– Нас вызывают, – сказала Ночка.
Умник кивнул. Он тоже видел, как на пульте замигал зелёным огоньком коммутатор. Вызов пришёл с корабля «Молот реформаторов». Сгорая от любопытства, первый помощник включил двухстороннюю видеосвязь. С экрана на него уставился хмурый худощавый человек лет 40-ка в чёрном мундире, без всяких знаков различия.
– «Звёздный Скиталец», мы видим вас на экране радара. – Кто вы такие? Каковы ваши намерения?
– А вы, сами-то кто? – не очень-то вежливо, спросил в свою очередь Умник. – Как попали сюда?
Незнакомец с полминуты молчал, потом сказал.
– Я переключу вас на связь с командиром, он в штурмовой группе. С ним будите объясняться.
На несколько секунд экран погас, потом включился. Теперь на Умника смотрел другой человек. Отнюдь не незнакомец.
Феникс!
Умнику стало не по себе, хотя виду он не подал. Чёрт! То, что Феникс устремиться за ними сюда, было очевидно. Да и кто ещё, мог пройти через фамаронский барьер?
Монах почти не изменился: такое же надменное лицо, цепкий, жесткий взгляд. Вот только левая половина лица имела цвет сырого мяса и резко контрастировала с бледной правой половиной. Одеяние монаха исчезло, сейчас, Феникс был облачён в чёрную бронеформу – облегченный вариант брони воинов-танков, но без усилителей и имплантов. На нагрудной пластине сверкало изображение коронованного орла. Голову Феникса защищал каплевидный шлем, защитный лицевой щиток которого, в данный момент был открыт.
Судя по всему, Феникс находился внутри «Маугийского Выродка». За его спиной Умник видел часть какого-то коридора, окутанного клубами серого дыма. Слышались приглушённые выстрелы и крики.
– Ну, здравствуй, – губы Феникса сложились в кривоватую ухмылку. – Не ожидал, что встретимся здесь?
– Что у тебя с лицом? – Умник язвительно усмехнулся в ответ. Он, уже, вполне овладел собой.
– Это, мы, лично с тобой, позже обсудим, – Феникс сохранял хладнокровие. – Скажи-ка для начала, сколько частей прибора вы собрали?
– Кое-что собрали. Ты избавишь Сластёну от микрокиборга?
В следующие несколько мгновений Умник имел удовольствие наслаждаться изумлением Феникса. Но тот быстро овладел собой и принял свой обычный высокомерно-надменный вид.
– Значит, у какого-то врача, она все-таки побывала. Что ж, это ничего не меняет. Итак, сколько у вас частей?
– Ну, предположим все, – соврал Умник.
– Болтовня, – тут же отреагировал Феникс. – Одна из частей у меня. Я нашёл её в коридоре «Маугийского Выродка».
– У нас её отобрали люди атамана, – сказал Умник. – Ну раз она теперь у тебя, это хорошо. Остальные мы тоже отдадим, но не раньше, чем ты избавишь Сластёну от той штуки.
– А где она сама? – поинтересовался Феникс. – И где Везунчик?
– Здесь их нет, – ответил Умник.
– Так, так, дай-ка я догадаюсь. Скорее всего, они пленники на «Маугийском Выродке». А ты, примчался выручать их. Кстати, какое отношение ко всему этому, имеет этот ненормальный, как его... Папаша Брюхо? Он за вами охотился или за моим прибором?
– За нами. Но это другая история, и только наше дело, – отмахнулся Умник. – Его корабль, втянуло сюда случайно.
– А, вроде припоминаю, – Феникс наморщил лоб. – Про эти дела, вы тогда, мне в баре говорили? Почему же сразу всё толком не объяснили? Мои люди, разобрались бы в два счёта. Вы же, только всё усложнили. Всё что делается здесь сейчас, можно было сделать на Медуме, и незачем было за этим, тащиться сюда. Ну да ладно, сажай корабль и жди. Я пока тут разберусь, освобожу твоих друзей и тогда уж поговорим, что делать с вами дальше.
* * *
Гром потёр свой кулак и ткнул носком ботинка бесчувственное тело марча, лежащее у его ног.
– Однако... крепкая у него башка.
– Ну ты, всё таки, вырубил его! – воскликнул подбежавший Везунчик. – Передатчик у него есть?
Везунчик присел и начал обыскивать марча. Отбойник тем временем направился в сторону истрисикта. Может быть, человек-волк оставил передатчик там? На тот случай, если портативного коммуникатора у пилота не окажется, Отбойник собирался связаться с Умником из кабины истрисикта. Но сделать этого, он не успел, в двадцати шагах от сбитого истребителя в кустах послышались яростные вопли и ругань на марчианском. Затем раздались выстрелы. Энергоразряды и пули ударили по обшивке истрисикта. Отбойник чертыхнулся и выстрелив в ответ наугад бросился под прикрытие ближайшей группы деревьев.
– Марчи! – крикнул он. – Они здесь!
Но друзья, уже и так это поняли. Везунчик так и не нашёл передатчик. Ругаясь и проклиная весь марчианский род, он побежал в сторону, где укрылся Отбойник. Гром, Налейка и Сластёна устремились за ним, Чудик, тоже мчался что есть мочи в сторону друзей.
– Надо уходить, – бросил Отбойник подбежавшим друзьям!
– Мы не можем! – Везунчик в бешенстве размахивал отобранной у марчианского пилота энерговинтовкой. – Нам нужен роллер, нужен передатчик! Как ещё мы выберемся отсюда?
– Они легко перестреляют нас, у них и оружия больше и броня есть!
– А у нас выхода нет! – заорал Везунчик. – Мне надоело бегать! Дадим бой!
Крики марчей между тем становились ближе и ближе. Они уже достигли сбитого истрисикта и в любой момент могли обнаружить своего бесчувственного товарища.
– Надо уходить, – повторил Отбойник. – Меня они заметили, а вас ещё нет. Вот что сделаем, я их отвлеку на себя, уведу подальше, а вы сделаете крюк и выйдите к «Маугийскому Выродку».
– Я с тобой, – Везунчик жестом руки пресек всякие попытки возразить. – Один беглец их не заинтересует, тем более ты. Они хотят добраться до меня.
– Я тоже нужен Равару, – выступил вперёд Гром.
Везунчик положил руку на могучее плечо друга.
– Гром, девчонкам и Чудику понадобится твоя помощь, возможно, роллер у бандитов, придётся захватить силой. Мы тут с Отбойником справимся.
Расставание было коротким. Везунчик привлёк Сластёну к себе, поцеловал. Отбойник ободряюще улыбнулся и кивнул всем поочерёдно, потом бегом кинулся на встречу марчам. Везунчик устремился за ним. Гром, девушки и Чудик побежали в противоположную сторону.
Отбойник выскочил из кустов шагах в пятнадцати от марчей. Их было четверо, двое приводили в чувство пилота, двое других настороженно оглядывались по сторонам. Бывший агент выстрелил в ближайшего противника, кажется в самого Равара. Бронеформа уберегла человека-волка, хотя, он все-таки потерял равновесие и едва не упал. Везунчик, тоже выстрелил и вскользь задел другого марча. Заряд его энерговинтовки расплавил защитную пластину на левом плече противника и немного обжёг его.
Люди-волки разом зарычали:
– Везунчик!
Друзья вломились в ближайшие кусты и не сбавляя скорости начали продираться через заросли. Позади них, фонтанами взметнулись, срезанные выстрелами преследователей ветки и листья.
Воя, улюлюкая и ругаясь, марчи устремились в погоню. Теперь, их было пятеро. Пришедший в себя пилот хоть и шатался, как пьяный, но присоединился к погоне.
Когда беглецы и их преследователи немного отдалились, возле огромной коряги, воздух вдруг странно замерцал, материализуясь, сначала в полупрозрачный силуэт, а потом, в пожилого среднего роста человека, облачённого в лёгкий защитный комбинезон из прорезиненной ткани, какие обычно носят техники.
Рядом, в кустах, у него был припрятан маленький двухместный роллер. Незнакомец забрался в кабину, включил двигатели и ловко маневрируя среди деревьев, повёл машину в том направлении, куда убежали беглецы и марчи. Вместе с тем, он забирал немного в сторону, корректируя свой курс так, чтобы незаметно обогнать бегущих.
* * *
Сражение в большинстве отсеков и на палубах «Маугийского Выродка» затихало. Почти все защитники были мертвы, лишь четверо арворугов продолжали яростно защищать подходы к командному мостику. Захлебнулась уже третья атака, под шквальным огнём телохранителей атамана пало три воина-танка, заряды плазменных базук прожгли в их доспехах и телах огромные дыры. Широкая лестница, ведущая на командный мостик, сплошь была завалена трупами.
Феникс был в бешенстве. С начала десантной атаки погибло уже десять воинов-танков и семеро из них здесь. Кроме этого, были потери и в штурмовых группах лёгкой пехоты, порядка пятнадцати – двадцати человек. Конечно, по сравнению с тремя сотнями убитых бандитов, это были не потери, но Феникса раздражали эти задержки около мостика, да и людей у него было не особенно много. Осталось ещё двадцать пять воинов-танков и полсотни других бойцов. Пора было, уже заканчивать затянувшийся бой.
Он лично возглавил четвёртую атаку, собрав в одну штурмовую группу всех тяжеловооружённых пехотинцев. Арворуги не испугались. Их дружный огонь из плазменных базук и гранатомётов захлестнул первую линию атакующих. Трое воинов-танков рухнули грудой расплавленной брони и мяса, но ответный залп остальных изрешетил двоих из защитников, буквально разорвав их огромные тела в клочья. Двое оставшихся арворугов, издав протяжный вой, ринулись в рукопашную. В их руках были длинные кривые ножи с зазубренными лезвиями. Не сбавляя скорости, телохранители Папаши Брюхо ворвались в гущу штурмующих и началась резня. Воины-танки, тоже имели оружие для рукопашного боя – короткие клинки и наручи снабжённые циркулярными бурами, для сверления вражеской брони. Но прежде, чем арворуги были превращены в груду кровавого мяса, погибло ещё четверо атакующих.
Штурмующие ворвались на мостик. Призма Папаши Брюхо двинулась им на встречу. Атаман не собирался сдаваться, даже оставшись один. На его левый манипулятор был прикреплен виброрез – страшное оружие арраданцев, пробивающее направленным импульсом любую броню и тут же, сильнейшими волнами вибрации, раздирающее и жертву и его защиту в куски. Правый манипулятор атамана имел насадку в виде плазменной базуки. Папаша Брюхо выстрелил в первого из штурмующих с расстояния меньше чем в три метра. В мгновение ока, воин превратился с спекшиеся куски плоти, разлетевшиеся во все стороны. Призма атамана, изготовленная из крепчайшего маугийского кристалла – не пострадала. Через мгновение виброрез снёс голову ещё одному воину-танку и распотрошил третьего.
Воины-танки отхлынули назад, чтобы избежать ударов разъярённого атамана и открыли огонь. Они уже поняли что призма, закрывающая тело их противника сверхустойчива и придётся потратить немало времени, чтобы пробить её. Они стреляли по манипуляторам. Обе механические конечности атамана с грохотом отлетели. Папаша Брюхо горько и тоскливо завыл. Нет, не смерти он боялся, а лишь того, что не сможет теперь никого убить. Своими настоящими, крохотными ручонками, он потянулся к пульту управления, расположенному на внутренней стенке призмы и отвёл аппарат в дальний конец мостика.
В этот момент показался Феникс. В сопровождении четверых бойцов, он приблизился к атаману и с любопытством начал разглядывать его. Ничего подобного ему ещё не приходилось видеть.
– Кто же ты такой, чёрт возьми? Вроде бы человек и в то же время...
– Ну давай, – зашипел атаман. – Стреляй! Стреляй кусок дерьма! Думаешь я боюсь? Да я при жизни уже побывал в аду! Адом меня не напугаешь! Никто не скажет, что смог одолеть атамана Папашу Брюхо! Слышишь, ты? Никто!
