В вопросе придания того или иного значения слову «смысл» моя позиция строится на глубокой убежденности в необходимости преодоления полисемантизма в научной терминологии ибо, на мой взгляд, полисемия является как источником ошибок, так и инструментом умышленного введения в заблуждение. Полисемию можно сравнить с миной замедленного действия, которая может сработать в самых неожиданных ситуациях. Вот почему я в силу своих скромных возможностей стараюсь добиваться неукоснительного обеспечения однозначности в толковании научных терминов.
Так сложилось, что слово «смысл» применяется в нескольких значениях. Первое из них понимание смысла как оценки целесообразности действия, то есть то значение, которое я предлагаю узаконить и закрепить как единственное. Кроме этого принято говорить о смысле вещи, о смысле понятия и о смысле текста. Я считаю неоправданным применение слова «смысл» к этим объектам.
Возьмем, к примеру, выражение «смысл светофора в том, чтобы регулировать движение» или «смысл маяка в том, чтобы помогать ориентироваться». Я считаю, что здесь уместно не слово «смысл», а слово назначение. Применительно к вещи уместно говорить о смысле действия по отношению к вещи: создать или разрушить, купить или продать, установить или демонтировать и т. д. Я предлагаю договориться, чтобы применительно к вещам употреблять слово «назначение», а к слову «смысл» прибегать применительно к действию.
Перейдем к вопросу о том, полезно ли применять слово «смысл» по отношению к понятиям. Термин «понятие» вводится в формальной логике и для его характеристики применяются термины «содержание понятия» и «объем понятия». Общеизвестно, что чем шире содержание понятия, тем уже его объем и наоборот. Ни о каком смысле понятия в формальной логике не говорится. Иванов пишет, что любое понятие включено в какой-то контекст и определяется через другие понятия, а те свою очередь ещё через какие-то. Но это не может служить обоснованием для введения выражения «смысл понятия». Для этой цели вполне годится выражение «содержание понятия», которое не оставляет места для «смысла понятия». Если это не так, то тогда нужно официально объявить, что для понятия характерны содержание, объем и смысл. И должно быть объяснено, в какой связи между собой находятся компоненты этой триады. Сказанное в равной степени относится и к выражениям «смысл знака», «смысл слова» и «смысл словосочетания».
А насколько применимо слово «смысл» по отношению к целостным предложениям: вопросительным, повелительным и повествовательным? Если сформулирован некий вопрос, и мы интересуемся его смыслом, то можно спросить «В чём смысл вопрошания?», а можно спросить «В чём суть задаваемого вопроса?». Другими словами, «Стоит ли задавать такой вопрос?» или «Что именно хочет узнать вопрошающий данным вопросом?». Таким образом, выясняется, что здесь имеется два аспекта: прагматический и содержательный. Я считаю, что о смысле можно говорить в прагматическом аспекте как о смысле вопрошания, а говоря о содержательном аспекте вопроса, правильнее будет говорить о сути вопроса. Также можно говорить о смысле говорения и о сути говоримого, о смысле приказывания и сути приказа.
Если перейти от отдельных предложений к текстам, то очевидно, что о смысле можно говорить по отношению к действию, связанному с текстом, например публикации. Когда же речь идёт о свойствах самого текста, то правильнее говорить о сути текста или содержании текста.
Приходится слышать о тексте, что он бессмысленный или имеющий мало смысла. Здесь речь идёт о содержательной характеристике текста. Это, как правило, означает, что в тексте имеется большой процент ложных или бессодержательных высказываний. Но в определённых обстоятельствах говорение нелепицы может иметь смысл, тогда как доведение до собеседника истинной, содержательной, помогающей ему сориентироваться информации может являться бессмысленным деянием. Приходится выбирать между осмысленной бессмыслицей и бессмысленной смыслицей. Возникает конфликт между различными толкованиями слова «смысл» с прагматической и содержательной точек зрения.
Резюме: Слово «смысл» принято употреблять по отношению к действиям, объектам, понятиям, текстам. В статье обосновывается мысль о том, что по отношению к вещам правильно будет употреблять слово «назначение», а по отношению к понятиям, предложениям и текстам – употребление слов «суть», «содержание». Автор предлагает считать канонически верным употребление слова «смысл» по отношению к действиям, их совокупности и как частный случай последнего по отношению ко всей человеческой жизни, понимая смысл как индикатор целесообразности замысла.