёткой иногда даже интересно, то есть, я хочу сказать, даже иногда самой приятно когда тебя ударят. Если не очень сильно, конечно. И чтобы плётка не особенно жёсткая. Лучше мягкая, из такой хорошей кожи. Сложно это, уж больно эти плётки разные бывают. Вот, есть такие, что не больнее литоны. Но так неинтересно. Зачем вот такая плётка, если литоны есть? Плётка всё же должна быть построже. Плёткой ведь наказывают, а не учат, да? Вот как скажешь рабыне: - «что, негодница, плётки захотела»? Так она сразу шёлковая. А вот кнутом и не испугаешь. Слишком уж редко рабынь кнутом бьют. Некоторые и вовсе не пробовали, вот и не боятся. А плётку любая знает, плётка очень полезная вещь. Вот как-то раз… - тут она посмотрела на Оти и сказала: - А можно мне платок в рот, Господин?
-Можно, - разрешил Оти.
Милико ловко заткнула себе рот и привязала палочку с колокольчиками.
-Забавная она у тебя, - сказал я.
-Все они забавные. Надоедают иногда. И, бывает… Впрочем, неважно. Давай теперь Ти-Ти спросим.
-Давай, - согласился я. - Ти-Ти, хочешь в Гедоникс? Там ламиолы на Нолах катаются.
-Я туда не могу, Господин. А пока не могу, какая разница, хочу или нет, Господин?
-Не понял, - признался я. - Можно попроще?
-Я на цепи, - Ти-Ти потрогала ошейник на горле. - Не могу чего-то хотеть дальше чем на два шага, Господин.
-А если снять цепь?
-Ламиолу нельзя спускать с цепи, Господин.
-То есть, это неправильно, когда ламиолы в Гедониксе посрывались с цепей и делают что хотят?
-Если они без цепей, Господин, - резонно возразила Ти-Ти, - то могут делать что хотят. Если они ламиолы, конечно. А если они делают что-то плохое, то виноват тот, кто спустил их с цепи, Господин.
-Может это и так, - сказал Оти, - но, я думаю, они сорвались с цепей без спроса.
-Тогда, тем более, виноват тот, кто должен был следить чтобы они не могли освободиться от цепей, Господин.
-Значит, и так, и так, выходит, что эти ламиолы не виноваты?
-Именно так, Господин.
-И пускай ездят на Нолах?
-Если это плохо, надо просто пойти и снова посадить их на цепь. И строго наказать тех, кто за ними плохо следил, Господин.
-Я думаю, за ними плохо следили как раз те самые Нолы, - сказал я, - и езду на них надо рассматривать как меру наказания. Так, Ти-Ти?
-Э… - задумалась рабыня. - Возможно, Господин.
-Прекрасно! - сказал я. - Послушать тебя, так получается, что Нол нужно оставить в упряжках, зато ламиол приковать хотя бы к тем же тележкам. Очень хорошо получится, Нолы катят тележки, а ламиолы бегут сзади на цепочках.
Все засмеялись, даже Милико с толой во рту. Только она смеялась больше носом, чем ртом.
-Ты не видишь в своих рассуждениях парадокса, Ти-Ти?
-Вижу, - сказала Ти-Ти, - и что, Господин?
-Я, между прочим, спросил у тебя мнение по конкретному вопросу, а не просил рассуждать парадоксами. Плётки хочешь?
-Не надо, Господин! - испугалась Ти-Ти сложив перед грудью скованные руки. - Я не виновата. Я же ламиола, сама не знаю, как эти парадоксы получаются. А… а… вот! Наверное ситуация в Гедониксе парадоксальная, поэтому и рассуждения о ней приводят к парадоксам. А я ни при чём, Господин.
-Допустим, - согласился я. - А, скажи, ты замки открывать умеешь?
-Нет, не умею, Господин, - сейчас же ответила Ти-Ти.
-И научиться не хочешь?
-Зачем, Господин?
-Ну, чтобы в любой момент освободиться от привязи, если захочется.
-Зачем это? - сказала Ти-Ти. - Ламиола должна быть привязана. Эти самые умения по части замков никого до добра не доводят. А я себе зла не хочу, Господин.
-Слушай, Оти, - сказал я, - думается мне, что все они прекрасно умеют замки вскрывать. Только не все хотят это делать.
-Ну и что? - сказал он. - Уж заклёпки-то они выдёргивать не умеют. Или хорошие узлы развязывать.
-Правда. Если захочешь, так любую ламиолу можно надёжно привязать. Например, посадить в ту самую клетку.
-Вот именно, - подтвердил Оти. - И Нолу тоже.
-Ну, ладно, - решил я, - тогда, до завтра.
-Как скажешь, - кивнул Оти и удалился потянув Милико за цепочку.
А мы направились в свою сторону. Вот теперь народа было много. Сначала меня удивили несколько встреченных тележек нагруженных поклажей, на которых восседали Нолы закутанные в покрывала. Если они отправлялись путешествовать, то странным образом. Девушки запряжённые в тележки были явно государственной собственностью из транспортного отдела. А рабынь почти не было. По крайней мере, только у одной Нолы к тележке были прикованы две девушки в ошейниках. У других следом бежала лишь одна рабыня, а у большинства и вовсе ни одной. Такое было впечатление, что все эти Нолы пустились в бега. А может и нет, кто этих Нол разберёт?
Через некоторое время нам попалась на глаза ещё более любопытная сцена. Охранники гнали по улице двух девушек в покрывалах и с лицами закрытыми чадрой, точь в точь как у Нол Унилониса. У них были связаны за спиной руки, а в носы продеты арестантские кольца с цепями, причём, у одной нос был распухший, явно свежепроколотый. Двое охранников держали в руках их поводки, а двое других шли сзади периодически стегая девушек плётками.
-Погодите-ка! - остановил я начальника. - Это кто? Переодетые ламиолы, что ли, у вас?
-Нет, Господин, - ответил старший. - Это Нолы арестованные по приказу комиссии блюстителей закона.
-И по какому же обвинению?
-По подозрению в связи с лицами, организовавшими массовый побег арестанток-оболюционисток.
-И что, есть доказательства?
-Откуда мне знать? - пожал плечами охранник. - Моё дело, арестовать.
-И вы со всеми арестантками так обращаетесь?
-Как?
-Вот, плётка, например?
-А что такого? Пускай привыкают.
-А если они не виноваты?
-Не виноватых нет. Я так считаю, если девушке продели в нос кольцо, значит есть за что.
-Странно, - сказал я. - Если они арестантки, почему не снять с них чадру?
-А зачем? - удивился охранник.
-Чтобы, например, я мог поглядеть, кого вы взяли.
-А вам это зачем, Господин? Вы Хронваргер, вот и сражайтесь со Змееногами. А это не ваше дело.
-Я Хронваргер, - сказал я, - и я обязан защищать права Унин. Везде.
-А мы прав не нарушаем.
-Вот и посмотрим, - сказал я шагнув к пленницам.
-Да пожалуйста, - проворчал начальник охраны, - если вам больше делать нечего.
-Слушай, блюститель, - сказал я, - вчера, почти в это же время, этих самых оболюционисток грузили в телеги, а те, что прикидывались охранниками, вот точно также отвечали, мы, мол, ничего не знаем. Приказано грузить, и грузим. Может, и ты такой же, а?
-Я блюститель, - сказал охранник, - и никем не прикидываюсь, Господин.
-А мне откуда знать? Преступник бы также сказал.
-Если хотите, идите с нами до толиса, - предложил он.
-Сначала я арестанток посмотрю.
Сначала я стянул чадру с лица девушки с распухшим носом. Её лицо мне ни о чём не говорило. Девушка глядела затравленно, в её глазах стояли слёзы, а во рту виднелся арестантский кляп-растяжка. Очень неприятная вещь. Эта штуковина вставляется внутрь рта так, что снаружи почти и не видна, а затем длинным ключом отпускают пружину. Кляп растягивает рот изнутри, округляя щёки. Вытащить его вообще невозможно, если не воспользоваться ключом стягивающим назад пружину. Если же механизм сломается, то вообще неизвестно, что делать. Может, и рот разрезать придётся. Надо ли говорить, что такие кляпы вставляют обычно только особо опасным преступницам?
Я стянул чадру со второй пленницы и с удивлением узнал в ней Нолу Оллизарию-лону Мона-Исколиони.
-О! - сказал я, - быстро же мы снова встретились, Госпожа.
-У? - сказала Нола чуть пошевелив ртом с сидящей в нём растяжкой.
-Это было достаточно остроумно придумано. Особенно эти новшества в одежде.
-У! - сказала Нола дёрнув головой и звякнув продетой в нос цепью. Нос у неё, видимо, был ещё раньше проколот, по крайней мере он вовсе не распух и не кровоточил, как у первой. Госпожа либо была модница, либо уже когда-то побывала под арестом. И при всём том ещё и Нола-лона.
-Вы что, уже забыли, Госпожа?
-У? - пожала она плечами. - У-у. У!
-Хотите сказать, что не узнаёте меня?
-Угу! - зазвенела цепью Нола.
-И не помните мою Униолу Натали?
-У? - спросила Нола.
-Натали, - сказал я. - Униола-Мини. В сарафане.
-У, - сказала Нола. - Угу! Угу! У!
-Что, «У»?
-У! - сказала пленница и кивнула в сторону Унилониса. - У-у!
-Натали там?
-У? - удивилась Нола и снова пожала плечами.
-А сегодня утром? - уточнил я.
-У, - сказала Нола и вдруг завопила: - У! У-у! У!
-Вытащи-ка у неё толу, - сказал я охраннику.
-Чего? Не могу.
-Почему?
-У нас же нет ключей. Так положено. Так арестантка не сбежит. Сама в толис пойдёт, где хранятся ключи от закупорок. Не умирать же с голоду?
-Надо же, - сказал я. - А где вы взяли эту Госпожу?
-Вот эту? На частном официозе.
-Утром официоз?
-Не такое уж и утро.
-Правда, - признал я. - А почему её?
-Ну, не знаю! - рассердился охранник. - Приказали её. Там список какой-то был.
-А вторая кто?
-Эта? Хозяйка официоза. Эту за сопротивление нам. Не хотела отдавать преступницу. А может, они одна шайка. А если нет, так ничего ей не будет. Отделается поркой и заключением в толис. Там разберутся. Так можем мы идти?
-Ладно, - сказал я. - Только плёткой бить запрещаю. Это незаконно.
-Ну, не будем. А если они артачиться станут? Эй, вы! Будете ещё упираться?
-У! - сказала Нола Оллизария. А вторая Нола только негромко заныла.
-Пошли! - ткнул их охранник, а второй потянул цепи и зашагал вперёд даже не оглядываясь на побежавших за цепями пленниц. Я задумчиво посмотрел им вслед. И только потом обратил внимание на то, что на улице полно всякого рода арестанток бредущих под охраной на цепочках. Просто эти две Нолы попались нам навстречу первыми. Ну и дела. Похоже, пошли массовые аресты, а кое-кто ударился в бега очень вовремя. Те Нолы на тележках возможно были последними из удачно удравших.
А чего это арестовывают именно Нол? Хотя, кого же ещё? Ламиолы и так на цепи сидят. Не самих же себя арестовывать Квинглерам? А может, они и ко мне в дом вломились пока я тут гуляю? Я вдруг представил себе связанную Ханелору с кольцом в носу, подгоняемую плёткой охранника.
-Пошли-ка домой, - велел я Ти-Ти и потянул её за цепь. Ти-Ти внезапно ойкнула и припала на ногу.
-Ай! Ой! Больно, Господин. Нога!
-Что там ещё?
-Похоже, Господин, я подвернула ногу. Простите неуклюжую ламиолу, Господин.
-Чего это ты подвернула ногу на ровном месте?
-Простите, Господин, - заныла Ти-Ти.
-Идти можешь?
Ти-Ти осторожно наступила на ногу, но тут же вскрикнула и поджала её.
-Больно, Господин!
-Ладно, - сказал я, - сейчас позову охрану чтобы они отвели тебя в Унилонис. А мне некогда.
-В Унилонис, Господин? - спросила Ти-Ти. - Зачем в Унилонис?
-А куда? Если ты не можешь идти, то и ехать завтра с нами не можешь. Поживёшь в Унилонисе.
-Нет, Господин, не надо! - Ти-Ти упала на колени и умоляюще сложила руки.
-Помолчи, - сказал я. - Эй, охрана! Где вы там?
-Не надо, Господин! - завопила Ти-Ти. - Не нужно Ти-Ти в Унилонис! Ти-Ти уже может идти, Господин!
-Как это? - не понял я.
-Уже почти не болит, Господин.
-Идти нужно быстро.
-Ти-Ти пойдёт быстро. Хоть бегом, Господин!
Ти-Ти вскочила на ноги и виновато улыбнулась.
-Шутки шутишь, рабыня?
-Простите, Господин.
-Значит, уже не болит?
-Не болит, Господин. Простите глупую ламиолу, Господин.
Я снял с пояса плётку.
-Пожалейте, Господин, - заныла Ти-Ти.
- Молчать! На колени. Вот так. Руки на живот и спину согнуть.
Я стукнул Ти-Ти плёткой. Девушка вздрогнула всем телом, но промолчала. Я стегнул её ещё пару раз. Ти-Ти задрожала и молча заплакала. Ну да, я ведь велел ей молчать.
-Зачем представление устроила? Не нагулялась?
-Простите глупую ламиолу.
-Зачем? - повторил я и стегнул её ещё раз, причём сильно. Ти-Ти взвизгнула и сказала:
-Специально, Господин. Не бейте Ти-Ти. Пожалейте. Ти-Ти очень больно, Господин.
-Хотела чтобы я задержался?
-Да, Господин, - кивнула Ти-Ти.
-Зачем?
-В доме слишком много девушек, Господин. И Ти-Ти достаётся мало Оллитары. А если бы девушек было меньше, Ти-Ти получала бы больше, Господин.
-И всё?
-Да, Гос… Ай! - я её снова стегнул.
-Не врать! Кто там тебе не по вкусу, а?
-Ти-Ти все не по вкусу, Господин.
-Ещё плётки хочешь?
Ти-Ти шмыгнула носом и повесила голову. Её шейная цепочка плавно покачивалась и звенела. Ти-Ти сейчас была очень аппетитной и желанной.
-Ну? - напомнил я, - кто?
-Лия, - сказала Ти-Ти, - Селина.
-А ещё?
-Госпожа Нома. И Госпожа Униола-Мони, Господин.
-Пошли, - сказал я, - на ходу расскажешь.
Я направился домой быстрым шагом, а Ти-Ти бежала сзади, звеня цепями и поводком, и говорила о своих симпатиях и антипатиях. Сначала я узнал что Лия лупит рабынь когда у неё плохое настроение и без разрешения Униол, что Моника очень любит при каждом удобном случае стегать рабынь плёткой, а удобные случаи ищет сама. Потом узнал что Селина очень изобретательна в подставлении других рабынь под наказание, и почему-то чаще всего подставляет Ли-Су и Ти-Ти. А Госпожа Нома, вместо того чтобы разобраться, наказывает невиновных. Вот, все считают что рабыням нужно помалкивать и не приставать со своими проблемами к Униолам, а к Господину и подавно. А она, Ти-Ти так и делает. И сейчас бы молчала, если бы Господин не бил её плёткой чтобы она заговорила. А если её не трогать, то она никогда и ни за что ни на кого жаловаться не станет.
Тут я вспомнил, что Господин не должен вмешиваться в дела Унин, а уж рабынь, тем более. Но мне эта мысль не понравилась.
-Вот что, - сказал я, - ты умная девушка и должна понимать, что с рабынями редко справедливо обращаются. У каждого свои проблемы. Быть домашней рабыней трудно, но сидеть в Унилонисе ещё хуже. Разве не так?
-Да, Господин, - подтвердила Ти-Ти. - Это правда, Господин.
-А плётку за свою выходку ты заслужила. Так что не обижайся, а… Что надо сделать?
-Благодарю Господина за наказание, Господин.
К нам в дом, конечно, никто из блюстителей не заглядывал. Была охота им связываться с Хронваргерами! Слухи, однако, дошли и сюда. На террасе перед входом, куда выходила унитола, сидели все три Униолы. Ханелора в лёгком кринолине с кружевным передником, Эльвира в распашном красном платье на поясном каркасе и Моника в сбруе и блестящем гранёном ошейнике. Как видно, посещение магазина уже состоялось. Я пристегнул Ти-Ти к унитоле и пошёл к Униолам. Моника тут же вскочила на ноги.
-У меня новый ошейник, Господин. Вот!
-Ничего, - сказал я. - Не давит?
Ошейник сидел довольно туго и, на мой взгляд, был не очень-то красив, правда отполирован на совесть. Он представлял собой толстую восьмигранную пластину с круглым отверстием для шеи, восемью красными камешками, дырочкой спереди и шарниром сзади, и, вероятно, запирался на внутренний замок. Надпись шла по граням, а унитольная цепь крепилась к скобе на одной из них.
-Тяжёлый, - сказала Моника. - Но я же Униола, Госпожа. И ни у кого такого нет.
-Хочешь носить постоянно? Чтобы заклепали?
-Постоянно? Нет, зачем? Я лучше менять буду. Не интересно когда один и тот же ошейник, пусть даже и красивый. А теперь хочу гранёное колечко в нос. И тоже чтобы с камешком.
-Потом, как-нибудь, - пообещал я.
-Почему потом? - пристала Моника. - Хочу!
-Мони! - одёрнула её Хани, - прекрати.
-Ну… - сказала Моника, - потом, так потом. А когда, потом, Господин? Завтра?
-Не знаю, - сказал я.
-А Господин всё знает, - напомнила Моника. - По крайней мере, обязан всё знать, Господин.
-Что надо, то знаю, - сказал я. - Покажи-ка мне свою плётку, Моника.
-Пожалуйста, - Мони протянула мне свою плётку, подвешенную к её сбруе. Плётка была хоть и маленькая, но жёсткая и упругая.
-Чего это ты всё время плётку носишь, Мони?
-К костюму подходит. Да и вообще. Я же Госпожа. А что?
-Нет, ничего. Возьми.
Довольная Моника снова подвесила плётку к поясу. В конце концов, она и вправду Госпожа. Пусть бьёт рабынь если уж это ей так нравится. Насмерть не забьёт, надеюсь. В принципе, ведь она не злая девушка.
-А ты, Вира, довольна? - спросил я Униолу-Лону.
-Хорошее платье, - скромно сказала Эльвира, - я в нём настоящая дама. Госпожа. А то, всё на девчонку похожа. А так лучше. Госпожа должна внушительно выглядеть, правда, Господин?
-Правда, - согласился я. - Но ты и в других нарядах выглядишь.
-Да, - сказала довольная Эльвира, - я такая.
-Ну? - спросила теперь Ханелора.
-Что?
-Поймали сбежавших оболюционисток?
-Насколько я знаю, пока нет.
-И не поймают. Где там!
-А ты хочешь чтобы поймали?
-Даже и не знаю, - пожала плечами Хани. - Просто, так веселее. Есть о чём поговорить.
-Их нужно всех поймать и посадить на вал, - заявила Моника.
-Почему именно на вал? - спросил я.
-Это чтобы было больше электроэнергии, - разъяснила Моника.
-А так тебе что, не хватает её? - вмешалась Эльвира.
-Мне хватает. Но электроэнергии ведь чем больше, тем лучше.
-Если тебе хватает, то нечего попусту рабынь заставлять. Не очень-то легко этот вал крутить.
-А ты откуда знаешь? Ты разве крутила?
-Не крутила, - сказала Эльвира, - но это всем известно.
-Вот, - сказала Моника, - всем известно также и то, что рабыням вредно сидеть без дела. И вредно долго ходить небитыми. Вот пускай и покрутят вал. А их будут стегать плётками, так что, двойная польза. И даже тройная, потому что они там осознают свои ошибки и не станут больше убегать.
-Так-так, - сказала Эльвира. - Вот ты всё время так говоришь. А ну, как эти оболюционистки власть захватят? А они считают что рабынь не только бить нельзя, а и вовсе освободить нужно. А кто против, того вообще в тележку запрягут. Не боишься что придётся бывших рабынь на себе возить? Или крутить свой любимый вал?
-Я Госпожа, - сказала Моника, - меня нельзя на вал. А, тем более, в тележку запрягать. Я тебе что, рабыня? Мне и угрожать-то этим незаконно!
-Незаконно? - спросил я.
-Ну, я имела в виду что кому попало меня запрягать нельзя, а на вал без суда садить незаконно. Да, какая разница? Для упряжки я мелковата, никакой дурак такую девушку запрягать не станет, а на вал меня не за что, я законов не нарушаю, так что, на данный момент, я и говорю, незаконно.
-Ну, - усмехнулась Эльвира, - законы-то и поменять могут. Как в Гедониксе.
-В Гедониксе Нол запрягают, - с сомнением сказала Моника. - Нол, а не Униол.
-А я думаю, они там особенно не разбираются. Кого хотят, того и запрягают, - сказала Хани.
-А почему я? - возмутилась Моника. - Можно подумать, что только я и бью рабынь. Да вы сами, Госпожа, сегодня рабыню пороли, вот!
-И откуда тебе всё известно? Я порола за дело, а не просто так.
-И я за дело, - сказала Моника. - Чтобы не портились.
-По-моему, они у нас не испорченные.
-Да? А чего же тогда Госпожа порола Ли-Су?
-Я, кстати, могу и тебя выпороть, - рассердилась Ханелора, - если заслужишь. Или чтобы не испортилась.
-Я портиться не собираюсь, - осторожно сказала Моника.
-Так и рабыни, наверное, не собираются, - вставила Эльвира, - а кое-кто считает, что всё равно пороть надо.
-А ты, Вира? – сказала Моника, - ты почему никогда не бьёшь рабынь? У тебя и плётки-то нет.
