(Антиисторическая повесть)
Все имена, фамилии, географические понятия, названия торговых марок, предприятий, организаций, учреждений настолько вымышлены, насколько они никогда еще не бывали вымышленными. Все совпадения (хотя какие тут могут быть совпадения) являются не просто случайными, а гиперслучайными.
Глава 11. Встреча с читателем
- Ей Богу, я не могу понять, чего вы от меня хотите? – почти час редактор «Хряповского кипятильника» Константинопольский пытался отделаться от назойливого посетителя, но безуспешно.
- Как это чего? – посетитель почувствовал, что от него хотят отделаться и инстинктивно взялся руками за доску редакторского стола. – Что вы пишете в вашей газете? Вы же обманываете читателей.
- Где? – недоуменно пожал плечами Константинопольский.
- Вот.
- Где вот?
- Вот вот, - посетитель ткнул пальцем в свежий номер «Хряповского кипятильника», палец остановился на заголовке «В Хряпове родились сиамские близнецы». – Читаем. В семье кандидата математических наук Сиамского родилась двойня. При чем тут сиамские близнецы? Э?
Гость уставился на Константинопольского широко открытыми глазами. На лице его было написано: ну что, съел?
Редактор «Кипятильника» остро ощутил в себе сразу два желания. Первое - расправиться с секретаршей за то, что она пропустила посетителя в редакторский кабинет. Второе – снять со стены плакат «Читатель – наш друг» и сжечь.
- А это что? – старался не выпускать инициативу из рук назойливый читатель.
- Что что? – Константинопольский продолжал разыгрывать из себя глубоко непонимающего человека.
- Вот, - посетитель ткнул пальцем в следующий заголовок. - «Дети съели бабушку». «В детском саду «Буратино» воспитанников кормят ванильной бабой. Ребятам настолько нравится это лакомство, что они любовно называют его бабушкой».
- Вы – журналист? – Константинопольский выложил свой главный козырь, однозначно вознамерившись положить конец разговору.
- Нет, - ответил посетитель. – Но я же… читатель.
- Вот и читайте. Я же не учу вас читать. Хрен вы нас учите писать? Э?
Резон был сногсшибательный, поспорить с ним было трудно.
- Но я требую… Я… решительно требую…
Чего хотел столь решительно потребовать посетитель так никто и не узнал, потому что в кабинет редактора заглянула Аделаида и громко крикнула:
- Караваев идет!!!
- Ну, наконец-то, - радостно воскликнул Константинопольский, выскочил из-за стола и стал теснить посетителя к двери. – Аудиенция окончена.
- Как окончена??? – с негодованием воскликнул посетитель.
- Дак чего же вам еще любезный? – пожал плечами Константинопольский. – Потрындели и хватит. Пора, бля, и честь знать…
- Я буду жаловаться, – тихим, но преисполненным зловещей мстительности голосом пропел посетитель.
- Жаловаться?! - взревел Константинопольский. – Можете жаловаться! Кому годно! В ЮНЕСКО жалуйтесь! В Лигу сексуальных меньшинств жалуйтесь!.. Да хоть королю Таиланда Пхумипхону Адульядету…
Последние два слова повергли читателя в явное замешательство. Челюсть начала стремительное провисание в направлении колен. Не давая оппоненту опомниться, Константинопольский открыл дверь в приемную и крикнул.
- Эй, есть кто там? На помощь.
Тут же в кабинет редактора дружной гурьбой вломились Чемберленов, Папырастов и Андромедский.
- Хватай его! – скомандовал главред, и первый вцепился в читателя, не желавшего выметаться из кабинета. Чемберленов, Папырастов и Андромедский незамедлительно последовали примеру шефа.
Бедолаге показалось, что на него напало восьмирукое четырехголовое чудовище. Он стал вырываться и извиваться. Неистово, с нарочито пафосным отчаянием. Примерно так, как 15-ый министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп вырываться и извиваться, когда его волокли со скамьи подсудимых Нюрнбергского процесса на виселицу. Попытки спастись оказались тщетными. Посетитель тихо прохрипел «Будьте вы прокляты!..» и, чтобы умирать было не так страшно, закрыл глаза.
Превосходство силы над бессилием было столь впечатляющим, что Константинопольский, Чемберленов, Папырастов и Андромедский поначалу хотели выбросить посетителя прямо из окна четвертого этажа. Но затем гуманизм взял верх над справедливостью. Посетитель был вынесен на задний двор и после раскачки брошен в сторону мусорного бака.