Пространство вымышленных миров. Пространство неумирающих мыслей и мечты воплощённой в реальность. Умирают ли образы нашего воображения вместе с нами? Умирают ли они вместе с деградацией нашего мозга, с распадом личности и общества? Умирают ли они, наконец, вместе с глобальной гибелью человечества? И что страшнее и опаснее для общества людей, гибель части его членов или упадок мысли, деградация фантазии и морали?
Когда в обществе становится много членов с неограниченными возможностями, неизбежно наступает и пересмотр моральных норм и традиций. Понятия добра и зла претерпевают уродливую и неестественную деформацию. Их пытаются подогнать под неуёмные потребности элиты, наступает противоречие между низкопоклонством лизоблюдов и подхалимов и элементарной логикой. Но логика примитивно игнорируется, в результате ситуация обратным ходом бьёт по своим создателям. Мышление становится неестественным, фантазия убогой, потребности низменными и скотскими. Гибель мысли наступает раньше гибели стада в которое трансформируется общество. Многие понимают что это путь в никуда, но сиюминутные потребности заслоняют глобальную опасность, требуют немедленных действий и лишь усугубляют гибельную тенденцию. Существуй на самом деле Дьявол, какие бы возможности для него открылись в этот момент, какую бурную деятельность он мог бы развить чтобы позабавиться грандиозностью гибели человечества, этого несуразного и нежизнеспособного творения Бога. Но нет ни Бога, ни Дьявола и ничего похожего в действительной структуре мироздания. Но что-то же есть? Что-то же должно быть такое, что контролирует события и взаимосвязи мироустройства? Иначе почему не падают с неба звёзды, почему не перепутывается направление времени, почему не идут вразнос вращения галактик и туманностей? Я не знаю, что за сила поддерживает порядок, не знаю в чём её сущность, не знаю, сосредоточена ли она в одной точке или размыта по всей Вселенной, по всем её атомам и молекулам, туманностям и магнитным полям. Я маленький элемент мироздания и мне по самой своей сущности не дано знать о великом и глобальном, хотя все принципы этой глобальности и этого величия неизбежно присутствуют в любом самом мелком его элементе.
*
И упала мораль, и не стало разума. И прославлены были пороки и мерзости, насилие и жестокость, ложь и предательство. И преданы осмеянию были добродетели, и честность названа была глупостью, а доброта бессилием. И труд признан был уделом глупых и бездарных, а богатство единственным мерилом достоинства. И поднялась тьма и пустота в душах одурманенных ложными истинами, а правители народов, видя всё это, не делали ничего, а тех кто мог устоять предавали поруганию и уничтожению. Безумие овладело людьми и уподобились они змеям пожирающим собственные хвосты, потому что слышали лишь голос голода, не слушая ни голоса разума, ни голоса сердца.
И пробудились чудовища в непознаваемых глубинах мира, и демоны почуяли входящую в них силу и устремились вверх, в предвкушении поживы и пиршества. И тьма восстала заслоняя свет, растекаясь во все стороны и заполняя растущую пустоту пространства и времени.
Тогда явилась Чёрная Луна над лицом Оллитарии и повисла над миром как последнее предупреждение и тёмное пророчество, как грядущий путь туда где нет путей, и как будущее без будущего, где ни тел, ни душ, ни мысли и ни времени.
Но не убоялся никто, не остановился и не задумался, а если кто и задумался, то мимоходом и ненадолго. И случилось то, что случилось, и настало то, что настало, и невидимая смерть стала жизнью, и жизнь стала невидимой смертью, белое чёрным, чёрное белым, ложное истинным, а истинное ложным. И никто не заметил этого!
(Текст неизвестного происхождения.)
*
Я проснулась. Я проснулась сразу и вдруг, проснулась в горе и отчаянии, и то что было вокруг меня никак не способствовало утешению. Вокруг меня было темно, тесно и прямоугольно. При первых же движениях я ощутила вокруг себя деревянный ящик. Что я должна была подумать? Я ведь умерла, поэтому совершенно понятно, что меня похоронили. Меня пронзил такой ужас, что я на несколько минут потеряла способность соображать. Но когда эти несколько минут прошли, я начала догадываться о некоторых странностях своего положения. Сначала я припомнила что в Оллитарии не было обычая закапывать покойников в землю. Потом я отметила и другую странность. Если даже меня и закопали вопреки обычаям, то воздух должен быть спёртый и душный, между тем, дышать было можно совершенно свободно. Кроме того, мне показалось что тьма вокруг неполноценная и это опять же противоречило версии закапывания. Правда я ничего не видела вокруг, но очень может быть что у меня просто потемнело в глазах от страха.
Тут на меня нахлынула вторая волна ужаса. В этот момент я осознала что есть более существенный вопрос, чем вопрос о вероятности закапывания. А живая ли я? Я ведь прекрасно помнила что меня зарезали ножом и я умерла, только как-то… Нет! При воспоминании о Сплойиоле мне так сдавило мысль, что я выгнала из головы все мысли и сосредоточилась на ощущениях тела. Живая я или нет?! Тут я обнаружила что я дышу и отчётливо чувствую как бьётся сердце. А оно билось даже чересчур интенсивно, но это как раз было понятно. Проснитесь-ка в гробу, так я посмотрю как у вас сердечко запрыгает! Я дёрнулась и обнаружила что привязана за ноги и за руки. Не могу передать, насколько меня обрадовало это открытие! Уж в таком случае, разумеется, я живая и никто меня не хоронил. Ну кому в голову придёт привязывать покойников за руки? А если меня привязали, стало быть воспринимали как живую, а значит и хоронить меня не было никакого смысла. Ну да. Если только меня специально не похоронили живьём. Вот именно. Тогда и привязать имело смысл, чтобы не долбилась о крышку и не нарушала покой кладбища. Я перепугалась ещё сильнее и хотела закричать, но, как оказалось, во рту у меня была упругая затычка, причём охватывающая ещё и нос. Некоторое время я билась дрыгая руками и ногами, но потом успокоилась и решила трезво оценить ситуацию. Прежде всего я сосредоточилась на своих ощущениях и сделала несколько новых открытий.
Получалось, что я лежала на достаточно мягкой подстилке, а привязана была хоть и надёжно, но мягко. Запястья и щиколотки не были сдавлены да ещё и могли перемещаться в небольших пределах. Это позволило мне ощупать свои бёдра, потому что на них также что-то было надето. На ощупь это что-то ощущалось как тугие резиновые трусики, причём из них выходили шланги, а задница была крепко припечатана книзу и не поддавалась попыткам оторваться от подстилки. Кроме того, я почти уверилась что мне что-то вставлено в задний проход, очень может быть, что знакомый сливной и промывочный шланг. Затычка во рту была пластмассовой или резиновой, явно долговременного пользования. Кроме того, было похоже что и от лица у меня отходили трубочки болтающиеся при верчении головой. А может я попросту ослепла и лежу в реанимации? Да нет, ящик же вокруг, и я до него запросто дотягиваюсь пальцами рук и ступнями ног.
Итак, что мы имеем?
Скорее всего, меня снова упаковали в один из контейнеров для перевозки рабынь. И куда же меня везут? А, между прочим, никуда и не везут. Ящик был совершенно неподвижен, да и никаких звуков снаружи я не слышала. Тогда может быть я лежу на складе, как те девушки в подвале кабака где мы говорили с Сарой?
Я представила себя со стороны и во мне проснулась злость. Представьте себе что вас упаковали в ящик словно резиновую игрушку и положили в большой штабель. А снаружи нарисована пучеглазая кукла с глупо вытаращенными глазами, с сиськами похожими на тыквы в соски которых продеты полуметровые кольца, с окольцованным клитором, торчащим вверх на палец, и с бёдрами как у индийской коровы. А всё это подписано как-нибудь так: «Обнажённая рабыня для широкого пользования, воплощение самых безумных ваших фантазий и потребностей. Стандартное исполнение. Цена 20 мон. Пейте лишь наше пиво и сумеете задолбить эту девку насмерть!!!».
Я попсиховала немного и несколько успокоилась. Не я первая и не я последняя, к тому же я уже побывала несколько раз в подобных ящиках и ничего, цела осталась. Тут я припомнила какие приключения со мной случились между последним и предпоследним ящиком и оптимизма у меня поубавилось. Но что толку переживать, если от вас ничего не зависит? Между прочим, это ещё будет хорошо если я действительно нахожусь в транспортном ящике, а не где-нибудь похуже. А с чего ради, собственно, меня запихивать в транспортный ящик? Я начала строить предположения, одно нелепее другого. Например, я предположила что поскольку меня убили, то Госпожа Лилиолония отправила меня по почте в самую лучшую больницу. А самые лучшие больницы, как известно, всегда находятся в столицах. Тогда конечно можно объяснить моё пребывание в ящике. Возможно меня вылечили и отправили обратно по почте. Я же упакована, привязана, шланги вон торчат. Уж явно меня не для того засунули в ящик чтобы я тут умерла.
Надо сказать, я помнила что была мёртвая, помнила также и о смерти Присцилы и о том как из меня шла Сплойиола. Только в моей голове образовался как бы защитный барьер для эмоций на эту тему. Это наверное было слишком ужасно для полноценного восприятия. Возможно что меня попросту укололи психотропным препаратом для общего отупения, однако общего отупения я как раз не чувствовала. А вот вышеперечисленные события воспринимала туманно, словно кошмарный сон. Впрочем, а разве всё это и вправду не могло быть сном? К тому времени я так переутомилась, что со мной могло случиться всё что угодно, от галлюцинаций до ламиолии. Если же всё это правда, то я просто не смогу дальше жить воспринимая это как правду. А что вы хотите? Чтобы я поверила что у меня внутри Сплойиола, как и утверждали эти мерзавки-Нолы в Гедониксе? Что Присцила зарезала себя у меня на глазах потому что я сидела тупая как бревно и не могла остановить её? Что я была мёртвая, что я не дышала и моё сердце не билось? Нет уж, на такое восприятие моя голова попросту не способна, вот оно и притупилось, и это отчётливо чувствуется.
Тут я обратила внимание что перед лицом у меня просматривается некоторое изображение в виде тусклого прямоугольника. Кроме того, и внутри ящика темнота не была абсолютной. Вероятно снаружи было светло, и мизерная часть света проникала и сюда. А прямоугольник сверху, напротив лица, мог быть съёмной крышкой. Это открытие меня одновременно обрадовало и напугало. Я припомнила, что ящики с такими вот окошечками напротив лица девушки обычно применялись для длительного содержания пленницы в упаковке. А у меня не было совершенно никакого желания долго находиться в этой мерзкой коробке.
Шаги! Точно. Возня и шорох поблизости. Толчок! Кто-то пихнул мой ящик сбоку.
-У! - сказала я и дёрнулась, пытаясь дать знать о себе тем кто был снаружи. Но, вероятно, они и без моей помощи всё прекрасно знали. Послышалось глухое «бу-бу-бу-бу», а вслед за этим ящик сдвинулся с места и стал наклоняться в сторону ног. Моё тело скользнуло вниз и оказалось стоящим на ступнях, по-прежнему привязанным к задней стенке. Ящик качнулся ещё и утвердился на торце. У меня слегка закружилась голова, вероятно я слишком уж долго провела в лежачем положении. Вот опять забу-букали снаружи и послышались удаляющиеся шаги. Так что, меня просто переложили из одного штабеля в другой? А, нет. Кто-то остался снаружи, около ящика, и я это чувствовала, а потом и услышала. Последовало много непонятных звуков, а потом негромко заскрежетало у меня напротив лица. Появилась щель и внезапно ударил свет от которого я вмиг ослепла и перед глазами побежали цветные круги. Из этого я сделала вывод, что не только долго лежала, но и долго находилась в темноте, поэтому неожиданная слепота не испугала меня, так ведь и должно было быть. Я принялась моргать и вскоре зрение начало возвращаться, и вдруг я различила что перед моим лицом находится маленькое зарешеченное окошечко, а сквозь него на меня смотрит довольная мордашка Слиппи.
-Ну что, красоточка? - сказала она, - проснулась?
-У-у-у, - сказала я, и даже не потому что у меня во рту была затычка, а потому что мне больше ничего не пришло в голову.
-Узнала меня? - спросила Слиппи.
-Угу, - ответила я потому что не видела никаких причин отрицать это.
-Смотри у меня, рабыня! - погрозила мне пальчиком Слиппи. - Веди себя хорошо, не то я тебя накажу. Поняла меня, рабыня?
Мне стало несколько смешно. Я просто не могла представить как я могу себя вести плохо, если меня связали, заткнули мне рот, не говоря уже о других отверстиях, и засунули в ящик. Поэтому я лишь бестолково моргнула глазами.
-Будешь вести себя хорошо? - уточнила Слиппи.
-Угу, - согласилась я. Как будто у меня ещё и выбор был.
-Смотри у меня! - снова погрозила мне Слиппи. - Вот только посмей меня рассердить, так и оставлю без промывки. Хи-хи-хи-хи.
Я могла бы сказать что я и без промывки вполне обойдусь, но промолчала.
-Ну что ж, посмотрим, насколько ты послушная, - сказала Слиппи и исчезла из окошечка. Я подумала что она отправилась за насосом для промывки девушек, но, вероятно, промывку мне ещё только предстояло заслужить примерным поведением. В окошечке промелькнули руки Слиппи, потом что-то слегка лязгнуло и решётка на окошечке откинулась в сторону. Потом в отверстие просунулась рука, подёргала меня за намордник, убралась назад и снова появилось личико Слиппи с довольными глазками.
-Я буду тебя кормить и промывать, рабыня, - сказала она, - а для этого придётся освободить твой ротик. Я что сказать хочу? Если ты меня попытаешься укусить, знаешь что я с тобой сделаю? Я тебе вырву зубы, выдерну язык, а потом повалю твой ящик на спину и буду мочиться на тебя пока ты моей мочой не захлебнёшься. Поняла, девка в ящике?
-У, - сказала я.
-Будешь кусаться, девка?
-У-у, - пообещала я. А сама подумала, что она наверное по себе судит. С чего это мне кусать того кто пришёл меня кормить? Тем более, что я вдруг осознала что и вправду голодная.
Слиппи исчезла и снова показалась её рука с небольшим ключиком зажатым в пальцах. Вероятно, намордник на мне был заперт на замок, поэтому следовало сперва этот замок отпереть. Тут у Слиппи возникали определённые трудности, поскольку когда в отверстии находилась рука, туда нельзя было заглянуть и приходилось действовать на ощупь. Слиппи слегка повозилась ключиком у моего подбородка и вдруг вытащила руку.
-Слушай, - сказала она, - я забыла предупредить, после кормления я снова надену тебе намордник, поняла? Так вот, чтобы не сопротивлялась, понятно? А то, и снимать его не буду. Будешь меня слушаться?
-Угу, - пообещала я.
-Смотри у меня! - в очередной раз пригрозила Слиппи и снова просунула в дырку руку. Возилась она долго и ворчала при этом. Смысл ворчания заключался в том, что несправедливо когда любимая рабыня благородной Госпожи вынуждена возиться с последней никчёмной девкой в ящике. Я предположила что она своим ворчанием хочет довести до моего сведения что теперь она фаворитка Госпожи Лили, а я утратила свои позиции и попала в немилость. Я даже подумала, что она специально напросилась на моё обслуживание.
Наконец мой намордник оказался отомкнутым и откинутым в сторону. При этом я отметила, что в момент открывания намордника пальцы Слиппи на некоторое время попадают в зону действия моих зубов. У меня даже мелькнула мысль, и в самом деле укусить её за палец, но я сдержалась, главным образом потому что не желала захлебнуться в её моче. А что? Слиппи же ненормальная, она запросто может выполнить свою угрозу.
Слиппи снова заглянула в окошечко, а потом просунула ложку и сказала:
-Каша. Есть аккуратно, изо рта не ронять. Поняла, девка бестолковая?
-Поняла, - сказала я и раскрыла рот. Но ложка оказалась пустая, более того, Слиппи стукнула меня этой ложкой по лбу.
-Ты что, рабыня, говорить правильно не умеешь?
-А чего я сказала-то? - возмутилась я и снова получила ложкой по лбу.
-Ну? - сказала Слиппи.
-Чего дерёшься? - спросила я и заработала очередной удар.
-Ну? - повторила Слиппи. - Что надо сказать, дура бестолковая?
Я чуть подумала и сказала:
-Благодарю за наказание, Госпожа.
-Смотри-ка, догадалась, - сказала Слиппи. - Надо полагать, некоторые зачатки ума у тебя присутствуют. Смотри же, не забывай правила разговора. Как ты должна меня называть?
-Госпожой, Госпожа.
-Правильно. Умная рабыня. Можешь поцеловать мою руку. Нет, погоди!
Рука с ложкой исчезла, но вскоре снова появилась, на этот раз в резиновой перчатке, а позади руки виднелся и глаз Слиппи.
-Целуй руку Госпожи, рабыня!
Я выждала пока перчатка приблизилась вплотную к моим губам, дёрнула головой и ухватила руку зубами. Укус получился удачным, мне в рот попали все четыре пальца и я с наслаждением стиснула челюсти. Однако мои зубы встретили нечто твёрдое и жёсткое, что никак не походило на руку девушки. Слиппи захохотала и выдернула из моих зубов палку на которую была насажена перчатка, заглянула в окошечко обеими глазами и принялась нагло хохотать и корчить мне рожи.
-Ага! Купилась, идиотка?! Так тебе и надо, не будешь умничать. Ишь чего о себе возомнила! У! Лживая рабыня. Обещала не кусаться? Обещала?
-А ты не суй свою руку! Тоже мне, Госпожа нашлась!
-А вот и Госпожа. Я-то в ящике не сижу. Да ты что о себе думаешь, мерзавка? Да ты никто! Вот и веди себя соответственно.
-Чего это я никто?
-А кто же ты?
-Я рабыня Госпожи Лилиолонии, такая же как и ты, между прочим.
-Ха! - сказала Слиппи. - Ха-ха-ха! Да никакая ты не рабыня, ты принадлежность Госпожи. Мона. Частная Мона, вот ты кто. Да ещё в ящик посаженная. У, ничтожество! Так тебе и надо.
-А чего я сделала-то? - возмутилась я. - Когда это я статуса рабыни успела лишиться? Чего-то я не помню.
-Чего сделала? А ты, дура непроходимая, даже и не понимаешь, чего ты сделала?
-Вот и скажи, если такая умная!
-Ты, мерзавка, ошейник Госпожи позволила с себя снять! Да ещё и не первый, думаешь, я не знаю?
-Я сама, что ли?! - возмутилась я. - Да меня вообще убили! Э… Можно сказать.
-Убили её, как же! Убьёшь такую! Это куклу твою убили, а тебе и плевать. Разве ты способна осознать какой убыток нанесла собственности своей Госпожи? И не смей называть себя рабыней Госпожи Лилиолонии!
-А ты мне не указывай, - сказала я. - Ты кто такая? Тебя послали меня кормить, вот и корми, поняла?
-Поняла, поняла, - зловеще улыбнулась Слиппи. - Я тебя сейчас так накормлю, на всю жизнь накушаешься! Сейчас.
Тут она стащила с палки перчатку, примерилась и ткнула палкой меня, целясь в глаз. Я с трудом увернулась, потому что головой я могла двигать в достаточно ограниченном пространстве. В то же время и Слиппи встретила определённые технические трудности. Дело в том, что окошечко было слишком уж маленьким. Рука с палкой пролезала, но перекрывала всю видимость и тыканье получалось неприцельным. Слиппи попробовала держать палку за самый конец, чтобы рука не входила в окошечко, но так ей было неудобно, что опять же сказалось на прицельности ударов. Я увернулась несколько раз подряд, а Слиппи разозлилась и даже выругалась. Она вытащила наружу палку, засунула в отверстие свою мордашку и сказала:
-Ты что, мерзавка, не понимаешь, что рано или поздно я в тебя всё равно попаду? Чего вертишься? Стой смирно и не раздражай меня, не то хуже будет!
-Не могу, - сказала я.
-Чего не можешь?
-Не могу стоять смирно, когда собственности моей Госпожи пытаются нанести ущерб.
-Э… - сказала Слиппи. - Какой собственности?
Впрочем, Слиппи ведь была дура и не понимала простых вещей.
-Я собственность Госпожи Лилиолонии, - пояснила я ей, - а ты в меня палкой тычешь, дура! Ты мне лицо испортишь, кто тогда за меня тысячу мониолов заплатит?
-Э… - сказала Слиппи и заморгала глазами. Лицо у неё напряглось от мыслей так, что даже лоб сморщился. - Врёшь ты всё. Тебе саму себя жалко, а на убытки Госпожи плевать.
-Это голословные обвинения, - заявила я. - Я тоже могу сказать, что тебе на собственность Госпожи плевать с высокого дерева. Сможешь доказать обратное?
-Ты мерзавка! - сказала Слиппи, но, по крайней мере, перестала совать мне в нос палку.
-Сама такая, - огрызнулась я.
-Ты что думаешь, я без палки метода не найду чтобы тебе плохо сделать? Да я, вот, тебе на лицо мочиться буду, и ничего не испорчу, просто потом отмыть надо будет.
-Ну и мочись, - сказала я. - Мочись, если ни на что другое ума не хватает. Чего не мочишься?
-Нечем пока, - с досадой сказала Слиппи.
-Хи-хи, - развеселилась я, - сходи, водички попей. Пару ведёрочек.
-Да? - сказала Слиппи. - Думаешь, дуру нашла? Если я пару вёдер выпью, так из меня чистая вода потечёт! Ты у меня не вывернешься, не на ту напала!
-Да, проблема, - посочувствовала я. - Знаешь, а ты тогда не воду пей.
-Э… - сказала эта дура. - Не воду? А что?
-Мочу, - сообщила я.
-Какую мочу?
-Свою собственную, дура дебильная!
-Ах ты, сука! - вскрикнула Слиппи и пнула ящик ногой, но тут же запищала и заныла, пальчик отбила, наверное.
-Больно? - посочувствовала я.
-Ы-ы-ы! - сказала она. - Ну погоди, дрянь, ты у меня сейчас за всё ответишь!
-Сейчас, это скоро? - спросила я.
-Скоро, - прорычала она. - Как только придумаю.
-Я ведь почему спрашиваю? - сказала я. - Если тебе подумать надо, так может ты меня положишь пока? Ты думай, а я за это время выспаться успею.
-Ах ты…
-Повторяешься, - перебила её я, - а это признак небольшого ума.
Слиппи зарычала и принялась топтаться и пыхтеть, но помаленьку успокоилась и, кажется, решила изменить тактику. Она заглянула в окошечко и сказала:
-А знаешь, я хотела тебе сказать, теперь я снова у нашей Госпожи Лилиолонии любимая рабыня. И уже не первый день.
-Рада за тебя, - ответила я.
-Хи-хи. Рада? Да ты наверное лопаешься от злобы и зависти, мерзкое ничтожество!
-Правда? - сказала я. - Ну, наверное, если уж ты так говоришь.
-Конечно так, - сказала она. - А чего это ты не возражаешь?
-А чего возражать на правду?
-Да? - сказала она. - Но если это правда, чего же ты тогда не психуешь?
-А я психую, - сказала я, - только я ведь привязана, поэтому это плохо видно. Вот если бы ты меня отвязала, тогда бы другое дело.
-А что бы тогда было?
-Ну, было бы видно насколько сильно я распсиховалась. Легко было бы судить о степени моей распсихованности.
-Э… - сказала Слиппи. - Это как?
-Это так, - объяснила я. - О степени моей распсихованности можно было бы судить по тому, что от тебя осталось бы, извращенка тупая!
-Извращенка? Кто, я извращенка? Почему это?
-А чего ты пришла? Не для того, чтобы надо мной издеваться?
-Для этого, - сказала Слиппи. - А что?
-А то, что если кому-то издевательства доставляют сексуальное наслаждение, так эта кто-то и есть извращенка.
-Мне издевательства сексуального наслаждения не доставляют! - отпёрлась Слиппи.
-А какое же наслаждение они тебе доставляют, если не сексуальное?
-Ну… Не знаю! Другое!
-Другое?
-Да.
-Но какое-то наслаждение доставляют?
-Ну… Ах ты, сука! Никакого мне наслаждения они не доставляют! Я что, извращенка, что ли?
-Простите, уважаемая Госпожа Слиппи, - сказала я, - но если издевательства надо мной вам никакого наслаждения не доставляют, тогда зачем вы ими занимаетесь, Госпожа? Может тогда у вас головка не в порядке?
-Э… - сказала Слиппи. - Э… Э… Чёрт!
-Мне кажется, Госпожа Слиппи, вы сами не способны адекватно оценивать свои поступки. А в этом контексте, ваше поведение и умственные способности…
-Заткнись, негодяйка, - сказала Слиппи. - Нормальные у меня поступки. Я хочу чтобы тебе было плохо, вот и поступаю соответственно этому.
-Даже в ущерб собственным наклонностям? - уточнила я.
-Да, в ущерб. Я добрая девушка, а ты, мерзавка, меня заставляешь всякую гадость делать.
-Ой-ой, - сказала я. – Как, оказывается, тебя заставить легко. Если я находясь в ящике тебя могу заставить, что же будет когда…
Слиппи снова ткнула в окошечко палкой, да так неожиданно, что я едва успела увернуться. Но не достигнув успеха и в этот раз, она, кажется, разочаровалась в подобном методе издевательства. Однако, как оказалось, ей просто пришла в голову оригинальная мысль. Она ненадолго исчезла, а потом опять появилась с довольной мордашкой.
-Ага! - сказала она. - Вот сейчас я тебе покажу.
Тут же около нижней кромки окошечка показались её ладони на которых возвышалась горка песка, а щёки Слиппи резко надулись. Я догадалась, что она хочет пустить мне в глаза пыль и резко, изо всей силы, дунула ей навстречу. Наши воздушные струи столкнулись и создали беспорядочный вихрь. В ящик почти ничего не попало, зато глазам Слиппи досталось по полной программе. Она отчаянно запищала и схватилась ладонями за лицо. Вероятно Слиппи была не великая специалистка ругаться, поэтому она громко рычала за пределами ящика прочищая свои глазки, а потом отправилась за новым методом издевательства надо мной. Я конечно понимала, что рано или поздно она найдёт достойный меня и безопасный для себя способ, но решила бороться до конца. Должна сказать, задача Слиппи осложнялась тем, что теперь я знала её цель и была настороже. Кроме того, оставалась слабая надежда что она устанет и от меня отвяжется. А интересно, где она взяла ключ от моего намордника, да и от дырки в ящике тоже? Может, её всё-таки посылали меня обслужить, а она вон что вытворяет?
Вот она опять появилась что-то таща за собой. Интересно, что на сей раз придумала эта идиотка? Мордочка Слиппи опять появилась передо мной и довольно поморгала глазками.
-Мелани, - сказала она, - я передумала. Я не буду больше над тобой издеваться. Это потому что издеваться над девушками нехорошо. Ты, конечно, негодяйка, но мне-то что? Ты же не моя рабыня, так что, какое право я имею тебя наказывать? Рабыню должен наказывать её собственник, а никто другой таких прав не имеет. Это ведь правильно?
-Правильно, - сказала я, опасаясь какого-нибудь подвоха. Никогда не следует недооценивать противника.
-Ну вот. Так что я неверно поступила. Пойду-ка я к себе, хорошо?
-Счастливого пути, - сказала я.
-Спасибо, - ответила она. - Да, чуть не забыла. Надо же ведь тебя оставить в том положении, в каком ты была до моего прихода, правда? Дай-ка я сначала замкну тебе ротик.
Она потянулась рукой к моему наморднику, но я щёлкнула зубами и предупредила:
-Лучше не суйся.
-Но ты же обещала не кусаться! - сказала она отдёрнув руку.
-Правда? - сказала я. - Обещала. До того как ты начала бить меня ложкой по лбу. Так что, теперь это обещание не считается.
-Ах ты лживая мерзавка! - взвизгнула Слиппи. По её тону я предположила, что именно на такой ответ она и надеялась.
-А ты мерзкая извращенка, - ответила я. - Иди отсюда пока я добрая.
-Ой, напугала! - сказала она и снова прислонила к окошечку свою мордашку. - Вот сейчас я тебе таких серых котов покажу!
-А ты же собиралась уходить? - напомнила я.
-А я и уйду, но прежде заткну тебе рот, чтобы всё как положено было. Между прочим, уйду и не вернусь.
-Скатертью дорога, - пожелала ей я. Слиппи, однако, принялась делать что-то странное около ящика, при этом слегка закряхтела. Мне даже любопытно стало, чем это она там занимается.
-Эй, ты! - позвала её я. - Ты чего там кряхтишь?
-Извини, - сказала Слиппи, - мне вдруг писать захотелось.
Вероятно, эта дура решила помочиться на мой ящик, но почему-то характерного звука струйки я не различала.
-Вот, готово, - сказала она. - А теперь заткнём тебе ротик.
Отверстие перед моим лицом вдруг исчезло. Я даже не сразу и поняла, что Слиппи толкает через него свёрнутое в тугой рулон постельное одеяло. Зато я сразу различила специфический запах исходящий из этой скрутки и поняла, что использовала Слиппи вместо биогоршка. Я перепугалась и замотала головой, но вонючий рулон уже упёрся в меня и я только шире раздвигала его своим носом. А Слиппи довольно хохотала снаружи.
-Помогите! - заорала я, но одеяло уже лезло мне в рот, при этом ещё и охватывая голову со всех сторон. Я захлопнула рот и задёргалась, но поняла, чем мне придётся дышать в ближайшем будущем. Надо сказать, моча у этой мерзавки была какая-то особенно противная, наверное она её с чем-нибудь ещё смешала для большей крутизны, например, с хлорофосом.
-У-у-у! - в отчаянии завопила я, вероятно на радость злодейке, как вдруг, хохот Слиппи сменился коротким визгом, а вслед за тем кто-то потянул одеяло назад в окошечко. Некоторое время я фыркала и отплёвывалась, всеми силами пытаясь отделаться от отвращения, а снаружи происходила борьба. Когда я наконец проморгалась, а действующие лица оказались в поле зрения амбразуры ящика, я увидала как Мути держит Слиппи за стянутое вокруг её головы одеяло и, вероятно, ещё попинывает ногой снизу. Некоторое время продолжалась возня, а потом Слиппи убежала, шипя от злости и чихая. Наверное надышалась собственным запахом, негодяйка. А Мути нечленораздельно что-то проворчала, а потом заглянула в мою дырку.
-Матильда, - сказала я, - спасибо.
-Не за что, - буркнула она, при этом как-то непонятно на меня глядя.
-Что? - спросила я, - и ты мной недовольна?
-Мне-то что? - сказала она. - Я не ламиола, мне ваши проблемы неинтересны.
-А чего так смотришь?
-А как я смотрю?
-Странно.
-Странно смотрю?
-Ну да. Будто что-то не так.
-Просто очень редко можно увидеть ламиолу без ошейника.
-Да? - сказала я. - Ну и как это выглядит?
-Непривычно. Будто у тебя вместо шеи нитка.
-Некрасиво?
-Не знаю, - сказала Матильда. - Наверное ламиола без ошейника, это всё равно что Нола без головы. Как бы по-твоему выглядела Нола без головы?
-Наверное показалась бы умнее, чем с головой, - пошутила я. Но Мути не засмеялась, а просто сказала:
-Дура.
-Извини, - сказала я. - А почему я дура?
-Потому что ошейник потеряла.
-Мути, - вздохнула я, - да ты хоть знаешь как это случилось?
-Не знаю. А зачем мне знать?
-Ну вот, обвиняешь меня. А меня ведь, между прочим, убили, а потом уже, с убитой, ошейник сняли.
-Убили? - спросила Мути.
-Убили, - подтвердила я.
-Что-то ты на убитую не похожа.
-Так я же потом живая оказалась!
Мути поглядела на меня как на дебильную, но я сказала не дожидаясь вопроса:
-И не спрашивай меня, как так вышло. Я и сама не знаю. Но меня точно убили, можешь мне поверить. Точно тебе говорю! Мути, ты же не какая-нибудь тупая ламиола, потому я тебе и говорю. Я точно была убитая, а потом что-то странное было, а дальше я растерялась, испугалась, ну и отключилась.
-А с чего это ты решила, что была убитая?
-С того! Я не дышала, не шевелилась, сердце не билось, я точно мёртвая была! Да и как иначе-то если тебя насквозь ножом протыкают?
-Ножом?
-Ну да.
-Ножом куда?
-Куда? А! В живот. Вот, повыше пупка.
Мути приподнялась и скосила глаза вниз.
-Хм, - сказала она. - Там и вправду какая-то маленькая царапинка. Чуть заметная. Иголкой укололась, что ли?
-Да какой иголкой?! - возмутилась я. - Ножом! Насквозь!
-Насквозь?
-Ну, чуть не насквозь. Чуть-чуть.
-И такая вот царапинка?
-Да какая… - хотела снова возмутиться я, как вдруг припомнила, что живот мне поцарапал бандит Пенелопы моей же пилочкой для ногтей. Тот самый, который Мордатый. Я прикрыла рот, не зная, что и сказать.
-Только не рассказывай мне сказочек, будто у ламиол внутри Сплойиола, - сказала Мути.
-Я? Да это мерзкая клевета!
-Знаешь, Мелани, - сказала Мути, - не знаю я, что там у тебя произошло, но я бы на твоём месте не рассказывала никому сказочек про то что тебя убили, а потом воскресили. Знаешь, этого не поймут. А если ламиола не может всё просто объяснить, так ей лучше помалкивать. Я бы сослалась на ламиолию, и всё. Это плохое объяснение, но самое лучшее в твоём положении. Ты бы лучше помалкивала и молилась, чтобы с тебя вообще никаких пояснений не потребовали.
-Хорошо, - согласилась я, - я так и сделаю.
-Тебе нужно надеть намордник и спать дальше. Вот, я ключ отобрала у этой дуры. Давай, раскрой рот.
Мути протянула руку в ящик и ухватилась за намордник.
-Постой, Матильда, погоди! - отстранилась я. - Почему я в ящике-то? Дальше что будет?
-А я знаю?
-Я голодная.
-Нечего просыпаться было.
-Так я…
-Да знаю. Знаю что эта мерзавка тебя отключила. Ну так и давай снова подключимся.
-Матильда, - сказала я, - почему я в ящике? Почему я не в своей комнате?
-Да не знаю я!
-Да как это ты не знаешь?
-А откуда мне знать? Я рабыня, цепная девушка, что привязи не видишь? - тряхнула она своей унитольной цепью. - Откуда мне что известно?
-Но ты же Нола! Ты, уж конечно, знаешь.
-Ничего я не знаю. Кажется, Госпожа продала тебя, вот ты и в ящике.
-Продала?! Госпожа Лили меня продала?!
-Ну вот, принялась орать. Не знаю! Сказано же?! Слушай, надоела ты мне. Давай, надевай маску и спи.
-Матильда, - сказала я, - очень тебя прошу, попроси прийти Госпожу Лилиолонию. Мне надо с ней поговорить. Пожалуйста!
-Ха! - сказала она. - Сейчас, пойду к Госпоже, как же. Я за шею привязана, между прочим.
-Ну, через Спику, ещё как-нибудь. Пожалуйста, Матильда! Мне очень нужно! Очень нужно!
-Тихо, - сказала она. - Да не ори ты. Ну, Спике я конечно могу сказать…
-Пожалуйста!
-Да успокойся ты! Ну, скажу я. Только не думаю, что Лили придёт. Хотела бы она тебя видеть, и сама бы пришла. Я так думаю, что она тебя видеть не желает. Не могу же я её заставить?
-Да ты только передай как-нибудь, и всё. Я больше ничего не прошу же?
-Ладно, передам. Только два условия. Надень намордник и не называй меня Матильдой.
-Не называть Матильдой? Но почему?
-Потому что я рабыня Мути. А Матильда была свободной женщиной.
-Хорошо, - кивнула я. - Не буду.
-Рот раскрой.
Мути вставила мне затычку и заперла на ключик, а потом поднатужилась и повалила ящик на спину. Заглянула в окошечко и спросила:
-Что, всё в порядке?
-Угу, - подтвердила я.
Окошечко надо мной захлопнулось решёткой, а потом и крышкой поверх решётки и я снова оказалась в темноте. Теперь, по идее, я должна была заснуть, как сказала Мути. Однако я почему-то не засыпала. А почему я должна спать? Какой-нибудь сонный газ к наморднику подключен? Скорее всего. Так что, Мути его не включила? Да нет, кажется она чем-то там сбоку щёлкала. Я скосила глаза, но тьма в ящике была почти кромешная и я всё равно ничего не могла разглядеть. Я подумала и решила, что скорее здесь виновата Слиппи. Наверное эта дура снимая с меня намордник не перекрыла вентиль баллончика, вот газ весь и вышел. А Мути подключила баллончик не подумав об этом. Так скорее всего и случилось. В принципе, ничего страшного не произошло, если не считать того что я теперь вынуждена буду неопределённое время терпеть возрастающее чувство голода, да и вообще, лежать в этом проклятом ящике и не спать, это, знаете ли, ещё то удовольствие.
Я попыталась лежать ни о чём не думая, но именно потому что я не хотела ни о чём думать, мне, понятное дело, начали лезть в голову всякие мысли. И с этим ничего нельзя было поделать. Мысли ведь, они какие? Если на них обращаешь внимание, так они тебя и одолевать начинают. А как на них внимания не обращать, если они одолевают? Получается замкнутый круг и полная безнадёжность. Нет, будь я и в самом деле бесчувственным бревном, что бы мне мысли сделали? А так я снова начала нервничать, дёргаться и у меня заболело сердце. Вот это была очень неприятная новость! Никогда в жизни у меня не было проблем с сердцем, и вот, пожалуйста! Ну а что удивительного? Я так переутомилась, так перенервничала, не спала толком несколько ночей, меня гоняли, били, стращали, обижали и унижали, в пропасть роняли, ногу отпилили, а под конец вообще убили. Сначала меня, а потом снова меня на глазах у меня же. Да разве такие нагрузки можно долго выдержать? Должно же было что-то сломаться в моём организме, вот сердце и не выдерживает.
Боль вскоре притупилась, а потом и исчезла, но испуг конечно же не прошёл. И что дальше будет? Сердечная недостаточность? Нет, но ведь я же ламиола! Я не могу умереть, не могу болеть, не могу…
Да? Не могу? А ведь ламиолу можно убить. Это запросто. Ламиола которую протыкают ножом умирает, и это я на себе испытала. Между прочим, мне ещё повезло. Я припомнила наводящие ужас рассказы о жутких методах пытки, придуманных для ламиол местными негодяями. Дело в том, что ламиола бессмертна за счёт микрорегенерации, которая восстанавливает исходное состояние организма и гоняет его по кругу. Причём, безопасны лишь мелкие повреждения, заживление которых укладывается в продолжительность цикла регенерации. А крупные раны, не успевающие заживать, попадают в биологическую память цикла и остаются в программе восстановления состояния организма. А это значит, что они не заживают никогда! И если ламиолу квалифицированно искалечить, она будет испытывать постоянно возвращающуюся боль.
Но меня же ведь убили насмерть! Вот потому я и оказалась живая. Другого объяснения нет. Я умерла слишком быстро, практически мгновенно, вот в чём причина! Наверное я находилась в удачном моменте регенеративного цикла и программа восстановления расценила меня как живую. Эта теория хромала как и все предыдущие, но, по крайней мере, хоть как-то объясняла моё воскрешение.
А Сплойиола? Не померещилось ли это мне? Не думаю. Знаете, очень легко всё непонятное объяснять тем, что померещилось. И, как правило, такие объяснения оказываются неверными. Конечно же из меня шла Сплойиола, и это было наяву. Так что же тогда, у всех ламиол внутри Сплойиола? Может этим вся регенерация и объясняется? Нет, но тогда бы это давно выяснили! Уж конечно, нашлись бы экспериментаторы, которые для блага науки разрубили бы на части нескольких рабынь и поглядели, что у них внутри! И что? Может эта самая Сплойиола как раз и превращается в новые ткани тела взамен умирающих. Не успеешь и разглядеть ничего, как она трансформируется в кровь или что другое. Но почему же тогда я успела всё разглядеть?
Этому, в свою очередь, тоже могло быть несколько объяснений. Возможно что моя рана была слишком велика для быстрой регенерации, возможно что Сплойиола не содержится постоянно внутри ламиол, а просто генерируется по мере необходимости, возможно что у каждой ламиолы своё количество Сплойиолы, вот я чувствительная ламиола, у меня её и много…
Предположения лезли мне в голову одно за другим, вернее, это не они лезли, а я их усиленно придумывала одно за другим, причём с единственной целью, заглушить единственное предположение походившее на правду, но столь ужасное, что я о нём и думать не хотела. Но чем сильнее я не хотела о нём думать, тем упорнее оно… Я Сплойя? Нет. Нет, нет, нет, нет, нет! Я же ламиола! Уж конечно, меня проверяли в Унилонисе. Там же специалисты, они не могли ошибиться! Ну, ламиола, а Сплойи, они что, Нолы обязательно?
Да нет, чёрт побери! Какая я вам Сплойя? У меня что, вульва дырочная или затычки вместо сосков, что ли?! Никакая я не Сплойя…
-Была, - подсказывал мне собственный внутренний голос. - Сплойями в один миг не становятся.
А как ими становятся? Постепенно? И почему? Заразиться, что ли, надо?
От кого? От Змеено… Ах ты чёрт! Чёрт, Дьявол! Змееног! Или Сплойя? Я ведь общалась и со Сплойей и со Змееногом! Я видела Змеенога! Да как это могло быть, если все ламиолы, да и Нолы тоже, отрубаются когда появляется Змееног? И почему же я его видела? Потому что он хотел со мной совокупиться? Или потому что я к тому моменту уже была Сплойя, а заразилась от этой проклятой Оллитарисской Госпожи? А это запросто! Чем она меня там колола, откуда я знаю? А может быть Сплойи плодят себе подобных, как и любое живое существо? Почему бы и им не обладать инстинктом размножения? А Стретония-Лусия из Гедоникса? Она же сама пришла и предложила свои услуги! А ей по девушке в день надо для интимного удовлетворения! Кто поручится что она уже половину Гедонисских ламиол не превратила в Сплой? А если это развивается медленно, то пока кто-то хватится… Кто это говорил, будто Сплой раньше не было, а теперь их всё больше и больше? Ай, ой, ой!
Да нет, глупости всё это! Очередная дурь лезущая в голову. А чего же тогда эта дурь так логична? Нет, ну разве не может быть инопланетной интервенции, а? А что если Змееноги это просто другая цивилизация? Что если их задача захватить среду обитания человека? А тогда, чтобы приспособиться к этой среде, им ведь что надо? Надо использовать наши тела как оболочку, как скафандры, чтобы комфортно себя чувствовать в нашей атмосфере, при нашей гравитации и других физических факторах.
Допустим, сами они представляют некую субстанцию, которую мы называем Сплойиолой. Возможно даже вся их планета покрыта океаном Сплойиолы. Да, да, где-то я уже не раз слышала о мыслящем океане. Ну, тем более. А капли этого океана поселяются в людях, потом размножаются, заполняют всё доступное пространство, оставляя от человека лишь внешнюю оболочку, - вот вам и классическая Сплойя, да? И пузыри ещё… Зачем Сплойям пузыри? А, понятно зачем! Чего тут непонятного-то? Ведь каждый человек это целый мир. Разве не захочет эта проклятая капля слизи пользоваться информацией, чувствами, впечатлениями и эмоциями человеческого существа или сразу нескольких? Разве не будет ей приятно сознание их наивности, сознание власти над ними? Да это ещё что! Может эти девушки в пузырях нужны как оболочки для новых Сплой? Может и со мной случилось такое же?!
Понимаете, всё это было слишком страшным для того чтобы я в такую теорию могла поверить. Что там ни говорите, а у меня психика нормальная, несмотря на всё что мне пришлось пережить. А у нормальной психики есть защитные рефлексы, которые предохраняют её от безумия. Существуют столь страшные вещи и мысли, что защита психики не позволяет воспринимать их дальше какого-то уровня. Вот потому я и не поверила в свои собственные предположения. Ведь как говорила Сара? Все наши предположения неверны. А Сара умная девушка, она чего попало говорить не станет. Вот именно, все наши теории неверны и это очень хорошо, по крайней мере для этого случая. На самом деле никакой интервенции нет, никаких поганых пузырей тоже, и вообще, никакая я не Сплойя. Вот именно. Не Сплойя… А кто?
Между прочим, покойная негодяйка Холли тоже была не Сплойя, уж в этом я удостоверилась. Правда её не зарезали, а задушили. Интересно, а если меня задушить, я тогда умру? Почему-то мне не хотелось проводить над собой подобного эксперимента. Вот если бы для эксперимента нужно было попробовать зарезать Холли, я бы может быть и согласилась. Чего ради науки не сделаешь?
Я продолжала искать аргументы против моей же свежеиспечённой теории, потому что меня никак не отпускал страх, что она окажется верной. Наконец мне пришёл в голову неплохой аргумент. Если интервенты хотят захватить среду обитания человека, то ведь здесь-то не та среда! В этой самой Оллитарии и человеку-то неуютно. Среда человека на Земле, а там я что-то ни о каких Сплойях не слыхала. Тогда уж можно предположить обратное. Может здесь как раз среда обитания Змееногов, а люди сами являются вольными или невольными интервентами, вот местные аборигены и обороняются. Возможно что им не удалось отшибить человеческое нашествие силой, вот они и пошли на хитрость, исподволь ассимилируя поселившихся здесь людей и превращая их в компромиссные существа, в симбиоз Змеенога и человека. А почему нет? Чего это там лепетал Змееног? Что-то я плохо помню.
Я напряглась и, насколько сумела, припомнила свой «разговор» со Змееногом. А ведь он называл людей паразитами и ругался, что кто-то покушается на его место. Точно! Грозился всех паразитов убить, а лично меня обозвал уродливым паразитом, а не просто так. Казалось бы, это лишь подтверждало мою жуткую теорию, однако я вывернула аргумент наоборот и попыталась трактовать его в свою пользу. Уж если этот Змееног так меня обругал, стало быть я ему не понравилась, а тогда трудно предположить чтобы он стал заниматься со мной любовью. Я и так и эдак припоминала тот диалог, в результате вспомнила больше чем хотела. А именно, то, что Холли ещё тогда сказала Хронваргеру что у меня внутри Сплойиола! И откуда же она могла об этом узнать? А тут и думать нечего! Она же вместе со Страйкершей пытала меня и хотела подрезать. А если Сплойиола так реагирует на раны, то и понятно, почему меня не подрезали! Ах ты, чёрт! Так ведь тогда понятно и многое другое! Это же объясняет такой интерес ко мне со стороны негодяйки Холли! Конечно же объясняет! Это она наверное посоветовала Пенелопе зашить в меня микрофон вместо подрезания. Может Пенелопа и не заметила никакой Сплойиолы, а доктор-вивисектор вполне мог действовать заодно с Холли. О! О! О!
Эта Холли не так проста, как я думала! Да никакая она не авантюристка, она чья-то шпионка. И, скорее всего, мои странности были обнаружены ещё раньше, а эта сучка села мне на хвост по заданию какого-нибудь преступного синдиката.
На меня накатило вдохновение и прозрение. Я начала усиленно соображать и всё начинало становиться понятным, разворачиваясь в стройную и логичную картину событий. Мне показалось что я потянула за нужную верёвочку и объяснения полезли одно за другим, складываясь в стройную схему.
Холли шпионка преступного синдиката. Почему она всегда запиралась, но при первой же боли начинала колоться и говорить правду? А потому что, насколько я слышала, в преступных сообществах всё построено на личной преданности, и если главарям мафии надо иметь возможность проверять своих сотрудников, очень может быть, что они пользуются для этого психотропными средствами в сочетании с пытками. У Холли вполне мог выработаться рефлекс на боль. Почувствуешь боль, - говори правду. Что и наблюдалось на практике. Пока боли не было, она запиралась, артачилась и издевалась надо мной, а при первой же боли пищала и сдавалась. А потом опять за своё. Вот теперь мне всё ясно. Конечно же, она честно ответила, что она Ангел Бога. Она ведь что имела в виду? Богом они наверное называли своего мафиозного главаря, а Ангелами себя, то есть тех, кого главарь посылал на задание. Всё очень просто. Только такая идиотка как я не могла об этом сразу же догадаться.
А что это за преступный синдикат? Конечно же тот, что похищает девушек на Земле и продаёт их сюда в рабство. Вот они-то, обследовав меня, и обнаружили что у меня внутри Сплойиола, взяли на особый контроль и снабдили соглядатаями… А! Лина! Ещё одна шпионка которая заговаривала зубы Госпоже Люсилии ради моих ушей! Точно. Лина шпионка конкурирующего преступного сообщества, в которое просочилась информация о моих аномальных свойствах. Скорее всего, именно она, уж не знаю как, подстроила так чтобы Холли придушили Страйкеры. Именно так. Лина вышла на меня, определила мои координаты и занялась устранением конкурирующей фирмы. Ха-ха! Какая я проницательная, всех насквозь вижу! Уж вы у меня попляшете, мерзкие преступнички!
Надо сказать, эта теория не сулила мне ничего хорошего, однако в данный момент я радовалась своей гениальности и снизошедшему на меня прозрению. И ведь всё становилось на место. И Холли недаром говорила, что всё очень просто, но я не догадываюсь потому что дура. И вправду ведь так! Ведь всё же было очевидно, но мне и в голову не приходило! Это потому что я гениальная. Конечно. Гениальность, она ведь как действует? Человек в чём-то одном гениален, а вследствие этого его по дороге за руку водить надо, а то заблудится. Вот и я также. Нет, за руку водить меня не нужно, но ведь и гениальность у меня не запредельная, а так, обыкновенная. Потому что я просто рядовой гений. Хи-хи-хи-хи.
Тут я сообразила что если всё так и обстоит, как я догадалась, то значит во мне ещё раньше была Сплойиола, и это бы ещё ничего. Это значит что в других ламиолах Сплойиолы нет, по крайней мере, в подавляющем большинстве их. Вот именно. А иначе, зачем бы такое внимание к моей персоне, а? Значит я уникальна, а скорее всего, вовсе одна такая. И кто же я тогда? Сплойя? Но у Сплой от человека одна оболочка. Похоже, что я попросту неполноценная Сплойя, развитие которой не пошло дальше и ограничилось маленьким пузырём со Сплойиолой где-нибудь в недрах живота или задницы…
Пузырь? Пузырь со Сплойиолой? И тут мне пришла в голову грандиозная и сногсшибательная мысль. А что если… О! О! Ничего себе! Допустим, существуют и Сплойи, и пузыри внутри них, и всё это как-то увязано с пространственно-временным аспектом. Ну, не знаю как, я вам физик что ли? Как-нибудь сделано так, что в небольшом пузыре помещается большое пространство. Только вот, кто сказал что эта цепочка из одной ступени? А вот у меня внутри пузырь Сплойиолы, а в этом пузыре сидят Сплойи у которых внутри, в пузырях, сидят ламиолы. Во как! А я супер-ламиола, ламиола второго уровня в цепочке из этих пресловутых последовательных пузырей!
Тут я припомнила свои сны, в которых я и себя неоднократно видела внутри пузыря. Теперь оставалось предположить, что если я супер-ламиола, стало быть и сама нахожусь в пузыре супер-Сплойи! И дальше без конца. Это мне вовсе не понравилось потому что, либо раздвигало мою модель мира до бесконечности, либо сбрасывало её к нулю. Я обнаружила что мои рассуждения упёрлись всё в тот же парадокс бесконечности пространства и замкнутости его само на себя, внутрь себя, навыворот и наружу. Понятно, да? Непонятно, да? Так ведь это парадокс, стало быть и недоступен нашему пониманию.
В результате, все мои рассуждения свелись к исходной точке, и, надо сказать, я ещё хорошо отделалась. А то, эти рассуждения могли бы завести меня в такие дебри, где запросто от страха откинуться можно или, как минимум, снова описаться и испортить запах в ящике. А запах в ящике и без того был не шибко приятный. Это было странно, поскольку вначале-то дышалось вполне легко, а теперь… И запах. Конечно, ящик мог пропахнуть мочой Слиппи, но не так уж и много этой прелести было в одеяле, чтобы так воняло. Да и к тому же, тогда бы запах с течением времени ослабевал, а не усиливался. Может, это я сама вспотела от мыслей? Да нет, я вовсе не потная. Хотя вот теперь я начала потеть со страха потому что вдруг мне пришла в голову пугающая мысль. Возможно что Слиппи была не такой уж дурой, как я считала. А что если она не выпустила сонный газ, а только сделала вид, а на самом деле подменила газовую ёмкость?! И чем я тогда дышу? Мне даже и предполагать не хотелось.
И ведь тогда что получается? Если газ отравленный, тогда выходит что Слиппи выйдет сухой из воды, поскольку не она надела на меня намордник и не она подключила газ! А Слиппи и на Мути всегда смотрела косо. А если вспомнить Тину и Сунну, очень может быть что Слиппи и их надоумила, подставив чужие спины под кнут, а сама осталась за кадром. А, очень может быть! Если эта интриганка действительно влюблена в Госпожу Лили, так любовь, знаете ли, обостряет умственные способности, если за эту любовь надо бороться.
Между тем, воздух который поступал в маску медленно но верно становился всё хуже. Я подавила в себе панику и попыталась увериться в том что Слиппи не хотела меня убивать, а всего лишь решила сделать мне несколько неприятностей. Может я и не задохнусь, а только надышусь отравой и перепугаюсь. Ну, в самом деле, не такая уж она и злодейка чтобы меня убивать. Да и зачем? Если меня продали, так я ей больше не помеха. А если и не продали, то не до смертоубийства же она влюблена в Госпожу? Чёрт! Да ведь это я так логично рассуждаю, а Слиппи-то дура! Она ненормальная, у неё и действия ненормальные! При этой мысли воздух показался мне особенно вонючим и я чуть не ударилась в панику. Но взяла себя в руки и рассудила что истерика приводит к усиленному дыханию, и если воздух и впрямь отравлен, так лучше не психовать и замедлить дыхание. Возможно что сюда придут раньше чем я совсем задохнусь. Это, конечно, была правильная мысль, однако между правильными мыслями и возможностью правильных действий большая разница. Страх брал своё, дыхание учащалось, сердце принялось усиленно колотиться. В конце концов последовала неизбежная истерика и я потеряла сознание.
*
Пауза. Остановка действия, жизни, времени. Лирическое или философское отступление. Разрыв текста необходимый для того чтобы при случае вставить сюда очередной сон, очередную часть жизни вторичного персонажа, очередной не связанный с текстом фрагмент, служащий для общего украшения повествования. Или для чего-то другого, что ещё не придумано. Щель времени и пространства. Трещина в целом и граница разделяющая смысл и бессмысленность. Пустота.
*
Это Госпожа Лили. О! Я поняла что я опять живая, причём на мне нет намордника и я свободно дышу. И воздух больше не спёртый, зато какой-то резкий, такой что даже нос щиплет. Да это же Лили чем-то продула мне нос из баллончика, вот я и очухалась.
-О, - сказала я. - Ох. Фу.
Я лежала на спине, по-прежнему привязанная к ящику, а Госпожа, вероятно, сидела на ящике и глядела на меня с некоторого расстояния. Вид у неё был недовольный, причём такой, будто причиной её недовольства являлась именно я. Впрочем, возможно я оторвала её от важных дел, каких-нибудь скачек или официозов. Надо думать, Лили сделала мне большое одолжение, согласившись прийти, поэтому я сказала:
-Спасибо, Госпожа.
-Я тебе не Госпожа, - ответила она. - Я тебя продала и у тебя теперь другой собственник.
-Но вы же Нола, Госпожа, поэтому всё равно, Госпожа, пусть даже и не моя, Госпожа.
-Ну, в этом смысле, конечно, - сказала Лили. - Чего ты меня звала? Я, между прочим, не обязана прислушиваться к просьбам каждой рабыни.
-Госпожа, - сказала я, - почему вы меня продали? Что я не так сделала? То есть, я конечно много чего сделала не так, но я ведь глупая ламиола, я прощения прошу, если что. Вы же говорили что любите меня, и я вас…
-Прикрой свой лживый ротик! - перебила меня Лили. - Если ты скажешь что любишь меня, я вообще не стану с тобой больше разговаривать. Поняла?
-Да, Госпожа, - ответила я.
-Я, кстати, вообще ничего тебе объяснять не обязана, понятно? И не только тебе. Что хочу, то и делаю. Захотела тебя продать, и продала, кто мне может запретить?
-Так-то оно так, Госпожа, - сказала я немного рассердившись. - Казалось бы, вы и вправду делаете, что хотите, а на деле получается, делаете то, что хочет кто-то другой. Госпожа.
-Э… - сказала Лили. - Э… Это кто же другой?
-Да, хотя бы, Слиппи.
-Ах, Слиппи? Слиппи, кстати, меня по-настоящему любит, а не прикидывается, как некоторые.
-А некоторые, это кто, Госпожа?
-Некоторые, это ты!
-А вы припомните, Госпожа, - возразила я, - я ведь никогда и не утверждала, что вас люблю. Я только говорила что постараюсь полюбить. А как вас полюбить, если вы слушаете не меня, а всяких завистливых интриганок, Госпожа? А вот вы мне много чего обещали, я и поверила что ламиола для вас не просто товар купленный за деньги.
-Так я что, ещё и виновата перед тобой? - возмутилась Лили.
-Я не говорю что вы виноваты, Госпожа, но согласитесь, что и я перед вами ни в чём не провинилась!
-А вот тут ты лжёшь! Кстати, я советую тебе бросить привычку врать, не то это обернётся большими неприятностями.
-Послушайте, Госпожа, - сказала я, - если вы так обиделись на удар плёткой, то…
-А этот случай тут ни при чём! - перебила Лили. Похоже, ей было неприятно вспоминать как её угостили плёткой сначала я, а потом и Госпожа Фессалония. - Там как раз ты всё правильно сделала и вовсе не виновата, что так получилось.
-Ну, тогда я вообще ни в чём не виновата, Госпожа.
-Кроме лжи, - возразила Лили.
-Я вам не лгала, Госпожа! - возмутилась я.
-Ты и сейчас лжёшь, рабыня.
-Ну, - сказала я, - вам конечно легко говорить. Это ведь не вы лежите связанная в дурацком ящике. С вашего положения любой прав окажется. Госпожа.
-Ящик тут ни при чём, - сказала Лили. - То есть, ящик как раз к месту. Это чтобы твоя лживая натура не смогла проявиться и доставить тебе неприятностей, хотя бы на время.
-Да когда я лгала-то?! - рассердилась я и даже не добавила слова «Госпожа».
-Постоянно, - ничуть не сомневаясь сказала Лили. - Хочешь чтобы я перечислила?
-Перечислите, - попросила я. - Если сможете. А то, я сама плохо помню, Госпожа.
-Ты вот даже не понимаешь, насколько меня обидела! Я всё для тебя сделала, разве не так? Одела, подарков тебе накупила, Оллитарой обеспечивала, обращалась с тобой как с подругой, секреты свои тебе доверяла, а ты что? А ты мне ни одной своей проблемы не доверила, всё сама решила делать, и потихоньку от меня. Я, стало быть, твоего доверия оказалась недостойна, так надо понимать? Я даже в душу тебе не лезла, боялась настроение тебе испортить! Что ещё я должна была сделать чтобы ты мне не лгала? Никто бы не сделал для тебя больше. А ты что?
-Да что я-то? - я даже подпрыгнула в ящике.
-А ты мне ничего о себе не рассказала. Лгала что не знаешь о событиях в Унилонисе, лгала что не знаешь о поимке Страйкерши, о Великой Литонике, о гонках упряжек, обо всём, где ты была основным действующим лицом! За полную дурочку меня держишь? Я Нола Оллитархии, я столько знаю, что ты и не догадываешься.
-Может вы и правы, Госпожа, но не так уж я и лгала. Ну, может, чего-то не договаривала, но ведь лишь для того чтобы у вас обо мне плохое впечатление не сложилось!
-Ха-ха! - сказала Лили. - Какое же впечатление может сложиться у Госпожи о рабыне, если та постоянно лжёт? А я ведь тебя не упрекнула даже. Думала, постепенно заслужу твоё доверие, ты и перестанешь мне лгать. И что взамен? Взамен ты вообще меня обокрала!
-Я? - подпрыгнула я.
-Молчать! - взвизгнула Лили. - Лгунья! Ты что, и сейчас рассчитываешь меня обмануть? Скажешь что не обокрала меня, когда мы возвращались с официоза?! Думала что я нанюхалась в стельку и ничего не соображаю?! Так думала?! Я тебе ещё монету дала, думала ты пожалеешь и признаешься, да куда там! А я ведь и это тебе простила, всё надеялась что ты сочтёшь меня достойной своего доверия. Но ты ведь никому не веришь, никого не любишь, любого обманешь если это тебе выгодно будет! Слиппи ей не нравится! А Слиппи меня любит, она от меня ничего не скрывает, она за меня умрёт если я попрошу! А ты только о себе и думаешь. Нет, было бы зачем! Ну разве я не дала бы тебе денег, если бы ты попросила, а? Ты же знаешь, что дала бы! Я бы во всём тебе помогла, я бы тебя защищала и рада была бы что выполняю свой долг. А ты? Воровка несчастная! Ну, и теперь лгать будешь?
-Не буду, - шмыгнула я носом. - Вы правы, Госпожа.
-Ещё бы!
-Да, правы, но не так всё поняли, Госпожа.
-Ах, я ещё и не так всё поняла? Всё наоборот, да? Это я тебя обокрала и это я прятала твои денежки в ножке кровати, да?
-Ох уж эта ножка кровати! - сказала я. - Если вы станете слушать, я всё смогу объяснить, Госпожа.
-Объясни.
-Мне деньги были очень нужны…
-Зачем?
-Э… - сказала я.
-И вот ты даже сейчас не желаешь мне говорить правды, даже сейчас считаешь меня дурочкой. Думаешь, я не знаю, для чего тебе были нужны деньги?
-А если знаете, - сказала я, - так я не буду лишний раз повторять, а то долго рассказывать придётся. Но вот, хотите верьте, хотите нет, а из за того что я тогда спрятала часть монет у меня до сих пор совесть болит. Я сама не знаю как так вышло. Ну, я же ламиола, возник удачный момент, я и воспользовалась! Я ведь признаться хотела! Правда! Но как представила, что вы обо мне подумаете! Уж эта чёртова горсть мониолов! Ну, виновата я, виновата. Можете меня выпороть, это справедливо будет. Но я не хотела вас огорчать, думала, у вас этих денег столько, что вы и не заметите, ну и дура, конечно. Правильно вы говорите, надо было не брать, а уж если взяла, то сознаться. Поздно теперь жалеть, но я же не со зла! Я тоже хотела чтобы у вас лишний раз настроение не испортилось!
-Ха-ха, - сказала Лили. - Очень смешно.
-Ну, смейтесь, если вам смешно, - сказала я. - Но всё это правда.
-Да? И всё остальное правда?
-А что, остальное, Госпожа?
-А то что ты воровка, Страйкерша, преступница и убийца?
Я только разинула рот и снова закрыла.
-Ты! - сказала Лили. - Ты нападаешь на Нол, ты выбила глаз Госпоже Систонилии, ты обиделась на Госпожу Калиопалию из Унилониса, подставила её как Страйкершу, между тем как сама Страйкерша! Думаешь я не знаю кто кого из клетки зоопарка выпустил? А? Думаешь не знаю, чем ты на своих прогулках занималась? Думаешь, не знаю о твоих делишках с этой мерзавкой Пенелопой? Думаешь, я не знаю, кто похитил Госпожу Бельвелиалию и получил за это несколько тысяч мониолов?
-Э… - сказала я. - Ох.
-Уж лучше молчи, преступница. Или будешь мне лгать, что не ты утопила в канаве ещё одну Нолу?! Первый закон! Первый закон, подумать только! Моя рабыня нарушительница первого закона! И что я с тобой сделала? Ага, сейчас ты скажешь что я для себя позора не хочу, вот всё и замяла, да?
-А что, не так? - спросила я, решив что мне уже нечего терять.
-Не так, - сказала Лили. - Это ты меня по себе судишь. А ты бездушная, самовлюблённая и мелочная, да ещё и мстительная. Да ты за косой взгляд готова порезать любую Госпожу. В тебе если и есть что хорошее, так это ангельская внешность. А я ведь знала что за такой внешностью обычно прячутся отъявленные мерзавки, знала! Но мне так хотелось надеяться, что ты исключение! Я тебя полюбила, а ты мелочное ничтожество. И ты спасла мне жизнь.
-Госпожа! - вскрикнула я снизу. - Понимаете, это всё не так, всё совсем по-другому на самом деле!
-Это неважно, - сказала Лили. - Так всё это или не совсем так, это неважно. Дело в том, что я виновата перед тобой.
-Э…
-Не перебивай! И брось привычку говорить без разрешения! Так вот, я перед тобой виновата. Ты ламиола, а я обращалась с тобой не так, как следует обращаться с ламиолой. Всему виной это моё гипертрофированное чувство благодарности! А ты ведь ламиола, и ламиолой останешься. Ламиола должна быть на цепи и знать своё место, ламиола должна сознавать, кто она такая и не строить иллюзий. Счастье ламиолы в любви и преданности своему собственнику, в служении ему и в гордости своим ошейником. А когда с ламиолой обращаются как с Госпожой, вот такое и происходит. Во всём что случилось виновата я, и как плохая Госпожа и как плохая собственница. Вот поэтому я и решила тебя продать. Надеюсь, ещё не поздно устранить тот вред, что я тебе причинила. Возможно, тебе это покажется жестоким, но если бы я не портила тебя, ты бы таких мыслей и не имела.
-Ну и оставайтесь со Слиппи, Госпожа, - сказала я. - А мне было с вами хорошо, я про вас никому дурного слова не сказала, да и ваши секреты никому сообщать не намерена. Хотя, думаю, что у вас, Нол и так все всё друг про друга знают.
-Может и знают, да вслух не говорят, - сказала Лили.
-Может и так, - согласилась я. - Ну и я не собираюсь никому ничего рассказывать.
-А тебя никто бы и слушать не стал.
-Ну, тем более. А вот Слиппи запросто может по-глупости ваши секреты выболтать, из той же слепой любви. Я бы вам посоветовала водить её с хорошей затычкой во рту.
-Уж я сама разберусь, - сказала Лили. - А затычка любую рабыню только украшает. Вот и тебе пора уже рот заткнуть.
-Эх, вы, - сказала я. - А я-то думала что вы не такая как все, что вы меня любите, что будете защищать, а когда-нибудь выдадите меня замуж за хорошего человека. А я…
-А ты надень намордник, рабыня! - сказала Лили и сунула руку в ящик, ухватив мою резиновую маску. Я увернулась и пискнула:
-А тут газ отравленный!
-Не беспокойся, - ответила Лили, - я баллончик сменила. А ну, раскрой рот, рабыня!
-А Слиппи говорила, что я теперь не рабыня, а Мона! - пропищала я.
-Тем более, - сказала Лили и наконец-то попала затычкой мне в рот.
-У! - сказала я и решила что в таких условиях продолжать разговор не имеет смысла. Крышка надо мной захлопнулась и я оказалась в темноте, а в рот снова пошёл газ, правда теперь не вонючий, а свежий.
Ну и чёрт с ней! Пускай остаётся со своей дурочкой Слиппи! А я… А что я? Она ведь права. Я воровка, разбойница и лгунья. Только что, не убийца, да и то, Холли успокоили не без моего участия. Нет, конечно Лили всё не так поняла, но разве она обязана изучать всю мою биографию? А я сильно интересовалась её мыслями, переживаниями и поступками? Стала бы я на её месте возиться с рабыней которая себе на уме, когда вокруг полно преданных и любящих собачек? Не знаю, скорее всего, нет. Но всё равно обидно как-то. Я решила что достаточно уже подумала и перестала сопротивляться действию газа.
*
Пауза-2 С теми же целями что и первая. И такая же пустота.
*
Бац! Я проснулась от того что кто-то чем-то тяжёлым стукнул по ящику. Вероятно, газ отключили ещё раньше, но я спала по инерции. Я не успела ничего сообразить, как ящик перевернулся дном вверх и я свалилась на живот, с удивлением обнаружив что не привязана. Кроме того, на мне не было и намордника, а также никаких шлангов и металлических трусиков. Похоже, я вообще была голая до нуля. А ящик надо мной продолжал грохотать и трястись. Я припала к полу, потому что вдруг испугалась, не зная того что происходит снаружи.
Внезапно в глаза ударил свет и я зажмурилась, однако уловила что ящик поднялся и исчез, а я осталась лежать на передней крышке. Я заморгала глазами чтобы осмотреться, однако что-то жёсткое надавило мне на спину, а что-то мягкое схватило меня за волосы у самой головы и упёрло лицом в оказавшийся перед ним ворох красной ткани.
-Целуй туфлю Госпожи, рабыня! - раздался надо мной голос неприятного тембра, а перед носом высунулся из-под ткани носок чёрной туфельки.
Всё это мне сразу не понравилось, однако я рассудила что артачиться не стоит, всё равно заставят, тем более что рука державшая меня за волосы недвусмысленно подтолкнула меня в затылок. Я коснулась губами туфельки и она сразу же спряталась под ткань, а я почувствовала как мою шею охватывает железное кольцо и раздаётся глухой но внушительный металлический звон примыкаемой к нему цепи. Между тем, на спину по-прежнему что-то давило и я предположила что на меня попросту наступили ногой. Вероятно они хотели чтобы я продолжала лежать носом в пол. И действительно, как только закончили окольцовывать мою шею, мне заломили руки за спину и начали связывать запястья чем-то не особенно мягким, а по тому что вязали их узлом повторяющим наручники, я рассудила что связывают меня надолго. Для такого связывания существует соответствующий метод, когда шнур не затягивается туго, зато несколько раз охватывает каждую руку и перетягивается поперечными петлями между запястьями. Освободиться совершенно невозможно, но и сосуды шнур не пережимает, поэтому девушку связанную мягкими наручниками можно не развязывать сколь угодно долго. А покончив с руками принялись за мои ноги, на которые видимо решили надеть увесистые кандалы. Впрочем, с местным гостеприимством я уже много раз имела дело, поэтому не стала возмущаться и дождалась когда меня поставили на ноги.
Передо мной оказалась Госпожа в красных покрывалах и чадре до глаз, однако она могла бы и не представляться, потому что я сразу узнала её по противному запаху. Думаю, она и сама догадалась об этом, однако всё равно обратилась ко мне с речью:
-Рабыня! - сказала она, - ты принадлежишь мне. Я твоя Госпожа, а ты, моя собственность, приобретённая законным путём и оплаченная наличными. Поняла?
-Поняла, - сказала я, потому что, чего тут непонятного… - Ай!
Красная Госпожа стегнула меня литоной, да так больно, что я взвизгнула.
-Госпожа! - поправилась я. - Простите, Госпожа.
-Не забывай, - сказала Нола. - Я тут вольностей никому не позволяю. Мои рабыни обязаны соблюдать все правила поведения и нормы общения.
Я хотела заметить что правила поведения и нормы общения, это почти одно и то же, но не стала.
-Я Госпожа строгая, но справедливая, - добавила она. Хорошо что она это сказала, а то, я сама никогда в жизни не догадалась бы.
-Да, - повторила она, - строгая, но справедливая, как и положено достойной Ноле. Я Нола Клионолия Мона-Анноли, а ты рабыня на моей цепи и в моём ошейнике. Поняла?
А сзади кто-то тут же дёрнул меня за шейную цепь, так что ошейник стукнул меня по челюсти. Ошейник был весьма увесистый, скорее всего даже шарнирный, а не тонкий и упругий как те, что обычно носили рабыни. Я бросила взгляд вниз и обнаружила что и на ногах у меня почти что арестантские кандалы с толстыми браслетами на замках и короткой цепью между ними.
-Ты что, оглохла? - спросила Госпожа и стегнула меня по животу. - Я тебя спросила, поняла ли ты, кто ты такая?
-Поняла, Госпожа, - сообщила ей я.
-Быть моей рабыней нелегко, - предупредила Клио, - но зато все мои рабыни, настоящие рабыни, а не кто попало. И ты станешь такой же, можешь не сомневаться.
Мерзавка Госпожа Лили, мерзавка! Что, не нашла больше никого, кому меня продать? Уж лучше сдала бы обратно в Унилонис! Нет, как она посмела продать меня этой вонючей Клио?!
-Я слышала, - продолжала Госпожа, - что твоя прежняя собственница позволяла тебе много лишнего, содержала тебя не в должных условиях и плохо контролировала твои поступки. Однако, она осознала какой вред наносит тебе и попросила меня заняться твоим воспитанием, поскольку я способна любую рабыню поставить на место и соответственно вышколить.
Она вдруг упёрла литону мне в лицо и визгнула:
-Голос, рабыня! Ну?!
