Мария Леонидовна сидела за столиком маленького уютного кафе
в самом центре Парижа и пила свой любимый кофе. Здесь готовили
удивительно вкусный кофе. Подавали его в серебряной турочке и не-
пременно с горячим молоком в маленьком фарфоровом молочнике.
Мария Леонидовна была женщиной довольно взрослой, самосто-
ятельной и одинокой. Она привыкла единолично распоряжаться своей
жизнью. Ей это нравилось. Ее это вполне устраивало. В молодости она,
конечно, мечтала о любимом мужчине, семье, детях. Но время шло.
Мечты о спокойном семейном уюте оттеснялись все нарастающим тем-
пом повседневной жизни, а потом и вовсе почти исчезли. И Мария Ле-
онидовна успокоилась. Значит, не судьба.
Приближался вечер. Спешили по домам с работы парижане, за-
жигались витрины, кафе постепенно заполнялось посетителями. По их
спокойному и уверенному поведению было видно, что они здесь неред-
кие гости.
– Интересно, – вдруг подумалось ей, – как так получилось, что я
ни разу не была в Париже?
Она машинально пожала плечами, отвечая на свой же вопрос, и ак-
куратно поставила на блюдечко изящную кофейную чашечку. Действи-
тельно, она побывала почти во всех странах мира, а здесь сейчас оказа-
лась всего на одну неделю, да и то по туристической «горящей» путевке.
– Мадам еще что-нибудь желает? – поинтересовался услужливый
официант. Мария Леонидовна попросила счет и достала из сумочки
маленькое зеркальце и губную помаду.
Мария Леонидовна медленно шла, время от времени сверяя на-
звания улиц с картой, где красной точкой был обозначен их отель.
Вечерний город… Очень похожий на сотни других и такой не-
повторимый. Каждый из этих городов запоминался каким-то еле за-
метным штрихом, присущим только ему. Мария Леонидовна шла по
вечернему Парижу и не могла понять, что же именно отличает этот зага-
дочный город от других? Романтика и удаль знакомых с детства геро-
ев Александра Дюма, любовь несчастного Квазимодо, тонкий аромат
вина, галантность французских кавалеров, неповторимое грассирую-
щее «р"р"р»? Что именно? Или все сразу?
Мария Леонидовна не заметила, как подошла к отелю, и тут ее
окликнули.
– Мария Леонидовна, как хорошо, что я вас встретил, – мужчина
из их группы шагнул ей навстречу, – добрый вечер!
– Добрый, – машинально ответила она, с удивлением глядя на него.
Она выделила его изо всей группы в первый же день. Шатен сред-
него роста, средних лет, но очень уверенный в себе. Ей с юности нрави-
лись такие мужчины. Звали его Сергеем. Отчество она не запомнила.
На всех экскурсиях, в ресторане, везде он был с миловидной дамой,
выглядевшей немного старше его. Было видно, что они с большой неж-
ностью относятся друг к другу. «Странно, а живут в разных номерах?» –
мелькала любопытная мысль при каждой встрече на этаже, но тут же
исчезала, так как Мария Леонидовна очень не любила без приглаше-
ния влезать в чужие дела.
– Вы нас не выручите? – Сергей с улыбкой смотрел на нее.
– Конечно, – с готовностью ответила Мария Леонидовна, – а что
случилось?
– Да вот, взяли билеты в театр, а сестра умудрилась вывихнуть ногу.
Может быть, пойдете со мной, когда еще придется?
«Сестра», – почему"то в первую очередь отметила про себя Мария
Леонидовна.
– Спасибо, с большим удовольствием.
– Ну, вот и отлично, – Сергей продолжал улыбаться, – встречаем-
ся здесь через полчаса. Идет?
Не сговариваясь, словно по команде, они развернулись и одно-
временно шагнули к лифту. И оба рассмеялись.
Знаменитый «Гранд Опера». «Вот, наверное, еще одно парижское
ощущение», – невольно подумала Мария Леонидовна, рассматривая
внутреннее убранство театра. Фрески, картины, воздух, пропитанные
самой Историей, удивительным образом сочетались с великолепием
живых цветов. Великая музыка прошлого словно материализовалась в
этих неповторимых красках и продолжала свое звучание.
– Как красиво, чудо, просто чудо, – шептала Мария Леонидовна,
переводя взгляд с одной композиции на другую. Прелюдия живых цве-
тов. Неповторимое сочетание вечного и настоящего.
Зрители не спеша потянулись в зал. Начинался спектакль. И опять
Марию Леонидовну охватило волнующее чувство чего-то необычного.
