НЕ СКАЖУ.
Раздосадованная на весь свет мать забрала Мишутку из садика. Они уныло тащились по плохо убранным дворниками дорогам с мартовскими подмороженными ухабами. И Мишутка осторожно, но с явно обидой в голосе, сказал: «Мам, а Виталька меня матерным словом обозвал!»
Всё накопившееся за день раздражение и усталость матери приготовились выплеснуться через край, и катализатором стал маленький, неведомый ей Виталька. Она остановилась и повернула сына к себе лицом, требуя, чтобы он немедленно разоблачил хулигана и произнес слово, которым тот его обругал. Но сынишка твёрдо отказался произнести ругательство. Тогда мать применила родительскую хитрость и поинтересовалась, на какую букву неизвестное слово начинается? Мишутка посмотрел на неё огромными честными глазами и ответил: «Мам, я даже букву сказать не могу!»
СКАТЕРТЬ.
Мишутка в школе узнал новое слово. Костик сказал ему, что оно страшно секретное, и родители о нём знать не должны. Потому что означает это слово кое-что плохое. И заругать могут за него, а то и похуже чего перепадёт.
Но Мишутку вот прямо распирало, так хотелось слово вслух произнести. Он, как со школы пришёл, всё его во рту катал - перекатывал. Мать увидела, что сын губами шевелит, спрашивать начала, чего он там шепчет. Мишутка вздрогнул, и слово уже было готово сорваться с языка, но он быстро рот ладошкой прихлопнул.
Вечером мать накрыла на стол красивую бархатную скатерть с бахромой по краям. Скатерть была глубокого сиреневого цвета, и Мишутка сам не заметил, как на бархате пальцем накарябал секретное слово.
Вошла в комнату мать с тарелками, собралась накрывать к ужину и увидела. Она схватила Мишутку за ухо и, наклоняя его голову к столу, требовала: «А ну, прочти, поросёнок, что ты написал? Давай – давай, сумел написать, так и вслух скажи!»
Но Мишутка кремень. Сказал же Костик слова не произносить. Он зажмурился и выдохнул из себя: «Йух!»
Мать отпустила ухо и давай смеяться. А Мишутка гордый, слово секретное не выдал. Только чего мать смеётся?
ПОВЕЗЛО.
Мишутка ненавидел музыкалку. Так они с ребятами музыкальную школу называли. Да ещё это мучение было пять дней в неделю. Ребята целыми днями по двору носились, в футбол гоняли, а как подморозит, то и в хоккей. Только Мишутка в ненавистную музыкалку тащился. И что матери стукнуло в голову, чтобы его музыке учили? Больше всего она любила, когда по праздникам он играл на аккордеоне «Самара - городок». Мишутка о другом мечтал. Его страстью был футбол. Во дворе знали, что мальчик спокойно мимо мяча пройти не мог. Один раз большие ребята над ним подшутили. Напихали в мяч кирпичей и положили его на дороге. Мишутка мимо шёл, они крикнули ему: «Подай!» Тот как размахнулся, как треснул по мячу со всей силы. Хорошо ногу не сломал, хромал потом недели три. Но музыкалку не пропускал, у матери не забалуешь.
Но однажды Мишутка решил прогулять занятия. Весна только вступала в свои права. Днём на солнышке снег проседал и таял, сосульки весело звенели капелью, и пахло, Мишутке казалось почему-то, свежими огурцами. Во дворе оставаться было опасно, мать сразу из окна засечёт. Он решил пойти к маленькому прудику недалеко от железной дороги, проверить, крепкий ли ещё лёд.
Добравшись туда, мальчик стал ходить по льду сначала с опаской. Но видя, что лёд его держит и не трещит, расслабился, расхрабрился и даже начал притоптывать ногой. Так он топал и топал, увеличивая силу удара, и внезапно нога провалилась под лед. Сапог моментально набрал внутрь воды, и штанина промокла до самого бедра. Завалившись на бок, Мишутка стал потихоньку отползать от пролома.