-А! - сказала я.
-Так-то, - сказала Нола и позвала:
-Фи-фи! Зеркало.
Сейчас же за моей спиной послышался звон и шорох ткани и к Ноле подошла девушка в коротком красном растопыренном в ширину платье, в цепях и с клеткой на голове. А в руках у неё было небольшое зеркало на длинной ручке.
-Рабыня! - сказала мне Клио, - я решила дать тебе имя, поэтому оно заранее нанесено на твой ошейник. Твоё имя Кукла Барби…
-Нет! - вскрикнула я и даже шарахнулась, и меня снова тряхнули за ошейник.
-Нет? - удивлённо сказала Клио. - Чего у тебя нет? Имени? Не было, но теперь есть. Тебя зовут Кукла Барби. Это твоё полное имя, но конечно же это слишком длинновато для цепной девки. Поэтому тебя будут называть не только полным именем, но и сокращённо, например Кукла или Барби, или даже Ку, так, как мне захочется, а ты конечно же обязана отзываться на любое обращение. Это несложно понять. Но на ошейнике, понятное дело, имя нанесено полностью. Тебе что, не всё понятно?
-Госпожа, - сказала я, - пожалуйста, не называйте меня таким именем, Госпожа!
-Ха! - сказала Клио. - Это почему же? Потому что оно тебе не нравится?
-Да, Госпожа.
Клио снова упёрла литону мне в лицо и даже слегка потыкала в щёки и нос. Надо сказать, мне это очень не понравилось, но что я могла сделать связанная и закованная в цепи? А если бы меня не связали, я что, стукнула бы её по морде? Вряд ли. Я же знаю, как жестоко можно за такое поплатиться. Так что же мне, и дальше терпеть все её издевательства?
-Рабыня, - сказала Нола, - неужели ты не понимаешь, не имеет никакого значения, что там тебе нравится, а что нет? Всё будет так, как нравится мне, твоей собственнице. А тебе следует раз и навсегда уяснить, тебе должно нравиться то, что нравится твоей Госпоже. И чем раньше станет так, тем лучше для тебя. Так что, для начала, не вороти нос, а поблагодари Госпожу за имя, а то ведь рабыню можно держать и без имени, с одним номером.
Я могла бы сказать что мне лучше вообще не иметь имени, чем именоваться Куклой Барби, но я сдержалась, опустила глаза и сказала:
-Благодарю Госпожу за имя, Госпожа.
-За какое имя, Кукла?
-За имя Кукла Барби, Госпожа.
-Хорошо. А теперь прочти надпись на своём ошейнике.
Рабыня Фи-фи тут же подняла передо мной зеркало, а тот кто сзади держал меня за цепь, взялся рукой за ошейник и принялся медленно поворачивать его. Надпись была длинная, к тому же ещё шла в две строки и в зеркале отражалась навыворот, однако никто меня не торопил и в конце концов я прочла вслух следующее:
-Я рабыня по имени Кукла Барби. Номер 941-Г-24. Я частная собственность моей Госпожи Клионолии Мона-Анноли, гражданки великого Аннолиуса. Я очень люблю свою Госпожу, преклоняюсь перед ней и с гордостью ношу ошейник надетый на меня моей любимой Госпожой Клионолией Мона-Анноли.
Эту дурацкую надпись конечно же можно было бы сократить по меньшей мере вдвое. Кроме того, разве рабыням не запрещено лгать? А я эту Госпожу Клионолию не только не люблю, я её терпеть не могу. Потому что эта Госпожа мучает ламиол, и, хуже того, потому что у неё вонючая парфюмерия. Да и кроме того я могла бы ещё много чего сказать насчёт вообще всех надписей и ошейников, но тут меня сильно тряхнули цепью за ошейник. Это наверное чтобы я никогда не забывала об этом престижном украшении, а также и о его функциональных свойствах. Если кто забыл об этих самых функциональных свойствах, так я и напомнить могу. С помощью ошейника девушку помечают и привязывают за шею.
-Ну что же, Барби, - сказала Госпожа Клио, - все вступительные формальности мы соблюли. Теперь можно заняться и делом. Я тебя прекрасно помню. Помню что ты терпеть меня не можешь, что тебе не нравится мой запах, мои зубы, моя работа и мои взгляды на жизнь. Я тебе не нравлюсь в целом и это ты не раз говорила. Мне многое про тебя известно. Я даже думаю, что сделать из тебя примерную рабыню будет нелегко. Однако я трудных задач не боюсь, напротив, они мне доставляют удовольствие. То есть, не сами задачи доставляют удовольствие, а результат их решения. Знаешь, бывают задачи решение которых доставляет некоторые неудобства окружающим. Ну, например, если тебе нужно достать много денег, это конечно же не в интересах других, потому что деньги сами собой на деревьях не растут. Если у тебя появляются деньги, значит у кого-то они исчезают, такова уж жизнь. А в твоём случае мои труды пойдут всем на пользу. Вот я тебя и купила. Для своего удовольствия и для всеобщей пользы, и твоей тоже. Понимаешь, не часто встретишь такую вот глобальную антипатию к своей персоне. Я ведь тебе очень не нравлюсь, да?
-Да, Госпожа, - подтвердила я, подумав, что за ложь она снова прибьет меня.
-Ну вот, - сказала она. - А я добьюсь того, чтобы ты меня полюбила.
Я только вздохнула в ответ.
-Но, не всё сразу, - она ткнула меня литоной в бок, что означает приказ повернуться. Я повернулась и увидела наконец персону дёргающую меня за ошейник. Это оказалась девушка одетая также как и Фи-фи, с такой же клеткой на голове.
-Помнишь Роксану? - спросила меня Клио.
-Э… - сказала я и припомнила девушку с подносом, которая обслуживала эту Нолу при нашей первой встрече. - Да, Госпожа.
-Роксана тоже была строптивой дурой. Вначале её звали Рокси. Но теперь она хорошая рабыня и даже заслужила должность Миниуниты. Поэтому, ты должна называть её как положено. Как положено, Кукла?
-Госпожой, - сказала я, - или Госпожой Роксаной, Госпожа.
-Правильно. Роксана, отведи Куклу на её место.
-Да, Госпожа, - сказала Роксана и сделала реверанс. Возможно, в Аннолиусе принято было не кланяться, а приседать. Очень может быть. Если там все рабыни ходят с клетками на головах, то при поклонах запросто можно треснуть Госпожу верхушкой клетки.
-Пошли! - велела мне Роксана и снова дёрнула меня за цепь. Вообще-то приличные Госпожи не дёргают рабынь за ошейники, потому что встряхивают шейные цепи не до натяжения. А так вот дёргать чтобы ошейник стучал девушку по челюсти, это очень дурной тон, но кто я такая чтобы тут указывать? Я стерпела и побрела за Роксаной. Между тем, это оказалось не так просто, потому что мои ноги были скованы очень короткой цепью. Я таких кандалов вообще никогда не носила, а уж чтобы бежать в них за шагающей нормальным шагом Миниунитой мне приходилось очень быстро перебирать ступнями по полу. Кроме того, я обнаружила что и Фи-фи идёт следом за нами и посмеивается над моей неуклюжестью. Сначала она только посмеивалась, но потом стала то и дело шлёпать меня по заднице своим зеркалом на ручке. Мне захотелось пнуть её ногой или хотя бы сказать что я о ней думаю, но я и теперь сдержалась, хотя настроение у меня портилось всё больше.
Мне пришлось сосредоточиться на ходьбе, поскольку было совершено понятно, если я запутаюсь в своих ногах, то упаду носом об пол и никто не поможет и не посочувствует. Поэтому я даже и по сторонам не смотрела и не знала, куда и как мы идём, пока не оказалась перед маленькой квадратной нишей в стене над которой сверху висела толстая плоская решётка. Здесь мы остановились и Роксана снова дёрнула меня за шею, указала в нишу и велела:
-На место, рабыня!
Я присела на корточки и поползла, как умела, в это замкнутое со всех сторон пространство, а Фи-фи начала толкать меня ногой и приговаривать:
-Пошла на место, Кукла! Ну! Пошла, пошла! Марш на место!
Я скрипнула зубами, но и теперь промолчала. В конце концов, я тут новая рабыня и вполне возможно что надо мной будет издеваться местная мелюзга. Конечно эта Фи-фи была несправедлива. Попробуйте-ка вы залезть в нору, когда у вас связаны руки, а ноги скованы короткой цепью! Но в конце концов мне это удалось и я оказалась сидящей на коленях лицом ко входу. Тогда Роксана накинула конец моей шейной цепи на вделанную в стену внутри ниши скобу и замкнула её на висячий замок.
-Сиди тут, Кукла, - велела она мне, - я скоро вернусь.
-Сиди тут, Кукла! - словно обезьяна повторила Фи-фи и принялась корчить мне рожи, но Роксана вдруг треснула её литоной и указала на выход. Фи-фи пискнула и ушла, а вслед за ней и Роксана.
Я осталась на коленях в каменной нише. Ниша была тесная, правда открытая спереди, однако решётка сверху говорила о том что вскоре меня здесь запрут, а тогда будет невозможно ни встать в полный рост, ни лечь разогнув ноги. Вообще-то я очень редко видела тут клетки где пленница могла бы выпрямиться. Уж не знаю, в чём тут смысл, в экономии места и металла, или в стремлении постоянно унижать и мучить девушек, но приходилось признать что меня поместили в достаточно стандартное место. Я слегка переступила коленями. Пол был жёсткий и прохладный. Я сразу припомнила все проблемы девушек заключённых в клетки, и прежде всего наличие или отсутствие подстилки. Мои колени быстро начали болеть, но тут явилась Роксана таща в руках несколько громоздких предметов. Она сбросила их на пол и ткнула меня носком туфельки.
-Подвинься. Лицом туда! Вбок прижмись.
Я подчинилась, а Роксана просунула сбоку грубоватую подстилку. Подстилка была маленькая, но заняла больше половины площади пола. Потом я почувствовала что Роксана развязывает мои запястья, но рано обрадовалась. Она развернула меня лицом наружу, вытянула мои руки вперёд и надела на них разъёмную деревяшку, которую тоже заперла на замок. Эта колодка была хоть и небольшая, но увесистая, кроме того я сразу поняла что не смогу дотянуться пальцами ни до лица, ни до чего другого. Роксана принялась за мои волосы. Она собрала их, оттянула назад и скрутила в рабскую шишку, а потом достала ярко красный кусок ткани и завязала у меня на голове.
-Все рабыни Аннолиуса обязаны постоянно носить красный платок, - пояснила она. - Постоянно. Если рабыня окажется без платка, никакие оправдания не принимаются и она будет наказана, поняла?
-Поняла, - сказала я. - А я кушать хочу, Госпожа.
Роксана странно взглянула на меня, а потом, закончив вязать узел платка у меня на затылке, отступила назад, взяла свою литону прислонённую к стенке и больно стегнула меня по животу.
-Ай! - визгнула я. - Благодарю за наказание, Госпожа.
Роксана снова отложила литону, толкнула меня вглубь ниши, потом поставила на пол возле меня пустую миску и небольшой металлический сосуд с водой. А потом опустила передо мной решётку и заперла её на прикреплённый к ней замок. Далее, она отошла несколько назад, взяла литону и ударила по решётке.
-Кукла, ты не производишь на меня впечатления дурочки. Думаю, ты достаточно умная, только плохо воспитанная рабыня. Я тебе кое-что объясню. Наша Госпожа гражданка Аннолиуса, поэтому ты теперь тоже рабыня Аннолиуса, а это большая честь и большая ответственность. Быть рабыней Аннолиуса нелегко, но престижно и во многих случаях выгодно. Как правило, за Аннолиусских рабынь платят больше чем за других, потому что у нас соответствующая репутация. Так вот, позорить репутацию рабыни Аннолиуса тебе тут никто не позволит. Я бы тебе посоветовала сразу взяться за ум и не проявлять никакого протеста, не то, тебе же хуже будет. Но даже и в случае полной покорности, я тебе лёгкой жизни не обещаю. Госпожа хочет сделать из тебя примерную рабыню, а это непросто. Ну, она тебе, я думаю, объяснит, что к чему. А лично мне что от тебя надо? Полное послушание, подчинение и соблюдение правил. А правила у меня такие. Прежде всего забудь слово «хочу». Ты будешь хотеть того, что захочет твоя Госпожа. А сама ты никто. У тебя нет личности, нет прав, нет желаний. Всё твоё предназначение в служении Госпоже, и в этом же смысл твоей жизни. Ты ничего не можешь просить, ты даже говорить не можешь, пока тебе не прикажут. Я знаю, ты привыкла к другой жизни, однако, ничего не поделаешь, придётся свои привычки менять. Такова уж жизнь. Посиди тут, подумай о том что я тебе сказала и возьмись за ум. Так-то вот, Кукла.
Тут она снова стукнула литоной по решётке и ушла. Я некоторое время стояла на коленях, а потом попыталась примоститься поудобнее. Это оказалось вовсе непросто. В нише и так было тесно, а ещё колодка на руках и цепь на ногах почти лишали меня возможности шевелиться. Кроме того, я опасалась опрокинуть воду. Наконец я примостилась на подстилке в полусидячем положении и немного расслабилась. Ну вот. Всё кончилось тем, чем и началось. Тесная клетка, цепи и неясная перспектива будущего. Интересные дела, недавно я сильно огорчилась оттого что мне не дают отдохнуть. Ну вот, посадили в клетку, - сиди и отдыхай на здоровье. Ага, отдохнёшь в этой клетке, как же!
Тело быстро затекало, деревяшка давила на запястья, как бы там я её ни пристраивала, ноги раздвинуть не давала цепь, а тесное пространство вокруг довершало медленную пытку. Я поглядела наружу, но за решёткой смотреть было абсолютно не на что. Вид на коридор отсекался поперечной стенкой с углом вправо. Подумав, я пришла к выводу что эта стенка является просто соседней камерой, а сами камеры расположены в ряд под углом друг к другу, таким образом чтобы у пленниц не было возможности даже выглянуть из-за стенок. Свет же сюда проникал откуда-то сверху и, разумеется, его источник тоже был скрыт от глаз. Насколько я могла припомнить, Госпожа Клио занималась обучением балета в Унилонисе, возможно что и для её собственных рабынь здесь было выделено место, а возможно что попросту дом этой мерзавки был построен по образу тюрьмы.
Вообще-то я сознавала предвзятость своего мнения об Аннолиусе, его жителях и порядках. Но откуда бы у меня взялось другое мнение на эту тему если все мои знакомые из Аннолиуса вели себя как негодяи? Вспомнить хотя бы Тину-Лоту. Так что об этом красном городе у меня сложилось стойкое негативное мнение. А разве оно не подтверждается? Для чего, спрашивается, вот сейчас мне сковали руки и ноги? Уж конечно не для того чтобы я не сбежала. Для этого одной шейной цепи за глаза хватило бы. Ну, насчёт ног ещё можно понять. Рабыни вообще почти всегда ходят в ножных кандалах. Конечно не в таких тесных, но тем не менее. А вот руки зачем? Думаю, затем чтобы я не могла себя приласкать. Ясное дело. С этой колодкой на запястьях я и до лица-то дотянуться не могу, не то что куда-то ещё. И зачем? Вот в Генозисе считается что ничего плохого в обоюдных ласках рабынь нет, даже наоборот. Ну а в Аннолиусе наверное всё по-своему. В ходу какие-нибудь лониоты, затычки, колодки или связанные руки. Между прочим, это ведь ещё мелочи! Тут я припомнила что в этом достойном городе законодательством разрешено подрезание рабыням языков, клеймение, удаление зубов и многое другое с чем я могу в будущем познакомиться. Мне стало ещё тоскливее чем было и я принялась прорабатывать возможности побега. Вот ведь дура! Предлагала же мне Сара не возвращаться домой, а пойти в разбойницы. Ну да, конечно, всё это скорее всего закончилось бы поимкой и силовым валом, это конечно так. Но здесь-то чем лучше? Тем что пока крутить ничего не надо? Между прочим, на валу хоть кормят неплохо.
Я тяжко вздохнула и снова попыталась переменить позу. Нет, всё-таки насколько лучше было мне у этой мерзавки Лили! Своя комната, подумать только. Ага. И колечко с колокольчиком в носу. Прелестно было, прелестно! Особенно когда любимая Госпожа Лилиолония каталась на своей любимой рабыне Мелани, запряжённой в коляску и с тоной в заднице! Как она там говорила? Нола и ламиола две части единого целого и взаимно дополняют друг друга. Ну, может не совсем так, но в этом духе. Ну вот теперь на мне будет кататься Госпожа Клионолия, чтоб она сдохла!
-Не так быстро, Кукла, - сказала Госпожа Клионолия.
-Ай-й-й! - взвизгнула я и подскочила в своей тюрьме. Да как же я не заметила что она пришла?
-Хи-хи, - сказала она. - Хочешь сказать, что стучаться надо? - и постучала литоной по моей решётке: - Тук-тук.
-Я, это… - смешалась я. - Простите глупую ламиолу, Госпожа.
-А за что?
-Э… А разве я не говорила вслух, Госпожа?
-Конечно говорила. Я прекрасно знаю об этой твоей привычке, потому и не велела замыкать твой ротик.
Я шмыгнула носом и повесила голову.
-Хи-хи-хи, - повторила Клио. - Уж конечно, я и без тебя знаю о том что ты хочешь чтобы твоя Госпожа Клионолия сдохла. Хи-хи-хи. Ну а насчёт того чтобы катать меня на коляске, это ты, Кукла слишком лестного мнения о себе. Возить меня на коляске это очень большая честь для рабыни. Мои рабыни за эту честь спорят, а иногда и дерутся. Знаешь сколько тебе потрудиться придётся, чтобы тебе разрешили возить Госпожу? Даже представить себе не можешь.
Я чуть не сказала, что лично я об этой чести думаю, но всё же сдержалась.
-И что же ты не скажешь, что тебе такой чести и даром не надо? - спросила Клио.
-Потому что Госпожа меня не спрашивала, Госпожа, - ответила я.
-Ага, - улыбнулась Клио. - А ты, стало быть, у нас правильная и послушная рабыня?
-Да, Госпожа.
-Хи-хи-хи, - развеселилась Клио. - Ха-ха-ха. Прелестно. Да, кстати, ты ведь знаешь, ты являешься моей полной собственностью. И ты сама, и твои цепи и даже твой платок на голове, - это всё моя собственность. А если у тебя что-то ещё есть, о чём я не знаю, и это тоже моя собственность. А скажи-ка мне, дорогая, нет ли у тебя чего такого, а?
-Какого, Госпожа?
-Ну, каких-нибудь припрятанных драгоценностей, прикупленных рабынь или, скажем, банковского счёта?
Я вытаращилась на неё, но взяла себя в руки и сказала:
-Нет, Госпожа.
-Ну? - улыбнулась Клио. - Что ж так? Это при такой-то вольной жизни и при стольких полезных знакомствах, и вдруг ничего нет?
-Но как же, Госпожа? - сказала я. - У меня конечно было много украшений, игрушек, нарядов, да много чего мне Госпожа покупала, да и другие Госпожи дарили. Но это же всё не моё. Наверное все эти богатства Госпожа Лилиолония себе оставила, а я ведь в ящике совершенно голая была, насколько я помню. Госпожа.
-Ага, - сказала Клио. - То есть, ты хочешь сказать, Госпожа Лилиолония знала абсолютно обо всех твоих вещичках? И ты от неё ничего не утаивала, вплоть до последнего носового колечка?
-Знаете, Госпожа, - сказала я, - не думаю, что Госпожа Лилиолония помнила обо всех моих вещах, да и я сама тоже. Я уж не говорю о подарках Госпожи Систонилии. Так получилось что Госпожа Лилиолония их вообще увидеть не успела, да и вообще… Госпожа.
-Что вообще?
-Вообще, в том смысле, что я и сама плохо всё помню, Госпожа.
-Хи-хи-хи, - усмехнулась она. - Ну, думаю, если бы у тебя был, к примеру, банковский счёт, уж об этом-то ты не забыла бы, правда?
-Ну, если вы так говорите, Госпожа, наверное так и есть. Госпожа.
-То есть, банковских счетов у тебя нет?
-Нет, Госпожа, - твёрдо сказала я, потому что тут уж надо было выбирать и твёрдо отвечать либо да, либо нет. Я решила ответить «нет», опасаясь что в случае признания последуют следующие и более щекотливые вопросы.
-М-м-м, - сказала Госпожа Клио и почесала свой нос, - очень жаль. Я надеялась что у тебя за душой имеются некоторые денежные суммы. Надеялась хоть частично компенсировать свои затраты на твою покупку. Между прочим, мне пришлось ещё и некоторые принадлежности для тебя купить, а это ведь тоже денег стоит.
Я промолчала. Почему-то я не ощущала никакого сочувствия к её финансовым проблемам.
-А что, Кукла? - спросила она, - тебе даже неинтересно, за сколько я тебя купила?
-Интересно, Госпожа, - призналась я.
-А чего же ты не спросишь?
-А можно, Госпожа?
-Ха. Ты чего это робкая такая? Я же тебе говорила, у меня тут всё по правилам. Разве правила запрещают рабыням задавать вопросы? Только надо это делать как принято, спросив разрешения, только и всего. Так что, можешь спрашивать.
-Признаться, Госпожа, - сказала я, - меня больше интересует другой вопрос, только если я его задам, как бы вы не рассердились, Госпожа.
-Задавай, - сказала Клио, - я разрешаю.
-Почему вы пользуетесь такой неприятной парфюмерией, Госпожа?
-Это для явно выраженной индивидуальности, - сказала Клио. - А что, сильно неприятный запах?
-Да, Госпожа, - кивнула я.
-Очень хорошо, - сказала Госпожа Клионолия. - Я рада слышать что мой запах тебе противен. Это потому, что когда я сделаю тебя настоящей рабыней, мой запах будет представляться тебе прекраснейшим ароматом в мире и предвкушением счастья общения с твоей любимой Госпожой Клионолией Мона-Анноли.
-Э… - сказала я.
-Намереваешься со мной спорить, рабыня? Не веришь в воспитательные способности своей Госпожи?
-Нет, я просто хотела спросить, Госпожа. С рабынями понятно, а вот как воспринимают ваш запах другие Госпожи и Господа? Госпожа.
-Хи-хи! - сказала она. - А куда им деваться, если я им нужна? А мне так легче судить, кто во мне нуждается, а кто нет.
Должна признать, в её позиции была своя логика. Только я бы на её месте всё-таки сменила бы парфюмерию.
-А за какую сумму вы меня купили, Госпожа? - спросила я, пользуясь случаем.
-За триста тридцать мониолов, - сказала Клио.
-О! - не удержалась я от удивлённого восклицания.
-Что? Считаешь, что ты стоишь дороже?
-Нет, Госпожа, - сказала я. - Просто я удивлена что Госпожа Лилиолония согласилась с такими убытками для себя. Госпожа.
-Ну, ей надо было думать раньше, когда она покупала тебя. Ясно же было что за тысячу мониолов никакую рабыню продать невозможно. Кстати, сначала она запросила за тебя пятьсот мониолов, а я предложила пятьдесят. Мы долго торговались и сошлись на цене в триста тридцать. Ты должна признать, что это тоже слишком большая цена. Я согласилась на неё только потому что опасалась, как бы Госпожа Лилиолония не продала тебя кому-нибудь другому, к примеру, этой Оллитарисской торговке Фессалонии, которая давно на тебя глаз положила. А уж выкупить рабыню у неё если и возможно, то с такими убытками, что и покупать не захочешь. Только, знаешь ли, для меня и триста мониолов большие деньги. Я ведь своим трудом зарабатываю, а уж тебе должно быть известно что честным трудом никогда больших денег не заработаешь. Так?
Я была с этим не согласна, но рассудила что в моём положении спорить со своей собственницей было бы глупо.
-Так, Госпожа, - сказала я.
-Хи-хи, - ответила она. - А ведь ты считаешь что это не так. Но боишься со мной спорить. Правильно?
-Ну… - сказала я. - Правильно, Госпожа.
-Ты умная, - рассудила Клио. - Ты боишься меня и ведёшь себя так, как тебе подсказывает твой ум. Но, видишь ли в чём дело, взаимоотношения на основе умозаключений присущи Нолам, а вот хорошая ламиола должна руководствоваться чувствами, а не разумом. Когда я сделаю из тебя настоящую рабыню, твоими действиями тоже станут руководить чувства. Ты будешь поступать так, как станут требовать твои эмоции и безграничная любовь ко мне, своей собственнице. И тебе при этом будет безразлично, что тебя за это ждёт, шоколадка или кнут. И врать ты мне будешь из любви ко мне, а не из своих корыстных побуждений, невзирая на то что рабынь за ложь строго наказывают.
Я только тяжко вздохнула и опять подумала о еде. Похоже, тут меня никто кормить не собирался, а всем хотелось болтать и учить меня жизни.
-Так ты даже нисколько не сочувствуешь моим денежным убыткам на твою покупку? - спросила Клио.
-Госпожа, - сказала я, - если вам так жалко денег, то зачем вы меня покупали? Попробуйте меня продать за более крупную сумму, возможно что и с прибылью окажетесь. А переживать-то впустую зачем, Госпожа?
-Ха. Я не для того тебя покупала чтобы продать. Только я же рассчитывала на припрятанные тобой деньги. А ты утверждаешь, что у тебя даже счёта в банке нет. А может, есть?
-Нет, Госпожа, - упёрлась я.
-Точно нет?
-Да, Госпожа.
-Ни самой малюсенькой монетки нет?
Она меня достала. Я показала ей язык и посоветовала:
-У меня в языке заклёпочка, Госпожа. Можете её вынуть и продать, может за неё и дадут немного денег, Госпожа.
-Да? - сказала Клио и вдруг ткнула меня литоной сквозь решётку. - Дерзим Госпоже, да? Маленькая куколка Барби.
-Простите, Госпожа, - сказала я и втянула голову в плечи.
-Смотри у меня! - пригрозила она. - Ничего, я сделаю из тебя примерную цепную девушку. А знаешь почему я так уверена в успехе? Потому что я никого не воспитываю, как эти недотёпы в Унилонисах. Дело в том, что ламиола не человек, и к ней не следует применять методы воспитания. Ламиол следует не воспитывать, а дрессировать, вот тогда всё получается как надо и достаточно быстро. Тебя я тоже буду дрессировать. Буду вырабатывать в тебе правильные и необходимые ламиоле инстинкты. Начнём с самого основного. А что у нас основное, а, Кукла?
-Госпоже виднее, Госпожа. - Сказала я.
-Основное для рабыни-ламиолы, это любовь к Госпоже. Рабыне без Госпожи плохо, рабыне с Госпожой хорошо. Очень просто. Вот сейчас и начнём. Я думаю, ты голодная, правда?
-Да, Госпожа, - призналась я потому что не видела смысла это скрывать.
-Прекрасно. Я ухожу, а когда вернусь, тебя покормят. Так что, Кукла, веди себя хорошо и жди Госпожу.
Она повернулась и удалилась, махнув хвостом из красных покрывал. Вот негодяйка! Значит, дрессировать меня будет? Будет. И что? А то, что очень даже просто. Если она станет морить меня голодом, а кормить после своего прихода, у меня точно выработается условный рефлекс как у собаки Павлова. Стоит ей раз пять повторить такой опыт и я начну истекать слюной при её появлении, причём независимо от того, сознаю я её замысел или нет. Желудок, он на рефлексах работает и никакой разум ему не указ. Вот мерзавка!
Я скорчилась на подстилке, положив челюсть на колодку. Настроение у меня было мерзким, а в животе начало урчать. Не прошло и пяти минут, как я уже недвусмысленно желала чтобы Госпожа Клио поскорее пришла. Черт с ней и с её вонючей парфюмерией, но если она не придёт, я ведь с голода умру! Тут я осознала что у меня ведь есть два пути, но я почему-то сразу же избрала первый. Почему я собралась сопротивляться этой Клионолии? Ведь есть же и противоположный путь, - покориться и стать с её помощью послушной и примерной рабыней, такой о каких мечтают все эти мерзкие рабовладельцы. Это конечно противно и унизительно, но что в противоположном случае? Что будет если я стану и дальше сопротивляться? Она станет меня дрессировать, морить голодом, бить, унижать, а может даже и пытать, а в конце концов всё равно своего добьётся. Уж точно, у неё большой опыт по этой части. Балет этот несчастный припомнить, хотя бы. Уж конечно, она не одну строптивую девку обломала, а не обломала, так похоронила. Голодом заморила или забила насмерть, да мало ли как ещё?
Сопротивление это путь в никуда. Здравый смысл подсказывал мне что чем раньше я покорюсь, тем легче отделаюсь, однако что-то упрямо отвращало меня от пути покорности. Я даже не сразу и осознала, что? А ведь дело-то простое. Я припомнила всю свою предшествующую биографию и осознала, что этот путь для меня закрыт, попросту потому что я на покорность неспособна. Вот именно! Ведь я же не смогу сдержаться. Всё будет как уже не раз случалось раньше. Я нападаю на Нол! И ведь прекрасно сознаю, что мне за это может быть! Но в момент оскорбления себя не контролирую и это повторяется раз за разом. Так было и в ресторане, также я напала и на Спику, а уж про Ному Оллитарха и говорить нечего. И, конечно же, это случится снова. И, что самое грустное, эта мерзавка Госпожа Клионолия прекрасно об этом знает! Она ведь прежде чем говорить со мной связала мне руки, а теперь посадила в клетку. Она и впредь так станет делать, а то и похуже. Она знает что когда меня обижают я не могу сдержаться невзирая на последствия, и вот эту-то мою натуру и собирается переломить!
Да согласись я на все её намерения, я ведь всё равно не изменюсь пока эта моя натура ещё не переломлена! Вот, чёрт. А это значит, что? А то, что если она всё же сломает меня, то не скоро, а по пути мне придётся перенести все её издевательства и методы дрессировки. Чтоб она сдохла! Вот это был бы выход. А поскольку сдохнет она вряд ли, то пока что мой желудок недвусмысленно желает чтобы эта вонючка поскорее пришла! Ох.
Я долго корчилась на подстилке поворачиваясь и так и эдак, но отдохнуть в этой клетке было невозможно, руки зажатые колодкой всё больше болели, да и ноги тоже, не говоря уже о спине. Как назло, оказалось что самой безболезненной является поза на коленях, если не считать позы на четвереньках. Но на четвереньках, это ещё унизительнее чем на коленях, если вы привязаны цепочкой за шею, потому что тогда вы очень уж напоминаете цепную собаку. Конечно, меня тут никто не видел, но мне и в собственных глазах не хотелось выглядеть собакой, поэтому я так и продолжала корячиться выворачиваясь то туда, то сюда. В конце концов, должно же это было когда-нибудь закончится? Не знаю, сколько так прошло времени, как вдруг послышался звон цепочек и явилась Фи-фи. Она была одета как и прежде, только вместо зеркала держала в руках длинный и тонкий прутик, похожий на литону без ручки.
Фи-фи постучала этим прутиком по моей решётке и сказала:
-Эй, рабыня! Госпожа пришла.
-Здравствуйте, Госпожа, - сказала я.
-Здравствуй, Кукла Барби, - хихикнула Фи-фи и присела перед решёткой на корточки.
-А где Госпожа? - спросила я.
-Как это, где? Это же я, Госпожа.
-А, - сказала я, - ну, извини. А я подумала, что ты рабыня.
-Рабыня, - кивнула Фи-фи. - Я рабыня моей любимой Госпожи Клионолии Мона-Анноли. Я её ошейник ношу. Ты не видишь разве?
-Простите, не заметила, Госпожа, - сказала я. - Вы как сказали что вы Госпожа, так я и о вашем ошейнике позабыла.
-Хм, - сказала Фи-фи. - Ты, Кукла Барби, видно глупая. Неужели ты не понимаешь, что ты, как новая рабыня, должна называть Госпожой не только Госпожу, но и всех её рабынь?
-Понимаю, - сказала я. - А долго?
-Ну, пока не появятся ещё более новые рабыни, или пока ты не заслужишь наше признание. Пока не докажешь что достойна быть рабыней нашей Госпожи Клионолии Мона-Анноли.
-Понятно, - сказала я. - А вы, Госпожа, стало быть уже всё это доказали?
-Само собой, - похвалилась Фи-фи. - Ты же видишь, я в настоящем Аннолиусском ошейнике, в красивых цепочках и даже в верлиоке. А уж верлиоку кому попало не надевают.
-Рада за вас, Госпожа, - протокольно ответила я.
-Если ты будешь правильно себя вести, - пообещала Фи-фи, - когда-нибудь и ты станешь, как я. А ты будешь себя хорошо вести?
-А что значит, хорошо себя вести? - спросила я.
-Ха! А то, ты не знаешь?
-Да понимаете, Госпожа Фи-фи, - сказала я, - в одном месте хорошо то, в другом месте, это, а зачастую, прямо противоположное. Вот я и не знаю, что считается хорошим в этом месте.
-Ничего, - сказала Фи-фи, - Госпожа Клионолия тебе объяснит. Она очень доходчиво объяснять умеет. Слушай, Кукла, а это правда что ты Нолу ножиком порезала?
-А тебе-то что?
-Э… А почему ты меня Госпожой не называешь?
-А ты глупых вопросов не задавай, Госпожа.
-Хм, - снова хмыкнула Фи-фи. - А ты Госпожу не учи. Госпожа сама знает какие вопросы задавать. Резала Нол, а? Резала?
Тут она просунула свой прутик сквозь решётку и начала меня тыкать в грудь, норовя попасть в соски. На моё счастье, прутик её был тупой, но всё равно было больно.
-Эй, ты! - сказала я, - прекрати меня тыкать!
-Да? - сказала она, продолжая свои тычки. - А что ты мне сделаешь?
-Сейчас ничего. Но в будущем я ведь могу и припомнить, - пригрозила я. Фи-фи убрала прутик и задумчиво поглядела на меня. А потом просунула прутик сквозь свою головную клетку и почесала себе носик.
-А ты, значит, мстительная? - спросила она.
-Я не мстительная, - сказала я, - но если меня сильно достанут, то за себя не ручаюсь.
-Ага. И когда тебя Нолы достают, ты их ножиком режешь?
-Бывало, - сказала я. - Только ножиком редко.
-Э…? - сказала она. - Не ножиком? А чем же?
-Понимаешь, - объяснила я, - Нол обычно режут специальной пилой.
-Пилой?! - воскликнула Фи-фи и выпучила глаза.
-Пилой, - подтвердила я. - Большая такая пила, крупнозубая, специально для разрезки Нол на части. Ну, понимаешь, это чтобы выносить на мусорницу удобнее было.
-Э… Э… А? - сказала Фи-фи.
-Но теперь и пилой режут не всегда, - заметила я. - Знаешь, с тех пор как на город напали Гедонисские преступницы, в моду вошли топоры.
-Т-т-топоры? - ахнула Фи-фи.
-Ну да. Теперь все помешались на топорах. Здоровые такие топоры, с тебя ростом. Вот теперь Нол рубят такими топорами. Но, я думаю, эта мода скоро пройдёт и вернуться традиционные методы.
-Э… Пилы? - спросила Фи-фи.
-Ну да. Понимаешь, топором рубить, на мой взгляд, неэстетично. Грубо, и грязи много. А метод распиливания хорошо отработан и достаточно прост. Знаешь ведь как бывает? Появиться что-то новое, так все с ума сходят, а успокоятся, и всё по-старому.
-Н-н-н-нет, ты ч-ч-что г-г-говоришь-то? - заикаясь спросила Фи-фи.
-А что? - невинно спросила я.
-Да как это что? Нол пилят! То есть, рубят, а? Как это?
-Запросто, - сказала я. - Только попадись. Секир-башка. На части и на мусорницу.
-Да кто их пилит-то?!!!
-Ламиолы. А что? Слушай, ты наверное давно на улице не была, да?
-Давно, - подтвердила Фи-фи и хлопнула глазами.
-А то, я понять не могу, чего ты так удивляешься.
-И теперь на улице пилят Нол?
-Ну да.
-А ламиол?
-Ламиол? Нет, ламиол никто не пилит, конечно.
-Фу-у-у-у, - вздохнула Фи-фи.
-Ламиол не пилят, ещё чего! - сказала я. - Ламиол ведь принято душить, ты не знаешь разве?
-Знаю! - сказала Фи-фи и снова выпучила глаза. - И что, душат?
-Конечно, - кивнула я. - Душат, потом потрошат, и в бочку.
-В б-б-бочку? - спросила она. - З-з-зачем в б-бочку?
-Солить, - пояснила я. - А головы отдельно.
-Ай-й-й! - затряслась Фи-фи. - Ой-й-й-й! - и вдруг остановила на мне взгляд, перестала трястись, а в глазах у неё появилась мысль.
-Ах ты мерзавка! - сказала она. - Издеваться надо мной вздумала?!
-А чего ты дурацкие вопросы задаёшь?
-Я дурацкие вопросы задаю?
-Ну, ты же говоришь, будто я Нол ножиком режу. Да как это ламиола может Нолу трогать? Да ещё ножиком? Вот иди-ка потыкай своим прутом какую-нибудь Нолу и погляди, что будет!
-Не-е-ет, - сказала Фи-фи, - лучше я тебя прутиком потыкаю.
И снова просунула прутик сквозь решётку. Я умудрилась ухватить его торчащими из колодки пальцами и какое-то время мы с Фи-фи боролись перетягивая прут.
-Отпусти по-хорошему! - пригрозила она.
-Не отпущу, - возразила я, - а то, ты меня тыкать будешь. А за что?
-Какая разница? Хочу и буду.
-Это несправедливо, - сказала я. - Это плохо.
-Ты тут будешь поучать меня и рассказывать, что хорошо, а что плохо?! - возмутилась Фи-фи.
-Вообще-то, такие простые вещи и самой понимать надо, - ответила я.
Тут она поднатужилась и вырвала у меня свой прут, но тыкать не стала, а спросила:
-Слушай, Кукла, а почему Госпожа Клионолия считает, что ты плохая?
-Да? - сказала я. - А ты тоже так считаешь?
-Конечно, - убеждённо сказала она.
-Почему это? - обиделась я. - Да ты меня и не знаешь даже.
-А зачем мне тебя знать? Если Госпожа считает тебя плохой, значит так и есть, какие ещё могут быть сомнения?
-Понятно, - сказала я. - А почему Госпожа считает меня плохой?
-Ты меня спрашиваешь? - возмутилась она.
-Ну да.
-Да это же я тебя об этом спрашиваю!
-Правда? - сказала я. - Извини, я забыла. Только ведь это нелогично, тебе меня об этом спрашивать. А мне тебя спрашивать логично.
-Э… - сказала она. - Я ничего не поняла.
-Ну, подумай сама…
-Я ламиола, мне думать вредно! - заявила Фи-фи. - Ты чего это меня думать заставляешь?
-Я тебя заставляю? Да как я тебя могу чего-то заставить? Я закована, я в клетке сижу, не видишь что ли?
-Да, ты права, - согласилась Фи-фи, - ты меня заставить думать не можешь. А кто же тогда заставляет?
-Может, Госпожа Клионолия? - предположила я.
-Госпожа Клионолия? Да нет. Госпожа говорила что я дура, и мне думать бесполезно. Нет, Госпожа меня думать не заставляет.
-Ага. Госпожа считает, что ты дура?
-Ну да.
-Так ты что, и вправду дура?
-Ну… - сказала Фи-фи, - конечно. Раз уж Госпожа так считает. Уж Госпожа знает, что говорит.
-Так, так, - сказала я. - А своего мнения по этому вопросу у тебя нет?
-Своего мнения? - удивилась Фи-фи. - А зачем? Я рабыня моей Госпожи, зачем мне своё мнение? Если мне чего неясно, так я у неё спрошу.
-А по-моему, нехорошо по каждой мелочи Госпожу беспокоить вопросами.
-Да? - сказала Фи-фи. - Вообще-то, это правда. Госпожа не любит когда рабыни много болтают. Бац! И толу в рот.
-Вот видишь? - сказала я. - И правильно. Кое-до-чего ламиола может и своим умом дойти.
-Своим умом? А вот, если я, к примеру, дура?
-Знаешь, Фи-фи, - сказала я, - вот лично мне ты дурой не кажешься.
-Правда? - обрадовалась она. - Да нет, как же? Госпожа точно говорила что я дура. Вон что! Да ты просто так говоришь потому что меня боишься. Это чтобы я тебя прутом не тыкала, да?
-Вот видишь? - сказала я. - Даже если бы это было так, разве дура об этом догадалась бы?
-Э… - сказала Фи-фи.
-Понимаешь, - продолжала я, - вот Госпожа говорила что ты дура, так это ещё не значит, что она и в самом деле так считает. Эти Госпожи ведь какие? Вот иногда какая-нибудь Госпожа на рабыню рассердится, да и скажет: - «Ах ты мерзавка такая-растакая! Да я тебя до смерти засеку»! И что? Никто никого не засекает и засекать не собирается, а просто так говорится. Так что, скорее всего, Госпожа Клионолия тебя дурой не считает.
-Ты так думаешь? - с сомнением спросила Фи-фи.
-Думаю, - сказала я. - Уж конечно, Госпожа Клионолия умнее меня, а даже мне видно, что ты не дура.
-Да? А чего же она тогда так говорит?
-Ну, она же ведь Госпожа? Кто ей запретит? Как хочет, так и говорит.
-Это правда, - согласилась Фи-фи. - Госпожа, она что хочет, то и делает. Слушай, Кукла, а ты умная девушка.
-Спасибо, - поблагодарила я.
-И вообще, ты мне нравишься.
-Я рада что тебе нравлюсь, - улыбнулась я.
-Правда?
-Понимаешь, - сказала я, - я такая девушка, что ко всем хорошо отношусь, пока они ко мне хорошо относятся. А если кто меня обижает, того я конечно не люблю. А сама я стараюсь никого не обижать пока меня не трогают. Как ты думаешь, это правильно?
-Ну, я не знаю, - сказала Фи-фи. - Я не думала ничего такого. Я ведь рабыня, а хорошая рабыня какая? Та которая послушна, которая любит Госпожу, ну и всё такое.
-А рабыня должна быть хорошей?
-Хорошей? Хм. Но ведь хорошая рабыня, это же хорошо?
-Понимаешь, это с какой стороны подойти.
-Это как? - не поняла Фи-фи.
-Ну вот смотри, - сказала я. - Кто оценивает, хорошая это рабыня или нет? Госпожа оценивает, да?
-Конечно, - подтвердила Фи-фи.
-Вот если хорошая Госпожа считает какую-то рабыню хорошей, то это хорошо, правда?
-Конечно, - кивнула Фи-фи.
-А если плохая Госпожа считает свою рабыню хорошей, это как? Хорошо или нет?
-Плохая Госпожа? - озадаченно повторила Фи-фи и даже сосредоточенно почесала свою клетку, так, как почесала бы голову если бы её голова не находилась бы внутри клетки. - А плохим Госпожам нельзя доверять рабынь!
-Так что же, по-твоему, все плохие Господа без рабынь живут?
-Нет, вообще-то, - сказала Фи-фи.
-Так как же тогда? Если плохая Госпожа считает какую-то рабыню хорошей, на самом деле, хорошая это рабыня или нет?
Фи-фи на некоторое время задумалась и отчётливо заскрипела мозгами, а потом сказала:
-Я думаю так. Хорошая рабыня обязана быть послушной. Тут уж неважно, хороша твоя Госпожа или плоха. А непослушная рабыня, это всегда плохо.
-А если плохой Госпоже как раз и нравятся непослушные рабыни?
-Ха! - сказала Фи-фи. - Да кому это могут нравиться непослушные рабыни? Непослушных рабынь бить приходится, заботы с ними лишние, проблемы.
-А вот есть такие нехорошие Госпожи которым как раз и нравится бить и мучить ламиол. Вот для таких плохих Госпожей как раз и выходит, чем непослушнее рабыня, тем лучше. Ну, надо же как-то оправдывать своё к ним отношение? А такая Госпожа всегда и скажет, что бьёт рабыню за непослушность.
Фи-фи снова почесала клетку и сказала:
-Сложно это как-то. А ты что, меня не считаешь хорошей рабыней?
-Тебя? Ну, я тебя мало знаю чтобы такие выводы делать. А тебя что, моё мнение интересует?
-Твоё мнение? - словно бы удивилась Фи-фи. - Слушай, казалось бы, твоё мнение меня не интересует, а получается что интересует. Знаешь, я ведь чего пришла? Да, чего я сюда пришла?
-Развлечься, - предположила я. - Позабавиться, да?
-Вот, точно! - обрадовалась Фи-фи. - Пойду, думаю, потыкаю новую рабыню прутиком. Хи-хи-хи. А теперь… теперь… А что теперь?
-А теперь интересный разговор получился?
-Вот, вот! Слушай, Кукла, а ты же умная девушка. Кажется, я тебе уже это говорила, да?
-Говорили, Госпожа Фи-фи, - сказала я.
-Хи-хи-хи! - засмеялась Фи-фи. - Можешь не называть меня Госпожой. Знаешь, Кукла, с тобой говорить гораздо интереснее, чем тыкать тебя прутиком.
-Ну, - сказала я, - тогда, пожалуйста, не называй меня Куклой.
-Не называть Куклой? А как?
-Просто Ку. Так мне больше нравится.
-Ку? - сказала Фи-фи. - Сокращённым именем? Странно. Вот мне бы не понравилось если бы меня называли Фи.
-Ну, у каждого свои странности. Вот мне больше нравится Ку. Ты согласишься меня так называть?
-Ну, конечно. Почему бы нет, если тебе так нравится?
-Спасибо, Фи-фи, - сказала я. - Ты хорошая девушка и уже мне немного нравишься.
Фи-фи улыбнулась, пододвинулась вплотную к решётке и просунула свои пальцы внутрь.
-Ку, а можно мне тебя потрогать?
-Можно, - сказала я и пододвинула свою колодку поближе. Фи-фи пощупала мои пальцы и ладони, осторожно потрогала ноготки, погладила мои руки и сказала:
-А ты мягкая и приятная, Ку. У тебя такие хорошие пальчики, а ноготки тёплые и тоже приятные.
Надо сказать, у самой Фи-фи руки были слегка грубоваты. Возможно что Госпожа Клионолия заставляла её мыть посуду или ещё какую-нибудь работу выполнять.
-Ку, - сказала она, - а ты любишь девушек?
-Вообще-то, я мужчин люблю, - сказала я, потому что лично Фи-фи не вызывала во мне никаких сексуальных эмоций.
-Да? - вздохнула она. - Ну, это правильно, конечно. У мужчин ведь Оллитара, да и вообще, рабыня должна любить Господ. А ты точно девушек не любишь?
-Ну, почему не люблю? Я с хорошими девушками поболтать люблю, а иногда и выпить, там, в ресторан сходить.
-Это не то, - вздохнула Фи-фи.
-А ты, наверное, девушек любишь, да?
-Ну… - застеснялась Фи-фи и кажется даже покраснела. - Понимаешь, Ку, тут вот так получается…
-Как?
-Ну вот, понравится мне девушка, и вроде всё хорошо, а как узнает, что она мне нравится, так и начинается.
-Что начинается?
-Смеются надо мной, подкалывать начинают, издеваются, короче.
-Да, - посочувствовала я, - такое часто бывает.
-Ну! - сказала Фи-фи. - А чего они такие? Чего плохого-то?
-Да ничего плохого, конечно, но, понимаешь, это с психологией связано.
-С чем?
-Ну, есть такая наука, которая изучает как люди себя ведут и почему.
-Да ты что? - удивилась Фи-фи. - И что, теперь рабынь таким наукам обучают?
-Да нет, - сказала я, - рабынь, конечно, ничему такому не обучают. Но если кто сам хочет, тот может выучиться. Только это трудно, да и дорого конечно. Но я училась.
-Ух ты! - восхитилась Фи-фи. - Так ты теперь знаешь кто, почему и как поступает?
-Ну, до какой-то степени, - скромно сказала я.
-Ух ты! - снова сказала Фи-фи. - А ты меня научишь?
-Да я сама недоучка, - призналась я. - Я до конца не доучилась. Там, понимаешь, работа выгодная подвернулась, вот и пришлось бросить.
-Понятно, - кивнула Фи-фи. - Это конечно. Если тебе нашли хорошего собственника, нужно всё бросать, а то ещё кого другого вместо тебя продадут.
-Э… - сказала я. - Ну да. Правильно говоришь.
-Так ты что, можешь объяснить почему надо мной издеваются когда я влюбляюсь?
-Запросто, - сказала я.
-Ну? Ну? - подпрыгнула Фи-фи.
-Понимаешь, - сказала я, - у людей такая психология, что они всегда пользуются удобными моментами. Вот ведь как бывает? Ламиола живёт на цепи и никуда не хочет убегать. А вдруг её случайно отстегнули ненадолго, она и сбежала. Ей это и не нужно, но момент редкий, вот она и воспользовалась, не думая даже.
-Точно! - воскликнула Фи-фи. - Точно говоришь! Да ведь так и есть. Сколько ламиол сорвались с цепи, так ведь ни одна потом объяснить не может, зачем ей это надо было!
-Ну вот и здесь также. Если девушка в кого влюбится, она становится уязвимой.
-Какой?
-Ну, удобной мишенью для насмешек. Никто и не собирался заранее смеяться, а тут узнали что она влюблена, и начинают смеяться. Понимаешь, неосознанно моментом пользуются. Вот если девушка не влюблена, так смейся, не смейся, а ей это по барабану…
-По чему?
-Ну, то есть, ей это безразлично. А влюблённой не безразлично, она на насмешки болезненно реагирует. Вот потому над ней и начинают смеяться.
-Что же получается, любовь скрывать нужно?
-Иногда да. Ну, в зависимости от обстоятельств.
Фи-фи принялась усиленно чесаться прутиком. Потом восхищённо поглядела на меня и сказала.
-Надо же, Ку! Ты такая умная. Слушай, ты не сердишься что я тебя ногой толкала, прутом тыкала?
-Теперь уже нет, - улыбнулась я.
-Правда?
-Конечно правда. Вот мы же поговорили с тобой. Теперь я вижу что ты девушка добрая и умная. И красивая. А если ты меня тыкала, так ведь тогда ты меня ещё плохо знала, да? Ты ведь меня больше тыкать не станешь?
-Нет-нет, что ты? - замотала клеткой Фи-фи. - Конечно не стану. Ты мне очень понравилась. Вот, жалко конечно, что ты девушек не любишь, но тут ведь кто каким появился, да? Тут мы ничего с собой поделать не можем.
-Ну да, - согласилась я.
-А знаешь, - сказала Фи-фи, - я считаю что это не главное. Главное чтобы девушка была добрая, красивая и послушная. А для любви ведь всегда и кого-нибудь другого найти можно, если очень хочется. Правда?
-Конечно, - подтвердила я.
Фи-фи чуть помолчала и спросила:
-Ку, а тебе там очень плохо, в клетке?
-Ну, ничего хорошего нет, конечно, но я же не в первый раз в клетке сижу. А вот ты пришла, так мне и не скучно даже. Правда, кушать сильно хочется. Ты бы не могла мне поесть принести?
-Нет-нет, нельзя! - замахала Фи-фи руками. - Госпожа строго-настрого запретила тебя кормить, а разве можно Госпожу не слушать?
-Это конечно, - согласилась я.
Фи-фи снова помолчала, почему-то опустив глаза, а потом взглянула и спросила:
-А ты очень сильно кушать хочешь?
-Да нет, что ты? - сказала я. - Совсем немножко. Но раз Госпожа запретила, какие могут быть разговоры?
-Да? - сказала Фи-фи. - А только что говорила, что сильно хочешь.
-Ну, наверное я неточно выразилась.
-Да? - повторила Фи-фи. - Это ты наверное теперь так говоришь, чтобы я не переживала что не могу тебя покормить. Я же вижу.
-Фи-фи, - сказала я, - смотри, ты оказывается тоже психолог?
-Психолог?
-Ну. Тоже понимаешь, кто как и почему поступает, а?
-Хи-хи, - сказала Фи-фи. - Я психолог. Хи-хи.
Тут я тоже слегка хихикнула, а Фи-фи показалась мне совершенно счастливой. Надо сказать, мне она тоже понемногу стала приятна. А что? Хорошая девушка. Признаёт чужие умственные способности и даже с пониманием относится к моим сексуальным предпочтениям. Уж конечно, приятнее с ней болтать чем сидеть одной. Если бы ещё не эта тесная клетка, не колодка и не жуткое чувство голода. А голод был уже таким, что мне хотелось скушать даже Фи-фи.
-Знаешь, - сказала Фи-фи, - мне ужасно неудобно, что я не могу тебя покормить. А может, ты попить хочешь?
-А можно? - спросила я.
-Конечно можно! - обрадовалась Фи-фи. - Почему же нельзя, если у тебя водичка в клетке стоит? Всё что в клетке, всё твоё. Постой-ка, сейчас я тебе помогу.
Фи-фи оттянула свой левый наручник подальше к локтю, засунула руку в клетку и дотянулась до баночки с водой. Осторожно ухватила её, подняла и поднесла к моим губам. Пить мне почему-то и не хотелось, но я попила чтобы порадовать Фи-фи и поблагодарила её. Фи-фи довольно улыбнулась и принялась гнездиться на попке возле решётки. Стоять на корточках она конечно уже устала. Однако сесть на попку ей было непросто. Её юбочка явно была на упругом каркасе и топорщилась о решётку, да ещё и цепочки соединяющие её руки и ноги доставляли дополнительное неудобство. В конце концов, она уселась в позе близкой к позе лотоса, подогнув под себя ноги и уложив скованные руки на передник. Наверное устроилась надолго.
-Фи-фи, - сказала я, - а как тут вообще рабыням живётся?
-Ну, трудновато, конечно, - сказала Фи-фи, - но, я думаю, рабыням везде нелегко. Что ж поделаешь?
-А я вот смотрю, ты свободно ходишь. У вас что, и унитолы нет?
-Нет. А зачем? Мы же тут заперты, куда мы денемся? Да и закованы к тому же.
-Заперты?
-Ну да. Там решётка запирается, ну и охрана. А если нас отсюда выводят, то уж конечно на поводках.
-А вот, верлиока на тебе? Ты её снимаешь?
-У меня несъёмная, - похвалилась Фи-фи. - А зачем её снимать?
-Ну, а спать как же?
-Обыкновенно. А в чём тут проблема?
-Но как голову-то на подушку положить?
-На подушку? Хи-хи-хи. Ты что, никогда не видела как спят в верлиоках?
-Даже не могу себе представить, - призналась я. - Я же никогда не была рабыней Аннолиуса.
-Ну, ничего тут сложного нет, - сказала Фи-фи. - Вместо подушки там такая решёточка на которую шнурки натягиваются.
-Решёточка?
-Ну да. Шнурки пропускаются сквозь верлиоку позади головы и натягиваются на решёточку. Получается такая продольная сеточка, вот на ней голова и лежит. Очень удобно.
-Э… - сказала я. - И что, каждый раз когда ложишься, эту сеточку надо натягивать? А если она сквозь клетку пропускается, так как же голову-то поднимать?
-Голову поднимать? А зачем её поднимать? Нечего её поднимать, если уж спать ложишься.
-То есть, вы когда спите, так ещё и за голову привязаны?
-Ну, наверное, - сказала Фи-фи. - Хотя, нет, решётку-то ведь можно от кровати и отвинтить. Хи-хи-хи. Да это же смешно, если у тебя на затылке спальная решётка болтается. Хи-хи-хи.
-Да, - сказала я, - понятно. А мне что, тоже эту вот, верлиоку наденут?
-Конечно, - подтвердила Фи-фи. - Ну, не сразу, конечно. Сразу Госпожа никому верлиок не надевает. Но ты не беспокойся. Ты же вон какая умная. Уж конечно, ты верлиоку быстро заслужишь. Сперва конечно надо ошейник заслужить, это тоже какое-то время занимает. Но времени-то у нас, ламиол, выше макушки, - тут она хотела постучать себя ладонью по верхушке верлиоки, но цепь на запястье натянулась и Фи-фи постучала по клетке сбоку.
-Ошейник? - спросила я. - А я разве уже не в ошейнике?
-Вот это что ли? - указала Фи-фи пальчиком на мою шею. - Да какой это ошейник? Это так, кольцо для привязывания. Вот у меня настоящий Аннолиусский ошейник. Вот… А, ну да, конечно. Так не видно, - она поскребла себя по шее заключённой в блестящую горловину основания верлиоки. - Он вот тут, под этим кольцом.
-Да, - сказала я, - ошейника-то и не видно совсем. А надпись как же?
-Но мы же дома. Зачем тут надпись? Госпожа нас всех и так в лицо знает. Это если кого отсюда выводят, ну тогда конечно табличку прикрепляют или дублирующий ошейник сюда вот, - она снова постучала себя по горловине. - Только меня уже давно никуда не водили. Я уж и забыла, когда.
-Сочувствую тебе, - сказала я.
-Сочувствуешь? - удивилась она. - А! Сочувствуешь, что меня гулять не водят? Ну а что хорошего-то там, снаружи? Говорят что там Нол топорами рубят, а ламиол душат и в бочках солят. Хи-хи-хи-хи!
-Ага, - сказала я, - а ты и поверила.
-Да ты так серьёзно сказала. Я пока догадалась, так чуть со страху не откинулась. Кажется даже заикаться стала, да?
-Да. И глаза вытаращила.
-Я всегда вытаращиваюсь, когда испугаюсь, - призналась Фи-фи. - А с тобой что-нибудь такое бывает?
-У меня дурная привычка. Я вслух говорю.
-Подумаешь. Носи толу, да и все дела.
-Да? Это легко сказать. Я сама что ли решаю, когда мне рот затыкать, а когда нет? А вот всегда так и выходит, когда потеряю контроль и разболтаюсь, так как раз в тот момент когда никакой толы во рту нет. Что-то я не припомню ни одного случая чтобы я разболталась с толой во рту.
-Ну? Так ведь ты потому и не разболталась с толой во рту, что когда во рту затычка, то и разболтаться невозможно.
-Точно. А я и не подумала.
-Хи-хи-хи, - сказала Фи-фи. - Ты опять пошутила, да?
-Ну, - сказала я. - Смешно же?
-Конечно, - кивнула она.
-Слушай, Фи-фи, - спросила я, - а много вообще у Госпожи рабынь?
-Рабынь? Теперь, с тобой, четыре. Правда, говорят что Госпожа ещё купила пятую, но её никто не видел. Возможно что Госпожа её не купила, а просто взяла в аренду, тогда понятно было бы, что мы её не видели.
-А что, новую рабыню всегда всем показывают?
-Ну, а как же? Какая же она рабыня, если Госпожа не объяснила ей кто она такая, не надела на неё ошейник и не дала поцеловать свою обувь?
-Да, действительно, - сказала я. - Я иногда простые вещи забываю.
-Точно, - улыбнулась Фи-фи, - и я тоже. Так что? Мы ведь ламиолы, а ламиолы все такие.
-Да, - сказала я, - правда. Фи-фи, а ты рада, что ты ламиола?
-Конечно, - кивнула Фи-фи.
-Считаешь, что быть ламиолой хорошо?
-Конечно хорошо.
-А Нолой ты не хотела бы быть?
-Нолой? Да ну! Вот ещё. А ты что, жалеешь что ты не Нола?
-Ну, иногда да. А что? Нола ведь Госпожа. Она делает что хочет, одевается во что хочет, идёт куда ей заблагорассудится. Её все уважают, называют Госпожой. Рабыни у неё, упряжки и ещё там много чего.
-Ага, - улыбнулась Фи-фи. - Нол конечно уважают. В Гедониксе особенно. Хи-хи-хи-хи!
-А что ты про Гедоникс знаешь?
-А что про него знать-то? Все знают, что там ламиолы на Нолах скачут. Хи-хи-хи-хи.
-Да, - сказала я, - все так и говорят.
-Ну! - кивнула Фи-фи. - А кто-то тут переживает, что не Нола. Вот такую как запрягут Гедонисские ламиолы, так у неё быстро мнение переменится.
-Ага, - сказала я. - Так ведь мы-то не в Гедониксе. Мы в Генозисе, а здесь Нолы на ламиолах катаются.
-Так что? - возразила Фи-фи. - Ламиола рабыня. Ей Нолу возить почётно. А вот когда Нола ламиолу везёт, это же позор несусветный! Уж если рабыни на Госпоже катаются, так это же посмешище, это бежать куда-нибудь надо, где тебя не знают. А ламиолой быть хорошо. Ламиола не старится, ламиола не болеет, а главное, ламиола никогда посмешищем не бывает, ну, если она послушная, конечно. С ламиолой что ни сделай, во что ни наряди, как ни свяжи, над ней никто смеяться не станет. Это её собственника поднимут на смех, если что.
-Ну а наказания? А побои?
-Это неприятно, конечно. Так что? Не бывает чтобы уж прямо всё было хорошо.
-Тогда получается, что лучше всего быть ламиолой в Гедониксе?
-Ха! Ещё чего! - возмутилась Фи-фи. - Видала я этих Гедонисских ламиол в стоячих клеточках! Была охота.
-Ну, я же говорю, в Гедониксе, а не здесь.
-Да какая разница-то? Рано или поздно, они всё равно в тех же стоячих клеточках окажутся. Без язычков, без зубов и без пальчиков, и на вал.
-Так ты думаешь, этот самый Гедоникс всё-таки разгромят?
-Да конечно же разгромят, - убеждённо сказала Фи-фи. - Это проблема, что ли?
-Да? - сказала я. - А если это не проблема, чего ж ещё не разгромили? Я, знаешь ли, наслушалась и знаю к чему это может привести. Там проблем целый воз, перечислять-то язык устанет. Заложницы там, песчаный щит, а с освобождёнными Нолами что тогда делать?
-Хи-хи-хи, - сказала Фи-фи. - Так ты этих Господских сказочек наслушалась, что ли? Ерунда всё это. Господа, они ведь знаешь, сумасшедшие все. Сказочки друг другу рассказывают, и как будто так и надо. У них не принято истинную причину называть, ну, чтобы со страху не откинуться.
-Истинную причину чего? Того что Гедоникс никак не разгромят?
-Ну да.
-И в чём же причина?
-А ты не знаешь, что ли?
-Ну, я думала что… Выходит, что не знаю.
-Ну ты даёшь, Ку. Да кто же этого не знает?
-Ну, понимаешь, я тут в общем-то недавно. Я многого не знаю совсем.
-Надо же, - удивилась Фи-фи и озадаченно почесала клетку. - Ты точно не знаешь, а? - и она зачем-то показала пальцем на собственную руку.
-Не знаю, - сказала я. - А ты мне расскажешь?
-Ну… - сказала Фи-фи, оглянулась и зачем-то поглядела в направлении коридора. - Понимаешь, об этом говорить-то запрещено.
-А откуда же тогда все знают? - резонно спросила я.
-Ну, мало ли что запрещено. Ламиолам много чего запрещено, так что ж теперь, ничего и не делать что-ли?
-Понятно, - сказала я. - Ну так и расскажи мне потихонечку.
-Потихонечку можно, - согласилась Фи-фи. - Не услышал бы кто. А то, за такое могут и язык отрезать.
-Ну?
-Говорю же! - и она снова поглядела в коридор, а потом наклонилась ко мне и прошептала:
-Ты что, ничего не знаешь о Руке Хенды?
-Во, - сказала я. - Впервые слышу.
-В Гедониксе Рука Хенды, - также шёпотом сообщила мне Фи-фи и даже слегка выпучила глаза.
-Э… - сказала я. - Это что, священная реликвия такая? И кто такая эта Хенда?
-Тс-с-с-с! - зашипела Фи-фи и оглянулась. - Не говори громко, язык отрежут!
-Ладно, - прошептала я.
-Говорят, - прошептала Фи-фи, - что Хенда была Ламия, дочь Серого Повелителя.
-Ага, - сказала я. - Угу.
-Ну! Говорят что это Хенда построила Гедоникс, а может и всю Оллитарию даже.
-Да ты что? - удивилась я. - В-одиночку, что ли?
-Ну! Она же ламия. И вот, в Гедониксе с тех пор осталась её рука.
-Рука?
-Ну, то есть, не её рука, а это… Ну, устройство с помощью которого она всё строила. Вот оно осталось.
-Надо же, - сказала я. - И что оно из себя представляет?
-Не знаю. Говорят, похоже на руку. Только никто не знает, как оно действует.
-Ну так и чего же тут страшного?
-Да ты что?! Эти самые Гедонисские ламиолы ведь какой слух распустили? Будто они теперь знают как этой рукой пользоваться. Будто бы потому и обнаглели до того, что всех Госпожей в тележки позапрягали! Вот Господа и боятся, а вдруг это правда?
-Надо же, - поразилась я. - И что, эта рука…
-Тс-с-с!
-Да я же шёпотом! Так что, эта штуковина… Её что, как оружие использовать можно?
-Не знаю. Уж наверное можно. Говорят даже что если кто сумеет, так сможет всю Оллитарию расплющить, а может и вообще весь мир, какой есть.
-Ужас, - сказала я. - Но кто же захочет весь мир разрушать?
-Так ведь эти Гедонисские девки, они же сумасшедшие! Они всё что хочешь могут учинить!
-Так что, они и вправду этой штукой управлять научились?
-Не думаю, - сказала Фи-фи. - Это они врут, конечно. Но где полная гарантия-то? А вдруг всё же правда? Кому охота проверять-то?
-Да, - согласилась я, - проблема.
-Ну! - кивнула Фи-фи. - А ламиолы-то обнаглели. Говорят что и по всей Оллитарии хотят свои порядки установить. Думают, что всех насмерть застращали. Но уж это они ошибаются. Господа ведь, они какие? Пока кого другого грабят, они только возмущаются, а уж если за них самих берутся…
Я бы на месте этих Гедонисских дур сидела бы себе тихо за своим песчаным щитом и всем бы в любви объяснялась. Нет, ничего они не могут, конечно, а не то бы уже потребовали себе полной власти над всей Оллитарией.
-Ну и дела, - сказала я. - И, значит, об этом вот нельзя говорить?
-Ни-ни! - замотала головой Фи-фи. - Говорю же, язык отрежут! Слушай… - тут она снова выпучила глаза, - а ты же болтаешь вслух, да? Слушай, Ку, ты даже об этом и не думай, ладно? А то ещё начнёшь болтать. Да чего об этом думать-то, правда? Мы же цепные девушки, нам что, больше делать нечего что ли?
-А чем тут вообще цепные девушки занимаются?
-Ой, да найдут работу! Этой Роксане, знаешь, лишь бы нас за работу засадить, неважно, нужна она кому или нет. Вот меня она вышивать заставляет, представляешь? Да кому все эти вышивки нужны-то? А Лолу она этими дурацкими танцевальными тренировками достала. А чего ей тренироваться? Она и так прекрасно танцует, нечего ей тренироваться, так ведь нет!
-А Лола, это кто?
-Лола? Рабыня Госпожи.
-Ага. У Госпожи четыре рабыни. Я, ты, Роксана и Лола?
-Ну да. Мы четверо у неё в частной собственности. Только она и многими другими пользуется. Арендует, там, берёт во временное пользование. Да и попрыгуний тоже использует как захочет.
-Попрыгуний?
-Ну, этих, которых для балета дрессирует.
-А, танцовщиц?
-Ну. Я и говорю, попрыгуний.
-Понятно. А вот Лола, она какая?
-В смысле?
-Ну, Лола девушек любит?
-Ах, в этом смысле. Нет. Девушек она не любит. Да и сама она, знаешь… Ну, заносчивая немного. Нет, я понимаю что она танцовщица хорошая, но не все же обязаны танцевать уметь, правда?
-Конечно. Я так считаю, что у каждого свой талант может быть, и нечего друг перед другом заноситься.
-Ты хорошая девушка, Кукла… Ой! Прости. Ку. Я очень рада что Госпожа тебя купила. Ты знаешь, ты ей подчиняйся. Я тебе по-секрету скажу, Госпожа Клионолия, она сумасшедшая. Если кто ей не подчиняется, она такое придумает, такое… Ну, я не знаю, что, только нормальная Госпожа такого никогда в жизни не выдумает.
-Вон что, - сказала я. - А ты же говорила что любишь Госпожу?
-Конечно люблю, - удивилась Фи-фи.
-А сама её сумасшедшей называешь.
-Так если она и есть сумасшедшая?
-А как же ты её тогда любишь?
-Так ведь она же моя Госпожа? - искренне удивилась Фи-фи. - А я её рабыня. Я же обязана её любить, я и люблю. Да кого же мне ещё любить, если не свою законную собственницу?
-Ну, а в чём эта любовь выражается?
-Да как в чём? Я радуюсь когда она ко мне приходит, когда со мной говорит, вообще радуюсь когда о ней думаю. Ну и побаиваюсь когда о ней вспомню, а вдруг она рассердится и меня накажет? Вот так и люблю.
-А… Что, и вот тут что-то такое, да? - как могла, показала я пальцами себе пониже живота.
-Само-собой, - кивнула Фи-фи.
-Ну, понятно, любовь, - согласилась я.
-А ты, Ку, разве свою прежнюю Госпожу не любила?
-Знаешь, - сказала я, - я просто не успела. Там столько всякого случилось, что у меня голова не на месте до сих пор.
-Правда? А у нас тут скучновато… Ай! Ой! Вай-вай-вай!
Фи-фи подскочила, а у неё за спиной, откуда ни возьмись, обнаружилась Роксана принявшаяся стегать Фи-фи литоной по бокам. Фи-фи же подскочила и вертелась, пытаясь подставить под удары цепочку соединяющую кандалы и наручники.
-А ну, стой смирно! Чего вертишься? - прикрикнула Роксана.
-А я не могу не вертеться, потому что больно, Госпожа, - пискнула Фи-фи.
-Ишь! - сказала Роксана, опустив литону, - скучно ей. Я тебе что велела делать?
-Знаете, Госпожа, - сказала Фи-фи, - это вышивание меня уже достало! Кому все эти вышивки нужны-то?
-Не твоё дело. Чего сюда пришла?
-Да поболтать с новенькой! Нельзя, что ли?
-Ах, поболтать? - сказала Роксана и стегнула Фи-фи под юбку. - Поболтать, да? А прут зачем? Ах ты дрянь! Если девушка в клетке сидит, так можно её прутом тыкать?!
-Да не тыкала я её! - возмутилась Фи-фи. - Ну, почти не тыкала, Госпожа!
-Пошла отсюда! - велела Роксана. - Садись за вышивание. Ещё сюда придёшь, на короткую цепь посажу. Поняла?
-Поняла, Госпожа, - подтвердила Фи-фи, скорчила мне кислую мину, подмигнула и удалилась. А Роксана посмотрела на меня сверху вниз. Я скромно опустила глаза и потопталась на коленях.
-Кукла, - сказала Роксана, - пододвинь миску к решётке.
Во мне вмиг проснулась надежда на еду и заурчало в животе. Я осторожно упёрла колодку в миску и продвинула её к вперёд. Роксана присела на корточки, открыла большую кастрюлю с крышкой, что принесла с собой, и начала накладывать ложкой в мою миску достаточно густую дымящую паром кашу. Я проглотила язык и облизнула губы. Роксана строго поглядела на меня и сказала:
-Кукла, Госпожа Клионолия не велела тебе есть, пока она сама не придёт и не разрешит. Понятно?
-Э? - сказала я. - Э… Э…Э…
-Что, язык проглотила?
-Да, Госпожа.
-Поняла, что есть нельзя?
-Поняла, - сказала я. - Чёрт побери.
-Что?
-А чего же тогда вы кашу принесли, если есть нельзя? Чтобы мне ещё хуже было, Госпожа?
Роксана снова глянула на меня.
-Ты, Кукла, не возмущайся, а делай что велят. А я делаю что мне Госпожа приказала. А с Госпожой я тебе спорить не советую.
-Понятно, Госпожа, - подтвердила я и потянула нос за паром от каши. Мне показалось что Роксана поглядела на меня с жалостью, но она ничего не сказала, закрыла свою кастрюлю и унесла её. Я тут же кинулась к миске, решив что если я немного съем, то этого никто и не заметит. При этом я прекрасно понимала, что если я съем хоть немного, то уже не смогу остановиться пока не вылижу всё досуха. А вот про возможность добраться до каши я не подумала. Между тем, проклятая колодка на руках не позволяла мне как следует ухватить миску, норовя её попросту опрокинуть.
Тогда я запрокинула руки на голову и попыталась дотянуться до миски языком, однако теперь натянулась шейная цепь и остановила мой рот в паре сантиметров от цели. Я отчаянно задёргала шеей, но быстро поняла что миску придётся предварительно отодвинуть от решётки. Такая задержка была совершенно неприемлема когда у вас еда перед самым носом. Я попыталась вытянуть язык, но всё-равно не хватало самой малости. Между тем, запах был до того вкусный и бил прямо в нос, что я просто не могла отодвинуться от вожделенной цели. Я даже не сразу и поняла, что кто-то стучит меня по спине, да ещё и хохочет сверху. Наконец меня ощутимо треснули по загривку и я обратила внимания на досадный источник беспокойства.