Ни в одном театре мира с ней не случалось такого. Она словно раство-
рилась в этой музыке, словно оказалась внутри её. Или музыка напол-
нила её саму. Это невозможно было понять. Ей казалось, что все, кто
находится сейчас в зале – и музыканты, и актеры, и зрители, и сама
сцена, – все качаются в такт музыке на ярких разноцветных волнах, а
она откуда-то сверху дирижирует этим сводным оркестром. И она так
спокойна и так счастлива…
Смолкли последние аккорды. Мария Леонидовна невольно заж-
мурилась от вспыхнувшего яркого света.
– Какая прекрасная музыка. Уходить не хочется, – Сергей дотро-
нулся до ее руки, – вам понравилось?
– Очень! Это просто волшебно, – ответила она, открывая глаза. –
Спасибо вам.
– Спасибо вам, – улыбнулся Сергей, и они стали пробираться к
выходу.
Шли не торопясь. Прекрасная музыка не отпускала. Она летела за
ними, заполняя собой улицы, дома, воздух, небо, их самих. Хотелось
громко-громко крикнуть и полететь на упругих волнах этой волную-
щей парижской музыки. Внутри опять что-то словно защекотало.
«Опять это ощущение», – подумала Мария Леонидовна. Но ей совсем
не хотелось, чтобы оно проходило. Словно ожидание чего-то прекрас-
ного и таинственного, нежного, доброго, теплого…
Они остановились. Внизу под гранитным парапетом тихо плес-
калась Сена, старинные замки на другом берегу были искусно под-
свечены и, словно алмазные подвески, спускались на землю из самой
глубины темного парижского неба, мимо медленно проплывали про-
гулочные катера с танцующими парами на освещенных палубах, где-то
звучал аккордеон…
Сергей положил руки на плечи Марии Леонидовны и немножко
развернул ее к себе. Несколько секунд они молча смотрели в глаза друг
другу, не моргая, не шевелясь, не дыша. Они стояли здесь, на этой ноч-
ной парижской набережной, но их словно здесь не было. Они летели
туда, в неведомую высь, и чувствовали, что волны чарующей музыки
снова и снова подхватывают их и кружат, кружат над этим пьянящим
городом.
О, Париж, Париж!
Город безумства и удали, величия и бесчестия, страсти и разочаро-
вания, город любви!
Показались знакомые очертания отеля. Только в нескольких ок-
нах еще горел свет. Люди отдыхали после нелегкого туристического дня.
Мария Леонидовна и Сергей вошли в приглушенно освещенный
холл, обменялись приветствием с понимающе улыбнувшейся девуш-
кой за стойкой «Reseption» и направились к лестнице. Ее дверь. Они
остановились. Мария Леонидовна опять почувствовала приближение
накатывающейся волны томительно-тягучей завораживающей истомы.
– Вы поедете завтра со мной? – шепотом спросил Сергей.
– Да, – еле слышно ответила она.
– Встречаемся за завтраком. Спокойной ночи, – он нежно поце-
ловал ее руку и пошел вдоль длинного коридора.
– Спокойной ночи, – машинально ответила Мария Леонидовна и
открыла дверь номера.
Утро было светлым и солнечным. «Завтра – домой», – подумала
Мария Леонидовна, глядя на легкие белые облачка, медленно плыву-
щие по синему небу. И ей вдруг так захотелось, чтобы быстрее наступи-
ло это «завтра», чтобы она опять оказалась среди родных и безумно
любимых людей. Несмотря на частые разъезды, она так и не научилась
не скучать по ним. А может, этому и не надо учиться. Ведь они – часть
ее жизни, а значит, без них ей никак нельзя.
«Ой», – память вдруг опять вернула ее во вчерашний вечер, – «А
куда я сегодня еду? И сколько сейчас времени?»
Мария Леонидовна быстро привела себя в порядок и спустилась в
ресторан. Сергей и его сестра уже заканчивали завтрак. Они приветли-
во кивнули ей. Мария Леонидовна поставила на поднос традиционный
набор из кофе, теплого круассана и кукурузных хлопьев с молоком и
села за свободный столик.
– Приятного аппетита, – услышала она голос Сергея. – Как на-
строение? У вас не изменились планы?
– Нет, – ответила Мария Леонидовна, размешивая ложечкой давно
растаявший сахар. – Туристическая программа выполнена, сегодня –
свободный день. Магазины меня не интересуют. Так что я готова. А куда
мы едем?
– Вот и отлично! Сестре из-за ноги опять придется остаться дома.
По дороге я все расскажу. Сколько вам нужно времени на сборы?
– Минут 15-20.
