2.
Андрей на негнущихся ногах тащится за незнакомкой, спасшей ему жизнь. Тело сотрясает крупная дрожь, и он ничего не может поделать с этой унизительной дрожью.
Тетка приводит его в маленький домик на окраине поселка. Две пожилые молчаливые женщины ловко стягивают с него одежду и знаками показывают на большую деревянную бочку. В бочке чуть теплая вода. Андрей, стесняясь своей наготы, с трудом перебирается через край, погружается в воду и стонет от нестерпимой боли, охватившей обмороженные ноги и все его избитое исстрадавшееся тело. Такое ощущение, что кто-то невидимый рвет ноги щипцами, вырывая клочья живого мяса, вытягивая жилы. Слезы градом текут по лицу. Андрей стыдится своей слабости, стискивает зубы, мычит и матерится. Пытка! Через полчаса, растертый какой-то мазью на травах, Андрей уже сидит за столом и жадно глотает горячий бульон с чесноком. И кажется ему, что ничего вкуснее за свои тридцать лет он еще не ел. Чудодейственная мазь делает свое дело. Боль притихает, и на Андрея накатывает огромная неимоверная усталость. Лечь и спать. Сутки! Неделю! Месяц!
- Не спать! - Голос тетки суров, ни намека на жалость. - Надо идти. Сейчас. Пока темно. Кривой не простит тебя.
Она быстро укладывает какие-то свертки и мешочки в рюкзак.
- Надень это пальто и сапоги. Шапку держи. Вот так!
Незнакомка прощается с хозяйками дома, надевает рюкзак, и берет Андрея за руку.
- Пошли!
Они выходят из дома, сворачивают за угол, вдоль стены пробираются к забору, протискиваются через дыру, замаскированую вязанками камыша, и карабкаются по крутой тропинке в гору, которая начинается сразу же за забором. Женщина идет легко, поминутно оглядываясь на Андрея. Ему же каждый шаг дается с трудом. Но он упрямо не отстает и только иногда тихо матерится.
Так в молчании, не отдыхая, они идут несколько часов. Андрей уже готов взмолиться и попросить пощады, но гордость заставляет его до крови закусить губу и из последних сил плестись за неутомимой спутницей. А ей все нипочем. Тяжеленный рюкзак за спиной, а она упрямо карабкается вверх, и только прерывистое дыхание выдает ее напряжение и усталость. Словно услышав его внутренний призыв, тетка оборачивается и, задыхаясь, произносит:
- До рассвета мы должны дойти до сенника. Там отоспимся, отдохнем и, как стемнеет, пойдем дальше. Днем нельзя. Кривой будет искать нас.
- Мы идем за перевал?
- Нет. Туда нельзя. Там нас и будут ждать. Все, молчи.
Как она находила дорогу в кромешной тьме? Как они не свалились в пропасть, не сгинули в какой-нибудь расщелине? Андрей тащился за своей странной спутницей, потеряв всякое представление о времени. Радостная струнка, звеневшая в его душе с тех пор, как он понял, что не умрет, и та утихла. Он измучился настолько, что стал засыпать на ходу. И даже видел короткие бессвязные сны.
Звезды над головой побледнели, очертания горных хребтов проявились на сереющем небе, как на старой переводной картинке. Спутница заметно встревожилась. Она ускорила шаг.
- Поторопись! Давай! Давай! - подстегивала она Андрея.
- Не могу больше! - выдохнул Андрей и резко остановился, словно натолкнулся на невидимую преграду. Он опустился на колени, запаленно дыша.
- Слабак! Вставай! - в голосе спасительницы презрение.
- Куда вы меня тащите, как бычка на веревочке? - разозлился Андрей.
- Я тебя, дурака, спасаю.
- Я не просил. Спасибо, конечно, я ваш должник! Но я не просил.
- Гордый что ли? Ну и дурак! И пусть твоей пустой головой пацаны в футбол играют. Она, эта голова, больше ни на что не годна.
Ярость огненной волной захлестнула Андрея. Он дернулся с колен и, с трудом переставляя одеревеневшие ноги, заковылял по тропинке. На какое-то мгновение ему показалось: еще одно слово - и он задушит эту стерву. Но ведь она спасла ему жизнь.
Она удовлетворенно кивнула.
- Молодец! Пошли дальше. Вон в той лощине - видишь? Там - сенник. Осталось чуть-чуть. Потерпи.
До сенника доковыляли, когда совсем рассвело. Большой деревянный сарай закрыт на ржавый замок. Андрей, прислонившись к стене, тяжело дышал. Сердце билось уже где-то в глотке, голова кружилась. "Совсем ты раскис, парень!"
Тетка направилась за угол сарая, где тесно переплелись колючими ветвями кусты барбариса.
- Хорошо, что снега нет, ветром смело. Смекаешь? - она оглянулась. - Осторожно ступай, на камни, чтобы следов не оставалось.
Продолжение http://www.proza.ru/2011/03/13/1683