Рано или поздно циркуляция вскрывает объект, разрушая его капсулу и происходит выделение его существа. С этого момента существо уже не принадлежит объекту. Все: объект уже ослеплен им, своим собственным существом! У него прикушен язык, но этот и другие, меньшие островки скованности вскоре растапливаются, тают, сходят на нет.
Места схода этой шелухи чешутся, под ними будто образуются трещинки, темнота которых высветляется очень тонко. Высветленный объект выглядит не столько растресканным, сколько затейливо окаймленным. В конце концов он выглядит, как подарок.
И вот его разворачивают. Это происходит мгновенно. Объект не расправляется сам, он возникает уже расправленным. Весь, до самой последней своей, скрытой до сих пор складки. Это и правда настоящий подарок – в каждом новом его развертывании неожиданность.
Существо же в этот момент вроде как схлопывается, фиксирует очередное развертывание плаща своим схлопыванием в точку. Плащ кружится вокруг точки, точка подхватывает плащ. На этот танец можно смотреть бесконечно. Я и смотрю бесконечно – в этом моем сне нет времени.
2012