Лемингов Варя придумать так и не смогла. Почём ей было знать, как они выглядят? Она же их никогда не видела. Только в учебнике по билоги читала о них. Однако, какое-то кролико – подобное создание с длинным крысиным хвостом сейчас прыгало по камням где-то у подножия острова. Поглядев на него внимательно, девочка решила повременить с заселением острова живыми тварями. Лин Дин на создании новых жизненных форм тоже не настаивала и выглядела какой-то грустной.
Варя ощущаля её густь почти физически. Это было странно. За всё время, проведённое с драконихой, девочка ни разу не ощутила между собой и своей учительницей никакой перегородки. Лин Дин казалась ей огромным храмом с настежь распахнутыми дверями, в любое время суток излучающим тёплый ровный свет. И вот... Двери храма оказались закрыты...
К дракону подбежал Дымок. Так девочка назвала рыжего пса. Лайка была такого огненного цвета, что, казалось, вот-вот задымится. Пёс вилял хвостом и жаждал общения. Оказалось, что Лин Дин легко может слышать собачьи мысли. Это умение вызывало у Варвары некоторую зависть. Ещё бы! Девочка считала себя не только полноправной хозяйкой, но и создательницей рыжего пса. Кому как не ей необходимо было понимать своё творение с полувзгляда? Однако, сколько она не таращилась в чёрные осколочки собачьих глаз, сколько не морщила лоб, хмуря светлые брови, даже малюсенькой мысли не услышала.
Варвара хлопнула ладошкой по ноге, подзывая Дымка, и помчалась во весь дух по каменистому плато. Она знала, что тот немедленно бросится за ней вдогонку, принимая игру. Может, он и не мог общаться с хозяйкой так, как с драконом, но любить её это ему не мешало. Варя успела отбежать довольно далеко, прежде чем пёс догнал её. Некоторое время она пыталась петлять, силясь увернуться от сильных лап, но, в конце концов, сдалась и остановилась, чтобы отдышаться и потрепать любимца за уши.
Жизнь на острове сделала девочку гораздо сильнее и здоровее. Чахлая длинноносая горожанка осталась где-то далеко в прошлом. Вместо неё по скалам легко прыгала гибкая, стройная дикарка с румянцем во всю щёку и горящим отвагой взором. И странно было ей вспоминать, как она едва не замёрзла в первый свой день на Ло Шань.
Лин Дин сказала Варе, что та сполна овладела силой Тумо – умением вырабатывать таинственное тепло. Так что, приведись теперь девочке, подобно Дымку, заночевать на голом неприютном камне, она уже не почувствовала бы того смертельного, пробирающего до костей холода. К счастью, ночёвки под открытым небом тоже остались в прошлом.
Когда явилось первое тяжкое осознание того, что родная тёплая квартирка на пятом этаже затерялась в том, другом мире, и дверь в этот мир откроется лишь тогда, когда она – маленькая нескладная девчонка поможет спасти драконий мир, первой разумной мыслью Вари стала мысль о необходимости обзавестись каким-нибудь жилищем. Полдня она бродила по острову, заглядывая в его самые отдалённые уголки, в поисках подходящего места для своего домика. Домик ей виделся маленьким, беленьким с красной черепичной крышей и с красными ставенками на окнах. Девочка не спеша обошла весь остров и с огорчением убедилась, что домик ставить ей некуда. Весь остров Ло Шань представлял собой не что иное, как одинокую скалу посреди бескрайнего океана. На вершине её, более-менее ровной, несколько сот лет пролежал золотой дракон, поэтому камни там были совершенно голые, лишённые какой-либо растительности. В остальных местах худо-бедно цеплялись за гранит какие-то низкие стелящиеся кустики с жёсткими ветвями и мхи.
«Глупо ставить домик здесь, на этой лысой макушке, да ещё рядом с драконом, который того и гляди, цапанёт по нему крылом, – решила Варвара. – Пойду-ка я посмотрю внизу».
И она отправилась к подножию островка. Там юная исследовательница обнаружила лишь узенькую полоску каменного крошева, которая во время прилива совершенно скрывалась под водой и отвесные стены, выщербленные ударами беспощадных океанских кулаков. Тут девочка окончательно распрощалась с тёплой мыслью о беленьком домике. Здесь палатку негде было ставить, не то, что дом. К тому же, покопавшись в своей голове, она обнаружила, что совершенно ничего не знает о таких важных составляющих любого дома, как фундамент, отопительная система, потолочные балки… Тут же явилась ещё более удручающая мысль: палатку ей тоже не представить. Не ходила Варя в походы, не ночевала никогда у лесного костра… Может, уже и не придётся.
– Лин Дин, что же мне делать? – завопила Варя, даже не удосужившись приблизится к дракону.
– К чему надрывать горло тому, кто умеет думать? – услышала девочка мысленный шёпот Лин.
– Но я не хочу больше спать у тебя под боком! Он холодный и… металлический!
– Ты ведь уже не мёрзнешь?
– Не мёрзну. Однако хочется чего-то такого… Уюта хочется, вот!
