Бывают в жизни случаи, когда неожиданно задумано
Кем-то в небесах, предусмотрено в наималейших тонкостях,
Фоне, цветах, является глазу серостью и дождём шокированным,
Застывшим, красота в плоти неописуемой в речевых стандартах.
Она хоть и виртуальна, надуманна моей фантазией, но в отличии
От всех о любви заговорила сразу и призналась о слабостях в редкой
Доброжелательности, готова была обнять запросто так…
У неё как у меня ровно наоборот контакт с миром налаживается
И ей кажется, что отсутствие боли сердечной – ненормально, странно.
А я глупостью утверждаю, счастливые люди не пишут стихи и откровения,
Ведь у них иные дела, приземлённые.
Не сошлись мы изначально в житейской философии хоть и стили изложения
у нас визуально схожи.
Она знает всего понемногу, и абстрагироваться умеет от всего
В минуты, когда поклонники возможно
Как я отмечают её телесное многообразие, безобразие –
Надо было изначально акцентироваться на её ладонях,
Хиппи-браслетике, шейке, углубляющейся в океан невидимой груди
Под занавесом всегда разным, но скоро тёмно-шоколадным.
Она настолько непохожа на схематичную девушку, что не удивилась
Когда ей посвятил симпатию текстовую.
Её заласкают миллионы, безусловно, как и до меня, любовники таланта и друзья,
Но сущности не выделят из-за маски скромности, приличия.
А на комплименты с глазками ей безумно иррационально, для неё
И Бог во всей красе неправильный.
Она хочет умереть как Мэрилин Монро и жить как Мадонна,
И чувствовать себя великим ничтожеством.
Я вижу её величие в теле и слиянии ног, живота, талии
С зеленеющими деревьями на синеве закатной...
И с таким же возбуждением как разглядывал фотографию Монро,
так и загадку современности, не нашедшей себе место, созерцаю.
(ф-я)