-Кукла! Эй, Кукла! Ты что, не видишь? Госпожа пришла.
-Сейчас, - сказала я и сделала ещё одну отчаянную попытку дотянуться до каши языком. Вот совсем чуть-чуть не хватило!
-Ничего себе, - сказали сверху и тут литона стегнула меня точно по высунутому языку.
-Ай! - визгнула я и инстинктивно отпрянула назад. И тут я наконец осознала, что явилась эта мерзавка Клионолия. Эта кровопийца снова была в красном, только теперь на ней было не покрывало, а длинное платье, а на голове платок, туго завязанный, как у рабынь. Да ещё толстое ожерелье из больших стеклянных шариков намотанное на шею поверх платка.
-Ну что, рабыня? - спросила она, - рада, что Госпожа пришла?
-Да-да, конечно, - торопливо подтвердила я. - Это… Можно мне теперь поесть, Госпожа?
-Поесть? Нет, Кукла, нельзя.
-Н-нельзя? - пробубнила я. - Но почему нельзя-то, Госпожа?
-Потому что мне так хочется, - пожала плечами Клио. - Я Нола, что хочу, то и делаю. Хочу, кормлю рабыню, а захочу, так голодом заморю. Поняла?
-Поняла, - подтвердила я. - Только это глупо, Госпожа.
-Что глупо?
-Покупать девушку за три с половиной сотни мониолов только для того чтобы уморить её голодом.
-Ага, - ухмыльнулась Клио, - сочувствуешь моим финансовым потерям? Так может, поделишься с Госпожой сбережениями?
-Вы же знаете что у меня нет сбережений, Госпожа!
-Да? Ну, а если даже и нет… Понимаешь, у меня такое впечатление, будто ты, рабыня, не очень-то и рада тому, что Госпожа пришла.
-Да рада я, рада, Госпожа! - заголосила я. - Как же мне не радоваться, если вы сами говорили что покормите меня когда придёте?! А я же голодная как зверь!
-Госпожа, - напомнила она и постучала литоной по решётке.
-Госпожа, - повторила я.
-Ты чего это забываешь нормы разговора?
-Простите, Госпожа, - сказала я. - Это от голода, Госпожа.
-Вот как? - задумчиво сказала Клио. - Знаешь, Кукла Барби, у меня такое впечатление, что ты обрадовалась совсем не мне, а этой вот миске с кашей. Разве это не так, Кукла Барби?
На меня вдруг нахлынул жуткий испуг. Я предположила что Клио заранее решила не позволить мне есть. И теперь, как бы я себя ни вела, ничего не изменится. К тому же, она назвала меня Куклой Барби два раза подряд, хотя вполне хватило бы и одного, да и полное имя тут было вовсе не к месту. Конечно же, она сделала это намеренно. Между тем, когда меня называют Куклой Барби, я просто зверею и мне крайне трудно бывает себя сдержать. А если к тому же присутствуют ещё и усугубляющие ситуацию обстоятельства…
-Между прочим, мне очень обидно что моя рабыня ценит свою Госпожу ниже чем какую-то презренную миску каши, - продолжала она. - А может, я ошибаюсь?
-Нет, - прорычала я, - ничуть не ошибаетесь, Госпожа.
-Ага, - сказала она. - Ну так жри свою еду, цепная девка.
Тут она сунула литону сквозь решётку, поддела миску и опрокинула её на пол.
-А! - вскричала я, видя как у меня на глазах произошла непоправимая трагедия.
-Ну? Жри, жри, вылизывай пол, обжора.
Между прочим, даже если бы я попыталась вылизать пол, это бы не получилось из-за короткой шейной цепи. Но я и не собиралась лизать кашу с пола. Я никогда в жизни не подбирала еду валявшуюся на полу, не намеревалась делать этого и впредь. Знаете, у каждого из нас есть свой предел, когда честь и вправду дороже жизни, а не просто на словах.
-Ты, сука красная! - сказала я своей Госпоже Клионолии Мона-Анноли, - а ну, отдай мою кашу!
-Н-да? - сказала она. - Чего это, каша твоя? Каша моя, также как и ты вся со всеми своими потрохами. Ты моя цепная девка, и цепь на твоей шее моя.
-Ах ты гадина! - заорала я и кинулась на решётку, попав коленями во всё ещё горячую кашу. Я билась в своей клетке, трясла решётку и обзывала Госпожу Клионолию всеми ругательствами которые оказались на языке. Я вообще не думала ни о последствиях, ни о своём будущем, ни о своём прошлом и вообще ни о чём. Моя истерика продолжалась весьма долго, но бесконечного ничего не бывает. Через какое-то время я не только устала, но и заметила что Госпожа Клио сидит перед клеткой на лёгком стульчике который конечно же заранее принесла с собой. При этом она положила ногу на ногу, а сверху поместила локоток руки, ладонью которой подпирала голову. Эта её выжидательная поза до того поразила меня, что я замолкла, отодвинулась к задней стенке и замерла там, скорчившись и опустив голову.
Клио ещё некоторое время подождала, потом наклонилась вперёд, сунула в клетку литону и слегка потыкала меня в грудь и щёки. Потом поднялась со стульчика, оправилась и постучала литоной по решётке.
-Эй, в клеточке! - сказала она и хихикнула. - Устала, да? Ну и грязнуля же ты. Коленки кашей измазала. Хи-хи-хи. Ты, девушка, моя рабыня. Я с тобой всё что захочу сделаю, а ты не можешь ничего. А что я хочу сделать, тебе известно прекрасно. Ты у меня будешь прелестная дрессированная самочка-ламиола, в прочном ошейничке, приличная и послушная. Итак, что мы имеем по ходу нашей дрессировки? Надеюсь, ты прекрасно уяснила как легко выработать у рабыни рефлекс радости на присутствие Госпожи. Это я пока просто продемонстрировала тебе методику. Ну а рефлексы так быстро не вырабатываются. Полноценный рефлекс будет позднее, со временем. Ну, также как и другие рефлексы необходимые хорошей цепной девушке-ламиоле. А пока что я хочу продолжить демонстрацию. Какой следующий рефлекс мы смоделируем? Конечно же, самый важный. Рефлекс послушания. Как раз подходящий случай. Ты нагрубила своей Госпоже и должна ощутить последствия. И ты их у меня ощутишь, будь спокойна, рабыня.
Тут она повернулась и удалилась помахивая прутиком. Теперь мне ничего хорошего ждать не приходилось. Очень может быть что эта негодяйка попросту насмерть заморит меня голодом. Тем не менее, я не была зла на саму себя. Да, я психанула, но любая нормальная девушка распсиховалась бы если бы с ней так поступили. Лично себя я ни в чём не упрекала, даже наоборот, была немного довольна что высказалась. Ну и пусть теперь убивает! Вот и будет ей убыток в триста с лишним мониолов. А она ведь, наверное, за мониол удавится! Опять же, и убивать рабыню нельзя. А если она так со мной станет обращаться, я уж конечно умру, вот пускай её тогда к суду привлекут, негодяйку такую.
А пока я так рассуждала, вдруг появилась Роксана и начала отпирать решётку. Я немного испугалась, потому что ещё не успела приготовиться к смерти, помолиться, там, и всё такое. Наверное я выглядела очень испуганной, потому что Роксана сказала:
-Не трясись, Кукла. Ничего страшного не случилось ещё.
Она отомкнула колодку на моих руках, сняла с моих запястий деревяшки и тут же велела:
-Повернись и руки сложи за спиной.
Вскоре я опять оказалась связанной мягким шнурком, а потом Роксана отомкнула мою цепь, вытащила меня из ниши и поставила на ноги. Стояла я плоховато, наверное сильно засиделась в согнутом состоянии, а может уже и ослабла от голода. Тут Роксана начала что-то надевать мне на шею, я даже сразу и не поняла что эта была большая табличка, скорее даже целая дощечка с надписью. А, наверное меня повесят, а на дощечке перечислены мои преступления. Фу, как банально!
Тут Роксана сунула мой нос в зеркало чтобы я прочитала надпись на табличке. К моему разочарованию там имелось всего лишь одно слово: «Грубиянка». Впрочем, насколько я помнила, это считается очень серьёзным преступлением. За одно сквернословие девушку вполне можно повесить, не размениваясь на более мелкие обвинения.
-Пошли, - дёрнула меня за цепь Роксана.
-А последнее желание, Госпожа? - сказала я.
-Чего? Какое ещё там у тебя желание?
-Есть хочу, Госпожа.
-Так чего упираешься? Я и веду тебя кормить.
-Э… То есть как? - совершенно растерялась я. - Мне что, дадут еды, Госпожа?
-Не дадут тебе еды! Ты же провинилась.
-Ха! - сказала я. - Так чем же тогда вы меня угощать собираетесь? Плёткой?
-Насчёт плётки указаний не было, - сказала Роксана, - но могу и по личной инициативе угостить. А ну, прекрати болтать и пошли!
Она потащила меня на цепи в неизвестном направлении. Впрочем, далеко идти не пришлось. Вскоре мы зашли в небольшую комнатку, где я с удивлением обнаружила Фи-фи у которой тоже была на груди табличка, а на ней было написано: «Бездельница». Роксана пристегнула меня к кольцу рядом с Фи-фи и сказала ей:
-Объяснишь Кукле что к чему, поняла?
-Поняла, Госпожа, - кивнула Фи-фи.
Роксана ушла, а Фи-фи захихикала глядя на меня. Между тем, это мне было впору посмеяться над ней. В её головную клетку зачем-то был вставлен широкий металлический желобок идущий от её рта наружу решётки. Было такое впечатление, что у Фи-фи высунут длиннющий стальной язык и выглядело это крайне идиотски.
-Грубиянка, - сказала она мне. - Хи-хи-хи.
-А ты что, тоже наказана?
-Ага, - кивнула она. - Я бездельница. Болтала с тобой вместо того чтобы работать.
-Извини, Фи-фи, - сказала я, - но я никак не могу догадаться, что это у тебя за штуковина из клетки торчит?
-Это желобок, - пояснила Фи-фи, - чтобы кормиться.
-В смысле, чтобы кушать?
-Нет. Мы же наказаны. А наказанным рабыням еды не дают.
Я снова перепугалась и возмутилась:
-Но Роксана же сказала что поведёт меня кормить!
-Госпожа Роксана, - поправила меня Фи-фи. - Ну, правильно она сказала. Вот, корыто видишь? - указала она на прикреплённую к стене широкую вогнутую полочку с несколькими отверстиями в стене над ней.
-Это вот, корыто? - уточнила я.
-Ну да, - кивнула она. - Это корыто для корма. Наказанным рабыням вместо еды дают корм. Ну, чтобы всё по закону было. Голодом морить никого нельзя. Это потому что сильно голодать вредно для здоровья, - уточнила она.
-Вон что, - сказала я и с сомнением поглядела на корыто.
-Да ты не бойся, - успокоила меня Фи-фи, - корм, он очень полезен. Правда он невкусный, но вовсе не противный.
-Педи-Гри? - предположила я.
-Это ты о чём?
-Так корм для собак называется.
-Для кого?
-Для собак. Ну, собаки, они вроде как рокси. Тоже зубастые.
-А, рокси? Ну да. Рокси таким же кормом кормят. Я же говорю, полезный он.
-То есть, нас будут кормить кормом для собак?
-Странно ты рассуждаешь, Ку, - сказала Фи-фи. - Тебе что, приятно считать что тебя кормят кормом для рокси? Не лучше ли предположить, что это рокси кормят кормом для рабынь? Разве так не приятнее?
-Рабынь вообще-то надо кормить едой, а не каким-то там кормом.
-Ну так нечего было грубить. А уж если провинилась, так ешь что дают. Ты же говорила что голодная?
Тут что-то заскрежетало и в корыто из дырки посыпалось нечто до безобразия похожее на собачий корм. Такие же маленькие кусочки вроде небольших сухариков. Я никогда в жизни не питалась собачьим кормом, поэтому ничего не знала о его вкусовых свойствах, однако, предположила, что и по вкусу он соответствует. Между прочим, насколько я могла припомнить, эту штуку и собаки-то не очень обожали. Уж во всяком случае, любая собака предпочла бы хороший кусок мяса. При воспоминании о мясных деликатесах я совершенно потеряла контроль над собой и вскоре поймала себя на том, что я с аппетитом уплетаю сухарики насыпанные в корыто. Они так и хрустели у меня на зубах. Я даже испугалась и отскочила. А Фи-фи захихикала глядя на меня, а потом вернулась к кормушке. Поскольку руки у неё были связаны за спиной, также как и у меня, она загребала сухарики желобком, а потом осторожно запрокидывала голову и слегка встряхивала ею, чтобы корм перемещался в рот.
-Ку, ты кушай, не стесняйся, - сказала она. - Корма много дают, уж тут с количеством проблем нету.
Я вздохнула и уткнулась лицом в кормушку, рассудив что глупо было бы собственноручно морить себя голодом. Вот пусть мерзавка Клио меня убивает, а сама себя я убивать не намерена. Надо сказать, нас никто не торопил, а кормушка периодически пополнялась из дырочек. А через некоторое время из трубочки на стене потекла струйка воды. Очень вовремя, потому что от этих безвкусных кубиков у меня уже пересохло в горле. Через некоторое время моё чувство голода не только притупилось, но и вовсе исчезло. Я сделала над собой усилие и оторвалась от кормушки. А Фи-фи ещё некоторое время поела, а потом попила водички и сказала:
-Знаешь, Ку, никогда не известно, скоро ли тебя покормят досыта. Нужно пользоваться моментом. Иногда даже приходиться мелко напакостить, чтобы попасть к этой кормушке. Ну, мелкие рабские хитрости, да?
-Понимаю, - сказала я. - А нет опасности промахнуться и в дополнение к кормушке ещё и кнут заработать?
-Хи-хи-хи, - сказала она. - А нечего дурой быть. Надо и место и время с умом выбирать, да и вид пакости тоже.
Потом она внимательно поглядела на меня и спросила:
-А ты кому нагрубила-то?
-Госпоже, - сказала я.
-Ну? И сильно?
-Не помню. Я когда грубила, так была сама не своя.
-Ну… - сказала Фи-фи, - нельзя такого делать, Ку. Госпоже грубить нельзя.
-Знаешь, Фи-фи, - сказала я, - эта самая Госпожа сама меня довела. Я уверена, она сама хотела чтобы я распсиховалась. Так что, я сделала как она хотела и ни в чём не виновата.
-Ну да, не виновата, - не согласилась Фи-фи. - Не была бы ты виновата, тебе бы Госпожа Роксана табличку не надела.
-А ты не знаешь разве? Была бы рабыня, а вина для неё найдётся.
-Уж это точно, - кивнула Фи-фи. - Я вот, иногда даже думаю, что рабынь для того и покупают, чтобы кто-то виноват был во всём плохом что случается. Но вот, если бы я была Госпожой, я бы так не делала. Но и, конечно, сильно бы своих рабынь не распускала. Вот, к примеру, если меня распустить, я знаешь какая нехорошая могу стать? Ой, Госпожа Роксана идёт!
Госпожа Роксана отомкнула нас от колец, ухватила обе цепи в одну руку и куда-то нас повела. Вскоре мы оказались около моей клетки. У меня возникли нехорошие предчувствия, но я ошиблась. Роксана стукнула литоной Фи-фи, указала на клетку и коротко сказала:
-Вычистишь.
-Я? - возмутилась Фи-фи. - Я должна чистить чужую клетку?!
-А кто, я что ли?
-Ну, уж и не я.
-Нет, ты. Тебе же вышивание надоело? Вот я тебе другую работу нашла.
-Ни фига себе! - сказала Фи-фи. - Чужие клетки чистить?
-Короче, Фи-фи, - сказала Роксана, - не хочешь, не чисти. Только кажется Госпожа собиралась тебя на некоторое время в эту клетку поселить. Так что, я тебя тут прикую, а ты уж сама думай.
-Э… - сказала Фи-фи пока Госпожа пристёгивала её цепь к кольцу, - а чем чистить-то? Не языком же вылизывать? У меня же верлиока на голове.
-Принесут, - пообещала Роксана и потащила меня в обратную сторону.
Мне уже надоело болтаться туда-сюда. Главным образом потому что кандалы начали натирать мне ноги. В таких тесных кандалах девушку нельзя водить пешком, это же каждому известно. Так ноги заковывают когда рабыня должна сидеть на месте. Между прочим, сильно сбитые щиколотки трудно лечить. Я хотела сказать об этом Роксане, но предположила что она и без меня прекрасно всё знает. На сей раз она повела меня в другую сторону, в ту, где меня распаковывали из ящика. Вскоре впереди показалась перекрывающая коридор решётка. Однако, мы до неё не дошли, а свернули в последний перед решёткой боковой проход и оказались в узком коридоре, который вывел в параллельный первому тоннель. Этот коридор отличался тем, что к его потолку была подвешена унитола, причём, не пустая. Сейчас же нам навстречу попались две голые девицы прикованные к этой унитоле, в красных косынках и тяжёлых ошейниках, которые быстренько уступили нам дорогу, прижавшись к стене и поклонившись. Я успела разглядеть большую букву «А» у каждой на лбу, наполовину скрытую кромкой косынки. Потом впереди замаячила ещё одна похожая девушка вяло волочащая по унитоле цепь и несущая в свободной руке большой матерчатый узел. Эта девушка оказалась дольше в поле моего зрения и я разглядела рисунок украшающий её правую ягодицу. Надо сказать, я не люблю татуировок, но над этой попкой поработал квалифицированный специалист, причём недавно. Ягодица была изрядно припухшей и даже кровоточащей, из-за чего и вся попка выглядела несимметричной. Однако и в таком виде рисунок был красив. Он изображал переплетение стеблей в центре которого находился большой полураспустившийся бутон цветка. Причём, рисунок был цветным и располагался так, что очень удачно сочетался с формой ягодицы и с местом своего расположения.
Но тут мы свернули в одну из дверей коридора и оказались в хорошо освещённой комнате, правда изрядно тесной из-за многочисленных вешалок, ящиков и даже манекенов в разнообразных нарядах. А ещё здесь были две голые рабыни одевавшие третью девушку.
Роксана быстро подтолкнула меня к одному из стенных колец и пристегнула на замок. А потом присела, сняла с меня кандалы и даже развязала мне руки.
-Кукла, - сказала она, - жди здесь. Скоро придут рабыни и оденут тебя. И веди себя прилично. Тут она сняла с моей шеи табличку и удалилась. Наверное и у этой Миниуниты была достаточно хлопотная должность. Роксана, как и Спика, всё время гоняла меня чуть ли не бегом, да и сама бегала не хуже Спики.
Оставшись в одном ошейнике, я почувствовала просто неприличную степень свободы и принялась разминать свои запястья, так долго находившиеся в соединенном положении. Тут я заметила что девушка которую одевали, а вернее, сначала раздевали рабыни откровенно меня разглядывает. У неё были прямые тёмные волосы спускающиеся ниже пояса, темная и густая шёрстка в лоне и красивая, средней величины, грудь с большими и яркими сосками. А ошейник на ней был очень тесный, если только она не имела сверхтонкой шеи. Кроме того, девушка была чуть-чуть смуглокожей, хотя черты лица у неё были совершено европейские. Ещё я обратила внимание на ярко-красные ноготки на её руках и ногах и маленькое клеймо на животе повыше пупка.
Некоторое время мы так и разглядывали друг друга, а потом она спросила:
-Это ведь тебя зовут Кукла Барби?
Я даже вздрогнула. Я никогда не могла спокойно реагировать на такое обращение. А Госпожа Клио, хотя и назвала меня так, полное имя употребляла лишь несколько раз, наверное приберегала для более подходящего случая.
-Если можно, Госпожа, - сказала я, - называйте меня Ку.
-Да? Это почему же?
-А вам трудно, что ли?
-Тебе не нравится имя, что дала тебе Госпожа?
-Если на то пошло, - сказала я, - то она потому и назвала меня так, что заранее знала о том что я не выношу когда меня так называют.
-Вот как? - сказала девушка. - Так она купила тебя чтобы за что-то отомстить? Ты ей что, на хвост наступила?
-Я на хвосты никому не наступаю, - сказала я, - но что я могу поделать если кому-то не нравится сам факт моего присутствия?
Девушка сдержанно хихикнула и приподняла руки чтобы рабыни надели на неё складчатую нижнюю юбочку с кружевными оборками. Потом одна из рабынь занялась её ногами, натягивая на них прозрачные чулки, а другая затянула её грудь в симпатичный маленький лифчик. Девушка погляделась в зеркало на стене и кивнула рабыням, указав на лежащее рядом красное платье с юбочкой на проволочном каркасе, такое же, какое носила Фи-фи.
-Я Лола, - сказала она мне, - рабыня Госпожи Клионолии.
-Очень приятно, Госпожа Лола, - наклонила я голову.
-Приятно? - сказала она. - А чего это тебе приятно?
-Приятно с вами познакомиться, - объяснила я.
-А что в этом приятного? - спросила эта странная девушка.
-А почему, например, мне должно не быть приятно? - в ответ спросила я.
-Ну, ты ведь теперь тоже рабыня Госпожи Клионолии, - сказала Лола, - и я её рабыня. А разве любая рабыня не хочет быть единственной у своей Госпожи, и чтобы все остальные сдохли?
-Вот как? - сказала я. - Так что же выходит, и вам сам факт моего наличия и присутствия не по вкусу, Госпожа Лола, да?
-Хи-хи, - сказала Лола. - Забавная у тебя манера говорить, э… Ку. Я о тебе много слышала. Говорят что ты очень умная девушка.
-А вы, говорят, очень хорошо танцуете, Госпожа Лола?
-Да, - довольно сказала Лола. - А кто это так говорит?
-Госпожа Фи-фи.
-Госпожа Фи-фи? Хи-хи-хи-хи, - засмеялась она. - Ха-ха-ха-ха. Госпожа Фи-фи!
-А чего смешного-то? - спросила я.
-Госпожа Фи-фи. Да какая она тебе Госпожа? Вышивальщица несчастная.
-Ну и что? А я вообще пока что никто. У меня даже ошейника настоящего нет.
-Да? А тебе он так нужен?
Я промолчала, только пожала плечами. Рабыни, тем временем, надели на Лолу платье и теперь были заняты тем, что крепили на её шее клетку-верлиоку. Эта штуковина имела горловину напоминающую фигурный ошейник и совершенно скрывала ошейник настоящий, при этом шея не выглядела толстой. Сама же клетка раскрывалась на две половины, а при складывании запиралась на замочек сзади. Сверху же имелась небольшое отверстие, через которое рабыни просунули крючок, подцепили волосы Лолы и ловко вытащили их наружу. Потом скрутили их в жгут и перевязали красной лентой на верхушке клетки, а оставшийся хвост спустили по клетке назад. В таком виде голова Лолы выглядела жутковато. Она производила впечатление отрезанной и подвешенной внутри клетки за волосы. После этого рабыня просунула сквозь клетку пинцет и украсила уши Лолы громадными кольцами из жёлтого металла. Мне было плохо видно, но издалека показалось что её мочки ушей далеко вытянулись вниз. А вслед за этим рабыни надели на её ноги лёгкие ножные кандалы, а на руки наручники с длинной цепочкой. Я подумала что на этом туалет Лолы вполне можно было бы закончить, однако ошиблась. Одна из рабынь взяла с полочки очень длинную и тонкую цепочку с колечком на конце и полезла Лоле под юбку. Я только рот разинула. А рабыня вылезла из-под юбки и надела противоположный конец цепочки на стенной крючок. Теперь обе рабыни отступили назад, поклонились и устроились поодаль на коленях. А Лола оправилась, позвенев своими цепочками, и подошла ко мне поближе. Я поймала себя на том, что до сих пор не закрыла рот и быстро исправила эту оплошность. Мне вообще-то понравилось когда Лола назвала меня умной и не стоило портить такую репутацию дурацки разинутым ртом.
Лола остановилась метрах в двух от меня, поскольку на этом расстоянии её цепочка уже начинала приподнимать подол юбочек. Она перехватила мой взгляд и снисходительно улыбнулась:
-Ты что, Ку, никогда нижнего поводка не носила?
-Э… Вот это вот? - указала я на цепочку.
-Ну да. Тебя никогда не привязывали за вульву?
-Нет! - сказала я с некоторым испугом. - А зачем? А почему не за шею?
-Ну, кому как нравится.
-То есть, это что, тебе нравится?
-Ну уж конечно не мне! - фыркнула Лола. - Это как Господам нравится. Впрочем, некоторым глупым рабыням нравится тоже. Но уж я-то не такая дура.
-Э… Извините, - сказала я, - но каким образом оно там…, это….
-Каким образом цепочка крепится? Ну, методов много. Например, за лонитолу.
-Э… За кляп для лона?
-Или за колечки в губках. Или даже за дырочку в клиторе.
-Это невозможно, - сказала я. - Это оторвётся.
-Не оторвётся, - хихикнула Лола, - если дёргаться не будешь.
-И что, кому-то это ещё и нравится?
-Конечно. Считается что так привязывают строптивых девушек. Вроде как, это даже круче, чем за нос.
-За нос? Я думала, что за нос только арестанток привязывают. Ну, или, там, Страйкеры.
-Да брось ты! Господа кого как хотят, того так и привязывают, хоть за вульву, хоть за нос, хоть за глаз.
-За глаз?! - вытаращилась я. - За глаз-то каким образом?
-А ты наверное не очень опытная рабыня? - спросила Лола.
-Пожалуй, - сказала я. - По крайней мере, опыта привязывания за глаз у меня нету.
-Ну так и не беги впереди своего опыта. Хи-хи-хи. А то, за ноги привяжут.
Возможно, что Лола и вправду была несколько заносчивой девушкой. Что-то было такое в её тоне, вроде ноты превосходства.
-А вы, Лола, - спросила я, - вы рабыня с большим опытом?
-Пожалуй, - сказала она.
-То есть, вы давно уже рабыня? В этом выражается опыт?
-Да нет, - сказала Лола и посмотрела на меня несколько подозрительно. - Опыт, он от длительности мало зависит. Если рабыня дура, так она и за десять циклов умнее не станет.
-Но вы-то умная, да?
-Я? Думаю, я достаточно умна. Ведь я же догадалась стать танцовщицей. А многие дуры мечтали быть певицами, вот теперь локти и кусают.
-То есть, танцовщицей быть лучше чем певицей?
-Конечно. Певиц теперь принято держать в заклёпанных клетках, а танцовщице всегда нужна свобода движения для тренировки. Лично мне нравиться что можно вдоволь побегать и поразминать тело. Ну, трудно, конечно, но уж быть навсегда закупоренной в клетку, это не по мне. А тебе клетки по душе?
-Нет, - сказала я. - Я тоже люблю свободу.
-Свободу? - хихикнула Лола. - Какая же ты рабыня, если свободу любишь? А ещё ошейник себе хочешь.
Я немного обиделась и сказала:
-Между прочим, ошейники я не люблю. Но кто меня спрашивать тут станет? А в таком случае, уж лучше лёгкий ошейник рабыни, чем шарнирное кольцо для привязывания. А будь моя воля, я бы и без всяких ошейников вполне прожила.
Тут Лола погрозила мне пальчиком и сказала:
-Да? А рабыня ведь должна любить свой ошейник и гордиться им. Больше своего ошейника рабыня должна любить только свою Госпожу. А ты что, и Госпожу не любишь?
-Люблю, - сказала я потому что мне расхотелось разговаривать с этой Лолой.
-Правда? Так ты из любви к Госпоже ей нагрубила? Ох, она грубиянок не любит.
-Тут прямо ничего и не скроешь, - сказала я.
-Вот что я тебе скажу, Ку, - таким же слегка заносчивым тоном сказала Лола, - легких рабских ошейников не бывает.
-Пожалуй, вы правы, - согласилась я.
-Да? А ты, я вижу, очень покладистая девушка?
-А вы, напротив, наверное весьма строптивая рабыня?
-Почему это вдруг?
-Ну, если уж вас за вульву привязывают?
-Хи-хи-хи-хи, - сказала Лола. - А тебя, Ку, никогда не привязывали за язык?
-Не припомню, - сказала я. - Правда, как-то грозились.
-Вот гляжу я на тебя, ты вроде и покладистая девушка, но что-то в тебе есть, будто… Ну, такое впечатление, что тебе кажется будто ты умнее всех.
-Что, в самом деле такое впечатление?
-Ну да.
-И что, это плохое впечатление?
-Ну… - сказала Лола, - это на кого нарвёшься. Знаешь, бывают такие дуры, которым очень не нравится когда кто-то умнее их.
-Это точно, - согласилась я.
-А ты и с этим согласна?
-Ну, я же ведь покладистая девушка.
-Вот и опять то же самое.
-Что?
-Вот ты вроде как соглашаешься, а в твоих словах словно бы двойное дно.
-Ну, знаете, Лола, - сказала я, - уж очень вы подозрительны. Да если так вот в каждом слове скрытый смысл выискивать, так конечно все врагами покажутся.
-То есть, ты утверждаешь, что в твоём ответе никакого скрытого смысла не было?
-Не было, - подтвердила я.
-А разве ты не хотела показать, что соглашаешься потому что я сама назвала тебя покладистой девушкой, и теперь получается, что если меня твоё согласие удивляет, то я вроде как сама себе противоречу?
-Чёрт побери! - возмутилась я, - да ничего такого…
-Точно? - перебила меня Лола.
-Ну, хотела, - призналась я. - А чего такого-то?
-Скрытый смысл, - сказала Лола. - Многослойные слова. Многоступенчатые смысловые уровни речи, ведь так?
-Э… - сказала я. - И что?
-И при этом ты ламиола, хотя и знаешь, что ламиолы многослойной речью не владеют и не способны на многоуровневое мышление, так?
Я с некоторым страхом поглядела на Лолу и сказала:
-Я этих ваших терминов не знаю, но как-то раз мне уже говорили то же самое.
-Что именно?
-Что нормальная ламиола так как я мыслить не может.
-Ага! - сказала Лола. - Так я не ошиблась?
-В чём?
Лола осторожно подошла ко мне ещё на шаг, хотя при этом её цепочка уже заметно натянулась, приподнимая юбочки, и сказала:
-В том, что ты такая же, как я.
-Э… - сказала я. - А… это вряд ли.
-Это почему?
-Потому, - сказала я. - Я лучше помолчу пока.
-Понятно, - сказала Лола. - Не желаешь кое-о-чём говорить?
-О чём это?
-О том, что у тебя внутри Сплойиола.
Я даже подскочила от неожиданности, что конечно же никак не могло остаться незамеченным.
-Можешь и не говорить, - сказала Лола. - И так ясно.
-Ясно, что я такая же как ты?
-Вот именно.
-А в таком случае… в таком случае…
-Что?
-А ты знаешь, кто ты такая и почему такая?
-Тихо, - сказала Лола и попятилась к своему крючку. Я сначала даже не поняла её реакции, но вдруг обнаружила что в комнате появилась Роксана и не одна. Следом за ней прибежали ещё две голые рабыни. Роксана тут же указала им на меня и велела:
-Вот эту Госпожу одевать.
А мне сказала:
-Оденься, Кукла, и жди меня.
Сама же сняла с крючка поводок Лолы, осторожно качнула его и повела рукой. Лола сложила руки спереди, опустила глаза и шагнула за цепочкой, выдерживая такое расстояние чтобы цепочка чуть-чуть не касалась пола. Роксана увела Лолу, а рабыни принялись меня одевать. После всех своих преступлений я ожидала что меня оденут в колодки, однако опять ошиблась. Рабыни одели мне чулки, лифчик, поясок с резинками и шёлковые трусики. Потом обули меня в туфельки на среднем каблучке, очень удобные и устойчивые. Далее последовало длинное красное платье из тонкого шёлка, несколько широковатое на мой взгляд, зато отделанное декоративными полосками и кружевными манжетами на рукавах. Потом мне туго завязали голову красным платком. Вообще-то, волосы у меня уже были достаточно длинными, меня ведь не стригли с момента появления тут, ну а густыми и пышными они были всегда. В результате, даже будучи скрученными в шишку, они занимали заметный объём. С некоторых пор я начала замечать что моя голова завязанная в платок всё больше начинает напоминать вытянутый огурец, как это было принято во времена средневековой моды. Вот и сейчас произошло то же самое, только ещё заметнее. Возможно что красный цвет ещё усиливал это впечатление. Но тут я удивилась ещё сильнее, потому что рабыни начали облачать меня в покрывала Нолы и даже приготовили чадру для лица. Вот и готово. Я погляделась в зеркало и обнаружила там красную Нолу хлопающую глазами над верхней кромкой чадры, с цепочкой от шеи приподнимающей край покрывала.
Надо сказать, в таком виде наряд Нолы был достаточно удобен, уж никак не сравнить с тем полным комплектом в который меня упаковали в спальне Лили. При этом однако, снаружи всё выглядело достаточно похожим, - та же башня с глазами, только красная, а не синяя. Совершенно непонятно, зачем же тогда превращать себя в кочан капусты многочисленными промежуточными платьями и накидками, если со стороны этого и не разглядишь? Разве что, для самоудовлетворения? Правда, на сей раз мне не надели пояса и не выдали никаких сопутствующих атрибутов, скажем, плётки или комплекта шнуров для связывания рабынь. Опять же, было совершенно непонятно, чего это меня вдруг нарядили Нолой? При этом, когда рабыни закончили, поклонились и удалились в свой угол на колени, я осталась не связанной и ни во что не закованной. Всё это меня крайне удивило. Я даже предположила, что Госпожа Клио посчитала что я в рабыни не гожусь и решила выпустить меня на свободу для самостоятельного существования. Это, конечно же, было совершенно фантастическое предположение, однако даже такое пришло мне в голову пока я стояла пристёгнутая к колечку и ожидала Роксану.
Наконец Роксана появилась, но, опять же, не стала мне ничего объяснять, а дёрнула цепью за собой. Я пошла за ней, а ноги у меня так и подпрыгивали, освобождённые от лишней тяжести. Мы вышли в прежний коридор, где не было унитолы, и направились в противоположную решётке сторону. Прошли мимо угловатого отделения клеток и мимо комнаты с кормушкой. Вскоре после этого коридор закончился, причём никаких боковых дверей тут не было и в помине. Было совершенно непонятно, зачем мы зашли в этот тупик.
Роксана поставила меня возле стенки, а сама подняла литону вверх и зачем-то постучала по потолку над головой. Тут я заметила что потолок был металлический, также как и пол в этом месте, причём стальная часть потолка отделялась от остального коридора приличной щелью. Роксана немного подождала и постучала снова, причём вид у неё был недовольный. Неожиданно из щели выскочила плоская решётка и начала опускаться вниз. Вскоре она отделила нас от коридора. И только когда пол под ногами начал подниматься, я наконец догадалась, что в этом месте попросту устроен лифт на верхний уровень.
Лифт поднимался медленно и неровно. Очень возможно, что он приводился в движение какими-нибудь несчастными арестантками вертевшими подъёмный механизм. Наконец лифт остановился, а справа от нас оказалась большая закрытая дверь, отгороженная похожей на нижнюю решёткой. Вскоре решётка поползла вверх и проход освободился. Роксана встряхнула цепь и повела меня в дверь. Пройдя сквозь неё, я обнаружила что мы находимся в коридоре с красными стенками и унитолой на потолке. Под ногами же был удобный серый коврик вроде дорожного покрытия. А возле лифта топтались двое охранников с палками. Роксана подала одному из них мою цепь и сказала:
-Вот. Девушку в воспитательную комнату.
-Понятно, - кивнул охранник и ухватил меня за поводок, а Роксана повернулась и удалилась в лифт. Охранник окинул меня взглядом с ног до головы и почему-то негромко сказал:
-Гы-гы-гы-гы. Пошли.
Мне почему-то стало страшновато и я спросила:
-Куда, Господин?
-Скоро узнаешь, - ответил он. - Гы-гы-гы-гы. Пошла! - и дернул меня за собой, а его напарник ещё и слегка подтолкнул меня палкой в попу, и так же сказал: - Гы-гы-гы-гы!
Интересно, есть ли тут хоть один охранник у которого смех был бы нормальным, человеческим, а не лошадиным?
На сей раз, поскольку ноги у меня были свободными, я могла позволить себе расслабиться и поглядеть по сторонам. Надо было понимать, что Госпожа Клионолия занимала два уровня, если ещё и не больше. По крайней мере, на этом этаже ощущалась более развитая цивилизация. Пол везде был покрыт чистым ковриком, стены были чистыми, облицованными большими квадратными панелями бледно-красного цвета, а на потолке чередовались светящиеся панели создающие по всему коридору приятное мягкое освещение. Даже двери в боковых стенках были почти шикарными, с блестящими ручками и пластинами замков. Всё это напоминало неплохой отель где-нибудь в провинции. Вскоре мы свернули в поперечный проход, повстречали ещё двух охранников стороживших тонкую решётку, а когда нас пропустили за неё, мы оказались в очередном тюремном отделении, только, вероятно, несколько элитном. По одной стороне располагались отдельные камеры отгороженные решётками, в каждой из которых находилось по голой пленнице в блестящем ошейнике и красном платке. Камеры были просто роскошные, по здешним меркам, конечно, примерно по два метра в длину, высоту и глубину, к тому же застеленные толстыми стёганными подстилками, понятное дело, красного цвета. Многие пленницы с любопытством разглядывали меня когда мы проходили мимо, а одна вовсе захихикала мне вслед.
-Господин, - спросила я охранника, - а это что за девушки в клетках?
-Эти, что ли? - небрежно сказал он. - Попрыгуньи. А ты помолчи.
-А чего они смеются? - сказала я. - Они не над вами смеются, Господин?
-Сказано, помолчи. Не надо мной. Над тобой они смеются. Гы-гы-гы-гы!
-А почему?
-Тебе толу вставить?
Я благоразумно заткнулась, и мы проследовали дальше. Теперь нам попалась большая длинная камера где сидело с десяток таких же голых девиц прикованных за ошейники, каждая к отдельному кольцу на стене. И перед всеми лежало на полу по маленькому спальному матрацу. Далее последовала точно такая же камера, но пустая. И, наконец, в конце помещения оказались две большие комнаты с зарешеченным входом, расположенные друг напротив друга. В одной было пусто, а в другой на маленьком диванчике сидела девушка в покрывалах Нолы, таких же как у меня. Я успела заметить что в этих больших камерах была даже мебель. Помимо дивана имелся ещё прикроватный столик, маленькая табуреточка вроде пуфика, умывальник и биогоршок, а на боковой стене зеркало и полочка под ним.
С противоположного конца отделения оказалась такая же решётка и такие же охранники, которые также окинули меня взглядом и точно также, пропуская нас, сказали хором: - Гы-гы-гы-гы!
Мне, между прочим, уже любопытно стало, чего это они все надо мной смеются? Ну не над внешностью же моей. Конечно, когда девушка похожа на башню с глазами, это несколько забавно, но тут в Оллитарии этих пучеглазых башен шляется столько, что все кому это может показаться смешным, должны были бы уже сто раз просмеяться. А куда мы, собственно, идём? В какую-то воспитательную комнату. Наверное меня сейчас будут воспитывать, да? А дрессировка как же? Отложена на потом? А что, это самое воспитание представляет собой нечто забавное? Может надо мной просто собрались посмеяться? Я собралась с мыслями и решила попытаться не позволить сделать из себя посмешище. Впрочем, вряд ли получится. Я-то не знаю в чём тут прикол, а они знают. Все преимущества на их стороне. Но тут мои размышления прервались, потому что в этот момент меня втолкнули в какую-то дверь, вместе с моей цепью, и захлопнули эту дверь у меня за спиной. Сначала я инстинктивно попыталась вырваться обратно, опасаясь как бы меня не поместили к какому-нибудь хищному зверю, но быстро убедилась, что дверь припёрли не для того чтобы я выбралась назад. Кстати, если меня решили скормить зверям, тогда было бы понятно, что почти полностью освободили от цепей. Звери денег стоят, так не ломать же им свои зубы?
Тут я оглянулась и обнаружила что ошиблась не сильно, хотя и принципиально. Хищник в комнате имелся, только не зверь, а хуже. Потому что это была Госпожа Клионолия Мона-Анноли. Она сидела на маленькой мягкой табуретке, а вторая, точно такая же, стояла напротив неё. Причём, одета Госпожа была точно как и я. В красные покрывала, только чадру она стянула вниз, на шею, ну и конечно цепи с её горла не свешивалось.
-Привет, Госпожа Ку, - сказала она. - Садись-ка вот на этот пуфик.
Я немного бестолково похлопала глазами, опасаясь какого-нибудь подвоха, и огляделась кругом. Комната была сравнительно большая, круглая и двухэтажная. На потолке располагались светильники, а верхним уровнем являлся балкон отгороженный бордюром и застеклённый зеркальными стёклами, явно для того чтобы скрывать зрителей, как я догадалась. Уж конечно, эти стёкла были прозрачны в противоположную сторону, иначе зачем бы нужно было это кольцевое зеркало над балконом?
Я подобрала покрывала и осторожно уселась на пуфик напротив Госпожи Клио, опасаясь, в частности, как бы из этой подушечки под моей попкой не выскочила иголка для всеобщей забавы.
-Ку, - сказала Госпожа Клио, - если тебе мешает цепь, отстегни её от ошейника. Там просто крючок с защёлкой, без замка.
Я машинально нашарила рукой кольцо ошейника и, немного повозившись, отстегнула свою цепь.
-Давай сюда, - протянула руку Клио, забрала у меня цепь, встала и спрятала её в тумбочку приделанную к стене комнаты. Потом вернулась и снова уселась напротив меня. Я ощутила что сейчас она пахнет даже сильнее обычного, всё тем же противным запахом, и даже слегка сморщила нос.
-Госпожа Ку, - сказала она мне, - как видите, мы с вами сейчас почти в одинаковых условиях. Я считаю, что при проведении воспитательных бесед, воспитательница и воспитуемая должны ощущать себя равными по возможностям. Я считаю, что воспитывать девушку когда она находиться в клетке, связана, закована или помещена в колодки, может каждая дура, при этом это не воспитание, а просто издевательство над здравым смыслом. Недаром многие воспитываемые девушки совершенно справедливо замечают, что если бы они поменялись местами с такими, с позволения сказать, воспитательницами, то весь процесс воспитания пошёл бы в противоположную сторону. Лично я противница таких методов, поскольку метод воспитания является как бы интеллектуальным состязанием и убеждением, и тут недопустимо ставить одну из сторон в заведомо более выгодное положение.
В данный момент различие между мной и вами лишь в том, что вы в ошейнике, а я нет. Но вы ведь понимаете, что ламиолы и Нолы принципиально разные существа, а также и то, что согласно общепринятому мнению, ламиола как раз в ошейнике чувствует себя более спокойно и комфортно, чем без ошейника. Поэтому, я надеюсь, вы не станете придираться к этому несущественному различию. Кроме того, вам неприятен мой запах. Но тут ничего не поделаешь. Ведь, в конце, концов, и ваш запах может быть неприятен мне? Впрочем, если хотите, можете воспользоваться моей парфюмерией чтобы наш запах стал одинаковым.
-Нет, спасибо, Госпожа, - сказала я. - Я обойдусь. Госпожа.
-Так вы согласны, что мы находимся в равных условиях?
-Ну… - сказала я, - внешне, да. Но вот как насчёт последствий? К примеру, если вы сейчас ударите меня, вам за это никто ничего не сделает. А если я? Тогда что, Госпожа?
-Во-первых, - сказала Клио, - почему сразу драться? Неужели вы не хотите победить меня в интеллектуальном поединке? А во-вторых, обещаю вам, всё что произойдёт в этой комнате не будет иметь никаких последствий и не имеет никакого отношения к наказанию которое я вам назначила за предыдущую провинность, за ваше сквернословие, если вы не забыли. Должна вам сообщить, сквернословие в Аннолиусе является серьёзным преступлением, но, учитывая обстоятельства, я назначила вам не слишком строгое наказание. Однако и без наказания это не может быть оставлено, и оно состоится, так или иначе. Но ведь наказание это не главное. Главное это образ мыслей, который следует направить в нужную сторону для достижения взаимной пользы как Госпожи, так и её рабыни. Разве я не права?
-А вот эти стёкла? - указала я вверх. - За ними что, зрители прячутся, Госпожа?
-Наверное, - сказала она. - А вам жалко, что ли? Мы ведь будем вести себя достойно? Так зачем нам прятать от кого-то своё достойное поведение?
-И много их, Госпожа?
-Не знаю, - сказала Клио. - Я никому не запрещаю наблюдать за моими методами воспитания, но никому их и не навязываю. Кто хочет, может приходить и глядеть.
Я озадаченно почесала себе нос. Я этой мерзавке не верила ни на мизинец.
-А в чём же ваши сомнения, Госпожа Ку?
-Что-то здесь не так, - сказала я. - Вот почему когда меня сюда вели, то все надо мной посмеивались, а, Госпожа?
-Хи-хи-хи, - сказала Клио. - Ну, правильно. Знаете, Госпожа Ку, многие ламиолы теряются сталкиваясь с подобными методами воспитания и ведут себя очень забавно. Я даже предполагаю что некоторые зрители собрались тут именно для того чтобы позабавиться. Они же совершено не знают ни вас, и ни ваших умственных способностей. Должна сказать, что смешными тут обычно выглядят глупые ламиолы, а вот интеллектуальное состязание с умной ламиолой может и Госпожу выставить в смешном виде. Ну так что же? Никто не является абсолютно непобедимым.
-Значит, интеллектуальный поединок? И в чём же он будет состоять, Госпожа?
-Ну, я неточно выразилась. Никаких поединков я не желаю. Напротив, я хочу мира и согласия со своими рабынями, а в конечном результате, их любви ко мне. Поэтому, целью подобной беседы всегда является убеждение девушки-ламиолы в справедливости моих действий, в их разумности и логичности. Я была бы рада если бы результатом нашей беседы было бы признание вами справедливости и разумности предстоящего вам наказания за грубость.
-А если вам не удастся меня убедить, вы что, это наказание отмените?
-Я уверена, что мне это удастся.
-То есть, наказание состоится в любом случае?
-Ну, если вы сумеете меня убедить, что ваше сквернословие было оправданным… Честно говоря, я просто не могу представить, какие тут можно было бы привести аргументы.
-Я была голодна! Я себя не контролировала! У меня была еда перед носом, а вы её опрокинули!
-Однако, вы знали, что являетесь моей законной собственностью и не имеете никакого права оскорблять меня даже словесно.
-Я же говорю, что не контролировала себя.
-Позвольте не согласится. Ламиола не контролирующая своё поведение не употребляет членораздельных слов недвусмысленного содержания, не производит осмысленных жестов, мимики и действий.
-Я с этим не согласна. Я ведь говорю не о ламиолии, а о психологической неуравновешенности, которая, между прочим, возникла в результате ваших целенаправленных действий. Вот, признайтесь, вы ведь именно и хотели довести меня до истерики?
-Это я признаю, - сказала Клио. - Я действительно сознательно довела вас до взвинченного психологического состояния, Госпожа Ку. Однако, целью этого была ваша же польза.
-Очень признательна за заботу, - съязвила я.
-Вообще-то, девушка ваших умственных способностей должна была бы понять всё и без объяснений. Но я могу и объяснить.
-Сделайте милость, - сказала я. Должна признаться, несмотря ни на что эта Госпожа Клио даже сейчас всё больше меня раздражала. Меня раздражало в ней всё, даже этот её демократический метод воспитания. Здесь была какая-то странность, я даже подумала, не содержит ли её парфюмерия психотропных средств вызывающих отвращение и неприязнь?
-Охотно объясню, - сказала Клио. - Дело в том, что в момент истерики девушка проявляет те эмоции, которые диктуются ей превалирующими в её психике рефлексами. Объективно оценив происшедшее, вы признаете, что в вашем неосознанном поведении на данный момент превалирует чувство собственного достоинства, стремление адекватно отвечать на обиды и эгоистичный эгоцентризм, проще говоря, в вашей голове первое и главное место занимаете вы сами. Ведь это так?
-Так, - согласилась я, потому что это была правда.
-Именно так, - повторила Клио. - Между тем, подобная рефлекторная направленность психики совершенно неприемлема для хорошей рабыни, и это вы тоже должны признать. Превалирующими направленностями эмоций рабыни должно быть послушание, понимание всестороннего превосходства над собой своего собственника и любовь к нему. Рабыня с правильно установленными рефлекторными реакциями гораздо меньше подвергается наказаниям, не испытывает гнетущего чувства унижения и несправедливости. Напротив, она постоянно испытывает чувство гордости, ощущает себя на своём месте и даже сознаёт своё превосходство над другими, хуже её воспитанными рабынями-ламиолами. В конечном счёте, такая рабыня счастлива, а разве счастье не полезно для любой девушки?
-В таком случае, - сказала я, - напрашивается вывод, что лично я попросту не гожусь в рабыни.
-В текущем состоянии вашей психики, именно так, Госпожа Ку. Таким образом, для достижения поставленной мною на ваш счёт цели, необходима корректировка ваших рефлекторных приоритетов поведения, а точнее говоря, попросту выработка у вас необходимых рабыне рефлексов, которые если и присутствуют в вашей психике, то лишь в зачаточном состоянии.
-Психику нельзя переделать, - возразила я. - Человек рождается с определённым темпераментом, с определёнными социальными и сексуальными наклонностями и таким остаётся всю жизнь. Попытка переделать это приводит лишь к разрушению психики, сумасшествию, либо к имитации индивидуумом требуемого от него поведения вопреки собственным наклонностям.
-Да-да, - сказала Госпожа Клио и почесала свой нос, - я знаю что вы изучали психологию в своей ложной памяти. Это очень забавно. Если хотите знать моё мнение, то вы изучали псевдонауку, ангажированную к потребностям мифологического общества построенного на так называемых принципах свободы и демократии. Хи-хи-хи-хи.
-Знаете что? - рассердилась я, - может быть вы, Госпожа, объясните мне, почему это здесь все кому не лень смеются над принципами свободы и демократии?!
-Что, все смеются?
-Очень многие.
-Ну, правильно. Значит эти самые «все» мыслят разумно и логично. Как же не смеяться над принципами которые противоречат здравому смыслу и естественным человеческим наклонностям, и которые, кстати, никогда не осуществляются на деле, а быстро вырождаются в собственную противоположность.
-Так уж и всегда!
-Всегда, - уверенно сказала Клио. - Надеюсь, вы, Госпожа Ку не являетесь оплаченным агитатором и пропагандистом подобных принципов между туповатыми и доверчивыми слоями населения?
-Чёрт побери! - сказала я. - Разумеется, не являюсь.
-В таком случае, я просто не могу поверить чтобы девушка ваших умственных способностей искренне заблуждалась насчёт жизнеспособности этих самых принципов.
-Нет, интересные дела! - возмутилась я. - Ну, я не историк, конечно, и не знаю всех практических случаев внедрения демократических принципов в жизнь человечества, но насколько я могу судить, ничего более лучшего для организации общественного устройства пока что не придумано. Да, не всё получается так, как декларируется, но всякие там религиозные или тоталитарные порядки ещё хуже!
-А вы точно не оплаченный пропагандист? - нагло ухмыльнулась Госпожа Клио. - Да неужели вы, Госпожа Ку, слепая и не видите, что в реальной жизни всё происходит наоборот?
-Наоборот? - поразилась я. - Наоборот?
-Конечно. А в результате, там где свобода официально под запретом, её больше всего, а там где официально декларируется эта ваша пресловутая свобода и демократия, свободы никакой, а всё решают деньги. А деньги это такая вещь, которая имеет очень интересное свойство. Чем их больше, тем более некрасивыми методами они добыты. При том ещё, количество денег обратно пропорционально влияет на умственные способности их обладателя.
-Э… - проскрипела я.
-Вот именно, - снова ухмыльнулась Госпожа. - Достаточно поглядеть лично на вас, Госпожа Ку, как сразу ясно, что у вас водились некоторые денежки в вашей ложной памяти и это очень повлияло на ваши умственные способности, переведя их большую часть в потенциальный пассив вместо динамического актива.
-Чёрт! - сказала я.
-Но вы не огорчайтесь. Ваши умственные способности никуда не делись, просто перешли в заторможенное состояние, вследствие неестественного образа жизни. Поверьте, когда вы окажетесь в подобающих вам условиях существования, ваши потенциальные способности пробудятся и под моим руководством переориентируют ваше мышление к вашей собственной выгоде, и к моей пользе, как вашей Госпожи и собственницы.
-Это в какую же сторону они переориентируются? - спросила я.
-Да ведь я уже не раз говорила вам. Покорность, преданность, осознание своей ограниченности и любовь к Госпоже, - вот что вскоре станет смыслом вашей жизни, Госпожа Ку.
-Никогда! - проворчала я.
-То есть, вы хотите сказать, что не желаете такого перерождения?
-Не только не желаю, но и не считаю такое возможным.
-Позвольте с вами не согласиться. Я считаю это возможным, а у меня побольше практического опыта в этой области, чем у вас.
-А я считаю это невозможным! - упёрлась я.
-И на каком же основании? Каковы ваши аргументы?
-Таковы. Я сама себя знаю лучше, чем кто-нибудь другой. А я по натуре не рабыня.
-Почти все ламиолы поначалу находятся в подобном заблуждении. Между тем, для переубеждения большинства девушек-ламиол вполне достаточно простой плётки.
-В моём случае плётка вам не поможет, - самоуверенно заявила я. - Да, меня можно довести до подчинения болью, унижениями и издевательствами, но никогда я не стану испытывать удовольствия от положения рабыни и от необходимости подчиняться кому попало.
-Хи-хи-хи, - сказала Госпожа Клио. - До чего же вы неоригинальны в своих суждениях, Госпожа Ку. Да вы хоть знаете, что почти каждая выдрессированная мною танцовщица точь в точь повторяла ваши слова?
-Да? - сказала я, всё больше распаляясь. - И вы смеете утверждать что все эти несчастные девушки переродились под вашим руководством, а попросту не прикидываются чтобы избежать лишней боли и унижений?!
-Я так утверждаю, потому что это так и есть. Какие тут могут быть сомнения?
-И откуда же такая уверенность?
-Да ведь существует же безотказный способ проверки, - сказала Клио. - Кто же этого не знает?
-Это какой же способ?
-Хи-хи-хи, - сказала она. - Какая вы наивная девушка, Госпожа Ку. Да неужели вы не знаете, что правильно выдрессированная рабыня испытывает сексуальное возбуждение целуя руку своей Госпожи, а, тем более, целуя её обувь? Достаточно засунуть пальчик в её мокрую дырочку и всё становится ясным.
-Никогда! - возмутилась я. - Вот уж этого никогда со мной не случится!
-Хи-хи-хи, - откровенно веселилась она. - Да почему вы так уверены? Вы что, специалистка в области эндокринологии? Может вы биолог, или хотя бы социолог, на худой конец?
-Я… я…
-Фотомодель, - подсказала Госпожа Клио. - Вы, Госпожа Ку, удачливая фотомодель, а также психолог-недоучка, неудачливая брачная аферистка и полностью провалившаяся в самом начале карьеры проститутка.
-А… О… - захлебнулась я от возмущения слюной. Между тем, она была совершенно права. Сбежав из дома и оказавшись без гроша в кармане, я хотела пойти по проторённой дорожке и подработать на первое время древним проверенным способом. Однако первая же моя попытка преуспеть на этом поприще закончилась столь плачевно, что я испытала глубокое потрясение и твёрдо решила пробиваться в жизни каким угодно способом, только не этим. Это я тогда, конечно, решила сгоряча. Впоследствии приходилось пользоваться разнообразными методами, в том числе и укладыванием на спинку, как говорила Таня Кучинская. Но никогда это дело уже не являлось для меня единственным доступным способом, просто я избирала его когда это сулило минимальные усилия для достижения цели. Да и насчёт брачного аферизма эта мерзавка была права. В конце концов, если уж честно, то и на психологический факультет я просочилась лишь потому, что там имелись перспективные для стрижки козлики из высших слоёв общества. Правда, мои усилия и тут оказались тщетными, но я просто не успела как следует развернуться и составить приличный план кампании. Всё что я успела, это была парочка авантюрных попыток рассчитанных всего лишь на удачу. Ну, да, да, я недооценила компетентность противника и переоценила свои достоинства, но я ведь и не рассчитывала на безоговорочную победу без долговременной и продуманной осады вражеской крепости. Зато я приобрела неплохой жизненный опыт, весьма пригодившийся мне впоследствии. Между прочим, даже эта моя неудача была обусловлена не моими недостатками, а всего лишь популярной в тот момент адвокатской кампанией по предохранению приличных семейств от, смешно сказать, но звучало это буквально так: «от хищных и беспринципных блондиночек из провинции». В связи с этим, одно время я даже всерьёз планировала перекрасить свои великолепные волосы в тёмный цвет, а также и нижнюю шёрстку. Слава Богу, я вовремя стала фотомоделью, а то ещё неизвестно, чем бы всё это кончилось.
Ага! Зато теперь всё прекрасно, всё кончилось ошейником рабыни купленной изощрённой интеллектуальной садисткой, вонючей как скунс.
-Может, водички? - нагло спросила Клио.
-Не хочу, - отказалась я.
-Но почему же? Неужели вам, Госпожа Ку, приятно глотать текущие от ярости собственные слюни?
-Уж лучше так, - сказала я. - Ваша водичка, наверное, такая же вонючая как вы сами, Госпожа.
-Это всё эмоции, - сказала Клио. - Эмоции возникают когда нет аргументов.
-У меня есть аргументы! - подскочила я.
-Ну так приведите их, - совершенно спокойно попросила Госпожа Клио.
-Вы мерзавка, Госпожа Клионолия, - сказала я, - и это даже не моё мнение. Многие Генозисские Госпожи считают точно также. А кроме того, они считают ваши методы обращения с ламиолами недопустимыми и противозаконными. А уж ваш моральный облик повсеместно является отрицательным примером.
-Повсеместно?
-Вот именно.
-Тогда, наверное, это просто зависть, как вы думаете? Ручаюсь, ни одна из Генозисских Госпожей не побилась бы об заклад на серьёзную сумму, что способна сделать из вас примерную рабыню. А вот я это сделаю. Причём стандартными способами и в приемлемые сроки.
-Не сделаешь! - топнула я ногой. - Никогда ты не сделаешь так, чтобы я мокла от счастья вылизывая твою обувь, красная мерзавка! Да меня скорее стошнит на твою туфлю! Давай, убивай меня, всё равно ничего не добьёшься. Да я бы сама убила тебя если бы у меня была такая возможность!
-Н-да? - сказала она. - А пупок не развяжется? Это ты так расхрабрилась потому что считаешь, что я трусиха, да? Что, может, хочешь со мной подраться, болтушка?
-Сидя в клетке? - спросила я.
-Мы здесь на равных, - сказала Клио. - Хочешь драться? Будем драться, если уж ты интеллектом не вышла. Или слабо?
-Чего? - возмутилась я. - И ничего не слабо! Да ещё не таких видали!
-Да ну? - хихикнула Клио. - Так что, дерёмся?
-Ага, - сказала я. - Сариссония, что ли?
-Чего?! - сказала Клио. - Ещё чего! Да ты кто такая, чтобы говорить о Сариссонии? Никакая Сарисса мне не нужна чтобы проучить тупую цепную девку возомнившую себя человеком!
-Мерзавка! - сказала я. - Кровожадная красная мерзавка! Я тебя убью!
Меня просто распирало бешенство, и мне казалось, что я и впрямь сейчас способна совершить убийство.
-Посмотрим, - сказала Клио и скинула чадру и покрывала, оставшись в платье, точно таком же как у меня, и в обтягивающем голову красном платке.
-Что, на кулачках? - спросила я, становясь в боевую стойку боксёра и выставляя перед собой кулаки.
-А, как захочешь.
-Даже, к примеру, на ножах?
-Запросто, - согласилась она. Честно говоря, я всё-таки надеялась что она испугается. Я хоть и была в ярости, однако остатки разума отчаянно желали чтобы противник сбежал с поля боя и дело не дошло до греха. С другой стороны, я не слабая девушка, достаточно спортивная, гибкая и ловкая. На месте этой Госпожи Клио я бы не стала рисковать, когда в этом нет никакой необходимости. Но я просчиталась.
-Вот, - сказала Клио, откидывая одну из стенных панелей, - выбирай, что понравиться.
Ничего себе! Под панелью было развешено несколько пар смертоносных игрушек, начиная с ножей разной длинны и заканчивая самострелами. Впрочем, с самострелом я всё равно обращаться не умела, поэтому решила воспользоваться самым страшным на вид оружием, в последней надежде испугать противницу.
-Вот это пойдёт! - сказала я, хватая с панели изящный и блестящий двухсторонний топорик-секиру на длинной металлической ручке.
-Ха! - сказала Клио. - Великолепно!
Она тут же вооружилась вторым топориком и захлопнула панель.
-Вжик, вжик, вжик! - энергично помахала я в воздухе топором и сообщила Госпоже Клио:
-Сейчас изрублю тебя как кочан капусты!
-Свой кочан побереги, - отважно ответила она и перехватила топор, встав в боевую стойку. - В покрывалах не споткнёшься?
-Покрывала это лишняя защита, - сказала я, - в них оружие противника может запутаться.
-Ну, как знаешь, - ответила она.
-Да, - сказала я, вставая в похожую стойку. - Ты что же, думаешь, что я в рукопашном бою ничего не смыслю?
-А, на деле посмотрим, - ответила она, похлопывая рукояткой топора по ладони.
Вообще-то, я сроду на топорах не дралась. Я вообще зря завела речь об оружии. Уж лучше бы мы подрались на кулаках, ну повыбивали бы друг другу пару зубов, обошлось бы малой кровью. А теперь что? Что, я должна топором её рубить? Я вам лесоруб, что ли? Сроду никого не рубила топорами, не резала ножами и даже не пилила бензопилой, как принято в Техасе. Правда, как-то я пыталась колоть дрова в своей деревне, но какой из сопливой девчонки рубщик дров? Так или иначе, а никакого другого топорного опыта я не имела вовсе.
-Лучше сдавайся, - сказала я Госпоже Клио, уже совершенно не надеясь на успех.
-Ха! - сказала она. - А ты, я вижу, только языком храбрая? Что, так и будешь стоять на месте?
Я вытаращила глаза, завопила: - й-я-а-а-а! - И завертела топором в воздухе.
Госпожа Клио захихикала, тоже сказала: - я-а-а! - И, как смогла, повторила мои движения.
-А почему это ты сама не нападаешь? - спросила я.
-Так ведь не я же захотела драться? - резонно возразила она. - Я обороняющаяся сторона. А ты трусишка и болтушка. Прирождённая рабыня и есть.
-Ах ты негодяйка! - вскрикнула я. - Да я за такие слова тебе голову снесу!
-Да ну? - нагло сказала она. - И долго мне этого ждать?
Деваться теперь мне было некуда. Я вскинула топор над головой и шагнула в её сторону, с последней надеждой на её бегство. Как бы не так! Госпожа Клио даже хихикнула, глядя на меня. Я припомнила свой небогатый опыт по части колки дров, подняла топор как можно выше и обрушила его вниз, представив себе что передо мной находится обычный деревянный чурбан, а для верности ещё и зажмурив глаза. Топор встретил пустоту, а я, увлечённая инерцией движения, свалилась на четвереньки, чуть не стукнувшись носом об пол, мало того, тут же последовал ощутимый толчок в ягодицу и я слетела с четверенек на живот, пробороздив пол обтянутой чадрой челюстью. Госпожа Клио не только легко увернулась от моего топора, но ещё и дала мне пинка под зад. Такое унижение было уже невыносимым. Меня захлестнула чёрная ярость, я подхватила с пола обронённый топор, повернулась и понеслась на Госпожу Клио, почему-то оказавшуюся сейчас у противоположной стены комнаты.
Она хладнокровно подождала меня и в последний момент отпрыгнула в сторону, а я влипла в стену сиськами. Этот удар слегка отрезвил меня и я поняла, что бестолково гоняться за этой негодяйкой бесполезно. Причём, следует воспользоваться возможностью и моментом пока она считает меня невменяемой. Отскочив от стены, я уже сознательно сделала безумный вид, выпучила глаза и понеслась на неё, размахивая над головой топором как саблей. Я успела заметить что она попросту давится со смеху и готовится присесть, когда я подбегу, чтобы я споткнулась об неё и снова растянулась на полу. Я также догадалась что на это её толкало высокое положение моего топора. Свой же собственный топор она благоразумно держала обеими руками за разные концы рукоятки. Так, на всякий случай.
Я ударила её левой ногой в грудь, ударила в тот момент, когда она поняла мою игру и вскидывала топор для защиты. А правой ногой тут же наступила на край её платья. Госпожа Клио полетела на пол спиной назад. Ей ещё повезло, что стенка комнаты была не очень близко, не то бы она ударилась об неё головой. Я знала, что другого момента у меня уже не будет. Уж конечно, эта мерзавка обучена приёмам Сариссонии и прикончит меня как только подскочит с пола. Я крутанула топор и обрушила его на противницу. Клио подставила под удар зажатую в раскинутых руках рукоятку. Раздался жуткий металлический лязг, рукоятка топора противницы прогнулась, а остриё моего оружия лишь чуть-чуть не достало до её носа. Я отчётливо разглядела вспыхнувший в глазах Клио страх. Её зрачки распахнулись, а из горла вырвался испуганный визг. Мне следовало убить её сейчас, избавив своё будущее от очень больших неприятностей. Вряд ли мне грозило большое наказание за победу в честном, да ещё спровоцированном поединке, а вот в случае моего поражения, эта Госпожа по полной стоимости заплатила бы мне за свой страх перед рабыней. Всё это было понятно, и я даже вскинула топор для повторного удара. Но я до сих пор не знаю, хватило бы у меня духа довершить начатое?
Я не услышала ничего, никакого предварительного звука. Совершенно неожиданно мне что-то жутко сдавило горло, а потом резко дёрнуло за шею назад. Я захрипела, бросила топор и вскинула обе руки к шее, но даже не успела дотянуться до неё. Сейчас же что-то ещё ударило меня под коленки и заставило распластаться на полу, третий же толчок прижал мою голову к плиткам пола, расплющил по нему щекой и придавил шею словно тяжёлым столбом. В первый миг у меня потемнело в глазах, потом я осознала, что лежу на полу, бестолково размахивая руками и ногами, а на моей шее стоит жёсткий кожаный сапог с глубоким вырезом в подошве, явно предназначенный для наступания на шею таким как я. Это мне было ясно потому что перед носом у меня утвердился другой точно такой же сапог, и его прекрасно было видно. Кроме того, у меня ещё и чем-то была обмотано горло, а от этого чего-то тянулся вверх, к руке в кожаной перчатке, круглый ремень, и душил меня с переменной силой, сообразуясь с интенсивностью моих брыканий конечностями.
Я перестала брыкаться, разинула рот, хватая воздух, и скосила глаза вверх. Надо мной возвышалась девушка в клёпаной коже и в маске украшенной заклёпками, из которой на меня сверху вниз смотрели холодные и довольные глаза. А чуть пониже скалился белоснежными зубами украшенный кольцами рот. Надо сказать, с такого ракурса это выглядело жутко и зловеще, а кроме этого искажённого лица я могла только разглядеть большую окантованную металлическим кольцом дырку в ремне, проходящем у этой девушки между ног, сквозь которую проглядывала её косматая вульва с маленьким железным колечком в клиторе. Почему-то я испугалась, подумав, что сейчас она начнёт мочиться сквозь эту дырку прямо мне в глаз. Но этого не случилось, напротив, душащий меня шнур несколько ослаб и позволил мне с трудом дышать, только я теперь не рисковала вырываться и лежала смирно, а нога стоящая на моей шее производила на меня впечатление несокрушимости.
Вскоре я разглядела снизу вверх и поднявшуюся на ноги Госпожу Клионолию. Она взглянула на свой погнутый топор и бросила его на пол, а потом сказала девушке:
-Молодчина, Риса. Ты меня и в этот раз не разочаровала.
-У-р-р-р, - ответила ей девушка. Звучало это совершено как довольное урчание большой и сильной кошки.
-Молодчина, - повторила Клио. - Госпожа Рисой довольна. Вот.
Я увидела как Госпожа Клио натянула на руку красную перчатку и протянула девушке для поцелуя.
-У! - сказала Риса и прижалась окольцованными губами к её перчатке. - У-р-р-р.
-Свяжи эту мерзавку, и на колечко, - велела Клио и слегка пнула меня ногой.
-Угу! - сказала девушка и заломила мне руки за спину, при этом так и продолжая стоять на моей шее. Я нутром чуяла что сопротивляться совершенно бесполезно. Риса связала мне руки за спиной, потом ноги, потом согнула меня в дугу и стянула вместе оба узла. А потом сошла с моей шеи, размотала с неё свой кнут, ухватила меня рукой за общий узел и потащила куда-то, словно чемодан за ручку. Мне было очень больно в вывернутых руках и я завизжала, но никто на это не отреагировал. На моё счастье, тащили меня недалеко, всего лишь к ближайшему пуфику. Потом сапог Рисы пнул этот пуфик, отчего он вдруг разложился на две части, выпуклостью вверх. Следующий пинок перевернул этот валик вверх ногами и превратил в желобок. И тут же Риса скинула меня туда, вытаращенным животом вниз. Не успела я и вздохнуть, как она ухватила меня за ошейник, дёрнула вниз и пристегнула защёлкой к маленькому колечку, вделанному в край разложенного пуфика. Несомненно, эта убийца не раз проделывала все эти манипуляции с подобными мне глупышками.
Теперь я оказалась лежащей на груди и верхней части живота. Мои ноги были заломлены назад и связаны с руками, а шея жёстко притянута к колечку. Хотя меня больше и не держали на весу как чемодан, всё равно, такая поза причиняла мне столь сильную боль, что я попросту закричала от этой боли. В тот же момент в мой разинутый рот воткнули большой пластмассовый кляп-шарик и затянули ремешками на шее. Думаю, излишне упоминать, что этот шарик был из красной пластмассы, как и всё в этом месте обитания красных извращенцев. Я и теперь продолжала вопить от боли, но с кляпом во рту это не получалось громко и больше походило на жалобное мычание. Кроме того, я дёргалась, раскачивая свой желобок, потому что лежать неподвижно при столь сильной боли было просто не в моих силах. Но если хорошо представить себе позу, которую придали мне эти мерзавки, то станет понятным, что и раскачиваться слишком сильно у меня не было никакой возможности.
Тем временем, Госпожа Клионолия снова облачилась в покрывала, прикрыла лицо чадрой и уселась напротив меня на второй пуфик. А эта самая Риса встала ни колени сбоку и благопристойно сложила ручки перед грудью.
Честное слово, мне было не до того чтобы разглядывать их, боль выворачивала меня наизнанку, а также и сознание полной беспомощности и безнадёжности. Я могу только сказать, что рабыня была в клёпаной маске, красном платке и с кольцом в носу. Губы у неё были проколоты несколькими кольцами, тело обтянуто ремённой сбруей с металлическими сферами поверх груди, обута она была в те самые сапоги, а с её запястья свисал кнут собранный в кольца. Никаких цепей я на ней не заметила, только обычный железный ошейник. А Госпожа Клионолия продолжала свою воспитательную беседу, положив ногу на ногу и периодически тыкая в меня литоной:
-Итак, Кукла Барби, какой необходимый рабыне рефлекс мы недавно собирались смоделировать? Рефлекс послушания, да? То есть, слушаться Госпожу для рабыни хорошо, а не слушаться Госпожу для рабыни плохо. Знаешь, Кукла, я тебя обманула. Рефлекс послушания, это конечно же очень важный рефлекс цепной девушки, его даже, как правило, и называют основным. Но вот лично я с этим не согласна. Я считаю что основной инстинкт, это страх рабыни перед Госпожой. Вот этот рефлекс мы и смоделировали только что. Вот ты, Кукла Барби, какой инстинкт считаешь для рабыни более важным? - спросила она и слегка постегала меня литоной по обоим бокам.
-У-у-у! Ы-ы-ы! - сказала я и из глаз у меня потекли слёзы от непрекращающейся боли.
-Ну, думаю, ты разделяешь моё мнение. Думаю, ты поняла, что совершенно бесполезно нападать на свою Госпожу с топором. Да и не только с топором. Любое нападение на твою Госпожу, да и не только нападение, а даже и косой взгляд, будет заканчиваться болью, только болью и одной болью. Кстати, Куколка, тебе там достаточно больно? Тебя потуже не затянуть, нет?
-И-и-и! - ныла я. Я уже не хотела спорить с ней, ничего не хотела, только бы меня поскорей развязали и избавили от этой немыслимой позы, причиняющей постоянную немыслимую боль.