Он говорил и поспешно набирал на пульте какую-то команду. Феникс усмехнулся и включив коммуникатор сказал:
– Четвёртый, ты отключил систему самоуничтожения?
– Так точно, Верховный, – последовал ответ.
Феникс насмешливо посмотрел на разъярённого толстяка.
– Опоздал, красавчик. Мои люди полностью контролируют корабль и все его системы.
Папаша Брюхо не ответил, яростным ненавидящим взглядом он сверлил усмехающегося Феникса. В этот момент один из экранов на пульте вспыхнул и включился. Атаман и Феникс увидели насмерть перепуганного, бледного, дрожащего всем телом человечка с блестящей лысиной и большим крючковатым носом.
– Доктор Кац? – удивлённо пробормотал атаман.
Тряся рыжей жиденькой бородёнкой, доктор закричал:
– Светлейший, энергопитание в отсеке нарушено! Система безопасности, вот-вот выйдет из строя! В любой момент он может вырваться!
– Кац, всё отключай и сними блокировку с резервуара! – заорал Папаша Брюхо.
Доктор Кац уставился на атамана, глаза его округлились от ужаса, с кончика носа сорвалась крупная капля пота.
– Но, Превосходнейший, я... я боюсь. Я не понимаю. Это опасно. Знаете ли вы, во что превратился один из испытуемых? Его может сдержать только маугийский кристалл. А эта кислота... Ничего ужаснее я не видел! Если он вырвется, не выживет никто.
– Ты, всё такой же кретин, доктор! – завизжал Папаша Брюхо. – Я хочу, чтобы он вырвался! Хочу!
Атаман мгновенно набрал на пульте команду акустического усиления и крикнул:
– Коготь! Маугия!
Похоже, это означало нечто страшное, поскольку доктор Кац в ужасе завыл.
– Что происходит? – зарычал Феникс. – Эй, четвертый, вы все коды заблокировали? Все системы под контролем?
– Все, кроме моих личных голосовых команд, – визгливо захохотал атаман.
– Чтобы ты сейчас не сделал, тебе не пройдёт это даром, – зло бросил Феникс и обратился к своему человеку в рубке. – Четвёртый, отслеживайте все, что происходит в корабле, и докладывайте.
– Есть движение на нижней палубе! – вскричал четвёртый. – Сорок седьмой отсек!
– Заблокируй его!
– Да, Верховный, отсек полностью блокирован.
– Что бы ты там не прятал, оно там и останется, – усмехнулся Феникс, глядя на атамана. – Теперь же, поговорим.
Но Папаша Брюхо на него не смотрел и похоже, даже не слышал, что сказал ему Феникс, всё его внимание было приковано к экрану внутренней видеосвязи. Феникс тоже взглянул. Он увидел бледного трясущегося доктора Каца. Тот бежал по коридору, а за ним двигалось нечто чёрное, гладкое и глянцево блестящее. И оно было огромным, занимая всё пространство от пола до потолка, а это более трёх метров. На мгновение Феникс увидел на фоне чёрной шевелящейся поверхности сильно деформированное, растянутое в районе скул человеческое лицо, как будто бы, выросшее прямо из чёрной плоти. Один глаз этого человека страшно выпучился, вместо другого торчал гибкий шевелящийся отросток с кисточкой тонких бледных щупалец, постоянно шевелящихся и пульсирующих. Голова открыла беззубый рот, он растянулся сильнее, чем это могли бы позволить мышцы лица обычного человека. В чёрном отверстии зашевелился длинный, похожий на змею язык.
– Доктор! – вдруг закричала голова необычно высоким голосом с нотками крайней истерии. – Дай чем шырнуься! Ну ты чё? Мне надо вставиться по полной, доктор!
В этот момент на экране появился один из воинов-танков. Доктор Кац взвизгнул и юркнул в узкий боковой коридорчик, обычно используемый ремонтниками для прокладки кабеля. В этот же момент, одно из пульсирующих отверстий твари вытянулось в подобие толстой кожистой трубки и выбросило струю густой зеленоватой жидкости. Она окатила воина-танка с головы до ног. Тот закричал дико и пронзительно, заметался из стороны в сторону, одновременно дёргаясь в агонии. Жидкость проедала его доспехи и плоть со страшной быстротой. Боец упал и продолжил извиваться на полу, превращаясь буквально на глазах в булькающую, вздувающуюся красной пеной кашу. Чудовище продолжало выплёвывать кислоту во все стороны. Часть её, видимо попала на встроенную в потолок видеокамеру внутреннего слежения, изображение тут же пошло помехами и исчезло.
Лицо Феникса побледнело, от невозмутимости и хладнокровия не осталось и следа. Со смешанным чувством страха и отвращения, он посмотрел на Папашу Брюхо.
– Что это такое, мать твою? Чем это там, твой доктор занимался? Что это за тварь?
– Червь маугийский! Не слышал о таких? Скоро ты с ним познакомишься! – атаман разразился истеричным хохотом.
Феникс быстро соединился со своими людьми в рубке управления.
– Доложите, что происходит!
– По коридорам в сорок седьмом секторе движется, что-то огромное. Неизвестная жизненная форма! Около сотни метров в длину!
– Четвёртый, ты докладывал, что весь этот сектор изолирован.
– Да, все двери и люки блокированы... О боже!
– Что там, четвёртый? – Феникс так стиснул передатчик, что казалось, сейчас раздавит его.
– Эта тварь пробила стену! Прорвала металл, как картонку! Она в сорок шестом секторе!
Феникс быстро переключился на связь со всеми штурмовыми группами.
– Говорит Верховный! У нас новый противник, судя по всему огромный маугийский червь. Всем подтянуться к нижней палубе сорок шестого сектора! Соблюдайте крайнюю осторожность, тварь выбрасывает, что-то вроде кислоты.
Один за другим командиры групп доложили о готовности и своём местонахождении. Феникс переключился на схематичный план внутренних отсеков корабля, ранее переданный ему из пилотского отсека, здесь же он мог видеть все диаграммы жизни своих бойцов. На экране коммуникатора его люди были отмечены зелёными огоньками. Эти огоньки, числом более полусотни продвигались со всех концов корабля к сорок шестому сектору. Вот, первая группа вошла в основной коридор сектора. На связь с Фениксом вышел её командир.
– Это Девятый, докладываю, мы на месте. Всё чисто, противник, пока не обнаружен.
В шлем Девятого была встроена портативная видеокамера. Феникс видел всё тоже, что видел командир группы. Пятеро воины-танков приближались к очередному изгибу коридора, как внезапно металлическая стена с права от них начала плавиться, потом с натужным визгом рвущегося металла в ней образовалась огромная дыра с оплавленными краями. Из отверстия полезла чёрная лоснящаяся масса. Она пульсировала, местами вспухала шишками, местами на гладкой поверхности образовывались ямки. Мелькнуло уже знакомое деформированное лицо.
– Мне надо шырнуться! Хочу торчать! Хочу! – пронзительно вопила кошмарная рожа, широко разевая рот.
Бойцы Девятого среагировали мгновенно. Стволы их пулемётов завращались, посылая в чудовище ливень пуль. Во все стороны полетели ошмётки студенистой плоти. Червь с лицом человека завопил.
– Боль! Боль! Не надо больше боли!
И он начал выплёвывать зеленоватую вязкую кислоту. Сразу, из множества отверстий! Воины-танки закричали. Двое, отчаянно пытались стряхнуть с себя шипящее, пузырящееся желе, остальные стали поспешно пятиться, но ограниченное пространство коридора сыграло с ними злую шутку. Кислота настигала их везде, и она проедала всё: металл, пластик, плоть и кости. Изображение с видеокамеры Девятого исчезло. Несколько секунд были слышны лишь душераздирающие крики, потом затихли и они.
– Все сдохните! – визжал Папаша Брюхо. – Всем вам конец!
Стараясь игнорировать его вопли, Феникс, поспешно переключился на другой отряд, готовый вот-вот войти в зону сорок шестого сектора.
– Десятый, отходите назад. Группа Девятого уничтожена. Готовьте напалмовые детонаторы, тварь нужно сжечь!
Но было поздно. Разъярённый болью червь рванулся вперёд, не разбирая дороги, он рвал и сминал металлические переборки корабля, как бумагу и извергал из себя литры кислоты. Своим огромным телом, тварь сшибала с ног и давила, попавшихся на пути людей, те же, кто успевал убраться с его дороги, попадали под фонтаны кислоты. Выведенное из стоя оборудование взрывалось, в отсеках начались пожары.
Феникс бросился к атаману и ударил кулаком по призме.
– Ах ты, жирная сука! Думаешь, ты не уязвим там?
– Чтобы пробить мой резервуар, тебе понадобиться огневая мощь крейсера! – заорал атаман. – Вы подохните, а я останусь! Свалились сверху, такие все крутые, мать вашу, в доспехах! Думали, Папашу Брюхо будет так просто поиметь? Да я, вас сам всех поимею, сучьи выблевки!
Феникс отступил на пару шагов и закусив нижнюю губу окинул взглядом всё сооружение. Под призмой, как он полагал, находилась система управления и скорее всего медицинские аппараты, контролирующие жизнедеятельность атамана. Все это со всех сторон было защищено металлическими панелями. Не долго думая, Феникс снес одну из панелей выстрелом. Так и есть! Он увидел сотни трубочек и шлангов, отходящих к насосам, резервуарам с питательной смесью, датчики контроля температуры и плотности жидкости в которой плавал атаман. Проследив путь, одного из тонких полупрозрачных шлангов, участвующих в снабжении крови питательными веществами, Феникс зло рассмеялся и вытащил из кармана плаща маленький пузырёк с прозрачной жидкостью. Отвинтив крышку пузырька, он вылил содержимое внутрь главного распределительного резервуара на этом участке искусственного кровообращения .
– Что ты делаешь? – взвыл атаман. – Что это?
– Узнаешь, – с мрачным удовлетворением произнёс Феникс.
С минуту ничего не происходило, но вдруг Папаша Брюхо дернулся, и по его лицу прошла болезненная судорога.
– Твою... Жжёт! Нутро жжёт!
– Яд ависонзского стрекуна, – усмехнулся Феникс. – Я тоже люблю биологические способы убийства. Моя тварь, конечно, не такая огромная, как твоя, всего то с запястье руки, но эффективность её яда ты почувствуешь.
Атаман дёрнулся сильнее и пронзительно закричал. Из его глаза засочилась чёрная жидкость, розовая кожа начала чернеть, лопаться и отслаиваться тут и там струпьями и целыми кусками. Вокруг огромного бьющегося в агонии тела расплывались чёрные мутные пятна. Из образовавшихся в плоти разрывов и дыр начали вылезать клубки червей. Они бешено извивались и болезненно пульсировали.
И вот, вся эта дёргающаяся в агонии масса с сочным шлепком лопнула. Резервуар, словно взорвался изнутри мутно-красным, бешено клокочущим бульоном.
– Туда тебе и дорога жирный ублюдок, – прошипел Феникс.
На экране его коммуникатора появилось перепуганное лицо пилота. Связь шла из рубки управления «Молота Реформаторов».
– Командир из вражеского корабля выбралась какая-то тварь! Похожа на огромную пиявку или червя!
– Знаю. Уничтожьте её!
– Командир, она плюнула в нас чем-то. Мы были вынуждены отключить энергощиты, чтобы принять на борт раненых и в это время тварь плюнула. Корпус начал плавится! Все системы выходят из строя!
– Что! – взвыл Феникс. – Сбивайте кислоту! Делайте что-нибудь!
По экрану передатчика пошли помехи, потом изображение исчезло, а вопли пилота перешли в ревущие и свистящие шумы. Феникс бросился вон из корабля. Выскочив на пандус центрального входа, он успел увидеть, как его дымящийся, покрытый зелёной пузырящейся массой корабль падает на маугийского червя. Тварь с оглушительным хлопком лопнула, подняв чудовищный фонтан кислотных брызг, а «Молот Реформаторов» взорвался, превратившись в ревущий огненный шар.