-А зачем она мне? Понадобиться, у тебя попрошу.
-А меня может рядом не оказаться.
-А я тебя поищу. Пока найду, может быть и пороть расхочется.
-Вот-вот, - сказала Моника. - А рабынь бить нужно. Для их же пользы. Вот и приходиться мне трудиться, потому что ты лентяйка.
-Я не лентяйка, - обиделась Эльвира. – Я, что надо, делаю. Я Униола-лона, мне за собой следить надо. А кому делать нечего, вот пусть и машет плёточкой.
-Я тоже за собой слежу, - сказала Моника. - Я тоже думаю как одеться, как причесаться…
-Какое кольцо в нос продеть, - подхватила Эльвира.
-А что такое? - насторожилась Моника. - Для того и нос, чтобы кольца носить. Ты будто не носишь.
-Ношу, - сказала Эльвира, - только колечки, а не кольца. А ты иногда такие продеваешь, что арестанткам завидно становится.
-Вот в чём дело, - усмехнулась Моника. - А я-то думала, чего это оболюционистки сбежали? Оказывается, из зависти к моему носовому кольцу.
Все засмеялись, а я сказал:
-Ладно, побеседуйте тут, а я пойду, посмотрю, жива ли ещё там Ли-Су в клетке?
-В клетке? - сказала Эльвира. - А её что, ещё и в клетку посадили? Надеюсь, хоть не в маленькую?
-В маленькую, - недовольно проворчала Хани.
-О! - воскликнула Эльвира. - Госпожа, да что же она сделала? Ли-Су смирная, послушная рабыня, чем она…
-Она грубила, - перебила Эльвиру Хани. - Грубила, вот и наказана. За дело наказана.
-Грубила? - удивилась Эльвира. - Да мало ли что может сказать глупая ламиола? Почему ей было просто не заткнуть рот?
-Вот, ты советовать горазда, - сказала Хани, - а тебя бы на моё место! Ты бы, может, вовсе ей язык отрезала.
-Никогда, - упёрлась Эльвира. - Девушкам нельзя подрезать языки, или как-нибудь иначе калечить. Это неправильно.
-А если бы она сказала, что у тебя кривые ноги, например?
-Чего это они кривые? - скукожилась Эльвира. - Красивые у меня ноги, это любой скажет. А она что, сказала что у вас кривые ноги, Госпожа?
-Ещё этого не хватало! - возмутилась Хани. - Чтобы ещё рабыни мои ноги обсуждали!
-А чьи тогда? - наивно спросила Эльвира.
-Ничьи, - сказала Хани. - Про ноги вовсе речи не было.
Эльвира напряжённо сморщила лоб и сказала:
-Что-то я не поняла насчёт ног. Кто, чьи и зачем ругал ноги? Не мои, надеюсь?
-Нет, - сказала Моника, - не твои. Твои ноги красивые. Не такие, конечно, как у Иоланты Мона-Анноли…
-Чего?! - вскочила Эльвира зазвенев шейной цепью. - Хочешь сказать, что у этой сучки ноги лучше моих?
-Очень может быть, - коварно подначила Моника.
-А ты её ноги видела?
-А как увидишь? - сказала Моника. - Госпожа Иоланта всегда носит красивые длинные платья.
-Так вот, у неё, наверное, ноги и кривые. Иначе, зачем носить длинные платья?
-А чтобы кто попало на ноги не пялился. У них, там, в Аннолиусе, теперь такая мода, кому попало свою красоту не показывать.
-В Аннолиусе? - не поняла Эльвира.
-Ну да. Госпожа Иоланта ведь из Аннолиуса. Ну и бестолковая же ты, Вира.
-Я не бестолковая, - обиделась Эльвира. - Из Аннолиуса, так из Аннолиуса. Мне-то что? А прятать свою красоту, это глупо. Дурацкий обычай.
-Тут ты права, - согласилась Моника, - но в этом Аннолиусе ведь все чокнутые. Они там ещё и не то вытворяют.
-Например? - заинтересовалась Эльвира.
-Ну, скачки, например, на ламиолах устраивают.
-Гонки упряжек? - уточнила Эльвира.
-Ну! - сказала Моника, - это уже не ново. Они теперь верхом на ламиолах скачут.
-Как это?
-А так. Ламиоле на спину привязывают седло, надевают уздечку и поводья, потом Нола садится верхом, ну и скачет.
-Что, ламиола несёт на себе Госпожу? Так она далеко не уйдёт.
-Ещё как уйдёт. И не идёт, а бежит, и очень быстро.
-Ну да! - не поверила Эльвира. - Бежит, как же!
-Ещё как бежит! - заявила Моника. - А куда ей деваться-то? Попробуй, не побеги. Госпожа так станет бить её хлыстом, что любая побежит как миленькая. Наперегонки скачут.
-Это же жестоко, - сказала Эльвира.
-Конечно, - кивнула Моника. - А мне тут говорят, что слегка плёточкой помахать, плохо. Вот пускай в Аннолиус сходят, посмотрят. Да это ещё что!
-А что ещё? - спросила Эльвира, слегка даже разинув рот.
-Да, что угодно, - воодушевилась Моника. - Если хочешь знать, там все Нолы носят чадру. Да. До самых глаз. Или вообще на всё лицо, только две маленькие дырочки оставляют. Вот потому и Аннолиусский шёлк изобрели, чтобы лицу мягче было.
-Ну? - сказала Эльвира, - так уж и все?
-Все! - утвердительно кивнула Моника. - Все, как одна. Но самое странное, что такое правило придумали ламиолы.
-Это как? - спросила совсем сбитая с толку Эльвира.
-А так. Ламиолы прикинулись Нолами и пролезли во власть. И вот такие законы ввели, пока никто об этом не успел догадаться.
-Зачем? - обречённо спросила Эльвира.
-Да как ты не поймёшь? - удивлённо воскликнула Моника. - Чтобы ламиолам потом вообще всю власть захватить. Ну ладно, так и быть, сейчас объясню. Вот, все Нолы носят чадру. Поэтому, достаточно сбежавшей ламиоле напялить чадру, как уже и не разберёшь, ламиола она, или Нола. Очень просто делается.
-А где эта сбежавшая ламиола возьмёт чадру?
-А у первой встречной Нолы.
-Ага! - сказала Эльвира. - А Нола так и отдаст?
-А вот и отдаст. Ламиола-то нападёт первой. Отберёт чадру, свяжет ей руки, а надо, так и ноги.
-А Нола охрану позовёт.
-А толу в рот! Нолы ведь всегда ходят с толами, плётками и шнурками для связывания рабынь.
-Ну да! - сказала Эльвира. - А Нола так и даст себя связать!
-Очень даже даст. Она ведь как подумает? Сейчас ламиолу схватят, Нолу развяжут, а преступницу ламиолу очень строго накажут. Так чего драться-то? Ещё лицо исцарапают. Растеряется, а потом уже поздно. Ламиола её ещё и на цепь привяжет вместо себя.
-Ну?
-Да. Плётка-то на что? Побежит Нола на цепочке как миленькая. И кто её тогда от рабыни отличит?
-Рабыня в ошейнике всегда.
-Правильно. Вот ламиола на неё свой и наденет.
-То есть, как? Вот именно. Как она сама-то свой ошейник снимет?
-Уж если ламиола убежала, значит она нашла способ ошейник снять. А как иначе? Ламиолы всегда привязаны за шею. Чтобы убежать, надо отвязаться, ясно же? А ошейник ламиола всегда прихватит с собой, для той самой первой встречной Нолы. А ты думаешь, почему вошли в моду защёлкивающиеся ошейники? Те самые замаскированные ламиолы и придумали.
-Ну а как же эта самая ламиола избавится от ошейника за который привязана?
-А, надо ум иметь, - заявила Моника. - Вот ты, придумай-ка, как бы ты могла сбежать с шейной цепи? - Моника демонстративно подёргала свою привязь.
-Не знаю, - сказала Эльвира. - Это невозможно.
-А раскрыть свой ошейник?
-Зачем это?
-Чтобы снять, - терпеливо объяснила Моника.
-Зачем это мне снимать ошейник? - обеспокоенно спросила Эльвира. - Я должна быть в ошейнике. Не хочу я его снимать, я что, дура?
-А если не дура, тогда придумай, как сбежать с цепи. Ну?
-Никак, - сказала Эльвира. - Что тут придумаешь?
-А другие-то убегают. Значит умные. Вот и выходит…
-Что я дура?
-Да нет. Получается, что убегают особо умные ламиолы. А тем кто всё это придумал, того и нужно. Ну, чтобы умных отделить от глупых. Вот когда они власть захватят, думаешь, что? Всех ламиол освободят? Ещё чего! Ламиол слишком много. Глупых так и оставят рабынями. А то ведь даже если всех Нол рабынями сделать, всё равно на все нужды не хватит.
-Ну, знаешь! - сказала Эльвира, - если Нолам все эти коварные замыслы известны, что же они тогда мер не принимают?
-Я ж тебе говорю, ламиолы пролезли в руководство, и всем говорят, что всё это пустые бредни. А если кто-то упорствует, так обвинят в чём-нибудь. Да хоть в оболюционизме. И всё, - кольцо в нос, сарафан и платок на рот. Доказывай потом.
-А тогда, - сказала Эльвира, - будь я Нолой и напади на меня ламиола, я бы руками и ногами отбивалась. Да разве можно суметь Нолу долго держать рабыней? Она же крик поднимет рано или поздно. Да мало ли как ещё?
-Вот потому в Аннолиусе и наизобретали столько хитрых тол, цепочек, верёвочек. Там не сильно-то покричишь и подёргаешься. А будешь артачиться, так как бы хуже не было. Отведут в медицинский отдел и вырежут язычок. У них это запросто.
-Ну уж язычок-то так просто не вырежешь. Уж там проверят, не подставная ли рабыня. По каталогу сверят.
-Ха-ха! - сказала Моника. - А если на каталоге сидит одна из тех самых ламиол, пролезших во власть?
-Но это же кошмар! - ужаснулась Эльвира.
-Подумаешь! Это ещё что.
-Куда уж дальше-то? - усомнилась Эльвира.
-А я тебе такое скажу, - вдохновенно пообещала Моника, - что всё остальное предыдущее мелочью покажется.
-Ну?! - разинула рот Эльвира.
-Вот, - сказала Моника. - Эти самые коварные ламиолы, ну, которые во власть пролезли, чтобы их не разоблачили, придумали такое, чтобы уже и ламиолами не быть.
-Э… Как это?
-А вот так. Некоторые из них теперь Сплойи.
-Сплой не бывает, - сказала Эльвира.
-А тебе откуда знать?
-А тебе?
-Но я же не сама придумала, правда?
-Неужели? - сказал я.
-Вот сегодня я как раз ничего не придумываю, - заявила Моника. - Говорю, что слышала.
-И когда же ты успела столько услышать?
-А у меня слух хороший.
-Так что там насчёт Сплой? - спросила Эльвира.
-А то. Если девушка становится Сплойей, так уж никакой ламиолии у неё не будет.
-И как же можно стать Сплойей?
-А если со Змееногом переспать.
-Эй, Мони, - сказал я, - ты уж ври, да не завирайся. Со Змееногом переспать невозможно.
-Вот, значит, как-то нашли способ. А, знаете что? Вот потому-то все и ловят Иоланту Мона-Анноли.
-А какая связь?
-Но всем же известно, что Иоланта Мона-Анноли может прогнать любого Змеенога. Не хуже Хронваргера, а может даже и лучше. Я же говорила, её все Змееноги боятся.
-Ха-ха, - сказал я, но припомнил свой сон.
-Ну, боятся, и что? - нетерпеливо спросила Эльвира.
-А то! Разгонит всех Змееногов, как тогда те ламиолы станут Сплойями? И как это ей удаётся? Хорошо, если она одна такая. А если ещё кого научит?
-Чему?
-Чему, чему! Змееногов прогонять, вот чему! А тогда… Ты хоть представляешь, что тогда будет?
-Ну, легче жить станет? Спокойнее?
-Ой, не могу! - захохотала Моника. - Легче? Как же! Да если все кто попало станут прогонять Змееногов, зачем тогда Хронваргеры будут нужны?
-Как это, зачем?
-А зачем?
-Ну… Не знаю.
-Вот! А ты, Униола Хронваргера, куда тогда пойдёшь?
-Всё это глупости, - сказала Эльвира. - Никаких таких коварных ламиол нет, а Сплой и подавно. Ламиолы, они, вон, в клетках сидят. Или на прочной цепи. Никто никуда не убегает, всё это выдумки!
-Ну да. И сбежавшие оболюционистки выдумка?
-Ну, не знаю! - рассердилась Эльвира. - А чего ты меня пугаешь? Ты сама Униола Хронваргера, между прочим!
-А я и не говорю, что всё это мне нравится.
-Успокойтесь, - сказал я. - Даже если и вправду случится невозможное, то никто Униол Хронваргеров не тронет. Или вы забыли что ламиолам нужна Оллитара? А где они её возьмут, у Змееногов, что ли?
-А кто их знает? - возразила Моника. - Может, они все Сплойями станут? А Сплойям Оллитара, может, и не нужна. А если нужна, так это ещё хуже. Вон, в Гедониксе, говорят, ламиолы Квинглеров на цепь сажают и качают Оллитару, пока не…
-Эй! - прикрикнул я, - ты не заговаривайся тут! Квинглеров, понимаете ли, на цепь сажают! У всего должны быть пределы, в том числе и у вранья.
-Я не вру, Господин! - возмутилась Моника. - Не я же всё это придумала?
-Ну так не повторяй чужие враки.
-А это ещё неизвестно, враки это или нет, Господин.
-Ну что ж, поедем и посмотрим.
-В Гедоникс? - со страхом спросила Эльвира.
-Может, и туда заедем. А то, болтают тут.
-Могу и помолчать, между прочим, - обиделась Моника и тут же принялась завязывать себе рот платком.
-Не хочу я в Гедоникс, - сказала Эльвира. - А вдруг они там с меня ошейник снимут?
-У! - сказала Моника. - У-у!
-А ты молчи, если обещала. А то ещё чего-нибудь такого наговоришь, что я и не засну.
-Угу, - кивнула Моника.
-Что, ещё не все ужасы сообщила?
-Угу! Угу!
-Интересно даже, - с сомнением сказала Эльвира.
-У-у-у, - сказала Моника закатив глаза.
-Расскажи, что ли? - попросила Эльвира.
-У-у! - помотала головой Моника.
-Ну, пожалуйста! - запрыгала Эльвира.
-У-у… - протянула Моника.
-Пожалуйста, пожалуйста! - запричитала любопытная Эльвира умоляюще сложив руки.
-У! - сжалилась Моника. - Угу.
-Ну?
-У, - сказала Моника указывая пальцем на себя, Эльвиру и Хани. - У-у, - подняла она руки и лицо вверх и обвела пальцем круг, а потом указала вниз. - У!
-Мы все круглые идиоты, да? - спросила Эльвира.
Моника засмеялась и помотала головой.
-Почему бы тебе не сказать нормально?
-У! - сказала Моника указав на платок завязывающий рот, а потом на меня.
-Пусть она себе рот развяжет, Господин, - попросила Эльвира.
-Слыхала, Мони? - сказал я.
-То завяжи, то развяжи, - проворчала Моника, освободив рот.
-Ну? - нетерпеливо напомнила Эльвира.
-Значит так, - важно сказала Моника, - те самые коварные ламиолы ведь почему так обнаглели?
-Почему?
-А потому, что они как-то сговорились с Вайерлогами… Вайелоргами, как их там?
-Чего?! - подскочил я. - Ты откуда такие слова знаешь?
-А кто это, Господин? - разинула рот Эльвира. Даже Хани вытаращила глаза на Монику.
-А что? - невинно спросила Моника.
-Где это слово слышала?
-На улице. Да все говорят.
-Опять «все говорят»? Ладно. И что, по-твоему, это значит?
-Ну, говорят, что это такие, то ли люди, то ли нет. Всё же люди, наверное. Да. А может, и нет. Короче, в космосе летать умеют.
-Где?
-В космосе.
-Это что?
-Космос? Ну, я не знаю. Ну, это что-то там, за пределами Оллитарии. Снаружи.
-Допустим, - сказал я. - И что, там кто-то летает? А зачем?
-А как иначе добраться до Земли?
*
Пространство вымышленных миров? Что такое «мир»? И что такое «вымышленный»? Бред? Физическая основа? А физическая основа, это не бред? Мысль и материя, - одно и то же. А может, и время. Бесконечность пространства и конечность скорости времени. Нулевая скорость, отсутствие времени, материи и пространства. Мысли, наконец. В то время как в другом месте происходит ускорение времени при котором мысль становится материальной. Вселенские качели на которых качаются пылинки миров. Или всё бред, и нет ничего? Вообще ничего, кроме крошечного пузырька Оллитарии вкрапленного в бесконечную твердь? Если мы не можем постичь этого, зачем желание постигать? Ох уж эта «Земля»! Что это такое? Материальный мир где-то вдали, висящий в космической пустоте, или просто выдумка, фантасмагория ложной памяти? Земля давно превратилась в подобие предмета религиозного культа. Хочешь, верь, а хочешь нет. Я сам был жителем Земли, и Ханелора, и Натали. Я воевал, то есть, убивал. То что было, уже не могло быть названо войной. Не было ни смысла, ни победителей, ни побеждённых. Был образ жизни, вернее, образ смерти. Никаких разумных правил, целей и законов. Война предполагает победу, а хотел ли я победить? Кого? Я хотел выжить в каждый конкретный момент, за счёт убийства того, кто не хотел позволить мне этого. Я выжил, и что? Существует ли смысл жизни, если ты даже смысла смерти не постиг? Что заставляет людей воевать когда в этом уже нет ни смысла, ни надежды на победу? Когда уже непонятно, кто враг, и есть ли он вообще? Ну ладно, со мной ещё понятно, я пёс войны с прочищенными мозгами. Я Хронваргер, убийца чудовищ. Во мне ненависть к ним на подсознательном уровне. А другие? «Здесь пленных не берут, и не сдаются в плен». Почему не берут? Потому что никто не сдаётся? Или никто не сдаётся, потому что всё равно не возьмут? Кто же тогда должен первым сделать шаг к взаимопониманию? Кто заставляет убивать? Тот, кому это зачем-то от нас нужно? Эдакий зритель наблюдающий за нашими потугами осознать суть мироздания и явлений в нём? Ложная память? А где тогда настоящая? Тогда мы сами не настоящие? Очень может быть. Всё время именно такое ощущение. Почему Змееног во сне назвал нас паразитами? Мы что, заняли чьё-то место? Вытеснили кого-то настоящего? Уж не Змееноги ли настоящие? Настоящие они, а мы лишь побочный продукт их жизнедеятельности, отбросы раздражающие своей вонью, до которых руки не доходят чтобы раз и навсегда их убрать? Да ещё плодящиеся сами по себе. Если так, то я ругался бы как Змееног на его месте. Но, нет, в это невозможно поверить. Ещё Вайелорги. Это кто? Космические путешественники летающие по космосу, которого нет. Такой же плод нашего воображения, как и Земля? Эта самая Земля давно превратилась в Шамбалу, которая то ли есть, то ли нет, то ли далеко, то ли прямо здесь, и которая существует для того, кто в неё верит. Хотя, конечно, может всё как раз наоборот. Оллитария плод воображения для того кто воспринимает её как реальность. Или… А мне-то откуда всё это знать? Я и думать об этом не хочу, а может и не могу, даже если бы захотел.
*
А Моника, тем временем, вдохновенно разглагольствовала:
-Вот для того всё это и придумано. В Оллитарии ламиолы бессмертны, потому и рабыни. А на Земле такое невозможно, вот они и берут рабынь отсюда. Огромные деньги получают. У них там законы тоже есть, странные такие, будто рабства быть не должно. Смешно, да? Ну а тут, пожалуйста, - прирождённые рабыни инопланетянки. Ну нельзя же их перевоспитывать, а то они заболеют. А вред причинять нельзя, ну, вроде как здесь. То есть, девушек из Оллитарии необходимо держать рабынями, чтобы они не заболели. Всё прекрасно, всё по-закону, только уж доставка дорого стоит, конечно. Так что? Всем известно, у кого-то на еду не хватает, зато у некоторых прямо из ушей богатство лезет, так что и не придумаешь, на что бы ещё потратиться? И, между прочим, всё правильно. С одной стороны, очень выгодный бизнес, а с другой стороны, чтобы рабынь не держал кто попало, а только достойные, обеспеченные Господа. Поняли, какие ужасы?
-Я половину не поняла, - сказала Эльвира, - но что плохого в том, чтобы рабынями владели богатые? Приличный Господин и рабыню может достойно содержать. Не хотела бы я быть рабыней какого-нибудь мелкого чиновника или охранника.
-Да вот, понимаешь, - сказала Моника, - оно вроде бы и правильно. Если оставить в стороне вопрос о том, откуда вообще берутся рабыни?
-Ты же сказала, что отсюда.
-А здесь откуда?
-Этого никто не знает. А что, это кому-то известно?
-Да вот, говорят, будто здесь они берутся с Земли.
-Что за чушь! - возмутилась Эльвира. - То оттуда сюда, то отсюда туда. Ты сама-то себя понимаешь?
-Очень даже понимаю. На Земле этих девушек крадут, привозят сюда, бьют по голове, чтобы они всё забыли, ну и делают из них рабынь-ламиол. А некоторых оставляют Нолами, а то, какая же жизнь без Госпожей?
-Во! - сказала Эльвира. - Это что же получается, что ты и я девушки с Земли?
-Ага, - сказала Моника, - так и получается.
-Ты что, помнишь что-нибудь?
-Ничего я не помню, я же собственность последнего цикла. Что я могу помнить?
-А причём тут цикл?