А Госпожа Клио поменяла местами свои ноги и продолжала:
-Понимаешь, Барби, воспитательная беседа зачастую позволяет правильно оценить степень запущенности воспитания ламиолы. А ты у меня очень запущенная девушка, очень. Даже странно, как это тебя выпустили из Унилониса в столь невоспитанном виде? Ну да, так и есть, они просто поняли, что твоё воспитание им не по зубам и поскорее отделались от тебя, воспользовавшись удобным для продажи случаем. Несомненно, это так и есть. Ну что же, теперь мне придётся делать их работу, да мне ведь не в первый раз. А ты кем себя возомнила-то? Да ты хоть знаешь, что даже не каждая Нола имеет право вызвать на Сариссонию такую как я? Неужели ты не знаешь, что в этом случае следует иметь схожий по уровню статус? Сариссония с рабыней! Хи-хи-хи-хи! Ну, нет худа без добра, правда? Ты не знаешь случайно, почему меня ещё не зарезали на Сариссонии, притом что меня ненавидит каждая вторая Нола? Я тебе объясню. Всего лишь из-за своеобразности моей Сариссы. Она у меня не только оригинальная, я ещё и купила эксклюзивное право на обладание Сариссой подобного рода. А ты что, ещё не догадалась, глупышка? Риса! Покажи-ка этой мерзавке свой ошейник.
Показать мне что-либо было сейчас затруднительно, поскольку от ужасной боли у меня из глаз непрерывно текли слёзы, а разум грозил попросту помутиться. Однако, Госпожа Клио прекрасно это понимала. Она ухватила меня за волосы сквозь платок, собственноручно протёрла мои глаза и уставила меня носом в ошейник рабыни, где было написано:
«Сарисса. 00-А-01С. Предмет собственности Госпожи Клионолии Мона-Анноли».
До меня не совсем дошло, что это значит, потому что я просто сходила с ума от боли.
-Эй, эй! - сказала Клио и постегала меня по щекам. - Ты сознания-то не теряй, Куколка. Ну? Ты чего это малохольная такая, а? Э, нет, сознания ты у меня не потеряешь. Я что, зря надрываюсь, что ли? А ну-ка?
Тут она достала маленький баллончик и пустила мне в нос струю того самого аромата, которым благоухала сама. Я чихнула и чуть не проглотила кляп. Слёзы брызнули струей, а в нос мне словно запихали раздавленную дольку чеснока. Я завизжала что было силы, но вышло лишь негромкое мычание.
-Ах, не нравится? - сказала Клио. - Это ты, Куколка, брось. Теперь ты постоянно будешь пахнуть своей Госпожой. Постоянно, пока этот запах не станет для тебя самым желанным запахом в мире.
Так вот. Меня все боятся. Ну, может не меня, а моей Сариссы, да? Ну так что ж? В конце концов, это ведь я её придумала, вырастила и воспитала. Сарисса у меня не рабыня, она моё оружие, предмет моей собственности, правда, Риса?
-Угу, - поклонилась Риса.
-Риса мало похожа на человека, - сказала Клио, - уж я позаботилась об этом. Понимаешь, Барби, простую девушку-рабыню вряд ли признали бы предметом. Но благодаря моим стараниям, Риса человеком не считается. Она не считается даже куклой. Она самый настоящий предмет собственности, как и любая другая Сарисса другой Нолы. Ну, мне пришлось для этого немало потрудиться, но результат стоил того. Я вырезала у неё грудь, удалила гениталии, вшила фальшивый клитор, зубы сменила на искусственные, про язычок уж я и не говорю. Вообще, я удалила ей всё что только можно вырезать у девушки, без ущерба для её боевых качеств. Риса стопроцентный воин, а поскольку она предмет, на неё никакие глупые законы не распространяются. Она оружие и она всегда у меня под рукой, как и положено Сариссе Госпожи. Правильно я говорю, Риса?
-Угу, - поклонилась Риса.
-Риса любит Госпожу?
-У, - сказала рабыня. - У-р-р-р.
-А чего Риса желает больше всего на свете?
-У! - сказала та и указала сложенными руками на подол Клио.
-Ну… - сказала Клио. - Впрочем, сегодня Госпожа Рисой довольна. Госпожа позволяет Рисе поцеловать свою обувь.
Она выставила из-под платья туфельку, и рабыня тут же припала к ней своими окольцованными губами. Я так думаю, не вылизывала она эту туфельку лишь потому что у неё не было языка.
-Что, Кукла? - спросила меня Клио, - хочешь быть такой как она? Нет, ты только посмотри. Знаешь, ведь она сейчас мокнет даже несмотря на вырезанные гениталии. Не веришь? Хочешь своей мордочкой проверить?
Мне вообще-то было уже всё равно. Кроме боли я не воспринимала ничего. Пусть она суёт мою мордочку куда хочет, пусть делает со мной что хочет, какая разница, когда весь мир заполнила эта безнадёжно-нескончаемая боль!
-Впрочем, такой как она я тебя делать не хочу. Риса совершенство, и мне другая не нужна. Тебя я сделаю обыкновенной цепной девушкой, только и всего. Итак, что у нас запланировано дальше? Неужели забыла? Ну, как же? Поскольку ты не сумела меня убедить что твоё сквернословие было оправданным, стало быть, что? Правильно. Стало быть, следующим пунктом нашей программы следует наказание Куклы Барби, рабыни Госпожи Клионолии Мона-Анноли за сквернословие. Да, ещё один пунктик. На время наказания рабыня как бы считается преступницей, поэтому… Где там мои щипчики?
Тут она достала щипцы и железное носовое кольцо, продела его мне в нос и свела своими плоскогубцами.
-Вообще-то, тебе не идёт, – сказала она, – но, ничего не поделаешь, придётся поносить. Эй! Охрана! И запомни, Кукла, я Госпожа строгая, но справедливая. Плохих рабынь я наказываю, а хороших поощряю, ну, ты сама скоро увидишь. Хорошим рабыням я иногда даже позволяю поиграть с игрушками. Хи-хи-хи-хи.
Тут поблизости затопали тяжёлые ноги и в поле зрения появились плетёные ботинки охранников. Клио поднялась с места и отпихнула ногой всё ещё прижимающуюся к её туфле Рису:
-Пошла! Марш на место!
Потом она ткнула меня ногой в бок и стегнула литоной по вульве, что, впрочем, мало чего добавляло к моим страданиям.
-Вот эту девку, - распорядилась она, - замкнуть в неваляшку. Да антисептика не жалейте, чтобы не воняла. Поняли?
-Поняли. Гы-гы-гы-гы.
-Ну так, пошли вон, - сказала Клио и удалилась, о чём я догадалась по вдвое ослабевшей вони. А меня приподняли на желобке и куда-то понесли.
Господи! Как мне было больно! Болели не только вывернутые суставы, было такое ощущение что все мои внутренности скручены в жгут и завязаны в узел. Кажется меня несли назад тем же путём, кажется надо мной снова смеялись, но я уже не воспринимала ничего. Мне показалось что я снова вишу на крючке над пропастью, я испытывала ту же безнадёжность и перспективу вечной нарастающей боли до самой смерти. Я не воспринимала ничего кроме боли, когда вдруг меня развязали и швырнули на покрытый тканью пол. Я стонала, слабо шевеля конечностями. Каждое движение тоже причиняло боль, но она не могла сравниться с той болью, которую я испытывала пока была связана. Но я не смела даже сильно шевелиться, а когда мне вынули кляп, не посмела громко стонать, опасаясь чтобы мне снова не сделали так больно как только что.
Тут я заметила что передо мной на корточках сидит Роксана и глядит на меня сквозь свою головную клетку.
-Дура, - сказала она мне, но не с осуждением, а с состраданием в голосе. - Ой, ну дура же ты!
Тут она вздохнула и начала протирать мне залитое слезами лицо, а потом даже погладила меня по волосам. Тут я заметила что на мне нет одежды, и даже волосы распущены и рассыпаны по полу. И ещё я поняла что меня чем-то протирают, причём, эта протирка воняла всё той же Госпожой Клионолией. Я попыталась вздохнуть, но это не получилось и я только издала похожий на икание звук.
-Бедняжка, - сказала Роксана. - Не знаю, что уж тебе и сказать? Ну чего ты, дура несусветная, полезла драться с Госпожой, а? Да ещё на топорах! Да неужели у тебя ни капельки ума нет? Ну? Чего глазами хлопаешь? Не знала, чем это кончится?
-У-у, - сказала я и попыталась мотнуть головой, но это, опять же, плохо получилось
-У-у! - передразнила меня Роксана. - Ну нельзя же такого делать! Неужели трудно понять?! Ты рабыня, ты Госпоже должна туфельки лизать, ручки её целовать, глазки скромно опускать должна, а ты что? Ну чего ты хотела, чего?!
-Я хотела эту гадину убить, - трудно, но членораздельно сказала я и вдруг почувствовала некоторую гордость. А я ведь и вправду её чуть не убила! Ещё бы секунду…
-О, Оллитара! - подпрыгнула Роксана. - Да помолчи ты хоть сейчас, идиотка! Эй, где там, наконец, кляп для этой дуры?
Тут мне задрали голову и воткнули в рот нечто большое, однако, неудобное только в момент вставливания. Когда эта штука оказалась у меня во рту, я не ощутила особых неудобств, только почувствовала что щёки у меня раздулись шариком, при этом ничего не придавило зубы и не защемило язык. Если бы я в тот момент нормально соображала, я бы испугалась, потому что я ведь знала, что удобные кляпы обычно вставляют девушкам надолго. Тут прямая зависимость, чем удобнее затычка, тем на более долгий срок она поселится во рту рабыни. Но тогда я была как деревянная и попросту наслаждалась отсутствием острой боли. Самым же неприятным ощущением в тот момент была противная вонь которая теперь окружала меня не хуже Госпожи Клио.
После этого меня подхватили две пары сильных рук, как оказалось, принадлежавшие двум охранникам, кажется тем самым что принесли меня из воспитательной комнаты. Они поставили меня на колени и продолжали придерживать за плечи, а Роксана опять туго скрутила мои волосы в шишку. Очень туго, так что мне даже стало больно. После этого она завязала мою голову платком, просунула его под ошейник и принялась зашивать длинной ниткой. Я не сопротивлялась, кроме того меня всё ещё не отпускало отупение. Было такое впечатление, будто меня снова укололи чем-то психотропным. Роксана закончила с платком и охранники подхватили меня на руки и снова куда-то понесли. Вскоре я увидела странное устройство, которое почему-то показалось мне ванной для идиотов. Наверное потому, что оно состояло из трёх частей. В середине большая полусфера с тонкими стенками, а по бокам ещё и четвертинки сферы с вырезами, соединённые с центральной частью шарнирами. Сроду не видала столь идиотской ванны. А в том что это ванна я уверилась ещё и потому что меня тут же посадили в центральную её часть. Надо сказать, для ванны полусфера была маловата, но для таза великовата. А чтобы меня в неё усадить, охранники ещё и вывернули мне ноги в позу лотоса или очень похоже на это. Впрочем, я была не против помыться, поскольку вонь которой меня снабдила Госпожа Клио уже достала меня, и мне даже было перед окружающими слегка неудобно. Только вот кто придумал такую идиотскую ванну?
Я попробовала спросить Госпожу Роксану, но обнаружила что мой кляп издаёт странные звуки, вроде дребезжащего звона. Там внутри что-то болталось и перекатывалось, и звук усиливался при попытке говорить. Мне почему-то это сильно не понравилось и я решила помолчать, если уж всё равно говорить невозможно.
Тут я обнаружила что вместо того чтобы налить в этот таз воду, охранники набивают его чем-то очень похожим на строительную вату, такую серую, длинноволокнистую и слегка колючую. Если это была мочалка, то весьма странная. Правда в этой стране идиотов я и не такое уже видала. Между тем, они уже набили этой ватой всё свободное место вокруг меня и даже принялись её слегка утрамбовывать. А потом добавили ещё, образовав большую горку, почти до самой моей шеи. Мне это начало внушать опасение и я попыталась дёрнуться, но меня крепко держали за обе руки два охранника, зачем-то растянув их в стороны, а вместо словесного протеста я могла издавать только это идиотское бренчание ртом.
Тут передо мной снова появилась Роксана с большим закупоренным бутылкообразным сосудом в руках. Я непонимающе вытаращила глаза, а она откупорила эту бутылку и принялась поливать вату которой меня обложили. Я конечно предположила бы что меня решили сжечь и поливают бензином, однако неимоверная вонь всё той же парфюмерии Госпожи Клио так ударила мне в нос, что я уверилась, - она приказала отравить меня своим любимым запахом. И это было похоже на правду. Вскоре вата пропиталась насквозь, а я зачихала и чуть не задохлась, потому что вынести столь концентрированную вонь было почти невозможно. Я припомнила слова Госпожи об антисептике и решила, что она, точно, вместо парфюмерии пользуется жидкостью для вытравливания клопов из мебели. Уж точно, будь я клопом, от такого запаха я бы сбежала хоть на мороз, хоть куда, и крови никакой не захотела бы. По крайней мере я уверилась, что уж от соседства с клопами Госпожа Клионолия страдать не может, а также и от соседства с комарами, молью и термитами, Афганскими муравьями, москитами, мухами цеце и летучими мышами. Все они либо убежали бы подальше, либо погибли бы безвременной смертью от соседства с Госпожой Клионолией. Кстати, в данный момент я воняла примерно втрое сильнее её. И ещё хорошо, что мне заткнули рот, потому что, будь он открыт, меня бы точно стошнило насмерть.
Внезапно запах резко ослаб. То есть, я всё равно продолжала жутко вонять, но уже вдвое меньше прежнего. А кроме того, я обнаружила препятствие между своими органами дыхания и кучей пропитанной ваты. Оказалось что пока я чихала, охранники подняли правую и левую половинки таза и сомкнули их сверху. И тут до меня дошло что я оказалась закупоренной внутри шара набитого ватой из которого торчали теперь только моя голова и руки, зажатые запястьями в вырезах соединённых верхних половинок. А охранники возились, запирая этот шарик в нескольких местах навесными замочками. Я завопила, вернее, забренчала кляпом и забилась внутри этой мерзкой оболочки. Это продолжалось недолго. Никто не мешал мне психовать, но затычка не давала мне свободно дышать, а вязкая мокрая вата колола голое тело и связывала попытки шевелиться. Каждое движение давалось большими усилиями, да ещё и ограничивалось тесной оболочкой шара. Так что, очень скоро я выдохлась и оказалась в прежней позе с подогнутыми внутрь ногами, а руки и сдвинуть с зафиксированного места было невозможно. Я выразительно поглядела на Роксану, но она отвела глаза. Похоже, ей тоже не по вкусу было это очередное издевательство надо мной. Но уж нарушать приказания Госпожи ради меня она конечно не собиралась, поэтому продолжила начатое. Она надела мне на торчащие из дырок руки пластмассовые шарики и заперла их вокруг запястий, а поверх ещё завязала шнурки с нанизанными на них связками колокольчиков. Потом достала шарики поменьше, такие же бренчащие внутри как и кляп, и приколола их заколками к платку около моих висков. Закончила же тем, что поправила железное кольцо в моём носу и тоже подвесила к нему пару колокольчиков.
Вслед за тем, охранники принесли длинную железную палку, подвесили меня к ней, вероятно за какие-то скобочки устроенные около шарниров шара, взвалили себе на плечи и куда-то понесли. При этом я звенела и бренчала при каждом их шаге и толчке. Вот чёрт! Я даже сразу и осознать не сумела, что же со мной сделали? А тем временем, меня куда-то принесли, спустили на пол и ушли толкнув на прощание ногой. От этого толчка шарик повалился на бок, однако медленно выпрямился и перевалился на другую сторону, при этом ещё и поворачиваясь вокруг оси. А пока он так болтался, все подвешенные ко мне побрякушки заливались звоном и болтались во все стороны, стучась по поверхности сферы. На меня напала неимоверная злость и случилась очередная истерика. Но это устройство как раз и было рассчитано на истерику закупоренной в него пленницы. Пока я не прекратила дёргаться, шарик так и качался во все стороны с непрекращающимся звоном. Наконец, он успокоился вместе со мной и застыл в вертикальном положении. Я осознала, что это мерзкое устройство специально сделано так, чтобы центр тяжести находился чуть ниже середины. В результате, болтанка начиналась при малейшем моём шевелении и даже при попытке издать звук ртом. Всё что я могла, это в отчаянии стискивать кулаки внутри ручных шариков, да и на это сейчас же отзывались звоном подвешенные к запястьям колокольчики.
Тут я решила оглядеться по сторонам и обнаружила что нахожусь в большой комнате похожей на спортивный зал, только конечно неполноразмерный. Освещение здесь было очень тусклым, но можно было разглядеть все стены. Я заметила, что одна из стенок представляет собой зеркало, из-за чего комната кажется вдвое большей, чем есть. Но это зеркало находилось у меня за спиной и я угадывала его лишь краем зрения. Я принялась раскачивать свой мерзкий шар, пытаясь развернуть его в ту сторону. Однако внутренними усилиями раскачать его, да ещё с вращением по оси, было затруднительно. К тому же проклятая вата раздражала голое тело так, что я уже чувствовала себя в муравейнике. Правда это занятие позволяло отвлечься от запаха и от нехороших мыслей, поэтому я и не прекращала его пока не достигла цели. В зеркале отражалось то, что было ещё хуже чем я ожидала. Я сейчас представляла собой не просто живую игрушку, а игрушку достойную малолетних дебилов грудного возраста. Шарик внутри которого я была заключена представлял собой пластмассовую гладкую сферу, красную в нижней части и жёлтую, в чёрную крапинку в верхней. А ручные шарики были белые. Верхний же шарик, вернее моя голова с торчащей изо рта затычкой, был завязан в красный платок в крупный белый горошек. А по центру сферы был изображён белый поясок с нарисованным полукруглым кружевным передничком спереди. Кукла. Меня сделали куклой, и даже не такой, как Присцила, а вообще примитивной игрушкой для слабоумных. Оставалось только ждать, когда эти слабоумные явятся и начнут забавляться мной. Мне захотелось умереть, но я подумала, что это не в интересах мерзавки Госпожи Клио, стало быть, умереть она мне не позволит, нечего даже и пытаться это сделать. Да и вообще, в таком виде я не могла совершенно ничего, разве что бренчать своими колокольчиками, но этого делать у меня не было никакого желания. Я замерла, решив попытаться уснуть, но проклятая вонь, которую я источала, не позволяла и этого. Кроме того, постоянная поза приводила к возникновению тупой боли в суставах и мышцах и мне приходилось то и дело шевелиться внутри колючей и вонючей ваты, в результате чего шарик всё время покачивался и позванивал. Живая игрушка. Живая примитивная игрушка! Такого унижения мне тут ещё не доставляли, даже когда впервые запрягли в упряжку. Впрочем, когда меня запрягли то на мысли у меня времени не было, приходилось трудиться на пределе сил, да ещё получать за это плёткой по заднице. Даже и не знаю, что лучше в таком положении, побои или мрачные мысли? Скорее всего, от Госпожи Клио я получу и то и другое, по-порядку. Сейчас мысли, а побои потом. А, и плевать на неё! Куколку из меня сделала, да? Плевать. Вот в другой раз нужно решительнее топором орудовать. Ничего, эта мерзавка ещё нарвётся у меня на неприятности! Что, думает, я сдохну от унижения или с ума сойду? Чёрта с два! С ума я уже пыталась сходить, но это в прошлом. Не стану я сходить с ума! Унижать меня решила, да? А я ламиола, меня унизить невозможно. Правильно говорила Фи-фи. Рабыня должна быть послушной. Вот я и сижу тут, то есть, стою, или лежу. Короче, торчу тут послушно. Это потому что в данный момент у меня и никакой возможности непослушания нет. Так что, унижая меня, Госпожа Клио унижает саму себя, и саму себя выставляет идиоткой. Нет, ну вот будь я Госпожой, мне бы стыдно было перед окружающими, если бы мои рабыни сидели в дурацких разрисованных шариках обвешанные дурацкими колокольчиками и с дурацкими бренчалками во рту.
Вообще-то я сознавала, что мерзкая Клио, уж наверное, в курсе мыслей, которые возникают у невоспитанных рабынь вроде меня. Скорее всего, у неё есть соответствующие контрмеры в ответ на подобные неконструктивные умонастроения рабыни. Ну и чёрт с ней. Пускай делает что хочет. В конце концов, высшая справедливость всё-таки существует. Наверное. Вот она, эта самая справедливость, и накажет эту Клио за все её злодеяния. Ну да. Более удачно направит мой топор на её голову, если ещё случится удачный момент.
Таким образом я несколько успокоила свои мысли, однако, себе же на беду. Как только меня престали донимать мысли, меня достал собственный запах. Нет, ну как можно выносить подобную вонь? У проклятой Госпожи Клионолии явно не всё в порядке с эндокринной системой и смещение психики в области восприятия запахов. Ей надо к доктору сходить, к этому, как его… Эндокринологу, гематологу, гинекологу, короче, к психиатру обратиться за помощью. Может, какую жевательную резинку ей посоветует или специфическую зубную пасту? А если уж она без этой вони никак обходиться не может, лично я бы её в банку посадила с герметичной крышкой. Вот пусть там и воняет себе на здоровье, мерзавка. Ага. Пока что воняю лично я. Между прочим, и почти что в банке сижу.
Я хотела отдохнуть, пока есть такая возможность, но, понимаете, трудно нормальному человеку расслабиться сидя в муравейнике. Я имею в виду всё ту же мерзкую колючую и вонючую вату которой меня обложили. Чем больше я тут качалась и бренчала, тем больше уставала, причём главным утомляющим фактором являлся именно этот запах клопомора. В конце концов я уже начала жалеть о неприятных мыслях, они ведь, пока были, хоть как-то отвлекали от запаха. Вот таким образом я и коротала время, закупоренная в противный шар, пока вдруг не послышались звуки шлёпающих ног и звон металла. Дверь сбоку от меня раскрылась и появились четыре девушки шлёпающие по полу босыми ногами и звенящие цепями. Мне их было плохо видно, потому что они вошли сбоку, а вертеть головой и раскачивать шар чтобы на них посмотреть я не собиралась.
-Пошмотри, пошшмотри! - сказала одна с очень странной шепелявой интонацией. - И прафда, нефаляфка.
-Нефаляфка, нефаляфка! - подхватила другая. - Шейшас пофмофрим!
Ноги снова зашлёпали, цепи зазвенели и передо мной показались четыре девицы скованные попарно за ошейники. Они уставились на меня, а я на них.
Девицы были босиком, в ножных кандалах на висячих замочках, в ездовых сбруях, а главное, в кожаных наголовниках и уздечках с поперечными палочками во рту. По крайней мере, мне стала понятна их дикция. Кроме того, у них из каждой задницы торчала анальная тона в виде гибкого стержня с длинным волосяным хвостом спускающимся ниже колен.
-Хфи-хфи-хфи! - сказала одна и ткнула меня рукой в грудь, то есть, в то место которое находилось впереди головы, отчего я качнулась далеко назад и забренчала со страшной силой. Меня наклонило так, что голова приняла горизонтальное положение, потом шар начал перекатываться обратно и я увидела перед носом пол, слегка наклонённый в сторону. Тут меня толкнули ещё несколько раз и шар начал вертеться беспорядочно и раскачиваться с большой амплитудой, да так, что я несколько раз ударилась макушкой об пол. А злодейки шепеляво хохотали вокруг меня, топтались, шлёпая ступнями и гремя кандалами, кажется даже подпрыгивали от восторга:
-Хфи-хфи-хфи! Фи-фи-фи! И-и-и! Нефаляфка, нефаляфка! Ой, фмефно! Фи-фи-фи!
У меня закружилась голова, я подумала что меня сейчас стошнит, испугалась и забренчала кляпом, к ещё большему удовольствию веселящихся девушек. Это явно были ездовые упряжные девки, а, как говорят, все ламиолы которых редко запрягают, длительная работа в транспортном отделе вредно отражается на умственных способностях. Наверное это так и есть, а я бы даже сказала, что у профессиональных ездовых девок явно дебилизируется принцип мышления. А что, не так, если уж они настолько обрадовались живой неваляшке, игрушке, по моему твёрдому убеждению, предназначенной для малолетних дебилов не научившихся говорить? Впрочем, тут конечно вопрос психологический. Одно дело, примитивная пластмассовая кукла, а другое, - сведённая к такому же уровню живая девушка, способная к физическим и моральным страданиям. Я так полагаю, издеваясь надо мной эти девки получали психологическую разгрузку применительно к своим личностям.
Наконец им надоело толкать и валять меня и они затормозили шарик.
-Хфи-хфи, - сказала первая, - ну и фмефно же она фыглядит. А глазки-то фыфучила!
Я бы могла сказать что сама она с палкой во рту выглядит идиоткой, но промолчала.
-У неё наверное фефтифулярный аффарат френофый, - предположила другая.
-Это наферное та фамая фруфиянка, фто Фофпофе нафруфила, - предположила третья, скованная цепочкой с первой. Эта девка почему-то шепелявила больфе… тьфу, чёрт! Больше всех.
-Крашивая, - сказала четвёртая, которая шепелявила больше на букву Ш, вместо буквы Ф. - Шероглашенькая. Мяконькая. - Она тронула пальчиком мою щёку, а потом взялась за носовое кольцо и добавила: - С колешком в ношике. Прештупной деятельноштью занимаешьшя, да?
-Брень-брень-брень-трень! - ответила я, потому что она делала мне больно.
-Офторофно, - сказала вторая, - нос ей не порфи.
-Нишево, - ответила четвёртая. - Иштерешно ше! Полушишшя до пола дошянуть?
Я визжала, моя затычка бренчала, а эта негодяйка тянула меня за кольцо, проверяя, порвётся или нет мой нос если меня наклонить до упора кольцом в пол. Боль была неимоверная, слёзы брызнули у меня из глаз, а нос вытянулся вслед за кольцом, перемычка же в которую оно было продето попросту хрустела и трещала.
Тут вторая девушка, которая была скована с четвёртой, ухватила её за руку и сказала:
-Оффусти!
-Ш шего? - воспротивилась злодейка.
-Ф тофо! Оффусти фуфлу, а то я фебе фамой ф нос ферёфку фрофену!
Злодейка выпустила моё кольцо и повернулась к напарнице, разинув рот от возмущения так, что её палка потянулась внутрь рта и смешно прогнула ей щёки.
-Ты мне шамой шверёшку в нош шрошенешь, шушера шепная?!
-И фрофену! - пригрозила та.
-Иш ша шушлы? Да я штебя шаму шепью шришушу!
-Феня фаму? А фуфок не раффяфетфя?!
Лично я в этой фразе усмотрела подражание Госпоже Клионолии, из чего сделала вывод, что эти ездовые девки, вероятно, хорошо катали Госпожу Клио на коляске и заслужили право маленько поиграть с игрушкой. Между тем, сами вторая и четвёртая девки уже почти дрались. Они обе ухватились за свою общую шейную цепь и дёргали ею друг друга. Правда нормально подраться им было бы вряд ли возможно, поскольку руки у них также были прикованы за запястья достаточно короткими цепями к центральному кольцу сбруй, чуть повыше пупков.
-Фефофки, фефофки! - вмешалась тут третья, самая шепелявая. - Фу! Ну фто фы ферёфесь-то? Фрофьте! Фмофрифе фафая фуфофка фимфафифная. Фафайфе луффе фофафаем её!
Я, честно говоря, не очень-то поняла, что она сказала, но первой девке идея понравилась. Она захлопала в ладоши, засмеялась покусывая свою палочку и поддержала:
-Фофафаем, фофафаем! Фы фуда, а фы фуда!
Эта девица от радости принялась шепелявить не меньше третьей. Идея пришлась по вкусу и драчуньям. Они захихикали, разбились на две команды, что было просто сделать благодаря их попарному сковыванию, и быстро определились в какую сторону какая команда будет «Фофать фуклу». Я предположила, что мне предстоит познакомиться с ролью футбольного мяча, и не сильно ошиблась. Девки принялись толкать меня навстречу друг другу, только они не использовали ни ноги, ни руки, наверное из-за цепей, а толкались своими голыми попками. При этом все четверо шепеляво хохотали, я же бренчала побрякушками так, что уши чуть не оглохли. Наконец девки закатили меня за одну из обозначенных линий и решили передохнуть. Они выровняли мои болтания и снова принялись меня разглядывать, будто ещё не насмотрелись. Мне же было уже не до чего, меня подташнивало, лицо было мокрым от слёз, из-за чего глаза плохо видели, а голова отчётливо кружилась, да и было отчего. Во-первых, я не космонавт чтобы меня вертеть хуже чем на центрифуге, а во-вторых, запах, мрачные мысли и некачественная еда вполне могли уже сказаться. Кроме того, мне захотелось писать, если не хуже.
Первая девка скорчилась, дотянулась руками до палочки во рту, слегка оттянула её и принялась облизывать губы. Интересно, им запрещено вынимать изо рта эти палки, или же уздечки устроены так, что это и сделать невозможно? Впрочем, личные проблемы этих футболисток в этот момент меня мало интересовали. Тут меня снова взяла за носовое кольцо девка шепелявая на «Ш» и принялась раскачивать, слегка потягивая из стороны в сторону. Я решила высказать всё что о ней думаю и так разбренчалась кляпом, что они опять засмеялись словно шипящие змеи.
-Ну ффатит, - сказала вторая. - Фольно фе фуфолке. Фрефрафи.
-А не фудет груфить Фофпофе, - возразила первая.
А третья, самая шепелявая, просунула себе мизинец сбоку в рот, поковырялась там и сказала ни к кому особенно не обращаясь:
-Фёрт фофери! Как фе мне фафоела эта фрофляфая фалка фо рту!
-Хфи-хфи-хфи, - посочувствовала ей четвёртая. - А шреншялку не шелаешь шмешто шпалшки? - и ткнула пальцем в мой кляп, правда при этом отпустила носовое кольцо. И на том спасибо. А первая повертела носом и вдруг заявила:
-Ну и фонюфяя же эфа нефаляфка! Не фуже Фофпофы Флифофолии.
-Фы-фы-фы-фы-фы, - захохотали все четыре, а потом первая в свою очередь ухватила меня за кольцо, слегка дёрнула и сказала: - Фефаляфка, фи-фи! У? У?!
Я не поняла, чего ей от меня надо, и только выпучила глаза.
-Фи-фи, - повторила она. - Фи-фи, фура! - и для большей убедительности чуть посильнее дёрнула за нос. Я пискнула и пробренчала нечто неразборчивое.
-Фи-фи, фура! - рассердилась она. - Фи-фи! Фи-фи! Фыстро!
Может, она имела в виду Фи-фи? Я что, должна была осознать, что Фи-фи дура? Я с этим в общем-то и не спорила. Чего она на меня взъелась?
-Фи-фи, фура фонюфяя! - продолжала сердиться девка. - У! Фыстро фефай фи-фи! У?!
Но тут скованная с ней напарница толкнула её, сказала «У!», и перехватила себе моё кольцо. Слегка дёрнула его и сказала:
-Фи-фи, фефуфка, у? Фи-фи, - и показала свободной рукой на свою вульву.
-У? - спросила я одним носом.
-Угу, - подтвердила она и снова постучала себя между ног. - Фи-фи. Фифай фофафуффта.
До меня наконец дошло, но мне такая идея показалась не совсем удачной. Я даже усомнилась, правильно ли я всё поняла? Однако, эта девушка хотя бы не обзывалась, а просила меня по-доброму. Кроме того, было непохоже чтобы меня собирались скоро освобождать из этого шарика, таким образом, это всё равно неизбежно. Исходя из всех этих соображений, я подчинилась и почувствовала заметное облегчение. Вот теперь мне вдруг стал понятен смысл обкладывания меня ватой, да и поливания её клопомором тоже. Правда, я поняла также и другое. Если принять во внимание количество ваты, то девушку можно дней десять не вынимать отсюда, да и потом, достаточно сменить набивку и сиди ещё столько же. А интересно, держать рабыню в таком вот виде, это не противоречит законам о защите прав Унин? Нет, я понимаю что все эти законы фикция, но вот из чисто академических соображений, противоречит или нет? Конечно, заниматься в таком положении академическими изысканиями было не очень логично, но…
Тут вдруг я обратила внимание на то что вонь окружающая меня несколько ослабла. Да точно ослабла! Вероятно, моча как-то нейтрализует этот самый антисептик, или хотя бы разбавляет его своим запахом. Должна сказать, этот самый клопомор вонял даже хуже чем чистая моча, с моей точки зрения. Возможно что точка зрения Госпожа Клионолии по этому вопросу была иной. Я вообще-то не люблю никому навязывать собственную точку зрения, просто я отметила про себя что из многочисленных способов расправы с Госпожой Клионолией, о которых я мечтала в свободное время, придётся исключить тот, который сводился к утоплению её в моче.
Но тут мои размышления о биохимии организма снова были прерваны, потому что отдохнувшие девки опять принялись играть мной. На этот раз они катали меня в цель. Это конечно было непростым занятием, поскольку шар всё время стремился принять вертикальное положение и утвердиться на нижней точке. Поэтому надо было сначала перевалить его набок, однако и не так сильно чтобы голова и ручные шарики зацепились за пол, а потом со всей силы толкнуть, чтобы он катился на ребре в заданном направлении. Сначала они запускали меня в цель, а потом стали состязаться в дальности моего закатывания, при этом вошли в азарт и вторая скованная парочка снова чуть не подралась.
Через некоторое время и это им надоело и они принялись просто покачивать меня в разные стороны чтобы я звонила с разной силой и тембром. Всё это продолжалось достаточно долго. Я даже ещё раз разбавила свой противный запах и он упал примерно до стандартного уровня вони Госпожи Клио. Наконец девкам надоело и моё использование в качестве музыкального инструмента, и они догадались что следует маленько меня повоспитывать.
-Пофлуфай, фефаляфка, - сказала первая палочница, - груфить Фосфофе, эфо офень нефорофо.
-Трень! - ответила я. Вот пусть понимает, как хочет.
-Груфить Фофпофе эфо префде ффефо глуфо, - сказала вторая. - Фы ей груфость, а она фам фольно сфефает. Кому эфо нафо-то?
-Фот ифефно, - подхватила третья. - Ты, фефоляфка за фум фофмись, не фо френофо тефе фрифётфя.
А шепелявая подытожила:
-А на наш на ошишайшя, мы шо? Шуть-шуть пошашавились, а шо? Нельшя, шшо ли? А нушно шебя вешти шорошо, а то так шешашяшкой и оштанешься. Поняшно?
-Бр-р-р-дзынь! - сказала я.
-Фу и фура, - сказала первая. Она, вероятно, была в этой четвёрке заводила. Эта девка всегда говорила первая и, похоже, она же выносила окончательные решения. Правда внешне она ничем от остальных не отличалась, такая же сбруя, уздечка и стандартная обрезиненная палка во рту.
Я прикрыла глаза, потому что мне было и без того хреново, в смысле, без чьих-то нравоучений. К тому же эти игруньи мне надоели и даже смотреть на них уже не хотелось. Но тут меня опять потянули за нос. Это, конечно же, оказалась шепелявая. Она дёрнула меня за кольцо и сказала:
-Шо? Шпать шобралашь, шрашшильшяйка?
-А она флуфать нас не фелает! - заявила третья.
-Мы ффе для феё фрофто фелкая фуфера, - предположила первая. А вторая, которая до сих пор казалась мне более доброй чем другие, вдруг заявила:
-А её фыфороть нуфно!
-Фыфороть, фыфороть! - обрадовалась первая. - Фот, прафильно! Фыфороть!
Тут две девки ухватили меня за ручные шарики и резко крутанули вокруг оси. Комната завертелась у меня перед глазами, голова закружилась и я крепко зажмурила глаза чтобы не начало тошнить. А они дёргали и дёргали меня, так что я вертелась как волчок. И тут что-то застучало по шару. Удары были не жёсткие, а скользящие и шлёпающие, при этом они сопровождались шепелявым хохотом и комментариями:
-Фот фебе! Фот фебе, фесфельфица! Полушила? А фот ешшё полушай!
Тут я почувствовала что вращение замедлилось, и приоткрыла глаза. Оказалось что девки стегали по шару анальными тонами, которые повынимали из своих задниц. Вообще-то эти штучки и вправду очень напоминали мягкую волосяную плётку, правда это колочение по шару не могло причинить мне боли, если только не попадать по голове, но к этому девки, похоже, и не стремились. Они просто продолжали свою игру. Кроме того, достаточно строго скованные руки не позволяли им и размахнуться-то как следует.
Но вот и эта игра им надоела.
-Ну, ффатит, - сказала первая девка и протянула свою тону второй. - Вфтафь нафад фофалуйфта.
А сама наклонилась и выставила наружу задницу.
-Фначала ты мне фстафь, - сказала вторая и сделала то же.
-Нет, ты! - возмутилась первая, а потом к ним присоединились третья и четвёртая. Тут они принялись спорить и ссориться, но всё же вторая оказалась наиболее покладистой и согласилась вставить тоны всем остальным, а уж потом подставила и собственный зад. Третья принялась пихать в неё стержень, который, как я разглядела, имел на конце шаровидное утолщение и наверное, будучи вставленным до конца, сидел в задней дырке как пробка. Но вторая почему-то корчилась и отодвигала попку. Я не сразу и догадалась, что она просто хочет чтобы тону подёргали взад-вперёд. Не стоит говорить о не заслуживающих внимания подробностях, но через некоторое время все четыре девки образовали замкнутый круг, при этом каждая задняя дёргала стержень передней, а та обслуживала следующую. При этом они все извивались от счастья и шепеляво стонали и вскрикивали. Надо сказать, выглядел этот процесс очень отработанным и проверенным. Девки постепенно входили в раж и даже перешли из стоячей позы на четвереньки, вернее, бегали они на трёх ногах, а четвёртая была занята инструментом. При этом они очень напоминали собак, которые примерно также оттягивались в сельской местности, где мне выпала честь появиться на свет, ну, разве что собаки действовали не последовательным, а параллельным способом, то есть задницами друг к другу. Да, этим девушкам явно не хватало настоящей Оллитары. Интересно, а Госпожа Клио будет снабжать меня Оллитарой? А если нет, я что, превращусь в такую вот похотливую собаку, как эти четверо ездовых девок?
Но тут, откуда ни возьмись, появилась Роксана и принялась лупить девок настоящей плёткой. При этом она сообщила им что они мерзавки, поскольку прекрасно знают когда, что и в каком месте следует делать, а что не следует. Девки запищали, разделились пополам, соответственно соединяющим их шейным цепочкам, и разбежались в разные стороны чтобы Госпожа Роксана растерялась, выбирая которую парочку следует лупить первой. Впрочем, особенно лупить их Роксана не стала, просто выгнала из комнаты, маленько что-то поворчала себе под нос и направилась ко мне.
-Кукла, - сказала она, - ты ещё живая, негодница?
Я промолчала, лишь выразительно моргнула глазами.
-Ты на меня не обижайся, - сказала Роксана. - Мне это, знаешь ли, самой не по вкусу. Но ничего не поделаешь. Ты наказана, и наказана за дело. Придётся терпеть. Осознай что это по-своему справедливо, потому что когда наказание закончится, тебе придётся поблагодарить за него Госпожу Клионолию. Впрочем, если тебе покажется мало, тогда можешь продолжать ей дерзить. Только уж поверь, у Госпожи Клионолии много методов обламывания строптивых девушек. Есть такие методы, которых не выдержит никто. Я тебе очень советую, смирись и стань покорной, и чем раньше, тем лучше. Она ведь тебя всё равно сломает. Никакого смысла нет сопротивляться. Уж если ты попала в такое положение, так ничего не поделаешь. Ну? Ты хоть слушаешь, что я говорю?
Я кивнула головой, звякнув своими побрякушками.
-Ну? - спросила она, - будешь и дальше упрямиться?
-Тр-р-р-дзинь! - сказала я и кивнула.
-Ну и дура! - рассудила Роксана. - Тебе видно ещё мало показалось. Дура. Ну, ладно. А теперь у нас ночь и я должна посадить тебя на ночную цепь. Ничего не сделаешь.
Я удивлённо поглядела на неё. Какую ещё цепь? Зачем? Чтобы я отсюда не укатилась, что ли? А если и цепь, так что? Рабынь всегда сажают на цепь, зачем тут ещё какие-то предисловия?
Тут я заметила что Роксана вынимает из-под своего передника длинную и тонкую позолоченную цепочку, явно не предназначенную для серьёзного привязывания девушки. Что, ещё один декоративный элемент для игрушки-неваляшки?
Роксана собрала цепочку в петли, накинула себе на руку, а потом взялась за меня, наклонила на четверть и покатила в угол комнаты, туда где зеркальная стена смыкалась с обыкновенной. Там она поставила меня вертикально и сказала:
-Захочешь облегчиться, облегчайся прямо в набивку. Да ты, я чувствую, уже это сделала, да? Правильно сделала.
Она размотала цепочку и примкнула её к маленькой скобочке на стене, а противоположный кончик поднесла к моему лицу. Я только успела заметить что цепь с этой стороны заканчивается маленьким замочком, и что она не такая уж тонкая, как мне показалось вначале. Кроме того, она качалась так, что вполне могла оказаться золотой, а не железной, а золото, если кто не знает, чуть ли не вдвое тяжелее стали. И тут она ухватила меня за носовое кольцо.
-Тр-р-р-р-ен-нь! - отчаянно запротестовала я, но цепочка оказалась примкнутой к моему носу, а Роксана повернулась и пошла прочь. Я осталась одна в полутёмной комнате, заключённая в дурацкую неваляшку и привязанная к скобочке за нос золотой цепью. Знаете, когда ваш нос оттягивает изрядная тяжесть, так что даже шар наклоняется градусов на пятнадцать, как-то язык не поворачивается назвать эту тяжесть цепочкой. Не цепочка, а тяжёлая цепь оттянула мой нос вперёд и наградила меня тупой и сильной болью. Ночная цепь! Это на всю ночь, да? Или на всю оставшуюся жизнь? Потому что целую ночь с подобной нагрузкой на нос можно и не пережить.
Я не хочу вспоминать о тех мыслях которым я предавалась некоторое время, покачиваясь и позванивая в своём углу. В этих мыслях не было ничего нового и оригинального, поэтому не стоит лишний раз повторяться. Могу только сказать что времени прошло достаточно много и, вероятно, нос у меня удлинился на пару сантиметров, что вызвало дополнительный наклон куклы. Я даже предположила что этот процесс имеет тенденцию к нарастанию, поскольку с увеличением наклона возрастает и нагрузка на точку прикрепления цепи, вызывающая в свою очередь дополнительное смещение этой точки. Ну, и так далее. С другой стороны, возрастание наклона укорачивает находящуюся на весу часть цепи, что позволяло надеяться на стабилизацию процесса после достижения носом определённой длины, скажем, сантиметров десяти или двенадцати. Может, кому-то это покажется смешным, но мне-то смешно не было. Кроме того, я понимала, что нос удлиняться попросту не может, по крайней мере, в течение столь короткого времени. Но тогда что же вызывает дополнительный наклон?
Этот вопрос застрял у меня в голове как ржавый гвоздь и не давал покоя, однако, в то же время и отвлекал от невыносимой боли в носу. Знаете, боль которую причиняет натянутое носовое кольцо, это какая-то особенная боль. Во-первых, это очень сильная боль, но, во-вторых, она сочетается с невыносимым моральным фактором. Вам кажется что вас надрезают тупым ножом и что надрез вот-вот разорвётся и… Есть ли на свете хоть одна девушка которая спокойно могла бы отнестись к перспективе близкого разрывания своего носика? И мне-то ещё повезло, я чувствую только боль. А вот бывают девушки у которых перемычка носа является эрогенной зоной. Можете представить, что происходит с ними когда боль смешивается с возбуждением? Мало того что это само по себе может довести до безумия, такое свойство ещё и провоцирует многих рабовладельцев превращать этих несчастных в забавные игрушки нанизанные на носовое колечко.
Но тут моё одиночество нарушил кто-то вошедший в комнату. Мне было так больно, что я и не подумала ещё усиливать свои страдания поворачивая голову и разглядывая, кто там припёрся на этот раз. Уж верно, ничего хорошего ни от кого тут мне ждать не приходилось. Между тем, звон цепей и лёгкая походка заставляли предположить, что снова явилась Роксана. Однако никто не спешил подойти ко мне, напротив, пришедшая особа топталась в противоположном конце комнаты и зачем-то всё время усиленно звенела цепями, словно специально трясла ими. И это продолжалось довольно долго. В результате, несмотря ни на что меня разобрало любопытство и я скосила глаза, а потом даже повернула голову, потянув носом вверх проклятую золотую цепь. Я разглядела девушку в красном купальнике и с клеткой на голове, которая стоя у зеркальной стенки выгибалась в разных позах, извивалась и вертелась, поглядывая на себя в зеркало. Конечно же, это была Лола, а в этом зале она, вероятно, всегда тренировалась. Я заметила что руки и ноги у неё скованы цепочками средней длины, и вот эти-то цепочки и создавали такой громкий звон.
Я также заметила что она видит, как я её разглядываю. Она пару раз бросила на меня взгляд, но продолжала свои танцульки. Я же, несмотря на дополнительную боль, так и смотрела на неё. Наконец она перестала изгибаться, поглядела на меня более долгим взглядом и направилась в мою сторону. Я отметила что она очень хорошо идёт в ножных кандалах, очень легко и грациозно. Ну, так она же танцовщица. Любая танцовщица должна уметь делать вид будто цепи ей совершенно не мешают двигаться.
Какое-то время она постояла рядом, разглядывая меня и, кажется, даже слегка хихикнула. Потом наклонилась и взвесила на руке мою носовую цепь. Внимательно поглядела на меня, взялась за кольцо в моём носу, а другой рукой приподняла идущую от него цепочку. Я не понимала, что она хочет сделать? Может, тоже поиграть мной в куклы? Лола перевернула кольцо вверх, так что оно слегка прижало мне ноздри, а потом стала что-то делать на моей макушке. Я не сопротивлялась, да и не имела такой возможности. Наконец она опустила руки и отступила. Странно, но мой нос избавился от нагрузки, хотя весь шар наклонился ещё больше, только не вперёд, а несколько в сторону. Я повертела головой и догадалась, что Лола намотала эту чёртову цепь на один из бубенчиков пристёгнутых к моему платку и таким образом мой нос больше ничего не тянуло, не считая кольца. А Лола снова хихикнула и взялась обеими руками за торчащий из меня кляп. Я снова испытала приличную боль, но кляп выскочил изо рта и Лола подвесила его к одному из замочков запирающих меня в шарике.
-Не возражаешь? - сказала она. - Или сделать как было?
-Спасибо, - сказала я и облизнула губы. - Так мне гораздо лучше.
-Хи-хи-хи, - сказала она. - Ну и смешная же ты. Да ещё бренчишь.
-Ну, смейся тогда, - обиделась я. - Что, тоже играть со мной станешь?
-Ну… - протянула Лола. - А почему ты не называешь меня Госпожой?
-А надо? - спросила я. - Если надо, я буду.
-Да? Я вижу, Госпожа Клионолия не сильно-то научила тебя вести себя как надо. У тебя, видно, на всё своё мнение, да? А чего же тогда мне обещаешь вести себя как надо?
-Так ведь вы, не она, Госпожа Лола, - сказала я. - Вы лично мне ещё ни одной гадости не сделали.
-Правда? - ухмыльнулась она. - Это недолго и поправить.
-Это точно, - подтвердила я. - Гадости делать, тут большого ума не надо. Госпожа.
Лола пристально поглядела на меня, а потом присела на корточки, так, что даже её глаза оказались чуть ниже моих.
-А ты, стало быть, сама гадостей другим не делаешь, Кукла?
-Не делаю, Госпожа.
-То есть, ты у нас правильная рабыня?
-Да, Госпожа, - сказала я. - Я правильная рабыня, Госпожа.
-А чего же ты в неваляшке сидишь?
-Потому что так Госпожа Клионолия захотела.
-Ещё бы, - сказала Лола. - Я на её месте ещё и не то с рабыней бы сделала, если бы рабыня набросилась на меня с топором.
-Ну, правильно, - согласилась я. - Госпожа Клионолия кажется и пообещала, что этим наказание не ограничится.
-Вот как? - сказала Лола. - Слушай, а чего ты вообще ей сопротивляешься? Это ведь не поможет.
-У меня такая натура, Госпожа, - пояснила я. - Если всякие мерзавцы со мной мерзко обращаются, я ничего с собой поделать не могу, даже если бы и хотела. Этой чёртовой Госпоже просто повезло, что я плохо с топором обращаться умею, Госпожа.
-Хи-хи-хи-хи, - отреагировала на это Лола.
-Смешно, да? - несколько обиделась я.
-А ты же сама предложила мне смеяться?
-Правда? - сказала я. - Да. Точно. Но это не значит, что смеяться надо мной в таком положении хорошо.
-А в каком положении будет хорошо? Если тебя головой вниз перевернуть?
-Головой вниз меня перевернуть нельзя, - усомнилась я. - Я на голове не устою, Госпожа.
-Ещё как устоишь, - сказала Лола. - Только я тебя переворачивать не хочу.
-Спасибо, Госпожа.
-Ну да. Ты и так достаточно смешная. Хи-хи-хи-хи.
-А вы…
-Я, что?
-Вы тоже смешная, Госпожа.
-Я смешная? Чем это?
-Тем, - сказала я. - У вас голова в этой птичьей клетке будто отрезана и за волосы подвешена. А уж эта красная завязка на верхушке, об этом я вообще помолчу.
-Вот как? - сказала она. - И что, отрезанная голова, это смешно?
-Нет, - ответила я, - отрезанная голова, это не смешно. А вот когда неотрезанная голова походит на отрезанную голову, это может забавно выглядеть.
-Ты так полагаешь?
-Полагаю.
-А чего это ты перестала называть меня Госпожой?
-Устала, - сказала я. - Вот отдохну маленько и снова начну.
-Хи-хи-хи, - сказала Лола. - Можешь не называть меня Госпожой, если уж это для тебя так утомительно.
-Спасибо, Госпожа, - поблагодарила я. Она снова пристально на меня посмотрела и спросила:
-Ты что, специально всё наоборот делаешь?
-Наоборот, что?
-Ну вот, ты не назвала меня Госпожой. А когда я тебе это разрешила, сразу же назвала.
-Это не специально, - пояснила я, - это инерция мышления.
-Инерция мышления?
-Ну да.
-Мышление это не механизм, чтобы двигаться по инерции.
-А вот и нет, - возразила я. - Мышление в этом отношении ещё хуже. Вот я не называла вас Госпожой, а когда вы велели вас называть Госпожой, я сразу не адаптировалась, а только к тому моменту, когда вы приказали не называть вас Госпожой. Поэтому инерция пронесла моё мышление дальше и пока переключилась в обратную сторону, я успела назвать вас Госпожой. Вот теперь же я вас Госпожой не называю, Госпожа?
-Как это не называешь, когда вот только что назвала?
-Это для смеха.
-Для смеха?
-Ну да.
-То есть, ты хочешь сказать, что называть меня Госпожой, смешно?
-Нет, смех тут не в этом.
-А в чём?
-Ну, в том чтобы объяснить, почему я вас Госпожой не называю, и тут же снова назвать.
-Ага. И это, стало быть, смешно?
-Да.
-Знаешь, вот мне это почему-то смешным не кажется.
-Возможно, у вас просто нет чувства юмора, Госпожа?
-Есть у меня чувство юмора!
-Ну, значит есть другая причина того, что вам не смешно.
-И какая же?
-Ну… - сказала я, - я конечно могу объяснить, но неужели вам это интересно?
-А ты сможешь объяснить, или только так говоришь, а потом увильнуть думаешь?
-И ничего я такого не думаю, - сказала я. - В два счёта объясню. Вам не смешно, потому что вы имеете определённый комплекс.
-Ещё чего! Какой ещё комплекс?
-Обычный. Насчёт внешности.
-Нет у меня никаких комплексов насчёт внешности.
-Да, как же. Очень даже есть. Правда комплекс небольшой, однако хорошо заметный. Когда говорят о смехе, вам всегда приходит в голову, не на счёт ли вашей персоны смеются? Разве не так?
-Ну… Может, и так бывает. Так что? Разве это не естественная мысль?
-Естественная. Но у вас она несколько превалирует над другими.
-Несколько, чего?
-Превалирует.
-Это что за слово такое?
-Это значит, преобладает.
-Ага. Синоним?
-Отчасти. Так вот, эта самая превалирующая мысль не позволяет вам быстро уловить истинную суть фразы. А несильно смешные фразы смешны лишь сразу после произнесения, а через некоторое время уже смешными не кажутся. Вот и результат. Если бы вы сразу хихикнули, всё было бы естественным, а когда задумались над посторонней темой, вот весь смех и рассосался.
-М… - сказала Лола. - Это ты что, прямо сейчас всё это выдумала?
-Нет, конечно. Это всё в специальных учебниках по психологии написано.
-Ну? - удивилась Лола. - Ты читать умеешь, что ли?
-Чёрт побери! - возмутилась я. - Я не то что читать умею. У меня вообще, можно сказать, высшее образование. Правда, маленько незаконченное.
-Что, тебе особенные умственные способности сделали?
-Говорят, что даже аномальные, - похвалилась я.
-Какие?
-Аномальные.
-И что это значит?
-Это значит, что таких ни у кого нет.
-Ничего себе, - сказала Лола. - А зачем?
-Зачем, что?
-Зачем это ламиоле делать такие большие умственные способности?
-Что значит, делать?
-Как, что?
-Вот именно. Что это значит? Умственные способности что, делают?
-Конечно делают. А откуда бы они взялись иначе?
-А как их делают?
-А ты что, не знаешь?
-Вот, не знаю.
-Ну, очень просто. Как только ламиола появляется, её сразу ловят и колют.
-Колют? Насквозь?
-Укол делают. Чтобы заснула и ничего не помнила.
-Вон что.
-Ну да.
-А зачем это?
-Зачем? Хи-хи-хи. Как это, зачем? Чтобы спокойно посмотреть, какие умственные способности этой ламиоле пойдут. Осмотрят, оценят, ну а потом и сделают.
-Умственные способности сделают? - уточнила я.
-Ну да.
-А до этого что, у ламиолы, когда она появилась, никаких умственных способностей не было, что ли?
-У появившейся? - удивилась Лола. - Ну… Не знаю. Может и были.
-А если были, зачем же ей какие-то другие делать?
-Ха! Да как это, зачем? И вообще, какая разница, были там у неё умственные способности, или не были? Здесь лучше знают, какие у ламиолы должны быть способности. Какие-то вколют, каким-то научат, а какие-то воспитают, чтобы получилась не какая попало девушка, а такая, как надо.
-Да? - сказала я. - А как надо, кому?
-Кому? Ну, этим, которые воспитывают. Воспитателям.
-Понятно, - сказала я. - И это хорошо, да?
-Что хорошо? - не поняла Лола.
-То есть, тебе нравится, что тебя лично укололи, научили, воспитали и сделали такой, как кому-то там надо? Это хорошо, да? Ты довольна, что ты такая?
-А что? - сказала Лола. - По крайней мере, я в неваляшке не сижу.
-Да, - признала я, - это серьёзный аргумент. Но не абсолютный.
-Да? Ну так найди, что на это возразить.
-А ламиол всех так вот? Ну, всем таким вот образом умственные способности вставляют?
-Конечно.
-Что, прямо абсолютно всем?
-Ну, я не знаю. Абсолютного-то ничего не бывает. Конечно, можно предположить что кто-то мог и просочиться мимо обычной процедуры адаптации. А что?
-А то, что если я, например, сижу в неваляшке, значит до этого меня довели мои умственные способности. А если их в меня вставили стандартным способом, именно такие, которые были кому-то нужны, стало быть, этому кому-то и надо было чтобы я теперь сидела в неваляшке. Слушай, почеши мне пожалуйста нос?
Лола захихикала, но исполнила мою просьбу, а потом сказала:
-Думаю, ты сама так не считаешь, как говоришь.
-А как я считаю?
-Ты просто прозрачно намекаешь, будто ты не такая как все. Будто каким-то образом просочилась мимо стандартной адаптации, только вряд ли это так.
-Это почему?
-Да ты одна в неваляшку попала, что ли? Знаешь сколько девок в этой неваляшке побывало? Уж точно, каждая вторая попрыгунья.
-Попрыгуньи, это что, девушки которых для балета учат?
-Ну да.
-А почему вы их таким обидным прозвищем называете?
-Попрыгуньями? А что тут обидного? Они же прыгают когда танцуют, попрыгуньи и есть.
-Да? - сказала я. - А ты ведь тоже танцуешь? Так что, и ты попрыгунья?
-Но-но! - обиделась Лола. - Какая я тебе попрыгунья?
-Так что, это всё-таки обидное прозвище?
-Нет, почему?
-А что же ты так реагируешь?
-Э… - засомневалась Лола. - Но я-то не попрыгунья же! Вот поэтому меня так нельзя называть. А их-то можно, им же не обидно. Наверное.
-А чем же они от тебя отличаются?
-Да как это, чем? Я полноценная цепная девушка. Универсальная, можно сказать. Меня как угодно использовать можно, хоть Госпожой назначить. А эти-то танцорки кроме балета ни на что не годятся. Вот, попрыгуньи и есть.
-Да-да, - припомнила я, - у них что-то там отрезано-подрезано. Припоминаю. Бедняжки.
-Тебе их что, жалко, что ли?
-Конечно жалко. А тебе что, нет?
-С чего это я их буду жалеть? - сказала Лола, и мне было видно, что она совершенно искренне не понимает, почему она должна испытывать жалость к кому-то. - Кому это надо-то? Какая польза была бы от этой моей жалости?
-Тут я согласна, - сказала я. - От жалости пользы никакой. Только ведь люди друг друга жалеют не поэтому.
-А почему?
-Да потому что у них натура такая! Когда кому-то плохо, у другого сердце болит, и неважно, есть от этого польза или нет.
-Ну, не знаю, - сказала Лола. - Я не такая. Если бы я чего могла сделать кому-то, я бы подумала, делать или нет. А если мои чувства никакого практического значения не имеют, зачем я их проявлять буду?
-А ты что, настолько способна своими чувствами управлять?
-Наверное, - сказала она. - А чего хорошего-то если они, эти самые чувства, станут управлять мной? Уж лучше я ими управлять буду.
-И это тебе по силам?
-Да справляюсь пока что.
-А вот интересно, ты справляешься со своими чувствами, или попросту вовсе их не имеешь?
-Э… - сказала Лола. - А это не одно и то же?
-Я так думаю, - сказала я, - что со своими чувствами может справиться только тот, у кого этих чувств с мизинец. Между прочим, таких бессердечными называют.
-Ну и ладно, - сказала Лола. - А зачем мне это самое сердце? Говорят, оно иногда как заболит, так жизнь не мила становится. А я жизнь люблю. А у тебя что, сердце болит?
-Болело недавно, - призналась я, - но не сильно.
-Ну… Тогда я тебе сочувствую.
-Спасибо, конечно, - поблагодарила я, - только я и без твоего сочувствия обойдусь.
-Да? А сочувствие, стало быть, тебе мешает?
-Мне не мешает. А вот ты, если бесчувственная, каким же образом тогда сочувствовать можешь? Так что выходит, что твои слова о сочувствии просто пустой звук. А я пустозвонов не уважаю.
-Чёрт побери! - подскочила Лола. - Да неудивительно, что ты в неваляшке сидишь! Мне что, уже и слова сказать нельзя? Чего ты меня в свои логические ловушки загоняешь? Хочешь доказать, что сильно умная? А я это отрицала, что ли? У самой тебя комплекс! Тебе наверное кажется что все вокруг сомневаются в твоих умственных способностях, вот ты, надо-ненадо и доказываешь их, да? Тебе непременно надо чтобы я глупее тебя оказалась, да?
-Прости, - сказала я. - Ты права. Правда, прости. Понимаешь, я в последнее время много со всякими мерзавцами общалась которые копали под меня то с одной стороны, то с другой, вот меня по инерции и несёт. А ты же мне ничего не сделала, наоборот, от боли меня избавила, да ещё развариваешь со мной. А я ещё тебя же в комплексах подозреваю.
-Ну… Комплекс-то у меня может и есть некоторый, - сказала Лола. - Понимаешь, я ведь не очень красивая…
-Ты? - удивилась я. - Да ты что говоришь-то?
-Вот, не надо! - сказала Лола и вытянула передо мной ладонь. - Не надо тут говорить будто я красавица. Терпеть не могу когда так говорят. Если кто так говорит, мне всегда кажется, что он надо мной посмеяться хочет.
-Слушай, Лола, - сказала я ей, - да чем ты недовольна-то? Что в тебе некрасивого? Ты скажи, а то я сама догадаться не могу.
-Я смуглая, - заявила она. - Лицо у меня несколько вытянутое, губы излишне тонкие. Глаза невыразительные, пальцы на ногах плоские, ногти неправильной формы, волосы жёсткие, да ещё, вон, клеймо на животе.
-Знаешь что я думаю по этому поводу? - сказала я. - Всё что ты перечислила, это никакие не уродства, а особенности внешности. Индивидуальные особенности. Они на общий уровень привлекательности не влияют, а создают индивидуальность образа. А некрасивой они могут сделать девушку тогда, когда она на этих мелочах зацикливается и начинает их невольно выпячивать там, где не надо, а там, где надо, наоборот, прятать их. Знаешь, если кто-то на кого-то непохож, то это не значит, что один красивый, а другой страшный. Красота, она многолика. Вот я фотомоделью работала, так знаешь что? Какая ты красивая ни будь, а если правильно двигаться не умеешь, или позировать не способна, так и будешь уродиной выглядеть на фотографиях. Ну, и наоборот, естественно. Умелый фотограф даже толстушку сумеет так снять, что она красавицей покажется.
Я обратила внимание что Лола меня внимательно слушает, а лично мне тоже было выгодно чтобы она со мной подружилась. Поэтому я продолжила:
-Здесь и образ жизни имеет значение. Вот, например, бывает что девушка жутко выглядит когда спит. Ну, рот, там, разинет, уши развесит, ноги вывернет наизнанку, да ещё сопит или храпит…
-Хи-хи-хи, - сказала Лола.
-Вот. А потом проснётся, умоется, причешется, оденется и как пойдёт по улице соответствующей походочкой, так и выходит, что красавица. Вот если такая о своих особенностях знает, так и не позволяет никому себя во сне разглядывать. Никто и не догадается что она в спящем виде страшная. Тут, знаешь ли, тоже труд приложить надо. Вот я одну красавицу знаю, на неё посмотришь, очень даже впечатляет. Пока молчит. А как раскроет рот, да как начнёт ругаться всякими мерзкими словами, которыми и грузчики брезгуют, так все про её красоту позабудут, потому что она в таком состоянии просто отвратительное чудовище. Вся её беда в том, что она сдержаться не может и заводится с пол-оборота. Я, между прочим, сама такая. Только меня не на ругань разносит, а на… на это… Я, короче, на Нол нападаю когда они плохо себя ведут.
-Хи-хи. С топором, да?
-Ну, как придётся. Вот уже и до топора дошло. Но знаешь, это лучше чем ругаться без повода, как Элоиза.
-Это кто?
-Ну, эта та красавица о которой я только что говорила.
-То есть, если я правильно тебя поняла, - сказала Лола, - девушка должна свою внешность подавать в соответствующем виде, чтобы казаться красивой?
-Не казаться, а быть, - поправила я. - Если девушка свою внешность, свои движения, свою одежду, свою речь, ну и всё остальное, правильно подаёт, то вот это и есть красота. И воспринимается как красота. Вот это самое женской красотой и называется. А вот если какая дура с красивой мордашкой надуется как хомяк и сидит не горшке с недовольным видом, да ещё пукает не к месту, кто её красивой посчитает?
М-м-м, - задумчиво сказала Лола. - Как-то у тебя так выходит, будто мне следует считать, что я красивая?
-А ты и есть красивая. Пока ерунду нести не начинаешь.
-Какую ерунду?
-Про то, что у тебя ногти неправильной формы.
-А что, они правильной формы, что-ли? - возмутилась она и подсунула к моему носу свои пальцы. - Ты что, не видишь?
Ногти у неё и вправду были слегка деформированы, несколько вытянуты и прогнуты по длине, но ничего катастрофического из себя не представляли.
-Ногти как ногти, - сказала я. - Ну да, не классической формы, так что? Сейчас вообще никто не носит классические ногти, все накладками пользуются, а под накладками и не разберёшь исходную форму.
-Накладками? - удивилась Лола. - Какими накладками?
-Не знаешь что ли? Сверху накладываются. Разной формы и цвета, в зависимости от одежды и случая.
-Первый раз слышу.
-Вообще-то ваша Госпожа сильно от моды отстала, - сообщила я.
-Так говоришь, будто она не твоя Госпожа.
-Вот когда она будет со мной правильно обращаться, тогда и буду её Госпожой считать. А пока что… Да ну её в задницу! Так вот, выбрось свои ногти из головы, а то они тебе все мозги исцарапают.
-Хи-хи-хи. Нет, весёлая ты девушка. Сидишь в неваляшке, и веселишься ещё.
-Ну уж рыдать и ныть по этому поводу не собираюсь. Ну что, убедила я тебя насчёт ногтей?
-Ну, допустим. А клеймо как же?
-Какое клеймо?
-Вот, на животе у меня. Разве это не ужасно?
-Да его и не видно почти.
-Дело не в величине. Оно всё равно в глаза бросается. Знаешь как тяжело сознавать, что ты клеймёная рабыня?
-Ерунда, - сказала я.
-Да, тебе легко говорить! Ты-то не клеймёная.
-А во рту?
-Во рту не видно.
-Знаешь, у меня и похуже клейма кое-что есть, так я же не ною.
-Это что у тебя есть?
-У меня шрам на заднице.
-Хи-хи-хи. Знаменитая рана на правой ноге?
-А тебе лишь бы смеяться. У тебя вон, клеймо маленькое, аккуратное, на правильном месте, а у меня что попало на попке. Я сама и рассмотреть-то не могу как следует, но все кто видят, сразу морщатся.
-Успокойся, - сказала Лола. - Если это тебя так беспокоит, так по секрету тебе скажу, скоро твою попку отремонтируют.
-Как это? Пластическую операцию сделают, что ли?
-Наверное.
-А ты откуда знаешь?
-Слыхала.
-Что слыхала?
-Ну, что Госпожа Клионолия собиралась этот твой шрам устранить.
-Вон что. А зачем?
-А я знаю? Вот её и спроси.
-Не хочу я её спрашивать. Я вообще с ней разговаривать не хочу. Да и зачем? Она мне всё равно язык отрежет как тем попрыгуньям.
-Не отрежет, - успокоила меня Лола. - По крайней мере, в ближайшее время. Она ведь хочет тебя перевоспитать, а потом продемонстрировать свои успехи. Чего она кому докажет, если у тебя окажется отрезанный язык? Вот потом, другое дело.
-После перевоспитания? - уточнила я.
-Ну да. Вот, когда она сделает из тебя примерную рабыню, тогда и подумает, что тебе отрезать, а что оставить. Но, я думаю, что она и тогда не вырежет тебе язык.
-Да? - невесело сказала я. - Это почему?
-Новая мода, - пояснила Лола. - Теперь в Аннолиусе модно рабыням не вырезать язычки, а разрезать их надвое, вдоль, до самого основания. А то и натрое, и в каждую часть вставлять запонки.
-Ещё не легче, - сказала я. - И зачем это надо?
-Ну, говорят что рабыня с раздвоенным язычком болтать не может, зато вылизывать Госпожу способна даже лучше, чем с нормальным языком.
-Чушь! - сказала я. - Если язык разрезать, он одеревенеет как палка и вообще шевелиться не сможет.
-А ты что, пробовала? Откуда ты знаешь?
-Да это и так ясно.
-Ну, стало быть, не всем ясно. Потому что так делают точно. Хотя и дорого. Но для хорошей рабыни Госпожа денег не пожалеет. Хи-хи-хи.
-Смешно, да? А за свой собственный язык не боишься?
-Ну, мне вряд ли чего такое сделают.
-Почему это?
-А потому что я некрасивая. Чего на меня тратиться? Уж если вкладывать деньги в дорогостоящую операцию, так уж конечно выберут красоточку, вот такую как ты, например.
-То что ты некрасивая, это, опять же, чушь. Так что и ты не спрячешься.
-Да? А тебе что, легче будет если мне тоже плохо сделают?
-Ну… Да нет, почему же?
-А вот, скажи честно, когда тебе легче, когда тебя одну бьют, или когда за компанию с несколькими?
-Никакой разницы! - заявила я.
-А если честно?
-А зачем честно?
-Ну, по моей просьбе.
-А просят не так, - сказала я, надеясь обойти вопрос на который не желала отвечать.
-А как?
-Если какая рабыня захочет попросить о чём-то другую, так она назовёт её Госпожой, поклонится и вежливо попросит.
-Хи-хи, - сказала Лола. - Ты тут только что появилась, да ещё наказанная в неваляшке сидишь, а я тебе кланяться должна?
-Так ведь я же и говорю, зачем?
-Зачем, что?
-Зачем честно.
-Зачем честно, что?
-А ты уже забыла?
-Забыла.
-Ну вот и ладно.
-Нет, ты уж говори.
-Чего говорить?
-О чём я забыла?
-А ты точно забыла?
-Точно.
-Тогда не скажу.
-Почему.
-Неохота.
-Неохота чего?
-Неохота говорить о том, что ты забыла.
-Так, - сказала Лола. - Мне стало любопытно. А ну, говори, чего я там забыла?
-Где?
-В гнезде! - рассердилась Лола. - Отвечай, а не увиливай в сторону!
-А чего отвечать-то?
-А ты что, забыла?
-Ага, - сказала я.
-Ты ведь врёшь. Ничего ты не забыла. Короче, либо отвечай, либо я стану дёргать тебя цепью за нос, пока не ответишь.
И она тут же стащила цепь с шарика и демонстративно встряхнула её.
-Ой-й-й-й! - сморщилась я. - Пошла на фиг! Я точно не помню, чего там отвечать!
-Последнее предупреждение, - сказала Лола и натянула цепь.
-Ой-й! Отпусти! Ну, скажу, скажу!
-Ну?
-За компанию легче.
-Ага. Стало быть, ничего ты не забыла?
-А ты что, тоже не забыла?
-Конечно нет.
-Ну и зачем тогда всё это?
-Просто хотелось лишний раз убедиться в том, что у тебя способности к конструктивному мышлению имеются.
-Э… - сказала я. - Я ламиола. У меня мышление неконструктивное.
-Рассказывай! Слушай, а вот интересно, если тебе колечком нос порвать, что, и оттуда Сплойиола побежит?
-Ты вообще, за кого меня принимаешь? - спросила я. - И сама кто?
-А у тебя Сплойиола внутри есть?
-А у тебя?
-А ты отвечай, когда спрашивают.
-Знаешь, Лола, - сказала я, - ты не обижайся пожалуйста, но меня ещё не такие как ты спрашивали, и то не очень-то напугали.
-Вон что? А спрашивали о том же самом?
-О многом спрашивали. А я что, знаю, что ли?
-Ну, уж о том, есть ли в тебе Сплойиола, уж ты бы знала.
-Да с чего это? Уж то, что я не Сплойя, это точно.
-Это почему же?
-Да потому что ты бы мне тогда в любви объяснялась, а не насмехалась бы тут.
-Я не насмехаюсь, вообще-то, - сказала Лола. - Чего мне над тобой насмехаться? Ты красивая, умная, а я таких уважаю. А если насмехаюсь, то над дурами.
-Знаешь, - сказала я, - я вот тоже считаю себя умной, только иногда на меня словно затмение находит. Я простых вещей не замечаю и всякие глупости устраиваю.
-Вот-вот! - кивнула Лола. - Вот именно. И Сплойиола ещё.
-Я так поняла, что у тебя самой внутри Сплойиола, да?
-А тебе-то что?
-Ну и пожалуйста, - сказала я. - Не очень-то и интересно. Я что ли первая об этом разговор завела?
-А неважно, кто завёл, - сказала Лола. – Важно, что никто не сознаётся.
-Давай так, - сказала я, - не будем говорить о нас, а вообще.
-Это как?
-Ну, так. Вот, допустим, есть девушки-ламиолы у которых внутри Сплойиола, и при том, не Сплойи. Может такое быть?
-Допустим.
-И кто такие эти девушки? Не у всех же ламиол Сплойиола внутри?
-Да ни у кого почти. А может, и вообще ни у кого.
-А если всё же у кого-то есть, то что?
-Ну, тогда, наверное, это ламия.
-Ага! - обрадовалась я. - Что-то такое я уже слышала. И что это значит?
-А ты не знаешь?
-Думаю, я слышала одно враньё.
-Так тут всё враньё, - усмехнулась Лола. - Здесь только тем и занимаются, что бессовестно лгут друг другу.
-И что же лгут про этих самых ламий?
-Ну… - пожала плечами Лола, - лгут, будто у ламии внутри Сплойиола.
