Начало:
http://proza.ru/2011/03/02/818
Проснулся Витёк рано утром. Голова в круговерти, во рту — курятник, и жизнь не кажется уже такой солнечной, как вчера.
-Опохмелиться не мешало бы, - машинально решил он.
Для этих целей, как выпивоха со стажем, он всегда оставлял сотенку: пиво на опохмел — тоже неплохо.
Полез Трынкин в карман рубашки за вчерашней сдачей и удивился: среди смятых мелких купюр была новенькая, аккуратно сложенная пополам тысячная купюра.
-Это что, - удивился Витёк, - обман зрения?
Он недоверчиво развернул купюру, похрустел ею. Купюра выдала соответствующий, без подвоха, звук. Трынкин минуты две рассматривал её на просвет, непременно желая найти этот самый подвох, но так ничего противоестественного не обнаружил.
-Всё будто на своих местах, ёкарный бабай! - пробурчал он себе под нос.
Но тут на кровати заворочалась Зинаида, издавая невнятные звуки и причмокивая. Витёк быстро спрятал купюру в карман, взял с тумбочки авоську и тихонько, чтобы ненароком не разбудить, спящих на полу Ильича и Фёдора, прошмыгнул в коридор, а затем — на улицу.
Город встретил Трынкина утренней прохладой и зыбкой тишиной. Солнце уже встало, ласково обволакивая больную голову мужчины солнечным ореолом, словно жалея его.
-И куда это я в такую рань рванул? - поинтересовался Витёк, зажмуривая правый глаз. - Ещё, мабуть, и магазины не открылись. Чего испугался — непонятно?
Он дошёл до ближайшего ларька, купил на вчерашнюю сдачу баночку пива, и тут же, не отходя от кассы, выпил его. Залпом. Без передыху. Знакомая продавщица Верка посмотрела на Витька не-то жалостливо, не-то брезгливо, но взгляд этот его ничуть не смутил.
-Вер, а Вер, - сказал он, - не знаешь сколько сейчас времени?
Женщина неспешно достала мобильный телефон, нажала кнопку и потом ответила:
-Ещё шести нет.
И добавило ворчливо:
-И чего тебе не спиться, как всем нормальным людям?!
-Поворчи мне, поворчи! - вполне миролюбиво отозвался Витёк, отходя от ларька. А вдогонку за ним неслось:
Ходят тут всякие, а потом трусы с вешалок пропадают!...
Витёк плюнул всердцах и подумал:
-Ну почему все бабы такие языкастые?... Вот, блин, природа наградила?... Или наказала?...
Отошёл Витёк от ларька подальше, чтобы не слышать Веркиных воплей, огляделся вокруг, и душа его замерла, словно что-то в ней что-то открылось-распахнулось: город вокруг — будто живой. Смотрит на него загадочно-вопросительно окнами своих домов, словно хочет узнать кто он — этот самый Витька Трынкин, что за человек? Даже мурашки по спине неприятные пробежали.
-Белочку что-ли споймал?! - поинтересовался Витёк. - Вроде не должно было: вчерась не так много на грудь приняли... И закусон был не хилый... Зинка сальца фирменного подкинула, а Федька где-то рыбки вяленой надыбал... Да плюс мой закусон... Так что не должна быть белочка...
Прислушался Витёк, присмотрелся повнимательней, и тут ему такое открылось! Даже запахи ощущать начал, что с ним уже давно не случалось. Воздух стал как-будто тягучим, насыщенным, а в этой насыщенности столько оттенков, нюансов... Небо высокое, чуть поблекшее, облака парами гуляют, создавая причудливые, слегка похотливые очертания. Под ближайшим деревом, на небольшом газоне, зайчики солнечные в догонялки играют, рожицы друг-другу корчат, подмигивают.
-Ну, дела! - поразился Витёк. - Кудай-то я попал?.. В прошлое или в будущее? Уж больно всё другое, новое словно — на вчерашнее совсем непохожее.