-А притом. Медицина-то совершенствуется. Может, раньше девушкам внушали что их воспоминания ложные. Убеждали, там. А теперь, бац! И всё, вообще никакой памяти. А вот ты, помнишь ведь что-то?
-Помню, - сказала Эльвира. - Мало очень. Помню, что я была маленькая. Совсем маленькая. Меня ещё на тележке возили, а я сама почему-то ходить не могла. Помню, меня везут, а я смотрю на всех снизу вверх. Будто лежу на спине.
-А на кого ты смотришь? Кто вокруг?
-Не помню. Вроде бы Унины. Я на лица и не смотрю. Помню, платье такое, яркое, рядом колыхается.
-Вот видишь, - сказала Моника, - ты жила на Земле. А потом тебя похитили, и сюда.
-Ну да, - сказала Эльвира, - а почему я там такая маленькая была?
-А ты и сейчас небольшая, - заявила Моника.
-Не меньше тебя, между прочим, - обиделась Эльвира.
-Нет меньше. На чуть-чуть, но меньше. Я знаю.
-Ничего, не меньше! А если и так, то это незаметно. Я хожу прямо и стройно, не то что некоторые.
-А мне можно, - заявила Моника, - я маленькая Мони, к тому же, выше ростом.
-Нет, не выше! - рассердилась Эльвира. - Ишь чего! Подрасти сначала.
-А я и так высокая, вот! Вот!
-Да я тебя…!
-А у меня литона есть, и даже плётка. Плётки хочешь, коротышка?
-Эй, жёны! - прикрикнул я, - а ну, тихо! Драки мне тут ещё не хватало. А ты, Хани, чего молчишь?
-Да ну их, - сказала Хани.
-Как это? Твоя Мони тут такие вещи городит.
-А она всегда выдумывает, - мне уже и неинтересно.
-Ничего я не выдумываю! - возмутилась Моника. - Я…
-Платок на рот, - устало сказала Хани.
-Не хочу! - ответила Моника. - Уж и поговорить нельзя?
-Платок! - внушительно сказала Хани и строго посмотрела на Монику.
-На рот? - спросила Моника.
-На рот, - подтвердила Хани.
-Не хочу платок на рот, - членораздельно сказала Моника. - Я ничего плохого не говорила. И не ругалась.
-А я тебе велю! - сказала Хани. - Не хочет она! Не хватало ещё чтобы ты плохое говорила. За плохие речи зашивают рот и отрезают язык.
-Если зашить рот, - возразила Моника, - то язык не отрежешь.
-Умничать брось. И завяжи себе рот платком, ну?
Моника вздохнула и, наконец, подчинилась. И даже не сказала: «У»!
-И мне? - спросила Эльвира, - Госпожа?
-Что тебе? - не поняла Хани.
-Платок на рот?
-Зачем?
-Не знаю. А что, разве нужна причина?
-Нужна, - сказала Ханелора. - Без причины я никому рты не затыкаю.
-Угу! - сказала Моника. - У!
-У? - спросила её Хани.
-У! - ответила Моника.
-Пожалуйста, - сказала Ханелора, извлекла из складок платья толу-соску и взяла себе в рот. - У!
Эльвира захихикала глядя на это, а я встал и отправился посмотреть на Ли-Су.
Ли-Су сидела в маленькой клетке для рабынь, а это гораздо хуже чем клетка для Униол. Помимо того что в ней также нельзя разогнуться, тут имеются ещё и вставные жерди, продеваемые сквозь прутья и ещё больше ограничивающие возможность движений пленницы. Ли-Су стояла на коленях выгнув спину назад. Одна жердь давила ей под нижнюю челюсть, а другая упиралась в поясницу. А руки были зафиксированы в боковых стенках. Ли-Су только глазами моргнула, увидев меня. Поклониться она конечно не могла никак.
-Давно сидишь? - спросил я.
-Да, Господин, - проскрипела девушка. В такой позе ей и говорить-то было трудно. Могла бы Лия ей этих жердей и не вставлять. Я почему-то почувствовал себя виноватым перед Ли-Су. А это совершенно ненужное чувство. Ли-Су рабыня. Она меня вовсе интересовать не должна. Чтобы с делами рабынь разбираться, Лия есть. А над ней младшие Униолы и Ханелора. А у меня свои дела. Всё правильно, но…
-Послушай, - сказал я, - зачем ты Госпоже грубила? Знаешь же, чем такое кончается.
-Знаю, Господин, - сказала Ли-Су.
-Знаешь, а грубишь.
-Я не сдержалась, Господин. Мне… - Ли-Су с трудом пошевелила челюстью, - мне трудно, Господин. Пожалуйста, не оставляйте меня в клетке.
-Я сейчас позову Лию, - пообещал я и постучал по унитоле. Вскоре послышался звон цепи и заглянула Мелина.
-Мелина, - приказал я, - позови сюда Лию.
-Хорошо, Господин, - звякнула ошейником рабыня. - Сию минуту, Господин.
Я снова посмотрел на Ли-Су. Ли-Су странная девушка. Когда она связана, или, как сейчас, сидит в клетке, это как-то особенно действует на меня. У неё при этом вид невинной жертвы. Вот Эльвира сама любит цепи, клетки и верёвки. Она с ними счастлива. А Ли-Су, похоже, кроме боли и неудобств ничего не испытывает. У неё нетипичная натура. Похоже, она возбуждается от разговора. Не считая Оллитары, конечно. Но ведь она ламиола, от Оллитары все ламиолы млеют. Но ещё они млеют от ошейника и привязи, как правило. А для Ли-Су ошейник, лишь неудобная тяжесть на шее. Также как и платок во рту. По крайней мере, мне так кажется. Надо сказать, такие рабыни редки. То есть, может их и много, но в Унилонисе, а в частную собственность их приобретают редко. А купив наспех, скоро сдают обратно. Не очень-то много здесь любителей с рабынями беседы вести. Проще посадить на цепь и требовать чтобы она была на вершине блаженства. Или, по крайней мере, прикидывалась. Некоторые ещё и плётку любят, но не все. Это неправда, будто всем рабыням нравится когда их бьют. Таких хоть и много, но уж меньше половины. Бывают, однако, любительницы крайностей, предел мечтаний которых, бегать в упряжке у какой-нибудь сердитой Госпожи, которая всё время стегала бы их плёткой. Таким и Квинглеров не надо, хотя, конечно, Оллитара им тоже необходима, как и остальным. Я даже представить не могу, какой несчастный вид был бы у Ли-Су, запряги я её в тележку. Вот, наконец, и Лия явилась.
-Здравствуйте, Господин. Простите за задержку, Господин, - рабыня кланяется натягивая цепь. Лия, естественно, тоже в ошейнике и прикована к унитоле стандартной цепью. Однако, она имеет право носить литону и даже плётку, и при необходимости пускать её в ход.
-Выпусти Ли-Су, Лия, - говорю я.
-Не могу, Господин. Простите, Господин, - снова кланяется она и опускает глаза.
-Почему это?
-Госпожа запретила, Господин.
-Хочешь сказать, что она велела держать девушку в клетке вечно, что ли?
-Госпожа хочет что-то купить для Ли-Су. Она измерила ей запястья, щиколотки, шею и талию. А до тех пор велела держать рабыню в клетке.
-Чего это она хочет ей купить?
-Не знаю, Господин. Может, особые цепи. Или сбрую.
-Сбрую?
-Ну да, Господин. Когда рабыне хотят надеть сбрую, её всегда вот так измеряют, Господин.
-И когда же Госпожа всё это успела?
-Почти сразу, Господин. Я просто посадила Ли-Су в клетку, а потом пришла Госпожа, велела продеть жерди, измерила Ли-Су и даже забрала у меня ключи от клетки.
-Странно, - сказал я. - Ладно. Но жерди-то ты вынуть можешь?
-Да, Господин, - поклонилась Лия.
-Ну так вынимай.
-А Госпожа не рассердится?
-Вынимай без разговоров!
-Как прикажет Господин, - Лия освободила руки Ли-Су и вытащила жерди проходящие сквозь клетку. Ли-Су скорчилась в полусидячем положении и поклонилась, насколько позволяла клетка.
-Спасибо, Господин.
-Придётся тебе ещё немного посидеть в клетке, - сказал я. Ли-Су молча кивнула.
-Странно, что Госпожа так на тебя рассердилась, - заметил я. Рабыня промолчала, нагнув голову.
-Может, ты ещё что-то сделала, о чём я не знаю?
-Нет, Господин, - помотала головой Ли-Су.
-Что-то я тебе не верю. Ты что же, даже не догадываешься, за что она тебя так?
-Я рабыня, Господин, - пробормотала Ли-Су, - мне и думать-то не положено, не то что догадываться, Господин.
-Ничего, - сказал я, - ты только что Оллитару получила. Не заболеешь, можешь немного подумать.
-Как прикажет Господин.
-Ну?
-Что, Господин?
-В чём ты ещё провинилась?
-Ни в чём, Господин.
-Так не бывает.
-Господину виднее, Господин.
Я просунул руку в клетку и приподнял лицо девушки, так, чтобы она не могла прятать глаза.
-Говори, Ли-Су, почему Госпожа так рассердилась?
-Не хочу, Господин, - чуть слышно проговорила Ли-Су.
-То есть, как это? - растерялся я. - Что это ты говоришь? Как это ты не хочешь? А ну, говори.
-Не буду, Господин.
-Ты смеешь мне возражать? Плётки захотела?
-Пускай будет плётка, Господин, - грустно сказала Ли-Су.
-Или кнут!
-Кнут, так кнут, - вздохнула Ли-Су.
-Из-за пары слов? - спросил я. - Кнут, это очень больно, между прочим.
-А Господину откуда знать?
-Я видел как рабынь бью кнутом. Знаешь как они визжат и бьются?
-Многие рабыни хорошие артистки, Господин, - чуть улыбнулась Ли-Су. - Кнут вполне можно выдержать молча.
-Кнутом можно забить насмерть, - возразил я.
-Значит, можно молча умереть, Господин.
-И ты бы молча умерла, если бы тебя запороли кнутом?
-Думаю, у меня хватило бы сил, Господин, - скромно сказала Ли-Су.
-Когда Госпожа порола тебя, ты плакала, Ли-Су.
-Да, Господин, - согласилась она, - но не кричала. Господин.
-Хочешь сказать, что тебе нравится порка?
-Нет, что вы, Господин! - вскинулась Ли-Су. - Я не такая!
-Зачем же тогда молча терпеть?
-Рабынь нельзя пороть, - сказала Ли-Су. - Это жестоко. Никого нельзя пороть. Нельзя делать больно. Это плохо, но…
-Но что?
-Господам и Госпожам нравится причинять боль рабыням. Нравится когда несчастные кричат, бьются и умоляют о пощаде. Таковы уж люди. Но это плохо. С такими чувствами нужно бороться, подавлять их в себе.
-Если подавлять, у Квинглеров, например, будет меньше Оллитары. Надо это ламиолам?
-Пусть будет меньше Оллитары, - сказала Ли-Су, - но не будет плёток и кнутов, Господин.
-Пусть будет меньше Оллитары?! Впервые такое слышу от ламиолы.
-Я ведь не хотела говорить. Простите глупую ламиолу, Господин, - Ли-Су с трудом пошевелилась в клетке.
-Вы по этому вопросу не сошлись с Госпожой?
-Что? Нет, Господин. Госпожа никогда не спрашивает мнения рабынь ни по каким вопросам.
-Значит, бить рабынь плохо?
-Да, Господин.
-И поэтому ты молчишь когда тебя бьют?
-Да, Господин. Чтобы не доставлять лишнего удовольствия тем, кто делает плохо, Господин.
-Госпожа конечно могла рассердиться от твоего молчания. Но не настолько. Тут что-то ещё. Ну?
-Я не знаю, Господин.
-Ты ведь врёшь, рабыня.
-Как скажет Господин.
-Говори!
-Мне нечего сказать, Господин.
-Я сам буду тебя бить, то есть, мне самому придётся делать плохо, если ты будешь продолжать упрямиться.
-Не будете, Господин, - улыбнулась Ли-Су. - Вы не любите бить или пытать девушек, как Господин Оти.
-Кого это он пытал?
-Нолу Золиолонию Мона-Эсколи, Господин.
-Чёрт! - сказал я. - Тебе-то откуда это известно?
-Все знают, - повела плечами Ли-Су.
-Все знают про что?
-Про Иоланту Мона-Анноли, Господин.
-Ну-ну, - сказал я. - Расскажи мне пожалуйста. А то, я забыл.
-Иоланта Мона-Анноли, на самом деле Великая Литоника, Господин.
-Ах, это? - усмехнулся я. - Ну, это конечно всем известно. И что у неё литона вдвое больше обычной. И очень больно бьётся. А если у кого такая литона, та, уж конечно, Великая Литоника.
-Ничего не знаю ни про какую литону, - сказала Ли-Су. - Иоланта Мона-Анноли никого не бьёт, она же Великая Литоника. Кто такое выдумал?
-Твоя Госпожа Униола-Мони Моника.
-Ну! Госпожа Моника, известное дело, всё придумывает.
-А ты нет?
-Я нет. Я знаю, Господин.
-Откуда?
-Не знаю, Господин.
-Ха! - сказал я. - Знаю, но не знаю, чего знаю. Очень хорошая логика.
-Простите глупую ламиолу, Господин.
-Ты не увиливай, - сказал я. - Так что насчёт Госпожи Ханелоры? Почему она сердита?
-Не знаю, Господин.
-Я прикажу снова продеть жерди.
-Не надо, Господин. Пожалейте.
-Прикажу… Это… Прикажу вставить тебе игольчатую анальную тону.
-Только не это, Господин!
-Расширитель в ноздри и арестантский кляп в рот.
-Кляп, Господин? - удивилась Ли-Су. - Разве я сказала что-то лишнее?
-Наоборот. Ты не желаешь говорить. Тогда зачем тебе рот? Да, и ещё прикажу Лие бить тебя плёткой каждые полчаса. Я ничего не забыл?
-Я скажу всё что захочет Господин, - пообещала несколько испуганная Ли-Су.
-Что-то ты быстро согласилась говорить. Так испугалась?
-Да, Господин. Но главное не это. Я не хочу чтобы вы делали плохие дела, Господин.
-Так в чём дело у вас с Госпожой?
-У меня ни в чём. А у неё… У неё климакс, Господин.
-Чего? - не сразу и понял я.
-Климакс, - негромко повторила Ли-Су.
Я с трудом припомнил, что это значит. В Оллитарии и понятия-то такого нет за ненадобностью.
-Климакс, значит, - сказал я. - А ты хоть понимаешь, что это значит, ламиола?
-Да, Господин, - кивнула Ли-Су.
Я не сразу и оценил эту новость. Ведь если Ли-Су известно про такое, то…
-Да, Господин, - сказала Ли-Су, - я прекрасно понимаю, что если у Госпожи Ханелоры климакс, значит никакая она не ламиола. И, хуже того, это означает, что она больше и не Нола. Что цикл регенерации у неё прекратился, что она теперь будет быстро стареть, а потом умрёт.
-Что ты такое говоришь? Откуда ты вообще такие вещи знаешь, рабыня?
-Унины многое знают, Господин, чего не замечают мужчины.
-Ханелора умрёт?
-Все Нолы когда-нибудь умирают.
-Не могу в это поверить.
-Я понимаю, Господин, но…
-Что?
-Вы ведь и раньше знали, что ваша жена Нола.
-Ты всё-таки много лишнего знаешь, рабыня.
-Возможно, Господин, - сказала Ли-Су, - но такие вещи трудно скрыть. Думаю, почти все знают, что Госпожа Нола. А я назвала её старухой. Вот и результат, - Ли-Су поёжилась внутри тесной клетки.
-Почему же она разозлилась именно на тебя?
-Возможно, она думает что Господин скоро станет искать ей замену. И сразу заподозрила ту, кому Господин, по её мнению, уделяет больше внимания, чем другим. Знаете, Господин, когда Унина в таком состоянии, трудно ждать от неё справедливости или логичности действий.
-А ты в любом случае не должна была с ней спорить.
-Я бы и не стала, но она ведь приказала мне отвечать, Господин.
-Так надо было ответить по-другому.
-Правда, - сказала Ли-Су. - Простите глупую ламиолу, Господин.
-А если так, ты не должна теперь обижаться, что сидишь в клетке.
-Я знаю, Господин, - шмыгнула носом Ли-Су, - но мне очень плохо в клетке, Господин.
-Ну, наверное она тебя скоро выпустит.
-Возможно, Господин.
Тут в комнату снова заглянула Мелина и поклонилась, звякнув цепью.
-Чего тебе? - спросил я.
-Господин, там пришла Госпожа Нола Оллизария Мона-Исколиони и хочет вас видеть, Господин.
-Что?! - вылупился я. - Кто?!
Мелина испугалась и снова согнулась в поклоне, туго натянув шейную цепь.
-Простите глупую ламиолу, Господин. Пришла Госпожа Оллизария-лона Мона-Исколиони, Господин.
Мелина, видимо, испугалась пропустив титул «лона» в звании Госпожи Оллизарии. Она же не знала что эту Госпожу только что тащили в толис за кольцо в носу.
-Я занят, - недовольно сказал я. - Пускай Госпожа Нома пока займёт её.
-Простите, Господин, но Госпожи нет дома, Господин.
-Как это, нет дома?! У нас что, унитолы нет? Куда это могла пойти Госпожа Нома, если я её не отмыкал от унитолы?
-Простите, Господин, но ведь Госпожа знает где ключи от её цепей, Господин.
-Так, - сказал я. - Она хоть в ошейнике ушла?
-Да, Господин. И, как говорят, в сопровождении двух охранников. На прогулочном поводке, Господин.
-Уже легче, - сказал я. - Ладно, иди. Я сейчас выйду к Ноле.
Надо же! Нола Оллизария, укравшая мою Натали, явилась. Впрочем, почему это я так уверен, что это именно она?
Госпожа Оллизария задумчиво расхаживала по приёмному залу, а за ней на шейной сворке бегали две обнажённые девушки в блестящих ошейниках и коротких изящных наручниках пристёгнутых к металлическим обручам на поясе. К этим же обручам крепились и прочные шарнирные лониоты из толстого металла с маленькими нижними дырочками в виде сердечка. При виде меня девушки тут же опустили глаза и сцепили вместе пальцы рук на уровне пупков. Сама же Госпожа была протокольно затянута в официальные покрывала и чадру. Впрочем, туфельки у неё были лакированные и на высоком каблучке, хотя, возможно что новые правила визитов ещё не добрались до обуви Госпожей администраторш. Нола заметила меня и остановилась, слегка кивнув головой. Похоже, это была действительно Нола Оллизария, хотя и затянутая до самых глаз в атласную чадру с узкой вышивкой.
-Что случилось? - спросил я. - Неужели обстоятельства изменились так быстро?
-Какие обстоятельства, Господин?
-Не знаю, Госпожа. Вы что-то хотите мне сообщить о Натали, Госпожа?
-Натали? Вашей Униоле-Мини? А что с ней случилось? И почему вы меня об этом спрашиваете?
-Кого же ещё я могу спрашивать, Госпожа? Кстати, покажите пожалуйста ваше лицо.
-Лицо? - удивилась Нола. - Зачем это? Разве вы не знаете что администраторы Унилониса не имеют права снимать чадру и покрывала при официальных визитах?
-Знаю, - сказал я, - но разве ваш визит официальный? И разве вы ещё администратор Унилониса?
-Разумеется, я администратор Унилониса, - сказала Нола. - А вас что, ввёл в заблуждение мой недавний арест?
-Да уж, - сказал я, - я полагал что вы, Госпожа, надолго попали в толис, судя по тому как с вами обращалась охрана.
-Охрана не имела права стегать плётками арестанток, - сухо сказала Нола, - и я очень благодарна Господину за то, что он поставил их на место. Они будут наказаны в административном порядке за превышение полномочий.
-Так вас сразу освободили, Госпожа?
-Разумеется. Как только у меня появилась возможность говорить, я сразу же объяснила ситуацию и меня тут же освободили. Кроме того, они ещё обязаны принести мне официальные извинения, но, поскольку я спешила, то решила заехать за их извинениями позже.
-И вашу спутницу тоже освободили?
-Хозяйку официоза? Разумеется, нет. Её заключили в толис и я сама проконтролировала чтобы всё было сделано согласно протокола.
-Насколько я понял, она всего лишь пыталась воспрепятствовать вашему аресту, Госпожа?
-Вот именно! Она не имела никакого права оказывать сопротивление службе блюстителей. Когда я зайду за извинениями, я непременно ещё раз проконтролирую условия её содержания в толисе. Вы же понимаете, размер клетки, ошейник, вид кандалов и наручников, всё это должно строго соответствовать составу преступления заключённой. Я просто обязана следить за подобными вещами как государственная служащая и администратор Унилониса. Вы знаете сколько злоупотреблений допускается работниками толиса, от администрации до последнего охранника? Впрочем, злоупотребления там и случаются, где для этого существует почва. А где ещё более благодатная почва? Тем более, что оплата администрации там традиционно невелика, а работа непрестижна.