-Очень много нового ты мне сообщила, - сказала я.
-А ты сама, стало быть, больше знаешь?
-Уж побольше этого, - похвасталась я. - Я хочу сказать, побольше лжи слыхала на этот счёт.
-Ну так поделись со мной.
-А зачем мне?
-А затем, что иначе я рассержусь и стану тебя за нос дёргать!
-Это очень нехорошо, дёргать за нос девушку в беспомощном положении.
-А я себя хорошей и не считаю.
-Нет, - возразила я, - ты хорошая. Смотри, не испортись. Вот если станешь делать мне больно, так с тобой ещё несчастье случится.
-Это с чего?
-Знаешь, я не знаю, с чего, только заметила что со всеми кто меня обидел, впоследствии почему-то случались несчастья. Причём, я сама совершенно этому не способствовала. Я сначала думала, случайности, но теперь считаю, что это закономерность, хотя и странная.
-Надо же, - сказала Лола. - Ну, тогда я тебя за нос дёргать не стану. Мало ли что?
-Спасибо, - поблагодарила я. - Моему носу и так уже столько досталось, что на всю жизнь хватит.
-Только ты уж тогда рассказывай насчёт ламий. А не то рассержусь.
-Да ладно. Мне жалко, что ли?
Должна сказать, Лола показалась мне странной девушкой. С одной стороны, она избавила меня от боли в носу и от кляпа, но, с другой стороны, я чувствовала, она запросто оторвёт мой нос, если ей так захочется. Поэтому я решила что от меня не убудет и сказала:
-Ламии, они дочери Серого Повелителя.
-Хи-хи, - сказала Лола. - А мама их кто?
-Мама у них Великая Литоника.
-Да ты что? - удивилась Лола. - Никогда не слыхала о таком. А зачем они нужны, эти ламии?
-Да они и не нужны никому. Но ведь знаешь как бывает? Ну, расслабишься, напьёшься там, поразвлечься захочется. Туда-сюда, трах-бах, момент профукаешь, вот тебе и дети.
-Ха-ха, - сказала Лола. - Ой! Хи-хи-хи. Так ламии это дети Серого Повелителя и Великой Литоники, которые по пьяной лавочке получились?
-Ну, - подтвердила я.
-Это же бред.
-Так я же и говорю, врут чего попало.
-Так что, Серый Повелитель и Великая Литоника вроде как Господин и его Униола?
-Ну, наверное. Хотя, знаешь, в семьях по-разному бывает. Сразу и не разберёшься, кто там Господин. Очень часто бывает что этот самый Господин на самом деле под каблуком у своей Униолы.
-Это так, но если они законная семья, то, стало быть, ламии это их законные дочери?
-Вот это, нет, - возразила я. - Все говорят, что эти дочери побочные, вот они тут и болтаются как неприкаянные. Уж если бы у этих ребят были законные дочери…
-У каких ребят?
-Ну, у этих, у Серого Повелителя и Великой Литоники.
-Хи-хи-хи! У ребят! Они же Боги, наверное?
-Ну так что? Да вот ещё, стану я тут всякой мелюзге молиться, как же!
-Мелюзге?!
-Ну, а что? Конечно, мелюзга. По сравнению со мной.
Лола принялась хохотать и даже уронила мою цепь, которая падая пребольно дёрнула меня за нос. Лола подхватила её и закрепила в прежнем положении, потом успокоилась и сказала:
-Так если бы у них были законные дочери, так что?
-Ну, вряд ли бы эти дочери тогда жили бы тут как рабыни. Уж тогда бы они были Нолы, да и не мелкие, я думаю.
-А почему ты так думаешь?
-Да потому что я лично, так бы и сделала! Уж если бы я была Великая Литоника и нарожала бы дочерей, пусть даже и по-пьянке, уж я бы тогда пристроила их получше, чем рабынями.
-А ты не Великая Литоника?
-Такая же, как ты!
-Хи-хи, - снова сказала Лола. - У меня раны на ноге нет, глаза не серые и волосы тёмные. Какая же я Великая Литоника?
-А вот, перекрасить тебя, в глаза линзы вставить, а ногу гвоздём проткнуть, и готово дело, - получите Великую Литонику.
-Это вряд ли, - не согласилась Лола. - Тут не во внешности дело. Так, стало быть, по-твоему ламии никому не нужны, а просто так, случайно получились?
-Это не по-моему, это так врут всякие вруны.
-Ну, неважно кто врёт. А ты сама что, так не считаешь?
-А ты что, думаешь что ты ламия?
-Трудно сказать, - почесала Лола свой нос. - Тут важен вопрос, хорошо ли это, если ты ламия?
-То есть, если ламией быть плохо, так ты себя ламией считать не будешь, а если хорошо, то будешь?
-Ну да.
-Да разве от нашего желания что-то зависит?
-А что, нет?
-Это каким же образом?
-Да элементарно! Вот, допустим, ламия это дочь какого-то там Бога, да?
-И что?
-Вот в чём, по-твоему, тогда её отличие от обычной ламиолы?
-Не знаю, - сказала я. - И в чём?
-Возможно что у ламии есть некоторая свобода выбора.
-Это как?
-Ну, так. Вот ламиола, она ламиола и есть. От её желаний и настроений ничего не зависит.
-А у ламии не так?
-Может и не так. Может ламия способна становиться тем, кем она в данный момент захочет.
-Это что же, оборотень получается?
-Тьфу! Да нет, конечно.
-А как же?
-Ну, просто… Как бы тебе сказать? Ну, например, Сплойиола. Нету её ни у кого внутри. Проверяли, между прочим.
-Как это, проверяли?
-Обыкновенно. Резали на части подозрительных.
-Да ты что?!
-А ты будто и не знаешь!
-Никогда о таком не слыхала.
-Ну да. Блаженствовала там, у этой Глории, да?
-Неважно, - сказала я. - Так что насчёт ламий?
-Насчёт ламий? Я так думаю, что у ламий появляется Сплойиола если они этого захотят. На время.
-Э… А… Для чего?
-Ну, чтобы не умереть, например.
-Чёрт побери! - сказала я и даже подпрыгнула в своём шарике.
-Чего? - не поняла Лола.
-Ничего, - ответила я. - А почему ты так думаешь? У тебя что, появлялась внутри Сплойиола?
-А у тебя появлялась?
-А у тебя?
-А почему ты меня спрашиваешь?
-А ты почему меня спрашиваешь?
-Я тебя спрашиваю, - сказала Лола, - для того чтобы ты мне ответила.
-Ну и я тебя для того же.
-А вот, сначала ты мне ответь.
-А почему сначала я?
-Потому что я тебя первая спросила!
-Неправда! - возмутилась я. - Это я тебя первая спросила!
-Неважно, - сказала Лола. - Ты будешь отвечать первая.
-И почему же?
-Потому что ты в неваляшке сидишь, а я могу тебя за нос дёргать. А ты меня не можешь.
-Это плохой аргумент, - возразила я. - Хорошие девушки такими аргументами не пользуются.
-А мне ещё сколько раз тебе повторять, что я не хорошая девушка?
-А почему тогда ты похожа на хорошую?
-Короче, отвечай, появлялась у тебя Сплойиола или нет, а не то нос оторву!
-Не скажу! - заявила я.
-Тебе что, своего носа не жалко?
-Чёрт с ним, с носом. В конце концов, если ты оторвёшь мне нос, так меня всякие сволочи перестанут дёргать за носовое кольцо. Так что, нет худа без добра. Давай, отрывай, если ты действительно нехорошая девушка.
-Так вот, значит? - сказала Лола и ухватила меня за кольцо. И даже слегка потянула его.
-Не передумала? - осведомилась она.
-Отрывай, - сказала я и даже зажмурила глаза.
-А ты мне не командуй, - сказала Лола. - Ты чего тут командуешь вообще?
-Извините, Госпожа, - ответила я. - Простите глупую ламиолу, Госпожа.
Лола отпустила кольцо, снова почесалась и заявила:
-Не стану я отрывать тебе нос. Он у тебя слишком красивый. И вообще, ты вся красивая. А я считаю что красоту уродовать нехорошо.
Я могла бы сказать что если она нехорошая девушка, то и должна нехорошо поступать, а если она хочет поступать хорошо, то она, получается, хорошая девушка, а почему она тогда только что утверждала обратное? Но я благоразумно промолчала. А Лола тоже замолчала и стала на меня смотреть. При этом вид у неё был озадаченный.
-А я тоже уважаю красоту, - сказала я чтобы направить её мысли в выгодном для себя направлении.
-И что? - спросила Лола.
-Ну, вот я думаю, ты упёрлась насчёт своей внешности, а ведь согласишься, что когда ты танцуешь, это красиво?
-Ну… - сказала она. - Да. А ты откуда знаешь, красиво или нет?
-А вот ты потанцуй, я и узнаю.
-Это что же, я перед тобой ещё и танцевать должна?
-Но ты же ведь всё равно сюда тренироваться пришла, так ведь?
-Так.
-Ну вот и потанцуй. А мне разве нельзя посмотреть?
-Нет, почему же нельзя? Только ты мне сначала насчёт своей Сплойиолы ответь.
-Да чего отвечать-то?!
-Есть она в тебе или нет?
-Не могу.
-Чего не можешь?
-Не могу отвечать на этот вопрос. Ты что, опять забыла? Ты же сама мне запретила на него отвечать.
-Я?! Это когда же?
-В раздевалке. Разве не ты сказала мне буквально так: «Только не говори, что у тебя внутри Сплойиола»?
-Э… - растерялась Лола. - Я так сказала?
-Ну, не я же это придумала?
-Ну, может и сказала. Но теперь-то уже другой разговор.
-То есть, теперь я наоборот, должна говорить что у меня внутри Сплойиола? Так надо тебя понимать?
-Да не должна, а… Э… Должна… - растерялась Лола.
-А если не должна, так и не буду! - заявила я.
-Нет, должна!
-Никому я ничего не должна, - сказала я. - Ни у кого я не занимала.
-Чего не занимала?
-Денег.
-Каких денег?
-Обыкновенных.
-А причём тут деньги?
-Ну, как это, причём? Ты вот утверждаешь, что я должна, а когда так говорят, то имеют в виду деньги. А уж денег я у тебя точно не занимала. Да и не только у тебя, а и ни у кого. Я так полагаю, что каждый деньги должен зарабатывать сам, и ни у кого не занимать. Я, между прочим, именно так и делаю, и другим советую. А если меня никто не слушает, так им же хуже. Когда меня не слушают, так с ними потом несчастья случаются. Ты что, и это забыла? Да все это знают, но всё равно никто не слушается, особенно когда дело касается денег. Понимаешь, ну никто не желает эти самые деньги зарабатывать! Все норовят у кого-нибудь отобрать. Да вот, даже у меня хотят отобрать мои деньги, хотя у меня и денег-то нет. Так разве кто верит? Вот и Госпожа Клионолия пристала как репей. Отдавай, говорит, свои деньги потому что я на твою покупку потратилась! А у меня денег нет, я ж ей говорю, а она не верит. И что выйдет? Вот, знаешь, был один такой… э… Японец. Да. По фамилии Комуто. А может, это имя такое, кто этих чёртовых японцев разберёт? Так вот, этот самый Комуто тоже хотел мои денежки отобрать. И что в результате? Нету Комуто! Вот только что был, и вдруг, бац! И нету. И никто не знает, куда подевался. А вот я думаю, тут объяснение простое. Денег-то у меня не было, ну, конечно, было немного, но уж не столько, сколько этот Комуто хотел отобрать. Стал бы он ещё ноги бить из-за десятка мониолов! Так вот, поскольку денег у меня, можно сказать, не было, выходит что он пытался отобрать то, чего нет. А если кто-то делает то, чего нет, то его и самого вроде как нет. И вот пока он не прекратит делать то, чего нет, он и сам останется в отсутствующем состоянии. И правильно. Нечего делать то, чего нет. Ты чего глаза-то выпучила? Тебе что, такое объяснение дурацким кажется? Ну так придумай более умное. У меня хоть такое объяснение есть, а у тебя вообще никакого. Или есть? Так поделись тогда? Ну?
-Чего, ну? - спросила сбитая с толку Лола.
-Поделись объяснением.
-Каким?
-Объясни, куда Комуто подевался?
-Да откуда я знаю куда подевался этот чёртов Комуто?! - рассердилась Лола. - Может, пошёл к кому-то, или куда-то! Я вообще о нём впервые слышу! Чего ты ко мне пристала?
-Я к тебе пристала? - возмутилась я. - Так это я к тебе пристала с дурацкими вопросами? Это я тебя за нос дёргаю, да?!
-Стой! - сказала Лола и схватилась руками за голову. Вернее, за клетку внутри которой эта голова размещалась. - Стой, стой, стой! Стой!!!
-Не могу, - сообщила я.
-Чего не можешь? - с отчаянием в голосе спросила Лола.
-Выполнить команду «стой» не могу, - объяснила я. - У меня ноги подогнуты. Мне их распрямить невозможно.
-Молчи, - сказала Лола, - или я тебя заткну.
-Молчу, Госпожа.
Я на некоторое время замолчала, а Лола продолжала глядеть на меня с отчаянием во взгляде.
-Э… - сказала я. - А можно спросить, Госпожа?
-Чего? - сказала Лола и даже слегка вздрогнула.
-Можно спросить, Госпожа?
-О чём? - опасливо сказала она.
-Если я скажу, о чём, так выйдет что я уже спросила. Так что, вы бы уж не спрашивали, о чём, а сразу бы разрешили мне спросить, Госпожа. Проще бы вышло.
-Нельзя! - сказала Лола и у меня создалось впечатление, что она меня боится.
-А почему нельзя-то? - обнаглела я.
-Знаешь, Кукла, - сказала она, - я так думаю, что тебе ни в коем случае нельзя отрезать язык.
-Я тоже так считаю, Госпожа, - согласилась я. - А вы почему так думаете?
-Потому что твой язык пришитый к тебе можно за деньги показывать. А отдельно от тебя за него никто ни мониола не даст.
-Скажете тоже, Госпожа, - обиделась я. - Что уж я, такая болтушка, что ли?
-Не думаю, что тебя следует называть болтушкой. Это слишком простое слово для тебя. Ты эта, как её? Слово забыла…
-Интересная рассказчица? - подсказала я.
-Забыла… - повторила Лола и сморщила от напряжения лоб.
-Приятная собеседница?
-Когда с кляпом во рту.
-Да и пожалуйста! - обиделась я. - Могу вообще молчать.
-Вспомнила, - сказала Лола. - Демагог, вот ты кто!
-Не подходит, - возразила я. - Слово-то мужского рода.
-Значит, демагогиня.
-А такого слова вовсе нет.
-Стало быть, теперь будет.
-Ага, - сказала я, - вы, Госпожа, считаете что я настолько ярко выраженная индивидуальность, что для определения моей разговорчивости следует даже новое слово придумать?
-Э… - сказала она. - Да.
-Я просто польщена, Госпожа.
-Лучше помолчи.
-А вы тогда вопросов не задавайте.
-Чёрт побери! Ты уже полночи увиливаешь от простого ответа на вопрос, есть у тебя внутри Сплойиола, или нет! Слушай, тебя никогда не пытали?
-Пытали, - сказала я. - Ещё как пытали! Ого!
-И тогда ты тоже не отвечала?
-А они вопросов не задавали.
-Во! - удивилась Лола. - А зачем тогда пытали?
-Из любви к искусству.
-То есть как, совсем без причины?
-А что, причина кому-то нужна? Между прочим, меня только что Госпожа Клионолия пытала на своём раскладном пуфике! И тоже вопросов не задавала.
-Госпожа тебя не пытала, а воспитывала, - возразила Лола.
-Давай ещё одно новое слово придумаем? - предложила я. - Слово «вос-пытание»? Вместо воспитания. Оно больше подходило бы местным воспитательницам. А тогда самих воспитательниц станут по заслугам называть воспытательницами. А воспитателей, воспытателями. А самих воспитанниц, воспытанницами. Надо же ведь хоть что-то называть названиями близкими к действительности?
-Хи-хи-хи, - сказала Лола. - Слушай, Ку, так есть в тебе Сплойиола, или нет?
-Слушай, Лола, - сказала я, - а тебя не Госпожа Клионолия подослала?
-Ах, ты… - воскликнула Лола и подскочила на ноги. - Да я тебе нос оторву!
-Не стоит, - сказала я. - Отрывание моего носа следует поберечь для более подходящего случая. А то, сейчас оторвёшь, а потом что? Новый-то не вырастет.
-Это правда, - согласилась она, - но можно ведь не совсем оторвать, так чтобы потом зажило.
-А вопрос можно? - сказала я. - За что?
-За то, что на вопрос не отвечаешь!
-А я что, обязана?
-В принципе, нет, но я бы на твоём месте ответила. Потому что иначе я оторву тебе нос.
-Если бы вы были на моём месте, Госпожа, - сказала я, - вы бы не смогли оторвать мне нос, потому что у вас руки были бы внутри этих идиотских бубенчиков. Кроме того, вас бы постоянно колола эта идиотская вата, которую они внутрь набили, а также угнетала бы мысль о том, что она пропитана вашей собственной мочой!
-Что? - сочувственно спросила Лола, - тебе там очень плохо, да?
-Кроме того, мне не даёт покоя идиотский вопрос. Я знаю что он идиотский, но тем не менее он застрял у меня в голове и жить не даёт.
-Какой вопрос?
-Почему этот проклятый шарик наклонился вбок?
-Вбок? - сказала Лола и легонько качнула меня. - Так его твоя цепь слегка наклоняет.
-Это правильно, - согласилась я, - но вначале наклон был немного меньше.
-Так я ведь цепь передвинула.
-Он ещё до того увеличился.
-Хм, - сказала Лола. - А почему?
-Вот я и спрашиваю.
-Слушай, Ку, - уставилась на меня Лола, - тебе что, ещё недостаточно плохо? Да какая разница, как этот твой шарик наклоняется?! У тебя других забот нет? Тебя что, кольцо недостаточно больно за нос тянет?
-Я не виновата что у меня голова такая, - сказала я. - Понимаешь, вот, например, меня также интересует вопрос о том как устроена Вселенная. Однако этот вопрос мне жить сильно не мешает. А вот иногда возникают совершенно никчёмные вопросы, вроде этого наклона шарика, и никакого покоя не дают. А у тебя так не бывает?
-Чёрт бы тебя побрал, Ку! - сказала Лола. - Вот никогда у меня такой ерундой голова не забивалась, а теперь и мне покоя не даёт… О! А я знаю почему! Ха-ха! Но не скажу.
-Почему? - обиделась я.
-А ты почему насчёт Сплойиолы отвечать не желаешь?
-Есть причины, - скромно сказала я.
-Давай так, - предложила Лола, - я тебе скажу почему шарик наклонился, а ты мне насчёт Сплойиолы честно ответишь?
-А насчёт Сплойиолы честно ответить что?
-Есть она в тебе, или нет.
-Ладно, - согласилась я, - отвечу. Но сперва ты объясни насчёт наклона этого проклятого шара.
-А не обманешь?
-Не обману. Обещаю ответить честно, но только на один конкретный вопрос, есть во мне Сплойиола, или нет.
-Честно?
-Да.
Лола слегка почесалась и сказала:
-Ладно. Так вот, шарик наклонился потому что ты в него мочилась.
-Э… А почему он раньше от этого не наклонялся?
-Да потому что когда ты мочилась в последний раз, он был уже наклонён цепью. Поэтому набивка пропиталась больше с одного бока, чем с другого.
-Чёрт побери! Ведь верно. И как я сама не догадалась? Вот чёрт.
-Что, легче стало теперь?
-Конечно.
-Тогда отвечай, как договорились.
-Отвечаю, - сказала я. - Совершенно честно отвечаю на твой вопрос о Сплойиоле. Не знаю!
-Ах ты… - подпрыгнула Лола. - Опять за своё?
-Да нет же! Я действительно не знаю. Я видела что из меня шла Сплойиола, но я не знаю, была я тогда наяву или нет. Очень может быть, что всё это происходило во сне или в бреду. Так что я точно не знаю, было это или нет. Сплойиолу я точно видела. Но во сне или наяву, не знаю!
-Врёшь ведь, - усомнилась Лола.
-Нет. Я тебе сказала честно. Если тебе мой ответ не нравится, я могу и наврать, но только не сейчас. Сейчас я просто неспособна складную ложь сочинять.
-Ну, допустим. А при каких обстоятельствах ты эту Сплойиолу видела?
-Это уже следующий вопрос.
-Ну, следующий. Так и что? Ответить не хочешь?
-Может и хочу, но считаю что лучше не отвечать. Мне, кстати, как раз это и советовали.
-Что советовали?
-Не отвечать на такие вопросы.
-А кто советовал?
-Мути.
-Это ещё кто?
-Это одна из рабынь моей бывшей Госпожи.
-Ха! Нашла кого слушать.
-А почему, нет? Мути очень умная и она мне зла не делала и не желала. Немного защищала даже.
-И она тебе советовала не говорить никому о Сплойиоле? А ей ты, значит, рассказала?
-Всё не так, - сказала я.
-А как?
-Ох! - честно говоря, я уже устала от разговора который к тому же ни к чему не вёл. - Мути я про Сплойиолу не говорила. А говорила про те обстоятельства, во время которых мне эта Сплойиола померещилась. Так вот, она мне об этих обстоятельствах никому рассказывать не советовала.
-И какие же были обстоятельства?
-Не скажу.
-Ей рассказала, а мне не хочешь?
-Ну, стало быть, так.
-Стало быть, я для тебя не такая достойная как эта Мути? Может быть это она вытащила у тебя кляп и твой нос от тяжести цепи избавила?
-Чёрт побери! - рассердилась я. - Так ты что, сделала это чтобы было чем со мной торговаться? А я-то думала что ты меня попросту пожалела.
-Ну… - сказала Лола. - А одно другому не мешает.
-Что ты за девушка такая? - сказала я. - С тобой даже разговаривать трудно. Такое ощущение, что не разговариваешь, а на палках дерёшься. Ты чего всё время торгуешься и за язык меня тянешь?
-А ты чего всё время запираешься и отвечать не желаешь?
-Потому что у меня на это причины есть!
-Про которые ты не хочешь мне рассказывать?
-Именно так!
-Так как же в таком случае с тобой не торговаться, и не тянуть тебя за язык?!
-Да никак. Почему тебе просто не отвязаться от меня со своими вопросами?
-Чёрт побери! Да потому что мне любопытно! Сама моё любопытство распалила, а теперь издевается!
-Извини, - сказала я, припомнив разницу в нашем положении. - Если так получилось, то я не нарочно.
-Но если уж так получилось, почему бы тогда тебе всё не рассказать?
-По тем же причинам, - сказала я. - Слушай, отстань от меня. Спать хочу.
-Что? - сказала Лола, - так вот и будешь в этом шарике спать?
-Буду, - подтвердила я.
-И набивка не колет?
-Колет. Но лучше я сейчас посплю, а то потом придёт Госпожа Клионолия, вообще меня за ноги повесит, вот тогда точно не заснёшь.
-Ну и спи, - обиделась Лола. - Засоня несчастная.
Тут она подняла мою затычку и поднесла мне к лицу.
-Рот раскрой.
-Зачем?
-Как это, зачем? Сделаю как было.
-А, ну конечно, - согласилась я.
Лола затолкала мне бренчалку в рот, а вот цепь не стала сбрасывать с бубенчика, так и оставила мой нос разгруженным. А сама отошла и принялась разминаться и выгибаться. Наверное решила всё-таки маленько потренироваться. Кстати, я заметила что она не повернула меня в прежнее положение, а оставила в таком виде, чтобы я могла за ней наблюдать. Из этого я рассудила что ей было не чуждо тщеславие и она решила лишний раз покрасоваться, пусть даже и перед таким зрителем как я. Только покрасоваться ей не удалось. Только она закончила упражнения и встала в стойку чтобы начать танец, как явилась Роксана и всё удовольствие ей испортила.
-На цепь! - велела она Лоле и протянула в её сторону кончик поводка с защёлкой.
-Рано, Госпожа, - сказала Лола, но защёлку взяла и пристегнула к своей вульве. Интересно, у неё там какие-то усиленные прокладки пришиты, или как?
-Идём, - велела Роксана, проигнорировав её слова, и плавно повела цепочку рукой. Лола вздохнула, сложила руки и шагнула за цепочкой. Но Роксана оглянулась на меня и остановилась.
-Эй! - сказала она, качнув цепочку. - Что, с Куклой болтала?
-Да, Госпожа, - не стала отпираться Лола.
-А тренировка?
-Так я же и говорю, рано, Госпожа.
-Так надо было не болтать, а танцевать.
-Простите глупую ламиолу, Госпожа.
Я рассудила что Лола подозрительно покорно ведёт себя с Роксаной. Между тем, Роксана не выглядела каким-то кровожадным чудовищем которого стоит опасаться и не злить. Впрочем, кто её знает?
Роксана пошла ко мне, а Лола засеменила следом, бренча цепями. Роксана осторожно отцепила мою цепь от бубенчика и спустила вниз. Вся тяжесть цепи снова впилась в мой бедный носик, а шарик наклонился под прежним углом. Роксана ничего мне не сказала, а повернулась и ушла, уводя на цепочке Лолу. А я снова осталась одна в полутьме и с оттянутым носом. Так я стояла довольно долго. Сначала я принялась скулить от боли, но потом мне это надоело и я даже принялась слегка покачиваться. Это только усиливало боль, но вносило хоть какое-то разнообразие в этот кошмар. Вообще-то я надеялась что и вправду засну, но сон никак не шёл и всему причиной было треклятое кольцо в носу. Я никогда раньше не пробовала засыпать с постоянной болью, а теперь рассудила что это и вообще невозможно. Впрочем, причина могла быть и в другом. Возможно что я выспалась в транспортном ящике с газом на неделю вперёд.
Время шло и шло. Ничего не происходило. Вероятно, сейчас была ночь и все легли спать. А я спать не могла, потому что боль не только не слабела, а ещё и усилилась. Мне даже показалось что из-под кольца начала сочиться кровь и стекать на верхнюю губу. Но зеркало теперь находилось за спиной, да и никакого желания смотреться в него в таком виде я не испытывала. Через некоторое время мне даже пришла в голову мысль о том, не следует ли мне покориться Госпоже Клио и вылизать её туфельки, а убить её как-нибудь потом, когда будет удобный случай. Но дело в том, что Госпожи Клио тут не было и я даже этот вариант не могла осуществить. С одной стороны, это было и к лучшему. Не приходилось лишний раз унижаться. А с другой стороны, сколько можно-то держать меня в таком положении?! Теперь уже и колючая вата причиняла мне сильные страдания. Всё тело под ней начало чесаться, а уж про запах я и не говорю. Всё это медленно но верно приводило мои мысли в состояние безнадёжности. В конце концов, я закрыла глаза, но не потому что надеялась заснуть, а потому что не хотела больше смотреть вокруг. Да и на что тут было смотреть?
Так тоже продолжалось долго. Я терпела боль и смотрела темноту, и…
Вдруг мне показалось что я слышу едва различимые шаги или шарканье по полу. Это было столь неожиданно, что я не сразу догадалась открыть глаза. Впрочем, я не знала, имеют ли отношение ко мне эти шорохи и стоит ли мне разглядывать их происхождение? Так или иначе, но я только ещё начала раскрывать глаза, когда на моё лицо накинули плотную ткань и туго стянули вокруг головы. Излишне напоминать, что я совершенно ничего не могла с этим поделать. Очень быстро мне стало не хватать воздуха, поскольку ткань защемила мой нос, а бренчалка во рту почти не пропускала ничего внутрь. Я начала задыхаться, но не могла даже биться в этом проклятом шаре, а звук издаваемый затычкой был каким-то глухим, вероятно мне замотали голову целиком, вместе с кляпом. Знаете, это очень неприятное чувство, когда вас душат, но мне пришлось снова пережить его. Я ещё успела подумать, не Пенелопа ли свела со мной последние счёты? Если не получилось медленное утопление, так заменила его медленным удушением? Знаете, я до сих пор не составила для себя твёрдого мнения, что для девушки лучше, медленное удушение или быстрое? Если хотите, попробуйте сами, а лично я больше таких ощущений испытывать не желаю. Правда, возможно, что в этот раз я не умерла, а просто потеряла сознание. Ну а какая разница-то, если ощущения одинаковые? Последней моей мыслью была надежда на свою внутреннюю Сплойиолу. Хотя… А вот интересно, настоящую Сплойю убить нельзя, а вот задушить, можно или нет?
*
Бессмертие. Что это, награда или проклятье? Все кругом говорят будто не хотят бессмертия, и в то же время лихорадочно ищут всевозможные способы продления жизни. Что это? Обычное человеческое лицемерие, или пресловутое единство и борьба противоположностей внутри нашей психики? Я не говорю об инстинктивных действиях человека при угрозе его жизни, я говорю о его рассуждениях на тему бессмертия в спокойной обстановке. Лицемерие свойственно человеку, но разве только оно? Человеку свойственно также беспочвенное фантазирование, страсть к созданию несуществующих образов, звуков и жизненных ситуаций. Было бы понятно если бы человеческие фантазии создавали мир таким, каким он должен быть, чтобы в нём было приятно существовать. Но нет. Большинство фантазий вымышляет ужасные миры, невообразимые страдания их обитателей, жуткие ситуации и образы после которых с радостью осознаёшь, что всё это сон, бред, галлюцинации. А после пробуждения даже этот убогий реальный мир какое-то время радует и успокаивает. Я совершенно не верю в это, но такое впечатление, что человек не способен к воображению, а вместо воображения он видит реально существующие миры, с которыми у него, по-счастью, нет контакта вне пределов этого уровня зрения. А если это не так, то скажите на милость, зачем живому существу столь неправильно направленное воображение? Почему оно пугает его? О чём и зачем предупреждает? Нет, ну почему человеку не приснится светлый рай, где его ненавязчиво ждут для вечного блаженства и любви? Разве так не было бы правильно?
*
Я очнулась от боли. Как обычно. Уж к этому я привыкла. Здесь ведь как? Если просыпаешься не от боли, а блаженствуя в мягкой постельке, так это никакое не просыпание, а сон. Вот именно. А если очухалась от боли, значит на самом деле. Хотя, что тут на самом деле, а что сон, это ещё большой вопрос. Короче говоря, я проснулась испытывая боль, и сразу ощутила что на это есть причины. Я лежала животом вниз на жёстком кожаном матраце пристёгнутая за ошейник к вделанному в него колечку. Во рту у меня был резиновый кляп-шарик притянутый застёгнутым на затылке ремешком. Руки у меня были связаны за спиной и оттянуты вверх заломленными на спину ногами. Поза была очень похожая на ту, в которой я лежала на пуфике в воспитательной комнате, только сейчас ремешок соединяющий руки и ноги вероятно был вдвое длиннее. Соответственно и боль я испытывала вдвое меньшую. Однако и этой боли за глаза хватало чтобы не было сил молча лежать и терпеть. Поэтому я сразу же принялась дёргаться, извиваться, мычать и кусать кляп. А, вероятно, именно это и требовалось тому кто меня таким образом связал. Это оказалось верной догадкой, потому что в поле моего зрения тут же появилась Госпожа Клионолия Мона-Анноли.
Мне вообще-то было не до того чтобы её разглядывать, однако больше разглядывать было нечего. Кроме того, мне бросилось в глаза то, что Клио была на этот раз одета почти что прилично. На ней был вполне нормальный костюм из короткой, выше колен, красной юбки, белой блузки и красного длинного блейзера. На ногах чёрные чулки и красные туфельки. Зато на голове всё та же дурацкая птичья клетка-верлиока увенчанная приколотым к верхушке ворохом накидок. Собственно, меня больше удивил цвет чулок и блузки. Я-то думала что эта мерзавка попросту не признаёт никакого другого цвета кроме красного. Что у неё красные не только покрывала и платья, но также лифчики, трусики, колготки, постельное бельё, мешки для мусора, занавески на окошках и туалетная бумага, а тампоны для дырки сделаны из красной ваты. Ну, стало быть, я ошиблась.
-Привет, Кукла Барби, - сказала мне Госпожа Клио и слегка похлопала меня литоной по щекам. Литона у неё была обыкновенная, только кожаный лепесток для хлопанья был не из чёрной кожи, как обычно, а из красной, - ты не думай, твоё наказание ещё не закончено. Просто сейчас перерыв. Дай-ка я тебе ремешок ослаблю.
Тут она принялась дёргать ремешок которым были стянуты мои руки с ногами. Через некотороё время я почувствовала несколько большую степень свободы, а боль ослабла настолько, что теперь её можно было терпеть не корчась.
-Вот так, - сказала Клио. - Так ведь намного удобнее, правда?
-Угу, - сказала я, потому что это была правда и я не видела никакой необходимости её отрицать. Если вы внимательно меня слушали, то могли бы заметить что я очень объективная девушка, если конечно не нахожусь в состоянии истерики.
-Так и должно быть, - улыбнулась Клио. - Это неукоснительное правило. Рабыне без Госпожи плохо, рабыне с Госпожой хорошо. Ну, по крайней мере, лучше чем без Госпожи. Наказанная рабыня испытывает боль. А пришла Госпожа и боль сразу уменьшилась. Думаю, ты понимаешь что когда я уйду, боль поднимется до прежнего уровня. А может даже и выше. Это если ты ещё усугубишь свою вину при общении с Госпожой.
Знаешь, я тебе несколько сочувствую. Я понимаю что ты девушка гордая и самолюбивая, и тебе нелегко так вот сразу переломить свою натуру и превратиться в примерную послушную и счастливую цепную девушку. Тебе на это нужно время. Однако, и бесконечно возиться с тобой я не намерена. Поэтому, я велела пока что держать тебя на колечке с кляпом во рту, чтобы ты не наговорила мне ещё новых грубостей. Признайся, я ведь поступила в твоих интересах?
-Угу, - согласилась я. Она была совершенно права. Не будь у меня затычки во рту, я бы много чего сказала. Пока я сидела в шарике я даже успела мысленно отрепетировать несколько своих обличительных монологов в адрес Госпожи Клио. Правда я понимала, что она вряд ли станет выслушивать длинные речи подобного содержания. Ну вот, так и произошло. Для моего блага она ещё раньше чем я очухалась закупорила мне ротик.
-Однако, ты должна чётко понимать что избежать перевоспитания тебе не удастся, - сказала Госпожа Клио. - Я тебя перевоспитаю. Полностью и в установленные сроки. Это ты уясни себе раз и навсегда. Если ты пойдёшь мне навстречу, тебе просто придётся пережить меньше боли. Будешь упрямиться, - боли будет много, а результат совершенно тот же.
-У! - сказала я.
-Всё-таки не веришь? Ну, я этого ожидала. Соответственно, я и действовать буду по существующему плану. Итак, Куколка Барби, что мы станем делать дальше?
Тут она принялась стегать меня литоной по бокам. Сильно, но не торопясь. Слева, справа. Слева, справа.
-Чувствительно? Когда Госпожа стегает рабыню, это и должно быть чувствительно. Однако, что должна чувствовать рабыня помимо боли, когда её стегает Госпожа? Рабыня должна чувствовать счастье. Да, именно так. Рабыня всегда должна ощущать счастье когда её Госпожа проводит с ней время, когда Госпожа занята ею, пусть даже и занята её наказанием. Самое страшное для рабыни это лишиться внимания Госпожи. Без Госпожи рабыне плохо, больно, скучно, тоскливо. Без Госпожи рабыня не живёт, а существует в состоянии томительного ожидания того благословенного момента когда Госпожа снизойдёт к ней, позовёт её к себе, пристегнёт на свою цепочку и позволит поцеловать свою туфельку. Согласна со мной?
Я промолчала, только недовольно просопела в ответ. С одной стороны, Госпожа несла всё тот же рабовладельческий бред, а с другой стороны, мне вовсе не хотелось чтобы она снова затянула ремешок и меня скрючила невыносимая боль. Я наслаждалась моментами слабой боли, при этом прекрасно понимая что Клио видит мои мысли насквозь. А она продолжала:
-Рабыня должна боготворить свою Госпожу. А разве нет? Девушки, они ведь какие? Девушкам всегда свойственно стремление отыскать объект любви и восхищения. Зачастую они такие объекты находят, что хоть плачь, хоть смейся. А вот я считаю что для рабыни-ламиолы её Госпожа это просто идеальный объект для любви и преклонения. Да ведь любая ламиола, если она не полная дура, прекрасно осознаёт интеллектуальное превосходство над ней Госпожи Нолы. Нола по сравнению с ламиолой высшее существо, и никто с этим не спорит кроме отдельных упёртых дур. Знаешь, я думаю что даже эти мерзавки, ламиолы Гедоникса, и те это признали бы. Очень может быть, что они как раз и находят особое удовольствие в том чтобы иметь своими рабынями более умственно развитых и более утончённых девушек, чем они сами. Ну, вот будь я сама тупая и ограниченная, мне бы это точно удовольствие доставляло. То есть, мне бы доставляло удовольствие не то, что я тупая и ограниченная, а то что на моей цепочке сидит какая-нибудь умница, красавица и вообще, грамотная и образованная девушка, служит мне и вылизывает мои туфельки. Да, это бы мне понравилось. Очень жаль что я не тупая и не ограниченная. Не могу вот, себе такого удовольствия организовать, что тут поделаешь? А вот ты, Кукла Барби, очень глупая девка. У тебя-то есть возможность жить преклоняясь перед своей Госпожой, жить в любви и гармонии, а ты ещё и артачишься!
-У! - сказала я, но не для того чтобы поддержать беседу, а для того чтобы показать, что у меня на этот счёт своё мнение.
-Хи-хи, - сказала Клио. - А ты, девушка, может уже согласна меня любить, а? Хи-хи-хи. А ты не надумала вручить своей любимой Госпоже свои наворованные…, ой, прости, свои награбленные денежки? Сколько там у тебя? Две-три сотни мониолов, да? Ну, это конечно не сумма, но ведь Госпоже не деньги важны, а любовь её рабыни, так ведь? Ну так какой там у нас банковский кодик-то, а? Что, и теперь не скажешь?
-У-у! - мотнула я головой.
-Не хочешь Госпожу любить, да? Вообще не желаешь быть рабыней, так надо понимать?
-Угу, - подтвердила я.
Клио покрутила в руках свой прутик и снова принялась размеренно стегать меня по бокам и спине, приговаривая при этом:
-Слушай, а что, собственно, такого ужасного в том, чтобы быть рабыней? Это плохой рабыней быть неприятно. Плохая рабыня, помимо того что всегда бита, голодна и наказана, ещё и является посмешищем для хороших рабынь, да и для всех Господ которым она попадается на глаза. А хорошая рабыня всегда сыта, чисто вымыта, прилично одета. Всегда ощущает заботу и уважение, совершенно спокойна за свой завтрашний день, а самое главное, пребывает в непрерывном состоянии любви к своей Госпоже. Ну разве такая жизнь не прекрасна? Разве это не лучше, чем пребывание в постоянном состоянии борьбы и ненависти? Разве состояние любви не вызывает в девушке чувства самоуважения, чувства собственной красоты и гармоничности? Да, я знаю, в человеке заложено много противоречивых инстинктов. Потому он и вынужден подавлять в себе одни инстинкты и культивировать другие, выбирая их исходя из разумных потребностей общества и своей собственной личности. Представь себе как счастлива правильно воспитанная девушка-ламиола. Она гордится своим положением, гордиться своим ошейником, потому что там написано имя её собственника, и всякому ясно, что она не кто попало, а законная собственность оформленная и зарегистрированная по всем законам и правилам. Разве не очевидно, что Господин или Госпожа не наденут своего ошейника на шею кому попало? Хорошей рабыне никогда не придёт в голову что она смешно одета или не к месту обнажена, что она выглядит дурой или уродиной. Это потому что она знает, что её так одела или заковала Госпожа, что её обнажила Госпожа. А Госпожа это высшее существо. Госпожа всё знает, всё умеет и всё делает правильно. Хорошей рабыне никогда не будет противен запах её Госпожи, даже если эта самая Госпожа себя хлорофосом обольёт. Ну, насчёт запаха мы как-нибудь отдельно поговорим.
Теперь же, вот о чём. Ты наверное удивлена что тебя немного придушили недавно, да?
-У! - подтвердила я.
-Не обижайся. Это просто такая аллегория. Она должна убеждать рабыню в том, что она полностью во власти своей собственницы. Что если её собственница чего захочет с ней сделать, то и сделает, и насколько захочет, хоть до самой смерти рабыни. Ты ведь согласна, что это так и есть?
Я промолчала. Клио немного подождала, а потом снова принялась стегать меня по бокам и приговаривать:
-Согласна, Кукла Барби? Согласна?
-У! - выругалась я наконец. Потому что бока у меня уже нестерпимо болели и наверное покраснели и вздулись.
-А мы ещё и ругаемся, Куколка? - проворковала Клио. - Мы всё ещё не надумали покориться, да? Мы, наверное, всю жизнь решили провести в неваляшке, да? Прикованными золотой цепочкой за носовое колечко, да? А Госпожа, стало быть, зря надрывается? Зря своё красноречие расточает? Нам это всё как об стенку горох, да? Так вот, значит? Так, я тебя спрашиваю, мерзавка упрямая?!
-У! - сказала я. - У! У! У!
-И что же это значит?
Тут она вдруг ухватилась за ремешок кляпа и вытащила шарик из моего рта, при этом чуть не сломав мне нижнюю челюсть.
-Ну-ка, скажи понятно.
-Я тебя убью, мерзкая красная извращенка! - сообщила я своей законной Госпоже Ноле Клионолии Мона-Анноли.
-Понятно, - ничуть не рассердившись, ответила Госпожа. А шарик тут же снова закупорил мне рот.
-Понятно, - повторила Клио. - Словесные наставления малоэффективны, как и предполагалось. Наказание будет продолжено. А за новую грубость я тебя накажу дополнительно, прямо сейчас. Накажу короткой поркой на поперечной подвеске. Надеюсь, это отучит тебя грубить своей собственнице.
Теперь она положила литону и приготовила плётку из красной кожи, которую положила на матрац. Потом надо мной что-то залязгало и я почувствовала что ремень стягивающий мои руки и ноги к чему-то пристегнули и это что-то медленно поползло вверх, сворачивая меня в дугу. Клио снова появилась перед моим лицом, взяла ключик и отстегнула мой ошейник от колечка. А потом снова потащила меня вверх. Вероятно надо мной была устроена лебёдка для подвешивания девушек. Вскоре я оторвалась от матраца и закачалась в воздухе, подвешенная за вывернутые назад руки и ноги. Больно мне было так, что я и вспоминать об этом не хочу, а все мои дёргания и потуги лишь усиливали эту боль.
Клио подняла меня до самого потолка, а потом принялась стегать плёткой по животу, по груди и по вульве. Я не хочу говорить, что я при этом испытывала, потому что это не имеет никакого значения, а кроме того, я быстро потеряла сознание от боли и уж не знаю, как скоро эта мерзкая негодяйка заметила это и прекратила издевательства над бесчувственным телом рабыни. Весьма вероятно, что Госпожа Клионолия не в совершенстве владела технологией пытки девушек. Иначе, чем же объяснить столь быструю потерю сознания?
На этот раз я, вероятно, очнулась довольно быстро. Лежала я на том же матраце, лицом вниз, пристёгнутая за ошейник к колечку. Лежать было больно. Скорее всего, Клио сильно избила меня снизу. Хорошо ещё что я не видела результатов этого избиения. Я попыталась шевелиться и обнаружила что на мои запястья и щиколотки надеты железные браслеты растянутые цепочками в стороны. Впрочем, цепочки не были туго натянуты и позволяли мне некоторую свободу движений руками и ногами. Но небольшую свободу. По крайней мере, я не могла не только перевернуться на спину, но даже и толком почесаться. Кроме того, я ощущала странную пустоту внутри живота, а также туповатую боль сзади. Очень может быть, что меня недавно капитально промыли насосом, как это принято было делать в Унилонисе с новенькими Монами. Тут же я отметила и ещё одну странность. Я не воняла. То есть, я хочу сказать что я не пахла противным запахом Госпожи Клио. Между прочим, я припомнила, что она обещала будто я буду вонять своей Госпожой чуть ли не до смерти. С чего же это я вдруг не пахну? Возможно, конечно, что у Госпожи Клионолии закончился клопомор. Например, она извела его целое ведро на поливку неваляшки. Да, это конечно могло вызвать непредвиденный перерасход ценной жидкости. Интересно, где она эту парфюмерию берёт? Хорошо бы, в Аннолиусе. Вот пусть посылает туда рабынь за очередной бочкой, а я в это время хоть подышу чистым воздухом.
Хотя, вряд ли это так. Уж наверное, всякую мерзко пахнущую жидкость можно и на месте достать. Скорее всего, у Госпожи были другие причины на то чтобы меня отмыть и прочистить. А может, она меня продать решила? Это было бы слишком хорошо. Конечно, продать вонючую девку трудновато. Думаю что Госпожа Клионолия и сама себя продать бы не смогла если бы не помылась как следует, а может даже и потребовалась бы пропарка её в русской бане. А русская баня это такая вещь, после которой не только вся вонь выветривается, но и мозги прочищаются, если конечно живой останешься.
Но что-то мне в свою продажу не верилось. Да с какой стати? Не отвяжется от меня эта красная мерзавка так просто. А что сделает? Снова в неваляшку замкнёт?
Надо сказать, чем больше эта мерзавка меня мучила, тем упрямее я на неё реагировала. Если в самом начале я ещё рассматривала вариант подчинения этой Госпоже как возможный, то на данный момент она довела меня до состояния полной непримиримости. Сейчас никакие компромиссы даже не приходили мне в голову, а весь план дальнейших действий сводился к полному противостоянию в конце которого предполагалось убийство этой мерзавки. Оставалось только придумать особо зверский метод для этого, потому что обычные методы, как например, удушение платком или засечение топором уже не могли удовлетворить мою жажду мести.
Делать мне было нечего, поэтому я воспользовалась случаем и принялась сочинять разнообразные сценарии умерщвления Госпожи Клионолии, так чтобы ей мало не показалось и запомнилось на всю жизнь. Тут возникло противоречие, потому что запомнить на всю жизнь собственное убийство не представлялось возможным. Тогда я решила что не следует с первого раза убивать её до смерти, а надо дать возможность насладиться неприятными воспоминаниями, а тогда уж убить насмерть, заставив предварительно раскаяться во всех своих преступлениях и пересмотреть взгляды на образ жизни который она вела. Да, надо также не забыть спросить её обо всех счетах и банковских кодах вкладов, поскольку убитой они уже не пригодятся, а мне очень даже понадобятся. Ну, хотя бы на адвокатов, если меня потянут к ответу за убийство этой мерзавки. Да, да, это непременно нужно не забыть, а то ведь как бывает? Увлечёшься самим процессом убийства, а потом уже поздно локти кусать. Я правда никого пока что не убивала, но совершенно не сомневалась, что для Госпожи Клионолии следует сделать исключение. Собственноручно убью эту негодяйку, и не поморщусь даже!
-Ну? И кого же это мы убьем? - вдруг спросил у меня за спиной приятный женский голос.
-Т… тебя! - сказала я, вздрогнув от неожиданности. Нет, что за привычка подслушивать когда кто-то говорит вслух? Он же ведь говорит сам с собой, а не с кем-то посторонним. А этим посторонним вот, обязательно надо влезть в чужой разговор без спроса!
-Меня? - сказал голос. - Да ты, девушка, меня и не знаешь-то, а, на тебе, убить собираешься! Нехорошо так.
-Не знаю и знать не хочу, - ответила я. - Никого знать не хочу. Всех убью, одна жить буду, а то, одни сволочи кругом.
-Хи-хи-хи-хи-хи, - рассмеялась женщина. - Настроение плохое, да?
-Да, - подтвердила я. - Чего надо? Ещё больше мне настроение испортить? Чего пришла?
-М-м-м, - задумчиво промычала женщина. - Я вообще-то по делу пришла. Уж и не знаю, поднимет ли тебе это дело настроение, или ещё больше испортит.
Я с трудом вывернула шею и посмотрела в сторону пришедшей женщины. Впрочем, многого я не увидела. Женщина была в голубых покрывалах и в чадре, туго натянутой на лицо и полностью обтягивающей нос и даже нижнюю половину глаз. Оставалась лишь узкая щёлочка. Правда от остальных «тумб с глазами» эта дама отличалась тем что не носила под покрывалом шапочки. Голова её была просто обтянута платком, поэтому выглядела голубым шариком прорезанным узкой щёлочкой с глазками в глубине.
-Ты не беспокойся, - сказала она мне. - Не надо так выворачивать свою головку и шейку. Я сейчас сама присяду поудобнее.
Тут я почувствовала что моя кровать отползает от стенки. А потом женщина зашла со стороны моего лица и аккуратно уселась на коврик, подогнув ноги так, что её глаза оказались почти на одном уровне с моими. Но и теперь их трудно было разглядеть. Я обратила внимание что её чадра и платок были изготовлены из не совсем обычной ткани. Вероятно это был такой же тянущийся шёлк как и тот платок, который когда-то подарила мне Госпожа Лили. Ткань мягко облегала голову женщины, при этом достаточно отчётливо просматривались черты её лица и его мимика. Можно сказать, лицевой платок ничего не скрывал, а лишь подчёркивал. Но тут я припомнила рассказы о том, что некоторые Нолы как раз и пользуются такими лицевыми платками для неузнаваемости. В этом случае на лицо надевается тонкая пластмассовая маска, естественно, с чертами лица не соответствующими хозяйке. Такой метод чаще применяется не для того, чтобы замаскированную особу никто не узнал, а для того, чтобы её приняли за другую, чьи черты и придаются маске под платком. Так или иначе, но лицо которое угадывалось под тканью было мне незнакомо, а была ли под платком маска, тоже точно нельзя было определить. Можно было только предположить, что дама была достаточно молодой девушкой, с упругой кожей и живой мимикой лица, глаза же были скорее всего светлого цвета, бледно-синие или даже тускло-голубые. А может и светло-зелёные.
-Хи-хи, - снова сказала она и высвободила из-под покрывал большую сумочку из такой же голубой ткани. Теперь оказалось что руки у неё затянуты в очень тонкие перчатки из светло-коричневой кожи, а пальцы рук очень тонкие и длинные, ноготки же проступающие сквозь перчатки правильной формы и коротко подстрижены. Ещё я разглядела большое колечко угадывающееся на её безымянном пальце.
Неожиданно она протянула руку и тронула меня пальцем за нос увенчанный кольцом.
-Хи-хи, - сказала она. - Арестанточка, да? Законы нарушаете, девушка? Ай-я-яй, нехорошо.
У меня сложилось впечатление что и эта девушка пришла чтобы сделать мне плохо. Что-то такое специфическое исходило от неё, биополе, что ли? Но вот что именно она собирается делать со мной, угадать я не могла. Поэтому я рассердилась и повернулась на щёку, приподняв себе кольцом левую ноздрю.
-Тук-тук, - сказала девушка и чем-то легонько постучала меня по макушке. - Уж не спать ли ты собралась, девушка?
Я поняла что она пришла не для того чтобы позволить мне спать в её присутствии и снова повернулась к ней лицом. Теперь в её руке обнаружилась ещё и литона. Литона была тоже не совсем обычная, очень тонкая и несколько более длинная, чем другие, а лепесток на кончике имела круглый, из голубой кожи и с мелкими заклёпочками по кругу.
-Чего надо? - неприветливо спросила её я.
-Не груби, девушка, - сказала она и очень ловко шлёпнула меня литоной по лбу. Удар вышел очень быстрый и лёгкий, только-только достаточный чтобы его почувствовать. Эта девушка наверное была очень искуссна в обращении с литоной, да ещё с такой гибкой и неудобной.
-Не груби, - повторила она. - Я Нола, между прочим. Девушка-ламиола всегда должна уважительно разговаривать с Госпожой Нолой, подчиняться Госпоже Ноле, соблюдать установленные нормы поведения и разговора, кланяться, как принято, а если потребуется, то и туфельки её целовать.
-Ну? - сказала я. - Правда, что ли?
-Уверяю тебя, именно так, - подтвердила она.
-Вон чего, - проговорила я. - А девушка-ламиола, это кто?
-Хи-хи-хи, - сказала Нола и снова молниеносно стукнула меня литоной. На этот раз по попке, и несколько более чувствительно, но тоже очень легко. - Девушка-ламиола лежит тут голенькая и ещё шуточки шутит. Девушка-ламиола лежит с колечком в носу и с цепочками на ручках и ножках. Это чтобы она этими ручками и ножками не по делу не размахивала, да и носиком тоже.
Я промолчала, потому что ничего нового она мне пока что не сообщила, да и не спрашивала ещё ни о чём. Тут она меня стукнула ещё раз, теперь по левой пятке. Я подумала что эта Нола очень ленивая, а такая длинная литона её нужна чтобы бить рабынь по любой понравившейся части не сходя с насиженного места. Точность же и дозированность ударов говорили о большой практике, а может и о природном даровании по части битья. Надо сказать, она мне сразу не понравилась. Она вся была какая-то тонкая, гибкая, обтянутая-перетянутая и бледно-голубого оттенка. Что-то было в ней неприятное.
-Девушка, - сказала она, - рабыня должна всегда уважительно говорить с Госпожой, и тебе это прекрасно известно. А ты уже достаточно давно являешься рабыней, поэтому тебе не следует спускать никаких вольностей поведения.
Вот ещё, воспитательница на мою голову! Я уставилась на неё и сказала:
-Позвольте мне не согласиться в данном случае с такой постановкой вопроса, Госпожа.
-Это почему же? - удивлённо приподняла она глаза.
-Вследствие наличия определённых обстоятельств, Госпожа, - объяснила я.
-Вон как? - сказала Нола. - И вы, девушка, можете эти обстоятельства объяснить?
-Конечно, Госпожа. Я так полагаю, что рабыня должна придерживаться установленных правил поведения в том случае, если и в отношении неё соблюдаются аналогичные правила, Госпожа.
-Ага. А в отношении вас, девушка, правила не соблюдаются, так надо понимать ваше заявление?
-Да, Госпожа. Я считаю, что пытки и издевательства над рабынями не являются установленными нормами поведения Господ в отношении рабынь, Госпожа.
-Хи-хи-хи, - сказала Нола. - Сейчас наша девушка заплачет и примется жаловаться на свою законную Госпожу и собственницу.
-И не подумаю! - обиделась я.
-Да? А почему нет?
-А что толку жаловаться на одних негодяев другим?
-«Госпожа», - добавила она и стегнула меня по губам. - Не распускайтесь, девушка. Так, стало быть, вы меня назвали негодяйкой? По-вашему, я негодяйка, так получается?
-Госпоже лучше знать, Госпожа, - не без ехидства ответила я. - Если Госпожа чего говорит, стало быть так и есть, Госпожа.
Она внимательно взглянула мне в глаза, а потом встала и принялась ходить вокруг меня, прикасаясь кончиком литоны то к одному моему месту, то к другому. Ходила она довольно долго, а потом присела на корточки совсем рядом с моим лицом, почти что прижавшись к нему щекой. На таком расстоянии я даже не могла её подробно разглядеть и лишь расплывчато видела как шевелились под тканью её губы.
-Интересная вы девушка, - говорила она. - Странная, я бы сказала. Знаете, что в вас странного?
Я ощутила её приятный запах, а также мягкий шорох ткани обтягивающей лицо, и смутно различила под головным платком светлые пряди волос оттянутые назад.
-Странно что у вас до сих пор не вырезан язычок, не удалены ядовитые зубки, не подрезаны похотливые складочки между ножек, а лобик, животик и щёчки не заклеймены клеймами соответствующими вашим заслугам перед обществом.
-Э… - сказала я и у меня похолодело внутри. Я предположила что эта гибкая пиявка как раз и пришла чтобы произвести надо мной все упомянутые клеймения и подрезания.
-Возможно, вы не знаете, девушка, - продолжала она, - что в клеймении девушек-ламиол существуют определённые традиции? Я вам немного объясню. Как правило, девушкам наносится клеймо на попку, бедро или плечо. А клеймение лба, щёк и живота является наказанием за определённые провинности. Впрочем, кое-где клеймение лба является универсальным способом и применяется также и помимо наказания. Кроме того, хотя и значительно реже, в качества наказания девушкам иногда клеймят пятки, нижнюю часть голеней, спину в районе лопаток, ладони рук, а также язык. Ну а на ещё более редких способах я останавливаться не стану.
-А я ни в чём не виновата, - сказала я. - Кроме того, в Генозисе клеймение рабынь запрещено, Госпожа.
-Правда? - улыбнулась дама. - Но вы-то ведь собственность Госпожи Клионолии Мона-Анноли, стало быть, вы рабыня Аннолиуса. А в Аннолиусе, уверяю вас, клеймение девушек-ламиол очень популярно и модно. Уж конечно, ваша собственница заклеймит вас, когда закончит ваше перевоспитание.
-А пока не закончит, клеймить не будет, Госпожа? - уточнила я.
-Ну, не знаю, - сказала дама. - Откуда мне знать? Может, и раньше заклеймит. Она же ваша собственница. Что захочет, то с вами и сделает. И когда захочет. Это уж её дело. А я здесь чтобы сделать свои дела.
Тут она встала и снова обошла меня кругом. Остановилась немного сбоку и вдруг резко крутанула в воздухе литоной и стегнула меня по ягодице, да так больно что я невольно взвизгнула, да ещё и обиженно вскрикнула:
-За что, Госпожа?!
-За твоё преступление, девушка, - объяснила Нола.
-Э… А за какое преступление, Госпожа?
-А у тебя что, столько преступлений, что ты всех и припомнить не можешь?
-Я вообще ни в чём не виновата, Госпожа, - заявила я.
-Хи-хи, - ответила она. - Все преступницы так говорят. Это потому что все преступницы лживые и трусливые мерзавки. Умные люди никогда не станут слушать их лживых оправданий.
-А все обвинители подкуплены, - сказала я в ответ. - А все судьи судят в пользу того, кто больше заплатит. Госпожа.
-Ну… Наверное так, - согласилась она.
-Надо же, - удивилась я. - Вы что же, согласны с этим, Госпожа?
-Почему бы нет? Я тоже считаю что все эти государственные чиновники насквозь продажные и вообще, высшее общество Оллитарии насквозь разъедено коррупцией и другими мерзкими социальными извращениями.
-Ага, - сказала я, - а сами бьёте меня за какие-то там сфабрикованные взяточниками преступления?
-«Госпожа»! - напомнила она и снова стегнула меня, правда теперь не так больно.
-Простите, Госпожа, - по-привычке сказала я.
Нола снова пошла вокруг меня и принялась поглаживать лепестком литоны по моему телу. Слегка раздвинула мне ягодицы и ткнула кончик в заднюю дырку. Я напряглась от нехорошего предчувствия, однако она не стала толкать свой прут мне в задницу, а стала легонько похлопывать им по ягодицам.
-Хорошая кожа, - сказала она через некоторое время. Упругая кожа очень хорошего качества. Равномерный цвет, влажность и незначительный волосяной покров. Да. Кожа совсем неплоха. В текущем состоянии, пожалуй, за такую кожу можно было бы требовать около десятка мониолов за ладонь Возможно, даже и больше.
Я перепугалась, услыхав такие злодейские речи. Она что, хочет с меня кожу содрать?! Но это же немыслимо!
-Хи-хи-хи! - засмеялась она. - Ты чего испугалась-то? Неужели я похожа на роксера живодёра? Хи-хи-хи. Вот так похвалишь глупышку, а она и откинется со страха. Ну да ладно, думаю, хватит уже мне тебя разглядывать, пора и за дело браться. Так. Где там мои принадлежности?
Тут она подкатила поближе маленький столик и поставила на него свою сумочку. Потом развязала обволакивающую её голубую ткань и вытащила наружу пузатенький чемоданчик из чёрной кожи с толстым красным перекрестием сбоку. Медицинский чемоданчик, что ли? У меня снова начала душа уходить в пятки, а Нола с любопытством поглядывала на мою реакцию.
-Так, - сказала она, - где тут валик? А, вот он где.
Я почувствовала как она пихает мне под живот жёсткое резиновое брёвнышко, приподнимая меня над кроватью. Я задёргалась, но лишь зазвенела цепочками оттягивающими мои конечности.
-Вот так, - сказала она, утвердив подо мной подкладку, - теперь пристегнём ремешочки. Так вот.
Она затянула ременные петли вокруг моих бёдер и талии, зафиксировав меня в полусогнутом положении с выставленной вверх задницей, а потом ещё и подтянула привязные цепочки, так, что я потеряла способность шевелиться. Что она собралась со мной делать? Пороть по заднему месту? А зачем столько приготовлений и предисловий? А главное, зачем ей медицинская сумка? Она снова слегка похлопала меня по ягодицам и даже пощекотала лепестком мою промежность. Я только облизнула губы со страху.
-Вот что, девушка, - сказала Нола, - ты виновна в преступлении лично передо мной, и за это преступление я намерена тебя наказать.
Лично перед ней? Не могу припомнить ни её, ни преступления. Может, это та Нола, которую я в ресторане пилочкой поцарапала? Очень может быть.
-Э… - сказала я. - Госпожа. Может, вы та Госпожа которую я в ресторане напугала, Госпожа?
-Напугала? - спросила она. - Кого это ты чем напугала?
-Значит, это не вы, - рассудила я, - а то бы вы знали, Госпожа.
-Меня нелегко напугать, - сказала Нола. - Уж во всяком случае, не ничтожной ламиоле меня пугать. А вот тебе, мерзавка, впору меня бояться.
-Я и боюсь, Госпожа, - сообщила я, - не видно что ли?
-И правильно делаешь, - одобрила Нола. - Приступим.
Тут она принялась махать своей литоной в воздухе, так что лишь свист стоял. При этом она больше всего напоминала голубого ниндзя с нунчаками из низкопробных фильмов. Но так упражнялась она недолго, а потом обрушила свой инструмент на мою спину и попку. Я завизжала, но лишь потому что так мне было легче и никто не затыкал мой рот и не приказывал терпеть молча. А вообще-то боль была достаточно терпимая. Этот её прутик был слишком уж гибким для хорошего удара, а может она и не стремилась причинить мне настоящую боль. И правда, захоти она сделать мне по-настоящему больно, она бы взяла плётку или кнут, какие тут проблемы-то? При этом, Госпожа сама особенно и не визжала от удовольствия, только пискнула пару раз:
-Вот тебе! Вот, получай, поганая ламиола!
Я подумала, что может быть Госпожа Клионолия собрала тут всех Нол, которых я обидела, и отдала им меня для сведения личных счётов? Тогда что же, за дверью стоит очередь, а эта пиявка просто первая из многих? Я попыталась подсчитать, насколько длинной может быть эта самая очередь, но, знаете, трудно заниматься подсчётами когда вас стегают, пусть даже и тонким прутиком. Между прочим, мне было достаточно больно и вскоре я заплакала. А Нола прекратила избивать меня и хихикала за моей спиной.
-Ишь, - сказала она, - плачет, мерзавка! Погоди же, ты у меня не так заплачешь сейчас!
-Да что я вам сделала-то?! - всхлипнула я, - Госпожа!
-Ха! - сказала Нола. - Ещё не хватало, чтобы ты мне что-то сделала! Да презренная цепная девка и видеть-то меня недостойна, не то что ещё чего-то мне сделать!
-А если я вам ничего не сделала, - сказала я, слизывая с лица слёзы, - так какого дьявола вы на меня взъелись, Госпожа?
-Молчать, - ответила она на это. - Ишь, разболталась!
Тут она ухватила меня за кольцо и дёрнула, а потом поддела пальцем ошейник и прочитала:
-Кукла Барби. Вот как, значит?
Я только бестолково моргнула глазами. Ей что, не понравилось что меня зовут Куклой Барби? Мне это, между прочим, и самой очень не нравится.
-Кукла Барби! - повторила она. - Как бы не так! Ты, мерзавка, Мелани Спайк, под другим именем не спрячешься! Уж от меня-то не спрячешься! От нас никто не может спрятаться!
Господи, она что, сумасшедшая? Или я? На миг мне показалось что это Холли, воскресшая из мёртвых. Но она никак не могла быть Холли, уж это было ясно по совершенно другим ужимкам и запаху. И уж конечно, это была не Пенелопа, которая гораздо крупнее и выше ростом.
-Мелани Спайк, - снова сказала она. - Мелани Спайк. Мерзавка, посмевшая назваться мной!
-Э… А? - вытаращилась я. - Мелани Спайк? Ещё одна Мелани Спайк? Которая из них?!
Чего только не пришло мне в голову в этот момент! Первое, что я решила, это что пришла Госпожа Мелани Стенбейк, которой рассказали о моих потугах увидеть её и, уж конечно, наговорили всяких глупостей про меня. Ну, к примеру, будто я Гедонисская убийца и намеревалась зарубить её топором.
Второе, что я предположила, это что явилась сестра Мелани-Спайкия из Гедоникса, с которой, с тех пор как я её не видела, произошли события настроившие её против меня. Только, опять же, у этой Мелани Спайк обтянутой голубой тканью были мелковатые сиськи, да и ростом она до меня не дотягивала. Может, это новая Мелани Спайк, с которой я ещё не успела законтачить во сне? Или одна из старых, о которых я уже и думать забыла? Нет, не то. Все эти Мелани Спайк были моей копией по части внешности. Разве что народилась новая порода этих самых Меланей Спайк? С изменённой внешностью? Ох, собрались бы они все вместе, сели бы мы и на трезвую голову подумали, как такое может быть и что нам по этому поводу делать? Ага! Вот как они и в самом деле все соберутся, да ещё с топорами, вот тогда весело мне придётся! Как потянут меня к ответу за то что я одну из себя, бедняжку Присцилу, не уберегла, Госпожа сраная!
Тут я заметила что Нола попросту не поняла моего последнего возгласа. Нола? Ну да. Ни одна из Меланей Спайк Нолой-то не была. Ха! А я-то испугалась! Нет, но кто же тогда эта голубая девка?! А она ухватила меня за волосы, оттянула голову назад и покачала перед моим носом своим пальчиком в перчатке:
-Ты мне тут дурочкой не прикидывайся, мерзавка белобрысая! Вот я тебе сейчас такую Сестру Вышивальщицу покажу!
Ай-й-й-й! А я-то и думать об этом забыла! Сестра Вышивальщица! Чёрт меня побери со всеми моими потрохами! Ещё одна Страйкерша на мою голову! Я забилась и завопила:
-Спасите! Помогите! Страйкеры! Страйкеры! Караул! Охрана! - ну и дальше в таком же духе. Вопила я не очень долго, потому что вопила громко и быстро устала. Ну а дёргаться я могла в таких пределах, что это были не дёрганья, а одно название. А Нола всё это время глядела на меня и посмеивалась. Я передохнула и заорала снова. Но через некоторое время наконец догадалась, что на мои вопли никто не придёт и не поможет. И я замолкла.
-Устала? - сочувственно сказала Нола.
-Ы-ы-ы, - ответила я.
-Хи-хи-хи-хи! - развеселилась она. - Я рада, что ты меня боишься. Так что я тебя, может быть, ещё не очень строго накажу. Ну, там, если будешь хорошо себя вести, оставлю тебе по одному пальчику на каждой ручке и по одному зубику на каждой челюсти. И по одному глазику на каждой мордочке. Хи-хи-хи-хи!
Она что-то там ещё ворковала в подобном духе, однако моё отчаяние быстро прошло. Наверное всему причиной был пресловутый адреналин. Я начала быстро соображать и сообразила, что мои дела не так уж и плохи. Если это и Страйкерша, вряд ли она тут станет меня подрезать. Уж такого Госпожа Клионолия никакой комиссии Унилониса объяснить не сможет. А то что эта Вышивальщица явилась ко мне с ведома Госпожи Клионолии, я ничуть не сомневалась. Не только с её ведома, а и по её вызову, это уж точно. Между прочим, это давало мне в руки некоторое оружие против мерзавки Клио. Ведь если уличить её в связях со Страйкерами, то можно надеяться и на избавление от неё как от собственницы. Уж конечно, Страйкершам никто рабынь иметь не позволит. Тут я подумала, что вряд ли Клио не обезопасила себя на этот счёт, приглашая Страйкершу ко мне в гости. Конечно же она приняла соответствующие меры, которые мне просто не приходят в голову на скорую руку. Всё-таки, эта Вышивальщица ничего мне серьёзного не сделает. Ну, изобьёт за использование её имени. Мне впервой, что ли? Кстати, не так уж я и пользовалась её именем, как она тут утверждает. А если точнее, так и вовсе не пользовалась. В смысле, пользовалась, но не я…
-Значит, подружкой своей меня назвала, ты, ламиола ничтожная?!
-Чего? - удивилась я. - Когда это?
-А кто своей Миниуните Спике грозился? Не ты? Кто говорил что попросишь меня вышить ей отрезанную задницу?
-Э… - сказала я. - А вам-то откуда это известно, Госпожа?
-Ха! Откуда известно! Мы Страйкеры резальщики, мы режем на полосы ткань мироздания…
-Ой-й-й! Не надо, а? - перебила я её. - Ну надоело же, честное слово.
-От нас ничто не может скрыться, - продолжала она. - Мы везде, мы вездесущи, мы за каждым…
-Ты глухая, да? - снова перебила я. - Чего ты мне тут представление устраиваешь? Слыхала я все ваши бубнилки, надоели уже, резальщики убогие со своей тканью мироздания недорезанной! Скучно!
-Так, значит? - сказала она. - Грубишь, мерзавка? Ты что же, Страйкеров не боишься?
-Не-а, - сказала я. - Страйкеров не боюсь. Я кое-кого покруче знаю. Того, кого и Страйкеры боятся.
-Ну? - удивилась она. - Это кого же ты знаешь?
-Белых Сестёр, - сказала я, надеясь выиграть время. Вообще-то я имела в виду тех Белых Сестёр, которых Холли называла настоящими, и про которых я ровным счётом ничего доподлинно не знала. Однако Вышивальщица поняла меня по-своему. Она рассердилась и снова принялась стегать меня по заднице. Стегала она меня теперь с остервенением, да при этом ещё и вопила. Ничего нового я из её воплей не узнала. Сначала до моего сведения было доведено что я тупая и глупая ламиола. Вот свежая новость, да? Далее последовали угрозы выбить из меня последние остатки ума, поскольку в таком количестве они в моей голове всё равно погоду не делали. Потом я узнала что никаких Белых Сестёр нет, что те сумасшедшие Нолы которые когда-то так себя именовали, представляли собой малочисленную кучку преступниц, которую давно истребили, а если кто и уцелел, так спрятался и трясётся со страха как осиновый лист, и всё-равно не спрячется, поскольку от Страйкеров никто не может спрятаться, ну и так далее. В заключении она сообщила что все Белые Сёстры давно почернели и сгнили в разных антисанитарных местах, а тот кто их поминает, сам познакомится когда-нибудь с их зверскими методами, то есть, в буквальном смысле найдёт приключений на свою задницу.
Тут она одновременно устала меня лупить и устала болтать. Мне даже показалось что она попила водички, достав из своей медицинской сумочки маленькую бутылочку. Впрочем, если сумочка была медицинская, очень может быть что Госпожа Страйкерша приложилась и к чему-нибудь более крепкому. Возможно решила, к слову, помянуть своих сестричек пострадавших от раскалённого прутика Белых Сестёр. После этого она быстро успокоилась и уже спокойным голосом сообщила мне, что пора ей и дело делать, и что в результате она надеется, что я скоро начну относиться к Страйкерам с прежним почтением, то есть, бояться их как огня и при одном воспоминании вопить со страху и пытаться спрятать под кровать свою толстую задницу.
То что она знала и об этом факте моей биографии, меня уже мало удивило. Я давно уже считала что в этой стране идиотов идиотам нечем заняться и поэтому они всё друг про друга знают, вплоть до того, какая ламиола и под какую кровать прятала какую из своих толстых задниц.
Но тут я обратила внимание, что она вертит у меня перед носом какими-то большими пластмассовыми кольцами и что-то мне объясняет, чего я не слушаю. Тут она треснула меня литоной по затылку и я наконец услышала её речь.
-Пяльцы, - сказала она. - Потому что при вышивании материал должен быть равномерно растянут. Иначе никакого качества не получится.
-Не получится, так и не надо, - сказала я, не очень понимая, какое мне дело до качества её вышивок.
-Ну да! - сказала она. - Как это, не надо?
-У хорошего мастера и так всё качественно получается, - объяснила я. - А плохому всегда мешается то, что мешается никудышному танцору.
-Э… - сказала она. - А причём тут танцы?
-Притом, - ответила я. - Потанцуешь, может? А то, скучно мне с тобой.
-Сейчас развеселю, - злобно сказала она. - Я тебя, мерзавка такая, растакая и перетакая, сейчас так развеселю, что со смеху помрёшь!
Вообще-то, она употребила в этой фразе другие слова, но мне их повторять неохота. Я только удивилась, откуда ей эти слова известны? Или она тоже водила знакомства с представителями России?
