Здрастфуй уважаемый селькор!
Извените, что обращяюсь именно к вам. Дело в том, чта ты один из немногих, кто хучь што-то делает в редакции, и хучь раз в месяц бываешь на полях.
Мне уже 92 года. Из них 90 я выписываю вашу газету. В нашенском хуторе осталось 8 дворов. Три бабки, два деда и я. И еще один слепой. Мы ему четаем газету вслух. Сильнея всего он обмирает от рубрики «Глаз народа», в каторой жители района стараются, как можно умнее ответить по телифону на тупо поставленный вопрос. Слава Богу, телифонов у нас нет.
Пользуясь случяем хочем также отметить виселенький лаготип вашей газеты, выполненый в чорном траурном ключе. Наверно задумывая его, вирстальщик хотел кому-то отомстить.
А в октябре месяце наши три бабки, прочитав праздравление с днем пожилых людей, сверстанное в той же манере что и лаготип, на всякий случай запаслись гробами. Спасибо вам большое.
Радуют сводки с полей. Сельское хозяйство умирает. Но не так быстро как об этом расказывашь ты, и не так медлено как хотелось бы нам. Брюква пока што цветет.
Милецейские сводки однообразны. Мало трупов. Многовато краж сотовых телефонов. В том числе и у трупов.
Образованию мандец. Не говоря уж о культуре. Если мы правильно поняли, то закроют все плахие маленькие школы. Ребятишек будут будить на три часа раньше, и вести на школьном автобасе по бездорожью в такие же плохие, но бальшие школы. Правда, за 100 километров.
Это все равно, что сажать брюкву в Тюмени, а на прополку ездить в Конотоп.
Кстати, куда делся мой любимый кориспандент Иван Побрейся? Пусть он хучь што-нибудь напишет. Ну, хотя бы такой же фельетон.
Засим канчаю. Верней заканчиваю.
По поручению жителей хутора И.А. Зыбкий, участник и жертва перестройки.
P.S.: Извените за арфо-графические ошипки. Памогал внучек второкласник.