– Хорошо, через 20 минут я жду вас в холле.
Арендованный темно-синий «Пежо», мягко урча, катил по ровно-
му шоссе. Мимо проносились ухоженные деревеньки, невысокие часо-
венки, ровно очерченные виноградники. Чувствовалось, что люди, жи-
вущие в этой относительно небольшой стране, ценят и любят каждый
сантиметр своей земли.
Ехали молча. Сергей был задумчив, и Марии Леонидовне в какой-
то момент показалось, что он вообще забыл о ней. «Ну, и ладно, в конце
концов это он меня пригласил. Пусть это будет еще одной экскурси-
ей», – нашла она мудрое решение и стала внимательно рассматривать
пейзаж за окном.
– Мария Леонидовна, – голос Сергея прозвучал устало и глухо, слов-
но он только что вернулся откудато издалека. – Я Вас очень прошу ни о
чем меня не спрашивайте сейчас, я все расскажу сам. Извините меня.
И он снова замолчал, словно опять уплыл куда-то в глубину своих
воспоминаний.
Наконец у щита с названием какого-то городка они свернули на
небольшую дорогу и спустя 10 минут подъезжали к свежевыкрашенным
домикам с аккуратными садиками вокруг них. Люди, попадавшиеся на
пути, с любопытством смотрели им вслед. Было видно, что не так часто
к ним наведываются гости. В основном это были пожилые люди, такие
маленькие и чистенькие, что, казалось, от них должно пахнуть клубни-
кой и молоком.
Мария Леонидовна и Сергей проехали через весь городок и оказа-
лись среди огромного виноградника. Дорога немного сузилась, но все
равно была достаточно ровной. Темно-зеленое необъятное поле ров-
ными рядами виноградных лоз подходило к подножию небольшого
холма, покрытого соснами. А гдето там, высоко, сквозь высокие
стройные деревья блестел на солнце купол часовни. Это было необык-
новенно красиво, и Мария Леонидовна даже пожалела, что не взяла с
собой фотоаппарат.
Почти на вершине холма сосны вдруг словно расступились, осво-
бождая место для небольшого ровного плато, на котором покоилось
тихое кладбище, обнесенное высоким забором, больше, наверное, для
формы, чем из-за необходимости.
Сергей припарковал машину.
– Можно мне с Вами? – неуверенно спросила Мария Леонидовна.
– Я бы очень этого хотел, – тихо ответил Сергей. Он купил буке-
тик ярко-синих цветов, похожих на васильки, в маленьком пластмас-
совом стаканчике с водой, и они пошли по ровной дорожке между над-
гробий почти одинакового размера и формы.
Сергей остановился у одной из могил. Он поставил стаканчик с
цветами на плиту, а сам положил руку на памятник, поглаживая паль-
цами холодный камень.
«Моника Ришар, 1946-1991», – прочитала Мария Леонидовна над-
пись на гранитной плите. С овальной фотографии на нее смотрела мо-
лодая женщина. Светлые волосы были разделены косым пробором так,
что длинная прядь почти закрывала ей правую половину лица. Было
такое ощущение, что во время съемки женщина чуть-чуть наклонила
голову и улыбнулась. И теперь этот неуловимый момент навсегда за-
стыл в тяжелом камне.
– Это – моя жена, – тихо сказал Сергей, – мы прожили почти два
года. Авиакатастрофа. Она была старше меня. Это было наваждение,
страсть, безумие. Только началась перестройка. Первые совместные
предприятия, первые поездки за рубеж, первые деньги. И тут – она,
специалист с французской стороны. Настоящая француженка до пос-
ледней ниточки. Что она во мне нашла? До сих пор не могу понять.
Мы могли часами сидеть и смотреть на звезды. И нам было хорошо от
того, что блестит асфальт, что цветет виноград, что летит самолет или
идет дождь. Нам было хорошо. Командировка кончалась. Куда мы
только ни обращались, чтобы оформить наш брак. Везде получали
отказ. Моника смеялась и говорила, что это совсем не обязательно,
что она и так моя жена. Но для меня это было очень важно. Потом она
прилетела в Москву. Опять заявления, письма, отказы. Но стоило нам
оказаться вдвоем, мы словно погружались в другой мир, наш мир, та-
кой чистый, спокойный и надежный. Я больше сюда не смог выбрать-
ся, а она прилетала. Часто. Как только могла. Если бы не эта нелепая,
ужасная, роковая случайность. Еще не успели взлететь. Почти над са-
мым Парижем. Париж, Париж…
Марии Леонидовне очень захотелось подойти к Сергею, обнять его,
успокоить, но серые глаза Моники словно предостерегали: «Не трогай,
не смей, он – мой!» И Мария Леонидовна не в силах была ослушаться.