Чуть помолчал и выдал совсем уж неожиданно:
-Когда же я успел забыть, что есть такая красота? Как смог забыть, что жизнь никогда не останавливается? Даже ветерок, вон, ерошит остатки шевелюры, словно заигрывает — живёт, значит...
Снова сердце у самого горла затрепетало, но не от боли, а от щемящего чувства тоски и одиночества.
-Сам! Всё сам! - выдало сознание. - Во всём виноват сам...
И ноги понесли куда-то. Бродил Витёк. Смотрел. Вспоминал.
-Здесь вот с Федькой в футбол гоняли...
-Здесь со Светкой женихались...
-Здесь с Ленусиком гуляли... Она такая маленькая. В колясочке... Агукает что-то на мир. Глазёнки свои голубенькие, как у мамы, таращит... Что-то видит, мабудь...
Странно, но вдруг всё ему вспомнилось: и тот воздух, пронизанный теплом и светом, и тихое счастье от того, что рядом родные, любимые люди, что так вольготно и легко дышится.
-Куда всё это делось? - недоумевал Витёк. - Будто и не было никогда...
И так вдруг захотелось ему туда, в то безмятежное и счастливое время, ко своему Ленусику, к Светочке-Светику.
-Ведь тогда она совсем другой была! - припомнилось ему. - Тихая, спокойная, нежная... Даже голос был другим...
Лицо у Витька стало вдруг каким-то перевёрнутым, как иногда говорит Илья Ильич. Если бы Трынкина кто из знакомых сейчас увидал, то вряд ли узнал: глаза растерянные, огромные для худощавого его лица, остатки волос взлохмачены — потому как он их всё время пятернёй расчесывает. Сам, как пичуга, выпущенная на волю из клетки: опьянённая свободой - одновременно и испуганная, и счастливая от осознания этой свободы.
Когда же это было? Вчера? Много лет назад? Да нет, словно вчера. Только руку протяни, и вот оно: вчера. Но почему всё так зыбко, нереально?
-Как смог забыть это? - металось в голове Виктора. - Как допустил?... Профукал?... Сквозь пальцы упустил, как песок?...
И так вдруг ему стало досадно за жизнь свою непутёвую, прожитую не по-людски. За малодушие. За то, что нёсся по течению, как щепка. Тряхнул Виктор остатками шевелюры, отгоняя наваждение, и рванул в супермаркет.
Ни мало не удивляясь своему выбору, Трынкин взял маленькую бутылочку коньяка, лёгкого дамского винца для Зинаиды, небольшую шоколадку, пару лимонов, баночку растворимого кофе, сервелат в нарезке, небольшой батон, пакет апельсинового сока.
Молоденькая кассир недоверчиво посмотрела на Витька, узрев полное несоответствие ассортимента продуктов и внешнего вида покупателя. Её красноречивый взгляд сказал об этом Трынкину открыто и удивлённо.
Витёк вяло улыбнулся симпатичной девчонке и протянул хрустящую купюру. Сдачу получил металлом: пару десятирублёвых монет, пятирублёвую и несколько рублёвых. Опрокинул её в карман рубашки, на всякий случай застегивая маленькую, с трудом поддающуюся манипуляциям, пуговичку. Всё продукты сложил в, не первой свежести, авоську, но передумал и, протянув девчонке-кассиру пятирублёвую монету, попросил:
-Девушка, дайте, пожалуйста, пакет поприличней!
-Пожалуйста, - ответила та понимающей улыбкой.
-Что бы ты понимала, детка, в колбасных обрезках? - про себя удивился Витёк. - Когда я сам понять ничего не могу...
Сложив авоську со всем её содержимым в пакет, он направился к выходу, помахивая им с видом, утомлённого впечатлениями, денди: вальяжно, раскрепощённой походкой, почти что «от бедра».
