Кошка отравился. Ему скрутило живот, он валялся на раскладушке день-деньской, пил крепкий чай, икал и бегал в туалет через каждые четверть часа.
- Наверное, отравленную мышь съел, - брезгливо морщилась мама.
- Господь с тобой! – переживал папа. А мальчик учился в школе.
Кошка молчал, грустно свернувшись клубочком, и не отвечал. Мышь он не ел, даже к друзьям на свалку не ходил, и виной всему было, скорее всего, просроченное пиво. Кошка купил его у соседской бабушки-спекулянтки. Бабушка повстречалась ему вчера, на лестнице. Кошка спускался за хлебом, а бабуля возвращалась с торговли.
- Помоги, сынок, тяжело! – попросила бабушка. И Кошка купил у нее пива, чтобы нести остальное ей стало легче.
Вкус напитка Кошке не понравился сразу, но к этому моменту выпито оказалось уже полбутылки. Остаток он с сомнением поболтал, потом сказал плохое слово, поставил бутылку у стеночки и поплелся в магазин.
В животе забурчало уже за ужином. На Кошку косились, но молчали. Ночью Кошка внезапно метнулся в туалет и застрял там минут на двадцать. Через час все повторилось. Потом еще, потом опять, потом наступило утро. Кошку накрыла слабость, стало полегче в животе, но затосковала душа. А тут еще мама про мышь придумала...
Кошка вяло листал журнал с картинками, иногда рисовал красивым тетям кошачьи усы и реснички и все ждал, когда дурацкое пиво прекратит отравлять существование. Ближе к обеду со школы вернулся мальчик. Его заставили рассказать Кошке что-нибудь интересное, но рассказчик из мальчика вышел никудышный, и Кошка задремал.
Во сне к нему в гости пришел ослик. Он был грустный и мохнатый – не то плюшевый, не то велюровый. Короче, когда-то пушистый, а теперь свалявшийся комочками. Ослик печально сложил копыта на животе, сидел себе, свесив уши, и бормотал унылым голосом мальчика про домашнее задание.
- Ты почему грустный? – спросил во сне Кошка.
- Болею. Опрысканную травку пожевал, - отвечал ослик.
- А где ты ее нашел? У бабули купил? – интересовался Кошка.
- Нет, с друзьями в чужой огород пошли камней отнести, там и поели, - объяснял ослик.
- Нехорошо, - резюмировал Кошка. – А чем лечишься?
- А зачем? – отмахивался ослик. – Само пройдет. Или выйдет…
- Пожалуй, - подумав, соглашался Кошка.
Ослик становился все мутнее и призрачнее, потом Кошка очутился на русской печке, в деревенском домике. Было тепло и уютно, пахло хлебом. Постепенно запах стал пивным, потом - плохим пивным, и Кошка сразу проснулся и бросился в туалет.
- Нет, определенно это дохлая мышь, - не отступалась от мысли мама.
На следующий день Кошка почувствовал себя значительно лучше. Когда все ушли, он напялил шапку-ушанку, папин цигейковый жилет, налил себе чашку крепкого сладкого чаю и вышел на балкон. На тротуарах сугробами лежал желто-серый снег, машины бодро разбрызгивали слякоть, пешеходы семенили по тропинкам и пускали облачка пара. Кошка посмотрел на небо. Оно было голубое и с облаками. С козырька свисали сосульки.
Кошка хлебнул чаю, запахнулся поплотнее, и вдруг решил сделать доброе дело. «Дай-ка я сосульки собью, а то висят, козырек мой разбалтывают,» – подумал он, взял швабру и ткнул ручкой вверх. Особо крупная сосулька сорвалась и ухнула вниз. Кошка навострил уши, но звука падения не услышал. «Странно,» – подумал он и ткнул еще пару раз. Сосульки попадали почти все, но как-то тихо. Кошка подошел к перилам и осторожно глянул вниз. Все было как и прежде – прохожие ходили, машины ездили. Кошка осмелел и выглянул еще. Повертел головой, поискал обломки льда, но ничего такого не увидел. «Ну и ладно!» – надоело ему. Плюнув на тротуар, Кошка развернулся и зашел домой.
Вечером мама пожарила рыбу. Кошке разрешили взять добавку и даже не попросили не болтать. Мальчик получил четверку и папа пришел вовремя. Вечер получился тихий и добрый. Когда давали чай и печенье, в гости пришла соседка снизу. Кошка сразу сныкал несколько конфет в карман и пододвинул вазу с печеньем поближе к себе. Однако соседка за стол садиться не стала.
- Это что же такое делается? – с места в карьер пустилась она. – Хулиганье совсем ополоумело!
- А что такое? – поинтересовался папа и почему-то покраснел.
- Белье постирала, повесила за окно сушиться, а какой-то полудурок мне в пододеяльник льда накидал.
- Не может быть! – почему-то решила мама и схватилась рукой за горло.
Кошка сдвинул уши к затылку и шумно хлебнул чаю.
- Младшенький ваш, слыхала, дома сидел, - продолжала соседка. – Говорю, может, видел чего?
- Да не, - в один голос сказали папа и мама соседке. – Он болеет. Отравился. Спит целыми днями, даже в магазин не пошлешь…
Соседка еще посокрушалась немного и пошла к себе, и все стали пить чай дальше.
- Вот еще придумала! Льда ей накидали! – решил подстраховаться Кошка. – Живет на первом этаже, и еще возмущается.
Мама тоже поудивлялась, а папа подозрительно промолчал. Он вел себя как-то непонятно, даже странно, так что мама в конце концов не выдержала и спросила в лоб, без хитростей:
- Колись, ты накидал?
Папа подавился чаем и отчаянно замотал головой. Он кашлял, икал и краснел, но маму обмануть оказалось непросто. Она дождалась, когда папа устанет притворяться, и повторила вопрос.
- Нет, - честно сказал папа. – Я думал, она из-за другого ругаться пришла.
- Так, - ничего не поняла мама. – И почему же?
И папа честно рассказал, как проходил мимо и упал, и запачкал руки, и платок достать не мог, чтобы одежду не испачкать, потому что каждый гад своих собак где попало выгуливает, а домой как? И тогда под руки чей-то чистый подоконник, нет – пододеяльник попался… Потом папа застеснялся, а мама расхохоталась, и все остальные тоже стали смеяться. Вечер стал заметно теплее. У Кошки на душе посветлело, можно даже сказать – отлегло.
Перед сном показывали детектив про одну нехорошую женщину, которая частенько добавляла в пищу яды. Кошке такие фильмы совсем не нравились, поэтому он пошел спать. Живот окончательно пришел в себя, и настроение было лучше некуда. А главное – исчезло противное ощущение неразрешенной загадки.
«Вот, значит, куда мои сосульки исчезли,» – в который раз усмехнулся Кошка, складывая одежду на полу перед раскладушкой. Потом он залез в свой спальный мешок, икнул пару раз и сладко заснул. Во сне он был генералиссимус. Стоял на балконе в красивой треуголке и командовал огнем. По взмаху жезла пушки стреляли сосульками далеко-далеко, и где-то у горизонта растянутый между деревьями пододеяльник метался при каждом попадании. «Хорошо стреляют, - удовлетворенно думал Кошка. – Метко.» Потом командовать ему надоело, и Кошке начал сниться шашлык.