* * *
Выстрел Равара сжёг небольшое деревце справа от Отбойника. Выстрел другого марча опалил валун слева. Бывший агент резко метнулся в одну сторону, потом в другую и, полуобернувшись, выстрелил в преследователей. Марч, бежавший впереди взвыл на высокой ноте, схватился за правый бок и упал головой вперёд. Убит он не был, но едва ли с такой раной мог продолжать преследование.
Люди-волки рычали от бешеной ярости и прибавили ходу, их выстрелы ложились всё ближе и ближе. Беглецы бросились в гущу больших, в рост человека кустов. Это спасло их, но в скорости они потеряли. Продираясь через сплетение веток и колючек, друзья порядком вымотались и когда выбрались из зарослей, тяжело дышали, жадно хватая ртами воздух. Утешало лишь то, что марчам придётся, также несладко.
Сразу за кустами, насколько хватало взгляда, простиралась обширная роща, состоящая из странного вида деревьев. Их тонкие, гибкие, тёмно-зелёные, стволы на высоте около метра раздваивались, а затем, каждый ствол, ещё через метр также раздваивался и дальше в том же духе. В высоту, каждое дерево было не меньше восьми-десяти метров. Во все стороны отходили более тонкие ветви, усыпанные миллионами мелких листьев черного цвета. Между деревьями было много открытого пространства, кусты и валуны встречались редко, под ногами тут, и там попадались лужи грязно-мутной жижи. Спрятаться здесь, особо было негде и беглецы решили побыстрее пробежать эту часть пути в надежде, что дальше начнутся заросли погуще.
Но когда они оставили рощу позади, их ждало разочарование. Друзья выбежали к краю огромного болота. На другой его стороне виднелись обширные заросли, но до них было метров двести открытого пространства, а марчи уже приближались. Беглецы заметались в поисках спасения. Тут и там, из воды поднимались поросшие травой кочки и холмики, было много огромных коряг и поваленных древесных стволов, но вряд ли они могли бы послужить хорошим укрытием. Лучше всего, было продолжить бегство вдоль берега. И хотя здесь, повсюду росли деревья с раздваивающимися стволами, среди них, можно было, хоть как-то укрыться.
Впрочем, бежать по берегу, или через болото, в любом случае, уже было поздно. Физически, марчи были лучше приспособлены к бегу, и пока продолжалась погоня, они неотвратимо сокращали дистанцию между собой и преследуемыми. К тому же, эта заминка друзей у болота, позволила людям-волкам почти нагнать беглецов. Яростные вопли преследователей раздавались уже совсем рядом.
– Ну что ж, примем бой! – выдохнул Везунчик.
Отбойник мрачно кивнул.
В ту же секунду, марчи выбежали на берег болота. И замерли с разинутыми от удивления ртами.
Беглецы, собравшиеся было стрелять, в последнюю секунду удержались, поняв, что происходит, что-то странное. Что-то было не так. Марчи, явно чем-то поражённые, сбитые с толку, озирались по сторонам. Глаза их горели злобой, их ищущие, полные ярости взгляды метались из стороны в сторону. Но они, как будто не видели, стоящих в десяти шагах от них людей, хотя не заметить их, было просто невозможно. Всё это было очень странно. Дико и пугающе.
– Куда они подевались? – зарычал Равар, потрясая энерговинтовкой.
Отбойник неплохо понимал марчианский, и возглас Равара лишь подтверждал, что марчи, по какой-то необъяснимой причине, действительно не видят их.
– Искать! Они не могли убежать далеко!
Марчи бросились обшаривать ближайшие болотные кочки и заглядывать за стволы деревьев. Один из них подошёл прямо к Везунчику, прижал руку к его груди и заглянул за спину.
Везунчик едва удержался от крика. Он ничего не понимал. Сумасшествие какое-то! Неужели, марчи и вправду их не видели? Или решили поиздеваться? Но что то, подсказывало Везунчику, что шевелиться не стоит. Нужно, просто стоять и всё. Рядом, замер Отбойник, не менее ошарашенный и удивлённый.
Марчи искали их несколько минут, бестолково тыкаясь во все стороны, а беглецы стояли на самом виду, боясь даже дышать.
– Опять мы их потеряли! – взвыл Равар. – Ну куда, куда они могли деться? Мы им в затылки дышали! Мы должны были их тут нагнать!
– Я тоже, ничего не понимаю, – развёл руками один из марчей. – Вдоль берега они не побежали, мы бы их тогда, сейчас видели. В болото значит вошли.
– Их нет в болоте! – рявкнул Равар. – Не могли же они, так быстро пересечь его? Ищите в корягах! Каждую кочку обшарьте!
– Да мы, уже всё здесь обыскали! – завопили марчи разом.
В дикой ярости, Равар начал стрелять. Во все стороны, без разбора, вымещая клокочущую злобу на корягах, деревьях, кустах. Один раз он едва не попал в Везунчика. На мгновение, молодому командиру даже показалось, что Равар увидел его и начал палить прицельно. Но этот выстрел, как и все остальные, был вызван вспышкой неконтролируемой ярости.
Когда энергоблок винтовки разрядился, а ближайшие коряги были превращены в палёную труху, Равар, наконец, смог взять себя в руки. Включив передатчик и поднеся его ко рту, он отрывисто скомандовал:
– Рилл, возьми роллер и прилетай. Ориентируйся на пеллинг.
Потом, взглянул на оставшихся с ним троих марчей.
– Рилл нас заберёт отсюда. Сейчас, идем, поможем Рюссу.
Марчи повернулись к беглецам спиной и направились в обратную сторону, где остался их раненный товарищ.
И в этот момент, Отбойник начал стрелять. Огонь он вёл беспощадно - на поражение. Марчи закричали от боли и ужаса. Двое, обливаясь кровью упали сразу. Равар успел повернуться. Сквозь странную, колеблющуюся дымку неизвестного ему энергополя, он увидел и Отбойника и Везунчика. Они стояли у самой кромки болота в месте, которое марчи, казалось, обыскали полностью. Везунчик вскинул энерговинтовку. Взгляды марча и человека на мгновение встретились: яростный и ненавидящий, насмешливый и язвительный. Потом, шипящий заряд энергии ударил Равара в грудь, выжег пластины брони и отбросил марча на метр назад, так что он, с глухим ударом приложился спиной о ствол дерева. Выронив свою винтовку, марчианский командир медленно, тяжело обвиснув, завалился на бок. Отбойник тем временем, хладнокровно застрелил последнего марча.
– Ну, вот и всё, – усмехнулся он, разглядывая неподвижные тела. – Ваши проблемы, с этой командой почти закончены.
– Почему почти? – удивился Везунчик.
– Этот вот, – Отбойник пнул ботинком тело Равара, – вызвал некого Рилла. Тот прилетит на роллере. Если хочешь, устроим ему сюрприз.
– Засаду?
– Ну да, – Отбойник кивнул. – Если конечно, роллер, нам ещё нужен. Правда, пока Рилл сюда доберётся, пара часов пройдёт. Придётся подождать.
Отбойник наклонился и подобрал выроненный Раваром коммуникатор. В углу экрана он увидел мигающий зелёный огонёк. Передатчик продолжал работать. По этому сигналу Рилл и будет ориентироваться. Бывший агент прицепил передатчик к огромной коряге, торчащей почти у самого берега, потом, повернувшись к Везунчику сказал:
– С этим Риллом проблем не будет. Просто, может, нам незачем его поджидать? Или у тебя к нему есть личные счеты?
Везунчик пожал плечами и отрицательно мотнул головой.
– Ну, тогда, надо найти наших и вызвать Умника. Он сюда быстрее доберётся. – Отбойник прошёлся вдоль берега болота. Осмотрелся по сторонам, выглядел крайне озадаченным. – Меня это место беспокоит. Всё никак из головы не идёт. Почему же марчи нас не увидели? Здесь что, какая-то аномальная зона?
– Ну, Умника мы сейчас вызовем, – Везунчик забрал коммуникатор у одного из марчей и начал настраивать его на частоту приёмных систем «Звёздного Скитальца». – А вот, насчёт нашей невидимости... Ничего не понимаю, деревья здесь, как деревья, трава как трава. Может мы свихнулись? Или, умом тронулись марчи? Не знаю, что тебе сказать.
– Зато, знаю я.
Незнакомый голос, прозвучавший так неожиданно, заставил друзей подпрыгнуть. Они резко обернулись и увидели пожилого, но крепкого с виду старика. Тот вышел из-за ближайшего дерева и медленно направлялся к друзьям. Незнакомец был среднего роста, одет в тёмно-серый, потёртый комбинезон техника, старинного покроя, какие носили лет двадцать назад, если не больше. У него была седая аккуратная бородка, приветливая улыбка и пронзительно синие глаза. Взгляд незнакомца, выдавал в нем человека высочайшего интеллекта. В одной руке старик держал старинного типа энергопистолет, стволом направленным вниз, другая его рука находилась в левом боковом кармане.
– Здравствуйте, – просто сказал незнакомец. – Я уж и не надеялся, что когда-нибудь, снова встречу представителей своей расы.
Поймав взгляд Отбойника, направленный на энергопистолет, старик улыбнулся.
– Ах, да.
Он прицепил оружие к поясу. Отбойник, своей винтовки, направленной на старика, не убрал, взгляд бывшего агента перекочевал на боковой карман незнакомца. Тот медленно вытащил руку и разжал пальцы, демонстрируя, что в руке у него ничего нет, однако Отбойник отметил, что карман старика оттопыривается. Незнакомец, в свою очередь, очень пристально смотрел на Отбойника и во взгляде его были и некотороё смятение, и растерянность и любопытство. Хотя внешне, он их, никак не проявлял и выглядел вполне спокойным.
Везунчик шумно вздохнул и немного опустив ствол энерговинтовки, спросил:
– Вы кто?
– Кто я? – старик сердито взглянул на него. – Неужели, молодой человек, вы не знаете? Неужели моё имя забыто? А ведь, когда-то, профессора Данилова знали все.
Несколько долгих секунд Отбойник и Везунчик изумлённо смотрели на старика. Профессор Данилов! Просто невероятно! Отбойник вспомнил фото, увиденное им на обложке той книги, которой всё хвастался Чухло. Что-то там, то ли про химию, то ли про пищевые добавки. Сходство незнакомца и профессора на фото было очевидным, разе, что Данилов немного постарел и седины в бороде и волосах значительно прибавилось.
– Что, удивлены? – старик рассмеялся. – Да, ребятки, тут всякий бы удивился. Откуда на этой дикой, всеми забытой планете взяться профессору, бывшему главе Олимпийской Академии, учёному с двумя десятками научных званий и степеней. А вот оно, как выходит порой, жизнь преподносит любопытные сюрпризы.
Везунчик, наконец, обрёл дар речи и прервал словоохотливого старика.
– Послушайте, мы ничего не понимаем. Откуда вы здесь взялись? И что тут произошло? К нашей невидимости, ведь вы, как-то причастны?
– Так много вопросов сразу, – профессор улыбнулся. – Я вам всё расскажу, но в более безопасном месте. Идёмте за мной.
– Сперва, нам нужно отыскать наших друзей, – сказал Отбойник, перестав, наконец, направлять винтовку в сторону Данилова.
– И мне, необходимо связаться с моим помощником, – добавил Везунчик, возвращаясь к перенастройке частот марчианского коммуникатора. – Чёрт! Здесь что, кодировка стоит? Проклятые волчары! Даже подохнув, напакостили!
Профессор Данилов протянул Везунчику свой передатчик. Увидев прибор, молодой командир чуть не расхохотался. Такие средства связи вышли из употребления с десяток лет назад. Подобный коммуникатор, Везунчик видел лишь однажды в музее Всегалактической Астронавигации.
Но к удивлению молодого командира, передатчик профессора очень живо настроился на волну приёмных систем «Звёздного Скитальца». Видеоизображение отсутствовало, но аудиосвязь была стабильной, без помех и посторонних шумов.
– Везунчик, это ты? – вскричал изумлённый и обрадованный Умник.
– Да, я! И тут со мной Отбойник.