Тут она исчезла из моего поля зрения и стала возиться позади меня, похоже, гнездилась там на прикроватной табуреточке и чего-то раскладывала на свободном месте лежанки. Внезапно что-то защемило мою правую половинку, причём сразу по большой площади. Я вскрикнула от неожиданности, в ответ же меня прищемили ещё сильнее. Я даже заорала, потому что мне показалось что в мою попку впилась гигантская пиявка и вознамерилась высосать все мои внутренности. А Госпожа Страйкерша довольно захихикала в ответ на такую мою реакцию. Тут до меня наконец дошло, какое отношение имеют пяльцы и качество вышивания к моей заднице. Знаете, даже трудно сказать, что на меня сильнее подействовало, предвкушение боли или осознание того унизительного факта что меня сейчас будут вышивать словно кусок бесчувственной ткани?
-Эй ты, пиявка поганая! - заорала я, - не трогай мою задницу, а не то… а не то…
-А не то, что? - спросила она. - Хи-хи-хи. Чего ты можешь-то, рабыня на колечке?
-Не то, я тебя убью! - пообещала я.
-Чем это ты меня убьёшь? - поинтересовалась она. - Своим язычком, да?
И тут же воткнула мне в кожу иголочку.
-Ай! - завизжала я. - Вай! Ой-ой-ой!
Иголочка проткнула мне попку и вышла наружу, и я отчётливо ощутила как сквозь меня тянется шершавая нитка.
-А-а-а! - кричала я. - Ах ты сучка! Пиявка! Страйкерша поганая! Ай-ай-ай-ай-ой!
А она продолжала своё дело и даже замурлыкала песенку. Было видно что Госпожа занялась любимым делом. А на мои вопли она не обращала совершенно никакого внимания. Конечно, боль была не такая уж и запредельная, но она надрывала меня своей нескончаемостью, а главное, ещё никогда в жизни я не испытывала такого безнадёжного чувства и не ощущала себя полнейшим предметом лишённым всяческих прав. Я долго ругалась, кричала, угрожала и плакала. Через какое-то время я убедилась, что злодейке эта естественная реакция жертвы как раз и доставляет удовольствие.
-Эй, ты, гадина! - спросила я её тогда, - а ты почему мне рот не заткнёшь?
-Хи-хи-хи, - ответила она. - Потому что свобода слова, это одно из неотъемлемых прав личности. А на неотъемлемые права личности я посягать не люблю.
-У, сволочь! - сказала я. - Ты это… эта….
-Кто?
-Гнусная пиявка!
-Уверяю тебя, ты ошибаешься, - промурлыкала она. - Я не пиявка и не гнусная. Я высокоинтеллектуальная, аккуратная, одарённая и приятно пахнущая девушка. Ты же не станешь спорить с тем что я пахну гораздо приятнее твоей Госпожи? А уж про тебя саму и говорить нечего.
-Сама вонючка! - несправедливо обозвала я её. Пахла она конечно приятно, но вот, вы признаете хоть какие-то достоинства за пиявкой, вышивающей вас живьём, да ещё неизвестно какими нитками?
-Ну, - рассудила она, - это несправедливо. Это ты зря сказала.
-Ай-й-й-й! - простонала я. - Не нравятся мои слова, так заткни мне рот!
-И не подумаю, - сказала она. - Я люблю за работой вести приятную беседу. Правда, твою лексику приятной для слуха не назовёшь, но другого собеседника всё равно ведь нет? Да и что можно ожидать от тупой, примитивной, похотливой и неблагодарной ламиолы кроме незаслуженных оскорблений в свой адрес?
-Ах ты… ах ты… - задохнулась я от злобы. - Ты мне задницу вышиваешь, а я ещё и благодарна быть должна?!
-Надо же, догадалась, - удивилась она. - Между прочим, на твоей заднице безобразный, отвратительный и тошнотворный шрам, а после моей квалифицированной и утончённой работы, здесь будет великолепный рисунок распускающегося бутона Аннолии. Да о чём ещё могла бы мечтать нормальная Аннолиусская девушка-ламиола? Между прочим, многим своим клиенткам я вышиваю позорные символы или надписи, а за такую вышивку как у тебя даже знатная Нола заплатила бы приличные деньги.
-Ничего, - сказала я, - дай срок, я все твои нитки повытаскиваю и выброшу на помойку, Вышивальщица мерзкая!
-Хи-хи-хи, - сказала она. - И не получится. Я вышиваю тебя специальными нитками с цветной пропиткой. Потом я протру твою попку растворителем, чтобы вся краска впиталась. Этот растворитель несколько агрессивен и неприятен для восприятия. Хи-хи-хи. Зато пигмент проникает очень глубоко, не только в кожу, но и в подкожный жировой слой. Понимаешь, тут очень важно продевать ниточки на определённой глубине. От глубины прошивки зависит резкость окончательной линии рисунка. Благодаря этому, можно наносить цвета разной интенсивности и размытости. Но, конечно же, требуется большое умение, а также хорошая кожа и неподвижность клиентки. Особо же важна равномерная растяжка площади рисунка, поэтому я и применяю специальные пяльцы из трёх упругих колечек. Три колечка нужны, поскольку я же не могу вырезать вышиваемый кусочек кожи. Поэтому пяльцы создают складку, защемляемую средним колечком. При этом ведь ещё надо соотноситься со свойствами кожи, чтобы не образовался долговременный синяк.
Между прочим, глубокий рисунок, такой как я делаю сейчас, это наиболее трудоёмкий способ, а также и требующий большого мастерства. Зато его практически невозможно будет вывести никаким методом, разве что хирургическим отрезанием задницы. Хи-хи-хи-хи!
Тут она принялась разглагольствовать о тонкостях своего искусства вышивания девушек, а я стонала, визжала, плакала и покрывалась то холодным, то горячим потом. При этом я ощущала что моя несчастная попка увеличивается в размерах и отчётливо перекашивается на одну сторону. Вероятно кожа всё больше распухала и, кажется, я даже почувствовала запах собственной крови и её струйки стекающие вниз на лежанку. В конце концов, я потеряла всякое терпение и начала умолять пиявку хотя бы сделать перерыв. В этом мне было отказано, так как, оказывается, процесс нельзя было прерывать, чтобы это не отразилось на качестве рисунка. Я снова принялась ругаться, в ответ на что мне сообщили, что я совершенно напрасно распускаю язык. Это потому что она запоминает все нанесённые ей оскорбления, и по окончании работы я за них буду соответственно наказана. А именно, я уже заслужила то, что она вышьет мне колючими нитками мой мерзкий язык, щёки прошьёт в два слоя мягкой проволокой, а шею прострочит в три оборота красными стежками. А если я и далее не прекращу ругаться, она вышьет мне позорные символы на ноздрях и зашьёт рот синтетическим тросиком с помощью очень толстой иглы. А после этого, если даже мне удастся вытащить из себя все её ниточки и проволочки, моё лицо останется усеянным дырками словно после оспы.
Мне чуть не стало плохо от таких угроз, я сникла и стала просить у неё прощения за грубость, глупость и природную тупость, как свою собственную, так и всего рода ламиол Оллитарии. Госпожа Пиявка сначала артачилась и говорила о неотвратимости наказания, но потом смягчилась и заявила, что если я искренне признала свои ошибки, то я конечно же не откажусь вылизать её ножки, попку и письку по окончании моего вышивания. Я заверила её что сделаю что угодно, лишь бы она не уродовала мне лицо, а за вышивку моей недостойной задницы я ей только благодарна. Пиявка подумала и сказала что если я хорошо умею вылизывать Госпожей, то моё счастье. Но если я неумеха и ей моё вылизывание не понравиться, то пусть я пеняю на себя, потому что тогда она произведёт надо мной не только все вышеупомянутые вышивки, но и вообще, выстрижет мне на макушке плешину и пришьёт к ней мои пятки, а вульву мне заштопает перекрёстной штопкой самыми суровыми нитками, какие только у неё отыщутся.
Я заверила её что никто не умеет так хорошо вылизывать Госпожей, как я, и на этот счёт Госпожа пусть даже не сомневается. Пусть она только простит меня за все мои преступления перед ней, а уж за мной дело не станет. При такой заинтересованности, я уважаемую Госпожу вылижу так, как её ещё никакая рабыня в жизни не вылизывала. Пиявка довольно захихикала и продолжала свою кропотливую работу. Даже и не знаю, сколько времени длилась эта пытка, уж наверное, не меньше трёх часов. Но вот она перестала протаскивать сквозь меня нитки. Помассировала мою половинку, которая теперь представлялась мне раздутым воздушным шаром. А потом достала большой тампончик и я поняла, что сейчас она будет мочить меня своим растворителем. Я приготовилась к страшной боли, но оказалось что жидкость щипала кожу вполне терпимо. Впрочем, я уже была учёная и ждала наступления больших неприятностей по мере проникновения растворителя вглубь. И я не ошиблась. Вскоре меня прижгло так, что я завизжала, а Пиявка, дождавшись перерыва в моём визге, вежливо осведомилась, может я снова чем-то недовольна?
-Нет, нет, Госпожа! - пропищала я. - Всё в порядке, Госпожа! Простите глупую ламиолу, Госпожа!
Пиявка благородно выждала пока боль от растворителя несколько снизится. Впрочем, скорее всего ей просто некуда было спешить. Потом она прибрала свои инструменты и упаковала их в сумочку. Всё это она делала не спеша, аккуратно, и зачем-то всё время негромко посмеивалась. Далее, она принялась опять протирать мою попку. Боль сильнее не стала, только сменила свой характер. Я предположила что процесс нанесения рисунка напоминает печатание фотографий. Насколько я могла припомнить свои скудные познания в этой области, я решила что сначала меня пропитали проявителем, а теперь протирают фиксажем. А проявитель и закрепитель, кажется, были взаимно нейтрализующей жидкостью. Кто-то из них являлся кислотой, а кто-то щёлочью, поэтому логично было ожидать снижения уровня боли после второй протирки в результате реакции нейтрализации, что и наблюдалось на практике.
-Ну что же, рабыня, - сказала Пиявка, - теперь ты будешь вылизывать Госпожу Нолу. Имей в виду, я утончённая девушка и, соответственно, очень требовательна к качеству интимного обслуживания. Советую тебе очень постараться.
-Да, Госпожа, - пропищала я, - понятно, Госпожа.
-Имей в виду, мерзавка, - сказала она, - я ни на грош не доверяю мерзким ламиолам и их лживым заверениям. И всегда принимаю соответствующие меры безопасности. Ну-ка, разинь свой лживый ротик.
Я подчинилась и убедилась что Пиявка убрала в чемоданчик далеко не все свои вещички. Она вставила мне в рот расширитель, тщательно проверила затяжку ремешков и положение внутренних стержней, не позволяющих рабыне смыкать зубы. Потом она осмотрела мой полураскрытый рот, освежила его из баллончика и удовлетворённо ухмыльнулась. Далее последовала проверка цепей которыми были прикованы к лежанке мои ноги. Она несколько отпустила их и подёргала, убеждаясь в надёжности точек крепления. После этого она взялась за цепи растягивающие мои руки. Понятное дело, в таком распластанном положении я её вылизывать не могла. Мне следовало хоть что-нибудь отстегнуть, хотя бы шею от колечка. Однако Пиявка принялась за отстёгивание моих рук. Как я поняла, ключей от колец на моих запястьях у неё не было и она пустила в ход шпильки или отмычки. Будь у неё ключи, она бы отомкнула кольца гораздо быстрее. Как только мои руки освободились, она стегнула меня по левой, невышитой попке и приказала:
-Руки свести за спиной!
Ну, понятное дело. Рабыню надо непременно связать. Во-первых, у рабыни тогда не будет никакой возможности сопротивляться, а во-вторых, красиво связанная девушка и выглядит сексуальнее. Госпожа ведь была высокоинтеллектуальная эстетка. Наверное она меня и свяжет как-нибудь по-особенному. Тут снова возникла небольшая заминка. Вероятно, Госпожа Пиявка не рассчитывала что во время этого визита рабыня будет оказывать ей интимные услуги, поэтому заранее она к этому и не готовилась. Я даже подумала что ей просто нечем меня связать, однако это было не так. Просто извлечённый из сумочки моток ленточки для связывания девушек оказался нераспечатанным, а разрывать упаковку зубами Госпожа не захотела. Для этого ведь понадобилось бы снимать лицевой платок и вытаскивать наружу свои зубки. Поэтому она снова полезла в свои инструменты для вышивания в поисках ножниц. Ножницы, по своей вредной привычке, оказались на самом донышке, в результате чего Госпожа Пиявка вынуждена была снова высыпать на столик возле лежанки половину своих принадлежностей. Однако, она ничуть не рассердилась по этому поводу. Она ведь была интеллигентной и сдержанной Госпожой, да к тому же имела много свободного времени. Правда, она не стала тут же снова укладывать свою сумочку, и это тоже было понятно. Дело в том, что если уж вы собрались связывать рабыню, следует делать это достаточно быстро. Даже послушная рабыня, оставаясь долго не связанной и нескованной, начинает варить в своей головке неконструктивные мысли об освобождении. Особенно же эта тенденция усиливается при перспективе скорого связывания. То есть, девушку стимулирует на плохие мысли ещё и ограниченность времени до связывания. Эту тонкость психологии рабынь знает любой рабовладелец, и, уж конечно, и Пиявка это прекрасно знала. Она быстренько разрезала упаковку и принялась вязать ленточкой мои руки. Вязала она меня, опять же, методом мягких наручников. Вероятно, я должна буду достаточно долго ублажать Госпожу и меня не должны будут отвлекать от этого действа затекающие запястья.
Пиявка и связывала меня обстоятельно. Надо сказать, ленточка для вязания девушек слишком тонка и непрочна. Если просто завязать её вокруг рук рабыни, это получится ненадёжно. Такое связывание скорее символизирует покорность рабыни, чем обеспечивает фиксацию рук. Однако Госпожа Пиявка в мою покорность не верила, поэтому она вязала мои руки наматывая ленточку в несколько оборотов, но свободно, чтобы не пережать сосудов. И даже закончив вязать поперечные петли, она не завершила процесс. Я припомнила что Госпожа имеет развитый эстетический вкус и поняла, что она ещё и вяжет на моих руках большой красивый узел из нескольких петель и кончиков задуманной длины.
Вскоре завершено было и вязание узла. Последовал очередной осмотр, и наконец-то Госпожа Страйкерша соизволила отстегнуть мою шею от колечка и поднять меня на ноги протокольными ударами литоны. Ножные цепи были достаточно короткими и позволяли мне отойти лишь на шаг от лежанки, да при этом ещё и перекрещивались между собой. Это не понравилась Госпоже эстетке, и мне пришлось переворачиваться через голову чтобы раскрестить ножные цепи. А если учесть моё связанное, избитое и распухлозадое состояние в этот момент, то и неудивительно, что и этот процесс занял достаточно времени. Но Госпожа совершенно никуда не спешила. Похоже, к собственному вылизыванию она всегда относилась с должным уважением и не пренебрегала предварительной подготовкой. Прежде всего, она уселась на край лежанки и велела мне целовать её туфельки. Деваться мне было некуда и я старательно облизала её обувь, впрочем, очень чистую и новую. Ну да, эстетка же.
-Хорошо, - похвалила меня Госпожа и поощрительно постегала своей литоной. - Теперь посмотрим, насколько ты хороша для моего лона.
Она встала и принялась поднимать регулируемую спинку лежанки. Вероятно, решила устроиться удобно и надолго. Я улучила момент когда она повернулась ко мне спиной, и ухватила пальцами связанных за спиной рук лежавшие с краю столика ножницы. Мягкие наручники позволяли такую степень движений запястьями, что я сумела перехватить ножницы лезвиями вверх и подсунуть их под ленту, обматывающую левую руку. Я понимала, что на это могло потребоваться времени больше, чем у меня было, но всё получилось удачно и к тому времени когда Пиявка угнездилась на лежанке, подобрав свои подолы и выставив наружу щёлку, я уже разрезала ленточку.
-Рабыня! - сказала она, - ласкать Госпожу!
И повелительно стегнула меня литоной по загривку несколько раз:
-Ласкать! Ласкать! Ласкать Госпожу!
Я наклонилась к её ногам. Вульва у этой мерзавки была аккуратно подстрижена, приятно пахла и была проколота парой больших тонких колечек. Причём, проколоты были не внешние, а внутренние губки, в клитор же, кажется, был вставлен маленький золотой шарик. Я вскочила на лежанку, придавив её ноги своими, правой рукой ухватила её за кольца, а левой за горло, скомкав обтягивающий лицо платок.
-Ты, мерзкая пиявка! - сказала я ей, - только пикни, я тебе твою письку вырву напрочь!
-Э… Э… А? - сказала она, выпучив глаза.
-Бэ! - сказала я и стиснула её глотку. Лицо её странно скукожилось и перекосилось. Точно! Под платком оказалась маска из пористой пластмассовой плёнки. Всё это стянулось в мою ладонь и я вынуждена была перехватить руку, стряхнув с неё ткань и пластмассу, но не успела. Моя рука столкнулась с рукой мерзавки, вскинутой для защиты. В эту секунду она растерялась тоже. Мы принялись бороться сцепившимися пальцами. При этом, моя другая рука оказалась занятой кольцами её вульвы, а её свободную конечность заклинила подвешенная к запястью литона, зацепившаяся за мой бок. Пару секунд мы состязались во взаимном выламывании пальцев и вдруг я осознала что не только вижу её лицо без чадры, но и узнала его! И тут же она сама осознала этот факт. Мы обе замерли на мгновенье, потому что с моей стороны, открытие было слишком неожиданным, а с её стороны, такая ситуация была совершено не предусмотрена и она не могла сразу сообразить, что теперь делать?
-Ах ты сука! - взревела я в праведном гневе. - Вышивальщица! А у меня-то совесть болит каждую ночь! Ах ты…
-И-я-я-я! - завизжала она и вцепилась в меня обеими руками. Я так думаю, ей было совершенно нечего сказать в своё оправдание, поэтому она попросту завизжала и решила меня убить. Визжала же она таким визгом, что я попросту оглохла. Мы брякнулись с лежанки боком на пол. Её пальцы впились мне в грудь. Я конечно же не поняла что она стремится меня отпихнуть, а решила что злодейка хочет вырвать мне сиськи, мои любимые, мои прекрасные большие и красивые сиськи! Мои же руки не получили ещё вразумительной команды от головы и беспорядочно перемещались по неуправляемой траектории. Зато её собственная обтянутая тканью грудь оказалась в зоне досягаемости моего рта. Я с наслаждением стиснула на ней зубы, и… И, кажется, сломала себе зуб, если не два! Я и думать забыла о расширителе во рту! Однако этот костяной хруст зубов, а главное, угроза вдруг нависшая над моими любимыми сисечками, на целостность которых не покушались даже Страйкеры и мерзкая Госпожа Клионолия, заставили заработать мой тупой мозг с должной скоростью и я сама попыталась отпихнуть от себя Нолу. Но в следующий же миг я сообразила, что именно это ей и требуется. Я же прикована за ноги! Стоит ей отскочить на безопасное расстояние, и моя песенка будет спета! Она ведь меня убьёт первой же найденной длинной палкой, зашьёт в собственное покрывало и выбросит в Оллиолону. А куда ей ещё деваться-то?
Я ухватила её в последний момент, да и то не за ноги, а за подол из тянучего шёлка который заплёлся между её конечностей.
-Ага! - завопила я в восторге, потому что это означало надежду на дальнейшую жизнь, перехватила её и дёрнула на себя, так что она брякнулась лицом вниз и, очень возможно, что расшибла себе нос. По крайней мере, она инстинктивно ухватилась за своё лицо, что позволило мне ещё раз дёрнуть её под себя и оседлать сверху. Широкие покрывала злодейки очень кстати оказались у меня под рукой и я принялась беспорядочно наматывать их на её руки, локти и всё что попадалось под намотку. Передние конечности Нолы завязли в куче ткани, зато задними она задрыгала так, что умудрилась треснуть меня пяткой по затылку. Я мяла её словно кучу теста и спихала под себя всю доступную ткань, уселась сверху и занялась её размахивающими словно мельница ногами. Тут очень кстати оказались кожаные ремни которыми она недавно привязывала к валику мою задницу. Мне пришлось достаточно долго бороться с её копытами, но теперь все преимущества были на моей стороне. В конце концов, я туго стянула ей щиколотки и только тут обнаружила болтающиеся на моём пальце кольца, недавно красовавшиеся в дырке негодяйки. Я с омерзением скинула их с пальца куда подальше, пересела и занялась её верхней половиной. Тут оказалось что она наполовину задохлась под моей попкой. Тем лучше. Я скрутила ей руки за спиной её же головным платком, попинала в бок и поволокла на лежанку. К тому времени как негодяйка отдышалась, она уже была надёжно привязана к ложу. Под живот ей я засунула валик и, как умела, примотала его к заднице. А сама занялась поиском нужных мне предметов в её принадлежностях. Ножницы валялись на полу. Я подобрала их и перерезала ремешки расширителя, освободив себе рот. В районе коренных зубов я ощущала тупую боль, к тому же я выплюнула кровь. На меня стала накатываться нешуточная злоба но я сдержала себя. Я отыскала всё что нужно и уселась левой половинкой на табуреточку сбоку от связанной Госпожи Калиопалии Мона-Генози, потому что это была именно она. Уж это лицо которое не давало мне покоя, представляясь невинной жертвой палачей, в мою память впечаталось прекрасно.
-Ты, мерзкая, тупая, дерзкая, отвратительная и вонючая поганая ламиола! - сказала мне она. - Я тебя… Ох, я тебя…
-Ха! - сказала я. - Утончённая интеллектуальная особа! В нижнем кабаке бы ругалась.
-Р-р-р-р! - сказала она, из чего я рассудила что она и вправду эстетка, вследствие чего не знает достойных меня ругательств.
-Чего, «хр-р-р»? - сказала я. - Спать тут собралась? Я тебе поспать не дам, Сестра Вышивальщица, Страйкерша поганая!
-А-а-а-а! - заорала она что есть силы. - Помогите! Караул! Охрана!
-Да неужели кто-то придёт? - спросила я. - Сама же наверное предупреждала, что будут вопли и чтобы никто не беспокоил? Не так, что ли?
Она некоторое время усиленно подышала, а потом сказала:
-Немедленно освободи меня! Я Нола, я государственная служащая! Я функционер Унилониса! Немедленно развяжи меня, если хоть сколько-нибудь хочешь жить!
-Какая ты ещё государственная служащая, пиявка мерзкая! - возмутилась я. - Ты поганая Страйкерша! Тебе на цепи, на силовом валу место, мерзавка! Ещё девушек в Унилонисе воспитывает, тварь такая! Днём воспитываешь, а ночью вышиваешь, Вышивальщица?!
-Я не Страйкерша! - завопила она. - Я не Вышивальщица никакая, я просто так вышиваю! Не знаю я даже никакой такой Вышивальщицы вообще!
-Ну конечно, - сказала я. - Все Вышивальщицы так говорят. Я не я, и лошадь не моя!
-Какая ещё, к чёртовой матери, лошадь?! - заорала она. Похоже, она находилась в состоянии истерики.
-Лошадь? Узнаешь когда тебя в тележку запрягут.
-Ламиола! - сказала она, - ты сумасшедшая! Если ты меня немедленно не освободишь…
-То я очень рассержусь и строго тебя отчитаю! - докончила я за неё, а потом схватила оставшуюся часть мотка ленточки и начала перевязывать ей рот. Надо сказать, раньше я не понимала, что такое вот перевязывание даёт? Ленточка поперёк рта не препятствует девушке ни говорить, ни кусаться, ну разве что дикция становится чуть-чуть шепелявая. Однако, теперь я думаю что такое обматывание мордочки применяется для унижения девушки, потому что имитирует уздечку сбруи, и таким образом как бы уравнивает её с упряжной миниуни. По меньшей мере, это перевязывание рта очень не понравилось Страйкерше, она зарычала и попыталась ленточку перегрызть, между тем, коренные зубы которые при тугом перевязывании рта попадают под ленточку не имеют режущих кромок, а предназначены для давления на пищу по большой плоскости, вследствие чего перегрызть ими даже тонкую полоску прочной ткани затруднительно.
-Вот так, - сказала я затягивая узел на её затылке. - Привыкай к уздечке, преступница.
-У! Р-р-р-р! - ответила она. - Ты сама преступница, мерзавка! Как ты смеешь меня называть преступницей?! Ты что, судебной комиссией себя возомнила?
-А что? - сообразила я, - это мысль. Между прочим, я прекрасно знаю что все суды у вас продажные. Вывернуться надеешься? Откупиться? А вот не получится. Знаешь, я вообще-то добрая девушка и никому плохого не хочу. Но ты, мерзавка, меня рассердила. Для тебя я исключение сделаю. Сама учиню над тобой и суд и расправу.
-Да ну? - усомнилась она. - А обвинение? А доказательства? А защита подсудимой?
-Ничего, я справлюсь. У меня, конечно, юридического образования нет, зато я не продажная, а это важнее. Обвинение? Пожалуйста. Ты мерзкая Страйкерша, а это такая вина, что более мелкие эпизоды состава преступления и опустить можно.
-А доказательства? - напомнила она.
-Доказательство у меня на заднице вышито, - сказала я.
-А ты же говорила что только благодарна мне за вышивку?
-А я это говорила чтобы усыпить твою бдительность.
-Р-р-р-р, - повторилась она, потому что ведь и вправду, бдительность она потеряла не к месту. - У меня есть смягчающие обстоятельства. Требую адвоката. Хороший адвокат в два счёта докажет мою невиновность, а вот тебя…
-Пока что речь о тебе, преступница, - напомнила я. - Так уж и быть, в виде исключительности обстоятельств и недостатка времени я сама возьму на себя функции твоего адвоката.
-Это незаконно, - возразила она. - Обвинитель и адвокат не могут быть в одном лице!
-А у меня свои законы. Не нравятся? Так ведь и мне ваши законы не нравятся, так что же? Если законодательство станет приспосабливаться к амбициям каждого отдельного индивидуума, так вообще никакого законодательства не получится.
-И где ты только таких слов набралась, тупая мерзавка?
-Возможно, всё дело в том, что я не тупая, и не мерзавка?
-Нет ты мерзавка! Тупая, мерзкая, наглая, вонючая, э…
-Помолчи-ка, - сказала я и дернула её за уздечку. - Ты мешаешь адвокату произнести речь.
-Речь? Какую ещё сраную речь?!
-Речь в защиту подсудимой преступницы.
-Если я подсудимая, так никто не имеет права называть меня преступницей до вынесения судебного решения!
-Ой, извини, - сказала я. - Я этот термин из протокола вычеркну и заменю его термином «мерзавка».
-У твоего суда состав предвзятый, - придралась она. - Требую отвода состава и назначения нормальной комиссии.
Я конечно понимала, что она тянет время, но не могла отказать себе в удовольствии поиздеваться над ней интеллектуально.
-Протест отклоняется, - сказала я.
-На каком основании?
-На основании особой опасности подсудимой мерзавки для общества.
-Это самосуд! - заявила она.
-Ну? - сказала я. - А как ты догадалась?
-Ах ты гадина! - выругалась она.
-Предупреждаю, - сказала я, - если суд будет подвергаться необоснованным нападкам и оскорблениям, подсудимой преступнице, в смысле, подсудимой мерзавке, заткнут рот. Чтобы она не мешала высказаться адвокату.
-Адвокат пускай высказывается, - согласилась она, - это, я не против.
-Рассмотрев обстоятельства дела, - сказала я, - адвокатура пришла к выводу, что не существует обстоятельств которые могли бы являться факторами смягчающими вину подзащитной.
-Ха! - возмутилась она. - Ха-ха! Вот так защита!
-А я предупреждала, что суд не продажный.
-Не продажный, как же! Просто ещё никто не пытался подкупить. Эй, слушай, давай договоримся? Трёхсот мониолов хватит?
-Триста мониолов? Это за что?
-Это чтобы мирно разойтись. Ты меня отпускаешь, а я тебе больше ничего не делаю, да ещё три сотни плачу, согласна?
-Между прочим, попытка подкупа суда лишь усугубляет вину подсудимой.
-Ну так скажи, сколько ты хочешь, пятьсот?
-Ха-ха, - сказала я. - Истина дороже денег.
-Восемьсот, - подняла она цену.
-Не купишь, - упёрлась я.
-Чёрт! - рассердилась она. - Так я тебя и покупать не стану! Всё равно ты меня не убьёшь, а уж я тебя потом достану! Из-под земли достану, можешь не сомневаться.
-Не удалось купить, так запугать надеешься? А я тебя не боюсь.
-Ах, не боишься? А совсем недавно так жалобно лепетала, что меня чуть слеза не прошибла.
-А это военная хитрость была.
-Короче, тысяча мониолов!
-А у тебя что, столько денег при себе?
-Да не при себе конечно, да какая разница? Согласна?
-Нет.
-Что, мало что ли?
-Да нет, деньги большие, просто я неподкупная.
-Две тысячи! - сказала она с отчаянием в голосе.
-Ну? - удивилась я. - А почему не двадцать две?
-Ты, ламиола, не засекайся! Откуда я тебе столько возьму? Что это за сумма такая, запредельная? Да Оллитархи по-стольку не берут!
-По-скольку?
-Ты же сказала, двадцать две тысячи?
-Я просто не договорила. Я хотела сказать что хоть двадцать две, хоть сто двадцать две, всё равно не возьму!
-Слушай, а почему? Ну неужели твоя припухшая попка не стоит таких больших денег?
-Да не поэтому, дура тупая! - рассердилась я. - Не нужно мне твоих денег, потому что твои поганые деньги в крови ламиол, также как и твои поганые руки, Страйкерша поганая!
-Постой, постой, послушай! - сказала она. - Я понимаю, ты на Страйкеров в большой обиде, это понятно. Но ты просто глубоко не думала над этим вопросом…
-А чего тут думать? Страйкеры мерзавцы, их всех удавить надо.
-Понимаешь, казалось бы и так, - сказала она, - но на самом деле всё не так просто.
-Да? А как?
-Понимаешь, существует сложившаяся система взаимоотношений в обществе. И эта система включает в себя все существующие социальные элементы и факторы, в том числе и наличие Страйкерства. Нельзя рассматривать отдельное социальное явление вне общей концепции и структуры общества.
-Если Страйкеров истребить, станет лучше, только и всего.
-Да нет, же. Я понимаю, с точки зрения ламиолы на пыточном столе, это так и кажется, однако это односторонний взгляд. Но ты же не тупая! Разве ты не можешь абстрагироваться от личных ощущений и непредвзято взглянуть на проблему в целом?
-Вообще-то могу, - сказала я, - но не хочу. И не вижу причины чтобы захотеть.
-А тебе разве не интересно, как устроена Вселенная?
-Допустим, - сказала я. - А Страйкеры какое отношение имеют к этому?
-Страйкеры режут на полосы ткань мироздания…
-Снова, да?
-Да пойми же, это не пустые слова. Мироздание, оно словно ткань. Оно соткано из событий, взаимосвязей, преобразований, потенциальных возможностей и неизбежностей. Оно как ткань собранная в складки, по которым мы скользим подобно каплям дождя падающим сверху и перемещающимся по всё время преобразующейся поверхности…
-Зубы мне заговариваешь? - догадалась я. - Время тянешь?
-У, мерзкая тупая ламиола! - распсиховалась она и что есть силы задёргалась в своих путах. - Три тысячи мониолов! Последняя цена! Бери, или сдохнешь в выгребной яме, как… как… Короче, неважно как.
-Как Госпожа лже-Калиопалия, обобравшая Страйкеров?
-Да? Чего-то ты слишком много знаешь, девушка? Да ещё и живая при этом.
-Уж извини, но живая. И помирать не собираюсь.
-Так берёшь деньги?
-Нет, не беру.
-У, мерзавка!
-Ну конечно, - сказала я. - У вас так и получается, если кто честный, стало быть мерзавец. Сами вы мерзавцы недорезанные. А по тебе, государственная служащая, давно ездовая уздечка плачет или кнут на силовом валу.
-Дура! Всё равно ничего не докажешь!
-А я и пытаться не стану. Я сейчас сама над тобой свершу и суд и расправу, я же сказала.
-Только попробуй! - заверещала она. - Только посмей…
-Утомила, - сказала я, слезла с лежанки, вооружилась её литоной, встала сбоку и принялась стегать её по голой заднице. Поднялся возмущённый визг, а потом последовал стандартный набор угроз, традиционно включающий в себя плётку, колодки, кнут, клетки, цепи, верёвки и мокрые камеры. Я бы даже зевнула от однообразия, если бы угрозы не были чуть разбавлены нетрадиционными методами, как например, вышиванием моих ноздрей и пришиванием моих ушей друг к другу. Насчёт последнего, я возразила, что это технически невозможно, но мне сообщили технологию по которой уши вначале отрезаются, потом сшиваются вместе, а уж на заключительной стадии всё это пришивается к языку. Я рассудила что это несколько сложно и вряд ли применяется на практике. Вообще, существует интересный психологический момент. Если девушку много раз стращать одним и тем же, то в какой-то момент она совершенно перестаёт бояться. Вернее, не в какой-то момент, а в тот момент, когда однообразие угроз начинает вызывать скуку. Вот лично мне этот перечень угроз уже точно внушал скуку, а не страх.
Я устала её лупить к тому времени когда и она исчерпала свои грозилки и снова принялась визжать. Должна напомнить, мне никогда не нравилось если девушки визжат от боли, даже если эта боль ими вполне заслужена. Разумеется, для сохранения собственных нервов мне следовало бы попросту завязать ей рот, но я решила что порку пора кончать. В конце концов, порка этим несерьёзным прутиком имела целью унизить жертву, а не покалечить, а вернее, попросту отплатить этой мерзавке тем же, что я получила от неё.
Теперь нетрудно догадаться о моих дальнейших действиях. Мне было не совсем удобно чувствовать себя на её месте, потому что я совершенно не собиралась уподобляться этой злодейке. Однако, на этот раз меня так разозлили, что я действовала по простейшему принципу, «глаз за глаз», правда не стала множить это на два, как говорила Страйкерша Пенелопа. Это потому что я, не они, и это следует чётко помнить.
К тому времени как появилась Госпожа Клионолия с Роксаной и охранниками, я даже ещё и не успела довершить задуманное. Это потому что, как я уже раньше говорила, я сроду не занималась вышиванием. Я хотела вышить у неё на заднице надпись простого содержания: «Я мерзкая Страйкерша». Но к моменту появления публики было вышито только: «Я мерзкая Стра…». К тому же, стежки получились кривыми и неровными. Если бы Госпожа Калиопалия могла разглядеть качество моего вышивания, возможно что она вопила бы вдвое сильнее. Я не знаю, почему явилась Госпожа Клионолия, потому что прошло много времени, или она научилась отличать мои вопли от чужих? Скорее первое, потому что увидев обстановку она очень растерялась, я бы даже сказала, она опешила, также как и охранники. Зато, когда она опомнилась, то начала смеяться как ненормальная, а вслед за ней и охранники. Только Роксана с клеткой на голове совсем не смеялась, а грустно смотрела в сторону. Госпожа Клионолия смеялась долго и всё время приговаривала: - Ой, не могу! Ай, не могу!
А почти просмеявшись, ткнула Роксану литоной и указала на меня:
-В клетку Куклу. На цепь и в ручные колодки. Ой, умора! Я мерзкая Стра… Хи-хи-хи-хи!
Вскоре я оказалась в знакомой клетке. За ошейник меня примкнули цепочкой к внутренней скобочке, на руки надели прежнюю деревяшку, а на голове завязали прежний красный платок. Однако, на этот раз мне надели трусики, а внутрь ещё и положили прокладку к распухшей заднице. Ещё мне надели узкий лифчик, из носа удалили кольцо, а на пол постелили толстую подстилку. Думаю, излишне напоминать что трусики, лифчик и подстилка оказались красного цвета. В таком виде меня на некоторое время оставили в покое. Я посидела и подумала обо всех происшедших событиях. Жаль конечно, что мне не удалось до конца вышить Госпожу Калиопалию, а вернее, Страйкершу, Сестру Вышивальщицу. Но, рассудив здраво, я решила что она всё равно нитки повыдёргивает. А если я её вышила теми самыми нитками с растворяющейся краской, тогда конечно что-то может и сохраниться. Тогда её счастье, что меня остановили вовремя. Успей я вышить ещё хоть одну букву, дело бы обернулось хуже. А так можно ведь и дописать по-другому. Например: «Я мерзкая, Страшная и противная». Это конечно тоже нехорошая надпись, но, по крайней мере, не указывает на принадлежность к Страйкерам. Впрочем, нет, так не годится. В этом случае слово «страшная» следовало бы писать с маленькой буквы. Да ещё запятая перед ним нужна. Это-то конечно не проблема, запятую и пришить недолго, но вот заглавная буква тут не к месту. Наверное, лучше ей будет тогда написать: «Я мерзкая Страхолюдина». Здесь, правда, тоже заглавная буква не к месту, однако это слово малоупотребляемое и его вполне можно принять за имя собственное.
А можно написать и вообще по-другому. Скажем, так: «Я мерзкая Страшная администраторша для преступников, и приятная Добрая администраторша для законопослушных граждан». О! Если она останется функционером Унилониса, такая надпись ей окажется к месту. Вот только, хватит ли её задницы чтобы вместить столь длинный опус?
Я понимала, конечно, что никто эту мерзавку к суду не потянет. Ну не станет же Госпожа Клионолия выводить её на чистую воду? Она ведь сама тогда может угодить в сообщницы Страйкерши. Несмотря на ненависть к Госпоже Клионолии, я всё-таки не считала её саму Страйкершей. Скорее всего, она и не знала, кого приглашает для моего вышивания. Эти мысли удивили меня саму. Казалось бы, я должна подозревать Госпожу Клионолию во всех грехах, вплоть до Содомского, однако, получается что чувство справедливости во мне настолько сильно развито, что я даже эту мерзавку не способна считать Страйкершей не имея доказательств этого. Наверное, такая как я очень пригодилась бы в системе судопроизводства. Хотя, система-то эта продажная. Да, конечно, уж меня бы оттуда быстро выжили, если бы вовсе не убили.
Тут я припомнила что недовышитая Страйкерша грозилась меня убить. А Госпожа Пенелопа? Что она будет делать, узнав что я осталась жива? Доведёт начатое до конца? Тут большой вопрос. В принципе, чего ей меня бояться? Да мало ли что про кого скажет всякая там ничтожная ламиола? Её не только слушать не станут, а и высказаться-то не дадут. А уж с моей репутацией Нолоненавистницы, и пытаться нечего. А всё же, для верности, Пенелопе следовало бы меня убить. Опять же, возможно что у этих сумасшедших Страйкеров и впрямь есть строгие правила на умерщвление ламиол. Ведь не убила же она меня простым и быстрым способом, а понесла топить чтобы соблюсти свой протокол о предоставлении жертве шанса уцелеть. Очень может быть, что теперь, согласно этого протокола, меня и вовсе нельзя убивать.
А тогда что же, ей самой бежать надо? В принципе, если вдуматься, то ведь и здесь эта Пенелопа появилась недавно. Ну да. Иначе разве удивилась бы так Госпожа Лили когда мы зашли в её магазин? Будь Пенелопа здесь давно, уж Лили знала бы о ней. Да и Госпожа Люси которую просто бесило одно упоминание о Пенелопе подсидела бы её как-нибудь. А Сестра Вышивальщица? Насколько я помню, Онелла ведь говорила что она из другого прихода. Точно. Очень может быть, что эти сектантки не сидят долго на одном месте, а кочуют из города в город. Возможно даже что и подрезание ламиол не основное их занятие. Что там лепетала Госпожа Калиопалия про ткань мироздания? Вообще-то, надо было её послушать. Ага! Тогда бы эта хитрюга плела бы мне лапшу на ушах очень долго, и вовсе осталась бы невышитой, а может даже и непоротой. Нет, я всё правильно сделала.
Я осталась довольна собой и попыталась устроиться на подстилке и отдохнуть после праведных трудов, но тут явилась Роксана, а у неё на поводке Фи-Фи с большой сумкой в руках. Роксана велела мне прислониться к решётке и раскрыть рот. Потом достала из сумки расширитель, надела его на меня и принялась копаться в моих зубах. Мне она ничего не объясняла, только ворчала вполголоса. Я даже не сразу и догадалась что мне оказывают стоматологическую помощь. Копалась Роксана долго, а потом закупорила мне рот тампоном и велела сидеть и ждать. Я собиралась её кое-о-чём расспросить, но теперь это не выходило.
Часа через полтора они явились снова, освободили мне рот и Фи-Фи принялась кормить меня кашей. Таким образом, и на этот раз рот у меня оказался занят. К этому моменту я рассудила что разговаривать со мной никто и не собирается. Так и оказалось. Ну что же, по крайней мере зубы у меня перестали болеть, а также я обнаружила что кровь больше не сочится. Спасибо и на том.
Сидела в клетке я долго, может два или три дня. Периодически заходила Фи-Фи, кормила меня и выносила горшок, ну и всё остальное делала, поскольку колодки с рук мне никто не снимал. Фи-Фи говорила мало, потому что каждый раз являлась ко мне с надёжно закупоренным ртом. Ну а из её жестов я поняла что моё наказание вроде как закончено, только Госпожа Клионолия сейчас занята и заниматься мною ей некогда. Ещё Фи-Фи часто указывала на мою и свою задницу и издавала странные звуки. Наверное это был хохот, а странности возникали из-за её ротовой затычки. А один раз зашла Роксана, но сразу же велела мне молчать и подставить задницу. Я получила укол в левую половинку и, судя по ощущениям, это был Квингс. Этого вообще-то следовало ожидать. Нормального снабжения Оллитарой я не получала, также как на меня ещё и не надели нормального ошейника. То есть, полноценной рабыней я конечно не числилась. Правда меня это особенно не огорчало, но вот насчёт Оллитары я уже беспокоилась. Мне совсем не хотелось снова впасть в ламиолию и окунуться в новые кошмары ложных памятей или что там ещё варилось в моей ненормальной головке? Через некоторое время я подумала что Госпожа Клионолия отчаялась сделать из меня хорошую рабыню и решила лишить меня Оллитары и опустить в необратимое состояние, а потом сдать в какой-нибудь растительный отдел. Мне эта перспектива очень не понравилась и я снова принялась рассматривать варианты сотрудничества с моей вонючей Госпожой. Возможно, ей сразу следовало воздействовать на меня подобным методом, а не лупить, не издеваться и не угрожать. Ведь и вправду, сам себя человек может довести до гораздо большего испуга, чем его доведёт кто-нибудь со стороны.
Я принялась думать о том, что происходит сейчас за стенами моей тюрьмы. Что теперь с Сильвией-Аллисандрией, Защитницей Гедоникса? А со снявшей меня со скалы Сарой? Очень может быть, знай я наперёд о том что меня ждёт, я бы согласилась податься в бега. Да точно бы согласилась! В Гедоникс, ко второй Мелани Спайк! Всё бы ей рассказала, подружилась бы. А что, она ведь это я, а я с хорошими девушками дружить никогда не отказывалась. Во бред, а? Да у этой сестры Мелани-Спайкии и без меня проблем хватает, не хватало ей ещё раздвоения личности. А куда же мне тогда? В разбойницы? Я припомнила силовой вал и Кити, вырвавшую себе нос чтобы попытаться освободиться. Мне сразу расхотелось в разбойницы. Вообще-то неплохо было бы всех граждан на некоторое время сажать на этот самый вал, тогда бы может и преступности заметно бы поубавилось.
Так я и сидела, думая то об этом, то о том, пока в один прекрасный миг снова не явилась Госпожа Роксана. На сей раз она отперла клетку, отстегнула меня от крючка на стене и примкнула на поводок. Потом велела вылезать и следовать за ней. Я заковыляла следом, за что сейчас же получила литоной под зад и замечание:
-Иди как следует. Не ковыляй и не кряхти!
Легко сказать! Посидите-ка несколько дней в клетке где и разогнуть ноги-то нельзя! Да ещё эта деревяшка на руках. Но пришлось сосредоточиться, поднапрячься и пойти нормальной походкой.
Сначала Роксана отвела меня на прочистку и промывку, что не заняло особенно много времени. После промывки я оказалась голой, если не считать колодки и ошейника. В таком виде Роксана подвела меня к стойке в которой зажала колодку. Я оказалась в стоячем положении с полусогнутыми вперёд руками и хотела уже расспросить Роксану, но она приказала мне:
-Рот!
И запихала мне в рот мягкий пластмассовый шарик, а потом перевязала сверху красным платком. А сама ушла. Некоторое время я стояла в таком виде, но недолго. Послышался шорох одежд и Роксана явилась в сопровождении Госпожи Клионолии в красном платье и платке, с ожерельем намотанным на шею. На сей раз Госпожа не стала ни говорить со мной, ни даже глядеть на меня. Она зашла сзади и принялась возиться с замком ошейника. Ошейник раскрылся и был удалён за пределы моей шеи.
-Давай, - сказала Госпожа Роксане и что-то взяла у неё. Я почувствовала как на моём горле смыкается гладкий металл неприятно холодящий кожу. Снова послышались металлические щелчки и моё горло оказалось окольцованным чем-то лёгким, но непривычно тугим и жёстким. Мне показалось что меня несильно, но постоянно душат железными пальцами. А Госпожа Клионолия зачем-то запрыгала на одной ноге. И вскоре перед моим лицом появилась её туфля зажатая в руке. Другой же рукой она ухватила меня за затылок и толкнула вперёд. Я ткнулась носом в туфлю, которую Клио слегка повертела вправо и влево, словно решив протереть её платком которым Роксана завязала мне рот. Потом она снова обулась и ушла, а Роксана принялась объяснять мне суть произведённого Госпожой действа.
-Кукла, - сказала она, - твоё наказание окончено. На данный момент наша Госпожа Клионолия считает тебя обычной рабыней и не имеет претензий. Она решила оказать тебе доверие и уже сейчас надеть на тебя обычный ошейник рабыни Аннолиуса. Этот ошейник у тебя на шее. Сейчас я покажу тебе его и надпись на нём.
Она взяла зачем-то сразу два зеркала и поместила их передо мной. Я увидела на своей шее блестящее стальное кольцо, непривычно маленького диаметра, хотя и стандартной ширины. Кольцо туго обжимало мою шею, так что не только нельзя было ничего просунуть между ним и кожей, а и вообще, шея оказывалась пережатой в этом месте, словно наполовину затянутой петлёй для повешения. Тут мне стало понятно наличие двух зеркал. Ошейник не поворачивался, и чтобы прочитать надпись приходилось пользоваться отражением задней части во втором зеркале. Надпись гласила: «Я Кукла Барби. Ламиола-миниуни Аннолиуса. 941-Г-24. Собственность Госпожи Клионолии Мона-Анноли». Надо признать, эта надпись была короче прежней. Правда, и её можно было бы сократить вдвое, но нельзя же требовать от составительницы надписей на ошейниках своих рабынь столь быстрых успехов в лингвистике и делопроизводстве?
-Госпожа помнит что ты невоспитанная рабыня, - продолжала Роксана, - и она не понадеялась что ты как следует поблагодаришь её за ошейник и правильно поцелуешь её обувь, поэтому она приказала мне тебя связать и заткнуть рот. Чтобы все формальности были соблюдены, а ты не наделала себе лишних неприятностей.
Это конечно. Тут Госпожа проявила предусмотрительность. Я хоть и добрая девушка, но ничего не забыла. Скорее всего, не будь я связана, нашла бы себе новые неприятности. Надо сказать, даже на Сестру Вышивальщицу я уже не была особенно зла, а вот на Госпожу Клио… Скорее всего, дело в неудовлетворённой жажде мести. Страйкерше я успела отомстить, поэтому и не сержусь почти. А вот Госпожа Клионолия ещё не получила по заслугам, потому-то меня и продолжает грызть злоба на неё. Очень может быть, что вместо поцелуя я покусала бы её туфлю, и ей пришлось бы отправляться в обувной магазин. Можно сказать что у меня обострённое чувство справедливости. Особенно когда справедливость или несправедливость относится лично ко мне.
-Носить Аннолиусский ошейник, это большая честь для ламиолы, - сказала Роксана. - Быть рабыней Аннолиуса нелегко, но престижно.
-У! - перебила её я.
-Что?
-У!
Роксана развязала мне рот и вытащила затычку.
-Надеюсь, у тебя была причина чтобы перебивать меня, - сказала она.
-Была и есть, Госпожа, - ответила я. - Мне ошейник давит. Мне кажется, я скоро задохнусь, Госпожа.
-Привыкнешь, - пообещала Роксана.
-Простите, Госпожа, но мне кажется, этот ошейник маловат и не моего размера, и…
-Глупости, - недовольно ответила Роксана. - Ты что же, думаешь, Госпожа твоего размера не знает?
-Нет, Госпожа, я конечно так не думаю, но это кольцо меня натурально душит. Да на глаз же видно…
-Помолчи, - велела она. - Это просто неслыханно. Рабыня жалуется на свой ошейник! На что это похоже? И не городи ерунды. Ошейник твоего размера, просто это тугой ошейник, такие носит большинство Аннолиусских девушек.
-Тугой ошейник, Госпожа?
-Ты будто никогда не слышала!
-Слышала, Госпожа, - припомнила я, - но как-то к себе эти сведения не примеряла.
-Вот и привыкай.
-Но дышать же трудно, Госпожа! И больно шее.
-Не ной. Это с непривычки. Не ты первая, не ты последняя. Я сама в тугом ошейнике, между прочим, так я же не жалуюсь?
-Что, и Фи-Фи и Лола в таких же ошейниках, Госпожа?
-Конечно. Иначе как бы они носили верлиоку?
-Но…
-Хватит! - рассердилась Роксана, но тут же смягчилась.
-Кукла, - сказала она, - я прекрасно понимаю как непривычно девушке на которую впервые надели тугой ошейник. Я тебе могу кое-что посоветовать. Не делай резких движений, не бегай и не прыгай. Ходи неторопливо, и вообще, всё делай плавно, не сбивая дыхания, насколько это от тебя зависит. Старайся не волноваться, потому что твоя шея и сосуды пережаты, и при учащённом сердцебиении ты можешь упасть в обморок. Контролируй свои эмоции и действия. И не возмущайся! Потому что это бесполезно. Ты в Аннолиусском ошейнике, в нём ты и останешься, нравится тебе это, или нет. А теперь пойдём в гардеробную, где на тебя наденут цепи, верлиоку, каркас и платье.
Я уже разинула рот чтобы возмутиться, но подумав, закрыла его. Роксана совершенно права. Да пускай надевают чего захотят. Какая разница, по большому-то счёту? Сейчас я ничего не могу сделать, так нечего и сопротивляться. Если я не стану сопротивляться когда это бесполезно, очень может быть, что я более здоровой доживу до того момента, когда моё сопротивление сможет дать результат. Это была несколько заумная мысль, но в общем правильная. В результате, я вскоре оказалась помещённой в повседневный наряд рабыни принятый у Госпожи Клионолии. На руки и ноги мне надели цепочки, на голове смонтировали птичью клетку, волосы стянули в жгут и вытащили через верхнее отверстие, перевязав на верхушке здоровенным красным узлом. Талию мне зажали в корсет с подвешенным проволочным каркасом, на который натянули пару нижних юбочек. А поверх этого надели ярко-красное платье с застёжкой вдоль спины. Ноги же обули в красные туфельки на среднем каблучке. Закончили же тем, что пристегнули меня к унитоле за скобу на горловине клетки и повернули лицом к зеркалу, чтобы я могла полюбоваться на себя некоторое время.
Теперь я была очень похожа на Лолу и Фи-Фи, а моя голова тоже производила впечатление отрезанной и подвешенной за волосы. Кроме того, волосы постоянно тянули кожу. Ещё я обратила внимание что перед лицом в решётке клетки была смонтирована дверца на маленьких шарнирах. Горловина же клетки туго упёрлась в ошейник. Она была сделана из полированного железа и частично опиралась на плечи. Однако в своей узкой части полировки не имела. Мне это показалось странным, как вдруг одна из цепных девок, обслуживавших гардеробную, зашла сзади и накинула мне на горловину гибкое стальное кольцо, а вторая взяла в руки огромные клещи. Я перепугалась и отшатнулась, но тут же упёрлась в Роксану.
-Стой смирно, Кукла, - велела она.
Я почувствовала как сзади возятся на моей шее и клацают металлом.
-На две, Госпожа? - спросила одна из рабынь.
-Да, - подтвердила Роксана, - как обычно.
Клацанье возобновилось, а когда закончилось я почувствовала на шее ещё дополнительную тяжесть. Кольцо прочно утвердилось поверх горловины, а на нём оказалась такая же надпись, как и на ошейнике. Я подняла руки к шее и безнадёжно ощупала всю эту кучу металла.
-Слишком тяжело, Госпожа. И давит.
-Так положено, - сказала Роксана. - Верлиока заклёпана для постоянной носки. Привыкай.
-Я не смогу, - возразила я. - Это же…
-Молчать, - устало сказала Роксана. - Сможешь, никуда не денешься. Со временем твоя шея приспособится. Слегка изменит форму и длину.
-Госпожа, - сказала я, - но зачем же так уродовать девушек? Ведь даже если я не умру, то шея со временем атрофируется, потеряет вид и форму. Кому это надо-то?
-Кому, кому! - рассердилась Роксана. - Госпоже твоей, вот кому! И другим Господам вроде неё! Чего тут непонятного-то? Им и надо чтобы мы без этих дурацких клеток на головах жить не могли. Да клетки это ещё что… Слушай, я кому приказала молчать, а?
-Мне, Госпожа.
-Вот и молчи. И не разводи тут оболюционистских разговоров!
-Да я же…
-Молчать!
Я заткнулась и молча поклонилась. Вообще-то я и раньше подозревала что Госпожа Роксана не очень-то довольна своей ролью рабыни. И на меня она злилась иногда потому что Госпожа Клио сломала её, а меня ещё нет. Это тоже было понятно. Наверное Роксана испытывала ко мне двойственные чувства. Уважение смешанное с раздражением. Тогда, надо отдать ей должное, она достаточно хорошо контролировала свои эмоции. Ни разу даже не поколотила меня слишком уж незаслуженно.
Прошло ещё немного времени и явились Лола и Фи-Фи на поводках у охранников. Одеты и скованы они были точно также как я. А теперь Роксана ещё и принялась приковывать нас друг к другу шейными цепочками. Мне она примкнула цепь сзади к горловине клетки, а второй конец принялась пристёгивать к передней скобочке Лолы. Лола сразу же заупрямилась и заявила:
-Это, почему это? Почему я впереди Фи-Фи?
-Потому что ты её сзади дёргаешь, да ещё и толкаешь.
-Ну, бывает, - признала Лола, - но это же не причина чтобы…
-Молчать! - сказала Роксана. - Как считаю правильным, так вас и сковываю!
-Это неправильно, - упёрлась Лола. - Я старше Фи-Фи. Меня неправильно ставить впереди неё!
-Молчать! - повторила Роксана и стегнула её литоной. - Будешь артачиться, так впереди Куклы поставлю!
-Чего?! - возмутилась Лола, - меня впереди Куклы?!
-Эй, послушайте, Госпожа! - вмешалась Фи-Фи, - а вы меня поставьте впереди Куклы. Тогда я окажусь и впереди Лолы и эта дура возмущаться перестанет, Госпожа.
-Сама дура! - сказала Лола. - И что, согласна впереди Куклы идти?
-Знаешь что, Лола? - сказала Фи-Фи, - мы все тут рабыни. Нам надо мирно жить и друг друга любить… Ну, в смысле, уважать. Да какая разница, кто перед кем пойдёт? Надо просто чтобы никто никого не пинал и не третировал. Вот тебе, Лола, надо чтобы тебя кто сзади дёргал?
-Ещё чего, - сказала Лола. - Да я сама кого хочешь…
-Хочешь сказать, что будешь Куклу дёргать?
-Не хочу я её дёргать, - ответила Лола. - Ну, если не заслужит, конечно. А ты не боишься, что Кукла тебя запинает если ты впереди неё встанешь?
-И пускай пинает если я неправильно буду себя вести. А я правильно себя веду. С чего ради она меня пинать будет? Кукла справедливая девушка, не то что некоторые.
-А некоторые, это я?
-А что, не так?
-Рабыни, - сказала Роксана, - молчать. Первой пойдёт Кукла, второй Лола, третьей Фи-Фи. А вашего желания никто не спрашивал. Если какая недовольна, буду бить, пока не поумнеет и мнения не переменит. Понятно? Так-то вот.
Она пристегнула цепь к Лоле и наставительно дёрнула за неё.
-Смотри у меня, рабыня!
Лола скорчила недовольную мину, но промолчала. А Фи-Фи сама с удовольствием подставила свою шейку. Роксана пристегнула к ней цепь от Лолы, и ещё одну, более длинную, к задней скобочке.
В этот момент появилась Госпожа Клионолия в виде красной тумбы в наморднике. Она поглядела на нас, стянула свой намордник на шею и заорала на Роксану.
-Дура! Тебе что сказано было?
-А что, Госпожа? - не поняла Роксана. - Вы сказали, сковать вместе всех троих, я и сковала…
-Дура! На сворку!
-Но вы не говорили про сворку, Госпожа.
-Ты, девка, учить меня будешь? Спорить со мной будешь?!
И Роксане тут же перепало литоной под юбку. Она поклонилась и сказала:
-Простите глупую ламиолу, Госпожа. Так как их сковать-то, Госпожа?
-На двойную сворку. Переднюю и заднюю. Поняла?
-Да, Госпожа, - снова поклонилась Роксана.
-Поторапливайся, - сказала Госпожа Клио, натянула на нос чадру, повернулась уходить, но задержалась и добавила: - И всем полужёсткие толы на дверцу.
-Понятно, Госпожа. И мне тоже?
-Тебе? - словно бы удивилась Госпожа. - Да. И тебе тоже.
Клио ушла, а Роксана вздохнула и принялась отстёгивать наши цепи от горловин верлиок.
-Чего-то Госпожа сегодня сердитая, - заметила Фи-Фи, но никто ей не ответил.
-Я говорю, Госпожа чего-то сердитая сегодня, - повторила Фи-Фи и вдруг подпрыгнула и взвизгнула. Роксана хлестнула её литоной и сказала:
-Накинь платок на рот! И все накиньте платок на рот. Пока я за толами схожу.
Она пристегнула нас к столбикам и убежала.
-Хи-хи, - сказала Фи-Фи. - Роксане-то тоже досталось.
-А ты и рада, - сказала Лола.
-Да нет. Просто так.
-Кукла, - обратилась ко мне Лола, - ты как себя чувствуешь-то?
-Спасибо, неплохо, - ответила я, - только меня эти железки вокруг горла почти задушили.
-Хи-хи-хи, - усмехнулась Лола. - А ты думала как? Это тебе не у Глории в одном лёгком ошейничке бегать.
-Ку, ты не бойся, - пожалела меня Фи-Фи, - немного потерпи, а там и привыкать начнёшь. Это поначалу в верлиоке тяжело. Но вот как поспишь пару ночей… Ай! Роксана идёт.
Роксана вернулась таща в охапку несколько дополнительных цепей и странных предметов непонятного назначения, отдалённо напоминающих фаллоимитаторы, те что девушки крепят у себя на поясе поверх вульвы.
-Госпожа Миниунита! - вдруг сказала одна из гардеробных девок, - вы велели всем Госпожам рабыням платок на рот, а они тут болтали пока вас не было, Госпожа.
Роксана очень странным взглядом посмотрела на неё, но промолчала, зато нам, всем троим, досталось по удару под юбки и окрик:
-Вам что сказано было?!
При этом обе гардеробные девки довольно захихикали. Я внимательнее присмотрелась к ним и отметила, что их шейные цепи наглухо приклёпаны к скобам столбиков. Эти девки, вероятно, вообще никуда отсюда не выходили, а так и сидели на несъёмной цепи для исполнения своих обязанностей. Я бы посочувствовала им, но тут одна из них, убедившись что Роксана в её сторону не смотрит, показала мне язык и скорчила отвратительную мину. Ну и чёрт с ними. Без моего сочувствия обойдутся!
Теперь Роксана сковала нас по-другому. Примкнула каждой спереди по цепочке закрепленной на большом общем кольце, а потом то же сделала и сзади. Теперь мы оказались нанизанными сразу на два кольца, причём от заднего шла ещё одна цепь, которую Роксана примкнула к собственному горлу. На мой взгляд, получилась громоздкая конструкция, а цепи притом ещё и громко звякали. Я оказалась крайней слева, Лола в середине, а Фи-Фи крайняя справа. Вообще, меня уже заинтересовало, куда это мы пойдём в таком виде? Но тут Роксана зашла спереди, открыла дверцу моей головной клетки и начала что-то к ней прикреплять с внутренней стороны. Да не что-то, а одну из тех штуковин что она принесла, толстую и круглую, похожую на резиновый огурец. У этой штуки была плоская пятка которую Роксана закрепила на дверце, а также несколько металлических скобочек по бокам. К одной из этих скобочек она пристегнула длинный ремешок и обвела его сзади вокруг моей головы. Я ощутила нехорошее предчувствие и открыла было рот, но тут Роксана захлопнула дверцу, да так быстро, что я и пикнуть не успела, как этот огурец вошёл мне в рот, раздвинув челюсти и надув щёки.
-У! - только и успела сказать я, как она уже затянула ремешок и зафиксировала его на боковом крючке. Я оказалась прикреплённой к дверце клетки за собственный раздутый рот. Бесполезно было даже и пытаться протестовать, потому что теперь даже голова внутри клетки не поворачивалась и приходилось поворачиваться всем телом чтобы поглядеть в сторону.
-Не вертись, Кукла, - сказала Роксана.
-У! - возмутилась я.
-И помолчи. Не то и вправду дышать не сможешь.
Она заперла дверцу клетки на навесной замочек и занялась Лолой. Вскоре и Лола и Фи-Фи оказались в таком же виде, как я. Надо сказать, глупый же у них вид был с надутыми щеками и затычками присоединёнными к дверцам. Надо думать, также выглядела и я сама со стороны, но мне то что? Как бы глупо я не выглядела сейчас, уж верно не так как недавно, когда сидела в неваляшке. А Роксана теперь возилась вставляя такую же затычку самой себе. Мы все трое не удержались и захихикали глядя на это. Правда у нас вместо хи-хи-хи получалось ху-ху-ху, но мы всё равно снова заработали себе по паре ударов литоной чтобы не смеялись над начальством.
Вообще-то я теперь чувствовала себя так, словно мою верхнюю часть залила бетоном какая-нибудь сицилийская мафия. Ни головой, ни шеей невозможно было шевелить, глаза почему-то пытались сами собой выпучиться, а волосы, вместо того чтобы ослабить натяжение кожи на голове, оттягивали её ещё сильнее чем вначале. Про трудности с дыханием я уже и не говорю.
Но вот наконец-то явилась наша любимая Госпожа Клионолия Мона-Анноли, пристегнула к переднему кольцу ремешок и куда-то нас потащила. Мы с трудом помещались в коридоре, а когда попадались встречные, приходилось вообще перестраиваться чтобы разойтись. Наконец мы оказались в лифте, с трудом поместившись на его площадке. И поехали на сей раз вниз, а не вверх. Ехали мы достаточно долго, а после приезда вышли в большой коридор набитый народом и заставленный всяким хламом. Возможно что здесь размещались склады или технические службы Унилониса. Я припомнила склад в подвале кабака, куда меня водила Сара, и поёжилась. Но Госпожа Клионолия явно не собиралась тут долго задерживаться. Она потащила нас за собой, дёргая ремешок, а Роксана шла сзади и помогала нам сохранять нужное направление и построение тыкая в наши попки своей литоной.
Проталкиваться сквозь снующую взад и вперёд деловую толпу было нелегко. Все встречные и поперечные были заняты своим делом и на нас внимания не обращали. Впрочем, не совсем так. Некоторые удивлённо поглядывали на нас и даже сторонились. Я догадалась что это из-за нашего запаха. Правда пахла в основном сама Госпожа Клионолия, а лично моя вонь за это время почти выветрилась. Госпожа хоть и обещала что я теперь буду постоянно вонять не хуже её, на деле эту угрозу не сдержала, возможно из-за нехватки клопомора, как я уже говорила. Ну а я не собиралась ей напоминать о таких её обещаниях. Оставалось надеяться на то что клопомор на рынке сильно подорожает, потому что Госпожа ведь была жадина, а это может привести к сокращению её парфюмерных аппетитов. А то, что она жадина, это точно. Иначе, зачем бы она выбивала с таким упорством из меня мои, то есть, теперь уже свои денежки?
Перемещались мы хотя и медленно, но даже при такой неторопливой прогулке я почувствовала как у меня перехватывает дыхание. Боль в стиснутом горле не проходила, да ещё корсет так сдавливал мне живот, что я чувствовала себя попросту больной с температурой под сорок, которая шатается на ровном месте и хватает ртом воздух. А я даже и этого не могла из-за резинового огурца во рту. Чёрт побери! Ну на что годятся рабыни в подобном состоянии? На роль декоративных игрушек, что ли? Похоже, что так. Наверное Госпоже Клионолии приятнее гулять в сопровождении громоздкого и бренчащего цепями эскорта. Вот интересно, она никогда не запрягает Фи-Фи или Лолу чтобы покататься? Хороша же будет тягловая сила при таких ошейниках и корсетах! Разве что, для церемониальной езды шагом?
Наконец-то мы выбрались на свежий воздух. Я и не заметила в какой момент мы оказались под открытым небом. Дело в том, что стоял крайне густой туман, который заползал и внутрь нижнего тоннеля Унилониса. Скорее всего, мы оказались на более низком уровне, чем те где я привыкла гулять. Из-за тумана почти ничего не было видно, а то что можно было разглядеть, выглядело неухоженным. Внешний бордюр карниза был в плачевном состоянии. Местами из него выпадала кладка, а уж об облицовке и говорить не приходилось. А вдоль бордюра валялся всяческий мусор, которого хоть и было немного, но по сравнению с чистотой верхних дорожек это выглядело резким контрастом. А сама дорога была загромождена выплывающими из тумана ящиками, пустыми тележками и лежащими прямо на мостовой тюками. Да и публика попадающаяся навстречу весьма соответствовала месту. Это были либо слоняющиеся без дела Господа сомнительного пошиба, либо напротив, спешащие по делам персоны для которых наша процессия представляла собой досадную помеху на пути.
В первый момент меня поразило то, что у этих, с позволения сказать, Господ, почти ни у кого не было сопровождающих их цепных девушек. Но, здраво подумав, я решила что мы попали в какую-нибудь техническую зону, где люди заняты работой, а не идиотскими развлечениями. А у тех кто занят работой обычно и денег-то никогда нет. Очень может быть, что бедному местному населению и рабыни-то не по карману. А, запросто! Разве не может быть и здесь пролетарского сословия для постоянного непрестижного труда, для которых и пара мониолов большие деньги? Да ведь так и должно было быть. Тогда получается что местные законы очень даже в интересах богатеньких. Ну, подумайте сами, богатые могут покупать рабынь и жить за счёт выделяемой государством ренты на их содержание. Чем богаче бездельник, тем более дорогих рабынь он может приобретать, а чем дороже рабыня, тем больше на неё рента. Богатые становятся ещё богаче, а бедным приходиться работать. Ну, должен ведь кто-то обеспечивать источники этих самых рент для богатеньких?
На первый взгляд это выглядит крайне несправедливо, поскольку чем больше человек трудится, тем меньше имеет. Но деваться-то куда? Ведь если эти самые трудящиеся вдруг станут получать за свой труд достойную оплату, так ведь они станут богаты. А тогда какого чёрта они станут трудиться? Да они накупят себе рабынь и вперёд, на верхние карнизы. А работать кто тогда будет? Нет, как это ни горько, но всех настоящих трудящихся необходимо держать в чёрном теле, чтобы они были вынуждены трудиться для поддержания своего существования, а заодно и… Ай! В смысле, уй-й-й! Потому что с этой затычкой во рту и «ай» - то сказать достаточно нормально невозможно. За что это Роксана так больно меня огрела? Я что, снова болтала вслух? Болтать я конечно не могла, но может у-у-у-кала сквозь затычку? Хи-хи-хи. И куда это мы пришли?
Похоже, на стоянку для автомо… Тьфу-ты, чёрт! Когда же из моей головки выветрятся привычки прошлой жизни? На стоянку для упряжек, я хотела сказать. Только стоянка была пустая. Но площадка очень походила на обычные стоянки. То же ограждение, те же привязные кольца и та же маркировка тротуара на въезде. Госпожа Клионолия принялась прохаживаться взад-вперёд, а мы топали следом за ней как маленькое стадо баранов на привязи. Наверное даже Госпоже показалось это действо идиотским. Она сняла со своего запястья ремень и привязала нашу гроздь к кольцу на столбике, а прохаживаться стала в одиночестве. Похоже, она кого-то тут дожидалась. И правда, через некоторое время послышался звон колокольчиков, а потом из тумана показалась большая крытая тележка в которую было запряжено десять девушек в обычных городских сбруях Гедоникса, да ещё и в изрядно стоптанных ботинках. В тележке восседала внушительного вида Госпожа Голубая Башня. Я даже подумала, что головная шапочка у неё несколько увеличенная по сравнению со стандартными размерами, как в высоту, так и в ширину. По крайней мере, глазки торчащие из щели между покрывалом и чадрой у этой Госпожи выглядели чересчур близко посаженными. Дело в том, что с некоторых пор при появлении любой Госпожи в башнеобразном виде, я прежде всего пытаюсь разглядеть в каком количестве у неё глаза. Нет ли в них недостатка? Не думаю, что моя знакомая одноглазая Госпожа Нома так просто успокоится узнав о провале своего коварного плана мести. Но у этой Госпожи оба глаза были в наличии, а чадра, несмотря на внушительный общий вид, была простой и не вышитой. Зато следом за каретой шли два охранника с палками и поглядывали по сторонам.
Госпожа Башня зарулила на стоянку и сдержанно кивнула Госпоже Клионолии, не слезая с сидения. А Госпожа Клионолия в ответ произвела сдержанный реверанс и сказала пару слов которых я не расслышала. А потом влезла на соседнее сидение и принялась устраиваться там. Госпожа же Башня сделала знак охранникам и они направились к нам. Нас отстегнули от столбика и, подталкивая палками, повели к тележке. Поставили позади экипажа и примкнули цепью за общее переднее кольцо. Сейчас же карета снова тронулась. Мы зашагали следом, за нами Роксана, а по бокам от неё охранники. Карета ехала достаточно медленно, при этом её ширина оказалась такой, что я, Лола и Фи-Фи вполне умещались за её задней спинкой, при этом Роксана могла погонять литоной всех троих, левый охранник периодически тыкал палкой меня, а правый Фи-Фи. Приходилось признать что наше построение и сковывание было логичным и заранее продуманным для этого случая. А Лола совершенно зря возмущалась. В таком строю её место было самым выгодным с точки зрения боковых палок. Правда, погонять нас не было никакой необходимости, но ведь рабынь погоняют не только по-необходимости, но и для того чтобы они чувствовали внимание и заботу. Вот таким образом мы и следовали некоторое время по туманному карнизу. Теперь вообще не было никакой возможности что-то разглядывать. Обе Госпожи кажется о чём-то беседовали, однако задняя стенка кареты приглушала звуки и кроме глухого бу-букания ничего различить не удавалось. Я даже и пытаться не стала, а сосредоточилась на выравнивании дыхания и поддержании головы в чуть приподнятом виде, потому что как раз эта поза вызывала наименьшую боль в стиснутой железом шее.
Мне показалось, что мы шли весьма долго. А может это так и было, поскольку карета не увеличивала скорость и нам не приходилось бежать. К тому же мы все были обуты в красные туфельки, вовсе не предназначенные для сколько-нибудь долгого бега.
Но вот наконец мы куда-то прибыли. Из тумана выплыло большое обшарпанное здание с внушительными дверями на входе. Карета подъехала к стоянке, развернулась и припарковалась в установленном для больших упряжек месте. А то что место было установленным, я сразу сообразила по двойному ряду колец. Упряжка остановилась как раз между ними. Обе Госпожи вылезли и начали пристёгивать девушек за ноги. Девушки левого ряда оказались пристёгнутыми путами за левые ноги, а девушки правого ряда за правые. Потом Госпожа Клионолия отстегнула нас и повела на ремешке внутрь здания, только не через центральный вход, а через маленькую боковую дверцу. А Госпожа Башня покинула нас и направилась к главному входу.
