Она родилась от жгучей обиды. Постепенно из чего-то непонятного и непонятого она родилась как туман, в аморфном неведении расползающийся по сторонам, застилая собой свет прозрения.
Ее переполняла горечь негодования и отчаяния. Бессильная злоба делала ее тяжелой и соленой.
Наконец жалости накопилось столько, что туман, не в силах выдержать собственной тяжести, перестал расползаться, и собрался в тяжелую каплю в уголке глаза. И глаз увидел свет.
А капля под тяжестью прошлых обид скатилась на щеку. Но горячая щека не захотела выслушивать чужие обиды и безучастно покатила ее дальше вниз, на… несмело поднявшийся в улыбке уголок губ.
И вдруг слезинке стало так легко. Ее охватила горячая волна прощения, сжигающая все обиды и бессильную ярость. Она почувствовала, что прощает, и прощают ее. Дух прощения поднес ее, невесомую и понес туда. А там она растворилась во всепоглощающем Духе любви и терпимости.
И уже оттуда увидела ясные глаза и светлую улыбку.