– Как вам вырваться удалось?
– Об этом потом. Ты пеленгуешь мой сигнал?
– Конечно! Можешь не продолжать, мы летим за вами.
– Хорошо, но постарайся отыскать в этом, же районе Грома, Налейку, Сластёну и Чудика.
– Так они не с вами?
– Нам пришлось разделиться. Зато теперь, с марчами покончено.
– Ого! – воскликнул Умник. – Да, их появление стало неприятным сюрпризом! Ну, раз дело дошло до неприятных сюрпризов, хочу предупредить. У нас тут, ещё и Феникс объявился, собственной персоной.
– Феникс?! – вскричал Везунчик. – Так это он атаковал Папашу?
– Он самый. Видел бы ты, какая тут бойня была. Но, по-моему, они прикончили друг друга. От «Маугийского Выродка» куча обломков осталась, и корыто Феникса, тоже накрылось. Представляешь, из звездолёта атамана выползла какая-то огромная тварь и выплюнула в корабль Феникса то ли кислоту, то ли ещё какую-то дрянь. Корабль начал плавиться и потом рухнул, прямо на эту тварь.
– Но ты уверен, что Феникс подох? – обеспокоено спросил Везунчик.
– Ну, тела я не видел. Но там сейчас, просто ад. Всё залито кислотой, вокруг пожары. Не представляю, кто бы там мог выжить.
– Ладно, проверим, – сказал Везунчик. – Надеюсь, что этот гад жив, он нам ещё понадобиться. – Давай, прилетай и забирай нас отсюда.
– Извините, хотел бы кое-что уточнить, – вмешался в разговор профессор. – Вот этот Феникс, про которого вы говорите, он кто такой?
– Долгая история, – отмахнулся Везунчик. – Будет время, расскажу.
– Его не Владимир Липатов зовут? – не отставал старик.
– Понятия не имею, – Везунчик пожал плечами. – Мы его называем Фениксом. Он сам сказал, так его называть.
– Кто это там с тобой? – спросил Умник, услышав Данилова. – Вроде не голос Отбойника.
– Скоро узнаешь, – ответил Везунчик.
Ждать появления «Звёздного Скитальца» пришлось недолго. Минут через пять молодой командир увидел свой звездолёт в небе километрах в пятнадцати от того места, где он сейчас стоял. Корабль, продолжая полёт заданным курсом и одновременно снижался.
– Вижу наших, – сообщил Умник радостно. – Сейчас возьму их на борт.
«Звёздный Скиталец» пошёл на посадку и вскоре скрылся за верхушками деревьев. Через несколько минут он снова поднялся в воздух и прямиком устремился на источник сигнала, который Везунчик держал в руке.
– Здесь, вашему кораблю некуда приземлиться, – заметил профессор Данилов. – Скажи своему помощнику, чтобы завис метрах в десяти над деревьями и открыл грузовой люк.
Везунчик передал просьбу старика. Профессор же, на минуту скрывшись за огромным валуном, вскоре появился, сидя в кабине маленького роллера.
– Забирайтесь!
Везунчик и Отбойник с трудом втиснулись в кабинку, а профессор ловко развернув машину, направил её к открытому люку корабля.
* * *
Рилл вёл роллер, все время, ориентируясь на сигнал передатчика. Вот впереди, наконец показалось болото на противоположном берегу, которого находился источник сигнала. Но марч, был не так прост, чтобы сразу, же отправиться туда. Для начала, он поднял машину повыше и заставил её зависнуть над кромкой берега. Затем, вытащив бинокуляр, внимательно осмотрел противоположный берег болота. Ни Равара, ни других он не увидел, зато обнаружил испускающие сигналы передатчик, прицепленный к огромной коряге. Заметить его было непросто, но Рилл, когда-то служил в марчианской разведке и этот трюк был ему хорошо знаком.
В быстро сгущающихся сумерках, марч не мог должным образом исследовать ближайшие заросли в которых, наверняка и была для него устроена засада. И этот передатчик на коряге означал ещё одно: группа Равара уничтожена.
Рилл боролся между осторожностью и чувством товарищеского долга. Возможно, кто-то из отряда ещё жив и нуждается в помощи. Он был уже готов рискнуть и перелететь на другую сторону болота, как заметил крадущихся вдоль противоположного берега четырёх тварей. Размером, они были со взрослого марча, передвигались на четырёх ногах, были покрыты короткой рыжеватой шерстью и имели длинные вытянутые челюсти усеянные острыми, как иглы зубами. Огромные круглые глаза этих тварей, были явно приспособлены к темноте, а гибкие тела для быстрого передвижения среди зарослей.
Принюхиваясь большими чёрными носами и поводя из стороны в сторону огромными треугольными ушами, хищники приближались к одному из холмов, расположенному шагах в двадцати от берега.
Рилл следил за тварями в бинокль. Он, даже подвёл роллер немного вперёд, теперь уже, перестав опасаться засады. Притаись кто-то в кустах, хищники бы это учуяли и не вели бы себя сейчас так уверенно.
Твари между тем достигли цели. Цель эта находилась на противоположном склоне холма, недалеко от вершины.
Рилл стремительно повёл роллер вперёд и одновременно выстрелил в копошащихся на холме хищников. С визгливыми воплями, твари разбежались в разные стороны.
Рилл посадил роллер на верхушку холма и держа энергопистолет наготове, выбрался из кабины.
Он знал, что увидит и был к этому готов. На склоне холма вповалку лежали тела трёх его товарищей. Все они имели огнестрельные ранения. Двое получили пули в затылки, один в область сердца. Убили их быстро и профессионально. Равар лежал чуть в стороне от остальных, привалившись к стволу дерева. Его сразил выстрел из энерговинтовки, причём сделанный с весьма близкого расстояния, вся грудь и правый бок Равара выгорели вместе с бронёй. Самое удивительное, что место здесь было весьма открытым, а нападение было совершено со стороны берега, где и укрыться то напавшие, едва ли могли. Каким образом они застали врасплох четверых опытных марчей-охотников, было непонятно. Двое с пулевыми отверстиями в затылках, вообще озадачили Рилла. Выходило так, что они повернулись в момент нападения спиной к болоту. Что за трюк провернули здесь проклятый Везунчик и его люди, было совершенно непонятно.
Впрочем, разбираться со всем этим, у Рилла не было времени. Потревоженные им хищники снова показались. Теперь их уже было вдвое больше, и они были весьма недовольны, что их оставляют без ужина.
Рилл по одному перетаскал трупы товарищей в кабину роллера, пальнул в рычащих, вокруг тварей и запрыгнул в машину. Подняв роллер в воздух, он взял прямой курс к острову, где находился их разбитый корабль. Рилл прибывал в отчаянии и бешеной ярости, но она клокотала внутри него в самой глубине души. Ещё не время выпускать её наружу. Сейчас, он должен добраться до корабля и рассказать печальные новости Раксору. Они теперь, остались вдвоём. И нужно было спешить, чтобы Везунчик не успел покинуть планету и избежать мести. Рилл горячо и страстно молился богине матери-волчице Ранхазде, чтобы люди ещё задержались здесь. Утром, он доберётся до них, вцепится мёртвой хваткой в горло и не разожмёт челюсти, даже в смерти.
* * *
Друзья встретили Везунчика и Отбойника прямо в грузовом отсеке. Сластёна первая кинулась к любимому и впилась в его губы долгим страстным поцелуем. Ночка, в свою очередь приникла к Отбойнику. Потом, командира сердечно обнял Умник, а руку Отбойника горячо и крепко пожал.
Тут, вперёд протолкнулся Чухло. Везунчика и Отбойника, он, как будто бы и не заметил. Глаза его были вытаращены, подбородок дрожал, взгляд был направлен на того, кто остался сидеть в кабине, только что прибывшего роллера.
– Профессор Данилов это Вы?! – пронзительно вскричал Чухло.
Данилов выбрался из роллера. Все взгляды теперь, были устремлены на него. Сам профессор, с удивлением уставился на взлохмаченного парня в грязном докторском халате и старомодной, толстенной книгой в руках. Старик усмехнулся, увидев, что эта книга, когда-то, была выпущена под его редакцией.
– Да, это Вы! – опять взвыл Чухло, так словно, увидел сошедшее с небес божество. – Я не могу ошибиться! Вот, Ваше фото на обложке. А вот и Вы сами!
– Это действительно я, – согласился Данилов. – А ты кто такой юноша? Я смотрю, у тебя книга? Не скрою приятно, что даже здесь за пределами цивилизованного мира, кто-то читает книги.
– Я Чух... Я верный ваш поклонник и последователь! – воскликнул Чухло. – Я ваш ученик!
– Не припомню, чтобы за последние двадцать лет, кроме Липатова у меня были ученики, – усмехнулся Данилов.
– Я учился по вашим книгам! – горячо и быстро заговорил Чухло. – Я прочитал, почти все ваши работы по химии. А этот труд, я вообще боготворю!
– Ну, этот труд не я написал, – с улыбкой заметил Данилов. – Просто, печатала его типография Академии, а поскольку я возглавлял Акадмию, то выступил одним из редакторов. Труд же этот, написан авторским коллективом под руководством моего друга профессора, министра химическо-пищевой промышленности Валерия Солодовникова.
– Ну, всё равно, ведь без вашего участия это не обошлось!
– Конечно, не обошлось, – рассмеялся Данилов. – Я написал вступительную статью, где указал, как важны в нашей жизни правильное питание, как должны взаимодействовать это самое питание и достижения науки в области химии, чтобы нести здоровье и благо человеку. Ну, и о важности научных открытий в этой области разумеется. В общем, ничего особенного.
– Ну, как же, ничего особенного, – Чухло прижал книгу к сердцу. – Статью же вы всё-таки написали. Вот здесь, в конце ваше имя и подпись.
Данилов лишь, пожал плечами, посчитав, что и дальше обсуждать этот вопрос нет смысла.
– Так значит, вы профессор Данилов, – вступил в разговор Умник. – Что же, столь легендарный человек делает здесь?
– Я охотно вам всё расскажу, но сначала, вы мне объясните, как и зачем попали сюда. Хотя, я в общем-то, уже знаю, но мне, интересны подробности и детали.
– Идёмте в кают-компанию, – пригласил Везунчик. – Там, обо всём и поговорим.
Сам он, поспешно направился в рубку управления, где отключил установленный Умником режим автопилотирования и направил звездолёт к северо-востоку от того места, где произошло сражение между бандитами и людьми Феникса. Но далеко улетать не стал. Найдя ровное, более-менее свободное от зарослей местечко, он посадил корабль там. Отключив двигатели, Везунчик поспешил в кают-компанию.
Вскоре все, кроме Чудика, Отбойника и Ночки были в пассажирском отсеке. Прежде, чем присоединиться к друзьям, троица отправилась в медотсек, где девушка быстро обработала полученные Отбойником и Чудиком раны и наложила новые повязки, пропитанные востканью.
– Потом, ещё обследую вас получше, – сказала Ночка.
Закончив процедуры, они втроём, проследовали в кают-компанию, где уже все остальные расселись по местам. Отбойник занял свободное кресло, Ночка устроилась у него на коленях, Чудик облокотился на край стола. Теперь, внимание всех было обращено на профессора. Тот, немного помолчав, а потом, окинув друзей взглядом, сказал:
– Ну, так скажите же мне, зачем вы прибыли на Коралловую. Так, называется эта планета, если вы, вдруг не знаете. Наверняка, у вас есть какая-то цель, поскольку, ни одно здравомыслящее существо не рискнуло бы даже приближаться к Илвирианской системе.
– Ваша, правда, – сказал Везунчик. – Мы ищем вот это.
Он включил, встроенный в стол голопроектор. Над полированной поверхностью стола начали появляться, сменяя друг друга части Фобиона.
– Откуда это у вас? – взволнованно спросил старик.
– Этот диск нам дал человек, назвавшийся Фениксом, – ответил Везунчик. – Он же, послал нас на поиски.
– А где вы встретились с этим Фениксом? И как он выглядел? Можете описать?