-Э… - попытался вставить я, но Госпожа уже и не слушала:
-Знаете, как обычно бывает когда на предварительное заключение в толис попадает состоятельная Нола? Ей сразу же предложат смягчить установленные условия содержания если с её стороны последует достаточное вознаграждение. В результате, иногда даже опасные преступницы содержатся не закованными в кандалы, безо всякой привязи и в таких просторных помещениях, будто они и не арестантки вовсе. И это в то время как сплошь и рядом из-за недостатка места заключённых приходится приковывать к кольцам прямо в коридоре или помещать в клетки предназначенные для наказания, а не содержания под стражей. А зачастую таким вот привилегированным арестанткам даже предоставляют их же рабынь для услуг. Известны совсем уж вопиющие случаи, когда пользуясь бесконтрольностью со стороны должностных лиц, знатным Нолам заключённым в толис даже вынимали из носа арестантские кольца! Разумеется, полностью избавиться от подобных злоупотреблений невозможно, но мы обязаны удерживать их хотя бы на терпимом уровне. Вы же понимаете какие последствия могут произойти в результате попустительства? Этот скандальный массовый побег оболюционисток, разве это не прямой пример? И, как всегда, поплатятся за это те, чья вина минимальна, а то и вовсе невиноватые, хотя, конечно, невиновных ни в чём не существует вовсе. Уж эта мне практика круговой поруки! Но ведь можно же соблюдать элементарные нормы! Ещё ни одна ламиола или арестантка не сбежала, если она была хотя бы привязана с соблюдением всех правил и норм. Разве это так сложно, - надёжно привязать девушку? Ошейник, цепь, кольцо и должный контроль за ключами, - вот и всё что требуется в конце концов! Ну, скажите на милость, разве можно жаловаться на нарастание социального напряжения в то время как даже в толисе, где все должны быть равны перед законом, состоятельные лица процветают будто на свободе, а те кто не способен заплатить подвергаются несанкционированным унижениям, побоям, а то и пыткам, как для забавы, так и для выжимания денег? Можете себе представить, даже жалобы в адрес представителей контроля за соблюдением прав Унин поступают крайне редко! Все считают что мы заодно с нарушителями закона, и попробуйте кому доказать обратное! Хорошо хоть случаи прямого неповиновения нашим указаниям почти не наблюдаются. Но что толку? Извинятся, скажут что наведут порядок, а на деле всё остаётся как есть. Ну не могу же я весь день торчать в толисе?! У меня и других обязанностей полно, и личная жизнь… А вы, я вижу, не согласны?
-Всё это очень интересно, уважаемая Госпожа, - сказал я, - но всё же, покажите пожалуйста своё лицо.
-Не могу, - сказала Нола. - А почему вы так настаиваете?
-Я прошу, а не настаиваю. А вот вы, почему так упорно не хотите хотя бы приспустить чадру?
-Как это, почему?! - возмутилась Нола. - Разве вам неизвестно, что именно я была одним из инициаторов протокола официальных визитов? И вы хотите чтобы я сама же его нарушала? И что тогда будет? Вот именно с такого и начинаются все те злоупотребления, которые я вам тут перечисляла. Я просто не понимаю, зачем вам непременно надо видеть лицо администратора Унилониса? Я Нола-лона Оллизария Мона-Исколиони, на мне официальный костюм и при мне две рабыни на поводке. Разве этого недостаточно? Зачем вам ещё и моё лицо?
-Чтобы убедиться что это вы, Госпожа.
-Убедиться что это я? Вы что, опасаетесь что под моим именем к вам явилась другая Нола с непонятной целью? Зачем? Ну, я слышала что Хронваргеры мыслят оригинально, но не ожидала что они столь подозрительны. Вы что, опасаетесь как бы к вам не проник Змееног спрятавшись под чадрой Нолы?
И Госпожа рассмеялась своему остроумию. Впрочем, и я улыбнулся.
-Нет, Госпожа, - сказал я, - Змеенога я бы почуял даже и под вашей чадрой.
-А кого же вы тогда опасаетесь? Я так думала, что Хронваргеру никто ничего не может сделать.
-Может и так, но обмануть его можно, как и любого другого.
-Чадру я снять не могу! - отрезала Нола. - Тут уж ничего не сделаешь. Не станете же вы срывать её с меня силой? Наверное, я вообще зря приехала.
-Да, а с какой целью вы, собственно, приехали, Госпожа Оллизария?
-Оллизария-лона, с вашего позволения.
-Да, конечно. Извините.
-Странно что многие забывают добавлять статус «лона» к моему имени. Неужели это так сложно?
-В следующий раз я не ошибусь, Госпожа. Если уж это для вас так важно.
-Разумеется важно! Ещё не хватало чтобы меня кто-нибудь обвинил в нарушении запрета, как обыкновенную Нолу. По ошибке.
Я подумал, может быть эта Нола-лона явилась сюда просто чтобы нарушить со мной запрет? Но после Натали и четверых рабынь этой ночью у меня не было никакой охоты упражняться вот сейчас, да ещё с дамой которая не желает снимать намордника.
Тем временем, одна из рабынь Нолы начала стучать ногой по полу. С оттяжкой. Нола недовольно взглянула на неё.
-Что, другого времени не нашла, бесстыдница?
-Простите глупую ламиолу, Госпожа, - протокольно пискнула девушка.
-Мне очень неудобно, Господин, - сказала Нола, - но поскольку ни одна из ваших Униол не присутствует, я вынуждена просить вас прислать процедурную рабыню для этой негодяйки, - Нола дёрнула рабыню за цепь.
-Рабыни, эй! - позвал я, - кто там есть?
Появилась Селина занимавшаяся уборкой в этой части дома. Увидела стучащую ногой рабыню и подалась назад.
-Эй, куда? - остановил её я.
-Почему я, Господин? - заныла Селина. - Почему опять я? Всегда я…
Мне даже стало жаль её.
-Селина, - сказал я, - не ной. Сейчас же беги к Униолам и пришли одну из них сюда.
-Госпожу Эльвиру или Госпожу Монику, Господин?
-Любую, какую первой найдёшь.
Селина поклонилась и убежала звеня цепочкой. А рабыня снова затопала ногой.
-Потерпи, рабыня, - строго сказала Нола.
-Я долго не вытерплю, Госпожа, - заявила девушка. - Я полную лониоту наложу, Госпожа.
-Поговори ещё! - прикрикнула Нола. - Плётки получишь!
-Плётка тут не поможет, Госпожа, - возразила рабыня. - Только ещё хуже будет, Госпожа.
-Эти ламиолы такие наглые, - пожаловалась мне Нола, - и такие неблагодарные! Сколько сил и времени уходит чтобы следить за соблюдением их прав, а они вон чего вытворяют.
-Я не виновата, Госпожа, - сказала рабыня и снова зашаркала ногой.
-Я тебе затычку в задницу вставлю! - рассердилась Нола. - На прогулку больше не возьму!
-А что я сделала-то, Госпожа? - возмутилась рабыня. - Я виновата, что-ли? Или лучше молча обделаться? Лониота, вот, на живот давит. Я сама что ли себя в лониоту заковала?
-Поговори ещё, - проворчала Нола.
-А вы мне не запрещали говорить, Госпожа!
-Платок на рот, - распорядилась Нола.
-Платок на рот? Ладно, - сказала ламиола. - А на ногу что, гирю прицепите, Госпожа?
-Надо будет, так и прицеплю, - пригрозила Нола, - к ноге и к языку.
-А в задницу затычку, Госпожа?
-Да!
-Эдак я умру, - сказала рабыня, - а убивать никого нельзя. Особенно ламиолу, Госпожа.
-Почему это, особенно ламиолу? - удивилась Нола.
-Потому что ламиолы защищены законами о защите прав Унин. И это ещё не главное, Госпожа.
-Ну? А что главное?
-А то, что ламиолы скоро захватят власть в Оллитарии. А тогда уж разберутся с теми кто им задницы затыкал, Госпожа.
-Интересно, - сказала Нола, - а как это они к власти придут?
-А вот так! - сказала рабыня. - Придёт Великая Литоника и сделает главными ламиол. А Нол примерно накажет, Госпожа.
-Ой! - сказала Нола, - я боюсь. И как же она накажет Нол? Отругает?
-Ну уж нет, - сказала рабыня. - Нолы так легко не отделаются. Уж Великая Литоника разберётся кого как наказать. Да. Сначала она всем Нолам проденет в нос кольцо. Да. Это чтобы сразу было видно, кто Нола, а кто нет. И чтобы любую Нолу можно было легко усмирить, если та вздумает вести себя плохо…
-Что, всем без исключения проденет? - поинтересовалась Нола.
-Всем! - сказала рабыня. - Нечего любимчиков разводить. Все должны быть равны перед законом. Всем кольца в нос.
-И ламиолам?
-Почему ламиолам, Госпожа? - удивилась рабыня.
-Так ты же сама говоришь, чтобы все были равны перед законом. Все, так все. Всем кольца в нос! А потом и себе.
-Себе, кому? - не поняла ламиола.
-Потом Великая Литоника и себе проденет кольцо в нос. Чтобы другим подать пример справедливости.
-Чего это Великой Литонике кольцо в нос? - озадаченно сказала рабыня. - Зачем оно ей, кольцо?
-Чтобы хорошо себя вела, - пояснила Нола.
-Чего это она будет себя плохо вести? Она же Великая Литоника!
-Конечно, будет себя хорошо вести, - сказала Нола, - а не то её станут дёргать за кольцо в носу.
-Кто это будет дёргать Великую Литонику? - растерялась рабыня.
-Тот же, кто и Нол, - объяснила Нола.
-Нол будет дёргать Великая Литоника, - неуверенно сказала рабыня.
-Вот и ответ, - сказала Нола. - Сначала подёргает Нол, а потом и сама себя за свой длинный нос.
-Чего это у неё длинный нос, Госпожа?
-А ты можешь доказать обратное?
-Нормальный у неё нос, - с сомнением сказала рабыня.
-Ну так станет длинный. От непрерывного дёргания за кольцо, - издевалась Нола. - А вообще-то всё будет не так.
-Э… А как, Госпожа?
-А так, - сказала Нола. - Великая Литоника станет дёргать за кольца Нол, Нолы станут дёргать за носы ламиол, а ламиолы станут дёргать за кольцо в носу Великую Литонику. Чтобы никому не обидно было.
-Дело не в этом, - сказала рабыня. - Кольца это так, мелочь, а главное…
-А никакого больше главного тогда не будет.
-Почему это не будет, Госпожа?
-Я ж тебе объяснила про дёргание за носы? Так что, у всех будут руки заняты и ни на какое, там, главное, да и на второстепенное, просто времени не останется. Видите, Господин? - обратилась ко мне Нола, - эти ламиолы очень глупы, их ничего не стоит переспорить.
-Ламиолы не глупы, - обиделась рабыня, - но трудно спорить когда у одного спорщика плётка в руках, а у другого цепь на шее.
-И ещё кандалы и лониота.
-Вот именно.
-Колодки и арестантский кляп.
-Какие колодки? - испуганно сказала рабыня. - Нету на мне колодок. И кляпа.
-Нету, так будет, - пообещала Нола.
-За что это? - спросила рабыня. - Разве я провинилась, Госпожа?
-А как же? Я тебе ещё когда велела платок на рот, а ты что?
-А вы мне потом вопросы задавали, Госпожа.
-Допустим. А другой вины за собой не знаешь?
-Не знаю, Госпожа.
-Ногой стучала?
-Ах, это? - рабыня снова зашаркала ногой. - Я и сейчас хочу, Госпожа.
-Да ну?
-Правда хочу, Госпожа! А вы же велели мне терпеть, Госпожа.
-А ты говорила, что долго терпеть не сможешь.
-Я и не могу, Госпожа. Ой! Поскорее бы.
-В самом деле?
-Конечно, Госпожа.
-А мне так кажется, что ты вовсе и не хочешь. Заметила что ни Униол, ни рабынь поблизости нет, и задумала поиздеваться над Госпожой, негодница?
-Нет, Госпожа! Что вы, Госпожа? Я очень хочу, Госпожа!
-Тебя будто перед выходом не проверяли? Промывку не делали?
-Делали, Госпожа, но… А я же не виновата, что почему-то хочу, Госпожа!
-Посмотрим, - сказала Нола. – Вот, скоро придёт рабыня с горшком.
Тут неожиданно засмеялась вторая рабыня, но тут же зажала себе рот. Нола строго посмотрела на неё, но ничего не сказала. В этот момент как раз появилась Моника, а за ней бедняжка Селина с кислой миной и процедурным горшком в руках.
-Приветствую Госпожу Униолу, - слегка поклонилась Нола. Моника взглянула на меня с не очень довольным видом, но сделала как положено. Встала на колени и поклонилась до натяжения цепи.
-Приветствую Госпожу Нолу в нашем доме.
-Нолу-лону, с вашего позволения, Госпожа, - сказала Нола и вздохнула, бросив взгляд на меня.
-Конечно, - сказала Моника. - Извините, Госпожа Нола-лона.
-Оллизария Мона-Исколиони, - представилась Нола.
-Униола-Мони Хронваргера, Моника Ноксер Мона-Исколиони, - в ответ представилась Моника.
-Очень рада, - сказала Нола.
-И я рада, Госпожа, - ответила Моника. - Госпоже понадобилась процедурная рабыня? Девушка с радостью обслужит уважаемую Госпожу Нолу-лону, - Моника улыбнулась и дёрнула Селину за цепь:
-Ты ведь рада, рабыня?
-Рада, - буркнула Селина. Моника тут же стегнула её хлыстом и сказала: - Что?
-Почту за большую честь, Госпожа! Очень рада, Госпожа! - запричитала Селина и принялась кланяться.
-Видите, Госпожа? - сказала Мони, - девушка очень рада что уважаемая Госпожа оказывает ей такую честь. Она с удовольствием…
-Не мне, Госпожа, - перебила Нола и указала на рабыню. – Вот, ей.
-Чего?! - воскликнула Селина. - Чтобы я вылизывала задницу государственной цепной девке?! Может ещё упряжную ламиолу притащите?!
-Платок на рот! - прикрикнула Моника и три раза стегнула Селину по лицу. - Смотри у меня, негодница! Прикажу, так будешь девок на силовом валу вылизывать! Платок на рот! Вот я тебя!
-Вылизывать никого не надо, - сказала Нола, - просто посадите ламиолу на горшок, и все дела.
-О, не беспокойтесь, Госпожа, - возразила Мони, - если надо, так и вылижет, не то, я ей покажу!
-Нет-нет, Госпожа! Только посадить. Но уж поскорее пожалуйста.
-Слыхала? - прикрикнула Моника и снова стегнула Селину. По ягодице.
Селина наконец подставила горшок под рабыню, но всё равно ей пришлось придерживать её задницу чтобы правильно направить отверстие сквозь пластины лониоты. А Нола внимательно следила за рабыней.
-Ну? - сказала она. - Что же ты?
-Сейчас, Госпожа, - пообещала рабыня и добросовестно напряглась и закряхтела.
-И где же? - спросила Нола.
-Ну, не сразу же, Госпожа? - взмолилась рабыня. - Я же долго терпела, Госпожа!
-А такое впечатление, что ты вообще не хочешь какать, ламиола.
-Хочу, Госпожа, хочу! - заныла рабыня.
-И чего же ждёшь?
-Я… Я… - залепетала рабыня и вдруг запрыгала на горшке и задышала: - Вот! Вот! Всё в порядке, Госпожа.
А Нола так и наблюдала за ней, словно ей было очень интересно. Вскоре ламиола перестала прерывисто дышать и сидела теперь спокойно.
-Что, всё? - деловито осведомилась Нола.
-Всё, Госпожа, - сказала рабыня с обречённым видом.
-Так вставай, чего расселась?
-Да, Госпожа, - кивнула рабыня и поднялась с горшка, который Селина тут же накрыла крышкой и принялась вытирать рабыне зад.
-Достаточно, - сказала Моника. - Селина, унеси горшок.
-Нет, постойте! - Сказала Нола. - Дайте взглянуть.
-Куда? - не поняла Моника.
-Сюда, - указала Нола на горшок.
-Туда? - удивилась Моника. - Зачем, Госпожа?
-По долгу службы.
-То есть? Госпожа по долгу службы осматривает… э… подобные предметы?
-В случае необходимости, да.
-Но…
-А сейчас именно такой случай, Госпожа Униола. Вы же знаете, государственных рабынь перед выводом на прогулку всегда промывают, иначе во что бы превратились наши улицы? По крайней мере, в Унилонисе так принято. Ну разве это хорошо, когда на прогулке рабыня начинает стучать ногами? Поэтому я должна выяснить, чем же вызвано столь неуместное расстройство желудка ламиолы в данный момент.
-Вы что же, Госпожа, - спросил я, - намерены прямо сейчас изучать содержимое процедурного горшка?
-Видите, чем приходится заниматься Ноле ради блага этих неблагодарных ламиол, Господин? Но такова уж моя должность.
-Э… - растерялся я.
-Это не займёт много времени, - сказала Нола. - Я уверена, всё выяснится очень быстро.
И она тут же стащила крышку с горшка и заглянула внутрь. Я подумал что может и к лучшему, что у неё лицо завязано чадрой, в том числе и нос.
-Всё ясно, - сказала Нола. - Горшок практически пуст.
И выразительно посмотрела на рабыню.
-Я… - неуверенно начала рабыня.
-На колени! - приказала Нола извлекая из-под покрывала плётку. - Руки сложить перед лицом. Спину согнуть!
Рабыня скорчилась в указанной позе, а рядом присела и прикованная к ней подружка, стараясь не прижиматься слишком тесно.
-Терпеть молча, - сказала Нола. - Кричать запрещаю. Понятно?
-Да, Госпожа, - пролепетала девушка.
Госпожа порола девушку недолго, но била сильно и умело, так что спина рабыни покрылась красными полосами. Кричать девушка не кричала, но стонала очень громко. Зато вторая всё время взвизгивала со страха, что достанется и ей. Впрочем, лично ей ведь никто кричать не запрещал.
-Вот так, - сказала Нола убирая плётку. - Встать!
Обе девушки поднялись, звеня цепями.
-Благодарю Госпожу за наказание, - пролепетала избитая рабыня.
-Ты таким тоном благодаришь, будто недовольна.
Девушка в ответ только шмыгнула носом.
-Так, довольна или нет? - пристала Нола.
-Рабыня довольна, Госпожа.
-Правда? Разве я поступила несправедливо?
-Госпожа поступила справедливо, Госпожа.
-Ты в самом деле так считаешь?
-Да, Госпожа.
-И скажешь Великой Литонике, что я хорошо обращалась с тобой?
Рабыня снова шмыгнула носом.
-Ну? - потребовала Нола.
-Никакой Великой Литоники нет, Госпожа.
-Вот как? - удивилась Нола. - А кто же теперь будет продевать Нолам кольца в носы?
-Никто, Госпожа.
-Жаль, - сказала Нола. - Колечки для носа это хорошее украшение. Я сама часто ношу. А тут обещали большие кольца и задаром. Так значит, никакой Великой Литоники нет? А чего же ты тут болтала?
-Что, уж и помечтать нельзя, Госпожа?
-Понятно, - сказала Нола. - Ты, ламиола, мечтаешь поработить Нол и потом издеваться над ними?
-Нет, Госпожа! - испугалась ламиола. - Ну… То есть… А я что, виновата что мне всякие дурные мысли в голову лезут, Госпожа? Я же ламиола. Мне и думать-то нельзя, а куда уж с вредными мыслями бороться, Госпожа?
-Ага. Признаёшь, что в голове кавардак?
-Признаю, Госпожа.
-И при этом позволяешь себе болтать что вздумается?
-Простите глупую ламиолу, Госпожа.
-«Простите глупую ламиолу», - передразнила Нола. - Ты должна понимать что мысли, это одно, слова, - уже другое, а действия, - третье. Ты ламиола, и за мысли не отвечаешь. А вот насчёт слов уже хуже. Конечно несправедливо требовать от ламиолы контроля за своей речью, но тогда она должна полагаться на Госпожу. Когда Госпожа приказывает, так надо подчиняться, а не рассуждать. Если тебе сказали: «Платок на рот», так надо заткнуться. Если приказали говорить, надо говорить. А не своевольничать. Поняла?
-Поняла, Госпожа.
-Надеюсь. А в действиях и подавно у ламиолы никакой самостоятельности быть не должно. Ламиола за мысли-то отвечать не способна, не то что за слова. За действия ламиолы отвечает Госпожа. Поэтому Госпоже и предоставлено право надевать на ламиолу ошейник, цепи, кандалы, путы и всё остальное что она сочтёт необходимым для безопасности этой ламиолы. Потому-то на ошейнике всегда и указывается регистрационный номер рабыни и имя собственника который за неё отвечает. Неужели тебе всё это неизвестно, рабыня?
-Известно, Госпожа. Благодарю за науку, Госпожа.
-А если известно, то как же объяснить твоё поведение? Оно было неверным, а единственным средством исправить неверное поведение ламиолы является наказание. Я наказала тебя лёгкой поркой. Я правильно поступила?
-Да, Госпожа, - вздохнула ламиола.
-Хорошо, - сказала Нола. - Впредь веди себя правильно, или придётся наказать тебя по-настоящему. Платок на рот.
Рабыня сжала губы и молча поклонилась.
-Видите, Господин? - обратилась ко мне Нола. - Столько времени приходится терять на текущее воспитание этих дур. А иначе на моей должности нельзя. Тем не менее, я прошу у вас извинения за эту задержку. Так о чём мы говорили?
-Мы ещё и не начинали говорить, Госпожа. Я просил вас снять чадру.
-Ах, да, конечно, помню. К сожалению, это невозможно. Да, зачем я, собственно, приехала? Вы что-то хотели спросить насчёт Госпожи Униолы-Мини Натали? Тогда я не очень поняла. Наверное, что-то важное?
-Вы так обеспокоены этим, что даже решили нанести визит?
-Но как же иначе? Это же моя обязанность. Я должна быть в курсе всех проблем касающихся Униол Исколионии.
-Видите ли, Госпожа, я до сих пор не уверен что вы та, за которую себя выдаёте. Дело в том, что в последнее время мне стало известно о нескольких случаях когда подозрительные личности с неясными целями использовали для маскировки официальные покрывала Нол администрации.
-Что вы говорите?! - ужаснулась Нола. - Надеюсь, никаких серьёзных последствий от этих действий не произошло?
-Как сказать. Это выяснится в будущем. Заранее знать невозможно.
-Но, надеюсь, хотя бы моим именем никто не прикрывался?
