Старый дал с колена две короткие очереди и рухнул в ручей, перекатившись. В тот же миг вода в ручье, где он находился мгновенье назад, вскипела от ливня пуль. Не поднимаясь из воды, он выстрелил с руки, и снова перекатился.
- Старый, граната! – заорал Джоник.
Три с половиной секунды работает задержка запала гранаты, но за это время Старый успел преодолеть десяток метров до пещеры и рухнуть за камни. Взрывная волна подбросила его тело и засыпала кучей мелкого камня. Уши плотно забило тяжелой звонкой тишиной, от которой, казалось, лопнет голова.
Он с трудом привстал на колено, силясь рассмотреть сквозь мутную пелену, залепившую глаза, противника, но Джоник, налетев на него всей массой своего стодвадцатикилограммового тела, намертво припечатал его к земле. Старый чувствовал, как дергается тело друга от попадающих в него пуль, но у него не было сил даже шевельнуться, чтоб хоть чем-то помочь Джонику.
Потом он просто провалился в пропасть. Причем, ощущая ясно свое тело лежащим на мокрых от крови камнях, он чувствовал, как все его внутренности, оборвавшись, летят куда-то вниз, в бесконечный полет. Это было очень больно и крайне неприятно – ощущать как проваливаются, отрываясь, твои внутренности. Он хотел взвыть от невыносимой беспомощности, лишившей его воли к сопротивлению, но рот, забитый каменной пылью, в бессильной потуге только выкашлял пару сгустков сцементированной кровью пыли.
Он беззвучно взревел, срывая с потаенных полок подсознания все неприкосновенные запасы духа и, собрав в кулак жалкие остатки сил, выбрался из-под тела Джоника. С трудом подняв автомат, он увидел, что затворная крышка пробита прямым попаданием пули и отбросил его в сторону. Уже ничего не соображая, потрясенный страшной контузией, он вырвал из подсумков две гранаты и, сорвав зубами предохранительные кольца, пошел, спотыкаясь и с трудом удерживая тело в равновесии, в сторону духов…
Его опередил Кум. Скатившись на пятой точке с горы, он с ходу открыл огонь из пулемета, выбивая огромные бреши из рядов атакующих. Увидев Кума, Старый слабо улыбнулся и метнул в гущу врагов обе гранаты…
На большее сил не было, и он рухнул лицом в поток, захлебнувшись тяжелой мутной грязью, выбитой снарядами «крокодилов» со дна ручья…
Он уже не чувствовал, как Кефир с Кумом выдернули его за шиворот из ручья и утащили под защиту остатков пещеры…
Духи, получив отпор, отошли, унося раненых и убитых. Но времени было в обрез, поскольку вызванные по рации вертушки запаздывали.
Два тюка, обвязанных страховочными ремнями и подцепленные к транспортировочным системам были вытащены на сухое место и подготовлены к эвакуации. Кум и Филин спустились с кряжа сами, видя, что ситуация внизу складывается критическая, и пулеметным огнем отсекли вторую волну духов. Если бы не они…
Но в горах оставались еще два снайпера – Качек и Суслик, которые в настоящее время вели беспокоящий огонь, не давая духам перегруппироваться и снова атаковать разведчиков. Их нужно будет снимать с точек уже по ходу эвакуации…
Старый пришел в себя и теперь его рвало мутной водой из ручья, которой он успел нахлебаться, пока разведчики не выдернули его из воды… Он был еще очень слаб и соображал с трудом, но то, что время безвозвратно уходит, сокращая шансы на успех эвакуации, он понимал четко. Язык плохо слушался его, поэтому он сорвал с головы гарнитуру радиостанции и сунул ее Мухину.
- Вызывай свою гребаную авиацию, капитан! - прохрипел он, коверкая слова. – Если через пять, максимум семь минут, они не прилетят, нам капсдец! Объясняй им это, как хочешь! Духи пойдут с минуты на минуты, и мы их не сможем сдержать! Неужели твои долбоебы не понимают этого?!
- Вулкан, Вулкан, я Прибой! Вызываю на связь. Прием! – забубнил в микрофон Мухин. – Вулкан, Вулкан, я Прибой…
Старый склонился над Джоником. Тот смотрел широко открытыми глазами в синее небо и тяжело, со свистом дышал. Пуля, пробив магазин в разгрузке, прошла сквозь пряжку плечевого ремня, «раздевшись» от томпаковой оболочки, и вошла в грудь в районе легкого. Старый обработал рану, как мог, но пуля явно пробила легкое, потому что у входного отверстия пузырилась светлая, жидкая кровь – признак повреждения легкого. Еще три пули прошли «сквозняком» через мягкие ткани, не зацепив жизненно-важные органы, и это было чудо, которым Господь иногда балует смелых, отчаянных людей…
- Как ты, Жека? – спросил Старый, промокая кровь на груди братишки.
- Пойдет. Живой же… - прохрипел Джоник своим сиплым басом. – А болячки заживут, как на собаке.
- Отозвались! – радостно возвестил Мухин. – Подлетное время – десять минут!
- Чего ты радуешься, летчик? – угрюмо спросил Филин. – Духам, чтоб дойти до нас и расстрелять с колена, как в тире, потребуется в два раза меньше времени. Они нас просто задавят массой…
- Ладно, Филин, не пугай Мухина. Он уже у нас, как свой. Вот еще раз вытащим тебя из задницы, капитан, и больше не попадайся мне на глаза, - Старый через силу улыбнулся.
- Да чего-то сдается мне, что вы теперь до смерти моими ангелами-хранителями будете…
- Да типун тебе на язык, летун!
Продолжение следует -