Возле железной дороги лежало старое поваленное дерево. Мальчик сел на него, стянул с ноги сапог, вылил воду и пригорюнился: что он теперь матери-то скажет? Что в музыкалке трубу прорвало? Мать ему такую трубу устроит – мало не покажется. Мимо проходила старушка. Посмотрела она на нахохлившегося и дрожащего Мишутку, остановилась и говорит: «Ты что это, паря, мокрый сидишь? Чай не лето на дворе. Заболеешь ведь, иди домой, пострел!» Мишутка замотал головой, а глаза стали предательски наливаться слезами. «Ясненько,- сказала бабуся.- От матери влетит». Мишутка понуро наклонил голову и жалобно шмыгнул носом. «Значится так, пойдёшь вдоль железной дороги, мой дом первый будет. Скажешь старому, бабка велела. Понял? Ну, дуй, давай. Некогда мне с тобой боле, и так заболтались».
Она ушла, а Мишутка, подумав с минуту, ещё больше замёрз и решительно двинулся вдоль железнодорожных путей. Минут через пять он добрался до первого дома. Только мальчик скрипнул калиткой, из будки, словно чёрт из табакерки, выскочил огромный пес и злобно зарычал, яростно скаля зубы.
Псина залаяла, но из дома никто не вышел. «Эх, дед, небось, глухой! Вот послала бабка!» – в сердцах сказал Мишутка. «Сам ты глухой!» – раздался голос рядом. Мальчик вздрогнул от неожиданности, обернулся и увидел старика в ватнике, валенках с галошами и смешной шапке, уши которой топорщились в разные стороны. Из кармана его телогрейки торчало узкое горлышко бутылки. Дед хитро подмигнул: «Бабке ни слова! Давай, заходи! Дармоед, на место! Кому говорено!» Пес, поджав хвост и ворча, полез в будку.
Войдя в избу, дед тут же заставил Мишутку снять сапоги и насквозь мокрые штаны. Все его пожитки старик разложил на печке. А мальчику принёс кальсоны и огромные валенки. Потом растёр его водкой, не забывая при этом отхлёбывать из горлышка, смачно ухая и крякая, и напялил на Мишутку сухую амуницию. От штанов Мишуткиных и сапога даже пар валил, сохли помаленьку.
Дед напоил мальчика чаем с сухарями, таких вкусных Мишутка сроду не ел. А потом они сели играть карты. Старик радовался, когда выигрывал, а если проигрывал, обижался, как маленький. Правду мать говорит: что старый, что малый.
Время за картами пролетело незаметно. Пора было возвращаться домой, и так засиделся дольше положенного. Переоделся Мишутка в просохшую одежду, попрощался с дедом и пообещал к нему заходить, в картишки поиграть. Выскочил из избы и пулей домой понёсся.
Мать ничего не заметила. Ух, повезло!
СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
Мишутка любил пошутить. Особенно над младшим братом Игоряшкой. Но тот, глупый, шуток не понимал, сразу начинал орать и бежал жаловаться.
Одним летним утром матери дома не было. Она пораньше, пока дети ещё спали, ушла на рынок за овощами к обеду. Мишутка проснулся первым, и в его голову пришла идеальная шутка. Он тихонько слез с кровати, убедился, что брат спит, и стянул его шорты, которые лежали в аккуратной стопке белья, приготовленной для них. Мальчик недолго раздумывал, куда их пристроить. Подтащил стул на середину гостиной, взобрался на него и ловким броском закинул Игоряшкины шорты на люстру. Быстро слез, отнёс стул на место и бесшумно пробрался назад в кровать. Он лежал и ехидно посмеивался, представляя себе, как Игоряша проснётся и начнёт искать пропажу. А брат всё спал. Мишутка весь извелся от ожидания и начал нарочно кашлять, чтобы его разбудить.
Наконец, младший заворочался, открыл тёмные, как спелые вишни, глаза и, с улыбкой глядя на Мишутку, спросил: «В кино?»
Мать оставила им пятьдесят копеек. Они собирались в кино на детский сеанс. И, конечно, купить мороженое. Жара в то лето стояла неимоверная, даже ночь не приносила облегчения.