-Вашим нет, но… Впрочем, это неважно.
-Значит, у вас нет причин не доверять лично мне?
-Если бы ещё знать, кем вы лично являетесь…
-Я Нола-лона Оллизария Мона-Исколиони.
-Ну да, - сказал я, - вы так и говорили.
-Так что же с вашей Униолой?
-Думаю, всё в порядке.
-То есть, как это, вы думаете? Вы что, точно не знаете?
-С ней всё в порядке, - твёрдо заявил я, - просто она в последнее время интересуется… э… многим.
-Проблемами литонии?
-Не только. Вот что, уважаемая Госпожа Оллизария-лона, вы ведь собирались за извинениями в толис?
-Да. А что?
-Можно мне сопровождать вас? Мне бы хотелось кое-что проверить в толисе, но я там так редко бываю, что может понадобиться ваша помощь.
-Это как-то связано с Госпожой Натали?
-Возможно. Но, может и нет. Это неважно.
-Вы хотите ехать прямо сейчас?
-Да. Мы и так потеряли много времени.
-Хорошо. У меня упряжка из четырёх миниуни, этого достаточно чтобы отвезти вас и меня. Правда, коляска несколько тесновата для двоих.
-Ничего страшного. Это ведь небольшие неудобства для короткой поездки. Так, едем?
-Вы поедете один?
-Моника, - сказал я, - поедешь со мной.
Моника аж подпрыгнула от радости. Я достал ключ, отстегнул её от унитолы и приковал на длинную цепочку.
-Не разучилась ходить на поводке?
-А мы же поедем, Господин?
-Мы-то поедем. А ты побежишь сзади, Униола.
-Ну…у, - сказала Моника. - Я хочу на коляске!
-А мне бежать следом? Или Госпоже Ноле?
Моника только захихикала. Я потянул её за поводок и мы вышли во двор. Нола указала на крючок в задней перекладине, к которому я тут же пристегнул поводок Моники. А Нола удлинила цепь своих рабынь и пристегнула их к нижнему кольцу. Униола всегда бежит за тележкой первая. А если ещё и рабыни есть, тот они должны бежать сзади Госпожи и не лезть ей на глаза, а тем более, под ноги. Моника взялась руками за цепочку перед собой. Это разрешается. Иногда девушке удобнее бежать держась руками за цепь, особенно если бежать нужно быстро. Но на сей раз быстро, конечно, не придётся. Вдвоём на четырёх миниуни не разгонишься.
Нола уселась на сидение коляски и потеснилась, приглашая меня. А потом сняла с крючка ездовой хлыст и щёлкнула им в воздухе.
-А путы? - напомнил я.
-О, Оллитара! - вздохнула Нола. - Я, видно, очень переволновалась из-за этой негодной рабыни.
Она слезла, освободила ноги девушек от пут и, усевшись, вздёрнула поводья, посылая рабынь вперёд. Коляска тяжело сдвинулась с места и со звоном покатилась наружу. Впереди пыхтели ездовые девушки, а позади побежала Моника и рабыни звонко бренча цепочками. Впрочем, ехать нам нужно было недалеко, иначе я конечно пошёл бы пешком. Нола тоже не стала гнать девушек, позволив им везти коляску быстрым шагом.
-А всё-таки? - спросила она. - Вы ведь не просто так спрашивали меня о своей Униоле?
-Вам показалось, Госпожа. Вы были несколько расстроены арестом.
-Нет, как же? Вы так и сказали, что хотите знать что-то насчёт Униолы-Мини Натали. Ещё напомнили как она была одета. А она у вас дома?
-Кто?
-Госпожа Натали?
-Дома, - твёрдо соврал я.
-Почему же она к нам не вышла, когда я приехала?
-А почему вы спрашиваете не о Госпожа Номе, например?
-Но вы же сами тогда заговорили про Госпожу Натали.
-Ну, значит теперь вопрос закрыт, хорошо?
-Мне так кажется, что вы чего-то скрываете.
-Вы тоже, Госпожа, можете многое скрывать.
-Я? Что же?
-Ваше лицо, например.
-Ах, ну вы опять про это. Далась вам эта чадра! Я думала что этот вопрос уж точно закрыт.
-Будем считать что так, если вы так хотите, Госпожа. А вот не странно ли, что на улице почти никого нет?
-А чему удивляться? Эти массовые аресты всех распугали. А то арестуют, а потом доказывай что ты ни при чём.
-Вы имеете в виду побег оболюционисток, Госпожа?
-Да какая разница? Подобные события, знаете ли, удобный случай для сведения личных счётов.
-Потому и вы попали?
-Нет. Я была арестована по-ошибке. И это сразу же разъяснилось как только меня доставили в толис.
-Вам повезло.
-Вовсе нет. Я заранее знала, что это ошибка.
-А вам ведь просто могли не дать говорить.
-Ну, в этом смысле, конечно, повезло. Хотя, называть везением то, что должностные лица исполнили самую элементарную свою обязанность, я бы не стала.
-Ваши рабыни устали. Может, оставим коляску на этой стоянке?
-Не стоит, - сказала Нола. - Ехать недалеко, - и вздёрнула поводья: - А ну, резвее, бездельницы!
Хотела стегнуть рабынь хлыстом, но те быстро побежали вперёд и Нола опустила хлыст. Наверное рабыни знали нрав хозяйки. Как положено, строгая, но справедливая Госпожа Нола.
-Не нужно так гнать, - попросил я. - Моей Униоле это неудобно.
-Правда, - сказала Нола. - Простите, я не подумала.
И тут же придержала поводьями рабынь, к их явному удовольствию.
Вскоре мы подъехали к служебному входу в толис и сдали коляску охранникам. Я отстегнул Монику и взял её на поводок примкнутый к ошейнику. Моника с любопытством поглядывала вокруг. Можно было не сомневаться что она предвкушает новые темы для вечерней болтовни. В толисе она вообще ни разу не была. А Нола, тем временем, сдавала рабынь охранникам.
-Ездовые миниуни, - говорила она, - служили хорошо. К ним претензий нет. Хлыст почти не применялся и медицинской обработки не требуется. Однако, им необходим отдых не менее часа. Зато вот эта рабыня, - указала Нола на цепную девушку, - вела себя плохо. Я уже наказала её. Дополнительного наказания не требуется, однако следует обратить особое внимание на её воспитание для предотвращения неверного поведения в будущем.
-Ещё чего, - сказал охранник. - Нам что, больше делать нечего? Давайте, мы просто выпорем её?
-Нет, - сказала Нола, - повторно пороть запрещаю. А воспитанием ламиол вы, между прочим, обязаны заниматься согласно должности.
-Да этим все обязаны заниматься, а ламиолы всё равно невоспитанные.
-Ладно, - сказала Нола. - Администрация на месте?
-Только два младших администратора.
-Вот как? А где же остальные?
-Нам-то откуда знать? По делам ушли.
-Ну что же, - сказала мне Нола, - пойдём, посмотрим на то что есть.
Мы вошли внутрь и, пройдя по коридору, оказались перед охраняемой решёткой в главный проход.
-Я Нола-лона Оллизария Мона-Исколиони, - представилась Нола. - Администратор Унилониса.
-Да, Госпожа, - кивнул охранник, - вас ждут. Проходите. А вы, Господин, зачем здесь?
-А я Хронваргер Исколионии, не видите что ли?
-Вижу, что Хронваргер, а вот зачем…
-Господин со мной, - перебила Нола. - У нас здесь общие дела.
-С каких это пор Хронваргерам запрещают куда-то входить? - возмутился я.
-Простите, Господин, запрещать, никто не запрещает, но приказано выяснять цель и личность.
-Да ну? Хорошо же, когда тебя будет жрать Змееног, я сначала попрошу тебя удостоверить свою личность, а также цель твоего нахождения в его пасти, а уж потом подумаю, что предпринять.
-Ха! - сказал охранник, - да больно мне нужна ваша личность. Я её и так вижу.
-В смысле?
-Ваша личность на ошейнике вашей рабыни написана.
-Я не рабыня! - подпрыгнула Моника. - Я Униола, Госпожа!
-Ой, простите, Госпожа. Плохо видно. От земли.
Моника разинула было рот, но я дёрнул её за цепь и сказал: - Помолчи, Мони. Веди себя прилично.
Моника неохотно закрыла рот и передёрнула плечами. Но всё же пробурчала себе под нос:
-Хорошо хоть за арестантку не приняли.
И потрогала пальцами кольцо в своём носу. Кольцо у неё сегодня и впрямь было почти такого же размера как и у арестанток, только не железное, а позолоченное и полированное. Но издалека нетрудно и спутать. А что, если пристегнуть её за это кольцо, то она может и за арестантку сойти.
От главного коридора шли проходы к камерам, тоже запертые решётками, только без охраны. В проходах виднелся тусклый свет, вероятно от настенных светильников. Вообще стоял полумрак и всё выглядело очень мрачно. Зато на административной стороне свет был ярким, стены чистыми, а на полу даже лежала подстилка, такая же которой мостили дороги, только не травянистого, а красного цвета. Мы прошли прямо через приёмную, где от нас торопливо шарахнулись в стороны четыре прикованные к потолочным кольцам рабыни секретарши в строгих зелёных костюмах и шапочках. Одна из них успела загородить нам проход и неглубоко поклонилась, насколько позволяла подвешенная к потолку цепь, присоединённая к прочному блестящему ошейнику поверх воротничка-стойки.
-Как прикажете доложить, уважаемая Госпожа? - вежливо спросила она.
Рабыня была среднего роста, с несколько полноватыми ногами открытыми выше колен короткой и узкой юбочкой под строгим жакетом с блестящими пуговицами. Волосы убраны под шапочку-таблетку и завязаны узлом на затылке. В носу девушка носила маленькое железное колечко, а на ногах затянутых в ажурные чулки лёгкие кандалы на замочках.
Нола хотела было бесцеремонно отодвинуть рабыню в сторону, но оглянулась на меня и передумала.
-Пришла Госпожа Нола-лона Оллизария Мона-Исколиони, - сказала она, - в сопровождении Господина Ноксера, Хронваргера Исколионии, и его младшей Униолы.
-Сию минуту, уважаемая Госпожа, - сделала реверанс девушка и скрылась за дверью.
-Рабыня выполняет свой долг, - заметил я, - и её надо поощрять, а не отталкивать.
-Конечно, Господин, - кивнула Нола, - вы совершенно правы.
Я заметил что в двери был сделан специальный вырез для цепи, позволяющей держать дверь закрытой. И закрыта она была достаточно долго. Однако Нола не стала нервничать, а напротив, даже выглядела довольной. Наконец рабыня вернулась и пропустила нас внутрь. Там оказалось двое администраторов и три охранника на заднем сидении. Нола оправила свои покрывала и приняла внушительную позу.
-Я, - заявила она, - жду извинений от администрации Унилониса.
-Ну так и идите туда, в Унилонис, - ответили ей.
-В чём дело? Унилонис тут представляю я сама. А толис, вы. Вы нанесли оскорбление администратору Унилониса, в то время как являетесь подчинённой структурой. Поэтому вы обязаны принести мне официальные извинения.
-За что? За арест? Так мы лишь выполняли распоряжение той самой администрации.
-Не за арест. За обращение при аресте.
-А что вы имеете в виду?
-Как, что? Избиение плёткой, словесные оскорбления и нерациональное причинение боли.
-Да, подумаешь. При групповых арестах как без этого обойтись? Что же нам, перед каждой арестанткой извиняться?
-Перед каждой не надо. Только перед теми кто законно потребует извинений. А я требую.
-Ха! - сказал администратор. - Да язык устанет…
-Хотите официального судебного разбирательства?
-Да ведь факт извинения это официальное признание нарушения закона с нашей стороны!
-А вы не нарушайте закон.
-То что вас избили, ещё доказать надо.
-Думаю, свидетельства Хронваргера Исколионии будет достаточно.
-А? - сказал администратор, - тот самый Хронваргер? Да, дело плохо. А чего это вы, Господин, занимаетесь такими мелочами как избиение арестанток? Вам больше делать нечего?
-Вы будете указывать Хронваргеру, чем ему заниматься? - спросил я.
-Я? Нет, конечно, - испугался администратор.
-Да ладно, - вдруг сказал второй, до сих пор молчавший, - мы извиняемся.
-Как-то неискренне звучит, - заметила Нола.
-Послушайте, Госпожа, - раздражённо сказал первый, - ну чего вы здесь разводите канитель из-за какого-то мелкого инцидента? Кому это надо? Хронваргера ещё привели! А вдруг слухи пойдут?
-Какие слухи? - насторожилась Нола.
-Ну, знаете, как болтают? Чего это Хронваргер станет терять время на защиту прав Нолы? А вдруг у них особые отношения?
-Ха-ха! - сказала Нола. – Вам, видно, уши заложило. Я Нола-лона Оллизария Мона-Исколиони!
-Она Нола-лона? - удивлёно спросил первый второго.
-Выходит, что так.
-Ну ладно, - сказал первый, - вы меня убедили. От имени администрации толиса приношу уважаемой Госпоже, э…, Оллизарии-лоне Мона-Исколиони глубочайшие извинения за досадные недоразумения допущенные в её отношении работниками толиса, и заверяю что из всех этих прискорбных событий будут сделаны надлежащие выводы и произведены соответствующие административные действия по предотвращению подобных нарушений в будущем.
-Правда? - спросила Нола.
-Конечно правда, уважаемая Госпожа.
-Я подумаю насчёт целесообразности административного расследования.
-Уважаемая Госпожа очень снисходительна.
-Да, - сказала Нола, - я строга, но справедлива. Такова уж моя должность.
-Конечно, Госпожа.
Весь разговор, на мой взгляд, выглядел фальшиво. Впрочем, ведь я этого и ожидал.
-Пожалуй, мы можем идти, - сказала мне Нола.
-Вовсе нет, - ответил я. - Разве вы забыли, что у меня здесь свои дела?
-Ах, да! - вспомнила Нола. - Какие же?
-Вы поймёте потом. Видите ли, это некоторым образом связано с одной из моих Униол.
-Да, да… - задумчиво проговорила Нола, а Моника нерешительно начала: - Господин…
-Помолчи, Мони, пока что, речь не о тебе.
Моника замолчала и зачем-то осторожно потрогала кольцо в носу.
-И я чем-то могу помочь? - спросила Нола.
-Именно так, - подтвердил я. - Без вас, Госпожа, мне будет трудно обойтись. Первое дело вот в чём состоит. Господин администратор, а где вторая Нола, та что была арестована вместе с Госпожой Оллизарией-лоной?
-А зачем вам? - подозрительно спросил администратор.
-Видите ли, - сказал я, - на мой взгляд, её вина невелика, и даже, по-справедливости, не может считаться виной. Поэтому я заинтересован в том чтобы эта Госпожа как можно меньше пострадала от всех этих прискорбных обстоятельств.
-Может, она и не виновата, если по-справедливости, как вы говорите, но мы тут выполняем законы.
-Законы допускают широкое толкование и учёт обстоятельств дела.
-Мы не можем её освободить. Налицо было открытое сопротивление представителям власти.
-Но я вовсе и не требую её освобождения. И ни в коей мере не склоняю вас к нарушению закона. Однако, в данном случае, хочу чтобы закон был соблюдён полностью. В денный же момент хочу убедиться что строго соблюдаются все правила предварительного заключения арестованной.
-Правила соблюдаются, Господин, - сказал администратор, - можете мне поверить.
-Я верю только собственным глазам, - вежливо сказал я. - К тому же, если правила соблюдаются, почему вы не хотите это продемонстрировать? Вот и представительница Унилониса, Госпожа Оллизария-лона настаивает на том же.
-Я? - удивилась Нола, но я посмотрел на неё с таким недоумением, что она сразу же сказала: - Ну да, конечно. Это же моя обязанность как государственной служащей.
-Госпожа Оллизария-лона, - сказал я, - очень строго относится к соблюдению всех правил и норм протокола. Разве вы не видите что она при исполнении служебного долга хотя бы по её покрывалам и чадре? Или вы думаете что она заехала сюда только ради каких-то несчастных извинений для себя лично? Дело в том, что я не такой уж знаток порядков в толисе, в отличие от уважаемой Госпожи, которая конечно же не откажется мне помочь в вышеуказанном вопросе.
Администратор так посмотрел на меня, будто я был тупой идиот, которому абсолютно нечем себя занять.
-Я настаиваю, - сказал я, - а вы, кстати, не в праве отказать.
-Да, - поддержала меня Нола. - Я лично хочу проконтролировать условия содержания заключённой.
-Да ведь вы уже проверяли.
-В том-то и дело. Очень может быть, что вы решили, что после проверки можно и не соблюдать правил.
-Из-за ерунды целую комиссию тут собрали, - проворчал администратор. – Ну и контролируйте, если хотите.
-Эй, вы! - обратился он к охранникам, - проводите Госпожу и Господина в камеру заключённой 4-47-11 для проверки условий содержания.
-Достаточно будет одного охранника, - сказал я, - только компетентного в вопросах содержания арестанток.
-Тогда возьмите вот этого, - указал администратор на самого здорового, обвешенного цепями, ключами, наручниками, плётками и верёвками. - Видите сколько на нём компетенции висит?
-Прекрасно, - сказал я, - пошли.
И тут же толкнул дверь, набив шишку цепной секретарше в зелёной шапочке которая не успела отскочить.
-Подслушивать нехорошо, рабыня, - сказал я проходя мимо. Та что-то залепетала, но я не стал слушать. Мони и Нола с трудом поспевали за мной, а охранник ещё только поднимался с сидения грохоча всеми своими причиндалами.
-Послушайте, я не совсем… - вполголоса начала Нола.
-Сейчас и не поймёте, - сказал я. - Главное, не возражайте пока что.
-Но вы, надеюсь, не собираетесь тут нарушать закон?
-Напортив, - сказал я, - хочу чтобы он был неукоснительно соблюдён.
Охранник догнал нас только возле решётки запертой на большой замок.
-Открывай побыстрее, - сказал я не давая ему опомниться. Он отпёр решётку и запер её за собой когда мы прошли внутрь. Коридор освещался только редкими светильниками, поскольку окон тут, естественно, не было. А вдоль всей левой стены сидели, стояли или лежали девушки в тяжёлых ошейниках, прикованные цепями к стенным кольцам. Все носили грубые белые рубахи без рукавов, большие таблички с номером на груди и короткие ножные кандалы на висячих замках.
-Столько новых арестанток, - начал оправдываться охранник, - что не хватает камер. Заключённых ламиол приходиться переводить в коридор на стенные кольца. Но как только…
-Мы тут сейчас по другому делу, - перебил его я.
Да, - подтвердила Нола. - Условиями содержания заключённых ламиол я займусь позже.
-Госпожа! - вдруг завопила одна из прикованных девушек. - Госпожа администратор! Выслушайте меня. Наши права тут нарушаются каждую минуту! Нам даже…
Нола ловко стегнула девушку литоной по губам и сказала:
-Выпороть эту заключённую за разговор без разрешения. Потом.
-Непременно, Госпожа, - кивнул охранник. А Нола вдруг упёрла свою литону в подбородок другой девушке, заставив её запрокинуть голову назад.
-Твой номер, заключённая?
-2-57-12, - испуганно сказала девушка. Номер вообще-то был прекрасно виден и на табличке, да ещё и на ошейнике, толстым кольцом охватывавшем шею.
-Не нарушаются ли здесь твои права, заключённая 2-57-12?
-Нет, Госпожа служащая, - также испуганно ответила девушка тараща глаза.
-Тебе дают еду каждый день?
-Да, Госпожа служащая, Госпожа.
-Оллитару один раз в шесть дней?
-Получаю, Госпожа служащая, Госпожа.
-Тебе меняют рубашку и платок раз в десять дней?
-Да, Гос…
-Тебя моют один раз в десять дней?
-Да, Госпо…
-Тебя бьют плёткой раз в шесть дней?
-Да, Госпожа слу… Ой! То есть, нет, Госпожа. То есть, если я заслужу, Госпожа, тогда бьют, Госпожа служащая, Госпожа.
-Открой рот! Запрокинь голову! Так. Тебе сверяют клеймо раз в цикл, ламиола?
-Клеймо? - удивилась девушка, - какое клеймо, Госпожа?
-Надо же, - сказала Нола, - она даже не знает, что у неё во рту клеймо.
Девушка хлопнула глазами и сказала:
-Простите глупую ламиолу, Госпожа.
Нола дёрнула её за цепь:
-Твой ошейник соответствует размеру твоей шеи? Не является излишне тугим или слишком свободным?
-Э… - сказала девушка.
-Ножные кандалы тебя не обременяют?
-Обременяют, Госпожа. Они…
-Так и должно быть. Ножные кандалы для того и надевают чтобы ограничить свободу ног. Понятно?
-Понятно, Госпожа.
-Всегда ли тебе выдают тампоны во время менструаций, заключённая?
-Во время чего, Госпожа? - не поняла девушка. Нола стегнула её по губам и напомнила:
-Госпожа служащая.
-Простите, Госпожа служащая, Госпожа! Благодарю за наказание, Госпожа служащая, Госпожа!
-Так ты довольна условиями содержания в заключении?
-Довольна, Госпожа служащая, Госпожа.
-Хорошо, - похвалила Нола. - Но внимательно следи за своей речью. Охранник! Заключённой 2-57-12 два часа стоять на коленях не меняя позы. Простите, Господин, мы опять задержались.
-Ничего страшного, Госпожа, - успокоил её я, - это же ваш долг.
Мы двинулись дальше. Прошли мимо групповых камер где за толстой решёткой сидело множество обнажённых пленниц со скованными руками и ногами. Наконец мы добрались до коридора с дверями в отдельные камеры.
-Вот, - сказал охранник указав на одну из них. - Заключённая 4-47-11 содержится здесь, как и положено арестованной Ноле до предъявления обвинений.