– Мы встретились на Медуме, – ответил Везунчик – и скажу, прямо встреча эта была не из приятных.
Далее он описал Феникса, отметив, что, несмотря на монашеский наряд, этот человек, как и бывшие с ним люди, скорее всего какие-то военные, нежили служители церкви.
Данилов слушал, молча и хмурился.
– Нет сомнений, это он, – тихо и задумчиво пробормотал старик. – Но если он послал вас сюда, а обо мне ничего не сказал... Так это хорошо! – Данилов оживился. – Значит и в самом деле поверил в мою гибель.
Отвлёкшись от каких-то своих мыслей и воспоминаний, профессор снова окинул взглядом всю компанию.
– А как, вы прошли фамаронский барьер? Ни стражи-станции вас не тронули, ни само защитное поле не остановило.
– Ну, Феникс нам дал... – Умник запнулся. - То есть,… в общем,… я позаимствовал у него диск с навигационной программой.
– Понятно – кивнул Данилов. – Но почему этот, так называемый Феникс, поначалу отправил вас одних, а сам сюда после заявился?
– Ну, перед расставанием, я слегка угостил его энергоформом, – усмехнулся Умник. – Так что, видимо, ему пришлось задержаться на Медуме. Да и планета тогда, была в блокаде. Но это другая история, не имеющая к Фениксу никакого отношения.
Данилов опять стал задумчивым, но не ушёл на этот раз в свои мысли. Он пристально смотрел, то на Сластёну, то на Отбойника. Казалось, он что-то знает про них и втроём они, вообще, как-то связны. Наконец, шумно вздохнув, профессор сказал:
– Сам Феникс не мог собрать части прибора, как и никто другой по причинам, мне хорошо известным. Странно, почему он выбрал вас в качестве сборщиков? Как, вам удалось пройти в хранилища через смертоносные экраны и забрать части Фобиона? Вы ведь, из четырёх, три штуки уже взяли. Или я ошибаюсь?
– Вы не ошибаетесь, – ответил Везунчик и указал на Сластёну. – Это всё случилось из-за моей девушки.
И он, вкратце пересказал историю, как Феникс напал на Сластёну, как шли потом переговоры в баре, об уникальном биополе Сластёны и о том, что Отбойник, оказывается, тоже обладает таким же биополем. Когда это было замечено, все решили, что Отбойник и Сластёна, скорее всего брат и сестра. Тем более, сам Феникс говорил, что через защитный экран могут пройти лишь люди с особым биополем. Теперь, когда они доберутся до цивилизованных планет, то в первую очередь пройдут тест на родственность генов.
– В этом нет необходимости, – сказал Данилов.
В глазах старика стояли счастливые слёзы. Казалось, он всё это время сдерживал свои чувства, но теперь, после рассказа Везунчика, уже не в силах был этого делать, или скорее всего, не хотел.
– Не нужны никакие проверки, – Данилов поднялся. Со своих мест поднялись и Сластёна и Отбойник. Старик обнял их, ошарашенных, ничего не понимающих. Да и все остальные были потрясены и взволнованы.
– Да, ребятки, это правда, вы брат и сестра.
Наступила тишина, лишь старый профессор тихо всхлипывал и утирал рукавом набежавшие слёзы. Потом, он спросил:
– Неужели, вы не помните меня? Нет, наверное. Вы были совсем крошками, когда ваша матушка, отдала вас мне и попросила позаботиться о своих малышах.
– Я... я кажется, что-то вспоминаю, – пробормотал Отбойник. – Чем дольше смотрю на вас, тем больше всплывает воспоминаний. Но они очень смутные, как полузабытые сны.
– Я тоже, кое-что помню, – всхлипнула Сластёна. – Пожилой мужчина, мальчик чуть постарше меня. Вокруг полно людей. Они кричат и куда-то бегут. И мы бежим. Я на руках мужчины, завёрнута в плащ, так что видно мне мало. Я хотела увидеть больше. Мне было страшно и любопытно. Но тот мужчин, наоборот старался посильнее меня укутать, словно пытался спасти отчего-то. И было много грохота вокруг и огня.
– Флот Корпоративного Союза бомбил планету, – пробормотал профессор. – Медум тогда, был последним оплотом Реформаторов.
– А наша мать? – встрепенулся Отбойник. – Почему она отдала нас вам? Что с ней стало? Что за женщина она была?
– Когда вы забирали детали Фобиона, вы должны были её увидеть – улыбнулся Данилов.
– Да! – разом воскликнули Сластёна и Отбойник.
– Это и есть ваша матушка.
Вновь наступила тишина. Отбойник первым нарушил молчание.
– Я, это понял сразу. Не знаю как, у меня не было доказательств, но та, потрясающе красивая женщина, так похожа на Сластёну... а поскольку Сластёна, как я подозревал, моя сестра, вот, я и сделал такой вывод.
– Правильный вывод, – кивнул профессор.
– И я заметила своё сходство, с той женщиной! – воскликнула Сластёна. – А когда встретила Отбойника, сразу, что-то почувствовала, поняла, что он, как то связан со мной. Но где наша мама теперь? Кем она была?
– Вашу матушку звали Елена и она была супругой Председательствующего Верховного Судьи Александра Кравцова. К несчастью, их обоих уже давно нет в живых. Но ваша матушка оставила вам послание. Часть его вы слышали, когда снимали с постаментов детали Фобиона. У меня есть полная запись этого послания.
– Ничего себе! – вскричал Чудик. – Да вы, что, потомки Верховных судей получаетесь?!
Все зашумели, загалдели, лишь Везунчик и Ночка сидели, молча, в изумлении глядя на своих любимых.
– Запись, – вдруг сказал Отбойник – я хочу услышать.
Данилов вытащил из кармана диск-кристалл и протянул его бывшему агенту. Отбойник тут же вставил его в свободный разъём проектора. Над столом повисла новая голограмма. Красивая, благородная женщина с лёгкой грустью во взгляде начала говорить. Голос её был сильный и представительный, но вместе с тем вкрадчивый и мягкий. Женщина с таким голосом могла быть одновременно и политиком – лидером нации и ласковой заботливой матерью.
– Дочка моя Настенька и ты, сын мой Влад, слушая это послание, вы, станете скорее всего, уже взрослыми людьми. Я сделала эту запись одна, без вашего отца. Ваш отец Александр сейчас сражается с врагами, окружившими наш дом. Теперь, каждая минута его жизни посвящена бою. Но он помнит о вас, гордится вами и готов отдать все силы и свою жизнь за то, чтобы вы не знали в будущем, ни войн, ни предательства, ни страданий. Чтобы вы жили в мире, где закон, честь и справедливость определяли бы жизнь людей и других разумных созданий. Я, закончив эту запись, присоединюсь к вашему отцу, моему господину и супругу и мы будем вместе сражаться до конца за те идеалы, которым всю жизнь служили и которые были переданы нам нашими родителями. Я очень надеюсь, что и вы, став взрослыми воспримете эти идеалы и пронесёте их через ваши жизни и передадите их, уже своим детям. Правила эти просты: будьте честны и справедливы, храните достоинство и гордость в любых ситуациях, пусть сердца ваши будут полны отваги и благородства, а закон и справедливость станут сутью ваших душ. Помните, вы Кравцовы, потомки последних Судей. С честью носите эту фамилию. Вас всему научит достойнейший человек, которому я доверяю безгранично и на попечение которого вас передаю. Он доставит вас в безопасное место и когда придёт время скажет, что нужно делать, как жить и какой путь избрать. Но вы, решать будите сами. Ваши жизни и судьбы будут только в ваших руках. Я лишь надеюсь, что дорога, которую вы изберёте, станет дорогой достойных людей. Мы больше не увидимся. Это так тяжело… Знайте одно, я и ваш отец любим вас всем сердцем, всей душой.
Выслушав послание, Сластёна заплакала, Отбойник всегда такой невозмутимый и сдержанный и сам едва сдерживал слёзы. Наконец, взяв себя в руки, он спросил:
– Выходит, моя фамилия Кравцов? Так странно, будучи всю жизнь Кленовым, узнать, что на самом деле твоя фамилия совсем другая.
– А вот со мной путаницы не было, – сказала Сластена, утирая глаза и лицо. – На плаще, в котором я была завернута, когда меня нашли, было, имя Настя и фамилия Кравцова. Так, меня и стали звать в детдоме.
– А, кто такой этот чёртов Феникс? – спросил Отбойник. – Какую роль он играет во всей этой истории?
– Его зовут Владимир Липатов, – ответил профессор. – Он Верховный Реформатор, глава фракции, отколовшейся от основного состава судей. Косвенно, он повинен в смерти ваших родителей. Позже, он украл мои научные труды. Кстати, непонятно, почему вы согласились лететь в Илвирианскую систему? Как, он заставил вас?
– Он, что-то ввёл мне с помощью инъектора – сказала Сластёна. – Сказал, что это детонирующая микрокапсула и что она взорвётся через шесть месяцев. Обещал извлечь её из меня, если за этот срок мы соберём ему все части прибора. – Сластёна сжала кулачки и весьма неприлично, выругалась. – Потом, представляете, выяснилось, что это какой-то микрокиборг, между прочим, вами созданный. В общем, он испускает вибрации и поэтому внутри больно, словно все нервы выкручивает. Этот Феникс поганый, использовал дистанционное устройство, чтобы причинять мне боль. А взрывчатки там никакой не было. Но сути это, особо не меняет. Я, хочу избавится от этой дряни.
– Нет проблем, – улыбнулся Данилов.
Профессор вынул из кармана уже знакомый всем дистанционный прибор.
– Такой был стимулятор боли?
– Да! – воскликнула девушка. – И у вас такой есть?
– Конечно. Всего их четыре штуки. Феникс стащил два. Радиус его действия небольшой, всего 80-ть метров. Прости меня девочка, я применю его, чтобы убедиться, что микрокиборг в тебе.
Он нажал кнопку на пульте, и когда Сластёна ойкнула, схватившись за плечо, тут же отключил прибор.
– М-да, он внутри.
Данилов извлёк из ещё одного кармана инъектор, идентичный тому, который применил Феникс.
– Это тоже знакомо?
– Ещё бы, – хмыкнула девушка.
– Сейчас мы избавим тебя от твоей проблемы, – сказал старик. – Не бойся, никакой боли в этот раз не будет.
Он прижал инъектор к шее девушки и нажал кнопку. Прошла секунда, две, потом, сбоку на приборе мигнул красным маленький, круглый индикатор.
– Всё, я его вытащил, – улыбнулся профессор.
– Правда? – Сластёна со смешанным чувством радости и лёгкого недоверия смотрела на прибор. – Он точно теперь там, в этой штуке?
– Точно, не сомневайся, – Данилов понажимал кнопку на пульте, но боли девушка больше не испытывала. – Вот видишь, всё в порядке. Если хочешь, можешь понаблюдать за этой штуковиной через микроскоп.
– Нет не нужно, – отмахнулась девушка, – я вам верю.
– А вот интересно, как вы узнали про вибрации, и что взрыва не будет? – поинтересовался Данилов. – Не Липатов же вам сообщил?
– То, что взрыва не будет, мы узнали позже от одного доктора – сказала Сластёна. – Он же, выяснил, что это не детонатор, а киборг. Но повторяю, мне от этого не намного полегчало. Доктор тот, когда про киборга узнал, прямо свихнулся, хотел оставить меня у себя для опытов. Шизик чёртов. Едва, удрали от него.
– А что за доктор? – полюбопытствовал Данилов.
– Его фамилия Кац. Мы познакомились на Торговой Луне. Вот этот, – Сластёна пренебрежительно кивнула в сторону Чухло, – уверял, что это хороший доктор.
– А что я? – возмутился Чухло. – Вы первые у кого с Кацем проблемы возникли, да ещё меня в это дерьмо втянули.
– Ах, Кац, припоминаю, – кивнул Данилов. – Был такой у меня студент. Перспективный парень, хочу сказать, но мошенник. Любитель присваивать чужие достижения и выдавать их за свои. Если бы эти таланты он направил на самостоятельное изучение медицины, цены бы ему не было. Его отчислили на пятом курсе, если я не ошибаюсь. У одного профессора, между прочим, своего же научного руководителя, он украл проект научной статьи и опубликовал труд под своим именем.
