Шестая палата.
День первый.
Итак, я залетела в больницу. И меня положили в палату номер шесть. Почему «залетела», а , например не «загремела» или « попала»? А потому что по большому счету я не «гремела», то есть не падала. И положили меня не в травму, а самую, что ни на сеть затрапезную кардиологию. Нет, что-то я загнула, «затрапезная». Самое что ни на есть элитное отделение, ПСЦ – Первичный сосудистый центр. Почему именно первичный, и где находится вторичный, и есть ли он вообще – не спрашивайте, не знаю.
А вот вопрос почему « залетела» - это ко мне. То мы подразумеваем, когда говорим «залетела». Что произошло что-то необычное, спонтанное или незапланированное. Вот и мой поход на прием к врачу был скорее формальностью. Последние полгода меня беспокоят боли в области груди. Сколько бы я врачей не посещала, куда только не обращалась, ответ был примерно такой:
-Хм, ну изменения (вот тут я умываю руки, потому что эти самые «изменения», в зависимости от врача были и диффузными, и функциональными, и просто изменениями), конечно, налицо (какое к собакам «налицо», если при этом я выгляжу неприлично хорошо!!!), но ничего страшного нет. Жить будете.
И прошу заметить, что никто не сказал, как долго и насколько качественно я буду с этим жить. Названия диагнозов, которые мне ставили наши эскулапы, мне нравились, потому что я ничего не понимаю в медицине.
Особо запомнился мне только первый из них. Гипертрофия левого желудочка. Звучит так же красиво, как «эксцесс исполнителя» или «договор франчайзинга». С одной разницей, что смысл этих терминов мне известен. Будучи активным пользователем Яндекса я тут же набрала искомый текст и открыла первую же ссылку. Чем дольше я читала, тем менее красивым казался диагноз. В конце автор статьи оптимистично заявляла, что при должном наблюдении люди с таким диагнозом живут достаточно (!!!) долго и даже (!!!) рожают детей. Вопрос о том, как именно рожают детей больные такой штукой мужчины, меня заинтересовал, но не настолько, чтобы пытаться найти ответ на этот вопрос.
Следующие шесть месяцев я ходила по врачам, чтобы мне, наконец, прописали то самое «должное наблюдение». А вот теперь меня прижало сильнее, чем обычно и я опять пошла на прием к кардиологу.
Выражение лица доктора, посмотревшего мою кардиограмму, мне не понравилось. Он стал суетливо мерить мне давление и с придыханием в голосе и заискивающей улыбкой произнес примерно следующее:
- А может, полежим в больнице?
-А Вы полагаете надо?
- А давайте пройдем в приемный покой и оформимся прямо сейчас.
- А у меня с собой ничего нет, даже зубной щетки.
- А Вам ничего и не надо, пока.
Как прикажете это понимать. Это почему мне ничего не надо. Очень даже надо. У меня, между прочим, большие планы на будущее. Мне еще детей женить, внуков растить. Хотя в тот момент, глядя на своего доктора, эта перспектива казалась мне довольно призрачной.
Я честно хотела сбежать, отпросившись в туалет, но доктор оказался проворнее меня и с помощью моего же собственного супруга препроводил меня в эту самую палату № 6.
Поместили меня в палату после обеда. И по времени и в прямом смысле (то есть после приема пищи остальными пациентами). Молоденькая докторица озабоченно посмотрела мою историю болезни и сказала фундаментальную фразу:
- Что-то не верится мне, что у Вас ТАКОЙ диагноз. Не верится,- повторила она, старательно хмуря гладкий лоб. Видимо ей казалось, что так она выглядит строже.
Мне сразу захотелось спросить, в каком медицинском институте преподают систему Станиславского, но ни сил, ни желания препираться со светилом медицины у меня не было. Пришлось промычать что-то приветливое типа: «Да я и сама думаю, что все не так страшно». Докторица глянула на меня строго и поджала губки, мол, вас и не спрашивали.
Примерно через час в палату прибежала медсестричка и принесла кучу таблеток в голубой коробочке с отделениями и крышечкой:
-Это (показывая на одну маленькую кучку) выпьете после ужина, это ( на другую)- с утра после завтрака.
Часов в семь вечера мой желудок настойчиво напомнил мне, что время пить таблетки. Но приглашения на ужин не было, и я решилась встать и спросить у кого-нибудь во сколько здесь кормят.
- А ужин уже прошел! А Вас разве не кормили? – мой вопрос, кажется, сильно расстроил постовую сестру.
Интересно, а КТО меня может покормить здесь, если в палате я одна, плиты для приготовления пищи я с собой не захватила… Да и холодильник с продуктами в мою дамскую сумочку не влезает.