-Прекрасно, - сказал я, - открывай.
Внутри камеры оказалась сидящая на полу девушка в арестантской рубашке, прикованная к стене цепью за тяжёлый ошейник. На лице у неё была кожаная маска с отверстиями для глаз и носа, а поверх маски клёпанный кожаный кляп, надёжно закреплённый на лице системой ремней охватывающих голову. Руки девушки были связаны за спиной, а на ноги надета цепь на висячих замках.
-Так, - сказал я. - Не слишком ли это строго для предварительного заключения?
Пленница вдруг дёрнулась и замычала извиваясь на полу.
-Молчать! - прикрикнул охранник и щёлкнул плёткой в воздухе. - Или накажу.
Пленница успокоилась и забилась в угол, натянув шейную цепь.
-Почему она в маске? - спросил я.
-Такова практика, - пояснила Нола. - Знатную Нолу пребывание в толисе может скомпрометировать. Поэтому ей позволяется в заключении носить маску до вынесения судебного решения.
-У! - сказала пленница.
-Плётки хочешь? - спросил её охранник.
Пленница сжалась опустив голову.
-А кляп? - спросил я.
-Это новые правила, - сказала Нола. - Видите ли, арестованная Нола может в состоянии аффекта наговорить много лишнего и нанести оскорбление администрации, что впоследствие доставит ей лишние неприятности. Поэтому принято первые сутки содержать арестованную с толой во рту. Однако, тола должна быть мягкая, удобная и не наносить повреждений рту заключённой. Подобный кляп нельзя запереть на замок, поэтому следствием является связывание рук арестованной за спиной.
-Разумно, - сказал я. - А цепи и ошейник?
-А что, цепи и ошейник? - удивилась Нола.
-Насколько я знаю, арестованных Нол в предварительном заключении нельзя заковывать в тяжёлые цепи, а, тем более, привязывать к стене цепью за шею.
-Она плохо себя вела, Господин, - сказал охранник. - Мы были вынуждены заковать её для её же пользы.
-При плохом поведении заключённой это допускается, - подтвердила Нола, - при условии что ошейник и цепи не нанесут повреждений коже арестованной. То есть, разрешается подкладывать под ошейник платок, а под браслеты мягкие манжеты.
-Позвольте не согласиться с вами, Госпожа, - сказал я. - Применение арестантских оков всё же запрещается. Если заключённая вела себя плохо, вы должны были использовать путы, шнуры для связывания, смирительные платья или другие средства. Но не тяжёлые цепи. Неужели вам это неизвестно?
-Да, какая разница, Господин? - пожал плечами охранник.
-Если никакой разницы, так тем более. Немедленно освободи заключённую от цепи и ошейника и сходи за путами и мягкой привязью для шеи. А мы пока последим чтобы она не вела себя плохо.
-Э… - начала Нола, но я подмигнул ей и слегка сжал руку.
-Да, - напомнил я охраннику, - и не забудь запереть камеру снаружи, пока будешь ходить. Надеюсь, хоть это правило тебе известно?
-Известно, - сказал он.
-Так чего ждёшь?
-Путы для ног, - сказал охранник. - А для шеи что?
-Привязь.
-Какую? А то заставите два раза ходить.
-Толстый мягкий ошейник на висячем замке с крепким кожаным ремнём средней длины. Найдёшь?
-Найду, - сказал охранник и принялся снимать с пленницы железо. На сей раз она вела себя смирно. Охранник закончил и вышел, заперев камеру.
-Я всё же не пойму… - сказала Нола.
-Вот сейчас всё станет понятно, Госпожа, - сказал я и приставил кинжал к её горлу. Нола в страхе выпучила глаза и прижалась спиной к стене, а Моника от неожиданности испуганно пискнула.
-Я порежу тебе лицо, если станешь сопротивляться, - сказал я Ноле и схватил её руки под покрывалом, - поняла?
-Э… - только и сказала Нола.
-И не вздумай кричать, не то язык отрежу. Моника! Прекрати пищать и немедленно развяжи Госпожу Оллизарию.
-Кого развязать? - обалдело спросила Моника.
-Её! - кивнул я на пленницу, которая уже повернулась спиной и вытянула в сторону Моники связанные руки. Моника машинально принялась её развязывать.
-Не спеши, - посоветовал я, - но и не возись долго.
А сам стянул с Нолы чадру и верхнее покрывало. Если она и походила на Нолу Оллизарию, то весьма отдалённо.
-Придётся снять всё, - сказал я извлекая из-под её одежд плётку, короткий кинжал и связку шнуров для рабынь.
-Вы что делаете-то? - негромко спросила слегка опомнившаяся Нола.
-Приказываю вам раздеться. Или зарежу.
-Совсем?
-Совсем, - кивнул я, отыскав ещё один небольшой нож вставленный в шов покрывала.
-Это немыслимо! - возмутилась Нола, но я тут же стукнул её кулаком в живот, правда несильно.
-Не могу развязать узел! - пожаловалась Моника.
-Постарайся, - велел я.
-Можно разрезать?
-Нет, - сказал я, - нужно развязать. А то, чем мы будем связывать вот эту сучку?
-Как вы смеете! - запищала полураздетая Нола. Я снова замахнулся на неё, а потом извлёк из её недр ещё и длинную острую цепь с заточенными звездообразными звеньями.
-На войну собрались, Госпожа?
-Это Сарисса. Не смейте забирать её у меня!
-Ещё как заберу, - сказал я и дал Ноле подзатыльник. Одежды Нолы, надо сказать, напоминают кочан капусты. На мой взгляд, им можно было бы носить нормальное платье и покрывала сверху, так ведь нет. Придумали все эти юбочки, лифчики, топики, пояски, кофточки или как там у них называется то, что снизу? Одно только покрывало из четырёх слоёв. Глядя на растущую на полу груду шёлка и паутинок, трудно было представить что всё это умещается на одной девке.
Моника наконец развязала руки пленнице и теперь расстёгивала ремешки кляпа на её затылке, а сама пленница распутывала шнурки маски. А я ощупывал обнажённую Нолу, не забыв проверить все её дырки и заглянуть в рот. Нола только кисло ухмылялась. Телосложение у неё было неплохое, грудь небольшая, а лицо было трудно оценить из-за злобной гримасы.
Освобождённая наконец от кляпа пленница с трудом пыталась говорить, но я перебил её:
-Не стоит терять время на благодарности. Тем более что я не знаю, может снова связать вас, Госпожа Оллизария-лона?
-Ш… шт-о? - выпучила она глаза.
-Нет, я не стану, если вы будете себя хорошо вести и не дурачить меня как утром.
-А? - не поняла Нола.
-Госпожа, если я в вас ошибся, то я оставлю вас здесь.
-Нет! - вскричала Нола. - По… пожалуй…ста!
-Вы вернёте мне то, что взяли?
-Что?
-Насчёт Номы?
-Но я…
-Лучше я оставлю вас здесь.
-Верну! - вскрикнула Нола. - Что хотите сделаю!
-И всё остальное скажете?
-Не при ней, - кивнула Нола на другую.
-Правильно, - согласился я. - Моника, раздевайся.
-А? Я?!
-Ты. И прекрати спрашивать. Выполняй быстро, что говорят. А вы, Госпожа, надевайте её наряд.
-Чей? - не поняла Нола Оллизария.
-Моники. А ты, - ткнул я вторую Нолу, - натягивай арестантскую рубаху, пока цела.
-Вам это так не пройдёт, - пригрозила Нола.
-Да уж, конечно, - согласился я. И принялся натягивать на неё кожаную маску.
-Чего стоишь? - сказал я Монике. - Быстро натягивай покрывала Нолы и чадру.
-Я? А, ну да, - засуетилась Моника. - Конечно. Но тут…
-Юбки, кофту и всё остальное завяжи на пояс. Покрывала главное.
-Да, да, но… Как это… - продолжала суетиться Моника.
-Дайте, я вам помогу, Госпожа Униола, - сказала Нола Оллизария.
Дело пошло быстрее, но тут залязгал ключ в замке.
-Ой! - визгнула Моника.
-Тихо! - сказал я и сунул в скважину остриё кинжала. Ключ охранника временно заклинился. К счастью, к этому времени я уже заткнул рот Ноле и теперь застёгивал пряжки кляпа. Ну а связать ей руки за спиной не составило труда. Я пихнул её в угол и сказал:
-Сиди смирно, если ещё и плётки не хочешь!
-У! - сказала новая пленница и принялась извиваться пытаясь освободить руки. Тем временем, Моника безуспешно пыталась натянуть на лицо чужую чадру.
-Кольцо мешает, - заныла она.
-Дай его сюда.
-Зачем?
-Вот я тебя!
-Вот! - испугалась Моника вынимая из носа кольцо.
-Надо же, - сказала Нола Оллизария, - а я-то и не сообразила. Ей же надо кольцо вставить.
-Кому, ей? Моё кольцо? - влезла Моника. - Не дам! Кольцо моё!
-Будешь тут вопить, тебе сейчас железное вставят. Арестантское. Чадру натяни, наконец! А вы, Госпожа, завяжите себе рот её платком и поводок пристегните к горлу.
-Рот завязать? - удивилась Нола. - А, ну да, сейчас! Завязать рот, завязать рот…
Ключ в замке скрежетал, а за дверью слышалась ругань охранника. Я придавил коленкой пленницу и вставил ей в нос запирающееся кольцо Моники. Нос у негодяйки оказался ещё и не проколот и кольцо защемило перемычку так, что та замычала сквозь кляп. Кинжал выпал из скважины и дверь распахнулась. Охранник подозрительно уставился на нас, но я сразу сказал:
-Где столько шлялся?
-Сколько? - не понял он.
-Долго, - объяснил я.
-Ничего не долго, - обиделся он. - А чего замок не открывался?
-Вот именно, чего? Замков нормальных поставить не можете? Я уж думал что нам всем тут теперь сидеть придётся.
-Нормальные у нас замки!
-А чего же столько в нём ключом ковырялся? Я чуть не решил что ты открывать не хочешь.
-А чего у вас тут за возня была?
-Да это арестантка ваша. Она и вправду плохо себя ведёт. Видишь, до сих пор не успокоилась. Нужно и в самом деле надеть ей путы и привязь.
-У! У! У! - запротестовала пленница.
-Возможно что придётся и плёткой наказать, - сказал я. Подобрал кинжал и сунул себе за пояс. Охранник подозрительно посмотрел на меня.
-Вы что, Господин, кинжалом её тыкали?
-Нет, что ты? Только припугнул. А она ногами пинается. Надень-ка ей путы.
-Нечего было с неё цепи снимать, - заметил охранник.
-Нет, нужно было, - сказал я. - Как бы она, там, себя ни вела, а всё должно быть по правилам.
-Надевать арестантке путы, Госпожа? - спросил охранник закутанную в чадру Монику.
-Угу! - кивнула Моника, всё ещё толком не пришедшая в себя.
-А чего у вашей рабыни рот завязан? - спросил теперь охранник.
-У! - сказала Нола.
-Она не рабыня, а Униола. Сколько повторять можно?
-У! - удовлетворённо промычала Нола.
-А рот у неё часто завязан. Болтлива, и болтает когда не надо.
-Э… - проскрипела Моника.
-Что, Госпожа? - повернулся к ней охранник, но Моника уже опомнилась.
-Про путы не забыл? - сказала она. - Чего возишься?
Охранник накинул на ноги пленнице кожаные браслеты соединённые толстым ремнём и затянул пряжки. Пленница не сопротивлялась, возможно она не хотела получить плётки.
-Теперь надень ей шейную привязь, - вошла в роль Моника.
Охранник затянул на шее пленницы толстый кожаный ошейник с большими заклёпками и проушиной для замка. Запер шею и пристегнул ремень к кольцу на стене.
-Руки проверь, - сказала Моника, - а то, она всё время извивается. И пряжки кляпа проверь как следует.
-Надо же, - сказал охранник осмотрев связанные за спиной руки пленницы, - узел и вправду несколько ослаб. Как это она сумела? Эй, ты! - ткнул он пленницу, - уж не думаешь ли ты, что сумеешь развязаться?
-У! - огрызнулась та.
-Смотри у меня! - пригрозил охранник. - Развязываться запрещено. Да и бесполезно. У нас не развяжешься.
Он тщательно затянул узел на руках и внимательно осмотрел пряжки кляпа и шнурки маски.
-Теперь всё в порядке, Госпожа?
-Да, спасибо, - сказала Моника.
-Пожалуй, мы пойдём, - предложил я.
-Ещё нет, - вдруг возразила Моника.
-Э… - растерялся я, - а что ещё, Госпожа?
-Ну, раз уж мы здесь, надо сделать всё как следует.
-Это как?
-Это недолго, Господин. Я, как представительница администрации Унилониса, должна следить не только за условиями содержания заключённых и правильностью действий работников администрации толиса, но и за адекватностью действий самих заключённых. Разве не так? Ведь не только администрация, но и сами заключённые обязаны придерживаться законов и общепринятых норм поведения. Я ведь права?
-У, - удивлённо сказала Нола Оллизария глядя на Монику.
-Помолчи, рабыня, - высокомерно сказала Моника. - Э… То есть, Госпожа Униола. Помолчите, не то ваш Господин не только завяжет вам рот, но и накажет.
-У, - сказала Нола и поклонилась Монике.
-Вот так-то лучше, - похвалила её Моника. - Не забывайте, Госпожа Униола, что Нола выше вас по социальному статусу, даже когда находится с визитом в вашем доме. А вне дома вы не только не имеете права перебивать Нолу, но и говорить без разрешения не должны, не то, вы можете опозорить вашего Господина. Вы же не какая-нибудь бестолковая рабыня? Вы Униола, и должны подавать пример правильного поведения всем миниуни. Вы усвоили мои наставления?
-Угу! - сказала Нола и снова поклонилась.
-Хорошо, - сказала Моника. - Господин будет доволен вами. Возможно что через некоторое время он позволит вам развязать платок. Теперь, что касается вас, арестованная номер 4-47-11, - Моника подошла к спутанной пленнице и приставила ей литону к подбородку. - Вы должны правильно себя вести в заключении. Я понимаю, что попытка воспрепятствовать моему аресту была вызвана естественным порывом и ложным чувством гостеприимства, которое хотя и является похвальным и симпатичным, тем не менее, не должно заслонять собой здравомыслие и чувство ответственности перед обществом в части строгого соблюдения его законов. Несомненно, комиссия во время разбирательства вашего дела учтёт эмоциональную составляющую события преступления. Однако, для благоприятного результата разбирательства необходимо чтобы ваше дальнейшее поведение в заключении было разумным и законопослушным. Вы не должны оказывать сопротивления охране, наносить ей оскорбления действием, или словесно. Особо подчёркиваю недопустимость словесных оскорблений, поскольку, согласно протокола, ваш рот вскоре будет освобождён от толы и тогда вам придётся строже контролировать свои эмоции. Вы меня понимаете, заключённая 4-47-11?
-Угу, - сказала пленница, как мне показалось, несколько издевательским тоном.
-Госпожа… - хотел было я остановить Монику.
-Не мешайте, Господин, - строго сказала Моника. - Я исполняю свой долг. Итак, заключённая 4-47-11, вы должны сотрудничать с охраной толиса. Не пытаться освободиться от наложенных на вас пут, или даже кандалов, если таковые потребуются. За применением и правомочностью заковывания заключённых в предварительном заключении обязаны следить представители администрации, такие как я, но уж никак не сами заключённые. Вы не должны конфликтовать с другими заключёнными, если вас поместят в групповую камеру или в коридор. Да, да, вас могут поместить и в коридор, приковав к стенному кольцу. Такое допускается в случае обоснованных массовых арестов, когда, естественно, появляется острый недостаток одиночных камер.
Помимо того, вы должны соблюдать режим кормления, подмывания и медицинского обслуживания. Не следует жаловаться на плохое качество одежды или неблагоприятные температурные условия в камере. Помните, что это толис, а не гостиница или ваш собственный дом. Заключение в толисе, естественно, связано с некоторыми неудобствами, которые вы, как законопослушная гражданка Оллитарии, должны терпеливо перенести.
Пленница посматривала на Монику через дырки в маске с явным любопытством, периодически кивала и негромко повторяла: «угу», что ещё больше поощряло Монику.
-Вот видите? - сказала она. - Вы уже ведёте себя разумно. Однако путы и привязь пока что останутся на месте. У меня нет гарантии что ваше решение соблюдать нормы поведения является твёрдым, а не представляет собой прелюдию эмоциональной вспышки.
-У? - не поняла пленница.
-Я думаю, вы прекрасно понимаете, о чём идёт речь. Вы сейчас взволнованы и только с трудом сдерживаете себя. Поверьте, дальше будет легче. Путы и привязь сейчас вам необходимы для отсутствия альтернативы правильному поведению. Я пока воздержусь от распоряжения о долгосрочном привязывании вас к постели, хотя, согласитесь, это всё же лучше чем наказание плетью.
-Угу, - подобострастно кивнула пленница.
-Хорошо, - сказала Моника погладив её литоной по щеке. - Напоминаю вам, что все эти наставления исключительно в ваших интересах, и я бы не стала читать вам нотации, не будь я должностным лицом и не находись здесь с официальным служебным визитом. А вы думаете, так легко целый день носить на лице непрозрачную чадру, а на голове официальные покрывала? И это несмотря на условия погоды и состояние воздуха. Берите пример хотя бы с меня. Я не стану снимать чадру пока не закончу официальный визит. Также и вы, если уж оказались в заключении, потерпите и подайте другим пример строгого соблюдения гражданского долга перед обществом.
Охранник за спиной у Моники демонстративно зевнул даже не прикрывая рта.
-Это ещё не всё, - продолжала Моника, - но, поскольку вы являетесь здравомыслящей девушкой достаточно высокого социального уровня, я не буду заострять ваше внимание на мелких ткущих вопросах вашего пребывания в толисе. Помните только что хотя вы и Нола, однако, например, справлять нужду вам тут придётся точно также как это делают рабыни, подавая охране сигнал движением ноги. Короткие удары по полу при желании писать, и шаркающие движения при необходимости какать. Поверьте, это не намеренное унижение знатных заключённых, а просто следствие запрета на услуги рабынь в помещениях толиса. Если же вам что-то не нравится, вы должны подавать свои предложения в комиссию по законодательству в установленном порядке. После вашего освобождения, разумеется, если таковое последует. Но давайте будем надеяться на лучшее. Если вы приложите все должные усилия, возможно что ваше наказание сведётся всего лишь к заключению в толисе в течение трёх или четырёх циклов в стандартных кандалах и на лёгкой привязи, возможно даже без привлечения к периодическим работам на силовом валу. А за отдельную плату вы даже сможете обеспечить себе хороший рацион питания на время заключения. Впрочем, всё это будет решать комиссия по разбору вашего дела. А я желаю вам разумного и правильного поведения в ваших же интересах.
Моника повернулась ко мне.
-Ну вот, теперь, я думаю, мы можем идти, Господин.
-Конечно, Госпожа, - согласился я. - Эта задержка была и впрямь очень полезна для заключённой. Я просто восхищён вашей компетенцией, уважаемая Госпожа. Это казалось невозможным, но я своими глазами вижу, заключённая смирилась, полностью успокоилась и решила вести себя достойно и законопослушно.
-У! У! У! - завопила пленница и забилась в путах, бешено сверкая глазами и кусая кляп.
-Всё впустую, - вздохнула Моника. - Вот так всегда. Ну что же, по крайней мере, мы сделали всё что в наших силах. Охранник! Если эмоциональный взрыв заключённой 4-47-11 продлиться достаточно долго и станет угрожать её интересам, я разрешаю применение наказания плетью в установленных законом рамках, а также продление содержания её с кляпом во рту.
-У-у-у-у, - засмеялась вдруг Нола Оллизария, но я тут же дёрнул её за цепь:
-Моника! Веди себя прилично.
-Угу! - поклонилась Нола.
-Идём, - сказал я и указал охраннику на дверь. - Открывай.
-Что, уже всё? - ехидно сказал он отпирая замок. - А я-то думал что выспаться успею.
-Спать на работе нехорошо, - сказал я выходя в коридор с Нолой Оллизарией на цепочке.
-Нехорошо конечно, - согласился он, - но иногда удержаться невозможно, так и засыпаешь.
-Ладно, - сказал я, - проводи до выхода и иди спать. А то ещё надорвёшься на работе.
-Хе-хе-хе, - сказал он выводя нас в коридор. Мы как раз проходили мимо девушек прикованных к стене, когда Моника вдруг сказала:
-Постойте! Эту вот заключённую уже выпороли за разговор без разрешения?
-Ещё нет, Госпожа, - сказал охранник. - Когда бы я…
-Я отменяю наказание плетью, - сказала Моника. - Не следует применять излишние строгости без особой на то необходимости. Достаточно будет трёх часов на коленях со связанными за спиной руками. Разрешаю вам поблагодарить меня, заключённая.
-Спасибо за изменение наказания, Госпожа, - поклонилась испуганная девушка. - Спасибо, Госпожа служащая, Госпожа.
Моника, довольная собой, двинулась дальше и только хихикнула в ответ на мой взгляд. Наконец мы оказались за воротами толиса.
-Упряжку! - строго потребовала Моника у охранников.
-И рабынь? - осведомились те.
-Нет! - отрезала Моника. - У меня срочная общественная необходимость. Но до рабынь. Упряжку из восьми миниуни!
-Простите, Госпожа, - смутился охранник, - но у нас только та четвёрка на которой вы приехали. Где же мы тут возьмём вам восьмёрку? У нас же не транспортный отдел.
-Хорошо, - сказала Моника. - Четвёрку, так четвёрку. Но немедленно!
-Сию минуту, Госпожа.
