Авторские препинания,
или
Ёрничанье по поводу книжицы, изданной в Москве, одной поэтессой, членом СПР
(Литературный фельетон)
Вот передо мной книга. Я привыкла оценивать любое издание внешне – не столько по красоте и яркости обложки, сколько по мастерству издателя. Грамотно ли оформлена брошюра. Есть ли на обложке то, что является той «изюминкой», которая сразу и открывает нам автора.
Обращает на себя внимание стихотворный эпиграф, взятый из произведения автора. Читаю раз, читаю два: вроде всё на месте, даже какая-то нежная картинка проступает. Но что-то протестует внутри, что-то заставляет иронизировать, усмехаться, а то и просто (ой, простите меня, уважаемый автор четверостишия) ёрничать.
Сонная, покоится Россия,
Под покровом синей вышины.
И глаза – нездешние, святые,
В сны её, как прежде, влюблены.
Столь многозначительные строки вынесены поэтессой на обложку под свой портрет с оборота книги. Обложка – глаза книги, святое. Значит, и у поэтессы вся квинтэссенция её поэзии вынесена на всеобщее обозрение, или позор. Потому что известно: у слова «позор» ещё Пушкин отмечал два значения: «позор – как зрелище, открывающееся взгляду, и – зрелище, постыдное для виновника его». В данном случае пусть каждый выберет значение этого слова сам.
Не буду придираться к знакам препинания, которые во многих своих стихах невпопад употребляет поэтесса (отдавая явное предпочтение многоточиям и тире), поскольку их всегда можно объяснить, как авторскую интонацию. Но, начитавшись подобных перлов, хочу назвать это «авторским препинанием». Когда поэту не хватает слов, появляются бесконечные запятые, многоточия, тире и двоеточия. За этим видится лишь беспомощность автора, который предлагает читателю самому додумать образы. И если у литератора не находится богатого лексического ряда, это всего лишь указывает на его уровень профессионализма.
Впрочем, мои суждения об «авторских препинаниях» спорны. И по всем канонам поэтики они имеют право быть – смысловые авторские знаки препинания, поставленные, казалось бы, против всех правил русской грамматики. Я сама люблю такой приём, охотно им пользуюсь. Но поскольку я тут не большой авторитет, то могла бы привести множество примеров из классики, где наличие авторских знаков препинания говорит как раз об умении пользоваться родным языком.
Но этот фельетон не ставит своей целью разбирать всю книжку поэтессы в целом, которую многие находят вполне пристойной и даровитой, и к которой у меня лично претензий нет. Творчество этого автора совсем не в круге моих предпочтений. И это может быть по разным причинам, в том числе и по моим читательским пристрастиям.
Меня заинтересовало оформление книги, умение издателя грамотно и достойно выпустить издание в свет. Но запнулась я вот на этом куплете, выставленном на обложку. Давайте всю эту поэтическую структуру – всего лишь один куплет – только себе представим. Каждую строчку в отдельности, хотя это и неправильный подход к восприятию стиха, но должна же я понять, ЧТО здесь царапает.
Итак, строчка первая:
Сонная, покоится Россия,
Поэзия должна быть метафоричной. Если «сонная» – это метафора, то какова же наша Россия. Отчего же она сонная? Можно, конечно предположить, что таково состояние самого автора, а, следовательно, и его мироощущение. Ну что ещё можно, зевая, предположить? Что и все вокруг такие же сонные, как мухи, ползают? Нет, они «покоятся». Вместе со своей Россией. Следовало бы поэтессе заглянуть хотя бы в самый простенький толковый словарь.
Мне не лень, я подскажу. «Покоиться - 1. Находиться в состоянии покоя. 2. Прочно основываться на чём-л. 3. Неподвижно лежать (напр., в гробу)».
Только вдуматься в смысл этих перлов! А если здесь подразумевается первое значение, то следует знать, что и у слова «покой» много значений. Выберем наиболее подходящее к создаваемой метафоре. Это будет «состояние тишины, отдыха, бездеятельности, отсутствие беспокойства». Что не может положительно работать на образ России.
Идём дальше – строчка вторая:
Под покровом синей вышины.
Ну, тут не велика находка. Хотя вполне допустимо сказать и так. Впрочем, и в прозаическом тексте это тоже употребляемо. Конечно, в разговоре мало кто так скажет, поэтому чувствуется, что автор нацеливает читателя на возвышенный «штиль».
«Под покровом ночи», «под синим небом», – так, просто, не вычурно, сказали бы многие. Но поэты такие смешные ребята, всё им надо помудрёнее что-нибудь придумать.
Строчка третья:
И глаза – нездешние, святые,
Глаза откуда взялись? Они в пространстве небесном прорисовались? Или, может быть, это у самой поэтессы такие глаза: «нездешние»? А здешние глаза каковы: круглые, навыкате, раскосые, подслеповатые? Или голубые, карие, серые? Нездешние – может налитые красным светом или, как в страшилках, у монстров? А может, вообще это – глазоньки, глазенапы, зенки, буркалы, шары, бельма, гляделки? Нездешние, значит, не наши; не привычные глаза, а какие-то «нездешние»... У поэтессы пояснение – «святые».
Дошли мы все до предела! Святых глаз у нас уже нет в России, а если есть, то только нездешние, откуда-то из других стран и сторон. Вот так, дорогие россияне: бесстыжие ваши зенки, наглые глазенапы, вороватые глазоньки...
И последний словесный этюд:
В сны её, как прежде, влюблены.
Нет, уж, простите: сонная или спящая Россия? Когда «сонная», то вроде как спит и не спит. А когда сны видит, то это уж точно «спящая».
Какие же у России сны должны быть, чтобы в них, «как прежде», были влюблены «нездешние глаза»? Наверное, эти нездешние глаза – раскосые от Чингисхановских воинов остались. Пока Россия спала, они её под своё иго подчинили. И теперь она всё ещё сонная, всё ещё кемарит, а нездешние глаза, скажем, Барака Абамы питают влюблённость в её сны. Ведь управлять такой Россией, находящейся в состоянии сна, легче. Свой образ жизни навязывать тоже удобнее. И спящую Россию можно хорошо поиметь!
Ох, достали меня эти наши поэтессочки! Зелёные и малограмотные.
Заметьте, члены СПР моего родного города! На личности я не переключаюсь, чтобы не травмировать юное создание. Всего лишь добавляю той остроты, которая отсутствует в вашем студнеобразном либерализме.
2008.