Я вернулась в палату и стала думать, сможет ли мой почти стокилограммовый организм наесться той кучкой лекарств, что полагается на вечер. А может прихватить часть утренней пайки, но где гарантия, что меня будут кормить утром!!! В общем, палата оправдывает свой номер … Антон Павлович Чехов даже не предполагал, насколько его произведение окажется пророческим….
Пока я раздумывала, пришла еще одна медсестричка и принесла мне ужин – холодный и оттого (а может, отчего- то другого?) скользкий и противный омлет. Интересно, что нужно сделать, чтобы так испортить хороший продукт?! В моей семье почти все, за исключением старого облезлого кота страдают избыточным весом. И если я научусь ТАК готовить, то наша проблема, вероятно, будет решена. Мои мужики не вжисть не станут есть ЭТО!
Запив ужин ( Хм! Нужно пересмотреть свое отношение к себе и своим кулинарным способностям! Я таки умею готовить!) приторно сладким чаем , закинув поверх всего этого горсть таблеток я легла спать.
Ночью мне снился Чехов, который почему-то заставлял меня есть омлет и при этом приговаривал зычным голосом : «Не верю!!!»
День второй и третий.
Начался день второй просто чудесно. В палату пришла медсестра и пригласила меня в процедурный кабинет, чтобы сдать кровь на анализ.
Забор крови – процедура сама по себе не слишком сложная. Даже если нужно взять кровь из вены… Но мой кусок счастья в этой жизни предполагает отсутствие вен. Нет, они конечно есть, где-то… По крайней мере теоретически они должны быть . Но вот что касается практики.
Девочка-лаборант искала их долго, очень долго, бесконечно долго… И на обеих руках и по нескольку раз прокалывая кожу… Интересно, а почему фашисты не проделывали такое с военнопленными. Наверное, потому что от этого пленные слишком быстро умирали. К тому времени, когда девочка с садистской улыбкой попросила оголить другую руку, я была в полуобморочном состоянии. Нет, а вот скажите мне, пожалуйста, как становятся наркоманами другие люди. Или у всех кроме меня вены устроены иначе. А если иначе, то как именно. Я, конечно, видела мужчин, у которых вены были толщиной с палец, но основная масса женщин имеет такие же руки, как я. И где же они, бедные наркоманки, находят у себя вены?
-Кажется, нашла, - девочка довольно улыбнулась и… проколола мне только что найденную
вену, насквозь.
Еще через пять минут ковыряния и чертыхания вена была найдена. Девочка набрала полный шприц крови (не много, всего 5 мл) и мило улыбнувшись присоединила к торчащей в вене иголке еще один шприц – 10 кубовый. Мне всегда хотелось спросить , а зачем для проведения анализа нужно столько крови? Куда ее в таких количествах девают и в какой микроскоп суют? Но в этот момент мне было не до вопросов!
В целом остальная часть дня прошла терпимо, за исключением некоторых моментов.
1. Санитарка уронила ведро с водой и ошалело посмотрела на меня только потому, что я сказала «Большое спасибо» ей за уборку палаты. Из чего я сделала вывод, что повела себя неприлично. Извините, исправлюсь.
2. Медсестра, которая ставила систему, в точности повторила все то, проделала со мной лаборантка, когда брала кровь на анализ(смотри выше).
3.Исследование ФГДС (так называемое глотание шланга) к которому я готовилась и поэтому не кушала до обеда, перенесли на следующий день. Но узнала я об этом только после обеда, решив, что ужин не пропущу ни за какие коврижки.
В целом, палата мне стала нравиться больше, чем в первый день и даже ее номер уже меня не напрягает.
Утро как обычно началось с голодовки. ФГДС сделали только в обед. Еще пару дней и я окончательно разучусь кушать до 13 часов дня.
Система (в смысле процедура) меня уже тоже не пугала, я даже как- то умудрилась уснуть с иголкой в локте.
Чудеса начались позже. Вечером пришла медсестра и предупредила, что завтра мне нужно снова сдать анализ крови!!!! Нет, я завтра точно спрошу, куда же они девают столько крови.
А-а-а-а-а-а! Я не хочу больше сдавать кровь!!!!! Никогда!!!!!
День четвертый и пятый.
Если Галилео Галилей был уверен в том, что все-таки она вертится. И при этом он говорил не о стриптизерше на шесте, а о Земле, то я точно теперь знаю, что и в больницах тоже есть жизнь.
