Новый год для лечебных учреждений в этом году ознаменовался новостью- городские власти возжелали поднять настроение горожанам посредством росписи стен, окон, ворот и прочей свободной поверхности всяческими графити, рисунками, призывами исключительно бодрящего характера. Ну, чтоб гражданам не так страшно было переживать новости, которые по телевизору транслируют. Не так волнительно. Посмотрит вот бабушка по телику, что ее пенсии после Нового года хватит только на батон хлеба, облатку валидола да проплату квартиры- и расстроится, а на улицу выйдет- а там красотища! И подумается старушке : “Видимо, не все так плохо в нашем королевстве, видимо, еще есть порох в пороховницах…Зря я думаю, что врут мне по поводу роста моего благосостояния. Зря я расстроилась…” Вот так и спасется пожилая достойная женщина от сердечного приступа, а заодно и от переедания, ожирения, атеросклероза и сахарного диабета. Во!
По этому поводу в больнице случилась легкая паника- где взять художника? Что малевать? И- наконец!, на какие средства приобретать краски, кисти и прочую художественную ерунду?
Как ни странно, быстрее всего решился вопрос с художником- на пищеблоке помощником повара работала молоденькая девочка, которая не так давно превратила пищеблок прямо-таки в местный Эрмитаж- все стенки ее стараниями были расписаны вкусностями: тут тебе и натюрморт с фруктами, и казан с пловом, и кастрюля огненного борща, и аппетитные котлеты по-киевски. Нарисовано все это богатство было так мастерски, что приходящая с проверкой на пищеблок санстанция, как правило, долго не выдерживала и прямо просила перейти к “пятому вопросу” - к снятию пробы пищи- по причине сильного слюнотечения... Короче, девочка творила талантливо и красиво.
Вопрос о количестве, качестве и, главное, стоимости красок обсуждался гораздо дольше, чем вопрос о художнике, и вызвал бурю негативных и нечленораздельных выкрикиваний у экономиста и главбуха, но был решен также положительно благодаря царственному рыку Главного.
За дополнительную небольшую премию девочке было вменено в обязанность раскрасить до понедельника окно и стену рентгенкабинета в заранее утвержденную Главным, идеологически и актуально выдержанную картину- Дед Мороз, Кот и Заяц сидят за новогодним столом с радостно всем улыбаются.
В пятницу, где-то около тринадцати часов, ребенок приступил к работе.
Первые тревожные звонки раздались у меня в субботу днем. Дежурный врач с налетом легкого удивления стал рассказывать о невиданном ранее нашествии БОМЖей на приемный покой. Причем все они были почему-то категорически непреклонны в плане “отправляться по месту жительства”по причине отсутствия показаний к госпитализации и необыкновенно радостны....
Информация была мною принята к сведению, но не проанализирована как следует по причине занятости с холодцом- скажите на милость, о какой логике у женщины может идти речь, если ты на кухне пробуешь ароматный бульон на соль, чеснок и перец? Как я раскаялась впоследствии о содеяном…
К вечеру госпитализация БОМЖей приобрела характер нашествия леммингов- они такой толпой ломанулись в стационар, что увлекли за собой и некоторых простых граждан, вызван откровенную панику медперсонала. Такого больница еще не видела- БОМЖи и неБОМЖи всех мастей, полов и диагнозов активно, иногда и по двое, изъявляли желание обследоваться и госпитализироваться немедленно, вечером в выходной день...
Санитарки не успевали отмывать радостно хихикающих и знакомящихся между собой людей, переодевать и поднимать несчастных по отделениям. На приемном покое царила запарка, паника и оторопь среди медикв и полное благодушие и ощущение витающей в воздухе надежды среди больных...
Однако были и проблемы. Дезсредства грозились иссякнуть, а нитиформ, которым обрабатывались волосы, уже почти закончился. В буфетах отделений выстроилась очередь.
Смеркалось…Все затихло как-то само собой, непонятно и от этого грозно.
Таинственная ситуация со странной бомжацкой эпидемией приобрела ясность утром в воскресенье.
Над городскими кварталами вставал робкий и хилый зимний рассвет, слегка засвечивая окно рентгенкабинета и превращая написанные рукою мастера картины во вполне узнаваемые образы.
Художник постралался на славу- заказанная Главным праздничная вакханалия была выписана столь реалистично, с таким высокопрофессиональным мастерством, что ни у кого не возникало сомнения, что Заяц положительно одобрительно косится на стоящий перед ним пирог и уже даже надкусил немного, потихоньку и тщательно пережевывая пищу за обеими щеками.
Кот, кстати, очень похожий на заведующего хирургией, не зря поднял лапу во мнимом приветствии- нет, не здоровается он, каналья, а тянется жадными и голодными ручонками к вареникам, пышно белеющим чуть правее от него. А прямо перед ним лежит сыр, накрыв собой тоненькие ломтики салями, и эту закуску Кот уже явно надкусил…
Но всех роскошнее и обаятельнее в своей голодной жадности был изображен Дед Мороз. Крепыш-лапландец в лихо заломленной на затылок шапке расставил локти, не пуская никого даже прикоснуться к лежащей перед ним домашней колбасе, и свирепо надул румяные щеки, дескать- только тронь, сразу узнаешь всю глубину глубин моего гнева! Кроме колбасы, его меню должно было быть украшено уткой с яблоками, мясным рулетом и пышным тортом со взбитыми сливками.
Фантазия художника пошла дальше приказа главного врача- на полу, под ногами Деда Мороза, лежал Тигр, мирно свернувшийся клубочком, и невдалеке от него был искусно изображен чуть надкусанный окорок…Всю картину дополняли упитанные, томные снежинки.
Отсозерцав этот шедевр, я медленно и печально стала все понимать.
-Что у нас на завтрак?
-Каша овсяная, хлеб и чай…
-Немедленно, слышите- немедленно!!! Вытереть со стен это безобразие!!!!
Ушедший последним разочарованец-БОМЖ посмотрел на персонал приемного покоя грустным и укоризненным взглядом и промолвил сакраментальную фразу из популярного сериала : “Эх! Все врут…”