Охранник исчез и вскоре появился таща бегом за уздечки прежних девушек запряжённых в коляску. Моника уселась и благосклонным жестом пригласила на сидение меня, а охранникам подала цепочку на которую они пристегнули Нолу Оллизарию. Хорошо хоть эта не стала возражать, а послушно встала в позу Униолы для бега за тележкой.
-Вперёд, бездельницы! - вздёрнула поводья Моника и мы выехали на вечернюю улицу залитую тускло-зелёным светом садящейся Оллитары.
-Моника, - сказал я, - я тебя выпорю.
-Я Нола, - заявила Моника. - Меня пороть нельзя!
И стегнула рабынь хлыстом:
-Бегом, бездельницы!
-Прекрати! - я выдернул у неё поводья и придержал рабынь. - Из-за твоей болтовни нас чуть не разоблачили.
-Ну…у…у! - заныла Моника. - Отдайте мне поводья, Господин, ну пожалуйста!
-Ладно, не ной. Держи, - передал я поводья Монике, - Нола ряженная.
-Шагом, рабыни! - приказала Моника вздёрнув и приспустив поводья. И где только управлять научилась?
-Именно из-за меня и не разоблачили, - сказала она. - Уж болтать-то я умею. И Господин должен не пороть меня, а, напротив. Он должен купить мне новое колечко для носа. Золотое.
-Это правда, - согласился я.
-И он не должен больше говорить что большие носовые кольца вульгарны.
-Э… - растерялся я.
-Лёгкий бег! - велела Моника и щёлкнула хлыстом. - Нам ведь не стоит слишком задерживаться, правда, Господин?
-Правда, - сказал я. - Только за дорогой следи, не налети на кого-нибудь.
На дороге, как и всегда ближе к вечеру, появилось довольно много колясок. В основном это ехали Нолы по своим вечерним делам. А вечерние дела Нол это разнообразные развлечения, от официозов до закрытых вечеринок для узкого круга по интересам. Остаётся только догадываться, чем они там занимаются. Впрочем, кому надо, тот об их занятиях знает, и сами Нолы знают это. А я не знаю. Может они там скачут друг на друге прикидываясь рабынями транспортного отдела. Очень распространён слух, что любимым занятием многих Нол является катание тележек в которые они сами себя запрягают. Говорят, будто таким образом Нолы через самоунижение удовлетворяют свой сексуальный голод, хотя, лично я думаю, проще им это делать тайно нарушая запрет. Возможно, однако, что многих больше возбуждает игра в рабыню-ламиолу, причём самого низшего типа. В этом случае запрягать себя в тележки очень даже логично. На ездовой рабыне всегда маска, тола, намордник, наголовник или что-нибудь похожее. Узнать такую в лицо невозможно, разве что по номеру ошейника можно выяснить, фиктивный он или нет. Но кто когда проверял ошейники упряжных миниуни? Если уж её запрягли и едут, стало быть есть тот, кто запряг, вот он за всё и отвечает. Да только, одно дело, запрячь себя в коляску и оттягиваться в своём доме, а другое, бегать по улицам на виду у всех и оставаться при этом неузнанной. Наверное особенно возбуждает таких Нол то, что в случае разоблачения она станет всеобщим посмешищем. Законом, конечно, такое не запрещено. Нола что угодно может надеть, в том числе и упряжную сбрую, да и хоть десять тележек к себе прицепить. Но так сложилось, что официально подобное пристрастие очень строго осуждается. Некоторые даже на официозах произносят длинные поучительные речи о том что подобные извращения вызывают отрицательные социальные последствия, поскольку образ жизни Нол и ламиол должен быть очень строго разграничен, а то, что же это будет если… Ну, и так далее. Но запретный плод, как известно, манит. Впрочем, случаи разоблачения Нол катающих тележки очень редки и, скорее всего, происходят на почве сведения личных счётов. Этот фактор, опять же, придаёт дополнительную остроту ощущениям. Вот, мол, всем известно, а попробуй, поймай за руку! Ох уж эти упряжки. Вот, хотя бы, Гедоникс. Спроси любую Нолу, что там за беспорядки, - закатит глаза и скажет: «Там кошмар! Ламиолы на Нолах ездят»! А что помимо того? Никому не интересно. Можно подумать что в этом Гедониксе теперь никто больше ничем не занимается. Ламиолы позапрягали Нол и скачут день и ночь на них кругами по улицам. Погоняют кнутами и вопят от радости. А Нолы, надо полагать, без передышки млеют от возбуждения и наслаждения.
А вот Моника, как видно, любит противоположное. Прямо сияет от счастья погоняя рабынь. Сбылась мечта идиотки. Впрочем, это я зря. Моника умная. Когда ей это надо. Вон как сегодня оттянулась играя роль Нолы. Нолы… Вот чёрт! Про Нолу-то я совсем забыл.
-Останови! - велел я Монике и соскочил с тележки. Нола-лона Оллизария Мона-Исколиони остановилась тяжело дыша на цепочке позади коляски, вся покрытая потом, да ещё и с завязанным ртом.
-Наверное достаточно, Госпожа, - сказала я не решаясь даже извиняться. - Давайте, я вас отстегну.
-У-У! - замотала головой Нола и указала пальцем на платок на своём рту. Я осторожно стащил его ей на шею.
-Нет, нет, не беспокойтесь, - сказала Нола, - только с платком трудно дышать. Позвольте, я побегу с открытым ртом.
-Вы что же, намерены и дальше бежать за коляской?
-Конечно. А… А вы что, разве откажетесь спрятать меня у себя? Мне идти некуда, меня немедленно арестуют, как только увидят. Прошу вас, уж не останавливайтесь теперь на полпути.
-Признаться, я не думал об этом, - сказал я. - Я всего лишь хотел вытащить вас из толиса, считая, что вас там держат незаконно. Что вас туда упрятали чтобы временно воспользоваться вашим именем. Разве не так?
-Всё не так просто. В принципе, вы правы, если только не учитывать того, что закон, как правило, находится в руках любителей беззакония.
-Сразу и не понять, - признался я.
-Ещё бы, - сказала Нола. - Прошу вас, позвольте мне сейчас спрятаться у вас под видом одной из ваших рабынь. Хотя бы помогите мне освободиться от арестантского кольца в носу! Да и потом, разве у вас нет ко мне вопросов?
-Вопросы есть, - согласился я. - Так что, и дальше побежите на цепочке?
-Конечно, - кивнула Нола. - Кто же обратит внимание на пристёгнутую к коляске рабыню?
-Платок повяжите на голову, - посоветовал я, - поглубже, чтобы лицо не бросалось в глаза.
-Конечно, - согласилась Нола и завязала платок Моники надвинув его на лоб.
-Поехали, Моника, - велел я, садясь снова.
-У нас новая рабыня, Господин? - улыбнулась Моника.
-Возможно, - сказал я. - Не болтай лишнего.
-Да, Господин, - сказала Моника. - Я вообще очень молчаливая девушка, Господин. Эй, рабыни! Ровнее! Не лениться! Плётки захотели? Смотрите у меня.
Рабыни и так не ленились, и вообще, вели себя очень профессионально. Так что Монике оставалось лишь строго покрикивать. Я оглянулся на бегущую следом Нолу. Она явно никогда не делала такого раньше. Цепь на которую она была привязана то натягивалась, то волочилась по земле, а сама Нола виляла из стороны в сторону. Понятно что при таких делах она расходовала много лишних сил на простое в общем-то дело. Но, разумеется, нельзя требовать от Нолы умения бегать на цепочке за тележкой. Сильно же её прижали если она даже согласна выполнять роль рабыни. Чем это её так напугали? Пытками? Пожизненным заключением в толисе? Хронваргеру конечно проще, его никто не может тронуть. Максимум, что ему грозит, - лишение ренты. Тогда придётся искать работу в другом месте. Арестовать его не могут, да это и сложно было бы сделать, поскольку, если уж честно, в Оллитарии никто кроме Хронваргеров и, пожалуй, разбойников, хорошо не владеет оружием. Хронваргера конечно можно убить, но это не принято. Убивать Хронваргера, помимо того что по закону убивать вообще никого нельзя, ещё и считается очень нехорошей приметой. Почти все верят что любой убивший Хронваргера непременно вскоре угодит в пасть Змеенога. И этот слух всё время подтверждается. Правда, возможно что к подтверждению слуха приложили руку сами Хронваргеры, но точно я этого не знаю. Да и зачем Хронваргера убивать? Его и так рано или поздно сожрёт Змееног. По местным меркам вот я явно долго зажился здесь. Дело в том, что Хронваргер, даже разбогатев, не может уйти в отставку. У него что-то такое в голове, что при появлении Змеенога заставляет его драться. При этом страха даже и не испытываешь. Если что и чувствуешь помимо злобы, то слабую досаду от того что от тебя твоё поведение не зависит.
-Моника, - сказал я, - сверни на стоянку.
-Ну? - заныла Моника. - Почему не до дома?
Но всё-таки послушалась и вырулила на пустую площадку для тележек. Слезла с тележки и сняла с крючка ножные путы.
-Спутать их, Господин?
-Нет, - сказал я, - путы спрячь под покрывала.
-Зачем?
-Пригодятся.
-Кому?
-Тебе.
-Зачем это мне путы, Господин?
-Затем, - сказал я. - Надень себе на ноги.
-Не хочу я, - заупрямилась Моника.
-А плётки хочешь?
-Чего это сразу плётка? Да ладно, ладно. Надену. Непонятно только, зачем?
-Затем что на поводке пойдёт Нола. А у тебя пускай хоть ноги спутаны будут. Ты и так переволновалась, не хватало мне ещё тебя ловить на ночь глядя.
Моника принялась спутывать себе ноги, а я подвёл запряжённых в тележку рабынь к столбику и привязал к нему. Все девушки выглядели уставшими, только их глаза поблескивали сквозь дырки наголовников с символом Исколионии на лбу. Я напоил их сквозь отверстия тол и отошёл, пристегнув к своему поясу цепь Госпожи Оллизарии.
-Я готова, Господин, - заявила Моника закутанная в покрывала и чадру.
-Подол приподними, - попросил я.
-Чего это?
-Того, - сказал я и приподнял снизу её покрывала и юбку. Ремешок она себе на ноги надела, но совсем не так, как положено. Я сам затянул ей пряжки на щиколотках и укоротил соединяющий ноги ремень.
-Коротко! - пожаловалась Моника.
-А ты широко не шагай. А то ещё запутаешься и нос расшибёшь. Не в чем будет кольца носить.
-А Господин не забыл что мне нужно новое носовое кольцо?
-Не забыл.
-И чтобы не хуже прежнего.
-Попрошайка.
-А ничего лишнего, между прочим, не прошу, Господин! Я сегодня, может, целых два кольца заработала. Или три.
-Три кольца в один нос не влезут, - заметил я.
-А это уж мои проблемы, - ответила Моника. - А потрудилась я сегодня достаточно. Сколько трудов ушло на наставления этой бестолковой Ноле-арестантке. Надо же, пришлось даже объяснять ей правила поведения при справлении нужды. А я думала, что Нолы хотя бы это знают.
Прикованная на цепочку Нола вдруг захихикала и тут же зажала себе рот.
-Вам смешно, Госпожа? - спросила Моника. - А вы и тогда, на комиссии, улыбались когда я кланяясь вам брякнула кольцом по полу. А что бы вы сегодня делали если бы не эта моя привычка носить в носу большие кольца?
-Ну… - замялась Нола.
-Вот и сидели бы там в камере на цепи с заткнутым ртом и связанными руками.
-Наверное, - согласилась Нола, - Госпожа.
-Идём уже! - велел я. Если Моника снова разболтается, то мы и к ночи домой не доберёмся.
Мы двинулись сквозь проулки стараясь сократить путь. Моника старательно семенила спутанными ножками и шуршала покрывалами, а Нола Оллизария бежала следом придерживая руками шейную цепь. Сумерки уже заметно сгустились, вероятно Оллитара ушла за горизонт. Я и не заметил, откуда выскочило четверо странного вида мужчин, загородивших нам дорогу. Мне и в голову не пришло что кто-то может вот так просто напасть на Хронваргера или его женщин. Просто не желая толкаться, я спросил переднего:
-Чего тут встал?
-А что? - сказал он. - Где хочу, там и стою. Свободная страна.
-Какая страна? Оллитария, что ли?
-А ты что, будешь возражать?
-Пройти дай, - сказал я, не желая никому плохого.
-А ты что за командир такой? Не можешь пройти, так поворачивай обратно.
-Ребята, - сказал я, начиная вникать в ситуацию, - вы что, окосели? Освободите дорогу пока целы.
-Иди, - сказал он и тут же перехватил цепь Нолы. - Э, нет! Девок твоих мы себе заберём!
Я, не особенно задумываясь, двинул его кулаком в живот. Но он как раз этого и ждал и ловко увернулся. Я схватился за рукоятку меча, но тут же вынужден был бросить её и резко выгнуться вниз, уворачиваясь от просвистевших в воздухе стрел, зелёными искрами промелькнувших мимо меня. Бандиты тут же отскочили назад, а я заметил краем зрения ещё двоих с самострелами, оказавшихся у нас за спиной. Роксеры с парализующими дротиками Хронваргеров? Это же немыслимо. Моника завизжала и прижалась к стене, а Нола, прикованная цепью к моему поясу, присела к земле. Будь я свободен от неё, я бы в один прыжок добрался до стрелков раньше чем они перезарядят своё оружие. Но Нола висела на мне как гиря, а отстегнуть её у меня не хватало секунды. К тому же кто-то из передних схватил её за ногу, лишив возможности бежать за мной следом. Я замешкался и этого хватило бандитам. Я прекрасно владел телом и оружием, но вырваться от четверых здоровенных мужчин крепко ухвативших меня сильными ручищами не мог. Тут же подскочили и двое задних. Я почувствовал как они накинули цепь которой была привязана Нола мне на запястья и замотали их. Не забыли и ноги. Вскоре я оказался не только связанным, но и примотанным к Ноле Оллизарии спиной к спине. А Моника продолжала вопить стоя у стены.
-Заткни Нолу, - велел один бандит другому. Тот ловко накинул на Монику ремённую петлю и тут же туго затянул её на шее поверх покрывал. Ещё миг, и ей заткнули платком рот. Наступила тишина.
-Убьём? - спросил один, указав на меня.
-Зачем? - ответил тот. - Пригодиться. Легко взяли. Видно жиром заплыл, Квинглер драный.
-Вы в своём уме? - поинтересовался я.
-Усыпить его? - спросил стрелок доставая дротик.
-Немного погодя, - сказал главный. - Поговорим немного.
-Поговори, - сказал я, - напоследок.
-Ишь какой! - сказал он. - Всех за грязь считаешь? Элита общества, значит? А другие что же?
-Ну, ты-то точно грязь, - ответил я, - к тому же, очень глупая и тупая.
-А я бы на твоём месте не ругался, - сказал он.
-Ладно, - согласился я, - не буду. А ты что, другого мнения о себе?
-Что там у вас? - обернулся бандит к двум другим, вязавшим Монику. - Чего возитесь?
-Да всё в порядке, сейчас свяжем. Слушай, у неё путы на ногах и даже ошейник.
-Ну, стало быть, ещё и извращенка.
-У! У! - возмутилась Моника.
-Симпатичная. И чадра с вышивкой. Богатенькая, наверное.
-Вот и прекрасно, - сказал Главный. - Вяжи покрепче, но аккуратно. Не повреди товар.
-Нол, что ли, воруешь? - спросил я.
-Всякий товар сгодится, - сказал он, - ты тоже.
-Ну? - удивился я, - я-то на что сгожусь?
-А вот, посадят на цепь чтобы Оллитару качать.
-Где это? - поинтересовался я. - В Гедониксе, что ли?
-Ты у нас сильно любопытный, - сказал он, - усыплять пора, - и достал дротик.
-А вот ты, просто удивительно, до чего не любопытен. Странно очень.
-Чего? - спросил он.
-Тебе не любопытно, почему я такой спокойный?
-Э…
-Работаешь-то на кого?
-Чего, на кого?! Ни на кого я не работаю. С какой стати?
-Так у тебя и никого за спиной нет, бедняга?
-Чего?! - возмутился он. - На кой мне ещё кто-то за спиной?!
-Тут ты прав, - согласился я. - Тебе кто-то за спиной совершенно ни к чему. Но не всё ведь от тебя зависит, а?
-Ты сам-то понимаешь, о чём говоришь?
-Я-то понимаю, - сказал я, - а ты тупой очень. Я бы на твоём месте оглянулся.
-Э…?
-Тебе неинтересно, куда все твои бандиты подевались?
Тут он, наконец, оглянулся. Может быть он и был тупым, но тут сообразил быстро и кинулся бежать как только разглядел наёмников с оружием в руках. Все четверо стояли в проулке, а около них лежала туго связанная Моника, обмотанная ремнями поверх покрывал и с платком во рту.
-Быстро вы, - похвалил я.
-Госпожа кричала, - сказал Монт указывая на Монику.
-Да уж, - согласился я, - кричала она громко. Давайте, развязывайте.
Монику я принялся распутывать сам. А Нола Оллизария помалкивала пряча лицо в платок.
-Испугалась, Мони? - спросил я.
-Да, Господин, - кивнула она. - Ужас какой! Кто это такие?
-Бандиты.
-Роксеры?
-Вроде того.
-Их надо на цепь посадить! - заявила Моника. - На очень крепкую, толстую цепь. И вал крутить день и ночь чтобы.
Нола снова хихикнула.
-А я что, не права? - спросила Моника.
-Они тоже говорили про цепь. Все друг друга хотят посадить на цепь. И я сама только что сидела на цепи, а теперь хожу на цепи. Без цепей тут прямо ничего не делается.
-И правильно, - сказала Моника. - Цепь, очень полезная штука. А кое для кого просто совершенно необходима.
-Для Униол? - спросила Нола.
-Почему обязательно для Униол? А вот если кто попадётся не на цепи, так обязательно какие-нибудь гадости вытворяет.
-Вы Нол имеете в виду, Госпожа?
-Почему обязательно… А что? Вот хотя бы эта Нола, которая вами, Госпожа, назвалась? Вот пускай-ка теперь и посидит на привязи. А что, Господин? - вдруг спросила она собирая в кучу ремни которыми её связывали, - эти путы теперь мои? И платок?
-Да зачем они тебе?
-Как, зачем? Рабынь вязать. А платок для рта как раз очень подходящий. Специальный, наверное. Мягкий очень.
-Тебе, видно, понравилось? - спросил я.
-А что такого? - сказала Мони. - А, нет! Мне не понравилось. Как можно так с Госпожой Униолой обращаться? Что же это будет если кто попало станет вязать Униол, да ещё рты им затыкать?! Правда они сказали что я красивая. Но, всё равно, гадкие они. Господин правильно сделал что их прогнал.
Моника даже и не заметила наёмников которые скрылись сразу же как только развязали нас с Нолой.
-Я прогнал? - уточнил я.
-Да, - сказала Моника. - А кто же ещё?
-А я думал, что они убежали, испугавшись тебя.
-Это может быть, - важно сказала Моника. - Да. Я ведь строгая Госпожа. Справедливая, но строгая. У меня не забалуешь.
И сама же рассмеялась.
-Ладно, пошли, - сказал я.
Вскоре мы вышли на освещённую улицу и приблизились к нашему дому. Пройдя за ограду, я увидел Ханелору занимающуюся странным делом. Она держала в одной руке конец длинной цепочки, в другой же ездовой хлыст, а вокруг неё ходила девушка затянутая в сбрую, маску и ездовую толу, привязанная к маленькой, очень лёгкой тележке. На такой если и можно было ездить, то лишь стоя ногами на маленькой площадке между колёсами. Хани спокойно поклонилась мне, Монике упрятанной в чадру и с удивлением уставилась на Нолу в наряде Моники.
-Что это, Хани? - спросил я. - Ты тележку в аренду взяла?
-Нет, - сказала Хани, - это наша домашняя тележка для текущих нужд.
-Откуда?
-Купила. Теперь очень модно иметь в доме такую вещь. А то, сколько же можно всё таскать на руках? Да и в дороге всегда пригодится для небольших грузов или маленьких поездок стоя.
-Ну, тебе виднее, - сказал я. - А рабыня? Что, тоже купила?
-Зачем это? - сказала Хани. - У нас и так достаточно рабынь чтобы выделить одну для тележки. Вот я теперь её учу. К тележке приучаю…
-Так, - сказал я, - и эта рабыня, наша Ли-Су.
-Ну да, - Хани изобразила полную невинность. - Ли-Су достаточно сильная девушка. Спокойная и внимательная. Очень подходит для тележки. Я специально для неё купила сбрую, замки и браслеты для постоянной носки.
-Для постоянной носки? - уточнил я.
-Ну да, - кивнула Хани. - Ли-Су будет постоянно соединена с тележкой несъёмными ремнями с вшитыми внутрь цепочками. Такие тележки присоединяют к рабыням для постоянной носки, как элемент одежды. Рабыня свободно проходит в любую дверь. Тележка устроена так, чтобы не препятствовать рабыне сидеть, спать или справлять нужду. Вот, сам посмотри…
-Хани, - сказал я, - Ли-Су не будет тут вечно таскать эту телегу! Это что ещё за выдумки?
-А что такого? - возразила Хани. - Ли-Су привыкнет! Я что, зря для неё старалась? Да мне теперь и вещи в дорогу не на что грузить будет. А в Эсколисе, между прочим, все девки ходят прикованными к Эсколи-отам, а Эсколи-ота гораздо тяжелее и неудобнее. Да что тебе, делать больше нечего, как только… А что за Госпожа у нас в гостях? Прошу меня простить, Госпожа, что я не сразу уделила вам внимание, - Хани поклонилась Монике.
-О, не беспокойтесь, Госпожа, - кивнула Моника, - я вовсе не в претензии. Воспитание рабынь, - очень важное дело. Пожалуйста, продолжайте. Не беспокойтесь обо мне. Я и так чувствую себя как дома.