Итак, у меня четвертый день на «больничке». Утром сходила в процедурный кабинет и сдала кровь на анализ. Вернее сказать, что не я ее сдала, а ее у меня забрали. Почти силой, так как моя верная кровь упорно не хотела набираться в шприц. Ее, по- видимому, никак не прельщала перспектива стать объектом исследования. И правильно! Скажите, ну кто в трезвом уме и здравой памяти захочет стать лабораторной мышью. Оно ей надо? И ради чего? Благо бы пожертвовать собой ради спасения миллионов жителей Земли. А тут как то совсем не почетно и неблагородно, быть размазанной по приборному стеклу... И опять вопрос. А где они берут предметные стекла, по которым можно было бы размазать 10 кубиков (да-да, опять или снова 10 кубиков) моей бедной кровушки?
А потом я пошла в поликлинику, где меня опутали добрым десятком тоненьких проводков, подключили к ним какой-то маленький аппарат, наподобие пейджера (интересно, а новое поколение знает, что это за штука такая?) и отправили меня в палату. Причем этот самый «пейджер» повесили на шею при помощи тонкой, жесткой проволоки. У меня сразу возникли ассоциации с несчастной Тургеневской героиней. Ну чем, скажите не Му-му. Впрочем, маловероятно, что Тургенев мог предположить, что из Му-му могла вырасти, например, московская сторожевая (есть такая псина с головой, как большой телевизор) и стать размером ничуть не меньше меня!
Самое интересное, что мои вериги следовало носить ровно сутки. При этом нужно вести обычный режим жизни. Я постеснялась спросить, где у них находятся залежи нестиранного белья, немытые полы и горы грязной посуды. Ну а как вы думали, если обычная жизнь, то именно так – со стиркой, уборкой, готовкой и прочими «радостями». А еще не забыть поругаться с мужем и сделать уроки с детьми, так сказать для полноты клинической картины. ..
Но все оказалось намного прозаичнее. Мне было предписано гулять по коридорам, ходить вверх-вниз по лестницам, кушать, спать и записывать все, что я делаю с указанием точного времени… Лучше бы я что-нибудь постирала…или на худой конец погладила.
В общем, к вечеру датчики, прилепленные к телу, вызвали покраснение, кожа под ними стала чесаться и припухла. Размышления о судьбе несчастной Му-му потеряли остроту, они уже не столь грустные и тоскливые. Ее, в конце – концов, не мучили, утопили и все. А мне в этом еще спать!!! Интересно, а нельзя вместо этого еще раз кровь сдать? А?
Утро принесло новые перспективы. Ко мне подселили 76 летнюю женщину. Бабушкой ее назвать язык не поворачивается. Даже очень ничего старушка. Ее госпитализировали, потому что у нее черный кал. Нет! Ну вы только подумайте. Врач попался эстет и модник - видите-ли черный цвет ему не нравится! А что ж вы прикажете кал теперь краской раскрашивать как яйца на пасху!
Бабулька оказалась очень разговорчивой и к 12 часам ночи рассказала мне о том, где родилась, когда и почему переехала в наш город, как работала преподавателем в школе, поведала о своей родне, о том, что Пугачева ведет себя просто неприлично, а Кадышева выглядит как дама полусвета, а еще какие овощи выращивала ее мама, как они пережили оккупацию во время войны, как бедным японцам не повезло с атомной АЭС, о том, что два года назад ее дочь болела так же как я и что закончилось все сложнейшей операцией на сердце (тьфу-тьфу- тьфу, конечно через левое плечо), о том, что сволочи от образования развалили школьную систему и собираются вводить новые стандарты школьного образовани и еще много- много всего… При этом, она умудрялась засыпать под новости и стоило мне переключить канал, тут же просыпаться и спрашивать: « А что новости не будем смотреть?» В четверть первого, я старательно показывала, что хочу спать, но новости опять шли по телеку, а старушка плохо слышала. Уроды, неужели нельзя новости по разным каналам показывать в одно и то же время. Они же практически одно и то же рассказывают. Только стоило закончиться программе новостей по НТВ, они начинались по России или на Первом. Страшное дело!
Спустя 10 дней...
Я выписалась из больницы! Ур-р-ра-а-а-а! И я выжила! Хотя, нужно отметить, что доблестные медицинские работники честно пытались не допустить этого.
Меня обследовали долго, сделали массу всяких анализов. Посмотрели все мои органы, засветили все внутренности... Когда поняли, что так просто я не дамся, пошли на крайние меры - ввели мне препарат, на который у меня аллергия (ни о каких предварительных пробах и речи не идет, конечно). Потом дружно, всем отделением откачивали меня от анафилактического шока. И вот наконец меня выписали!
Здравствуй жизнь, я вернулась!