– Ну ладно, об этом Каце, я больше не хочу слушать! – воскликнула Сластёна. – Лучше, расскажите нам о наших родителях. Какими они были?
– Девочка моя, рассказ может получиться очень долгим – улыбнулся Данилов.
– Ну и что? Мы теперь никуда не торопимся и времени у нас полным-полно.
– Я думаю, об этом, поговорим позже, – вмешался Отбойник. – Лучше пока, расскажите о себе. Как вы попали сюда, как здесь жили все эти годы? Вам сколько? Уже лет восемьдесят? И что это за прибор, наконец, такой, из-за которого вся эта каша заварилась?
– Хорошо, – кивнул Данилов, – слушайте. Кто я такой, вы теперь знаете. Сейчас, мне девяносто шесть лет, хотя выгляжу я лет на тридцать моложе. У меня была пара руаритов и пять лет назад, я воспользовался ими для омоложения. Вот и весь секрет. Когда-то, меня называли чародеем науки, и я возглавлял Общегалактическую Академию наук на Олимпии. Это было прекрасное время. Власть тогда, принадлежала представителям закона и представителям науки. Безусловно, это сочетание является самым прогрессивным, справедливым и самым правильным. Это идеал, к которому обязаны, стремится любые существа называющие себя разумными и цивилизованными. Но вторжение фамаронцев и гражданские войны ввергли нашу Галактику в пучину хаоса и беззакония. Возродилась древнейшая, казалось канувшая в пучину истории общественно-политическая формация – капитализм. Одна из самых уродливых, извращенных форм человеческого бытия. Жадность, коррупция, безжалостная конкуренция и чудовищная, невиданная эксплуатация планет, из которых, ради прибыли высасываются все соки. Я не мог смириться с такой жизнью. После вашей потери, я собрал самые ценные материалы по своим исследованиям и вместе с моим ассистентом Сергеем, который был мне как сын, отправился в Илвирианскую систему.
Фамаронцы к тому времени притихли и меня мучило любопытство, чем же они тут занимаются. Кроме того, мне не давали покоя их необычные технологии. И потом, я рассудил, что только здесь в Илвирианской системе меня не найдут жадные эксплуататоры, новые хозяева жизни. Мои знания не должны были попасть в их грязные ручонки. Я не мог допустить, чтобы наука служила капиталу. В спутники мне, по злой прихоти судьбы достался сам Владимир Липатов. Его флот был разгромлен у Медума, а сенсоры нашего корабля засекли в открытом космосе его спасательную капсулу. И почему я не послушал Сергея, когда тот предлагал оставить Липатова там, где мы его нашли? Скольких бы бед, тогда удалось избежать. Но тогда, я настоял на его спасении. Поначалу, мы вроде бы, даже подружились с Липатовым. Удивительно, но он, помогал мне во всём. Мы вместе проникли в систему и вместе работали над моими проектами. Но оказывается, всё это, он делал ради своих целей. Липатов собирался завладеть моими открытиями, вернуться в Галактику и захватить власть, сокрушив Кассиопейскую республику. Я конечно, и сам бы низвергнул этих капиталистов, но зная методы Липатова, решил, что это не тот путь. Созданное мной оружие, способно уничтожить миллиарды ни в чём не повинных созданий и Липатов, пошёл бы на это – не колеблясь. Поэтому, я разделил Фобион на части и выставил защиту в виде особых энергополей. Только потомки Верховных Судей, в частности дети Александра и Елены, ну и я сам конечно, могли бы пройти через экран. Липатов был в ярости. Я сумел ускользнуть от него, сымитировав собственную гибель. Он, не особенно то, искал меня. Кое что, прихватив из того, что я не успел припрятать, подонок улетел на нашем корабле. И вот ведь, повезло негодяю, он нашёл вас – потомков судей и заставил работать на себя.
– Он нашёл только меня, – уточнила Сластёна. – Отбойник присоединился к нам позже и Феникс о нём, даже не знал.
– Жаль! – Отбойник сжал кулак.– Я бы не отказался от встречи.
– Ну вот, почти вся моя история, – сказал Данилов. – После, я жил здесь, у меня осталась весьма вместительная шлюпка. Большие запасы провизии и медикаменты. Я и не надеялся, когда-нибудь, снова увидеть людей. Представьте, как во мне всё всколыхнулось, когда я засёк ваш корабль. Я думал, что вернулся Липатов. Вот только корабль было другой. Дальше, всё было ещё удивительнее. Появился марчианский корабль. Но видимо, прохождение через энергобарьер для него было менее удачным. Он рухнул на эту планету. Потом, появился огромный звездолет этого, вашего Папаши Брюхо. Я не знал, что и подумать. Три неизвестных корабля каким-то образом совершили невозможное и проникли сюда. Кто это такие? Неужели Липатов собрал своих сторонников? Встревожились и фамаронцы. Я, следил за всеми кораблями. За вашим кораблём особенно. По вашему маршруту я догадался, что вы собираете Фобион. Я почти уверился, что Липатов на «Звёздном Скитальце». Я тайно следовал за вами и с ужасом обнаруживал, что части Фобиона одна за другой исчезают. Я терялся в догадках, как, каким образом Липатов преодолевает защиту? И мне, даже в голову не могло прийти, что он отыскал кого-то из детей судей и теперь использует их. Тогда, мне осталось лишь одно.
Последнюю часть я забрал из хранилища и перепрятал. Прибыв на Крону, вы бы ничего не обнаружили. Теперь, я ждал развязки. Фамаронцы выслали корабли для уничтожения всех вторгшихся. Простите меня, но тогда я всей душой желал уничтожения «Звёздного Скитальца». Какого же было моё удивление, когда, пару суток назад я засёк появление «Молота реформаторов». У меня возникли сомнения, действительно ли Липатов на «Звёздном Скитальце»? Тогда, я решил всё выяснить, незаметно прибыл на планету и стал продолжать наблюдение. Когда, я впервые увидел Сластёну и Отбойника, то чуть не свихнулся. Я не верил собственным глазам. Вы так похожи на ваших родителей, что на минуту я уж подумал, что вижу Александра и Елену. Но эту абсурдную мысль тут, же отмёл. Ваш возраст указывал на то, что вы потерянные мной мальчик и девочка. Но я не спешил выходить с вами на связь.
– Почему? – удивлённо спросил Чудик. Как и все остальные он слушал, затаив дыхание.
– А ты сам подумай. Не показалось бы тебе странным, что потерянные дети выросли нашли друг друга, каким -то невероятным образом узнали о приборе и явились сюда. Это мог быть и розыгрыш, попыткой выманить меня. Я решил действовать, когда за вами погнались марчи. К тому времени я успел убедиться, что, вы не двойники.
– Ну, а прибор! – вскричал Чудик. – Что же, все-таки это за штука?
– Вы заметили странное поведение марчей, когда они почти настигли вас и вдруг остановились? – обратился профессор к Отбойнику и Везунчику. – Вам не показалось, что они вдруг, перестали вас видеть?
– Да, было на то похоже, – закивали командир и бывший агент.
– Так вот, это сделало вас невидимыми
Данилов извлёк из того самого кармана, за которым пристально при первой их встрече наблюдал Отбойник шарообразный прибор, состоящий из нескольких соединённых друг с другом частей.
Друзья враз вскрикнули, узнав в этих деталях те же, что собирали они. Только, это были уменьшенные копии.
– Это Фобион, – гордо сказал Данилов. – Я собрал два прибора, большой и малый, но Липатов, знал только о большом. Этот, имеет меньший радиус действия, всего пятьсот метров. Большой же, охватывает своим воздействием территорию в двадцать километров. Можно собрать и другие приборы с радиусом охвата в световые годы.
– И это сделало нас невидимыми? – удивился Везунчик.
– Не совсем. Сейчас покажу.
Он что-то нажал и вдруг, там где он сидел, появилось небольшое кудрявое деревце. Друзья с изумлением смотрели на это чудо. И вдруг, дерево заговорило, точнее, звуки голоса Данилова раздались оттуда, где теперь было растение.
– Ну, вы видите дерево?
– Видим – выдохнул Везунчик.
– На самом деле, здесь нет никакого дерева. Я, по-прежнему сижу в кресле.
Тут воздух замерцал и в кресле, вновь появился улыбающийся Данилов.
– Мистика, – выдохнула Налейка.
– Наука, – возразил профессор. – И не более.
Но команда, смотрела на него со смешанным чувством страха и благоговения.
– То, что вы видели, обычная иллюзия. Но представьте, каким может стать это страшным оружием.
– Не очень-то верится, – скептически заметил Чудик. – Маскироваться так, не спорю – хорошо. Но разве, же это оружие?
– При всём моём глубочайшем уважении к вам, профессор, я тоже не понимаю, как это, может быть оружием, – подал голос Чухло. – Нет, нет, только не подумайте, что я вам не верю. Если вы сказали, что это грозное оружие, значит, так оно и есть. Просто, мне непонятен принцип действия, а главное, его эффект воздействия. Может, с помощью него легко маскироваться, а потом нападать со спины?
– Не верите? – воскликнул профессор. – Я могу продемонстрировать его возможности. И маскировка, далеко не всё что можно сделать.
– Не откажусь, посмотреть, – вызвался Чудик.
– Идёмте, – Данилов поднялся и направился к выходу.
Все вышли из корабля. Вокруг, простирался изумрудный ковёр из мха, до деревьев, окружающих корабль было метров двадцать. Профессор посчитал, что места для демонстрации вполне хватит. Но это мнение не разделял Везунчик.
– Мы не повредим корабль? – спросил он, не скрывая тревоги.
– Не беспокойся, – ободряюще улыбнулся Данилов. Потом он взглянул на Чухло и Чудика.
– Вы двое, встаньте-ка вон там, – старик указал на место, шагах в пятнадцати от себя.
Когда Чухло и Чудик выполнили его команду, Данилов поднял Фобион над головой, нажал на подставке одну из кнопок, а в центре прибора повернул ручку регулятора.
– Эй, вы ведь не собираетесь нас по-настоящему прикончить? – забеспокоился Чухло.
Вся эта идея с демонстрацией ему нравилась всё меньше и меньше.
Профессор ничего не ответил, только как-то странно усмехнулся. Шар в его руке начал светиться необыкновенным золотистым светом. Так продолжалось минуты две, пока Чудик не начал терять терпение.
– Что, не работает? – рассмеялся он не без ехидства. – Лучше уж, ещё трюк с деревом покажите, это, хоть что-то.
И тут в соседних кустах послышался шорох. Чухло и Чудик резко обернулись и одновременно вскрикнули. На поляну выползало нечто. Существо, более всего, походило на жирную полупрозрачную личинку, покрытую белой липкой слизью. Спереди торчала огромная, гибкая кожистая трубка, а вокруг неё колыхались, нервно подёргивались, сворачивались колечками и тут же распрямлялись десятки длинных усиков. Глаз видно не было, но существо, похоже, ориентировалось неплохо. Во всяком случае, оно уверенно ползло в сторону оторопевших от ужаса друзей. И оно было огромно, не меньше десяти метров в длину, толстое, как бревно и в передней части, где торчала трубка высотой более двух метров. Потом, тело постепенно сужалось к хвосту.
Тварь находилась за спиной профессора и хотя, ползла она в направлении Чухло и Чудика, старик был на её пути первым.
– Осторожно, профессор! – вскричал Чухло, выхватывая из кобуры под халатом энергопистолет.
Но Данилов и ухом не повёл, даже улыбнулся, словно чудище позади, его вовсе не волновало. Он обернулся, чуть отошёл в сторону, словно пропуская личинку вперёд. Она проползла рядом с ним, не обратив на Данилова ни малейшего внимания. Её интересовали только двое оцепеневших от страха приятеля.
