После некоторых стихов Бродского о Венеции
И ленинградской сфабрикованости
Меня тянет смотреть эротику,
Так сильно загибает его изящное говорение
Мой ум от мудрости окаменелый.
И хоть извилины ослабевают в натяжении,
А член танцует от дефицитного стремления впихнуться
В женское начало под Луною скосившейся, а можно и
Во тьме,
Какая разница как совокупляться, ведь важен процесс,
А не смысл любви…
Внутри трепещут органы не от трусиков и снятых лифчиков,
Скорее жажды быть продолжением «водички», или чайкой,
Голубем на осветлённой небом площади, под архитектурными
Изрезами, высокохудожественными, уметь извлекать звуки
Из тишины, ловить души умнейших индивидуумов,
Рассказывать им об ошибках общества,
И важности взаимоуважения всеобщего,
И как необходимо часом поддаться соблазну,
Чтобы не заработать невроз.
Жить, а не орать, доказывая свою уникальность,
Как величайший поэт-мыслитель от Бога, из родины изгнанный,
а может и его последователем никудышным.