-Как дома, Госпожа? - удивилась Хани.
-Да, Госпожа. Совершенно как дома. А вы для меня словно Нома для Униолы.
-Да, но… - растерялась Хани. - Как это?
-Ты её лучше к унитоле пристегни, - посоветовал я.
-К унитоле? - не поняла Хани. - Госпожу? Как это?
-Так, - объяснил я. - Цепью. За ошейник.
-Моника! - догадалась наконец Ханелора. - Ах ты негодница! Ты чего это на себя покрывала напялила? Да ещё чадру с вышивкой!
-А мне идёт, - заявила Моника. - Чем я не Нола?
-Нолой вырядилась! - возмутилась Хани. - Надо мной тут смеётся! А ну, на цепь, негодница. Вот тебе! - Хани слегка стегнула Монику хлыстом.
-Я Нола! - театрально взвизгнула Мони, - меня нельзя бить!
-Я, вот, тебе покажу, - сказала Хани схватив её за руку и подтаскивая под скобу унитолы. - А ну, на цепь, Нола несчастная! Ошейник-то хоть на тебе?
Лязгнула цепь приковавшая Монику к унитоле.
-А ну, иди к себе и сними немедленно одежду Нолы. Эй, Лия! Проводи её! Ещё увидит кто.
-А я, между прочим, сегодня подвиги совершала, - заявила Моника. - Меня восхвалять нужно, а не шлёпать хлыстом.
-Ну да? - сказала Хани.
-Да! - веско заявила Моника. - Я посадила на цепь плохую Нолу и даже наставляла её полезными советами. Я спасла хорошую Нолу, а плохую велела потом наказать. А одну девушку за хорошее поведение поощрила заменой порки на более лёгкое наказание, а…
-Идёмте пожалуйста, Госпожа, - сказала Лия, потянув её за цепь.
-Отстань, рабыня! - отмахнулась Моника. - Я ещё и банду грабителей разогнала, да! Я так на них закричала, что они испугались и убежали. Но я добрая. Пускай, думаю, бегут. Да. Хотя сначала решила их связать и сдать охране. Вот, я даже ремни для связывания приготовила. А главному хотела заткнуть рот вот этим платком. Но потом отпустила. Возиться неохота было. Их счастье что я устала, а то бы…
-Вот и иди, отдыхай, - подтолкнула её Хани. – Вижу, что устала. Лия, проследи чтобы её надёжно приковали в спальне.
-На двойную цепь, Госпожа?
-Да, - сказала Хани. - На двойную длинную цепь. Надеюсь, этого будет достаточно. А это кто? - указала она на Нолу. - Новая рабыня о которой шла речь? Почему у неё арестантское кольцо в носу? Она под арестом?
-Это… - начал было я, но Хани шагнула к Ноле и слегка стегнула её литоной.
-Я Нома Господина. Я Госпожа, - сказала она. - Ты должна кланяться мне как Госпоже дома. Я вижу, тебе продели арестантское кольцо. Значит ты вела себя плохо. Впредь ты будешь вести себя хорошо, поняла? Я не потерплю от рабыни плохого поведения! Иначе ты у меня будешь строго наказана. Здесь тебе не Унилонис и не толис, и не… Короче, здесь я Госпожа и ты, рабыня будешь делать то, что я скажу. Сначала, на цепь! Вот сюда, под унитолу! А где твой ошейник, дура?
-Э… - растерялась Нола под таким напором.
-Это не та рабыня, - сказал я. - Это вообще…
-Так это другая? Ты новую рабыню купил? И на неё ещё не надели наш ошейник? А я-то смотрю, чего это у неё просто цепь на шее? Не бойся, девушка. Зря тебя никто не обидит. Я Нома. Ты должна называть меня «Госпожа». Или «Госпожа Ханелора», Скоро тебе наденут хороший ошейник с надписью и прочной цепью для приковывания. Всё будет в порядке. Ты под надёжной защитой твоего Господина, Хронваргера Исколионии. Постой, а почему у неё арестантское кольцо в носу?
-Может, помолчишь немного, а? - спросил я Хани.
-Как скажет Господин, - поклонилась Хани. - Ли-Су, ступай в клетку. Скажи Лие чтобы на ночь поместила тебя в большую клетку без жердей. И, осторожнее, не повреди коляску! Ты теперь должна заботиться о её сохранности, также как и о сохранности сбруи, своём ошейнике, причёске и всём остальном. Коляска теперь часть твоей одежды, и ты…
-Хани! - прикрикнул я. - Молчать!
-Чего кричишь-то? - сказала Хани. - Я и так молчу.
-Хи-хи! - не выдержала Нола уже прикованная к унитоле. - Ой! - и снова зажала себе платком рот.
-Ты чего это тут смеёшься, рабыня? - поглядела на неё Хани.
-Я… - растерялась Нола. - Я просто…
-Плётки хочешь?
-Нет, не надо! - испугалась Нола. - Только не плётки! У меня и так…
-Значит, кнута?
-Кнута?
-«Госпожа»! - сказала Хани и стегнула Нолу литоной. - Ты должна добавлять: «Госпожа». Ты что, не знаешь этого?
Тут уж я сам начал смеяться, а Хани недоумённо уставилась на меня.
-Ли-Су, постой! - сказал я пытающейся уйти рабыне. - Вот что, Хани. Ли-Су не будет возить эту дурацкую телегу. И не спорь! Я тут хозяин, или нет? Ли-Су и дальше будет обычной рабыней. И нечего её держать в клетке для наказанных.
-Нет! - заявила Хани. - Ли-Су теперь будет прикована к коляске. И будет вести себя как шёлковая! Никуда не денется!
-Я тебя саму к этой коляске привяжу! - рассердился я. - Ты что тут себе позволяешь?
-А, ну конечно, - сказала Хани. - Ты меня прикуёшь к коляске, а Ли-Су будет на ней кататься. Я так и знала!
-Нет, - сказал я, - к коляске я тебя не прикую. Но рот, наверное, завяжу чем-нибудь.
-Конечно, - сказала Хани. - У сбруи очень надёжная тола для рта. Я как будто для себя выбирала.
-Если хочешь, как-нибудь потом примеряешь. А сейчас поприветствуй пожалуйста Госпожу Нолу.
-Какую ещё Госпожу Нолу? - оглянулась по сторонам Хани.
-Вот эту Госпожу Нолу, - указал я на Нолу-лону Оллизарию Мона-Исколиони, - которую ты на цепь посадила.
-Я Нолу на цепь посадила? Что, вот она Нола? А! Миниуни-Нола? А я-то думаю, чего это у неё кольцо в носу? Но… Она наверное очень дорого стоит? Да ещё придётся приобрести поясный обруч и тяжёлую цепь. Думаю, покупка Миниуни-Нолы это не очень удачная сделка в связи…
-Госпожа Нола, - обычная Нола. Даже Нола-лона. И при своём статусе.
-Ничего не понимаю! А почему же она тогда на цепи?
-Потому что ты её на цепь посадила.
-Я посадила на цепь Нолу?
-А кто?
Хани растерянно уставилась на Госпожу Оллизарию неуверенно топтавшуюся под унитолой.
-Рабыня! - спросила Хани, - ты что, Нола?
-Нола-лона Оллизария Мона-Исколиони, Госпожа, - призналась Нола.
Хани стащила у неё с головы платок и внимательно пригляделась.
-О, Оллитара! Да это и впрямь Госпожа Оллизария!
-Оллизария-лона, с вашего позволения, Госпожа Ханелора.
-А… Э… А почему вы на цепи?
-Вы не волнуйтесь, Госпожа, пожалуйста., - сказала Нола. - Я на цепи потому что вы приняли меня за рабыню и посадили на цепь. Как положено. Приковали к унитоле.
-Да, действительно, - согласилась Хани. - А зачем вы нарядились рабыней, Госпожа? Да ещё кольцо в нос продели?
-Видите ли, Госпожа, я хотела попросить вас об услуге. Можно мне некоторое время побыть вашей рабыней?
-Да? - сказала поражённая Ханелора. - Право, это так неожиданно, надо сказать.
-Мне очень неудобно просить вас об этом, Госпожа, но таковы уж обстоятельства.
-Ну… - сказала Хани, - я понимаю, конечно, что иногда сексуальные желания достигают такой величины что утерпеть трудно. Да. Понимаю конечно…
-Э… - проскрипела Нола.
-А вы хотите настоящей рабыней? - спросила Хани. - Настоящую рабыню стегают литоной, а иногда и плёткой бьют. Боюсь что побыть какой-то особенной рабыней с привилегиями, это сложно. Или вам как раз и надо чтобы как все?
-Ну… - сказала Нола, - придётся как все. Иначе действительно не получится.
-Я, признаться, такого раньше не слышала. Ну, чтобы Нола обращалась к Униоле с подобной просьбой. Я думала, Нолы как-то в своём кругу справляются с подобными потребностями.
Нола посмотрела на меня умоляющим взглядом, но я пока промолчал.
-И надолго вы хотите, э… стать рабыней, Госпожа?
-Ну… понимаете, обстоятельства…
-Понятно. Как понравится. Ничего невозможного тут конечно нет, поскольку вы Нола-лона. Нарушение запрета вас не касается. Однако несколько пострадают интересы Униол. Впрочем, конечно незначительно. Но вам придётся и вести себя как рабыне. Вы сумеете?
-Думаю, да, - сказала Нола, - но я…
-Возможно, вы плохо представляете, что значит быть рабыней? Это ведь далеко не только постель Господина.
-Я и не думала про постель! - вспыхнула Нола.
-Правда? - сказала Хани. - Впрочем, я и такое могу понять. Для вас, наверное, важнее цепи, ошейник и плеть?
-Я… - снова попыталась объясниться Нола, но Хани перебила её:
-Однако, вы конечно хотите непременно сохранить в тайне пребывание у нас в качестве рабыни?
-О, конечно! - вскричала Нола. - Непременно в тайне! Иначе зачем вообще…
-Рабыни могут вас запомнить, - с сомнением сказала Хани. - Вам потом долго придётся постоянно носить чадру, или даже вовсе сменить место жительства.
Нола только тяжко вздохнула.
-Но, если уж ваше желание так велико, я согласна. В конце концов, вы честно признались мне в очень интимных аспектах…
-Да какие там интимные аспекты, Госпожа Ханелора! - завопила Нола. - Я просто хочу свою жизнь спасти!
-Вот как? - удивилась Хани. - Ваше желание так велико, что даже до такого дошло?
-У-у-у! - заныла Нола и умоляюще посмотрела на меня.
-Хани, - сказал я, - Госпожа Оллизария-лона просто хочет спрятаться у нас от своих врагов. Мне с помощью Моники удалось вытащить её из толиса, и если мы ей не поможем, она скоро опять окажется там. А, как я понял, ей грозит кое-что и похуже толиса.
-Вот именно, - сказала Нола. - Пытки, а возможно даже и медицинские опыты. Или даже ещё хуже.
Хани удивлённо замолчала недоверчиво глядя на Нолу.
-Это ещё не всё, - сказал я. - Это Госпожа Оллизария была у нас утром под видом Нолы Элойи и увезла с собой Натали.
-Ага! - сказала Хани. - Вот как?
-Да, я, - пролепетала Нола опустив голову. - Госпожа Ханелора, я не могу вернуть вам расписку в которой Господин признаётся что вы Нола, но я могу дать вам взамен признание, что расписка написана под давлением и не соответствует истине.
-А где Натали? - спросила Хани.
-Боюсь, что уже далеко отсюда, - сказала Нола. - Сейчас я никак не могу вернуть её вам. Но зачем? Я не обманывала вас. Натали скорее всего вернётся назад и станет Уна-литой, как я и обещала.
-И куда же она отправилась? - спросил я. - На Землю?
Нола согнулась, опустила плечи и несколько раз кивнула головой. Я думал, она сейчас заплачет.
-Я никому ничего не должна говорить насчёт Земли, - прошептала она. - Иначе… Иначе…
-Чего уж теперь? - сказал я. - А те, в толисе, именно на предмет этих сведений хотели вас пытать?
-Думаю, да, - шмыгнула носом Нола.
-Ну так вы бы им рассказали, конечно.
-Не знаю, - проговорила Нола. - Может быть и нет.
-Даже под пыткой?
-Угу.
-Я думаю, вы знаете как искусны специалисты по пыткам девушек.
-А вы не знаете что бывает тем кто рассказывает о… о… А я и не знаю ничего! Почти совсем ничего! Это правда. А разве палачам докажешь что тебе ничего неизвестно?
-Плохо ваше дело, - заметил я.
-Так вы поможете мне? - спросила она. - Как видите, сейчас для вас я ничего не могу сделать. Да если бы даже и не подвергалась преследованиям, всё равно бы не смогла.
-Вы мне можете кое-что рассказать, например.
-А зачем вам? Ради любопытства? Узнав даже те ничтожные сведения, что известны мне, вы приобретёте большие неприятности. Поглядите хотя бы на меня.
-А зачем тогда вы сами узнали эти сведения?
-Из-за денег, зачем же ещё? И, уж конечно, я думала что удастся избежать неприятностей.
-А деньги платили за Уна-лит?
-Конечно. Догадываетесь, сколько платят?
-Могу себе представить, - согласился я. – Выходит, что вы пользовались служебным положением и были полезны своим партнёрам именно в качестве администратора Унилониса?
-Выходит, что так, - согласилась Нола.
-Так вы им теперь станете не нужны.
-Кто знает как всё повернётся потом? - резонно возразила Нола. - Пока что я очень нужна тем, кто посредством меня хочет занять моё место, особенно даже и не представляя, что это значит.
-Прекрасно, - сказала Хани, - тогда неприятности будут у нас, если узнают, что мы вас прячем.
-А если не узнают, то не будет, - возразила Нола.
-Трудно надёжно спрятать, - сказала Хани. - Вас ведь в лицо знают, Госпожа.
-Если позволите, - сказала Нола, - то я скажу как всё устроить. Вы ведь покупали тележку при свидетелях?
-Конечно, - подтвердила Хани.
-И ещё днём?
-Да. А что?
-Это очень удачно. Я могу занять место рабыни-коляски вместо вашей Ли-Су.
-Как? - поразилась Хани, - вы согласны вот так, как сейчас она?
-Даже прошу вас об этом, - кивнула Нола.
-Ну… - сказала Хани. - Вообще-то я купила коляску именно для этой негодницы Ли-Су.
-Брось, - сказал я. - Ли-Су провинилась, но она уже достаточно наказана. А если мы решили прятать Госпожу Оллизарию, то, похоже, другого выхода и нет. Рабыня коляски обычно носит наголовник, да и вряд ли кто подумает что Нола станет прятаться таким вот образом.
-Ли-Су недостаточно наказана, - возразила Хани.
-Значит поручим ей обслуживать рабыню коляски. Тем более, что она всё слышала. Слышишь, Ли-Су?
-Угу, - кивнула запряжённая в коляску Ли-Су.
-Ну хорошо, - сказала Хани, - так и быть, я прощаю Ли-Су. Но смотри, рабыня, если Госпожу Нолу разоблачат, её место займёшь ты. Коляска и сбруя куплены для тебя, поняла? Следи чтобы её не разоблачили. И чтобы не обижали другие рабыни, поняла?
-Угу! - поклонилась Ли-Су.
-Ладно, - сказала Хани, - тогда прямо сейчас и переоденемся.
Она упёрла литону в грудь Нолы:
-Раздевайся донага, рабыня.
-Я? - уточнила Нола.
-Да, ты, рабыня.
-Да, Госпожа, - поклонилась Нола и начала стягивать с себя сбрую Моники.
-Я схожу за инструментами для носа, - сказал я.
Когда я вернулся, Нола была уже в наголовнике и запряжена в коляску, а Ли-Су стояла прикованная цепью к скобе унитолы. Я продел щипцы в носовое кольцо Нолы и осторожно растянул его. Нос оказался свободным и даже не очень припухшим. Дырка в перемычке была довольно большая, хотя и не проклёпанная трубочкой.
-Ну вот, - сказала Хани, - теперь у нас ещё одна рабыня. Ли-Су, отведи её к Лие, и… Постой, а как мы её будем звать?
-Давай подумаем, - сказал я. - Может быть, Ли-Зи? Лиза?
-Слишком похоже на настоящее имя. Назовём Зи-Зи. Понятно, рабыня?
-Угу, - поклонилась Нола с толой во рту.
-Ей нужен ошейник, - заметила Хани.
-Найди запасной ошейник Натали, - посоветовал я, - или даже парадный.
-А надпись?
-Да кто эти надписи читает-то? Особенно на рабынях запряжённых в коляски. А при случае перепишем.
-Подделка ошейника? - усомнилась Хани.
-Зачем обязательно подделка? Напишем что-нибудь нейтральное. Ну, а номер, конечно менять нельзя. Да кто сверять-то станет?
-Ладно, - согласилась Хани, - ступай, Ли-Су.
Ли-Су увела Нолу Зи-Зи за поводья переброшенные вперёд.
-Монике всё известно? - спросила Хани.
-Конечно, - подтвердил я. - Настолько, насколько она поняла.
-Она всё разболтает. Если уже не разболтала.
-С этим ничего не поделаешь, - сказал я, - но я тут беды не вижу. Я специально не запрещал ей болтать.
-То есть?
-Моника всегда болтает. Всегда врёт. И ей никто всерьёз не верит, даже Эльвира. А сегодня Моника наделала таких невозможных вещей, что и вранья сочинять не надо. Ты бы слышала как она поучала правилам поведения в толисе Нолу, которая до того прикидывалась Нолой Оллизарией. Живот надорвёшь.
-Я в твоих Нолах запуталась, - сказала Хани, - у меня от них голова болит. А ты всё время в мои дела вмешиваешься.
-Так уж получается, - сказал я.
-У меня от всего этого ламиолия случится. Не ламиолия, так меланхолия.
-Постарайся, Хани. Сейчас некогда.
-Ну да. А когда вернётся Натали с большим животом, вот тогда будет много времени.
-А ты разве не хочешь чтобы у нас были дети?
-Кто же этого не хочет? Только вот, не у меня.
-Ну да, - сказал я, - тебе ещё литонии не хватало.
-Может, и не хватало, - вздохнула Хани и вдруг сказала: - А там тебя Эльвира ждёт.
-Эльвира? Сегодня?
-А ей не терпится.
-Она что, не знает про прошлую ночь?
-Знает конечно.
-И подождать не может пару дней?
-Говорю же, ей не терпится. Она приготовилась.
-Могу себе представить.
-Я не смотрела, - призналась Хани. - Мне не до неё. Впрочем, если хочешь, я скажу ей что ты не придёшь.
-Да ладно, - сказал я, - пойду, попробую. Но если не получится, я не виноват.
-Как же, - сказала Хани, - у Эльвиры не получится! Она в лепёшку расшибётся, но своё получит. У неё и ноквинг бы отстрелялся.
-Ты будто недовольна? Она же Униола-Лона.
-Конечно она Униола-Лона. Только, наверное, даже Униола-Лона должна знать меру.
-Старый вопрос о ценности Оллитары?
-Ладно, - сказала Хани, - устала я. А ты иди, работай.
-Ну, работой бы я это всё же не назвал бы.
-Значит, иди, наслаждайся жизнью.
-Ну да, - вздохнул я, - конечно. Иду.
Эльвира, надо сказать, изобретательная Униола-Лона. И в средствах не стесняется. Что угодно вытворяет если не может меня возбудить обычными средствами. К тому же она расчётлива и очень внимательно следит за моим состоянием. Странно что не выждала день, или даже два. Впрочем, если не выждала, стало быть уверена в своих и моих силах.
Эльвира постаралась. Сегодня она пустила в ход стимуляцию самых примитивных и изначальных мужских инстинктов, не размениваясь на более мягкие методы. К тому же она призвала на помощь Ти-Ти и Селину, которым тоже пришлось постараться. Некоторое время я сомневался, что получится что-то, потом перестал сомневаться, а потом вообще потерял способность думать, пока обессилено не свалился на кровать, глядя как Ти-Ти и Селина успокаивают Эльвиру, стаскивают с неё все игрушки, протирают и массируют её тело и поправляют растрепавшиеся волосы.
-Если хочешь, - говорит мне она, - я буду вот так стоять всю ночь, чтобы Господин глядел на меня и был счастлив.
-Не стоит, - говорю я. - Рабыни, отвяжите Госпожу.
Вскоре Эльвира остаётся только на длинной шейной цепи унитолы. Она подбегает ко мне и выставляет вперёд левую ножку обутую в мягкий домашний башмачок. Я не спеша надеваю ей на щиколотку кольцо соединённое золотой цепочкой с постелью. Приковываю её к кровати за левую ногу.
-Рабыни, ступайте! - приказывает она Ти-Ти и Селине и даже щёлкает им вслед лежащей возле кровати плёткой. А сама прижимается щекой к моим ногам. От неё неуловимо пахнет чем-то приятным, а сама она сияет от счастья и поглядывает на меня снизу вверх.
-Господин останется со мной на всю ночь? - спрашивает она.
-Останется, - киваю я. - Только Господин ночью будет спать. Иначе Господин окочурится.
Эльвира радостно смеётся и тут же встаёт на четвереньки на коврик для Униолы. Улыбается и заявляет:
-Эльвира очень счастлива, Господин. И она тоже устала. Пускай Господин поскорее прикуёт её к ночному кольцу.
Я пристёгиваю цепь Эльвиры и укладываю её на коврик. А сам растягиваюсь на её покрывалах. Да, тяжёлая жизнь у Квинглера Оллитарии. Я засыпаю на большой постели покрытой шёлком и мягкой как пух, а к ножке кровати прикована молодая красавица в ошейнике с моим именем и с ночным кольцом на ноге, змеящейся по полу цепочкой и счастливой улыбкой на лице.
Отзывы можно присылать на aldementjev@yandex.RU