– Спокойно, это же иллюзия! – вдруг рассмеялся Чухло. Он ободряюще хлопнул Чудика по плечу. – Смотри, я сейчас выстрелю, и заряд пройдёт через этот мираж.
Он выстелил, целясь в ползущую лоснящуюся тушу. Заряд соприкоснулся со студенистой плотью, вспоров её и вырвав приличный шмот, разлетевшийся желеобразными кусками и брызгами. Тварь болезненно дернулась и поползла быстрее. Улыбка с побледневшего лица Чухло медленно сползла.
– Иллюзия говоришь? – взвизгнул Чудик. – Помогите!
Он обернулся к друзьям и поразился, увидев, как они смотрят на него. Словно на полного дурака, как будто именно он сам, а не личинка внушает им опасение. Точно также, они смотри и на Чухло. А на огромное мерзкое чудовище не обращали даже внимания. Может это и вправду была иллюзия, внушённая профессором ему и его приятелю?
Но «иллюзия» приближалась и была слишком уж реальной. Чудик выхватил свой энергопистолет и выстрелил. Нет, заряд не прошёл сквозь тело, как сквозь пустоту. Он выжег в живой плоти дыру. Чудик даже ощутил отвратительную вонь. Чухло стрелял и стрелял по твари, что-то бессвязно крича. Личинка между тем приблизилась и атаковала. Несколько её усиков метнулись к друзьям и обвились вокруг их рук и ног. Усики были липкие, упругие и сильные. Чудик и Чухло заорали от ужаса, тут же поняв, что шансов освободиться нет никаких. Усики-захваты потащили их беспомощно брыкающихся к трубке, которая удивительным образом растянулась, став похожей на гигантский прожорливый рот. Какая тут к чёрту иллюзия? Зловонная, клокочущая пасть приближалась.
Почему же друзья не приходят на выручку? Они стоят на месте и бестолково смотрят, как личинка поедает двоих из них.
Первым, с криком «Мамочки спасите!» в чмокающей слюнявой пасти исчез Чухло. Вернее не совсем исчез, сквозь полупрозрачную плоть твари Чудик видел его. Барахтаясь, утопая в слизи, Чухло скользил в пищеводной трубке чудовища к центру громадного тела. Следом за ним в утробу с воплями влетел Чудик. Достигнув места, где остановился Чухло, он тоже остановился. Здесь была какая-то замкнутая камера с пульсирующими, покрытыми светящейся слизью стенками. Повсюду отвратительно воняло тухлятиной. Здесь, среднего роста человек мог бы стоять в полный рост, но этому мешал непрерывно шевелящийся пол камеры. Дрожащий от ужаса Чудик, присел рядом со скорчившимся Чухло.
– На... нас, проглотили, – пробормотал Чудик, подтверждая очевидное. Сквозь плоть личинки, он различал полуразмытые силуэты друзей. Похоже, они начали ходить вокруг чудовища, но для спасения проглоченных, по-прежнему ничего не предпринимали.
– А может, это всё-таки иллюзия? – Чухло дрожал и стучал зубами, он был весь перемазан холодной липкой слизью.
– Да, какая иллюзия? – заорал Чудик и ткнул кулаком в шевелящуюся стенку. Она упруго прогнулась, уступая давлению, кулак Чудика даже слегка проник в плоть, но потом студенистая масса постепенно начала выталкивать проникшую в неё руку. Чудик выругался и с отвращением, сам, быстрее выдернул пальцы из холодной скользкой протоплазмы.
– Ну, попали! – взвыл он. – Что же теперь будет? Чёртов профессор! Больной ублюдок! Нельзя, ох нельзя было доверять ему.
– Что ты имеешь, против профессора Данилова, – набычился Чухло.
– Как это что? – Чудик, был возмущен тем, что ему надо объяснять очевидное. – А по милости кого, мы тут с тобой сидим?
– Профессор не причём, – мотнул головой Чухло. – Откуда он знал, что эта тварь появится?
– Да он сам, как-то управляет этой тварью. Она то, ведь, его не тронула.
– Так и никого другого, кроме нас, – заметил Чухло.
– Профессор, что-то такое сделал с нашими и они не видели, что с нами реально произошло, – сказал Чудик убеждённо. – Подумай-ка, может этот твой любимый профессор, вовсе не на нас своим шаром воздействовал, а на наших, как-то скрыв от них то, что с нами случилось.
– Ну не знаю, – растерянно пробормотал Чухло. – Мы то, ведь, пока живы. Или это нам только кажется?
Он щипнул Чудика за руку, тот вскрикнул:
– Ты что делаешь, мать твою!
– Проверяю, жив ли ты.
– Я тебе сейчас в глаз заряжу, тогда и узнаешь! – зашипел Чудик. – Лучше думай, как выбраться отсюда. – Как же тут воняет. Ещё немного и я блевать начну.
– Наверное, эта тварь падалью питается или рыбой, – предположил Чухло. Похоже, с вонью, у него получалось уживаться лучше.
– Меня не интересует рацион этой дряни! – заорал Чудик. – Нас сожрали и я хочу обратно!
– Ну, рано или поздно мы выйдем отсюда, – заметил Чухло. – Должна же, эта зверюга, как-то избавляться от отходов пищеварения?
– Ты хочешь сказать, что нами покакают? – вытаращил глаза Чудик.
– Ну, вроде того, – кивнул Чухло.
– Я не хочу, чтобы мной какали! – взорвался Чудик. – Слышишь, эта дрянь не может так со мной поступить!
– Тебе-то какая разница? – искренне удивился негодованию приятеля Чухло. – Главное, то, ведь выбраться наружу. А это, может оказаться самым простым способом.
Чудик вытащил из ножен на поясе нож и воткнул его в дрожащую стенку камеры. Она пошла всплеском болезненных вибраций. Чудик удвоил усилия, разрезая студенистую массу, преграждающую ему путь к свободе. Но вскоре выяснилось, что всё это напрасная трата сил. Всё равно, что пытаться резать кисель. Рассеченная плоть, тут же срасталась вновь и с каждой минутой всё сильнее вибрировала, так что Чудик уже не мог удержать нож в руке.
– Бесполезно! – в отчаянии воскликнул он. – Нами покакают, как дерьмом. Позор! Я не хочу! Не хочу!
– А меня, вовсе не это тревожит, – с беспокойством в голосе прошептал Чухло, опасливо поглядывая по сторонам.
– А что может быть хуже? – весь напрягся Чудик.
– Прежде чем, избавиться от отходов, любое существо сначала должно переработать пищу. Понимаешь? Переварить. Эта тварь очень примитивна. Всё её нутро это просто трубчатый пищеварительный тракт, но должна, же эта личинка, как-то расщеплять жратву? Должен быть либо желудочный сок, либо какие-то ферменты...
Чудик прервал его вскриком и отдёрнул руку от стенки, в которую упирался. На ладони был, ожёг и следы какой-то зеленоватой слизи. В ту же секунду стенки камеры, вокруг перепуганных друзей пошли зелёными маслянистыми пятнами.
– Вот и твои ферменты, – прохрипел Чудик. – Во что мы превратимся? В кашу? В жидкость?
Чухло не ответил. Он весь съёжился, словно желая стать меньше, как будто бы это, могло спасти его от неизбежного.
– Прощай, дружище, – всхлипнул Чудик. – То чего я всегда боялся, то и случилось. Прощай.
– Ну, не надо так уж драматизировать, – внезапно раздался голос профессора Данилова над самым ухом.
В то же мгновение, сочащиеся зелёным нутро личинки исчезло. Чудик обнаружил себя и Чухло сидящими посреди поляны в нелепой скорченной позе. Рядом стоял Данилов, держа в руке свой Фобион, а вокруг сгрудились друзья. Судя по их раскрасневшимся лицам и блестящим от слёз глазам, они только что истерично, до коликов хохотали.
– Что? Где? – Чудик ошалело крутил головой. – А где личинка?
– Уползла, – прыснула со смеху Налейка. – Покакала тобой - и в кусты.
Все начали смеяться вновь, хотя животы у друзей, явно уже, от смеха побаливали. Чудик вскочил весь красный от злости.
– Что за шутка дурацкая? Была личинка или нет? Чего вы ржёте?
– Это была демонстрация моего оружия, – сказал Данилов, видя что никто из друзей, загибаясь от хохота не в состоянии произнести ни слова.
– Так это всё-таки иллюзия была? – Чухло вскочил и взбудоражено заходил взад-вперёд. – Но как, вам это удалось? Это было так реально! Звуки, запах, ощущения. Как же это? Когда тварь начала пищеварение, я чуть с ума не сошёл от ужаса.
– Вы и в самом деле могли умереть, но не от ферментов, а от психологического шока, – ответил Данилов.
– А мы, чуть не умерли, потешаясь над вами, – продолжая хохотать, воскликнул Везунчик.
– Да, всё выглядело так странно и нелепо, – кивнул Отбойник, уже, более менее оправившийся от веселья. – Мы наблюдали за вами со стороны. Поначалу, вы вели себя нормально, но потом, как будто, что-то увидели, начали стрелять в пустоту, потом корчились, будто у вас несварение желудка, а потом, сидели, согнувшись в три погибели и вели уморительную беседу, то, друг на друга глядя, то в пустоту. Если бы профессор не рассказал нам, что происходит, тут было бы в пору задуматься, вы свихнулись или мы, тоже вместе с вами.
– Нас слопала гигантская личинка и начала переваривать, – буркнул Чухло. – Хотел бы я посмотреть на вас в такой ситуации.
– Вы сами вызвались на демонстрацию, – сказала Сластёна.
– Это он вызвался, – Чухло кивнул в сторону всё ещё сердитого Чудика. – Я, не особенно-то стремился.
– Но маму, ты звал уморительно, – прыснула со смеха Ночка.
– Ладно, я рад, что вы так здорово повеселились, – буркнул Чудик. – Ну, теперь, может лучше пройдём в корабль, а то ещё и вправду что-нибудь настоящее вылезет из кустов.
Его совету решили последовать. Вскоре, все сидели на своих местах в кают-компании, а профессор Данилов продолжил свой рассказ:
– В молодости я много путешествовал, собирал разные интересные материалы. Это могли быть минералы с необычными свойствами, растения, яды, разные химические вещества или даже документы, содержащие данные о каких-либо забытых технологиях исчезнувших цивилизаций или научных проектах. Так вот, однажды, на одной из планет, неподалёку от Большого Ядра нашей Галактики, я обнаружил кристаллы, обладающие удивительными свойствами. Представьте себе планету, окутанную облаками зеленоватых кислотных испарений, горы, состоящие сплошь из природного алюминия и прозрачные озёра кислоты, на дне которых и произрастали те самые кристаллы.
Тогда, у меня не было необходимого оборудования для длительной работы в таких кошмарных условиях. Верхнее покрытие скафандра уже начало поддаваться окислению под воздействием атмосферы, где уж было думать о том, чтобы проникнуть в само озеро. Стоя на берегу, я на минуту представил, что было бы неплохо, если бы, хоть парочка тех кристаллов росли здесь у моих ног. И что бы вы думали? У своих ног я увидел два кристалла. Они были такие же, как в озере – матово-серебристые, тонкие как сосульки и длинною с указательный палец. Я удивился. Неужели, ранее, осматривая берег озера, я как-то умудрился не заметить этих кристаллов? Радость моя была безмерной. Значит, нырять в кислоту не придётся. Если уж два кристалла выросли на суше, то где-то в округе, наверняка есть ещё. Но едва я наклонился, чтобы подобрать свою находку, кристаллы исчезли. Поражённый этим, я с минуту таращился на то место, где они только что были. Я же, видел их отчётливо, каждую грань, каждый отблеск, я даже представил, что держу кристаллы в руке, как они лежат на моей ладони, защищённой чёрной перчаткой. Матово-серебристое на чёрном. И они появились.
Прямо на моей ладони, как я и представил. Я оторопел, как-то весь растерялся, а они тут же исчезли. Я понял, что способен управлять иллюзиями. Я представлял кристаллы снова и снова у себя в руке, я ощущал их форму, их жёсткие края и острия, но стоило мне ослабить внимание, они пропадали. Я понял, что моя находка – это удивительный, природный проводник для нейронов мозга.