«Ага! – ответил хитрый Мишутка. – Давай, не копайся тут и прибегай завтракать». Сам он поспешно оделся и ушёл на кухню, где мать оставила на столе молоко, сваренные вкрутую яйца и хлеб с вареньем. Уплетая за обе щеки, мальчик прислушивался к звукам в квартире. Игоряшка громко топал и что-то бормотал. Мишутка тихо посмеивался. Брат заглянул в кухню и спросил: «Ты мои шорты не видел?» Мишутка, стараясь казаться серьёзным, ответил: «Какие шорты? Давай быстрее, копуша! Опоздаем в кино!» Игоряша побежал назад в комнату. А баловник прыснул от смеха. Тут раздался возмущённый вопль брата: «А я маме всё расскажу!!!!» Мишутка припустил к нему. Игоряша прыгал под люстрой, держа в руке палку, на которую была скатана клеёнка, расстилаемая на столе в тех случаях, когда в доме собиралось большое количество гостей. Брат пытался с её помощью снять злополучные шорты. Мишутка заливался смехом.
Вдруг с люстры слетел один из пяти красивых плафонов и с громким треском разлетелся по полу на мелкие осколки. А шорты так и остались висеть, крепко зацепившиеся за металлическую закорючку. Ребята замерли в немой сцене. Наконец, Мишутка произнёс: «Ну, будет теперь тебе!» Игоряша вскинул на брата полные слёз глазищи и срывающимся голосом произнёс: «Это всё - ты!» И бросился к нему с палкой наперевес. Мишутка ловко увернулся, отскочил и понёсся по квартире. Забежав в другую комнату, он захлопнул дверь перед мчавшимся со всех ног братом. Игоряша держа перед собой палку, как копьё, со всей силы врезался в дверь. Вернее, сначала врезалась палка, которая пробила в двери дыру с такой лёгкостью, словно кончик карандаша тонкий лист бумаги. Игоряша заплакал ещё горше и ушёл в детскую. А палка осталась торчать в двери.
Вот тут и вернулась с рынка мать. Она окинула взглядом поле боя: шорты, свисавшие с люстры, осколки плафона, пробитую дверь. Молча, она сняла злополучные штаны, взяла с кухонного стола пятьдесят копеек, вошла в детскую и отдала всё Игоряшке.
А Мишутка до вечера простоял наказанный в углу.«Ну, и где справедливость? – думал он. – Я ведь только шорты на люстру повесил».
НАПУГАЛ.
Мишутка плохо ел. Мать говорила – отвратительно. Но больше всего на свете он ненавидел котлеты. Кто их только на его голову выдумал? Мать, как назло, котлеты лепила огромные, прямо целые котлетищи у неё получались. И сидел над тарелкой Мишутка, мучился. Но однажды он придумал! Мать нарадоваться не могла, наконец-то, сынуля котлетки распробовал.
Раз в две недели мать генеральную уборку затевала: чистила и мыла каждый закоулочек в квартире. Мишутка, когда первый раз услышал про то, что уборка генеральная бывает, думал они в гости генерала какого-то ждут. Но мать объяснила, что никакой генерал не придёт, просто это такой речевой оборот.
И в этот раз всё вымывалось, вычищалось. Мать уже почти заканчивала. Вдруг визг и грохот. Она выскочила из уборной с круглыми от ужаса глазами. Прибежавший на шум отец тревожно спросил: «Что? Что случилось?» «Мыши!» – плачущим голосом ответила мать. Мишутка обрадовался. Мышки такие милые. Отец отстранил мать и взял веник: «Сейчас я их!» Мальчик повис у него на руке: «Не надо, пап! Они же маленькие!» Отец стряхнул сына и вошёл, закрыв за собой дверь. Через минуту он вышел мрачнее тучи, неся совок перед собой. Там лежали котлеты, которые Мишутка запрятал, чтобы не есть, и забыл про них. Ох, досталось ему веником, что мать напугал.
А он-то в чём виноват? Ну, как можно мышь с котлетой перепутать? Ведь у котлеты хвоста нет!