Ислам. Философские проблемы военного аспекта
2. Становление военного ислама.
В философском плане предтечей «радикального ислама» еще в первой половине ХХ века стали труды основателя общества «Джамаат-уль-ислам» Абу Аля Маудуди и создание египтянином Хасаном аль-Банна общества «Братья-мусульмане». Но синхронность в активности религиозно-политических движений военной направленности в различных странах и регионах проявилась только в конце ХХ века и продолжается сегодня.
Жители Запада (в том числе и многие политики), как правило, недооценивают традиционную культуру насилия, пронизывающую все слои общества мира ислама. Проецируя свой менталитет на совершенно инородный менталитет мусульманского сообщества, они занимаются самообманом, принимают желаемое за действительное. Только изредка, когда террористы добывают заложников, чтобы их убить или освободить за выкуп, приоткрываются глаза СМИ, чтобы тут же закрыться.
Можно утверждать (ниже будут приведены яркие примеры этого утверждения), что «неисламский мир» оказался не подготовленным не только к противодействию воинствующему исламу, но даже к простой классификации исламских течений, разнородных по трактованию и практике мусульманства, и их агрессивных и миролюбивых сторон. Феномен «исламского фундаментализма» то вспыхивал, то затихал на протяжении всех столетий существования ислама. Он то захватывал огромные пространства, то действовал в подполье, выковывая сложные практики борьбы, включающие в себя психофизическую саморегуляцию на основе религиозных обрядов и молитв, использование внушения и гипноза, то, что мы сейчас ёмко называем зомбированием; целенаправленное использование наркотических веществ; жесткие тренировки сознания и тела. В некоторые периоды Арабского Халифата и Османской империи на государственном уровне отрабатывались приёмы военной подготовки фанатиков-убийц (ассасины, суфийские ордена, янычары, и пр.)
Эти методики, отточенные карматами, исмаилитами и некоторыми шиитскими орденами, сегодня квалифицированно используются при психологической и военной подготовке «воинов Аллаха», в подготовке шахидов в религиозных исламских школах и специальных военизированных лагерях. И если подобные центры можно было бы еще уничтожить физически, используя высокотехнологичное оружие, то подготовка фанатиков-убийц на уровне, близком к бытовому, в мусульманских общинах экстремистского толка, мечетях, на мазарах и базарах, - практически неуязвима.
Очевидно правильное понимание этой проблемы, выработка приёмов борьбы, адекватных методам противника, необходимы для обеспечения стабильности и безопасности любого демократического государства, особенно такого многоконфессиального, как Российская Федерация.
Интерес представляют географические центры исламского экстремизма, его общий эпицентр. Можно предположить, что он не совпадает с историческим районом зарождения этой религии – Меккой и Мединой, так же, как христианские религиозные центры не совпадают с местом зарождения христианской религии.
Исследование военных аспектов ислама необходимо ещё и для того, чтобы подготовка к борьбе с военно-агрессивным исламом не превращалась в исламофобию, не приобретала антиисламскую направленность, в противном случае армия «воинов аллаха» только получит новые пополнения.
Не менее серьезным представляется вопрос: чем опасна переоценка позиций ортодоксального Ислама, уже имеющего на своем вооружении все виды современного оружия, включая – ядерное? Не ошибся ли русский писатель Солженицын, который еще за десятилетие до конца двадцатого века пророчествовал: в 21 веке грядет Великая Исламская Империя! Если пророчество сбудется – состоится ли военное противостояние этой «империи» всему остальному немусульманскому миру? И в этом аспекте – не подобна ли нынешняя политика в отношении воинствующего Ислама со стороны России поведению страуса, прячущего голову в песок при виде опасности? (Правда исследователи давно установили, что страус прячет голову в песок по другой причине, но это не мешает нам воспользоваться столь образным сравнением).
Сегодня государства, в которых преобладает население, исповедующее ислам, не могут сравниться ни по уровню промышленности, ни по количеству и качеству вооружений с ведущими государствами. Но воинствующий ислам, ставший интернациональным, для достижения своих целей использует широкий диапазон оружия: современные средства психологической войны, СМИ и Интернет, а также квалифицированную подготовку боевиков и шахидов с использованием методов подготовки солдат спецназа и методик, отработанных в далеком прошлом и успешно применявшихся как на поле боя, так и в партизанской войне, т.е. - военные партизанские методы и террор.
Отечественные СМИ утверждают: террорист не имеет национальной и религиозной принадлежности, для террористов ислам – только прикрытие. В этом утверждении есть солидная доза лицемерия. Разумеется, - фанатизм и зомбирование тоже не следует исключать. Важно избежать недооценки военной стороны Ислама, а также – и переоценки, которая в целом может оказаться еще более фатальной для выживания всего человечества.
Выбирая тему, связанную с философскими проблемами военного аспекта ислама, можно невольно стать защитником одной из прямо противоположных точек зрения. Если отбросить риторику политиков, отстаивающих отдельные концепции и лобирующих заинтересованные группировки, то эти две точки выглядят следующим образом:
Точка зрения антиглобалистов.