Мы некоторое время протискивались по тесным проходам. Впрочем, тесными они были только для нас, из-за громоздкости нашей связки. Мне показалось что это здание является заштатным театром, или, по крайней мере, местом предназначенным для общественных представлений и развлечений. Похоже, я не ошиблась. Через некоторое время нас вывели на большую площадку, очень даже похожую на театральную сцену. С противоположной стороны находился опущенный занавес, а в левой части площадки стояло четверо девушек. Скованы они были точно как мы, а кроме того, левая передняя девушка была прикована за левую руку к кольцу ввинченному в пол, а правая передняя точно также была прикована за правую руку. Я не успела и моргнуть, как нас стали закреплять точно таким же образом в правой части сцены. Я, как крайняя слева, оказалась прикованной за левую руку, для чего мне на запястье защёлкнули дополнительный наручник, а Фи-Фи примкнули к полу за правую руку. А потом перед нами установили большой колышек с табличкой, вставив его в отверстие в полу, и к нему прикрепили наше общее переднее кольцо.
Тут я обратила внимание что и перед соседними девушками имелся такой же колышек с табличкой, только она оказалась ко мне ребром и прочитать, что там написано было невозможно.
В таком состоянии нас оставили одних и я, от нечего делать, принялась разглядывать соседнюю связку. Эти девушки были одеты на классический Генозисский манер. В короткие расклешённые снизу голубые платьица, в белоснежные передники с оборками и лямочками и в белые кружевные косынки. На руках и ногах у них были легкие цепочки вроде наших, а во рту у каждой тола-соска с прикреплённым спереди диском на котором был изображён Генозисский трёхколечник. Эти девушки тоже с некоторым любопытством разглядывали нас, а также переминались с ноги на ногу. Наверное они уже давно тут стояли, и успели немного устать.
Теперь я услыхала что с той стороны занавеса доносится глухой шум, очень напоминающий шум театрального зала во время антракта или перед спектаклем. Наверное за занавесом собиралась публика, а нам тут предстояло давать представление. Интересно, какое? Хоровое пение с затычками во рту? А что, оригинально будет если мы в восемь глоток запоём: - У-у-у. У-у-у. У-у-у-у-у! Или какую-нибудь другую песенку. Вообще-то, в этом случае логично было бы нас заранее предупредить, а возможно и организовать пару репетиций.
Наконец занавес поднялся и я убедилась что предчувствие меня не обмануло. Зрительный зал был небольшой, но зато почти полностью заполнен публикой. Правда публика была совершенно провинциальная, если не считать нескольких выделяющихся из толпы голубых тумб с глазами, а также оригинально одетых Господ. Оглядев публику, я ощутила себя актрисой на провинциальной сцене и мне даже смутно припомнилось что-то подобное из прошлой жизни. Прошло ещё немного времени и на сцене появилась Госпожа Башня в своём прежнем обличии. Она сдержанно поклонилась зрительному залу и объявила:
-Итак, уважаемые Господа и Госпожи, сейчас мы начнём наше состязание, а вернее конкурс привлекательности среди частных ламиол Оллитарии.
Последовали жидкие аплодисменты. Башня протокольно поклонилась и продолжала:
-Устроители конкурса при составлении протокола мероприятия приняли решение о том, что правильным будет, чтобы первыми ожерельями девушек участвующих в конкурсе были ожерелье принадлежности Города устроителя зрелища и Города наиболее популярного в данный момент из гостей городской администрации. Несомненно, таковым сейчас является знаменитый Город Аннолиус, как вы уже все догадались по характерности представленного здесь ожерелья.
Интересный термин она употребила. Мы, стало быть, ожерелья. А что? Похоже. Мы на общую цепочку нанизаны, осталось только повесить нас кому-нибудь на шею. Ха! Так ведь мы и так на шее у нашей Госпожи сидим. Конечно. Кому же непонятно, что рабыни сидят на шее у своей заботливой Госпожи? Ожерелье, так ожерелье. А я, стало быть, бусинка из этого ожерелья? Ну тогда так бы и назвали. Всё было бы лучше, чем Кукла Барби.
-Итак, - продолжала Госпожа Башня, - представляю зрителям собственницу Генозисского ожерелья девушек-ламиол. Это, несомненно известная многим, уважаемая Госпожа Ванесса Мона-Генози!
Снова раздались жидкие аплодисменты, а на сцену вышла дама в голубых покрывалах и чадре с небольшой вышивкой по кромке. Интересно, это та самая Госпожа Ванесса, которой недавно разбили нос? Под намордником ничего не было видно. Тогда я повнимательнее присмотрелась к рабыням её ожерелья и отметила, что крайняя дальняя девушка может быть той самой Лу, которую порола Госпожа Ванесса своей микроскопической плёточкой.
-Госпожа Ванесса, - обратилась к ней Башня, - скажите пожалуйста пару слов о вашем ожерелье девушек представленном здесь.
-С удовольствием, - чуть поклонилась Госпожа Ванесса. - Я, как и многие другие Госпожи Оллитарии, придерживаюсь мнения что главным достоинством любого ожерелья рабынь-ламиол является, также как и у любого ювелирного изделия, одинаковость девушек-бусинок. Обратите внимания как мои бусинки похожи друг на друга. Не правда-ли, очень прелестный вид? И в самом деле, ведь существуют общепринятые нормы поведения рабынь, не так ли? И разве каждая рабыня не обязана стремиться к этим нормам? А каждая Госпожа помогать ей в этом стремлении? Таким образом, чем более послушны и воспитаны рабыни, тем больше они похожи друг на друга. Идеальной же в этом отношении следует считать ситуацию когда девушек вовсе невозможно друг от друга отличить.
Разумеется, существуют и неустранимые различия, как например, рост, комплекция, масть и другие физические и психологические особенности каждой ламиолы. Однако, разве мы не можем подбирать их в группы с наиболее возможной степенью нивелирования упомянутых различий? Именно по этому принципу и подобрано представленное здесь ожерелье рабынь…
Это было правдой. Все девушки Госпожи Ванессы были копией друг-друга при поверхностном взгляде. А она ещё некоторое время рассказывала об этом и закончила представлением рабынь по именам. Я ошиблась насчёт Лу. Крайняя левая девушка называлась Лу-Лу, средняя Лу, ближняя ко мне Ли-Лу, а задняя, вероятно тоже Миниунита, звалась Ло-Ли-Лу. (!) Я только успела подивиться такому тройному имени, а также посетовать на свою память, поскольку Лу была менее похожа на Лу, чем Лу-Лу, как Госпожа Ванесса всё прояснила. Оказывается, для большего нивелирования индивидуальности своих девушек, Госпожа каждый день меняла местами их имена. Это конечно выглядело оригинально, однако я бы на её месте просто назвала бы их Лу-1, Лу-2, Лу-3 и Лу-4. Тогда бы и съёмных накладок на ошейниках не потребовалось бы. Но наверное Госпожа таким образом проявляла каждодневную заботу о своих девушках, меняя им таблички с именем. Выходило что теперь девушка, которую Госпожа Ванесса порола, в данный момент именовалась Лу-Лу, только и всего. А сама Госпожа Ванесса была сумасшедшей не более других Госпожей Нол.
-А теперь, - сказала Госпожа Башня, - я представляю зрителям собственницу Аннолиусского ожерелья девушек, уважаемую Госпожу Клионолию Мона-Анноли.
Госпожа Клионолия с удовольствием раскланялась и продемонстрировала себя публике. Я ещё раньше заметила что эта Госпожа любит зрительское внимание. Вспомнить хотя бы это представление с прыжками в Оллиолону. Интересно, разбилась или нет дублёрша Госпожи Фессалонии? И кто в таком случае получил приз? Возможно что Госпожа Клионолия с такой настойчивостью вышибает из меня деньги потому что этот приз не ей достался? Хорошо бы так! Ведь это означало бы что дублёрша не разбилась, а кроме того и то, что приз получила Госпожа Фессалония. А ведь она когда-то собиралась меня купить. Так может всё-таки купит на доход от прыжков? Насколько я знаю, все эти Нолы жутко упрямые, и если уж чего задумают… А я что, хочу чтобы она меня купила? Да, хочу. Уж лучше быть рабыней этой торговки девушками, чем рабыней красной Аннолиусской садистки, посадившей мою голову в клетку и надевшей на меня вместо нормального ошейника железную удавку!
А Госпожа Клио в это время держала речь, совершенно опровергающую выступление предшественницы. Она демонстрировала нас и поясняла, что по её мнению, привлекательность ожерелья как раз и состоит в непохожести бусинок.
-Как видите, - говорила она, - каждая из этих девушек-ламиол представляет собой ярко выраженную индивидуальность. Фи-Фи, - ткнула она литоной Фи-Фи, - девушка промежуточной масти, вполне соответствующая своему имени. Симпатичная глупенькая самочка с простейшими хитростями и несложными потребностями, искренне любящая свою Госпожу.
-Лола, - указала она на Лолу. - Девушка тёмной масти с непростым характером. Талантливая танцовщица, а кроме того достаточно умна и несколько заносчива. Носит имя которое вполне подошло бы даже Госпоже и очень этим довольна, хотя и не станет признаваться.
-И, наконец, - указала она на меня, - рабыня по имени Кукла Барби. Оригинальная девушка, вполне соответствующая своему оригинальному имени, а кроме того, имеющая светлую масть и включённая в данное ожерелье для создания гармоничного образа единства противоположностей.
Лично мне не очень понравилась такая рекомендация. Впрочем, готова признать, что в отношении Госпожи Клионолии у меня сложилось столь стойкое отрицательное мнение, что неважно, что она скажет и сделает, я всё равно буду считать это плохим и неправильным. А Госпожа Клио продолжала свою речь, пытаясь донести до недалёких зрителей мотивацию своего мнения о необходимости максимального различия девушек-бусинок в представленном ожерелье. Смысл её позиции заключался в том, что такое ожерелье как раз и демонстрирует что благородному сословию Нол и Квинглеров способны преданно служить все виды и масти рабынь-ламиол, которых в идеале должен объединять вовсе не факт внешней схожести, а факт беззаветного стремления послушно служить своим собственникам несмотря на все различия и индивидуальные особенности.
Тут конечно была своя логика, только мне показалось что Госпожа Клионолия просто выдаёт желаемое за действительность, и очень может быть, что таким образом хочет намекнуть публике что перевоспитала меня. И надеется что я об этом не догадаюсь. Впрочем, нет. Эта мерзавка достаточно умна чтобы видеть такие мои мысли насквозь. А может она ничего такого и не думает, а это просто моё самомнение наводит меня на все эти подозрения.
Я заметила что Госпожа Ванесса не очень-то согласна с мнением оппонентки, если судить по её мимике, да и среди зрителей некоторое время шло обсуждение высказанных концепций. Но тут Госпожа Башня объявила что представление рабынь закончено и пора переходить, собственно, к конкурсу. Тут на сцене появилось несколько рабынь, которые, вероятно для отличия от конкурсанток, были вообще не одеты, если не считать передников и ошейников. Эти рабыни принялись сопровождать Госпожу Башню и помогать ей.
Конкурс начался с того что всем рабыням задали очень трудный вопрос, что является первым законом о защите прав Унин, и каждой предъявили табличку где было три варианта ответов, а именно, все три пресловутых закона.
Понятное дело, на такой вопрос можно было отвечать и не раскрывая рта. Все девушки успешно указали на правильный пункт.
Далее, нас попросили указать на второй закон. Все справились, кроме Ли-Лу, которая перепутала второй закон с третьим. Остальные рабыни Госпожи Ванессы при этом захихикали, а Ли-Лу получила литоной под зад от Ло-Ли-Лу. Надо сказать, я не успела подумать, как мне следует себя вести? Стараться отвечать на вопросы, или прикинуться дурочкой чтобы Госпожа Клио проиграла? Я конечно желала ей зла, но наверное этот проигрыш явился бы таким ничтожным для неё злом, на которое и размениваться не стоило. К тому же, здесь были ещё и зрители в глазах которых я вовсе не хотела выглядеть первой дурочкой из всех. А ещё, за срыв представления меня могли в очередной раз наказать, может и снова в неваляшку замкнуть. Да и получать литоной под зад, как Ли-Лу, мне тоже лишний раз не хотелось. Поэтому, когда нас спросили о третьем законе, я ответила правильно, в то время как Фи-Фи и Лу спутали его со вторым. Дурочки получили по удару под зад, а я подсчитала что по итогам первого тура мы заработали одно лишнее очко. На этом проверка знаний законодательства завершилась. Госпожи Башня, Ванесса и Клионолия коротко высказали своё мнение о законодательстве, согласившись что его следовало бы несколько упростить и усовершенствовать, а то, девушкам-ламиолам сложно его чётко усвоить. А потом перешли ко второму туру конкурса.
Каждую из нас попросили изобразить короткий танец на месте, при этом каждую танцорку опять же слегка подстёгивала литоной соответствующая Миниунита. Девушки Госпожи Ванессы двигались неплохо, однако танцем бы я это не назвала. Фи-Фи потопталась достаточно неуклюже, и, боюсь, что я тоже станцевала на её уровне. Зато мы выехали на умении танцевать нашей Лолы. Понятное дело, зрительские симпатии достались именно ей, а командный результат в итоге оказался одинаковым. При последующем обсуждении танцевального тура Госпожа Ванесса заявила что нашей команде просто повезло, что среди нас оказалась профессиональная танцовщица, в ответ на что Госпожа Клио резонно возразила, что и Госпоже Ванессе никто не препятствовал при подборе бусинок ожерелья тоже включить в него танцовщицу, а если это противоречит концепции нивелирования, так может быть концепция слаба? Госпожа Ванесса возразила что её концепция не слаба, что и проявится в последующих турах. Тут Госпожа Башня влезла с предложением, как раз и продолжить конкурс, что вызвало одобрение зрителей.
В следующем туре нам снова принялись давить на интеллект, а именно, задали наивный вопрос и предложили варианты ответов. Вопрос был такой: «Кого должна в первую очередь любить примерная рабыня-ламиола»? А варианты ответов на предъявленных нам голыми рабынями табличках были следующими:
1. Свою собственницу или собственника.
2. Себя саму.
3. Своих сестёр-ламиол, вместе с которыми она служит своему собственнику или собственнице.
4. Никого не должна любить.
5. Другой ответ.
Теперь опрос начался с меня и я сказала:
-У-у-у-у-у, - что означало пятый пункт.
Это никого не удивило и мне предъявили расширенный перечень объектов любви, который также кончался вариантом другого ответа. Я перевернула табличку вверх ногами, указала на этот пункт и сказала:
-У!
Я так сделала чтобы не у-кать столько раз, сколько пунктов в списке. Это уже вызвало смех, но и небольшие аплодисменты публики. А мне показали очередной список, причём сразу перевернули его ногами вверх. Я снова сказала: «У»! и также отмела последний, четвёртый список.
Все три Госпожи посмеялись, а потом Госпоже Клионолии было предложено отомкнуть мой рот, чтобы я могла ответить на вопрос словесно, если уж ответа не оказалось ни в одном из фолиантов. Госпожа осторожно вывела у меня изо рта резиновый огурец, держа его наготове чтобы снова закупорить мой рот как только я отвечу.
-Ну? - спросила Госпожа Башня, - скажите же нам, девушка, кого должна в первую очередь любить примерная рабыня-ламиола?
-Рабыня-ламиола, - сказала я, - как и любая другая девушка… ай!
Меня стегнули по спине, а Госпожа Башня сказала:
-Тебя спросили не о других девушках, а о том, кого должна в первую очередь любить примерная рабыня-ламиола.
-Да, Госпожа, - ответила я. - Благодарю за наказание, Госпожа. Примерная рабыня-ламиола должна в первую очередь любить того, любовь к кому пошлёт в её головку Всемогущий Бог. Госпожа.
-Вон чего? - удивилась Госпожа Башня и спросила Госпожу Клионолию:
-А что, эта рабыня верующая, что-ли?
-Конечно, Госпожа, - ничуть не смутившись, подтвердила Госпожа Клионолия, поспешно закупоривая мне рот. - Кукла Барби очень богобоязненная девушка, искренне верующая и чтящая все каноны своей веры. Да ведь достаточно взглянуть на её ангельское личико, и это сразу видно.
-Надо же, - проговорила Госпожа Башня, а Госпожа Ванесса, как мне показалось, с трудом удержалась чтобы не захихикать.
Хочу заметить, мой ответ вызвал некоторое одобрение публики. Возможно что среди этого слоя населения Богобоязненность была более распространена, чем среди богатеев. Да это было бы и понятно. Богатый может всегда призвать на помощь свой толстый кошелёк, а бедному на кого надеяться, если не на Бога?
Лола с интересом поглядела на меня, но сама умничать не стала, а выбрала третий пункт первого списка. А Фи-Фи сказала: «У»! И даже недоумённо пожала плечами, давая понять что все остальные варианты ответов просто ни к чему. Зато все три девушки Госпожи Ванессы заученно у-кнули по одному разу. Я рассудила что эта команда конкуренток заранее репетировала своё выступление. Тогда странно, почему Госпожа Клионолия не сделала того же? Возможно что ей не очень-то и нужна победа, а участие в состязании она решила принять с другой целью? Мне почему-то не верилось что эта мерзавка может что-то делать без цели. Ну да. Согласна что у меня предвзятое мнение, но вот никак я не могла представить что Клио может просто так отдыхать, не вынашивая никаких злодейских замыслов.
Между тем, зрители уже проголосовали по результатам третьего тура. Мнения сильно разделились, но, как ни странно, по суммарному результату голосов обе команды оказались с равными очками. Таким образом, наша команда, то есть наше ожерелье продолжало лидировать с минимальным отрывом в одно очко.
Следующим оказался конкурс, опять же, физических способностей, а именно, проверка умения красиво бегать в ножных кандалах. Для этого нас отстегнули от переднего столбика, а также сняли наручник с руки Фи-Фи. Мы должны были бежать по кругу вокруг точки закрепления моей руки. Лично мне пришлось всего лишь топтаться на месте, зато Лола бежала медленным бегом, а Фи-Фи уже пришлось бежать как следует. Однако, бегала она неплохо, хотя её цепочка болталась и стучала её по щиколоткам.
А потом пристегнули руку Фи-Фи и отстегнули мою. Теперь надо было бежать в обратную сторону и я оказалась крайней. Правда я достаточно хорошо умею бегать в кандалах. Уж не знаю, оказалась я в этом отношении одарённой ученицей, или у меня были врождённые способности, а может просто мне попалась хорошая учительница, но бег в кандалах для меня не проблема. Скорее всего, тут оказался ещё и моральный стимул. Дело в том, что меня с самого прибытия в Оллитарию не покидала вяло текущая мысль о методах побега из рабства. А в этом случае умение быстро бегать со скованными ножками, это очень потенциально полезная способность. Возможно поэтому я её и добросовестно освоила.
Правда, когда мы наконец отбегались, я уже совсем задыхалась по причине своего стиснутого ошейником горла. Я ещё подумала, что в этом состязании наше ожерелье находиться в заведомо невыгодных условиях по сравнению с командой закованной в нормальные ошейники. Однако, и наш бег вызвал аплодисменты, а Госпожа Клионолия, по своей давно подмеченной мной привычке, приняла все овации на свой счёт и элегантно раскланялась перед публикой.
Теперь начали бегать наши соперницы. Сначала они бегали в левую сторону и на это было забавно глядеть со стороны. Трое рабынь вращались вокруг левого наручника Лу-Лу, а Миниунита Ло-Ли-Лу бежала сзади и погоняла их литоной. Потом направление сменили и девушки побежали направо, вокруг наручника Ли-Лу. Тут произошло несчастье и, на мой взгляд, виновата была Ло-Ли-Лу, потому что при очередном подхлёстывании Лу-Лу, литона зацепилась за её цепочку. Ноги Лу-Лу заплелись и она с разбегу полетела носом вперёд, да так неудачно, что свалила и свою соседку Лу. Ли-Лу, правда, устояла на ногах, но это уже не имело значения, потому что зрители хохотали, а Госпожа Ванесса сильно рассердилась и принялась пороть литоной Ло-Ли-Лу. Ну что ж, по крайней мере эта Госпожа порола виноватую девушку, и за дело. Да и порола она рабыню недолго, ровно столько, сколько понадобилось самой Госпоже чтобы успокоиться. Зато Госпожа Ванесса позаботилась о бедняжке Лу-Лу. Сказала ей несколько ласковых слов, погладила по голове и проверила, не вывихнула ли та нижнюю челюсть которой ударилась при падении. К счастью, всё оказалось в порядке и публика принялась голосовать по итогам этапа. Голосование показалось мне справедливым, а в результате наша команда теперь выигрывала целых четыре очка. И это правильно. В конце концов, ламиола должна уметь не только хорошо бегать, но и квалифицированно погонять другую ламиолу. Или Нолу, если ты ламиола Гедоникса. Хи-хи-хи.
Следующим пунктом было объявлено состязание в чувственности рабынь. Само название внушало мне опасение, и, как оказалось, не без оснований. Первой выступала команда Госпожи Ванессы. Обслуживающие рабыни принесли на подносах странные штучки, представляющие собой смотанные в колечки гибкие кольчатые шланги, вроде тех что используются в душе. А на обоих концах каждого шланга были закреплены продолговатые резиновые груши. В середине же каждый шланг имел отвод со стыковочным концом, наверное для присоединения водопровода. Госпожа Ванесса тут же взяла это приспособление и принялась монтировать его. Я разинула бы рот от удивления, если бы не кляп. Казалось бы, я тут уже такого насмотрелась, что удивить меня каким-нибудь новым приспособлением для междуножной области было бы трудно. Однако такого устройства я ещё не видела. Оказалось, что груши тоже были съёмными, и шланги с помощью стыковочных узлов можно было собрать в любом желаемом виде. Когда Госпожа Ванесса управилась с привычным делом, то оказалось что всем трём рабыням, Лу, Ли-Лу и Лу-Лу под юбочки вставлены концы с грушами, шланги сведены в один общий отвод, а грушу на его конце держит в руке Ло-Ли-Лу. Госпожа Ванесса сделала ей знак и Ло-Ли-Лу стала сжимать и разжимать грушу, то быстро, то медленно, то сильно, то слегка. Шланги задёргались, а вместе с ними и все рабыни. Оставалось лишь удивляться изобретательности местных поставщиков игрушек для секс-индустрии. Внутри шлангов скорее всего двигались гибкие металлические тросики, которые заставляли в заданном ритме пульсировать противоположные кончики с грушами помещёнными в лоно девушек.
Я усомнилась в действенности подобного устройства. Если уж на то пошло, то стимуляция собственного лона дело тонкое и индивидуальное, также как возбудимость и чувствительность каждой девушки. А эти рабыни почти синхронно изображали последовательно все стадии, вплоть до имитации оргазма. Я конечно не совсем уверена что они прикидывались, но что-то слишком сильно они вопили, мычали и дёргались под конец демонстрации. Понятное дело, если они даже и не прикидывались, то уж точно, имели немалую привычку к этому приспособлению. А Госпожа Ванесса в нескольких словах прозрачно намекнула публике, что метод нивелирования девушек как нельзя лучше демонстрирует их прелесть именно в таких вот случаях групповой стимуляции. Это конечно было логично, но тут я догадалась и о своих ближайших перспективах. Я неуверенно затопталась на месте и тут же получила литоной под зад от Роксаны. Наверное все мои неправильные мысли чётко проступали не только на моём лбу, но и на заднице. И с этими мыслями, конечно же, никто не собирался считаться. Как только выступление соперниц было закончено, Госпожа Клионолия принялась монтировать груши в наши дырочки. Чёрт побери! Мне вовсе не хотелось предаваться интимным удовольствиям до такой степени публично. Но я сообразила что если начать протестовать и дёргаться, конечно же это будет истолковано как реакция возбуждения. И чем сильнее я стану трепыхаться, тем это выгоднее будет Госпоже Клио. Тогда я решила назло ей прикинуться бесчувственным бревном. И потерпела поражение.
Не знаю, в чём тут была причина. Очень может быть что Роксана, орудуя своим отводом, ориентировалась именно на мою реакцию, но чёртова груша пульсируя в моём лоне очень быстро пробудила и разогрела его. А моё сопротивление лишь усугубляло ситуацию. Я даже не знаю, как отреагировали на этот метод Лола и Фи-Фи, потому что когда проклятая груша сломила моё сопротивление, меня так скрючило и затрясло, что я перестала воспринимать окружающее. А когда я пришла в себя, Госпожа Клионолия уже объясняла зрителям, указывая на меня, что как раз робкие от природы и Богобоязненные девушки при квалифицированном руководстве и воспитании способны достичь таких высот сексуальной возбудимости, которые только что наблюдала своими глазами уважаемая публика. Я же была вымотана оргазмом, и наполовину придушена мерзким Аннолиусским ошейником и мне было не до того чтобы заниматься опровержениями её бреда. Оставалось только удивляться, как этот ошейник вообще меня не удавил в такой напряжённый момент.
А зрителям, надо полагать, моё выступление понравилось, потому что по результатам голосования мы ещё больше оторвались от соперниц. Госпожа Ванесса несколько занервничала и заметила, что имея такую рабыню как я, конечно можно выиграть какой угодно конкурс, хотя бы благодаря моей знаменитости.
Госпожа Клио возразила что это на верхних уровнях я знаменита, потому она и участвует в состязаниях подобного рода проводимых на среднем уровне.
Госпожа Ванесса заявила что рабыня Мелани Спайк знаменита повсеместно, и включать её в состав ожерелья не спортивно.
Госпожа Клио в ответ сказала, что не знает никакой такой рабыни Мелани Спайк, а я рабыня по имени Кукла Барби, и если кто-то с этим не согласен, то пускай сверится с документами. А документы на рабыню Куклу Барби оформлены самым надлежащим образом и сомневаться в их подлинности совершенно глупо.
Тогда Госпожа Ванесса сказала:
-Какие ещё, к чёртовой матери, документы?! Какая разница, что в этих документах написано, если всем известно о какой девушке идёт речь!
Тут принялась шуметь публика. С одной стороны, зрители пришли посмотреть на конкурс красоты, а не на то как подерутся две упрямые Нолы. А с другой стороны, большая часть присутствующих и впрямь не слыхала ни про какую такую Мелани Спайк и им было любопытно, чем это я так прославилась? Маниакальной Богобоязненностью, что ли? Тогда более продвинутые присутствующие начали потешаться над менее продвинутыми и попытались их просветить. Мне не очень-то хорошо было слышно, но кажется на мой счёт начали нести такую ерунду, что, право, стало смешно. Например, одна Госпожа сказала другой, что эта самая Мелани Спайк никакая не ламиола, а Нола, но настолько похотливая и страстная, что прикинулась ламиолой, лишь бы до Оллитары дорваться. Этот тезис получил дополнительное развитие потому что к разговору присоединились ещё две продвинутые дамы и один Господин. Дамы уточнили что ламиола из этой самой Мелани Спайк получилась никуда не годная, поскольку все замашки Госпожи в ней сохранились, а вследствие этого она нападает на всех Нол которые её зацепят. Это по привычке к Сариссонии, которой Госпожа Мелани Спайк очень увлекалась будучи Нолой. Так вот, если её какая Нола обидит, так эта псевдо-ламиола теряет над собой контроль и нападает с ножом на обидчицу.
-Это потому что у неё раньше в качестве Сариссы был нож, - уточнила одна из дам.
-И вовсе не нож, - возразила другая. - Не нож, а большая кривая сабля.
-Да ну, не может быть! - заспорила первая. - Кто ж это использует саблю для Сариссонии?
-А у этой Нолы голова была ненормальная, - ничуть не сомневаясь, пояснила вторая. - Она нескольким Госпожам этой саблей головы снесла, а одну даже разрубила пополам, от плеча до самой письки.
-Хи-хи-хи-хи! - развеселились все дамы, а Господин сказал:
-Ерунда всё это. Никакой сабли у неё не было. На самом деле у неё был пистолет.
-Чего? - хором спросила обе дамы, первая и вторая. - Чего это такое?
-Это страшное оружие, - объяснил Господин. - Это такая маленькая штучка, которой кого хочешь запросто убьёшь, притом ещё и никакого умения-то не надо.
-Ужас! - сказали дамы. - Так это же нечестно! Такое оружие надо запретить.
-Вот и попробуйте, запретите. А тот у кого пистолет вас на Сариссонию за такую попытку вызовет, вот вам и конец.
-Ну так надо было и противницам её дать этот, как его, прострелет!
-Ха! - возразил Господин. - А где ж его взять?
-Но она же где-то взяла его?
-Конечно. А вы бы рассказали, где достали такую полезную вещь?
-Тогда вообще надо было эту Нолу арестовать и этот… пристрелет у неё изъять.
-Пистолет, - поправил Господин. - А ваше предложение непродуманно. Блюстители ведь чего хотели?
-Да, - сказала дама, - чего хотели блюстители? Чтобы она их самих всех, это… запистолетила?
-Хи-хи-хи, - сказал Господин. - Этого они конечно не хотели. Они хотели выяснить, где она его достала.
-Вон чего, - догадалась Госпожа. - Они и себе достать хотели? А не проще ли тогда было им её изловить, и бить, бить, бить! Пока не скажет.
-А бить никого нельзя, - сказала другая дама. - Кроме того, это ненадёжно. Знаете какие упрямые девки бывают? Хоть насмерть запори, всё равно ничего не скажут.
-Вот именно, - согласился Господин. - Проще проследить. Так оно вернее.
-Да что толку следить-то? - возмутилась первая дама. - За каким местом следить? За тем, как она других Госпожей убивать будет, пока всех вообще не изведёт?
-Ну, всё не так страшно, - успокоил её Господин. - Сильно много пистолетом не убьёшь.
-Почему это?
-Потому что патроны кончатся.
-Чего кончится?
-Патроны.
-А что это?
-Ну, я точно не знаю, но к пистолету нужны патроны. Вот, когда они кончаются, то этот пистолет перестаёт работать и надо достать новые патроны.
-Ага! - догадалась Госпожа. - Блюстители решили подождать когда у этой Мелани Спайк патроны кончатся и проследить, куда она пойдёт за новыми, да?
-Наверное так, - согласился Господин.
-И что же, получилось?
-Не получилось. Эта Мелани Спайк куда-то делась. А теперь вы вот говорите, что она подалась в ламиолы.
-Так вон оно что! - догадалась вторая дама. - Она в ламиолы подалась не потому что сильно похотливая, а чтобы спрятаться, потому что у неё патроны кончились!
-Ну и спряталась же она! - возразила другая дама. - Если про неё все кругом знают?
-Дело не в этом, - сказала третья дама, до сих пор не участвовавшая в разговоре, - дело в следующем. Вероятнее всего, что эту Нолу за все её преступления и плохое поведение могли бы привлечь к ответу, и даже лишить статуса и продать в рабство. Так вот, она решила опередить события, сама подалась в рабыни, кому-то себя продала и теперь ни за что не отвечает. Потому что за рабыню всегда отвечает её собственник.
-Надо же! - поразилась первая дама. - И что, её преступления были так велики, что она за них могла даже статуса лишиться?
-А то, нет! - сказала третья дама.
-А чего она натворила-то?
-Много чего. Говорят, что она многим знатным Госпожам выковыривала глаза. Кому правый, а кому и левый.
-Ай-й-й! - перепугались все дамы. - Да что вы такое говорите, Госпожа?!
-Да вот, что знаю, то и говорю. Можно подумать, что вы не знаете каким образом лишилась глаза Госпожа Нома Оллитарха Генозиса!
-Ей выбила глаз Мелани Спайк. Неужели это правда?
-Ещё какая правда. И не выбила, как некоторые утверждают, случайно, а выковыряла острым ножом, и совершенно намеренно.
-Да за что же?
-А что, не за что? Разве это правильно когда ламиола пользуется практически такими же правами как Нола?
-Нет, - сказала первая дама, - это конечно неправильно. Но уж не до такой степени чтобы глаз ножом выковыривать!
-Постойте, постойте! - сказала тут самая первая дама, та, с которой весь разговор и начался, - так вы что, хотите сказать, что эта вон девушка, это та самая страшная преступница о которой вы говорите?
-Какая девушка? Вон та девушка? Да нет, что вы? Это же Аннолиусская девушка, а Мелани Спайк, она ведь из Генозиса.
-Ха! - сказала вторая дама. - Да почему вы решили что она Аннолиусская девушка? Только потому что ей красную юбочку надели, а голову в клеточку замкнули?
-Так по-вашему это и есть страшная Мелани Спайк?
-Очень может быть. А вы обратите внимание как она на нас поглядывает. Такое впечатление, что она и нас всех не прочь своей кривой саблей зарубить.
-Да перестаньте вы ерунду городить! - возмутилась самая первая дама. - Чего вы говорите-то?! Да разве может верующая девушка хотеть кого-то саблей зарубить?
-Это ещё неизвестно, во что она там верит, - усомнилась вторая дама. – Может, она сектантка какая? А сектанты, они сумасшедшие. Они не то что саблей, они топорами зарубить могут, если ещё и не хуже чего. Видала я таких недавно. Мы, говорят, за свободу и справедливость, и давай всем головы рубить, только щепки полетели.
-Это вы про Гедонисских убийц, что ли? Так вы что, хотите сказать, что Мелани Спайк на самом деле Гедонисская ведьма?
-Может и ведьма, - с сомнением сказала вторая дама. - Кто её знает?
И с опасением поглядела на меня.
-Интересно, - произнесла первая дама, - а эти вот кандалы, что на рабынях, они достаточно надёжны?
-Само собой, - успокоила её вторая дама. - Если, конечно, заранее не подпилить.
А пока эти дамы так беседовали, Госпожа Ванесса и Госпожа Клионолия чуть между собой не передрались. Однако благодаря усилиям Госпожи Башни конфликт рассосался и состоялся последний тур конкурса. Хотя, он уже в принципе ничего не мог изменить. Этот тур являлся патриотическим, а состоял он в том чтобы каждая рабыня дала ответ, какой город является по её мнению самым прекрасным.
Рабыни Госпожи Ванессы, не сомневаясь, указали Генозис, Лола и Фи-Фи не стали умничать и выбрали Аннолиус, а я нагло отметила графу «Другой».
Из меня снова извлекли огурец и попросили озвучить ответ, на что я заявила:
-Лос-Анджелес.
-Э…? - спросила Госпожа Башня. - Что?
-Лос-Анджелес, - повторила я, - Госпожа.
-Это где?
-Это за границей. В Америке, Госпожа.
-Между прочим, - заметила Госпожа Башня, - имелись в виду города расположенные в Оллитарии.
-Между прочим, - возразила я, - тогда надо было так и формулировать вопрос, Госпожа.
Госпожа Башня выразительно хлопнула глазами, а Госпожа Клио за её спиной, не сдержавшись, сказала:
-Хи-хи.
А Госпожа Роксана вдруг стегнула меня под юбку, но не особенно прицельно, и проворчала странным голосом:
-Вот я тебе дома такую заграницу покажу!
Я обиделась и хотела сказать, что я всего лишь отвечаю на вопросы которые мне задают, да притом ещё соблюдаю все установленные нормы разговора, однако Госпожа Клио тут же ловко воткнула мне в рот на место резиновый огурчик, так что я даже «У» не успела сказать. При этом, я вдруг осознала, что у Роксаны-то никто затычку изо рта не вынимал! Это как же она ещё чего-то проворчать сумела?
-Оригинально, - прокомментировала мой ответ Госпожа Башня. - Ну, кому что нравится, конечно. У нас свободная страна и каждый имеет право на собственное мнение.
Эта Госпожа наверное была Госпожой демократической направленности. Да, каких только идиотов тут нет.
После этого был подведён общий итог и Госпожа Башня объявила, что на этом этапе конкурса победило ожерелье Аннолиусских девушек-ламиол, являющееся собственностью Госпожи Клионолии Мона-Анноли. Госпожа Клионолия с удовольствием раскланялась и произнесла небольшую речь пропагандирующую традиции Аннолиуса и лично её, Госпожи Клионолии, методы воспитания девушек-ламиол. После этого состоялось награждение победительниц и наказание проигравших. Девушек Госпожи Ванессы поставили на четвереньки и Миниунита Ло-Ли-Лу быстренько выпорола их литоной по попкам. А Госпожа Ванесса при этом успокаивала их и объясняла что просто попалась слишком сильная команда противниц, но в следующий раз, если хорошо постараться, то конечно же можно выиграть ещё и не у таких как мы. После этого Генозисских девушек увели, а нас оставили на месте. Госпожа Клио поблагодарила Фи-Фи, Лолу и меня за старание и даже собственноручно погладила нас по попкам, предварительно надев на руку красную перчатку. А потом, по указанию Госпожи Башни, снова вышли обслуживающие рабыни с подносами на которых лежали обручи, похожие на маленькие ошейники. Оказалось, что обручи были изготовлены из позолоченной стали, а сверху нанесена надпись: «Победительница конкурса привлекательности». Каждой из нас надели такой браслет на правую щиколотку и замкнули на крошечный замочек, а ключики вручили Госпоже Клионолии.
Выглядело это очень мило, и я обратила внимание что Фи-Фи просто счастлива, и даже Лола сдержанно улыбнулась и довольно сказала «У». Ну вот. А она-то ещё сомневалась насчёт своей внешности. Да что там говорить, даже мне было приято, хотя я-то и не на таких конкурсах побеждала.
После этого объявили антракт, занавес опустили, а нашу команду усадили на маленькие стульчики. Снова появились рабыни и устроили нам быстрое обслуживание, а именно, посадили нас на горшочки, промыли и протёрли, освежили все необходимые места, поправили причёски, что заключалось в более тугом подтягивании наших волос к верхушкам клеток и напоили приятным напитком через трубочки продетые в отверстия наших затычек. Но долго посидеть нам не дали. Вскоре было объявлено о продолжении соревнований. Нас снова поставили в исходную стойку и пристегнули за крайние руки. А на вторую половину сцены вывели совершенно зелёное ожерелье девушек в сопровождении Госпожи в виде зелёной тумбы. Зелёные девушки были одеты в миниоты зелёного цвета и вообще не обуты. Головы у них были затянуты в зелёные платочки, а во рту каждая держала большую затычку с квадратной передней пластиной зелёного цвета, закрывающей всю нижнюю часть лица.
Эта компания была представлена Госпожой Башней как ожерелье Города Исколиония, а возглавлявшая её Госпожа долго и упорно расписывала достоинства и непревзойдённую славу своего населённого пункта. Так долго, что Госпожа Башня вынуждена была вежливо но настойчиво её заткнуть. После этого последовал конкурс, очень похожий на предыдущий, с той лишь разницей, что новая команда ни в какие соперницы нам не годилась. Девки были совершенно бестолковые, путались не только в законах, но и не могли правильно указать номеров готовых ответов, а уж вместо танцев просто топтались на месте, уморительно шлёпая своими босыми ступнями.
Я только удивлялась тому что на конкурс вывели столь неподготовленную команду, но потом решила что этому может быть много причин. Например, возможно сейчас в Генозисе просто не было толковых девушек из Исколионии, и эту вот компанию сняли прямо с дорожной унитолы. А на таких унитолах кто ходит-то? Известно кто. Тот кто на старом месте уже никаким спросом не пользуется, и кого приходиться гнать в другой город чтобы хоть как-то продать. Короче, всякая бестолочь, неумехи и лентяйки. Кроме того, я заподозрила Госпожу Клионолию в дополнительных преступлениях. А с чего это она приехала на конкурс не как все, а предварительно повстречавшись с главным действующим лицом, Госпожой Башней? И ещё неизвестно, о чём они там шептались по дороге. Очень может быть, что Госпоже победившей команды выделяется денежный приз. А тогда очень даже логично будет действовать грязными договорными методами как на тотализаторе скачек, а потом делиться выигрышем с устроителями конкурса.
Как бы там ни было, на этот раз мы победили легко и с большим отрывом по очкам. Нас снова поздравили, а на правую ногу каждой надели ещё по одному кольцу победительниц конкурса привлекательности. Последовал очередной перерыв, и снова вперёд. Теперь на нас спустили команду из Присцилии. Эти девушки были одеты очень похоже на Генозисских девушек, также в платья и передники, только платья и платочки на этот раз оказались ярко жёлтого цвета. А вот их Госпожа оделась оригинально. То есть, оригинально для Госпожи, а если забыть что она была Госпожа, то… Короче, Присцилионисская Госпожа была одета как крутая проститутка, в юбочку выше пояса, в сетчатые чулки до подмышек и в кофточку декольтированную до коленок. В носу у неё блестело золотое колечко, а в ушах были пластмассовые обручи, размером почти что с те пояса которые надевали в дороге на унитольных девушек. Эти «серёжки» были столь велики, что не свешивались вниз, а лежали наклонно на плечах, оттопыривая и выворачивая Господские ушки. Я даже подумала, что этой Госпоже следовало бы продеть в эти колечки свои руки, так удобнее было бы. А на ногах у Госпожи были жёлтые туфельки на столь высоком каблучке, что являлись уже скорее ходулями, а не туфельками. Оставалось лишь удивляться, каким образом эта Госпожа держится на ногах? Впрочем, возможно что она проходила цирковую подготовку. Я ещё не перестала удивляться наряду этой Госпожи, как она уже удивила меня другим, а именно, содержанием собственной речи.
Присцилионисская Госпожа не стала расписывать прелестей своего города и достоинств представленного ожерелья. Напротив, она заявила что представительницы Присцилии впервые участвуют в столь интересном конкурсе, заранее извинилась за неопытность и бестолковость своих девушек и просила публику о снисхождении, а также и благодарила устроителей конкурса за оказанное доверие.
Эта речь ещё более утвердила меня в подозрениях насчёт Госпожи Клионолии и насчёт нечистоплотности организаторов. Чего уж тут сомневаться, если противница сама признаётся в слабости. Я совсем расслабилась. А чего напрягаться-то если всё заранее куплено?
Между тем, Присцилионисские девушки чётко отбарабанила все три закона о защите прав Унин. Это шло вразрез с моими предположениями о подкупленности и я, сама того не желая, перепутала второй закон с третьим. Благодаря этому команда противницы выиграла лишнее очко, а Госпожа Клионолия очень странно на меня поглядела. Я сделала невинный вид. В конце концов, я ведь и вправду ошиблась, и вовсе не специально.
Дальше, больше. Девушки из Присцилии победили нас и в танцевальном конкурсе. Конечно, каждая из них в отдельности танцевала хуже Лолы, но уж зато намного лучше меня и Фи-Фи.
В интеллектуальном конкурсе нам был предъявлен другой вопрос: «Кто в Оллитарии имеет наиболее развитые умственные способности»? А перечень ответов был таков:
1. Ламиолы.
2. Квинглеры.
3. Нолы.
4. Ноквинги.
5. Администрация и государственные служащие.
6. Охранники.
7. Животные.
8. Кто-то другой.
Две девушки Присцилионисской Госпожи указали на цифру 3. Третья же выбрала администрацию. Разумеется, тут уж всё было подстроено заранее.
Фи-Фи выбрала Квинглеров, Лола выбрала Нол, а я, по своей Богомерзкой привычке, указала на цифру восемь. Зрители захихикали в ожидании забавы, а Госпожа Клио почему-то не рассердилась, а напротив, улыбнулась. Мне вынули изо рта огурец и попросили высказаться.
-А чего говорить-то? - прикинулась я дурочкой. - Написано же, Госпожа.
-Э? - озадаченно сказала Госпожа Башня. – Написано, что кто-то другой. Вот и скажи нам, кто?
-Ну вот, этот самый другой и есть, Госпожа.
-Какой именно другой? - уточнила Госпожа.
-Я не знаю, Госпожа.
-Но кого-то ты имеешь в виду?
-Это, конечно, - согласилась я, - только я не знаю кого, Госпожа.
-Хи-хи-хи, - сказала Госпожа Клио, и тут же виновато зажала себе рот.
-Рабыня, - сказала мне Госпожа Башня, - ты нам тут не умничай, а скажи прямо, кого ты считаешь наиболее умственно развитым в Оллитарии? А то не поглядим что у тебя два кольца на ноге.
-Так я же и говорю, Госпожа, - ответила я.
-Чего ты говоришь?
-Что не знаю, Госпожа. Да нет, я ни над кем не издеваюсь. Можно я всё объясню, Госпожа?
-Да уж, сделай милость.
-Так вот, Госпожа… - приготовилась я к большой речи.
-Только коротко! - пригрозила Башня.
-Э… - сказала я. - А если коротко не получиться, Госпожа?
-А ты уж постарайся. А то нам ещё будет необходимо время для порки проигравших, а также тех, кто плохо себя ведёт.
-А кто плохо себя ведёт, Госпожа? - поинтересовалась я.
-Это к вопросу не относится. Давай-ка, отвечай, девушка.
-Хорошо, Госпожа, - поклонилась я. - Так вот, все перечисленные по пунктам персоны конечно имеют различную степень умственного развития, однако все эти степени гораздо ниже того уровня разума, проявление которого я постоянно тут ощущаю, Госпожа.
-Э… - сказала Госпожа Башня и почесала себе нос, - ощущаешь?
-Именно, Госпожа, - подтвердила я. - Я постоянно чувствую повсеместное присутствие какого-то очень развитого разума, по сравнению с которым все остальные разумы выглядят совсем мелкими. А вот кому принадлежит этот самый разум, я не знаю, Госпожа.
Госпожа скорчила трудноописуемую гримасу. Возможно что таким лицо становится у Госпожей с особо высокими умственными способностями когда они начинают думать. Ведь и правда, если у кого умственные способности слишком велики, требуется какое-то время чтобы их задействовать. Это ведь вам не четыре арифметических действия произвести. Несколько секунд Госпожа скрипела мозгами, активируя свою мыслительную систему, и наконец сказала:
-А! Ты имеешь в виду Бога, да?
-Ну, возможно, Госпожа.
-А чего же ты тогда сразу не сказала, что самый умный тут Бог?
-Да потому что я не знаю, Бог это, или кто другой. Госпожа.
-Да кто же ещё может тут присутствовать в виде постоянно ощущаемого разума, если не Бог?
-А вы что, верующая, Госпожа? - спросила я.
-Я? Да с какой стати… Между прочим, это ты участница конкурса, а не я.
-Ну, с этим-то я не спорю, Госпожа, - заметила я.
-Э… А с чем ты споришь?
-Я вообще не спорю, - сказала я, - я на вопросы отвечаю. Госпожа.
-Нет, ты сказала что с этим, неважно с чем, ты не споришь. Стало быть, подразумевается что ты споришь с чем-то другим, ведь так?
-И ничего не подразумевается, - возразила я. - Если я не спорю с чем-то одним, это не значит что я спорю с чем-то другим. Госпожа.
-А почему же тогда, - сказала Госпожа Башня, - у меня такое впечатление, будто ты со мной споришь, ламиола?
-А я за ваши впечатления не отвечаю, - сказала я. - Я вообще ни за что не отвечаю. А если мной тут кто-то недоволен, так вон моя Госпожа стоит, к ней с претензиями и обращайтесь, Госпожа.
Тут уже захихикала половина зрителей, а Госпожа Клионолия вовсе не торопилась затыкать мне рот, что меня несколько удивило.
-Ну что же, - сказала Госпожа Башня, - может быть вы, Госпожа Клионолия, объясните нам, кого считает самым умным в Оллитарии эта ваша рабыня?
-Хи-хи-хи, - сказала Клио. - Саму себя.
-То есть, она считает что самые умные тут ламиолы?
-Нет. Ламиол она умными не считает. За исключением самой себя.
-А она что, не считает себя ламиолой?
-Нет, почему? Она считает себя ламиолой, только единственной в своём роде и неповторимой.
-Ну и что? - к моему удивлению сказала Башня. - А разве это не так? Разве каждая ламиола не является единственной в своём роде индивидуальностью? Также как и любой другой член общества?
-О! - сказала Госпожа Клио, - кто же с этим спорит?
-Н-да, - сказала Госпожа Башня, задумчиво поглядев на меня. - Позвольте, Госпожа Клионолия, а вы же говорили что эта девушка верующая и Богобоязненная?
-Так и есть, - подтвердила Клио, - только я не совсем понимаю, во что она верит. Я-то неверующая. Мне, чтобы понять психологию верующей девушки, нужно чтобы на меня снизошло откровение или просветление. А просто так я понять не способна.
-Хи-хи, - сказала Башня. - К сожалению, у нас нет такого количества времени чтобы ждать когда на вас снизойдёт просветление. И как же мы будем оценивать такой ответ?
-Да что вы беспокоитесь, Госпожа? - ответила Клио. - Зрители уж как-нибудь сумеют оценить.
-Да, действительно, - согласилась Госпожа Башня, а одна из Госпожей, которые недавно обсуждали мою персону, снова указала на меня пальцем и сказала своей соседке:
-Видите? Я же говорила что эта девка Гедонисская ведьма!
-Хи-хи-хи, - ответила та. - И где же она, по-вашему, прячет свою большую кривую саблю?
Первая Госпожа надулась и не стала отвечать, тогда вторая Госпожа сказала, обращаясь одновременно к Госпоже Клионолии и Госпоже Башне:
-Уважаемые Госпожи, хочу вам заметить что присутствие на конкурсе рабыни Мелани Спайк нервирует некоторую часть публики. Нельзя ли было бы эту девушку хотя бы понадёжнее заковать и зафиксировать на привязи?
-Что за бред? - возмутилась Госпожа Башня. - Уж не думаете ли вы что организаторы конкурса ничего не смыслят? Всё продумано и очень надёжно. Все девушки надёжно скованы и пристёгнуты самым тщательным образом. А если кому-то почему-то страшно присутствовать на нашем совершенно безопасном конкурсе, так пускай он идёт в другое место, и очень может быть, что он нарвётся там на до сих пор не пойманную Гедонисскую убийцу с топором, тогда может быть поймёт, где опасно, а где нет!
Эта реплика публике очень понравилась и она некоторое время смеялась над трусишками испугавшимися закованной в цепи девушки, да ещё верующей и Богобоязненной. Но тут взяла слово Госпожа Клионолия и категорически потребовала чтобы эту её рабыню называли своим, то есть, её именем, Кукла Барби, потому что никакой такой Мелани Спайк больше не существует, а тот кто утверждает обратное, фактически, нарушает закон. И что она, Госпожа Клио, до сих пор терпела это из уважения к публике и устроителям конкурса, но впредь терпеть не намерена. Если кто желает называть Куклу Барби иначе, значит тот покушается на священное право частной собственности, в данном случае на право её, Госпожи Клионолии, собственности на рабыню Куклу Барби и на право называть вышеупомянутую рабыню таким именем, какое она, законная собственница рабыни, пожелает ей назначить.
Некоторая часть публики недовольно заворчала, в ответ на что Госпожа Клионолия тут же заявила что это вопрос крайне принципиальный, а потому она готова отстоять своё право и мнение любым способом, хотя бы даже и Сариссонией, даже невзирая на личности и статус того кто усомнится в её праве.
Публика притихла, и это можно было понять. Зрители ведь пришли сюда развлекаться, а не резаться на ножичках с ненормальной Нолой. А Госпожа Башня смутилась, попросила извинения от имени администрации конкурса и заверила Госпожу Клионолию что никто тут больше не посмеет называть меня иначе как моим законным именем Кукла Барби, ну а в праве собственности на меня никто и не сомневался, насколько она помнит. Госпожа Клио благородно согласилась удовлетвориться такими объяснениями и предложила продолжить конкурс.
-Но, - сказала она, - хочу заметить, мои девушки уже дважды проходили этап оценки возбудимости, поэтому они могли заметно устать и не совсем справедливым было бы оценивать их с одинаковых позиций с соперницами.
На это Госпожа Башня возразила:
-Вы совершенно правы, Госпожа Клионолия, но ведь и зрители в курсе дела. Уж конечно, они выше оценят возбудимость ваших девушек, даже если она на этом этапе окажется ниже чем у в первый раз выступающих девушек Присцилии.
Тут и Присцилионисская Госпожа выразила своё согласие с этой мыслью, а Госпожа Башня добавила, что со своей стороны предлагает сменить приспособление для стимулирования на механическое, если Госпожа Клионолия не против.
-Ну, это ещё куда ни шло, - согласилась Госпожа Клио. И обслуживающих рабынь тут же отослали за «жужжалками» (?)
Эта новость мне тоже не понравилась, но я не стала проявлять бесполезных эмоций. Жужжалками оказались странные штучки, несколько похожие на предыдущие. Штуковина предназначенная для вставления внутрь девушки была металлическая, блестящая и миндалевидная. А от неё спускались шесть проводов длиной около метра, на концах которых крепились плоские коробочки вроде маленьких фонариков, тем более что на каждой коробочке была маленькая лампочка и выключатель. Многие зрители захихикали увидев это, а рабыни без лишних слов стали вставлять миндалины сразу всем участницам. Я ощутила неприятный холод и тяжесть внутри. Миндалина оказалась не только металлической, но и весьма увесистой штуковиной, поэтому мне, как вероятно и всем остальным, подтянули трусики и продели между ног дополнительный ремешок, чтобы ничего не выпало. А потом, по сигналу Госпожи Башни, рабыни принялись нажимать на кнопочки «фонариков». Правда не на все сразу, а по-одной. Это было хорошо видно по загоравшимся лампочкам.
После того как включили первый фонарик, миндалина во мне быстро нагрелась и стала тёплой. Я немного испугалась и подумала что такое приспособление вполне сгодилось бы Страйкерам для поджаривания девушек изнутри. Что будет, если оно перегреется? Однако температура миндалины хоть и поднялась очень быстро, оставалась постоянной. Наверное там был хороший терморегулятор, а может и предохранитель.
Теперь рабыни нажали кнопочки на следующих фонариках. Там тоже зажглись лампочки, а моя миндалина задрожала, загудела и завибрировала у меня внутри. Девушки из Присцилии забеспокоились и стали нервно переступать ногами. Фи-Фи хихикнула, а Лола скорчила недовольную гримасу. Ощущение было не то чтобы неприятное, но странное, словно сквозь меня проходил слабый ток. Уж по крайней мере, нормального возбуждения эта жужжалка у меня пока что не вызывала. А краем глаза я заметила что Госпожа Клио искоса пристально наблюдает за моей реакцией. Тут вдруг равномерная дрожь миндалины сменилась периодической пульсацией. Я догадалась что включили третий фонарик. На этом этапе я ещё могла наблюдать за другими и заметила что Присцилионисские девушки реагируют слишком уж бурно, скорее всего прикидываются возбуждёнными. А лично мне было пока что скорее щекотно. Между тем, я вовсе не собиралась сопротивляться приспособлению. Уж конечно, его придумали знающие своё дело специалисты-извращенцы. Что толку сопротивляться? Здесь уже столько раз сломали моё сопротивление подобного рода, что я сочла правильным не надрывать себя ненужным сопротивлением. Хотят смотреть на принудительный оргазм связанной девушки, ну и пусть смотрят, если других развлечений себе не придумали.
После задействования четвёртого фонарика штуковина начала пульсировать не равномерно, а в заданном режиме с нарастающими толчками. Я же почувствовала просыпающееся возбуждение. Но тут включили оставшиеся фонарики, и… Я не знаю что произошло потом. Это потому что когда я снова включилась, меня держали под руки два охранника, ощущение внутри было странное, словно меня высосали пиявки и вместо внутренностей у меня пустота. Кроме того, я почувствовала что на мне другие трусики, а под них ещё и вставлено что-то мягкое и большое. Я поморгала глазами и поглядела вокруг. Окружающие несколько странно смотрели на меня, однако было такое впечатление, что они смотрят давно, и теперь уже смотрят не так странно, как вначале.
-Э… - сказала я. - А… Э… Что случилось-то? Ой!
Тут я догадалась что не должна бы иметь возможности говорить, тем более, что дверца головной клетки была закрыта и на ней по-прежнему была закреплена резиновая затычка, да и ремешок для её крепления я ощущала на шее, однако же почему-то говорить было можно, хотя и как-то трудновато. Такой парадокс удивил меня. Я собрала глаза в кучу и поглядела на область своего рта. Удивительно, но в районе губ этот резиновый огурец был обрезан, причём так неровно, словно его кто-то перегрыз зубами. Тут же я осознала что у меня во рту не всё в порядке, а такое впечатление, что присутствуют лишние предметы. От этой мысли мне сразу стало неприятно. Я напряглась и выплюнула на поднос верлиоки несколько кусков резины. Странно. Кто это и зачем напихал мне в рот рваной резины? Ну, неважно. Важно что теперь во рту стало хорошо, поэтому я пошевелила челюстями и с удовольствием сказала:
-А-а-а-а.
-Чего? - сказала Госпожа Башня, внезапно появившаяся в моём поле зрения.
-А чего? - в свою очередь спросила я.
-Чего ты сказала?
-Я сказала «а», Госпожа, - пояснила я. Странно, почему-то прежде я не замечала что у этой Госпожи проблемы со слухом.
-А зачем ты сказала «а»? - спросила Госпожа. Возможно что у неё имелись проблемы не только со слухом, но и с умственным развитием.
-Это чтобы мне полегчало, Госпожа.
-И что, полегчало?
-Да, спасибо, Госпожа.
Тут я повнимательнее поглядела по сторонам и заметила что ни у кого из девушек уже не торчат из-под подола никакие провода, а зрители обсуждают наше выступление как-то вяло, словно прошло уже много времени и все устали. Я хотела спросить Госпожу Башню о величине прошедшего времени, но ведь девушке-рабыне не рекомендуется приставать с вопросами к Госпожам, а рекомендуется только отвечать на вопросы когда Госпожи сами её спрашивают. Поэтому я решила помолчать, но тут Госпожа Башня сама меня и спросила:
-Ты что, не помнишь сколько времени прошло?
-А сколько времени прошло, Госпожа? - нагло поинтересовалась я.
-Около получаса, - сообщила мне Госпожа.
-Сколько?! - перепугалась я.
-Интересно, а что ты чувствовала всё это время? - спросила Башня.
-Ничего, - сказала я. - Я и времени-то этого не чувствовала, не то чтобы ещё что-то почувствовать в это время, э…
Тут, откуда ни возьмись, появилась Госпожа Клионолия и сказала:
-Ну, не стоит задавать такие сложные вопросы ламиоле, да ещё после столь впечатляющего оргазма. Конечно же, она чувствовала неповторимое блаженство, но ведь ни за что в этом не сознается. Я же поясняла что Кукла Барби скромная и Богобоязненная девушка. Представляете себе, она до сих пор стесняется своей повышенной возбудимости и считает что проявление ею сильного оргазма доставляет неудобство окружающим.
Тут она погладила рукой по моей клетке и проворковала:
-Успокойся пожалуйста, Кукла. Никто на тебя не сердится, напротив, все довольны увиденным зрелищем. Кукла хорошая девушка. Госпожа Куклой довольна. Но надо срочно закупорить Кукле ротик, да?
Она извлекла небольшой платочек, скрутила его в жгутик и потянулась к дверце клетки с явным намерением заткнуть мне этим платочком рот. Но дело в том что её платок вонял той же самой парфюмерией, что и сама Госпожа Клио. Я даже и сообразить ничего не успела, а инстинктивно дёрнулась назад и завопила:
-Нет! Нет, нет, нет!
Госпожа Клио растерялась только на секунду, пару раз моргнула глазами и заворковала, обращаясь к Госпоже Башне и другим присутствующим:
-Ах, ну и глупая же я! Да ведь этой рабыне нельзя вставлять в рот платочек! Это же её опорный сексуальный элемент. Это ведь было бы совершенно неспортивно! Я ведь именно поэтому и снабдила сегодня своё ожерелье резино-пластиковыми толами! Да, да, да, да… Какая жалость что тола Куклы испорчена. А ни у кого тут нет запасной толы подобного рода?
Я, кажется, покраснела до ушей. Да сколько же можно выставлять напоказ мои интимные слабости?! А многие зрители при этом ещё и нагло захихикали. Но тут вмешалась Присцилионисская Госпожа. Возможно что она и вправду впервые участвовала в подобном конкурсе и не совсем хорошо вникла в тонкости. Эта Госпожа шагнула к нам, размахивая своими ушными колёсами по воздуху и сказала:
-Уважаемые Госпожи, простите за беспокойство, но если уж произошло такое непредвиденное недоразумение, не могу ли я предложить свою помощь? Право, я просто восхищена чувственностью этой милой девушки-ламиолы. Признаться, столь впечатляющего оргазма мне попросту никогда в жизни не приходилось наблюдать. Мало того, я даже и не предполагала что такое возможно. Я в самом деле восхищена и если уважаемая собственница этой девушки, Госпожа Клионолия Мона-Анноли, позволит, я хотела бы сделать ей подарок очень удачно подходящий к случаю. Совершенно новый и стерильный Присцилионисский намордник для ламиол, который в данном случае вполне заменит толу.
-Хи-хи-хи, - сказала Госпожа Клионолия. - Вы так сказали, уважаемая Госпожа, что я не совсем поняла, это подарок мне или моей рабыне?
Тут же и все вокруг захихикали кто просто так, а кто и с намёком. Надо признать, Госпожа Клионолия видимо прекрасно понимала, что достаточно большая часть публики относиться к ней неприязненно и вовсе не прочь бы заткнуть рот именно ей, а не мне, а ещё лучше, надеть на неё намордник, чтобы поменьше воняла. И сама подшутила над собой, не дожидаясь обидных шуток со стороны.
-О! - смутилась Госпожа из Присцилии. - Действительно, я неудачно выразилась. Конечно же, я хочу сделать подарок этой рабыне.
-Благодарю Госпожу за такое намерение, - сдержанно кивнула Клио, - но ведь вы не можете сделать подарка этой рабыне.
-Но почему же, уважаемая Госпожа?
-Да всего лишь потому что эта девушка является моей собственностью, и ваш подарок тоже окажется моей собственностью, а, стало быть, получается что вы не ей, а мне сделаете подарок. Разве не так?
-Ну, в этом смысле, конечно, получается что так, Госпожа.
-Итак, вы, Госпожа Присцилии, желаете подарить мне, Ноле Аннолиуса, Присцилионисский намордник?
Публика захихикала ещё сильнее. Наверное ей было забавно поглядеть как Присцилионисская Госпожа вывернется из щекотливого положения. Но Эта Госпожа поправила кольца в своих ушах, собралась с мыслями и сказала:
-Да, Госпожа Клионолия. Я прошу вашего разрешения подарить вам Присцилионисский намордник для вашей симпатичной рабыни Куклы Барби. Госпожа.
Эта Присцилионисская Нола наверное имела слабое чувство юмора, да и самомнение тоже. Она даже добавила в конце фразы «Госпожа». А это ведь обязаны делать только рабыни. Мне вообще-то нафиг не нужен никакой намордник, однако я была тронута вниманием этой Госпожи. Уж конечно, ей и в голову не пришло, что я могу не обрадоваться новой затычке, да ещё с таким специфическим названием. Она хотела сделать мне приятное и я ей была благодарна. Не так уж часто мне приходилось слышать тут добрые слова в свой адрес. Поэтому я решила не возмущаться и не высказывать своего мнения по поводу рабских намордников и вообще, по поводу обычаев затыкания девушкам ртов. Да и что толку-то? Захотят, всё равно заткнут кого захочется и чем захочется. В результате, после достаточно долгой процедуры по вскрытию дверцы верлиоки и удалению остатков штатной затычки, я оказалась в Присцилионисском наморднике. Между прочим, этот намордник оказался достаточно интересной вещицей и, надо думать, стоил довольно дорого.
Во-первых, это изделие было очень высокого качества, о чём можно было судить по коже и швам, а также по отделке и полировке заклёпок. А во-вторых, сама конструкция была оригинальной и, надо признать, достаточно удобной. Всё-таки элитная вещь всегда остаётся элитной вещью, даже если это намордник для рабыни. Я даже подумала, не свой ли личный намордник подарила мне эта Госпожа? Изделие было изготовлено из очень качественной чёрной кожи в которую были вшиты декоративные вставки жёлтого цвета. И даже все ремешки имели посередине жёлтую продольную полоску. Должна признать, конструкция, несмотря на безусловную функциональность и надёжность, практически не уродовала мне лица, а больше напоминала оригинальную карнавальную маску. Кроме того, и ремешки охватывающие голову шли таким образом, что не препятствовали выходу вверх собранных в жгут в районе макушки волос. Правда намордник закрывал практически всё моё лицо, но ведь на то это и намордник. И на том спасибо что он при этом не препятствовал дыханию и зрению. В районе глаз имелись круглые, окантованные металлом дырочки, в районе носа фигурный выступ, открытый снизу для пропуска носового колечка, а в районе рта помещалось оригинальное приспособление из полированных металлических скобочек, пружин, по своему расположению напоминающих антенны насекомого, четырёх обрезиненных штырьков расширителя, проходящих между зубов в углах рта и мягкого пластмассового шарика ярко-жёлтого цвета для закупоривания девушке ротика. Это приспособление понравилось даже Госпоже Клионолии. Оно было устроено так, что при повороте скобочек пружины одним щелчком вставляли шарик мне в рот, а при обратном повороте точно также извлекали его наружу. При этом ещё и раздавался характерный звук, точь в точь такой, какой бывает при вынимании из бутылки большой пробки. Госпожа Клионолия раз пять или шесть поворачивала скобочки и вероятно испытывала при этом детскую радость.
Чпок! - шарик во рту рабыни. Чпок! - шарик снаружи. Чпок! - внутри. Чпок! - снаружи. Просто прелесть. Наконец она наигралась, заперла мне дверцу верлиоки и сдержанно поблагодарила Присцилионисскую Госпожу за действительно хорошую вещь для рабыни. А я заметила что Фи-Фи поглядывает на меня с нескрываемой завистью. Зато Лола, кажется, поглядывала с насмешкой. Но Лола ведь на всё имела собственное мнение, так что тут удивляться не стоило.
Теперь оставался ещё заключительный интеллектуальный этап, однако представление устроенное мной оказывается так понравилось публике, что этот этап фактически терял смысл, а нам можно было спокойно готовить свои правые ножки для третьего кольца. Но протокол есть протокол. Этап состоялся и, между прочим, представлял для наших примитивных умишек сложную задачу. Вопрос заключался в следующем: «Что следует сделать рабыне если её собственник или собственница даёт ей указание противоречащее законам о защите прав Унин Оллитарии»? А перечень ответов был следующим:
1. Безоговорочно подчиниться.
2. Подчиниться, но обязательно пожаловаться в комиссию по освидетельствованию.
3. Не подчиниться.
4. Попытаться объяснить собственнику ошибочность его действий.
5. Прикинуться неспособной выполнить указание.
6. Симулировать ламиолию.
7. Нагрубить, оказаться наказанной и таким образом увильнуть от исполнения поручения.
8. Другие действия.
На этот раз опрос начался с нашего ожерелья, правда, не с меня, а с Фи-Фи. Фи-Фи слегка поскрипела мозгами и указала первый ответ. Теперь спросили Лолу. Лола, к моему удивлению, взяла да и указала на цифру восемь. Это всех очень удивило, а особенно Госпожу Клионолию. Она так посмотрела на Лолу словно та сделала что-то совершено несусветное. Но Лола заранее опустила глаза и приняла невинный вид.
-Вон что! - удивилась Госпожа Башня. - Хорошо же, послушаем эту девушку. Госпожа Клионолия, не будете ли так любезны отомкнуть ей ротик?
-Что? - не сразу поняла Клио. - Ротик? Ах, да, конечно. Ротик отомкнуть. Сейчас.
Она отыскала ключи, отперла дверцу верлиоки Лолы, отстегнула ремешок и слегка вывела затычку наружу.
-Так что? - спросила Госпожа Башня.
Лола пошевелила ртом, облизала губы и сказала:
-Вообще-то, Госпожа, мне очень надоела затычка и я просто хотела хоть несколько секунд побыть без неё.
Госпожа Башня и Госпожа Клионолия синхронно разинули рты, как я полагаю, для возмущённых реплик, но Лола тут же добавила:
-А тут как раз такой вопрос, Госпожа, на который я иначе ответить не могу. Вот и получилось очень удачно, Госпожа.
-Э… - сказала Клио, а Башня чуть помолчала и благосклонно разрешила:
-Ну так, отвечай.
-Дело в том, Госпожа…
-Покороче.
-Уклониться от исполнения поручения, Госпожа.
-Да? - сказала Башня. - Но ведь об этом сказано в седьмом варианте ответа.
-Не совсем так, Госпожа.
-Ах, не совсем так?
-А вернее, совсем не так, Госпожа.
-Но там же тоже рекомендуется уклониться?
-Да, Госпожа. Но уклониться, нагрубив Госпоже. А я считаю что грубость и сквернословие это очень плохо. Рабыня никогда не должна грубить и сквернословить. А тем кто грубит и сквернословит следует удалять языки, а кроме того, ещё и строго наказывать их, например, сажать в мокрую яму, пороть жёсткими прутьями, не давать еды и воды…
-Это нереально, - перебила её Башня. - Если девушка сидит в мокрой яме, то каким образом можно не давать ей воды?
-Да запросто, - удивилась Лола. - Закупорить ей рот, и все дела, Госпожа.
-Да, действительно, - согласилась Башня.
-Ну вот, - продолжала Лола. - А ещё, за сквернословие девушку можно связать в тугое кольцо…
-Это как? - не поняла Башня.
-Это когда пятки привязывают к затылку, Госпожа, - пояснила Лола.
-Пятки к затылку? - удивилась Башня. - Это же технически невозможно.
-А вы что, пробовали, Госпожа?
Госпожа Башня с сомнением поглядела на свои пятки и сказала:
-Если даже это и возможно, то наверное, очень больно. А боль причинять никому нельзя. Ты чего это тут вредную и противозаконную агитацию разводишь, рабыня?
-Я не развожу агитацию, Госпожа, - сказала Лола, - я же на вопрос отвечаю.
-На вопрос? - переспросила Башня. - Я тебя что, спрашивала кого и какими зверскими методами нужно связывать?
-Ну, не совсем так, Госпожа, - признала Лола.
-Вот именно. Я тебя спрашивала… А о чём я тебя спрашивала?
-А вы что, не помните, Госпожа?
-С чего это, я не помню? Я же не ламиола какая-нибудь беспамятная! Всё я помню. Только, э… Забыла.
-Хи-хи-хи, - прокомментировала Госпожа Клионолия, а Госпожа из Присцилии странно поглядела на Госпожу Башню.
-Вы, Госпожа спрашивали меня о том, что следует делать ламиоле если её собственница даёт ей указание противоречащее законам о защите прав Унин Оллитарии, Госпожа, - напомнила Лола.
-Ну, правильно, - сказала Госпожа Башня. - Ты зачем повторяешь? Думаешь, я не помню?
-Нет, что вы, Госпожа? - поклонилась Лола, - я такого не думаю, Госпожа.
-Уж конечно, - сказала Башня, потрогала свою баш…, то есть, свою голову и добавила: - С этими ламиолами с ума сойдёшь.
Поглядела на Лолу и сказала:
-И чего молчишь?
-А что говорить, Госпожа?
-На вопрос отвечай!
-На вопрос, Госпожа? А! на вопрос. А чего тут думать-то Госпожа? Если Госпожа чего приказывает, ламиола должна подчиниться, тут и думать-то нечего. Госпожа.
-То есть, как? А чего же ты сразу на первый пункт не показала?
-На первый пункт, Госпожа? - удивлённо спросила Лола, так, словно впервые слышала о каких-то пунктах. - А… У!
Тут Госпожа Клио ловко захлопнула её клеточку, так что затычка точно попала в разинутый рот, и закончила вместо неё:
-Всё ясно. Рабыня считает что в любом случае необходимо безоговорочно подчиняться Госпоже, хотя также считает что нарушать законы о защите прав Унин никому не следует.
-Ну да, - сказала Госпожа Башня, - я так и поняла.
Она снова потрогала свою голову и сунула табличку мне под нос, а Госпожа Клио вздохнула и заранее начала искать ключик от дверцы моей клетки.
-У! - сказала я и указала на первый пункт.
-У? - удивлённо переспросила Госпожа Башня, а Госпожа Клио просто онемела от неожиданности.
-Угу, - подтвердила я.
-Да, - проговорила Госпожа Клио, - это круто.
И спрятала назад приготовленный ключик.
-Что значит, круто, Госпожа? - не поняла Башня.
-Круто? А, да ничего не значит. Просто мои рабыни ведь очень разные девушки. Редко бывает что у них у всех по какому-нибудь вопросу одинаковое мнение. Впрочем, ведь и ответ на вопрос достаточно очевиден. Лично я тоже так считаю. Рабыня является собственностью своей Госпожи и её первейшая обязанность это беспрекословное послушание. А уж права Госпожа или нет, это не рабыне судить. На то есть соответствующие компетентные органы. Это ведь так?
-Так? - сказала Башня. - Ну да. Наверное так. Только мы ещё Присцилионисских рабынь спросим.
У меня сложилась впечатление, что Госпожа Башня несколько устала и начала туговато соображать. Но ведь она конечно же была Нолой, а в этом случае подобное поведение странно выглядело. По крайней мере, пока ещё я ни разу не встречала Нолу вдруг уставшую от умственных усилий. Вот обкурившихся, обнюхавшихся или упившихся вином и начавших чудить я встречала. Но Башня-то ничего не пила и не курила. Оставалось предположить что она попросту устала от такого долгого общения с тупыми ламиолами, да ещё и пытающимися умничать. Впрочем, кто её знает? Может она чего и пила в перерыве, только не сразу окосела, а вот теперь эффект дошёл и сказывается. Однако и пьяной Госпожа Башня не выглядела. Да что я, пьяных что ли никогда не видала? Да я их видала целую кучу. Например, в зеркале. Хи-хи-хи.