Сергей немного перевел дыхание, провел рукой по фотографии и
сказал:
– Я очень благодарен тебе, Моника. Ты научила меня любить и
быть любимым, ты – мое прошлое, от которого я никогда не откажусь.
Ты хотела, чтобы я был счастлив. Я счастлив, Моника. Я очень счаст-
лив. Прощай.
Мария Леонидовна не сдерживала слез. Серые глаза с цветной ке-
рамики снова молчаливо наблюдали за ней. И ей показалось, что они
смотрят уже не так тревожно.
«Благодарю тебя, Моника», – беззвучно прошептала Мария Лео-
нидовна и пошла вслед за Сергеем.
Когда они въехали на стоянку перед отелем, уже смеркалось.
– Завтра – домой. Может быть проведем сегодняшний вечер вме-
сте. И сестра будет рада. А-то сидит целый день одна-одинешенька, –
спросил Сергей, выключая двигатель.
– Сейчас, только переоденусь с дороги, – ответила Мария Леони-
довна. Они оформили все необходимые документы на машину и вошли
в отель.
– Я очень вам благодарен, – Сергей немного задержался у лифта, –
так мы ждем.
Мария Леонидовна приняла душ, переоделась в светлый брючный
костюм спортивного покроя, положила в полиэтиленовый пакет баноч-
ку красной икры и бутылку сухого французского вина, что купила в
погребах одного из замков Луары. Потом, словно что-то вспомнив, со-
брала со дна своей сумочки россыпь шоколадных конфет и тоже броси-
ла их в пакет.
Подойдя к номеру Сергея, она тихонько постучала. Два голоса,
мужской и женский, почти одновременно откликнулись:
– Войдите!
Мария Леонидовна приоткрыла дверь:
– Добрый вечер!
– Проходите, проходите, – защебетала сестра Сергея. – Меня
Людмилой зовут. А вас – Мария Леонидовна, я уже знаю. Проходите,
располагайтесь. Видите, в кои-то веки вытащила брата отдохнуть, да
вот тебе, ногу вывихнула. Ну какой из меня попутчик? Вечно со мной
что-нибудь приключается.
– Ладно, Мила, – ласково остановил сестру Сергей, – приглашай
гостью к столу.
– Вот, – неуверенно сказала Мария Леонидовна и протянула пакет.
– Отлично, – Сергей тут же начал освобождать его от содержимого.
В небольшом номере обычного трехзвездного парижского отеля
они пили прекрасное французское вино из пластмассовых стаканчиков,
острыми краями нежного солоноватого крекера зачерпывали прямо из
баночки сахалинскую красную икру и заедали все это маленькими ку-
сочками банана и московскими шоколадными конфетами. Им казалось,
что они давно – давно знают друг друга, но по какой-то удивительно
нелепой случайности не виделись много лет. И вот теперь встретились
и не могут наговориться. Они наперебой рассказывали друг другу о своей
работе, друзьях, родных и знакомых, о забавных случаях из их жизни.
И жизнь каждого из них удивительным образом вплеталась в их соб-
ственную, но это никого не тяготило. А наоборот. Появлялось новое
ощущение родства и близости, что было необычайно приятно.
– Ой, ребята, – воскликнула вдруг Людмила, посмотрев на часы, –
половина второго. Завтра подъем в шесть утра. Все, вы как хотите, а я
пошла.
Сергей проводил ее до соседнего номера и вернулся. Мария Леони-
довна продолжала сидеть в своем кресле. Ноги и руки отказывались слу-
шать ее. Она хотела встать, пойти к себе, но не могла даже пошевелиться.
«Боже, что он обо мне подумает?»
–Успокойтесь, Машенька, – Сергей немного наклонился над
креслом, – осталось всего четыре часа. Так может быть, и не ложиться
вовсе, в самолете отдохнем.
И снова внутри что-то защемило, заволновало, снова накатила эта
тягучая волна ожидания чего-то неизведанного и такого прекрасного.
«Какой всетаки славный город, этот Париж», – внезапно промелькну-
ла невесть откуда появившаяся мысль и тут же растворилась в сладост-
ном благоговейном дурмане…
Аэропорт встретил их размеренным гулом суетящихся пассажи-
ров. Служащие привычными движениями выполняли свою повседнев-
ную работу. Обычная предполетная суета.
