Когда его спросили, что нарисовано на альбомном листе, он только усмехнулся.
- Слепцы, - он уже не замечал их, - разве вы не видите, какие тяжелые белые одеяла укрыли серые возвышенности? А зеленые островки, чуть пробивающиеся через их толщь? Как еще холодно, но это ненадолго. Я чувствую: ветры стихают. Ничто не помешает побегам юных трав. Наконец-то можно выпустить скот полакомится свежими побегами.
Оставался небольшой клочок земли на далеком островке, затерянном вблизи Северного полюса, который еще вселял надежду в его обитателей. Пару лет и он исчезнет с лица земли, укрывшись снежным покрывалом навсегда.
Холода были постоянным спутником северной территории, но таких свирепых еще не было. Весенне-летний период как-то незаметно стал растворяться в своих сменщиках – осени и зиме. Жизненный цикл растений вошел в завершающую стадию. Морозы, ледяные ветры, а в весной и летом скот не давали созревать растениям, почве - восстанавливаться. Если бы колонисты смогли разглядеть беду, когда со своих судов обратили внимание на этот островок, так напоминающий им родину. Теперь снежная пустыня их родина, спрятанная от мира за образовавшимися ледниками, препятствующими проникновению судов на остров.
Как обманчиво было первое впечатление поселенцев, так и одного из их потомков Алесандра Нортфенсьольда, одного из последних островитян. Но ему не удалось увидеть последних дней жизни своих соседей, и их скота, так и не насладившегося молоденькой травкой.
Алесандр, также как и четверо его друзей, пал жертвой снежной бури во время охоты в отдалении от своего жилища. Опытные охотники и знатоки здешней природы не смогли увидеть резкое изменение погоды. Боги не пощадили истребителей родной природы, высасывающие из нее соки на протяжении нескольких столетий.
Растительный и животный мир обрели гармонию в небытие, таково было злосчастное равновесие, которое уготовила природа островитянам.
Недалеко от берега останки Алесандра и его друзей нашел исследователь и мореплаватель Корней Латкин. За движением его руки по чистому альбомному листу наблюдали врачи психиатрической лечебницы маленького провинциального городка. Они считали рассказы слесаря третьего разряда механического завода Корнея Латкина душевным расстройством.
Острова, о котором он говорит, нет ни на одной карте. Жизни в той части света нет, и не могло быть. Как такое могло прийти в голову? Откуда такие фантазии и иллюзии могли появиться в голове слесаря Латкина? Об этом врачи и думать не хотели. Так проще жить. Зачем лезть в голову и душу человека, если проще признать его душевнобольным? Ведь любое отклонение от нормы – есть прелюдия для душевного расстройства, признаваемого всеми другими членами общества.
Кто бы мог знать, что пройдет еще не менее двух десятков лет, и остров будет нанесен на карту все той же самой рукой, описывающей белоснежные пейзажи на белоснежном листе бумаги.
Алесандро и другие жители затерянной земли, оторванной на века от мира, рассказали о коллапсе своей цивилизации и о первых покорителях некогда живого уголка природы в отдаленном местечке нашей планеты.
Расплата за их чрезмерную эксплуатацию природных ресурсов была жестокой – смерть всему живому.
А что нас, похитителей природных ресурсов у матушки-земли, ждет в ближайшем будущем?