Просто Рождество

 



 Валерий Берзин.


Она пришла, в назначенное место, чуть опоздав. Просто задержалась в пути, транспорт уже ходил по графику выходного дня.  Он встретил её почему-то без машины. На плече объёмистая сумка, счастливая, слегка безумная улыбка на лице.
- Привет! – сказал он просто.
- Привет! Прости, я немного опоздала! – сказала она, глядя в его сияющие глаза.
- Ничего страшного. Жаль, что поезд уже ушёл. Придётся добираться автобусом.
- А почему не на машине? – уточнила она.
- Меньше знаешь – крепче спишь. Ты ведь давно нуждаешься в отдыхе.
- Как же с тобой выспишься! – усмехнулась она.
Автобус неспешно покинул город и покатился по шоссе чёрной лентой вьющемуся среди холмов и пригорков. Выпавший, как по заказу, накануне снег укрыл леса пушистым белым покрывалом. Заходящее солнце искрилось, играло на невесомых кристаллах. Она уже догадывалась, куда они направляются, но уточнять не стала. Таинственность, которой он окружил предстоящее приключение, волновала её. Заставляло быстрее биться сердце. Давало надёжду на нечто необыкновенное, чудесное.

Он как обычно помог ей спуститься с высокой ступеньки. Поправив сумку на плече, уверенно направился по заснеженной улочке вглубь нарядной сказочной деревеньки. Несмотря на то что в домах топились печи, сильно пахло баней и распаренными берёзовыми вениками, улица оставалась нерасчищенной, ни один автомобиль не осквернил белой рыхлое пушистое одеяло, что покрыв и улицы, и дома, и бани сияло фантастическим нежно-бирюзовым светом. Такое чудо она видела только высоко в горах на вечных никогда тающих ледниках. Погружённая в собственные мысли она и не заметила, как тропинка свернула в лес. Вековые сосны обступили со всех сторон. Темнеющее, густо-синее небо застыло над заснеженными верхушками деревьев.

Когда из-за поворота прямо навстречу будто вынырнул невиданный каменный дом. Стилизованный под древний замок, с закрытым коваными решётчатыми воротами проёмом, он казался перенесённым из дивной сказки, неведомым волшебником. Она даже остановилась в изумлении.
- Не спи - замёрзнешь! – усмехнулся он и снова поправил оттягивающую плечо сумку.
Вслед за ним она прошла через неприметную калитку и невольно замерла. Внутренний дворик, выдержанный в том же средневековом стиле, зажал её в своих объятиях. Высокие каменные стены упирались в небо. Тщательно расчищенный до самой разнокалиберной плитки двор.   Узкие стрельчатые окна и  такие же двери.
- Подожди меня минутку! – попросил он и исчез за узкой дверью.
Она едва успела оглядеться, как он появился рядом.
- Пойдём в нашу келью. – Предложил он, направляясь в левое крыло.
Отперев входную дверь, он пропустил её в длинный извилистый коридор, где-то в конце его оказалась ещё одна дверь. Он уверенно как к себе домой распахнул её и шагнул внутрь. Небольшая, но уютная комната с широченной двуспальной кроватью, что словно постамент возвышалась прямо посреди, однозначно говоря, для чего вообще предназначена эта комната. Она не испытала даже намёка на смущение, наоборот увиденное только больше взволновало её.

Сбросив шубку, она отправилась обследовать остальные помещения. Вернувшись, она застала уже накрытый незатейливый стол.
- Я предлагаю для начала отпраздновать начало нашего приключения! – предложил он, открывая бутылку её любимого «Чёрного принца».
Она с улыбкой посмотрела на нарезанную по-мужски большими толстыми ломтями розовую сочную ветчину, восхитительный, с росой, сыр. Небрежно вываленные солидной горой фрукты на широком блюде. Явно прихваченные из дому бокалы.  Настоящий лаваш, неизменный заменитель хлеба во всех их поездках. Горящие свечи разгоняли по углам вечерний полумрак.
- Я не стал готовить салаты, и прочее, думаю, для начала обойдёмся малым, - не то спросил, не то подтвердил свои намерения он.
Она не стала спорить, в самом деле, в подобном антураже не хотелось каких-либо изысков. Слишком близко к сердцу приняла она и сам дом и выложенный каменными плитами дворик сказочного замка.

Вино с нежным сыром, сочная ветчина с лавашем, аромат грейпфрута, тихое потрескивание свечей, сама интимная атмосфера, не позволила им выйти гулять допоздна.

Лёгкий морозец холодил щёки. Он не выпускал из рук фотоаппарата. Блиц сверкал почти непрерывно. Её смешило абсолютно всё. Непередаваемая лёгкость во всём теле, этот пьянящий лесной воздух, чуткая близость сильного мужчины. Она откровенно радовалась и зеленоватому свету фонарей, и журчащему ручейку под высоким перекинутым через глубокий овраг мостом. Её задорный смех колокольчиком звенел в ночном зимнем лесу.
Тропинка вывела их в санаторий, расположенный неподалёку. На освещённых аллеях почти не было людей. Она только удивилась. Канун Рождества и никто не гуляет.
- Просто много приезжих, для них Рождество не самый важный праздник! – объяснил он. – Пойдём к озеру.
Мимо пышной, нарядной, ярко освещённой красавицы ёлки они направились на засыпанный снегом пляж. Боже! Как невероятно сладки были его губы. Холодные от мороза, требовательные и неутомимые. Она чувствовала, что ещё немного и последние преграды падут. Назад в свою комнатку они едва не бежали. Возле моста он остановился. Сухо щёлкнул раскрывающийся нож. Несколько веточек ели он преподнёс ей словно роскошный букет.
- Наша Рождественская ёлка! – сказал он тогда.
Ночь потрясла её. Словно в первый раз. Она просто сходила с ума. Была требовательно и нежной, неистовой и покорной.

Солнце рисовало загадочные письмена на стене, отразившийся от чего-то лучик скользнул по глазам, пощекотал ласково. Она вздохнула, потянулась и с тревогой не ощутила рядом с собой мужского тела. Встрепенувшись, она распахнула глаза, и первое что почувствовала – запах. Волнующий аромат свежесваренного кофе.
- Ты уже встал? - не в силах погасить счастливую улыбку, спросила она.
- Ты же не можешь без утренней чашки крепкого кофе! – рассмеялся он в ответ.
День оказался нечаянно морозным, но это не помешало прогулке. Пусть пощипывало щёки, пусть и ветерок холодил руки, разве это так важно, когда ты рядом с любимым? Он постарался освободить её от всех хлопот, был заботлив и нежен. Безумно хотелось, чтобы это продолжалось вечно. Но… прошла ещё одна ночь. А утром, лёгкий завтрак, опустевшая сумка у него на плече.
- Нам пора! – сказал он.
Он продолжал снимать её, но она почему-то думала что это, скорее всего по инерции. У него даже лицо изменилось. Стало строже, жестче. Даже глаза, казалось, погасли. Последние кадры уже в троллейбусе, когда подъезжали к дому.
- А мальчики? – спросила она, когда вошла в квартиру.
- Мама привезёт их вечером, - сказал он спокойно. – У нас ещё несколько часов.