Мария Леонидовна сдала свой чемодан в багаж и теперь прогули-
валась среди разнообразия беспошлинных товаров даже не с целью что-
то купить, а просто чтобы потратить оставшиеся франки. «Так что же
произошло?» – размышляла она, вертя в руках очередную безделушку. –
«Что со мной произошло?» Что же с ней произошло? Неужели и она не
смогла удержаться от того, чтобы не попасть в ловко расставленные сети
этого безумного города? Чувства, которые она так усиленно старалась
погасить в себе все эти годы, вдруг одним разом всколыхнулись где-то в
самой глубине ее души и выплеснулись ярким мощным живым фонта-
ном безудержного безмерного счастья. Она едва не застонала от вновь
нахлынувших воспоминаний. «А все-таки я, наверное, счастливая», –
подумала Мария Леонидовна и направилась к кассе.
«Боинг», яростно урча всеми четырьмя моторами, равномерно
набирал скорость, чтобы через несколько мгновений оторваться от
взлетной полосы. Сергею удалось уговорить рядом сидящего пасса-
жира поменяться местами с Марией Леонидовной, и теперь они си-
дели вместе, все втроем, пристегнутые ремнями безопасности и смот-
рели, как за окошком иллюминатора белые всклоченные облака уп-
лывали вниз, устилая собой дно безграничного небесного океана.
Самолет лег на курс.
– Ну, все, теперь я буду спать, – сказала Людмила, прикрывая зе-
вок рукой и удобнее устраиваясь в кресле. – Самолет для меня – луч-
шее снотворное.
– Проспит до самой посадки, уже проверено, – уверенно подтвер-
дил Сергей.
Полет проходил спокойно. Стюардессы бесшумно сновали по са-
лону, командир корабля изредка делал пояснительные объявления по
радио, на экране дисплея демонстрировался какой-то бесконечный
фильм, пассажиры, кто как мог, коротали время.
Мария Леонидовна и Сергей время от времени обменивались де-
журными короткими фразами, даже не пытаясь поддерживать разго-
вор. О вчерашнем не было сказано ни слова. Мария Леонидовна сама
не знала, хочется ли ей говорить об этом. Еще один эпизод из жизни.
Страстный, волнующий, сладостный, но всего лишь эпизод, который
имеет свое начало и конец.
«А может быть, это просто логическое завершение пребывания в
Париже?», – подумалось ей. – «Ведь не случайно же говорят, что Па-
риж – город любви». Но что-то все-таки мешало ей утвердительно от-
ветить на этот вопрос. «Ладно, не стоит углубляться, время покажет», –
философски решила она, и в этот момент моторы со страшной силой
заревели во все свои четыре глотки, и самолет затрясло так, что, каза-
лось, он сейчас просто рассыплется. Марию Леонидовну буквально вда-
вило в кресло, и она просто не в состоянии была даже повернуть голову.
Среди пассажиров началась легкая паника.
– Уважаемые пассажиры, – голос командира корабля звучал спо-
койно и ровно, – наш самолет попал в зону турбулентных потоков.
Просим, во избежание травм, оставаться на своих местах и пристегнуть
ремни безопасности.
Раздались короткие сигналы сирены и зажглось табло: «Не курить.
Пристегнуть ремни». Пассажиры разом все замолчали и, как заворо-
женные, уставились на это немигающее табло, словно боялись пропус-
тить момент, когда оно погаснет.
Самолет не переставало трясти. Сергей сидел бледный, плотно
сомкнув губы и закрыв глаза. Одной рукой он инстинктивно прикры-
вал спящую сестру, а другой все сильнее сжимал руку Марии Леонидов-
ны, словно старался не дать ей войти в резонанс с этой сумасшедшей
тряской. Марии Леонидовне казалось, что она отчетливо слышит хруст
собственных пальцев, но ей так было спокойнее и легче. В эти минуты
она словно слилась с ним в единый организм, который жил своей обо-
собленной жизнью. Она чувствовала его учащенный пульс, его преры-
вистое дыхание, его мысли словно проносились через нее и станови-
лись уже ее мыслями.
«Париж, Париж, не отнимай у меня то, что ты так великодушно
мне подарил», – снова и снова прокручивалась в голове одна и та же
фраза.
Тряска прекратилась так же внезапно, как и началась.
– Уважаемые пассажиры! Турбулентная зона закончилась. Благо-
дарим вас за спокойствие и выдержку. Желаем вам счастливого пути! –
снова проговорило радио. Табло погасло. Пассажиры зашевелились в
своих креслах, забрякали замки привязных ремней.
Он по-прежнему не отпускал уже совсем онемевшей ее руки. Она
и не пыталась освободиться.
На соседнем кресле мирно спала Людмила.
Осень, 2002