Начавшийся в XV-XVI веке технический прогресс, в XX веке получил фантастическое ускорение. Вырвавшиеся вперед в технологическом отношении страны создают в начале XXI века политические механизмы по установлению «нового мирового порядка». К таким механизмам можно отнести Международный Валютный Фонд (МВФ), Всемирную Торговую Организацию (ВТО), Европейский Союз (ЕС), транснациональные корпорации и организованные наднациональные преступные группировки (наркобизнес, спекуляция оружием и т.п.) Во главе этих объединений оказалось государство США, которому удалось избежать в двух мировых войнах разрушений на своей территории и вырваться вперед в техническом развитии. Их политика должна привести к созданию мироустройства на основе единых принципов, единых либерально-демократических ценностей, единой валюты, и сопутствующего стирания национальных, этнических, религиозных отличий, а в конечном итоге – к созданию унитарного планетарного государства. В этих условиях новый тип войны – жесткая и коварная форма противоборства сил добра и зла. Доводы об опасности исламского фундаментализма и необходимости славянского единства служат всего лишь завесой для прикрытия замыслов апологетов этого «нового мирового порядка». Следовательно, политика России должна заключаться в противодействии агрессии американо-европейской западной цивилизации.
Эта точка зрения выражается не только на демонстрациях антиглобалистов, преследующих президентов по всему миру.
Сторонников подобного отношения мы найдем и среди депутатов Государственной Думы и на страницах научных трудов. Например, в прекрасном исследовании исторических корней военного ислама – в книге группы ученых «Путь воинов Аллаха» (И.В.Журавлев, С.А.Мельков, Л.И.Шершнев «ПУТЬ ВОИНОВ АЛЛАХА, Ислам и политика России», Москва, «ВЕЧЕ», 2004), после глубокого анализа становления системы подготовки военных кадров ортодоксального Ислама, в последних главах предлагается России объединиться с Китаем, Индией и Ираном в некий «цивилизационный союз» для борьбы против американо-европейской агрессии. Близкая к этой позиция просматривается и в книге Евгения Примакова «Ближний Восток на сцене и за кулисами» (Москва, «Российская газета», 2006), особенно в главе «Против раздела мира по религиозному признаку». (Справедливости ради отметим, что в заключительной главе Е. Примаков не акцентирует внимание читателя на вопросе противоборства с США – ну, на то он и дипломат!).
Точка зрения глобалистов.
Исламский фундаментализм на рубеже ХХ – XXI вв. стал агрессивной силой. Он пустил корни в большинстве стран мира и имеет отлаженную систему подготовки военных кадров. Суннитская Аль-Каида уже провела пробные террористические операции в Испании, Франции, США, Великобритании. Испытывая неудобства в Афганистане, Аль-Каида оттачивает свои ножи в Сомали и Ираке.
Радикальная ветвь ислама – ваххабизм – в ряде стран обладает судебной и государственной властью. (В дальнейшем постараемся отделять пуританский ваххабизм «внутреннего пользования» с воинствующим, стремящимся к мировому влиянию).
Шииты с февраля 1979 года создали в Иране теократическое государство, в котором, кроме государственных Вооруженных сил, сформированы дивизии «стражей исламской революции» по примеру «партийных» формирований СС в фашистской Германии, а также «басидж» - территориальные войска по типу военных формирований в Арабских Халифатах на заре ислама. «Партия аллаха» регулярно проводила массовые репрессии и погромы «от имени народа» и «по курсу имама» (напрашивается сравнение с головорезами Рема). Шиитское руководство Ирана поддерживает интернациональные исламские экстремистские группировки и стремится заполучить ядерное оружие.
Удары США по Ираку и афганским талибам освободили Иран от двух сильных противников и позволяют ему задавать тон не только в своем регионе, но и во всем исламском мире, претендовать на роль теперь уже исламского жандарма в Персидском заливе, а это - имперские амбиции. Проба сил произошла на земле южного Ливана. В процессе «ливанской войны» 2006 года Ирану в Ливане впервые удалось достичь объединения испокон времен враждующих суннитов и шиитов на общей антиизраильской платформе. В Афганистане целые армии талибов не уничтожены международной коалицией и стремятся к реваншу, а это люди, имеющие боевой опыт и финансовую поддержку мирового наркобизнеса. Несмотря на неудачные попытки в Афганистане примирить и объединить различные исламские течения, сохраняется тенденция создать планетарную «исламскую империю». Вывод: Россия должна «в едином строю» с США, Францией и Англией бороться с «международным терроризмом».
Как видим, эти две точки зрения, противоположные по основным выводам, имеют общую черту – они констатируют наличие конфронтации между двумя силами глобальной мощности. Эти две точки зрения обладают, каждая по-своему, внушительной доказательной базой.
В нашем исследовании мы не станем радикально принимать ту или иную точку зрения. Логика подсказывает, что обе эти противоположные позиции имеют право на жизнь. Однако, занимаясь военной темой, следует рассматривать «худший вариант» развития событий, т.е. – такой, при котором события станут развиваться в сторону настоящей широкомасштабной конфронтации между «Великой Исламской Империей» (Планетарным Халифатом) и немусульманским миром; это может произойти, если военному исламу удастся достичь такой степени влияния на мусульманские массы и довести подготовку оружия и кадров до такой кондиции, когда «откат» станет уже невозможным.
В этом плане любопытно было бы рассмотреть все возрастающую активность военного ислама в свете выводов известного русского военного теоретика Месснера в его теории Третьей Мировой войны, которую он назвал «мятежевойной». В этой теории Месснер доказывал, что новая мировая война будет вестись партизанскими способами, и это сведет на нет военное могущество ведущих великих держав. По теории Месснера в такой войне главенствующим становится фактор психологической обработки населения. Исследование успехов и неуспехов военного ислама в свете воззрений Месснера может послужить той иллюстрацией, которая подтвердит правоту военного теоретика.
Хотя компактное проживание мусульман характерно и для стран Южного полушария, более подробно рассмотрим становление военного ислама в горячем «исламском поясе» от Атлантики до Тибета.
Продолжение http://proza.ru/2008/04/02/425