На пороге, к его удивлению, стоял участковый Семёныч, с озабоченной улыбкой и неизвестный, крепкий и сравнительно молодой человек, видимо, друган Семёныча.
-Тоже, поди, мент - подумал озадаченный Фердыщенко.
Ментов, признаться, он не любил, ну так уж повелось сызмальства, потому что там, где родился и провёл детство маленький Фердыщенко, ментом служил местный мужик и сучее его трудно было найти. А родился Амненподист Сергеевич в деревне Малая Ептыть... Вот и ты, дорогой читатель, прочитал его, как матерное слово, то есть Ёптыть и рассмеялся, наверное, а зря. Название читается через "Е", а не "Ё" и само слово читается с ударением на ептЫть, если правильно произносить. Название деревеньки произошло от маленькой, петляющей родниковой речушки Малая Птыть. Историки утверждают, что назвали эту речушку за говорливое на камушках журчание, как будто малая пичужка заливается, да и петляет она так резво, как птичка лётает, мол, туды-сюды, туды-сюды. Правда, со временем эта правильность куда то ушла, поскольку речушка была с норовом, то бишь с характером своенравным - она свои омутки переносила с места на место и там, где его не было - БАЦ, а он уже тута, особливо на бродных переправах.
Вот идут мужики на покос через брод поутру, а назад - ёптыть! - в омуте купаются. Вот так и родилось название деревушки, мол, не перейти в деревню через речушку ног не замочив, как бы по-малому. Потом, правда, "Ё" перешло в "Е" - стёрлось местным наречием. Ну, а правильно то читать и говорить с ударением на "Ы". А есть ещё и деревня Большая Ептыть, в смысле - ниже по течению... Ох и дрались же пацанами Малые Ептыти с Большими Ептытями - так закалялся характер маленького Фердыщенки и вырос он настоящим мужиком поэтому, не то, что нынешняя молодёжь. Но дрались честно - на кулачках, а ментяра, сволочь, подкрадывался к дерущимся ребятам с колОм и давай их охаживать.
Ну??? Сволочь, конечно!
Фердыщенку так огрел один раз по спине, что он до сих пор помнил и поэтому не любил этих ребят, каждому давая кол в руки, мысленно, конечно. Семёныч - другое дело, в смысле - свой мент и выпить не дурак, и вообще.
-Оп-па! - подумал он радостно и сразу повеселел: ребята то пришли к нему не с пустыми руками.
-Зах-ха-ади! - загадочно-певуче с заговорщицким видом произнёс пенсионер и театрально махнул рукой, радушно приглашая. Ребята озадачили его сразу.
- Простите, а Амненподиста Сергеевича мы могли бы увидеть? - обратился к нему Семёныч, причём, так он это естественно произнёс, что Фердыщенко сразу же включился в игру, поняв, что ребята уже хорошо поддали и куражатся над ним, разыгрывая спектакль с неузнаванием. Второй мент тоже только хлопал большими серыми глазами и рыскал алчным взглядом по комнате, по Фердыщенке - в поисках закуски, наверное. Посмотрев внимательно на нежданных гостей, пенсионер ничего интересного не увидел у них в руках и тут же сообразил, что они оставили бутылки в подъезде. Он и сам так разыгрывал, ну для веселья, конечно.
Приходишь к человеку с пустыми руками - он весь в грусти, понятное дело, а ты - оппля - выходишь в подъезд и появляешься с "супризом" - веселО - ах-хах!!! Понимающе улыбнувшись, Фердыщенко с дурацкими словами младшего Акопяна - "Ахалай махалай!" - выглянул в подъезд и... - ничего! Странно...
То, что Семёныч, как он, мог спрятать бутылки этажом выше... Ну, при всём уважении к нему, пенсионер так хорошо не думал про мента. В растерянности Фердыщенко вернулся в квартиру и, примерно, как Берия на свою жертву, уставился на Семёныча - А чего пришли то тогда?
- Так, где гражданин Фердыщенко и, кстати, кем Вы ему приходитесь? - вдруг взял на себя инициативу друган-ментяра.
-Ты чо, Семёныч, с дуба рухнул? Мне, ребята, не до вас, чес-слово... Пришли выпить - давайте, а нет - гуляйте себе дальше! - рассверепел Фердыщенко на нахальный вопрос.
- Амненподист, ты ли, чо ли? - вдруг прозрел Семёныч, недоверчиво разглядывая геройского пензианера, как Остап Ибрагимович любимого брата - Колю Шмидта.
- Ну я, а ты зенки залил и узнать уже не можешь? - продолжал сердиться Фердыщенко.
- Да, как же тебя узнать то? Кстати, ты себя в зеркале видел? - с сомнением и одновременно с какой то догадкой в голосе спросил Семёныч, и насильно подвёл упирающегося соседа к старенькому трюмо, которое Фердыщенко жалился выкинуть, вот уже лет двадцать.
- Ну??? - заключил "поганый мент", как его окрестила Колобродько.
Фердыщенко после 65-ти, вообще старался не заглядывать в зеркало, ибо зрелище, на его взгляд, было печальным. Да и чего заглядывать то - в свои 75 он из Большого Секаса уже вышел, а видеть эту жирную, морщинистую рожу каждый день было неприятно, поверьте на слово. Он даже бриться стал "машинкой" только поэтому.
Нехотя взглянув в зеркало, Фердыщенко даже оглянулся за спину, потому что увидел там, где то навскидку 45-50-летнего мужика, очи-инно даже себе ещё ничего, на перший взгляд, конечно.
-Ептыть! - прошептал он, вспомнив родные корни и покачнулся. Семёныч ловко подхватил пензианера и спросил, мол, где у него валерьянка или валидол там...
- Вотка в холодильнике... Налей сотку, Семёныч... Эт-та... чего это, а? Глюки, чо ли ёли??? - пожалел себя пензианер.
- Помираю, наверно... - заключил он и всхлипнул. Семёныч шустро разлил по рюмкам - молча выпили, капитан крякнул без закуски.
- А чувствуешь то себя как? - участливо спросил ментовский сосед, тоже отказывающийся верить своим глазам. ФСБ-шник в это время мудро помалкивал, понимая, что всё не просто так - эта исчезающая куча дерьма чудовищного размера, этот сильно помолодевший, судя по реакции участкового, пенсионер и... невзначай посмотрел на своё плечо - там, прям на пиджаке, блестела большущая генеральская звезда.
- Как минимум...- произнёс он про себя.
Фердыщенке помирать, ну никак не хотелось и он честно прислушался к внутреннему голосу, который, к его удивлению и даже радости, чуть хмельным голоском потребовал добавки спиртного...
Продолжение следует.