– Тогда взгляни за тот камень, что сейчас попирает твоя гневная рука. Может за ним прячется то, что тебе подойдёт?
Варя и вправду стояла, опираясь рукой на отколовшийся от монолита кусок скалы. Она заглянула в узкую щель между каменными плитами и обнаружила, что вполне может в неё пролезть. Протиснувшись через этот узкий проход, она оказалась на небольшой гладкой площадке, ранее остававшейся скрытой от глаз. Площадка находилась ниже верхней части острова и подобно балкону слегка выдавалась вперёд, нависая над океанскими волнами, которые, тем не менее, никогда не смогли бы до неё добраться.
Сердце Вари радостно забилось.
«У каждого уважающего себя балкона должна быть дверь, – подумала она. – А за каждой дверью должна быть комната».
Девочка медленно отвела взгляд от океана и действительно, обнаружила в скале тёмный провал. Она устремилась туда. Конечно, никакая дверь не отгораживала небольшую круглую пещеру от внешнего мира. Однако, радости Вари не было предела. От многометровых гранитных стен, изукрашенных слюдяными крапинами, веяло такой надёжностью, что она враз успокоилась и даже слегка примирилась с перспективой провести здесь вечность.
С того достопамятного дня минуло уже немало других дней, все как один серых и промозглых, и столько же ночей, неотличимых от дней. Солнце, казалось, никогда не освещало этот мир. Звёзды не посылали свои нежные сияющие лучи, чтобы увидеть их отражения в солёных океанских брызгах. Только густые ватные сумерки обволакивали Ло Шань, превращая его в унылого сгорбленного старца, что веки вечные торчит здесь без надежды, без радости…
Каждая минутка Вариной жизни была чем-то заполнена. То она создавала для себя и собаки еду, то заставляла розовый гранит податливо выгибаться, образуя удобную чашку для сбора дождевой воды, то учила Дымка находить спрятанные вещи, то пыталась воссоздать по памяти мягкое уютное кресло в знакомый цветочек…
Как-то незаметно для самой себя, просто пытаясь наладить свой быт, Варвара очень многому научилась. Сияющая Песня была неизменно спокойна и внимательна, послушно наливая силой и светом все Варины мелодии. Мелодии, кстати, тоже изменились. Уже давно девочка забыла, каково это: приглушать голос, боясь недовольного стука в стену. На острове не было нервных соседок, не было вообще никого. Только непостижимый в своей мудрости дракон, стесняться которого было просто невозможно.
«Кстати, что-то Лин сегодня подозрительно долго молчит. И вообще, грустная какая-то», – подумала Варя.
– Лин Дин, как ты считаешь, можно объяснить Обо Ману всё по-хорошему? – робко начала разговор она, заглянув дракону в глаза.
– Ты полагаешь, что за тысячу лет он не сумел заметить гибели всех живых тварей на земле? И к тому же совершенно случайно спрятал солнце за непроницаемой завесой туч? – возмутилась Сияющая Песня, и в голосе её зазвенели гневные молоточки. – Ты не знаешь, сколько раз он пытался уничтожить этот остров. Но я ему не позволила. А уничтожить меня он не может. Так задумано Великим Творцом. Хотя, я не думаю, что смогу провести ещё одну вечность без Серебряного…
Тут Лин закрыла свои прекрасные глаза. Наверное, ей было больно смотреть на девочку, задающую такие глупые вопросы… Варе стало неловко. Действительно, со злодеями не ведут переговоры. Их просто побеждают. Обрушивают им на головы их же замки, пронзают волшебными мечами…
Интересно, а получится у неё что-нибудь обрушить?
– Даже не помышляй об этом! В нашем мире возможно только творчество. Ты просто перестанешь существовать, едва успев спеть первые ноты разрушающей Песни.
– А как же Обо Ман?
– На то он и Обо Ман. Он ничего не ломал. Явно – ничего. Иначе Поющий Свет никогда не даровал ему свою помощь. Хитрющий мудрец творил. И его странные, несовершенные творения постепенно вытесняли всё созданное раньше. Теперь Серебряный, подобно заботливой наседке, высиживает чужие яйца… Совсем забыв обо мне.
– Ну, так надо заставить его вспомнить! – воскликнула Варвара.
Глаза Лин вспыхнули. Она даже приподняла свою золотую голову, хотя обычно старалась лежать неподвижно, дабы не сотрясать попусту остров.
– Ты считаешь, что это возможно?
– Возможно всё, – пожала плечами Варя.
Произнося эти слова, она ничуть не кривила душой. Стоило ей вспомнить, как круто изменилась её жизнь за последнее время, и любые сомнения по этому поводу её оставляли. Если дело только в том, чтобы немного встряхнуть память древнего дракона, то скоро она будет петь песни на родной кухне, начиняя картошкой пирожки для мамы…
А Сияющая Песня, заглянув в мысли девочки, вдруг поняла, отчего Великому Создателю было угодно послать ей в помощники наивного ребёнка, а не умудрённого опытом совершённых ошибок старца…