Чуть позже, когда я снова прилетел на ту планету, у меня, уже было всё необходимое. Я вытащил из кислотного озера около двух сотен кристаллов. Потом было долгое изучение, бесчисленные опыты. Я узнал, что кристаллы, в разных количествах, погружённые в разные вещества или расположенные под определёнными углами, способны усиливать или напротив, ослаблять иллюзии, делать их более насыщенными или блеклыми, быть лишь мимолётным видением или вызывать помимо визуального эффекта ещё и иллюзии запахов, осязательного прикосновения. Более того, свои мысли я мог передавать на расстояние другим существам, причём не важно, разумно оно или нет. Всякий раз был очень интересный результат.
Например, одному кваикку с пустынной планеты, я внушил, что он попал в озеро с прохладной водой. Он долго потом трясся от отвращения. Арханку с планеты океанов, я напротив, внушил, что он попал под палящие лучи солнца в пустыне и несчастный стал жаловаться, что его кожа сохнет и сморщивается. Удивительное дело, но так оно и происходило. Его организм подсознательно реагировал на неблагоприятную среду. Когда же, я внушил ему образ озера и даже то, что он в нём искупался, арханк вернулся в своё нормальное состояние. Всё это, было очень интересно, но не находило практического применения. Лично я полагал, что наиболее правильно эти кристаллы было бы использовать для улучшения галактических средств связи. Но здесь, возникало много трудностей и требовалось время, чтобы решить все технические проблемы. Так было до войны с фамаронцами. Когда они вторглись, наука стала служить войне. Когда стало понятно, что пришельцев одолеть обычным оружием едва ли возможно, я вспомнил о кристаллах и подумал, а не создать ли оружие психического воздействия. Оружие, способное поражать сквозь защитные поля и крепкую броню.
Оружие, от которого нигде не будет спасения, ибо оно проникает в самую суть живого существа, поражает его мыслительный процесс, его восприятие окружающего мира. Его душу, в конце концов. Вы, сразу же, конечно спросите, а какова же психика фамаронцев – жидких кристаллических форм жизни, заключённых в металлические оболочки? Есть ли у них, вообще душа? Представьте себе, есть. Да, они конечно, очень необычные создания, основой их культуры являются математические расчёты, логика, а их эмоциональная составляющая крайне мала. Но они, как и мы тоже боятся. Нет, не смерти, как таковой. Вы не поверите, они боятся ошибиться в расчётах. Случись такое, это породило бы хаос, неразбериху и мгновенный развал их устройства жизни. И они сами, это тоже знали, особенно, им стало это понятно, когда они встретили нас -существ из плоти и крови.
В минуту опасности, гибели, безысходности мы находим для себя что-то, поддерживающее нас. Это может быть доброе слово друга, забота родителей, вера в бога, наконец. Да, мы способны выживать, порой цепляясь лишь за надежду, игнорируя всякие логические доводы и расчёты. Фамаронцы, поняв это, быстро сообразили, где их слабое место. А я, понял, как воздействовать на них, чтобы уничтожить. Но этого не произошло. Фамаронцы прекратили войну, решив, что правильнее было бы войти в наше галактическое сообщество. К тому же, их математический расчёт показал, что продолжи они войну и дальше, то, несмотря на кажущиеся превосходство, их всё равно уничтожат. Война породила необыкновенный взлет наших технологий, оружие нашей цивилизации усовершенствовалось с такой скоростью, что технологии фамаронцев, застывшие в своём развитии на определённом уровне, скоро оказались бы бессильны. И тогда, они решили отступить, чтобы поменяться.
– Поменяться? – воскликнул потрясённый Чухло – Как? Каким образом?
– На Илвириане, вы видели огромные пирамиды? – в свою очередь спросил профессор Данилов.
– Видели, – смущённо ответили Чухло и Чудик.
– Внутри находятся биоформовочные аппараты для создания новой расы фамаронцев.
Все поражённо открыли рты.
– Они рассудили так, – продолжил объяснять профессор, – раз основная часть существ нашей галактики обладает телами, то есть состоит из определённого набора органов, соединённых в определённой последовательности и закономерности, значит и им нужны тела. Для этого фамаронцы использовали местных созданий, локков, которые обладают зачатками разума, весьма высокой эмоциональной составляющей, ну и всем остальным, включая систему размножения, что характеризует живых существ. Особенно, фамаронцев заинтересовала способность к размножению. Сами они, не обладают репродуктивными органами. Их число ограничено и когда погибает один фамаронец, замены ему нет. Как они жили и развивались, как достигли такого уровня цивилизации – неизвестно. Я подозреваю, что они кем-то были созданы искусственно. Локки, им подошли, как никакая другая форма жизни.
Сначала, фамаронцы вырастили особую, более пригодную к слиянию породу локков и после, стали наполнять их собой. В данный момент идёт процесс соединения тканей на клеточном уровне. Потом, важно удачно воспроизвести потомство, чтобы закрепить слитый генетический материал. Если всё получится, вместилищем фамаронцев будут не бездушные железки, а локки, живые создания, способные мыслить, обладающие душой и эмоциями, необходимой гибкостью ума, способные производить потомство и обладающие всеми знаниями и памятью фамаронцев. В один прекрасный день, они снимут защитное поле и в Галактике появится ещё одна раса. И в этом, не будет ничего странного – насекомоподобных рас у нас немало. Да, наверное, им ещё ни раз придётся сражаться. Но Галактическое сообщество не отвергнет их, как если бы, они остались бездушными кристаллами внутри механизмов. И сами фамаронцы, через смертных существ научатся понимать и ценить жизнь.
– Ну, а Фабион, как, он всё-таки работает? – спросил после недолгого молчания Отбойник.
– Внутри прибора находится нейрокристалл в капсуле, наполненной питательной информативной жидкостью. К нему подведены фокусирующие линзы. При работе прибор распространяет излучение, которое одинаково воздействует на существ с примерно одинаковой формой мышления. В общем, то, почти у всех сходные страхи, пристрастия или желания, запрограммированные генетикой. Излучение Фобиона действует, как проводник от моего мозга, к мозгу того на кого я воздействую. Более того, мне становятся, в определённой степени известны, скажем потаённые страхи существ и я могу это использовать, усиливая иллюзию, придавая ей больше деталей и реалистичности. Скажем, боль и страх смерти пугают всех. Это универсальная составляющая и потому, внуши я, скажем стоящим рядом арворугу, трикуту и человеку, что они умирают, например, в пламени, они ощутят огонь на своих телах, а их собственное восприятие дорисует этот образ, наполнив его индивидуальными ощущениями и ещё больше усиливая его. Теперь, понимаете, каким грозным оружием может стать Фобион?
Поражённые услышанным, друзья кивнули. Они смотрели на профессора, теперь, даже с некоторым страхом. Если бы он только захотел, мог бы стать правителем всей Галактики, а Фобионом мог бы внушать то чувство ужаса, то повиновение себе.
Наконец, Везунчик сказал:
– Мы собрали три части Фобиона, но потом одну потеряли, она осталась в корабле Папаши Брюхо. Четвёртая часть у вас. Что нам теперь делать? Я не уверен, что подставка сохранилась. Но даже если и так, как её найти? Место, где был бой, сейчас похоже на ад. И потом, Феникс может быть ещё жив. И он сейчас где-то там, в том районе.
– И атаман тоже, – добавил Чухло.
– Встречаться с Липатовым вам больше не нужно, – улыбнулся Данилов. – Проблема Насти решена, это самое главное. А что до подставки, так я могу другую изготовить. Покинем систему и на любой цивилизованной планете добудем все, что для этого нужно.
– Ну, что ж, теперь, когда мы обо всём узнали, во всём разобрались, пора готовиться к отлёту, – сказал Везунчик. – Гром, Чудик, срочно заканчивайте ремонт.
– Давайте, переберёмся на островок, где я оставил космошлюпку, – предложил Данилов. Там, вполне хватит места, да и поспокойнее. Хищников там не водятся.
Все согласились. Везунчик, Умник и профессор Данилов отправились в рубку управления, Чудик, Гром, Налейка и Чухло в грузовой отсек. В кают-компании остались только Ночка и Отбойник. С минуту они сидели молча, глядя в глаза друг другу. Потом Отбойник потянулся к ней, обнял, поцеловал. Она, тоже ответила поцелуем, но не столь страстным и горячим, как обычно.
– Что случилось? – спросил Отбойник.
– Что теперь? – спросила она.
– А что теперь?
– Как вы поступите со Сластёной?
– А как мы должны поступить?
– Ну, теперь, после того как стало известно, что вы дети Верховных Судей, мы вам не ровня, я тебе а Везунчик Сластёне.
– Какая ерунда! – возмутился Отбойник. – С чего ты так думаешь?
– Профессор ещё прямо не говорил, но он попытается вовлечь вас в политику, он спит и видит, как восстановить судейский режим.
– Если и так, что в этом плохого? – удивился Отбойник. – Как, это может помешать нам?
– Очень просто. Если вспомнить историю, то хорошо известно, что судьи выбирали себе пару в среде своих же. По сути, это были династические браки.
– И всё равно, я не понимаю, как это может помешать нам?
– Да очень просто, любимый! – воскликнула девушка. – Я, например, и в сотом поколении, никак, даже близко не состою в родстве ни с одним судейским родом. Вряд ли, профессор одобрит, наши с тобой отношения.
– На мнение профессора, относительно наших отношений мне плевать, – сказал Отбойник, – Плевать, даже, при всём моём к нему уважении. В конце концов, не могу же я начать отношения с собственной сестрой.
– С сестрой, нет, конечно, но с какой-нибудь девушкой, дочерью других судей – вполне.
– И где же эта, какая-нибудь девушка? – рассмеялся Отбойник. – Лично я, такой не знаю. Даже если и сохранились потомки других судей, вряд ли их удастся отыскать. Тем более, я не собираюсь этим заниматься.
– Они найдутся сами, – заверила Ночка. – По возвращении из Илвирианской системы профессор, тут же, займётся восстановлением Судейской власти, а тебя и Сластёну сделает иконой движения, первосвященниками новой веры, лидерами нарождающейся политической силы. Об этом, скоро станет известно всей Галактике и потомки судей объявятся сразу же, чтобы сплотиться вокруг лидеров – тебя в данном случае и Сластёны. И уж поверь, среди твоих сторонников будут женщины. Да и пара для твоей сестры найдётся.
– Все это, слишком уж маловероятно, – покачал головой Отбойник. – Так называемые потомки судей, если таковые объявятся, запросто могут оказаться обманщиками и шарлатанами. Думаю, профессор это тоже понимает и потому, не станет настаивать на разрыве наших с тобой отношений, только лишь для того, чтобы мне вступить в новые, сомнительные...
– Он, я уверена, знает, как отличить истинных потомков от авантюристов, – перебила Ночка. – Так что, не беспокойся, твоими ближайшими сподвижниками будут настоящие потомки судей. Остальных, он или отсеет, или, они просто пополнят армию твоих сторонников.
– Да что ты заладила: «сподвижники», «сторонники», – вспылил Отбойник. – Я, между прочим, не давал согласия на участие в восстановлении Судейской власти. И не уверен, что такое согласие дам.
– Но ты, и до конца не уверен, что откажешься от этой идеи.
– Жизнь покажет, – отрезал Отбойник. – Для начала, хорошо бы выбраться отсюда. И потом, как бы всё не сложилось, я никому не позволю встать между нами. Свою дорогу и свою жизнь, мы сами выберем. Я люблю тебя, и это самое важное для меня. Всё остальное не имеет значения. И чём бы я не занимался, куда бы судьба не занесла меня, я хочу, чтобы ты всегда была рядом. И никто, слышишь, любимая, никто и никогда не займёт в моём сердце твоё место.
Ночка слушала его, не сводя с любимого своих черных, влажно блестящих глаз. Потом, порывисто обняла Отбойника за шею. На этот раз, её поцелуй был неистовым пламенем.
окончание следует