Впереди Витька шла какая-то женщина. Трынкин всегда обращал внимание на красивых женщин, в независимости от своего состояния и жизненных обстоятельств. То, что женщина красива Витёк понял сразу. Да и как могло быть иначе? Лёгкая, почти летящая походка, грациозные движения, наклон головы - всё говорило о том, что она красива. Даже вид со спины не мог ввести в заблуждение обожателя истиной женской красоты, потому что Витёк её не глазами видел, а сердцем.
И тут Трынкин обратил внимание на то, что прекрасная незнакомка вынула из кармана белый, кружевной платочек и на пол упала пятитысячная купюра, а женщина не заметила этого, продолжая идти к выходу.
На высоком лбу Витька даже испарина выступила. Он огляделся вокруг и понял, что кроме него, этого не видел никто. И тут же в сознании возник голос, такой вкрадчивый, противненький:
-Бери! Пока никто не смотрит...
Рука сама потянулась и подняла деньги. Но Витёк отчаянно возразил:
-Нет-нет! Нужно отдать! Так нельзя!
-Отчего же? - удивился противный голосок. - Ты же взял на днях тысячу, и — ничего...
-Тогда никого вокруг не было, - напомнил Трынкин.
-И сейчас никого нет — никто не видел, как ты поднял купюру.
-Не тот случай! - запротестовал Витёк. - Сейчас я видел, кто её уронил.
-Девушка! Девушка! - с отчаяньем выкрикнул Трынкин, видя, что красавица подошла к выходной двери, и ринулся за ней следом.
Догнал свою красавицу Трынкин уже на ступеньках: с лёгкостью серны та спускалась вниз, не замечая ничего и никого.
-Девушка! - настойчиво повторил Витёк, - Да остановитесь Вы, наконец!
И прекрасная незнакомка обернулась на его призыв.
Её лицо заставило Трынкина отшатнуться: оно было испещрено глубокими морщинами, и лишь глаза сияли молодо и задорно. Эти глаза остановились на лице мужчины, и сразу же поблекли: в них отразилась печаль и сочувствие.
-М-мать, - слегка заикаясь начал Витёк, - вы в магазине уронили деньги... Вот они.
Он бережно, на открытой ладони, протянул купюру, словно что-то живое и трепетное.
-Мать, - повторил он давно забытое слово, - ваши деньги...
-Этого не может быть! - сказала в ответ старушка, поднося к губам кружевной платочек и, намереваясь продолжить движение вниз по лестнице.
-Как же не может быть?! - возразил Трынкин. - Я собственными глазами видел, как они выпали из кармана, когда вы доставали платочек!... Вы проверьте! Проверьте!
Старушка с недовольным видом полезла в кармашек своего платья, долго там шарила, время от времени бросая взгляд на Трынкина. А тот, под взглядом её проницательных глаз, обеспокоенно думал:
-Где я мог видеть эти глаза?... Где?...
Что он их видел, у Витька не было сомнения, но где и когда, вспомнить никак не мог.
Не найдя того, что искала, старая женщина, наконец, призналась:
-Да, действительно, денег в кармане нет.
И с сомненьем поинтересовалась у Трынкина:
-Но это точно из моего кармана выпало? Вы ничего не перепутали?
-Точно-точно! - подтвердил Витёк. - Точнее не бывает!
-Ну, что же, Виктор Смирнов, благодарю Вас за честный поступок! - сказала старушка, лёгким движением взяла протянутую купюру и исчезла, оставив мужчину в полном недоумении.
-Откуда она фамилию мою знает? - ломал голову Трынкин, свободной пятернёй залезая в поредевшую шевелюру.
-И этот учительский тон?... А глаза, как у учительницы в начальных классах! - наконец, припомнил он. - У Марь Петровны...
Мысль заработала ещё лихорадочней:
-Так кто-то говорил, что она лет пять, как померла... Во дела!... Во что это я опять вляпался?!
И Виктор Смирнов, слегка озадаченный этим открытием, как наскипидаренный, рванул домой, стараясь выкинуть из головы странную встречу.
Продолжение:
http://proza.ru/2019/07/24/326