К вопросу о пристрастиях. Я долго думал стоит об этом писать или нет, и понятно к чему пришел. Итак. К черту пустую демагогию. Fit fabricando faber.
Многие мои старые знакомые, и, даже, некоторые друзья (и родственники, конечно, но это больная тема) недоумевают, куда пропал тот пай-мальчик из сказочного сна с глазками сертифицированного маньяка, и пачкой замызганных датских карандашей Ikea. Для меня в этом не было ничего невероятного, и это не доставляло никаких мучений или неудобств. Они называли это талантом, а я не понимал и не понимаю, где его узрели вообще.
Когда выходишь из туннеля трудно сойти с рельс. Скорость не та. Но достаточно разогнаться, и вот впереди небесная синева, зеленая травка и остальная чепуха. А позади темнота и звезды в клеточку. Приятно. Понимаете? Так вот ехать в туннеле довольно скучно. Пассажиры сидят смотрят в пол или потолок, или, что еще хуже, пытаются разглядеть провода на стенках туннеля. Это совсем гиблое дело, когда человек занимается самой бессмысленной ерундой из доступных. Страшно это – терять надежду. Но даже если, кажется, что все все-таки потеряно, можно найти парочку доступных информационных каналов. Какая-никакая связь с внешним миром. Даже если с далеко ушедшим, находящимся у входа в туннель. А какая к черту разница? Мир не меняется. Меняются только обстоятельства. Киношники это уже давно поняли. Вы что – хуже? Там были те же войны, но с другими странами. Те же политические яйца, только в профиль. Поэтому, к слову сказать, я бы устроил праздник, взойди Барак Обама на престол Великих Старых Штатов. Я всегда всеми руками за реформы. Эта окна в мир, который пока что напоминает тот же туннель.
Из туннеля я выбрался еще в школе. В 14 лет. Поздно, но зато я успел впитать весь туториал до последнего. Конечно было интересно, но реакция была отнюдь не мгновенной. Как у детей, когда вагон метро выныривает на улицу. Салатовый такой вагон… с памятными наклейками о том сколько лет прошло с последней масштабной войны. Наши деды гибли под Сталинградом… Когда танки в сорок седьмом… Господь с вами. Еще один в куколки доигрался. Мало таких было? Нам до сих пор промывают мозги на официальном, законном, уровне о том какие мы бедные и сиротливые. А пол вырубленного населения планеты всей – всего лишь жертвы охоты на территории, про которую мы должны забыть. Виноваты не воюющие, а нападавшие. Хорошее отбрехалово. Мы же не настолько наивны, чтобы думать, что бедняжка Йося пытался сохранить русский – простите – советский народ от нехорошего Адика. Или настолько? Бесспорно Йосик отбивался. И я, правда, не знаю как это сделать по другому. Песни про земляничные поля и живые заборы людей не действуют. Зверь кусается, когда наступят на хвост. И, может, это не лучший пример… Но ведь зверь не говорит обидчику «Ладно забирай кусок хвоста, но ты мне должен селедочьи головы, усек? Вот и отличненько». Res ipsa loquitor.
Так и понимаешь куда выбрался, рассматривая трясущийся вправо-влево вагон с кучей фриков, несущимися за тобой, как будто ты медом измазан. И небо кажется уже не таким голубым, как попутчик напротив, и травка оказывается специальным сортом шалфея, почему-то свободным от уголовной ответственности. И тут меня и осенило. Нет белого. Нет черного. Есть салатовый. Оттуда и плевок в прошлый образ жизни. Есть только салатовый. Только цвет войны, грязи, и качественного шалфея. Как в той жизни, которую я пропустил. Секс, наркотики, рок-н-рол… Почему-то мне нравится этот цвет, хотя Word его выделяет красным. В нем весь нынешний мир. Вот даже буквы на клавишах салатовые. Не белые. Не черные… А салатовые.