А Госпожа Башня собралась с мыслями, опросила Присцилионисских девушек и объявила о подведении итогов соревнования. Мы снова выиграли и получили по третьему кольцу на свои ножки. А противницы получили публичную порку, но, конечно же, чисто формальную, что было хорошо видно. Должна заметить, моя ножка уже испытывала такую тяжесть словно к ней пристегнули небольшую лиолону, однако на сей раз мне было приятно. Знаете, девушки ведь такие тщеславные! И я не исключение. А что? Разве плохо когда девушка любит популярность, комплименты и признание её достоинств? Если она любит когда за ней ухаживают, говорят ласковые слова и дарят подарки? Это ведь тоже признание её достоинств. Нет, я конечно понимаю что подарки, там, комплименты и всякое другое обхаживание обычно имеют совершенно определённую цель, зачастую попросту мерзкую. Это всё так. Но вот от некоторых девушек этих мерзких целей добиваются без затей, просто силой, а других обхаживают. Разница ведь есть? Ну вот…
Я думала что на этом конкурс красоты будет завершён, но ошиблась. Госпожа Башня объявила перерыв, а после перерыва пообещала наступление кульминации мероприятия. Должен последовать сюрприз, о котором она заранее публике не скажет, потому-то весь этот конкурс и является особенным, как и было обещано уважаемой публике.
Признаться, она и меня заинтриговала. Теперь нас что, заставят состязаться с мужчинами? А что, было бы забавно.
Перерыв длился дольше обычного, да и то сказать, с этой мерзкой клеткой на голове я уже изрядно устала. Я даже и думать не хотела о том что теперь мне всегда придётся её носить, пока я в рабстве у мерзавки Клио. Но я по натуре оптимистка и всегда надеюсь на лучшее, а когда надеяться не на что, живу текущим моментом. Ну, ведь в данный конкретный момент меня не режут и не душат, если не считать стиснувшего мне горло ошейника, конечно. В принципе, и развлечение интересное. Конкурс привлекательности среди рабынь. Хи-хи-хи. Чего только эти мерзавцы не придумают! Ну, по крайней мере, голодом не морят. Надо сказать, после недавней голодовки у меня остался неприятный осадок, если не сказать что психологическая травма. Я слышала о таком, но вот на своей шкуре испытала впервые. Это ещё я легко отделалась, а вот, говорят, что после настоящего серьёзного голода психика может полностью сосредоточиться на еде. И даже когда это пройдёт, человек уже никогда не становится таким как прежде. Вот этого не хотелось бы. Я себя прежнюю очень люблю и даже уважаю. А что? Разве не за что? А вот, если я изменюсь, так ещё неизвестно, смогу ли я себя любить и уважать в изменённом виде. Знаете, я хоть и молодая девушка, но взгляды на жизнь и принципы у меня твёрдые. Не припомню, чтобы они у меня менялись, или чтобы я усомнилась в их правильности. Ну, может эти принципы и не совсем правильные, но они мне симпатичны, а это важнее. В конце концов, у каждого свои принципы. Поэтому главное это не их содержание, а отношение к ним самой личности носителя этих принципов. Ну, в определённом смысле и до определённой степени, конечно.
-Кукла, - сказала Роксана, - прекрати бубнить.
-У?! - снова поразилась я и поглядела на Госпожу Роксану. Затычка точно была у неё во рту, тем не менее, она добавила, хотя и странным голосом:
-Когда ты бубнишь вслух сама с собой, это ещё можно стерпеть, но когда ты с затычкой во рту бу-бу-каешь… Короче, заткнись.
Я молча глядела на неё, бестолково хлопая глазами, поэтому она снизошла до ответа и сказала:
-Не таращись. Я ещё и не то могу.
И в самом деле, чего я вылупилась? Может, у неё затычка специальная? Только с виду затычка, а внутри пустая. Запросто.
-Угу, - сказала я и отвернулась. А тут как раз снова пришли рабыни, подняли нас на ноги, оправили наши юбочки, подтянули волосы, встряхнули нам цепочки, а одна, с длиннющими пальцами, умудрилась щёлкнуть меня по шарику сквозь прутья верлиоки, да ещё нагло хихикнула при этом.
Занавес открылся, мы оказались одни на сцене, но тут же появилась Госпожа Башня и велела «выносить» (?) команду соперниц. Мы что, будем состязаться с местным домом инвалидов? Или с какими-нибудь неимоверно знатными рабынями, которых их собственные рабыни на руках носят? Или… Ой, ой. А такого я не ожидала. В который раз мне не пришлось разевать от удивления рот благодаря затычке в его недрах. Это что же, мы будем состязаться с Гедонисскими преступницами? Это, уж точно, сюрприз.
Даже и зрители не ожидали подобного. Они противоречиво гомонили и обсуждали происходящее, пока охранники выносили и устанавливали на подиуме Гедонисских девушек. А в том что это были именно Гедонисские девушки сомневаться не приходилось. Они все были в стоячих клетках, в белых миниотах и платках, да ещё в намордниках из белой кожи сквозь которые проступали носы украшенные стальными арестантскими кольцами, а каждое кольцо было пристёгнуто коротенькой цепью к поперечному пруту клетки на уровне лица. Во рту у них были толы-шарики вроде моего, на ногах толстые цепи, а руки также прикованы к клеткам за запястья, как и носы. А сопровождала их Госпожа в белых покрывалах и чадре без вышивки, зато с красной кромкой сверху.
Троих девушек установили в ряд и пристегнули за клетки к кольцам и столбику, а четвёртую поставили сзади и вложили ей в правую руку длинный прутик, достающий до каждой из передних клеток. Эта девушка наверное считалась Миниунитой, как Роксана.
-Это что? - вдруг громко спросила одна из Госпожей зрительниц. - Это кто? Гедонисские ведьмы?
-Утопить! - предложила другая Госпожа. - В Оллиолону их, прямо в клетках!
-Что вы такое говорите? - заспорила третья Госпожа. - Убивать никого нельзя!
-Но это же Гедонисские ведьмы! - искренне возмутилась вторая. - Гедонисских ведьм убивать можно!
-А это что, где-то в законодательстве записано?
-Да какое ещё законодательство?! - возмутилась Госпожа. - Гедонисские ведьмы кровожадные убийцы! Поэтому их необходимо убивать, чтобы они меньше успели поубивать нас. Чем раньше мы их убьём, тем меньше будет смертей в конечном итоге, следовательно, убийство Гедонисских ведьм как раз и является соблюдением первого закона.
-Ничего себе! - сказала третья Госпожа. - Да так можно далеко зайти. Вы уж договорились до того, что убийство является осуществлением закона на запрет убийств!
-А что же вы предлагаете, и дальше позволить им нас убивать?
-Нет, этого я конечно никому позволять не хочу. Но это же не значит что следует утопить этих девушек! Да вы поглядите, они ведь уже обезврежены, помещены в надёжные клетки и соответствующим образом скованы. Они больше никого не будут убивать, это же любому ясно.
-А наказание?! А возмездие?! - раскипятилась вторая Госпожа. - Мало ли что, будут они там ещё кого убивать или нет?! Они уже столько поубивали, что наперёд далеко хватит.
-И всё-таки я считаю, что следует исходить из текущего положения вещей. Преступницы надёжно обезврежены и их дальнейшую судьбу должны решать не наши эмоции, а соответствующие компетентные органы и комиссии.
А пока препирались эти Госпожи, остальные зрители тоже спорили, просто эти спорщицы находились ближе других к нам, поэтому мне только их и было слышно. Но тут к зрителям, немного поутихшим после первого впечатления, обратилась Госпожа Башня и сказала:
-Уважаемые Господа! Пожалуйста успокойтесь. Конечно же, эти девушки в клетках никакие не Гедонисские ведьмы. Мерзких Гедонисских ведьм ведь когда ещё всех поубивали, а то что они всё ещё прячутся в нашем городе, это всё глупые выдумки, ну, разве что, за исключением одной мерзавки, да и то, пока мы тут проводим конкурс, её уже может быть тоже поймали. А эти девушки в клетках обычные ламиолы из Гедоникса…
-Ничего себе! - раздались протесты из зрительного зала. - Да они там, в Гедониксе, все преступницы!
-Вот именно.
-Все они кровожадные ведьмы, а если кто-то ещё никого не убил, так просто случая не было!
-Позвольте с вами не согласиться…- возразила Башня, но её перебила одна из особо рассерженных зрительниц:
-Да это же просто оскорбление присутствующих, выставлять тут мерзких преступниц из Гедоникса!
-Тем не менее, никто ведь почему-то не расходится? - сказала Башня, и это понравилось некоторой части публики.
-Вот именно! - раздалось оттуда. - Кому не нравится, пускай уходит. А нам интересно.
Публика снова расшумелась, но потом успокоилась, причём никто так и не покинул зал. Тогда Башня указала на Госпожу в белых покрывалах и в чадре с красной кромкой и сказала:
-Позвольте предоставить слово Госпоже… Э…
-Госпоже Миллимоллионоллии Мона-Генози, - подсказала белая Госпожа.
-Да-да, именно так, - сказала бедная Госпожа Башня, при этом некоторые зрители даже слегка хихикнули. - Уважаемая Госпожа исполняет обязанности формальной собственницы представленного ожерелья Гедонисских девушек. Она нам сейчас коротко всё объяснит.
-Благодарю, - с достоинством поклонилась Госпожа Ми… Мо…, как её там? Короче, Госпожа Моль-ноль. - Я Нола Генозиса, Госпожа Миллимоллионоллия Мона-Генози, приняла на себя обязанности временной собственницы этих четверых Гедонисских девушек. Я понимаю чувства уважаемой публики, однако считаю своим долгом заметить, что нельзя мерить всех одной меркой. В любом месте и в любое время существуют люди разных убеждений и наклонностей, и не всегда эти убеждения и наклонности соответствуют тем обстоятельствам жизни в которые эти люди попадают.
-То есть, вы выбрали хороших Гедонисских ламиол? - догадался какой-то продвинутый Господин из публики.
-Именно так, - подтвердила Госпожа Моль-ноль.
-Хороших Гедонисских ламиол не существует! - заявила взвинченная дама. - Все они мерзкие преступницы. Самое малое, что они заслужили, это в колодки и на силовой вал. Пожизненно.
-Это бред! - сказал Господин.
-Почему это бред? - возразила дама.
-Потому что, как правильно сказала Госпожа, все люди разные.
-Ха-ха! Разные! - хохотнула дама. - Я этих мерзавок насквозь вижу. Все они мечтают гулять в роскошных одеждах, водить на цепочках покорных рабынь и кататься на колясках, запряжённых несчастными пленницами. И при этом ещё чесать свои похотливые письки! Удивляюсь, почему никто не сознаёт, что этому безобразию давно следует положить конец, и самым безжалостным образом, например…
-Хи-хи-хи! - развеселился Господин.
-И чего же вы нашли в моих словах забавного? - зловещим тоном спросила дама.
-Хи-хи-хи! - повторил Господин. - Вы сказали, положить конец, Госпожа?
-Ну да.
-Положить конец тому, что кто-то водит на цепочках покорных рабынь, одевается в роскошные одежды, разъезжает на колясках запряжённых девушками, и ещё чего-то там чешет? Вы так сказали?
-Именно так. А что?
-То есть, вы предлагаете положить конец большинству Госпожей Генозиса и других городов Оллитарии? Да ещё самым безжалостным образом? Вы уж не оболюционистка ли, Госпожа?
-Да нет, я же… Чёрт! Какая я вам оболюционистка, к чёрту?! Я ведь не то… В смысле, ламиолы не должны… То есть, я хотела сказать…
Но над дамой уже смеялась вся публика. Та ещё пыталась что-то сказать, но по её поводу со всех сторон слышались колкости и насмешки, так что дама махнула рукой и лишь ответила стандартной местной угрозой:
-Вот когда вас Гедонисские преступницы в тележки позапрягают, вот посмеётесь тогда!
Тем временем Госпожа Моль дождалась относительной тишины и продолжила:
-Уважаемая публика совершенно права. Эти четверо Гедонисских девушек совсем не такие как эти ужасные Гедонисские ведьмы. Им тоже не нравились порядки установленные преступным руководством Гедоникса. Не нравились до такой степени, что они решили сбежать оттуда, и даже сумели осуществить свой замысел на практике. Кстати, не одни они. Да и вообще, я полагаю что больше половины ламиол Гедоникса предпочли бы правильную законопослушную жизнь, а к нарушению законов их вынуждают всё те же…
-Позвольте! - вдруг перебила её ещё одна зрительница, сидящая в середине зала в голубых покрывалах и чадре натянутой на рот, - вы так говорите, будто проводили социологические исследования среди жителей Гедоникса. А может, это так и есть?
-Да нет, что вы, Госпожа, - отреклась Моль. - Не была я в Гедониксе. Я же Госпожа Генозиса, мне туда совсем неохота.
-Так откуда же вы знаете, сколько ламиол Гедоникса придерживается каких взглядов, а сколько придерживается других?
-Знаете, уважаемая Госпожа, - заявила Госпожа Моль, - я если чего говорю, то знаю. Неужели вы думаете что соответствующие органы не осведомлены досконально обо всём что творится в Гедониксе? Смею вас заверить, для этого существуют и соответствующие методы, и соответствующие возможности.
-Да? - снова вмешалась первая взвинченная дама. - А почему же тогда эти органы допустили вероломное и жестокое нападение Гедонисских ведьм на жителей Генозиса? Если уж они такие всезнающие? Тогда что же, они специально это допустили?
-Но-но-но! - вмешался предыдущий Господин. - Вы такими обвинениями-то не бросайтесь. Это вам не просто так языком молоть!
Я подумала что этот Господин, возможно, как раз и принадлежал к вышеупомянутым органам, а то, чего бы он так возмутился? Эти самые органы ведь очень не любят когда им в лицо тычут их бездействием, некомпетентностью или продажностью.
-Уважаемые Господа! - снова подала голос Госпожа Моль-ноль, - вы совершенно напрасно спорите, между тем как, если вы послушаете меня, то я всё объясню.
-Да-да, - поддержала её и Госпожа Башня, - давайте послушаем собственницу Гедонисского ожерелья.
-Я думаю, - продолжала Госпожа Моль, - все согласны что Гедонисский вопрос давно назрел и перезрел, и надо же его наконец решить? А если ничего в этом направлении не делать, то ведь само собой ничего не сделается. Думаю, всем ясно, что часть Гедонисских ламиол никогда не согласится ни на какие компромиссы и с ними придётся разговаривать с позиции грубой силы. В то же время, было бы несправедливо отнестись также и к остальным Гедонисским девушкам, которые, по моему глубокому убеждению, скорее являются жертвами обстоятельств, чем закоренелыми преступницами. К сожалению, пока что действуют общие правила в отношении любых ламиол Гедоникса, а мы ни в коем случае не собираемся нарушать законы и правила. Но в результате, даже девушки сбежавшие из Гедоникса, не пожелавшие жить по мерзким законам преступного Гедонисского руководства, подвергаются такому же обращению, как и любые другие. Но это ведь неправильно! Если бы мы таких девушек тепло принимали, лечили, оказывали бы им психологическую помощь, находили бы им хороших собственников и присваивали бы им статус не сильно отличающийся от статуса остальных рабынь Оллитарии, разве тогда не разбежалась бы от Гедонисских правительниц половина подданных?
Вам прекрасно известно что все эти вопросы обсуждаются. Но ведь и нам нельзя сидеть сложа руки! Если мы все ненавидим Гедонисских ведьм-убийц, то разве не логично было бы нанести им удар в уязвимое место, отобрать у них симпатии их собственных сограждан? Поверьте, если мы по-доброму отнесёмся, для начала, хотя бы к этим вот четверым несчастным обманутым пленницам и позволим им участвовать в нашем конкурсе привлекательности так, словно бы они были полноценными рабынями Оллитарии, разве это не окажется заразительным примером для остальных обманутых преступницами девушек Гедоникса? Вот вы как думаете, уважаемая, Госпожа? - обратилась она к взвинченной даме, той которая грозилась колодками и пожизненным силовым валом.
-Я? - поразилась дама тому, что к ней обратились. - Но я ведь уже своё мнение высказала.
-И на него не подействовали мои аргументы?
-Ну… - замялась дама, - я согласна, конечно, что относиться одинаково ко всем Гедонисским ламиолам, это несправедливо…
-Ну вот, - обрадовалась Госпожа Моль.
-…но я ведь этого никогда и не требовала.
-И правильно, - одобрила Моль.
-Да, правильно, - подтвердила дама. - Но я остаюсь при своём мнении. Наименее виноватым Гедонисским преступницам и надо назначать минимальное наказание. А это, как я уже говорила, колодки и пожизненный вал. А вот к более мерзким преступницам не следует относиться так мягко. Их следует передать под юрисдикцию Аннолиуса для клеймения, вырезания языков, удаления гениталий, отрезания пальцев или даже конечностей, пыток…
-Да прекратите же! - громко сказала Госпожа в чадре, та которая намекала на социологические исследования, - а то, я не пойму, что здесь происходит? Конкурс привлекательности, или конкурс палачей-любителей?
Эта реплика очень понравилась публике, в результате злобная дама снова подверглась осмеянию и уселась, не желая больше спорить с идиотами, которых всё равно когда-нибудь позапрягают в свои тележки мерзкие Гедонисские преступницы. И будут на них кататься, причём, с большой скоростью. Но публика лишь посмеивалась. Наверное никто не верил в возможность подобной перспективы. А потом послышались предложения о продолжении конкурса. В конце концов, это ведь даже любопытно поглядеть, на что способны эти Гедонисские девки? Надо сказать, насколько я могла судить, Гедоникс прежде считался фешенебельным местом отдыха и развлечений всякого рода Оллитарисской знати, а также ограниченного числа представителей среднего класса. Соответственно, и рабыни в Гедониксе обязаны были быть особо умелыми и привлекательными. Так что интерес публики был понятен. А пока они препирались, я по мере сил разглядывала Гедонисских девушек.
Должна заметить, каждый раз когда я сталкивалась с этими девушками заключёнными в стоячие клетки, я к ним испытывала чувство жалости и сочувствия. Это конечно можно объяснить нормальными человеческими инстинктами, но вот теперь, они ведь являлись соперницами в предстоящем конкурсе, а я всё равно была на их стороне. Да Бог с ними, с этими ножными кольцами победительниц, лишь бы этим девушкам сделали поблажку. А Госпожа Моль именно в этом духе и объясняла обстоятельства предстоящего состязания. Она рассказала что представленные Гедонисские девушки очень даже заинтересованы в победе на конкурсе, и, соответственно, очень постараются. Это потому что им специально не удалили пальцы и не подрезали языки, чтобы заведомо не снизить их привлекательность. Но вот если они проявят мало старания и проиграют, разумеется все подрезания будут произведены незамедлительно, что же касается пальцев, на которых двое из них до сих пор носят гражданские кольца Гедоникса, то в случае проигрыша эти пальцы вместе с этими мерзкими кольцами будут отрублены прямо здесь, публично и протокольно. Кстати, в этом случае будет произведён маленький аукцион, если кто-то из уважаемой публики пожелает приобрести для забавы эти два мерзких Гедонисских кольца. Если же Гедонисские девушки выиграют конкурс, то пальцы им в виде исключения отрезаться не будут, но кольца конечно же потом снимут, либо хирургическим, либо слесарным методом. Ведь само собой разумеется, что никому не позволено носить колец обозначающих право собственности ламиолы на владение Нолами как рабынями.
Последняя реплика вызвала некоторый возмущённый ропот. И правда, ну где это видано чтобы кто-то там присваивал себе право держать в рабстве прирождённых рабовладелиц? Вот наоборот, - другое дело. А что? Я представила что было бы если бы в позапрошлом веке в Южных Штатах на плантациях трудились бы белые девушки-рабыни в ошейниках, а мимо прогуливались бы толстогубые и черномазые негритянки-Госпожи в кринолинах и с зонтиками от солнца. А белые рабыни кланялись бы им и называли чёрными Госпожами. Хи-хи-хи. Право же, смешно. С таким же успехом можно было бы назначить Госпожами обезьян спустившихся с пальмы. Вы скажете что это оголтелый расизм? А, между прочим, коммунисты были правы когда говорили что обстоятельства жизни формируют сознание. Ещё как формируют! Вот поживите-ка в клеточке, да поносите на горле железный ошейник, так у вас в голове не только расизм заведётся, а может даже это..., как там эти самые коммунисты говорят? Классовое самосознание пробудится, вот! А рабовладельцы сами виноваты что Гедоникс восстал. Сами доигрались со своими неуёмными потребностями. Ага. Капитализм сам выращивает своего могильщика в лице пролетариата. Оголтелый Марксизм, в натуре! Хи-хи-хи.
Надеюсь, никто моих мыслей не слыхал? Тем более что новенький кляп у меня во рту был похитрее первого. Этот шарик хоть и доставлял меньше неудобств, зато нагло лез дальше в рот при любой попытке его разинуть. Поэтому, я думаю, даже непроизвольно болтать вслух с такой затычкой было бы затруднительно. А пока я болтала про себя, а Госпожа Моль-ноль болтала на публику, я ещё и разглядывала Гедонисских девушек. Правда, видно мне было плохо, потому что обзор заслоняли Лола и Фи-Фи. Да и Гедонисские девушки заслоняли друг друга. А помимо того, даже не заслоняй они друг друга, всё равно в этих клетках многого не разглядишь. Вот я и разглядела немного. Все четыре девушки были одеты в одинаковые белые миниоты, длиной до щиколоток. Поэтому достаточно хорошо были видны их босые ступни и тяжёлые короткие кандалы на ногах. Правда ноги у них были чистые, с подстриженными ноготками, и вовсе не разбитые ходьбой, из чего можно было предположить что их, вероятно, не заставили идти пешком от этого самого Гедоникса. Может быть, прямо там и заключили в клетки, а в этих клетках не очень-то и погуляешь ногами.
Ближайшая ко мне девушка была пониже других ростом, чуть-чуть смуглая и тёмноглазая. А об остальном оставалось лишь догадываться. Средняя девушка была повыше и заметно смуглее, кроме того, возможно что она имела длинные волосы, если судить по объёму зашитого на голове платка. Чаще всего при зашивании платка все волосы рабыни помещаются внутрь. Это чтобы было удобнее пользоваться ошейником девушки и читать надписи на нём. Скорее всего, именно так и были зашиты все эти пленницы. По крайней мере, никаких прядей волос наружу не пробивалось и судить об их масти было трудно. Кроме того, у средней девушки был характерный для темнокожих рабынь взгляд. Знаете, у таких глаза словно проблескивают, когда они глядят под определённым углом. Скорее всего, это белки глаз кажутся слишком яркими на фоне более тёмной кожи чем та, к которой мы привыкли. Я подумала бы что в Гедониксе преобладают тёмнокожие девушки, если бы не следующая, крайняя с дальнего конца. Уж эта была белокожей, а её глаз я разглядеть не могла, но скорее всего они были светлые. Кроме того, эти три девушки различались и величиной груди. У первой сисек либо вообще не было, либо они вписывались в контур миниоты. У второй миниота уже заметно топорщилась вперёд. А уж у третьей сиськи были такие, что миниота попросту не сидела на ней, а висела косыми складками. Насколько я знаю, грубые арестантские миниоты вообще кроятся как балахоны, безо всяких вытачек для бюста. Вот у меня в Унилонисе была миниота с вытачками, но я ведь была Мона, а не преступница, так что и миниоту носила соответствующую. А задняя девушка, та что находилась на месте Миниуниты, вообще не походила на остальных. Эта была здоровенная девка со здоровенными сиськами, а миниота на ней была размера на два больше чем у остальных. Рост у неё конечно не был запредельным, но клетки-то у них у всех были одинаковыми, и эта девка помещалась в ней только-только. Её головной платок упирался в верхние прутья, а руки ей приходилось прижимать к бокам. Но я бы тоже назначила её на роль Миниуниты. Уж у такой здоровенной девки рабыни не забалуют! По крайней мере, внешне, именно такое впечатление было. К тому же, она достаточно злобно поглядывала на окружающих.
Но тут наконец-то и Госпожа Башня вышла вперёд и предложила заканчивать предварительные представления и переходить к конкурсу. Нам снова предложили таблички с законами. Я, Лола и Фи-Фи, разумеется, указали правильные ответы. А вот Гедонисские девушки тут же и опозорились. Первая из них перепутала второй закон с третьим, вторая перепутала третий с первым, а третья перепутала первый со вторым. Ну, может и не точно так, но в этом духе. Вообще, у зрителей сложилось мнение что эти девушки вовсе отвечали наугад.
Тут взяла слово Госпожа Моль и попросила зрителей не смеяться над такой вопиющей безграмотностью, потому что преступные правители Гедоникса, уж конечно, навязывают своим гражданкам своё извращенное законодательство, вот у девушек и перепутались понятия о законах.
Тут вдруг подала реплику из середины зала Госпожа с чадрой на рту. Надо сказать, эта Госпожа как раз и выделялась из остальных своеобразной манерой ношения чадры, и лично мне это сразу бросилось в глаза. Дело в том, что обычно Нолы либо натягивали чадру на нос, либо вообще спускали её на шею. А чтобы кто-то ещё носил вот так, закрывая только рот, я и припомнить не могла. Скорее всего причина была в том, что такое положение чадры напоминало завязывание девушке рта. А с завязанными ртами, известное дело, часто ходят рабыни. Госпожи же Нолы при каждом удобном случае всегда напоминали друг другу и окружающим, что ламиолы им не ровня. Но эта Госпожа, возможно, была оригиналка. У меня даже мгновенно зародились подозрения что эта Нола, как и Госпожа Лилиолония, испытывает сексуальное возбуждение оказавшись в роли рабыни. Тогда конечно ей очень даже логично было бы натягивать свою чадру на рот и ловить слабый кайф прямо на улице. При этом ведь и ничего предосудительного в её манере одеваться не было, и даже цель сокрытия своего лица достигалась, поскольку под верхним покрывалом на этой Госпоже была ещё и кружевная накидка, спускающаяся до уровня глаз. Таким образом, хорошо виден был лишь кончик носа, а про этот кончик можно было сказать лишь то, что в нём не было кольца, только и всего. Я даже подумала, не Госпожа ли это Лилиолония, собственной персоной, но приглядевшись, отмела эту мысль. Уж к ужимкам своей бывшей Госпожи Лилиолонии я пригляделась, и, думаю, сумела бы её опознать и в таких покрывалах. Да и ростом эта дама-оригиналка была немного выше. Так вот, она приподняла руку в перчатке, словно на голосовании, и сказала:
-Позвольте, Госпожа! А в чём, собственно, состоит извращённость этого самого Гедонисского законодательства?
-То есть, как это, в чём? - растерялась Госпожа Моль, а публика неодобрительно зашумела. Я не думаю, что здесь было много знатоков законов, но ведь речь зашла о законах преступников.
-Вот именно, в чём? - подтвердила свой вопрос Госпожа оригиналка.
-Да это же любому ясно. В Гедониксе процветает преступный образ жизни, так какое же там может быть законодательство, если не извращённое?
-А вот и нет, - возразила оригиналка. - Преступный образ жизни ещё не говорит о преступности действующего законодательства. Также как и наоборот.
-Э… Что, наоборот? - не поняла Госпожа Моль.
-Преступное законодательство ещё не предполагает преступный образ жизни населения.
-Но… Почему это?
-Да потому что, как правило, население не очень-то соблюдает действующие законы.
-Это кто же тут законов не соблюдает?! - возмутилась Госпожа Моль.
-А я вообще-то про Гедоникс спрашивала, - сказала оригиналка. - Вы, Госпожа, вот так говорите, будто знаете Гедонисское законодательство!
-И знаю! - с апломбом сказала Госпожа Моль. - А вы как думали?
-О! - изумилась оригиналка, - да откуда же? Вы уж всё-таки не побывали ли в Гедониксе в таком случае?
-Ещё чего! - высокомерно заявила Моль. - Я Госпожа Генозиса. Я никогда ничьей рабыней не была, да такое и представить немыслимо. А с Гедонисским законодательством может ознакомиться любой желающий. Вот только желающих что-то нет.
-Э… - несколько потерялась оригиналка, - желающих чего, Госпожа?
-Желающих вникнуть в проблему Гедоникса и помочь тем Гедонисским девушкам, которые способны встать на путь исправления и раскаяния. Желающих не просто болтать, а помочь нашей общей беде делом, - объяснила Моль и добавила важно: - Как я.
-Помочь делом беде? - уточнила оригиналка.
-Ну да. Помочь… Ну, не в том смысле, чтобы помочь беде, а в том, чтобы помочь нам всем избавиться от этой беды. Ведь ясно же сказано, чего вы к словам цепляетесь?
-Ах, извините, - сказала оригиналка, - я вовсе не хотела вас обидеть. Просто, должна признаться, я не могу так быстро соображать как вы, уважаемая Госпожа, вот иногда и… Впрочем, это неважно. Но раз уж вы и вправду знаете законы Гедоникса, объясните же мне, что в них такого извращённого?
Я с удивлением поглядывала на всех этих Госпожей, а больше всего меня удивляла Госпожа Башня. Она вообще как-то утратила роль ведущей, между тем как ситуация грозила очередной дискуссией вместо продолжения конкурса. Но и зрители не проявляли особого недовольства. Возможно что такая размытость сценария развлечений была тут в порядке вещей? Может быть все эти баламутки из публики попросту ангажированные статистки? Наверное, так и было. Я припомнила представление с прыжками в Оллиолону. Там ведь было точно также, и никто потом не понял, что было задумано заранее, а что произошло спонтанно. Точно. Скорее всего, здесь это общепринятая манера представлений. А что? Неплохо. Ведь и зрителям интересно, а вдруг кто ещё и передерётся? Кажется и на Земле в прошлом, во времена уличных мистерий, происходило нечто подобное, когда и зрители запросто могли стать участниками действа, да за этим и приходили.
-Простите, уважаемая Госпожа, - сказала Моль, - а вы сами не изучали Гедонисское законодательство?
-Тогда зачем бы я спрашивала вас, уважаемая Госпожа?
-Но вы так этим вопросом интересуетесь, что логично было бы предположить, что вы и изучением этого аспекта могли заниматься.
-Знаете, - сказала Госпожа оригиналка, - до сих пор я считала что у нас не только нет возможности ознакомиться с этим вопросом, но что это даже и по закону преследуется.
-Ха! - сказала Госпожа Моль-ноль. - У нас свободная страна. Кто что хочет, тот то и делает. Да кто же может запретить Госпоже Генозиса изучать всё то, что ей вздумается?
-Ну, наверное вы правы, - согласилась оригиналка. - Так в чём же эта самая извращённость?
-Да хотя бы в том, что у них отменён первый закон.
-И они ничего не приняли взамен?
-Ну, не так чтобы. Честно говоря, несмотря на то что они отменили категорический и безоговорочный запрет на убийство, они записали в своём мерзком законодательстве, что убийство допускается только в определённых ситуациях.
-И в каких же?
-Ну, в случае войны за независимость своего города, в случае угрозы жизни гражданки Гедоникса, в качестве самообороны, и в случае изобличения особо опасных преступников, после соответствующего решения комиссии. А также и в других похожих случаях.
-Вот как? - сказала оригиналка. - В таком случае, я никаких особых извращений в этом законодательстве не вижу, потому что, фактически, во всех этих случаях убивают и в других местах.
-Нет, но не из одного же этого закона состоит это их пресловутое законодательство! - возмутилась Госпожа Моль.
-Простите, Госпожа, - сказала оригиналка, - но ведь я вас как раз и спрашивала об извращённых местах этого, как вы изволили выразиться, пресловутого законодательства.
-Ладно, - сказала Моль, - а что вы скажете на то, что по их законам все без исключения жители Гедоникса обязаны заниматься общественно полезной деятельностью? А, проще говоря, работать?
-Все должны работать? - удивилась Госпожа оригиналка. Наверное она об этом впервые услышала.
-Вот именно! - подтвердила Госпожа Моль. - Все обязаны работать, а законным источником средств существования считается только заработная плата за эту самую работу!
-Неужели? - поразилась Госпожа оригиналка. - А как же рента за рабынь? А проценты с банковских вкладов? А доходы от процентов по займам и от других видов предпринимательства?
-А всё это у них запрещено и наказывается.
-Ужас! - сказала оригиналка. - Это же невообразимый ужас!
-Невообразимый ужас, Госпожа? - переспросила Госпожа Моль.
-Конечно! Если там и вправду такие мерзкие законы, так что же, мне, Госпоже Оллитарии, пришлось бы наниматься на работу чтобы не умереть с голоду?
-Да, пришлось бы, - довольно подтвердила Госпожа Моль, - только Нолу на работу бы не взяли. Я имею в виду, на оплачиваемую работу. А рабыней, пожалуйста.
-Это странно, - сказала оригиналка. - А зачем же им тогда рабыни, если они сами все обязаны работать?
-А у них рабство запрещено.
-То есть?
-Да, вот так. Рабство они юридически осудили как мерзкое и противоестественное общественное явление и пережиток прошлой жизни. А Нолы у них считаются не рабынями, а преступницами наказанными как раз за нарушение этого самого запрета на рабство. Нет, посудите сами, ну разве это не извращение законодательства и не выворачивание наизнанку здравого смысла? Нолы считаются осуждёнными преступницами отбывающими наказание за нарушение закона о запрете рабства, поскольку считается что все они имели рабынь, хотя и до появления этого самого запрещающего рабство закона. Кстати, рядовые гражданки Гедоникса не очень-то вчитываются в это своё законодательство, а своих рабынь так и именуют рабынями, поскольку фактически это так и есть.
-Тогда непонятно, кто там лицемерит, законодательство или рядовые гражданки, - заметила оригиналка. - Но вот этот мерзкий закон о том что все должны работать, вот это действительно возмутительно!
-Ну, тут вопрос спорный, - сказала Госпожа Моль, - ведь если подойти с другой стороны, то и в нормальных городах все Госпожи, так или иначе, занимаются общественно полезной деятельностью, в том числе и приносящей им доход. Эту деятельность ведь можно тоже работой назвать.
-Ха! - воскликнула оригиналка. - Получение доходов с банковских вкладов можно назвать работой?
-А давайте у этих самых Гедонисских ламиол и спросим, - предложила Госпожа Моль, - а заодно и у Аннолиусских девушек.
Ах, вон чего! А я-то подумала что у них тут спор. Да эта Госпожа с замотанным ртом всего лишь статистка, это же понятно. Вот они и свели весь диалог к следующему этапу. А вот и Госпожа Башня тут как тут:
-Правильно, - сказала она. - Поглядим-ка на политические взгляды наших участниц. Только надо попроще сформулировать вопрос. К сожалению, вопрос сложился спонтанно, и у нас нет заранее заготовленных ответов. Ну так что ж, пусть каждая девушка и выскажется. А вопрос я предлагаю сформулировать так: «Было бы справедливо, если бы все были обязаны работать. Э… На благо общества»? И другой вопрос: «Является ли противоречащим здравому смыслу запрет рабства»? А заодно и третий вопрос: «Обязана ли девушка жить по законам того места, где она оказалась, если ей эти законы не нравятся»?
-Позвольте, - сказал ещё один Господин, - не кажется ли вам что вопросы слишком уж сложны для ламиол? К тому же, разве ламиолу украшают умственные способности, а не симпатичные попки, мордашки и сисечки?
-Ну и что? - сказала Башня. - Если зрителям не понравятся чьи-то чересчур умные ответы, так они и отдадут симпатии глупышкам. Вот и поглядим. А потом займёмся и другими прелестями наших участниц. Итак, начинаем интеллектуальное состязание.
Госпожа Башня вместе с Госпожой Клионолией подошли к Фи-Фи и вынули у неё затычку.
-Девушка Фи-Фи, - обратилась к ней Госпожа Башня, - соберись с мыслями. Сейчас будешь отвечать на вопросы.
Фи-Фи поклонилась и сказала:
-Фофяфно, Фофпоша.
Всем стало смешно. А что удивительного-то? Бедной Фи-Фи с самого начала ни разу не вынимали затычку. Хоть бы попить дали прежде.
-Попей водички, - сказала Госпожа Клионолия и сунула трубку в рот Фи-Фи. Та попила, облизнулась, пошевелила челюстями и сказала:
-Спасибо, Госпожа.
-Итак, - сказала Госпожа Башня, - отвечай на вопрос. Было бы справедливо, если бы все были обязаны работать на благо общества?
-Э… - сказала Фи-Фи. - А что, кто-то не работает, Госпожа?
Публика так и покатилась со смеху. Даже Госпожа Башня засмеялась. А потом снова сказала:
-Ты, девушка нам вопросов не задавай, а отвечай, было бы справедливо?
-Само собой, Госпожа, - сказала Фи-Фи. Чуть подумала и добавила: - А кто не хочет, того плёткой бить! Госпожа.
-Хи-хи-хи, - сказала Башня. - Кого плёткой бить? Госпожей Нол?
-То есть, почему? - удивилась Фи-Фи. - Госпожей Нол нельзя плёткой бить. Ну, если конечно какая Госпожа Нола от этого возбуждается, тогда конечно…
-Стоп! - воскликнула Госпожа Башня. - Достаточно. Понятно. Отвечай на следующий вопрос. Является ли противоречащим здравому смыслу запрет рабства?
-Чего? - испуганно сказала Фи-Фи. - Какой такой ещё запрет рабства, Госпожа? Это кто ещё придумал?
-Да вот, нашлись люди, - сообщила ей Башня. - Считают, что рабство это несправедливо. А ты как считаешь?
-Рабство несправедливо? - вытаращилась Фи-Фи. - А, ну да. Понятное дело, несправедливо. Правда, Госпожа? - поглядела она на Госпожу Клионолию.
-Уж это, как скажешь, - сказала Клио.
-Да, - сказала Фи-Фи, - рабство, это несправедливо, Госпожа.
-И его нужно запретить? - уточнила Госпожа Башня.
-Чего?! - воскликнула Фи-Фи. - Как это, запретить?! Я рабыня, а вы хотите рабство запретить!
-Не я хочу, а я твоего мнения спрашиваю! - рассердилась Госпожа Башня. - Было бы справедливо если бы рабство запретили? Да, или нет?!
-Да, Госпожа! - сказала Фи-Фи и бестолково вытаращила глаза. Госпоже Башне наверное показалось что Фи-Фи ответила «да» с испугу. Поэтому она понизила голос и решила уточнить:
-Значит, ты считаешь что рабство несправедливо, и его нужно запретить? Так?
-Ещё чего! - сказала Фи-Фи. - Кто это собрался рабство запретить? Пусть только попробуют!
Госпожа Башня снова потрогала свою голову и раздражённо сказала:
-Похоже, это очень бестолковая рабыня.
-Хи-хи-хи, - сказала Госпожа Клионолия и нагло добавила: - Или её бестолково спрашивают.
-Да? - сказала Башня. - Ну так спросите её сами о том же.
-Пожалуйста, - сказала Клио. - Фи-Фи, малышка, скажи-ка нам всем, нужно ли отменять несправедливое рабство или нет?
-Конечно нет, Госпожа.
-А почему?
-Потому что я рабыня, - сказала Фи-Фи. - Это что же получится если рабство отменить? Как я тогда смогу быть собственностью? Я рабыня. Я ношу ошейник моей Госпожи и являюсь её законной собственностью. А если кому-то это не по вкусу, так их, значит, плёткой… Вот, Госпожа.
-А как же с тем, что рабство несправедливо? - спросила Госпожа.
-Ну и несправедливо, - согласилась Фи-Фи. - Так что ж теперь, отменять его из-за этого? А если у кого грудь маленькая, это справедливо? Так что же теперь, всем грудастым девкам за это сиськи отрезать? А если у кого ноги слегка кривые, так по-справедливости нужно всем прямоногим ноги вывернуть, что ли? Эта самая справедливость, не догма, а с умом подходить надо. Чего тут неясного, Госпожа?
-Да, - сказала Госпожа Клио, поглядев на Госпожу Башню, - чего тут неясного?
-Всё ясно, - сказала Госпожа Башня. - Э… Кажется. Теперь пусть на третий вопрос ответит. Обязана ли девушка жить по законам того места где она оказалась, если ей эти законы не нравятся? Ну?
-А какая девушка? - спросила Фи-Фи, - девушка-ламиола или девушка-Нола? Госпожа.
-Девушка-ламиола.
-Девушка-ламиола обязана жить так, как приказывает её Госпожа, - сказала Фи-Фи. - А если какая девушка-ламиола не хочет жить как приказывает её Госпожа, так эта Госпожа её плёткой отлупит и правильно сделает, потому что если Госпожа приказывает, а её ламиола не хочет…
-Стой! - сказала Госпожа Клио. - Достаточно. Мы поняли. Ротик раскрой.
-А… - сказала Фи-Фи.
-Умница, - сказала Клио и воткнула ей в рот затычку. - Хорошая девушка, Фи-Фи.
-У! - сказала Фи-Фи и поклонилась. А Госпожа Клионолия вытащила кляп из Лолы и сказала:
-Лола, отвечай на вопросы Госпожи. И, смотри у меня. Если что, запорю.
Лола только молча поклонилась. Вообще, мне стало казаться что Лола достаточно сильно запугана. Вот с такой как я она говорила несколько заносчиво, но возражать Госпоже никогда не пыталась, да и Роксане даже.
-Девушка Лола, - сказала Госпожа Башня, - отвечай на вопрос. Было бы справедливо, если бы все были обязаны работать на благо общества?
-Нет, Госпожа, - сказала Лола.
-Ладно. А является ли противоречащим здравому смыслу запрет рабства?
-Нет, Госпожа.
-Так. А обязана ли девушка жить по законам того места, где она оказалась, если ей эти законы не нравятся?
-Нет, Госпожа.
-Чего это у тебя на все вопросы один ответ? Это, между прочим, одно другому противоречит. Разве не так?
-Нет, Госпожа.
-Чего нет?
-Мои ответы один другому не противоречат, Госпожа.
-Но как же, ты ведь сказала что все работать не обязаны, и в то же время, запрет рабства не противоречит здравому смыслу? А кто же тогда будет работать, если не будет рабства?
-А рабство было, есть и будет Госпожа, - сказала Лола, - вот рабыни и будут работать.
-И при этом запрет рабства не противоречит здравому смыслу?
-Не противоречит, - подтвердила Лола. - Только кто же его запретит, Госпожа?
-Ну, вообще-то я тебя спрашивала не о действиях на основании этого запрета, а о самом запрете и его здравом, это… смысле. В смысле, противоречит, или нет. Да. А ты чего-то не то отвечаешь.
Лола разинула рот, поглядела на Госпожу Башню и сказала:
-Простите глупую ламиолу, Госпожа. Можно мне толу в рот?
-Можно, - вместо Госпожи Башни сказала Госпожа Клио и закупорила Лоле рот, а Госпоже Башне объяснила: - От этой рабыни более вразумительного ответа всё равно не получишь сейчас.
-Да, наверное, - согласилась Госпожа Башня и потрогала свою голову сразу обеими руками. Наверное, у неё разыгралась мигрень, а может эта Госпожа тоже была прыгунья и у неё развился менингит от купаний в ледяной воде. Самое странное было то, что ведь это предположение впоследствии оказалось верным! Но в тот момент я просто так это подумала, без всяких серьёзных мыслей.
Тут обе Госпожи уставили свои взоры на меня. Честно говоря, я уже устала от разговоров с идиотами, которые заставляют вас отвечать на идиотские вопросы, да ещё с возможными последствиями. Поэтому я указала глазами на Лолу и сказала: «У»!
-Чего? - спросила Госпожа Башня.
-У! - указала я пальцем на Лолу, а потом на себя и повторила: - У!
-Кукла хочет сказать, что она полностью согласна с мнением девушки Лолы, - истолковала это Госпожа Клионолия.
-Угу! Угу! - кивнула я.
-Хи-хи-хи, - сказала Клио. - Тебе, рабыня, видно понравился новый шарик во рту, и ты его вынимать не хочешь, да?
-Угу, - подтвердила я. А чего с этой мерзавкой спорить?
-Ну, тем лучше, - вздохнула Госпожа Башня. - Теперь надо и Гедонисских девушек спросить.
И поглядела на Гедонисских девушек так, словно это они были причиной её проблем с головой.
Госпожа Башня, Госпожа Моль и Госпожа Клио подошли теперь к первой Гедонисской пленнице, той, что была пониже и с маленькой грудью. Встали около её клетки, но так чтобы не загораживать девушку от публики. А потом Госпожа Моль выдернула из девушки затычку, а Госпожа Башня спросила:
-Девушка… э… А как эту девушку зовут?
-О, простите, Господа! - смутилась Госпожа Моль. - Простите что я не назвала этих рабынь. Дело в том, что Гедонисские преступницы, естественно, лишаются имён и обозначаются арестантскими номерами. Но в связи с конкурсом этим девушкам временно присвоены упрощённые обозначения похожие на простые имена. Вот эту можно называть Ми, вон ту, - указала она на среднюю клетку, - Си, а вон ту, Ни. А девушку в задней клетке можно называть Ти.
-Понятно, - кивнула Башня. - Девушка… э… Девушка Ми, отвечайте, было бы справедливо, если бы все были обязаны работать на благо общества?
-Да, Госпожа, - сказала Ми, - это было бы справедливо.
-А если у кого много денег, которых ему вполне хватает на жизнь, и он должен работать?
-Если у кого много денег, Госпожа, - сказала девушка, - стало быть, он и так работает. Госпожа.
-Хи-хи, - сказали одновременно Госпожа Клио и Госпожа Моль, а Госпожа Башня сказала:
-Вот именно. Хи-хи. А если этот кто-то попросту нашёл мешок золота?
-Если у человека много денег, Госпожа, - сказала Ми, - и он не работает, то очень скоро этих денег у него не будет. Госпожа.
-Это почему же?
-Потому что сохранить свои деньги, это тоже большой труд, Госпожа. Это тоже работа, и ещё потяжелее некоторых других. Госпожа. Вот потому-то, если у кого-то много денег, то считать что он не работает нельзя.
-Эта девушка очень правильно мыслит, - сказала Госпожа Моль, - а то ведь некоторые пустоголовые идиоты любят утверждать будто бы банкиры, потребители рент, частные инвесторы, содержатели кредитных учреждений и другие уважаемые Господа не работают, а жируют на народном труде! А ведь это такая чушь, что даже глупая рабыня понимает.
-Эта рабыня вовсе не глупая, - сказала Госпожа Клио. - Эта рабыня умная и понимает жизнь. Впрочем, может она просто боится за свой пальчик с колечком?
-Нет, Госпожа, - возразила Госпожа Моль. - У этой девушки кольца нет. Кольца у Ни и у Ти. А эта девушка не держала рабынь.
-Ну да! - усомнилась Госпожа Клио. - Она, может, просто вовремя избавилась от своего мерзкого кольца.
-Хи-хи-хи, - сказала Моль. - Так в том-то и дело. Гедонисским преступницам обжимают их кольца, если они желают держать рабынь. А после этого это кольцо и не снимешь, как ни старайся.
-Да-да, - согласилась Госпожа Клио, - я ведь об этом слышала. Ну что ж, тогда интересно послушать, что она скажет о запрете на рабство.
-Да, - сказала Госпожа Башня. - Что скажешь, девушка Ми?
-О чём, Госпожа?
-Об этом… как его. Чёрт! Так. Говори. Является ли противоречащим здравому смыслу запрет рабства?
-Отчасти, Госпожа.
-О, Оллитара! - вскричала Госпожа Башня, - а просто ответить «Да» или «Нет» нельзя?
-Я вообще-то привыкла говорить то, что думаю, - заявила Ми. - В смысле, по экономическим и политическим вопросам. А на этот вопрос однозначно не ответишь.
-Ну так отвечай неоднозначно. Только коротко, - сказала Госпожа Башня, - а не то, выпорем.
Вообще, поведение Госпожи Башни казалось мне всё более странным. Было такое впечатление, что она всё больше уставала, и её раздражало затягивание конкурса. Но разве она не сама его организовала? А если она внезапно приболела, так нечего с таким слабым здоровьем браться за организацию шоу-бизнеса. Сначала вылечиться нужно. Шоу-бизнес, это ведь такая крутая область где слабакам делать нечего, уж я по себе знаю. А уж если организовала шоу, так не держись тут за свою головку, а улыбайся во весь рот и всем своим видом показывай что это твоё любимое занятие. А на тупость ламиол лучше жаловаться в другом месте. Эдак все доходы от представления пропасть могут. А впрочем, мне-то какое дело до доходов этой самой Госпожи Башни? Уж со мной-то она своими доходами делиться не станет.
А тем временем девушка Ми изложила своё мнение по поводу здравого смысла запрета рабства. Она заявила, что если речь идёт о какой-то декларации, то в листе бумаги никакого нарушения здравого смысла нет, но если кто-то тут на практике собирается запретить рабство, то у него плохо со здравым смыслом и надо головку лечить. Это потому что обстановка, которую она тут наблюдает, настолько запущена в смысле прогрессивных социальных преобразований, что начинать напрямую с отмены рабства было бы глупо. Сначала следовало бы создать законодательные и социальные предпосылки для подобной реформаторской деятельности. А если кто-то с этим не согласен, то пускай обратится хотя бы к историческим прецедентам и посмотрит, к чему приводили поспешные решения в схожих социально-экономических ситуациях. Далее, эта девушка Ми принялась употреблять такие специфические термины, половины которых я вообще никогда не слышала, а уж присутствующие и подавно. И все Госпожи, и публика глядели на Ми разинув рты, а та, не видя попыток её заткнуть, увлеклась и уже так тараторила насчёт… Трудно даже сказать, насчёт чего. Но через некоторое время среди зрителей некоторые начали посмеиваться, а вскоре хохотала уже половина. Тут Госпожи вышли из ступора и Госпожа Моль стукнула своим прутом по клетке Ми и заорала:
-Ма-а-лчать!
-Да, пожалуйста, - сказала Ми и умолкла.
-Сегодня ламиолы какие-то просто чудовищно болтливые, - проворчала Госпожа Башня. - Лично я вообще ничего не поняла из её тарабарщины, да и ладно, пускай зрители разбираются.
-Вот именно, - поддакнула Госпожа Клионолия.
-Так, - сосредоточилась Госпожа Башня. - О чём там мы ещё должны были спросить эту девку?
-А вы что, не помните? - удивилась Госпожа Клио.
-Нет, почему? Я помню.
-А зачем тогда спрашиваете?
-Ну, просто хотелось проверить, не забыли ли вы.
-Спасибо, я не забыла, - Госпожа Клио сделала паузу, внимательно поглядела на Госпожу Башню и сказала: - Мы ещё должны спросить, обязана ли девушка жить по законам того места, где она находится, если ей эти законы не нравятся?
-Слыхала? - сказала девушке Ми Госпожа Башня и проворчала: - И кто только такие заумные вопросы выдумывает?
-То есть, как? - удивилась Госпожа Клио. - А разве не вы сами предложили эти вопросы?
-Я? - удивлённо переспросила Госпожа Башня. - А, ну да. Это я предложила. Но ведь… Это… Дело-то в том, что не я же вопросы придумываю. Я их только озвучиваю.
-Вот как? - сказала Клио.
-Конечно, - уверенно сказала Госпожа Башня.
-А кто же придумывает вопросы?
-Ну… Этот, как его? Организационный комитет? Да.
-Комитет? Что вы имеете в виду?
-Ну, комиссия так называется.
-А! Так что, даже комиссия существует по-поводу организации конкурсов на среднем уровне Генозиса?
-Знаете, - уклончиво ответила Госпожа Башня, - теперь ведь такая жизнь, что прямо никуда без контроля какой-нибудь комиссии.
-Уж это точно, - согласилась Госпожа Клио. - Но ведь время такое.
-Это правда, - согласилась и Госпожа Башня, - время очень неспокойное. Убийцы с топорами, понимаете ли…
-Хи-хи-хи-хи, - отреагировала Госпожа Клио.
-А чего вы смеётесь? Вы что, этих самых убийц не боитесь?
-Ни капельки, - храбро сказала Госпожа Клионолия. - Пусть только сунутся, уж я им покажу!
-Хи-хи-хи, - сказала Башня. - Вы это серьёзно?
-Конечно. Знаете, этим самым убийцам крупно повезло, что они на меня не нарвались. А случись такое, они бы уже были в колодках, молили бы о пощаде и лизали бы мне ноги.
Тут начали смеяться многие зрители, и громче всех Госпожа оригиналка с завязанным ртом. Надо сказать, Госпожу Клионолию эти насмешки несколько задели. Она возмущённо надулась, а потом указала на Госпожу оригиналку и спросила:
-А чего это вы так смеётесь? Вот, например, вы, Госпожа?
-Я? - удивилась оригиналка.
-Да, вы. Вы так смеётесь, будто я сказала что-то сильно смешное.
-Вовсе нет, Госпожа, - сказала оригиналка. - А я смеюсь от счастья.
-От счастья? Это по какому поводу?
-Ну, как же? Оттого что вы среди нас. Теперь нам совершенно незачем бояться Гедонисских убийц, раз уж вы способны их так сурово обуздать. Теперь я совершенно спокойна. Только уж вы тогда не покидайте нас, Госпожа, пока представление не закончится.
-Да, да! Вот именно, - поддержали её несколько зрителей. - Хи-хи-хи.
-Ну ладно, - вмешалась Госпожа Башня, - что-то мы опять отвлеклись. Э… Где там наша девушка Ми? Девушка Ми, ты чего молчишь и не отвечаешь, когда тебя спрашивают?
-Простите, Госпожа, - сказала Ми, - я отвечала, да только меня никто не слушал.
-Правда? - озадаченно сказала Башня. - Ну, может быть. А что ты отвечала?
-А я уже не помню, Госпожа.
-Это почему?
-А я же ламиола, Госпожа. Сказала, да и забыла.
Госпожа Башня усиленно почесала свою голову и приняла гениальное решение:
-Тогда отвечай снова.
-А за что отвечать, Госпожа?
-Не за что, а на что! На вопрос отвечай.
-Ну так задайте вопрос, Госпожа.
-Я тебе его уже задавала.
-Простите глупую ламиолу, Госпожа, потому что глупая ламиола вопрос забыла, Госпожа. Пожалуйста, повторите вопрос, Госпожа.
-Э… - проскрипела Башня. - Забыла.
-Хи-хи-хи! - сказала девушка Ми так громко, что даже цепочка пристёгивающая её нос к пруту клетки зазвенела.
-Смеёшься, мерзавка? - с угрозой спросила Башня. - Смеёшься над тем, что я забыла вопрос? А сама что? Самой тебе, ламиола, значит, можно забывать, а мне, благородной Госпоже Ноле, значит, нельзя? Ты что, хочешь присвоить себе больше прав, чем мне, девка?
-Ага, Госпожа, хочу, - кивнула Ми.
-Ах, так? Ах ты…
-Позвольте, уважаемая Госпожа, - вмешалась Госпожа Моль-ноль, - вы просто не так эту девушку поняли.
-А чего тут понимать? Она же сказала что хочет присвоить себе больше прав, чем имеет любая Нола.
-Ну, она прямо так не говорила.
-Но в этом смысле. Да знаю я их! Все они хотят присвоить себе право запрягать нас, благородных Нол, в свои коляски, а потом скакать наперегонки!
-Да нет, ну что вы? - возразила Госпожа Моль, а тем временем ловко затыкала рот девушке Ми. - Давайте, Госпожа, следующую девушку спросим.
-Следующую? Но ведь эта ещё не на все вопросы ответила?
-Да ну, что вы? Для девушки подобного склада ума ответ на третий вопрос совершенно очевиден. Она тут у нас в клеточке сидит. То есть, стоит. Нравится ей это или нет, а куда она денется-то? Всё равно будет жить по тем законам, которые к её клеточке относятся. По законам гравитации и сопротивления материалов. Хи-хи-хи. Правда же, Ми?
-У! - сказала Ми таким тоном, что это скорее можно было трактовать как «нет», нежели, как «да».
-Ну вот, ну вот, - проворковала Госпожа Моль и ткнула литоной пленницу во второй клетке: - А ну-ка, девушка Си, давай-ка теперь ты отвечай на наши вопросы.
-Угу, - сказала Си и почмокала шариком во рту.
-Ничего, - сказала Моль, - отвечай-ка с толой во рту. Вопросы простые, достаточно ответить «да» или «нет».
-Точно, - согласилась Госпожа Башня. - Девушка Си, отвечай на вопрос, было бы справедливым, если бы все обязаны были работать на благо общества?
-У-у! - помотала головой Си.
-И правильно, - сказала Госпожа Клио. - Это потому что недостойные достойны тяжёлого труда, а достойные достойны достойной жизни. А недостойные должны быть благодарны за то, что им оказали доверие достойно трудиться, несмотря на их недостойность.
-А вы, Госпожа, может быть сами хотите быть участницей конкурса? - осведомилась у неё Госпожа Башня.
-Я бы с удовольствием, - сказала Госпожа Клионолия, - но к сожалению, я не ламиола, а здесь конкурс привлекательности ламиол.
-Да, - согласилась Госпожа Башня, - очень жаль, Госпожа, что вы не ламиола и не можете принять участие в конкурсе. Это потому что у вас много оригинальных суждений по различным вопросам, так что и другим ламиолам не грех бы у вас поучиться.
Госпожа Клио только слегка поклонилась в ответ, проигнорировав тот факт что её обозвали ламиолой. А Госпожи Башня повернулась к девушке Си.
-Девушка Си, отвечай на второй вопрос!
-У? - спросила девушка Си.
-И не прикидывайся будто не знаешь, в чём вопрос состоит. Здесь уже столько раз, по десять раз, повторяли эти чёртовы вопросы, что самая тупая ламиола уже запомнить должна была. Э… Если её конечно не заставляли бы в это время напряжённо трудиться. Э… Умственно, я имею в виду. Но вас-то в ваших клетках никто тут трудиться не заставлял, а то я бы видела. Так что, отвечай, давай!
-Угу, - кивнула Си. - У!
-Чего, «У»?
-Угу.
-Ага. То есть, да? Понятно, - тут она в несчётный раз потрогала свою башнеобразную голову и пробурчала вполголоса: - Знать бы ещё о чём речь, вообще?
Пробурчала она это тихо, наверное зрители и не расслышали. Но я-то стояла рядом и лишний раз удивилась. Этой Госпоже точно, не помешало бы уже прилечь в постельку. А она сосредоточилась и сказала девушке Си:
-На третий вопрос отвечай!
-Угу, - промычала Си.
-Слава Богу, - сказала Госпожа Башня., - у этой девки, хотя бы, не все ответы одинаковые, а то…
Очень странно. Обычно все здешние жители в подобных случаях говорили: «Слава Оллитаре». А «Слава Богу» можно было услышать крайне редко, и больше от тех, кто появился недавно. С этой Госпожой Башней точно что-то не так. Или в её башне не все дома. А Госпожа Моль сейчас же и сказала:
-У девушки Си простые и правильные понятия о жизни. К тому же, она скромная и не любит много разговаривать.
-Особенно когда у неё затычка во рту, - заметила Госпожа Клио, и эта реплика весьма понравилась публике.
Теперь настала очередь девушки Ни. Мне показалось что не только Госпожа Башня, но и все остальные Госпожи несколько подустали. Они с таким видом окружили клетку Ни, словно эта несчастная пленница ещё и могла сделать им что-то плохое. Интересно, если эти Госпожи Нолы такие малохольные, как же они будут проводить ещё и танцевальный тур, а особенно конкурс возбудимости? Впрочем, возможно что малохольными они были по части умственных усилий. Скорее всего, так и было. По крайней мере, моя Госпожа Клионолия никогда не выглядела малохольной когда лупила меня и издевалась другими методами, а особенно когда размахивала топориком в своей воспитательной комнате.
Этой девушке Госпожи вынули изо рта кляп. Я подумала, что им всем до смерти надоели игра в вопросы и ответы, а девушка Ни была последняя подопытная. Может, эти Госпожи восприняли завершение интеллектуального тура как своеобразный праздник, и решили всё напоследок сделать на совесть. И правда, ведь и у зрителей любого действа, как правило, впечатления остаются по последнему участнику, ну, если конечно не произошло каких-нибудь ярких эпизодов до того.
Госпожа Башня осторожно тронула литоной девушку в клетке и сказала:
-Девушка Ни, отвечай на вопрос.
Последовала пауза, после которой Госпожа Башня поглядела на Госпожу Клио, так, словно искала помощи с её стороны. Но Госпожа Клио ухмыльнулась и сказала:
-Вот именно. Давай-ка, отвечай нам на вопрос, девушка Ни!
А Госпожа Моль-ноль странно поглядела на обеих Госпожей.
Я припомнила все свои психологические знания и рассудила, что Госпожа Башня явно переутомилась умственно. Это выразилось в том что она начала забывать собственные вопросы. Из-за этого она сосредоточилась на попытках их припомнить, в результате возник психологический ступор. Ну, понимаете, вот если машина почему-то не едет, то дави, не дави на педаль, только нервы себе испортишь, потому что причина не в педали, а вы именно на педали сосредоточились. Вот и с психологией также. Я что хочу сказать? То, что в этом состоянии Госпоже Башне следовало бы вообще переключить своё мышление на что-нибудь другое, а то, так и свихнуться можно. Ну, объявила бы музыкальную или рекламную паузу, что ли? Или перерыв бы сделали, скажем, чтобы высечь каких-нибудь нерасторопных рабынь, да? А уж потом, со свежими силами и продолжили бы. Но разве кто станет слушать психолога, пока ситуация не обострится до глобальных последствий? Особенно психолога с затычкой во рту.
Тут Госпожа Моль почувствовала щекотливость ситуации и сказала:
-Да-да. Скажи-ка нам всем, девушка Ни… это… как его…
Как известно, слабоумие заразительно. Но Госпожа Моль справилась:
-Скажи нам, было бы правильно если бы каждый… этот самый… Короче, должны все трудиться на благо общества, или нет?
-А в каком смысле, Госпожа? - спросила девушка Ни. Голос у неё был очень странный. То есть, в нём ничего странного не было, но это-то и было странным. Дело в том, что голос у неё был обыкновенный, но вот лично я такого голоса никогда в жизни не слышала. Я сама удивилась таким тонкостям своего восприятия. Если вы помните, у меня тут периодически бывали очень странные странности со слухом, вплоть до полного его исчезновения. Вот и очередная странность. Казалось бы, чего странного-то? Вероятнее всего, я эту девушку никогда в жизни не встречала и голоса её не слышала, так чего странного? А то, что ни в каких других случаях мне эта странность просто в голову не приходила! И не только это. Было что-то ещё… Не знаю что, чёрт бы меня побрал! Но было в её голосе… было, было, было! Вот то, что я этого голоса никогда в жизни не слышала, это было совершенно точно!
-Что значит, в каком смысле? - не поняла Госпожа Моль.
-В том смысле, Госпожа, что я не поняла, речь идёт о юридическом аспекте законодательства, или о жизненной практике функционирования общества? Госпожа.
-Ни, - терпеливо сказала Госпожа Моль, - тебе твой палец, на котором у тебя мерзкое Гедонисское кольцо, дорог? И палец твоей подружки Ти?
-Да, конечно, Госпожа, - испуганно сказала Ни.
-Тогда не выпендривайся, и отвечай на вопросы. И отвечай так, чтобы понравиться Госпожам Нолам и Господам зрителям. Или останешься без пальца.
-Понятно, Госпожа, - ответила Ни. - Значит, получается что я должна говорить не то что думаю, а то, что хотели бы от меня услышать зрители, Госпожа?
-Между прочим, зрители как раз и хотят услышать то, что ты думаешь, - заметила Госпожа Моль.
-А если то, что я думаю, им не понравится? - нагло спросила девушка.
-Тогда мы тебе отрежем палец и займёмся твоей поркой, поняла?
-Поняла, Госпожа, - сказала Ни. - Хотя, честно говоря, не очень поняла, как же мне следует действовать, чтобы и палец целым остался, и чтобы зрителям понравится, и чтобы врать не пришлось, и чтобы ещё вы не рассердились, Госпожа?
-Ни, - сказала Госпожа Моль, - ты эту свою привычку брось. Если ты помнишь, я тебе говорила, что таким как ты болтушкам языки отрезают!
-Ха! - сказала Ни. - Если вы мне отрежете язык, то уж точно моего мнения по поводу ваших этих вопросов не узнаете.
-Узнаем, - зловеще сказала Госпожа Моль. - Будем тебя пытать, а ты будешь объясняться знаками.
-Ага, - сказала Ни, - и это всё называется конкурсом привлекательности?! Вай!
Тут задняя девушка, которую называли Ти, ткнула её литоной в задницу сквозь прутья клетки.
-А ты чего?! - возмутилась Ни. - Ты чего в меня тычешь?!
-У! - сказала Ти и снова ткнула её.
-Да пошли они все в задницу! - заорала Ни. - Конкурс привлекательности, блин! Да пускай они нашими пальцами подавятся! Не стану я для этих дебилов тут ещё в клетке танцевать! Тоже мне, шоу-мены, шоу-вумены задолбаные! Достали, блин!
-У! У! У! - заголосила Ти. И застучала своим прутом по клетке Ни.
-Да ладно, прекрати, - сказала Ни. - Да пошли они все в задницу! Чего мы так добъёмся-то? Второго кольца в свои носы? Плётки вместо кнута? Силового вала вместо упряжки? А не один ли хрен?! Всё, всё, всё! Лопнуло моё терпение! Вот я им сейчас всё скажу, и пусть хоть режут!
-У! - сказала тут девушка во второй клетке, та которую называли Си. - У-у-у!
А сказала она это так, словно выразила восхищение поведением Ни.
-Да! - повторила Ни. - Я им всё скажу!
-И чего же ты такого нам скажешь? - спросила её Госпожа Башня. - Что такого, чего бы мы ещё не слышали?
-Госпожа! - вмешалась Госпожа Моль. - Дайте-ка я лучше заткну этой мерзавке рот, - и потянулась руками в клетку Ни. Но та дёрнулась, насколько ей позволял привязанный цепочкой нос, и щёлкнула зубами.
-Убери лапы, не то, раньше меня без пальцев останешься!
-И это за всё то, что я для тебя сделала?! - возмутилась Госпожа Моль.
-А что ты для меня сделала? На публику выставила для лишнего издевательства?! Сама вот так постой, за нос пристёгнутая, поймёшь тогда цену своих великих услуг!
-Ах ты мерзавка! - сказала Госпожа Моль и подобралась, поудобнее перехватив литону. Наверное она собиралась заняться серьёзным воспитанием бунтовщицы. Но тут Госпожа Башня ухватила её за руку и сказала:
-Погодите. Пусть уж эта девка выскажется, если такое дело.
-Вы все мерзкие рабовладельцы! - сказала Ни. - Да здравствует свобода и демократия! И это… Глория Лусия!
Тут она приняла в своей клетке героическую позу, что при наличии кольца в носу, да ещё с натянувшейся цепочкой, выглядело, я бы сказала, пародией на статую Свободы. Но если это всё не заложено в сценарии, то девушка Ни, конечно, была героиней, пусть даже и с кольцом в носу. Наверное она приготовилась к героической гибели. Однако, Госпожа Башня подождала пару секунд, а потом спросила:
-Что, и всё? Это и всё что ты о нас думаешь?
Девушка встряхнула цепочкой и слегка сменила позу. Мне показалось, что при оттянутом носе кольцо попросту щекотало ей ноздри.
-Нет, почему? - сказала она. - Я ещё многое могу сказать. Только я подумала, что вы меня сейчас заткнёте, а потому сначала сказала самое главное.
-У! - сказала девушка Си.
-Угу! - присоединилась к этому мнению до сих пор молчавшая девушка Ми. А девушка Ти тяжко вздохнула и с безнадёжностью в голосе сказала:
-Угу. У!
И швырнула свой прутик на пол.
Тут я обратила внимание, что зрительный зал тоже начал обсуждать происходящее. Но ещё не очень бурно, потому что в основном спорили, подстроено всё заранее, или нет? Признаться, и мне было бы интересно это знать.
-Ну так сообщи нам и второстепенное, уважаемая девушка Ни, - сказала пленнице Башня.
-Во-первых, никакая я вам не Ни! - заявила девушка.
-О! - сказала Башня, - это и вправду очень важное сведение. Что же ты его во второстепенные-то записала?
-Короче, - сказала Ни, - ваше всё законодательство рабовладельческое, вы все патологические психо-сексуальные извращенцы…
-Все? - уточнила Башня.
-Ну, - сказала Ни, - всех я конечно не видела, но большинство, так точно нуждается в психиатрической помощи.
-Психиатрической или психологической? - спросила Госпожа Башня.
-Психиатрической, - ответила Ни. - Я что, неясно сказала?
-Да нет, просто я подумала, может я неясно расслышала?
-А в психологической помощи нуждаются все остальные, - продолжала Ни. - Те, которые в психиатрической помощи не нуждаются. Но это подождёт. А сначала надо свергнуть это… как его?
-Власть эксплуататоров? - подсказала Башня.
-Какую ещё власть эксплуататоров?! - возмутилась Ни. - Я тебе коммунистка, что ли? Сначала нужно все эти вот мерзкие клетки запретить, в смысле, сломать. Как вы вообще смеете девушек в клетках держать, негодяи?! Мы вам что, птицы? Попугаи, что ли?
-Хи-хи-хи, - сказала Госпожа Клио, - точно сказано. Ты, девушка, просто маленький говорящий попугайчик в клеточке. Слова-то чужие повторяешь.
-А ты вообще молчи, вонючка! - сказала ей Ни. Госпожа Клио возмущёно разинула рот, а Госпожа Моль захихикала как ненормальная. Госпожа же Башня сказала:
-Я думала, ты чего интересного скажешь, а ты ругаешься просто.
-А я к выступлению заранее не готовилась, - ответила Ни. - А ты чего себе на голову намотала? Выглядишь как дурацкая башня с глазами, неужели самой не противно?
-Хи-хи-хи! - развеселилась Госпожа Башня. - Точнее не скажешь! И как ты догадалась? Фу-ты чёрт! - сказала она, обращаясь уже в сторону зрительного зала, - ну и ламиолы пошли! Что ни девка, то Че-Гевара в юбке! Ох и устала же я! Устала, говорю! Да какого чёрта их ещё расспрашивать-то? Может, хватит уже?!
А пока она это говорила, Госпожа Моль изловчилась, ухватила Ни за намордник и воткнула ей шарик в рот, к явному неудовольствию последней и даже к её бурному сопротивлению. Но возможности сопротивления у прикованной за разные места пленницы, понятное дело, были невелики. В основном они свелись к громкому бренчанию железом на руках и ногах.
Публика же теперь возмущёно гомонила, только трудно было разобрать, кого что конкретно возмущало. Скорее всего, всех возмущали такие публичные обличения рабовладельческого строя, да ещё кем? Девкой в клетке, которая не могла не понимать что находиться в полной власти рабовладельцев, и они за такие слова сделают с ней всё что захотят. Половина зрителей всё же считала что так и задумано и ждала продолжения. Зато другая половина забеспокоилась, а какой-то Госпоже пришла в голову страшная мысль, и этой мыслью она тут же и поделилась с окружающими:
-А припомните-ка, Господа, - сказала она, - ведь когда представляли «Покорение Гедоникса», всё ведь очень похоже получилось! А потом, Гедонисские ведьмы…
Ближайшие к высказавшейся Госпоже дамы в страхе выпучились на неё, а одна даже завизжала с испугу. Но через некоторое время у неё кончился воздух и она замолчала, однако визг привлёк внимание публики и после его окончания вдруг наступила относительная тишина. И этой тишиной воспользовалась дама с завязанным ртом, которую я прозвала оригиналкой. Эта дама зачем-то влезла на спинку сиденья и оттуда прыгнула на тумбу сбоку от подиума, наверное предназначенную для установки осветительных приборов. Только сейчас никаких приборов тут не было, а стояла Госпожа оригиналка. Эта Госпожа стащила свою чадру на шею и громко сказала, так чтобы её побольше народу услышало:
-Это ж надо, какие догадливые Госпожи в этом городишке водятся!
-Э? - сказала дама только что высказавшая страшную мысль. - Это вы про меня, Госпожа?
-Про тебя, про кого же ещё?
-И о чём же это я, по-вашему, догадалась?
-Обо мне, - сказала оригиналка. - Я та самая Гедонисская ведьма и есть.
Тут она скинула с головы покрывала и добавила:
-А вернее, Сильвия-Аллисандрия, стратег Белого воинства Свободы и Справедливости, во имя памяти пятидесяти сестёр!
Отзывы можно присылать на aldementjev@yandex.RU