Перед выходкой в штабе, было еще приключение
с моим участием. Я снял караул со всех постов
и увел спать в палатки соседней части.
Нас искали: и немало нервов я потрепал отцам -
командирам! Сейчас смешно, а тогда все было во имя
истины!
Мы едем на учения, Амурская область, до -57.
Когда стоишь у караулки на улице, не более 30 мин.
У нас своя машина, на гусеницах, но до места учений
едем все вместе: железо автоматов сводит руки.
Мы кладем их на пол, рядом. Холодно, мороз, тянет в
сон. Внезапно останавливаемся. Прицепленная гаубица
отсоединилась, там у кого - то впереди. Суматоха.
Рядом проходит нач. штаба, видит автоматы на полу,
кричит: оружие бросили! Хватает автомат и бьет
Сашу Здорик прикладом. Думаю: не меня, тебе бы
откосячил немедленно! Едем дальше, больше суток, у
некоторых отморожены ноги, руки. Приехали: выдали
сухой паек и хлеб. Хлеб рубили топором, банку консервов
разрезали пополам и грызли, палаток нет.
Мы пошли в свою машину ночевать, жгли паяльную
лампу, что бы согреться. Сколько солдат погибло от
этой бесхозяйственности! У нас в машине есть градусник,
нагрели +10 и заснули. У машины стальной кузов.
Просыпаюсь, словно кто - то разбудил. Все спят.
Беру спички, трудно дышать. Спички не горят, воздуха
нет. Открываю дверь и всех толкаю на мороз.
Ни тепла, ни воздуха. Вторые сутки, питаемся так же.
Ночуем у костра, народу много, места мало.
Уже нет сил стоять, вторые сутки без сна.
Сажусь на голую землю, через несколько секунд
вскакиваю, и холодно и здоровью каюк!
Ночь прошла. Третью ночь пытаемся заснуть в кузове
транспортной машины, под брезентом, с паяльной
лампой. Ничего не вышло, жить хочется.
Днем объявили, кто в наряд, тому дали горячее питание,
дали поспать в тепле. Остальным ничего.
Вечером в наряд ставят нас, любимчиков накормили, а
нам стоять. Положено не более часа, по уставу.
Проходит 2 часа, 3 часа - никого! Я созываю всех
часовых и говорю, что устав нарушен по многим
статьям, кто со мной. И мы: 3 суток не спавшие, не
нюхающие тепла, идем в палатки соседнего
подразделения, с печками и самолетами. Попросились
у дневального, места были и легли спать. Конечно
было не тепло, когда проснулся: доски были в инее,
но это было за счастье! Нас искали по тревоге и не
могли найти. Дневальный сменился, а новый не в курсе.
Утром на проверке нас объявили дезертирами,
конечно: мы вышли перед строем. По приезде в часть
нас отдадут под трибунал. Я не молчал и все
выложил перед всеми солдатами. Кого будут судить,
так это вас, перечислил нарушения и сказал, что все
будет известно командующему округом, если будут
притеснения. Никто больше ничего не вспоминал,
боялись сами. Назад ехали по старому маршруту, хотя
оставалось до части часов восемь, ехали больше суток.
Обмороженных было очень много, сан. части не
хватило, отправляли в госпиталь города.