Где-то наверху, над зданием бывшей детской больницы, послышался свист падающей ракеты. Почувствовав неладное, я сорвался с места и побежал к выходу из подвала. Но было уже поздно. Прогремел мощный взрыв. Здание стало обрушиваться. Прямо передо мной, преграждая путь, свалилось несколько плит.
Только теперь я понял: надо было прислушаться к словам жены. Я знал про этот подвал, и решил проверить, годен ли он для бомбоубежища. Жена возражала против этой затеи. «Здание не выдержит», - говорила она. И оказалась права. Теперь я замурован.
Кругом слышался непрерывный грохот. Сверху на меня падали куски трескающегося потолка. Я ничего не видел. Выход – единственный источник света – был засыпан. К счастью, у меня с собой маленький фонарь.
Со временем все затихло, не считая грохота боя снаружи.
Обождав еще немного, я в первую очередь проверил себя, чтобы убедиться, цел ли. Только ушибы и порезы, ничего серьезного. Затем я повел вокруг фонариком. Коридор впереди был полностью засыпан. Без подручных средств сдвинуть эти огромные плиты вряд ли удастся. Я сомневался, что смогу это сделать будь у меня даже целый комплект орудий труда. На другой стороне коридора был завален только его конец. Оставалась надежда, что отсюда есть другой выход.
Я пошел по коридору. После обвала во всем подвале столбом стояла пыль, от которой приходилось прищуриваться и прикрывать рот и нос. Дойдя до самого конца, я завернул налево. Здесь должна была быть лестничная площадка. Вернее то, что от нее осталось. Обнаружилось, что и ее уже нет. Там был завал.
Я блуждал по коридорам, проверяя одну комнату за другой, но выхода нигде не было. Вторая лестничная площадка тоже была завалена. Обычно в подвальных помещениях делали хоть какие-то окна, располагающиеся почти у потолка. Почему-то этого тут не было (спасибо проектировщикам здания). Других лазов или щелей, через которые я мог бы выбраться отсюда, тоже не обнаружилось. Тогда я решил попытаться убрать плиты, блокировавшие выход. Для этого нужно хоть какое-нибудь орудие. Найдя где-то кусок трубы, стал им работать. Мне часто приходилось заниматься физической работой. Сам я был среднего телосложения.
Засунув один конец трубы в щель, я попытался сдвинуть кусок плиты, потянув другой конец трубы на себя. Я наседал на трубу всем телом, прыгал на ней, бил ногой, крутил во все стороны. Без успехов. Затем переходил к другому куску плите и проделывал то же самое, и так далее.
Полчаса стараний не дали никаких результатов. Как я ни старался, с какой бы стороны не заходил, плиты мертвой хваткой держали выход. Я в отчаянии сел на пол, выключив фонарь. Батарейки стоило экономить.
Я подумал о семье, о детях. Они увидят разрушенную больницу и посчитают, что я погиб. Что будет, если я не вернусь? Что с ними будет? Кто за ними присмотрит? Тем более в такое напряженное время. Мысль, что я застрял здесь навсегда, не давала мне покоя.
Где-то совсем близко что-то обрушилось. Я понял, что смерть совсем рядом. Пришло время помолиться. Так я и сделал. Молился за себя, за семью и о прощении своих грехов.
Спустя некоторое время, более или менее придя в себя, я встал и снова погрузился в поиски выхода.
У меня была зажигалка. Я нашел какую-то горючую смесь, достал деревяшку, обмакнул ее в смеси и использовал как факел. Затем принялся за работу. Я надеялся найти хоть что-то, что поможет выбраться отсюда. После взрыва какая-то стена или потолок могли потрескаться, расшататься. Пару ударов – и путь открыт. Может, даже есть другой выход, о котором я не подозревал. Я не прощупал еще и половины подвала. Надо все тщательно проверить. Каждый уголок.
Не знаю, сколько я провозился, возможно, часа два-три, но, опять же, - безрезультатно. Я обошел весь подвал, не пропустил, на мой взгляд, ни одного уголка. Ничего. Абсолютно. Даже намека нет на то, что можно отсюда выбраться.
Я собрал из разных комнат стулья, сломал их для дров и развел костер зажигалкой. Фонарик и зажигалка, – самые необходимые вещи во время военных действий, - всегда были при мне. Уставившись в разгорающийся огонь, я погрузился в мысли. Должен же кто-нибудь догадаться раскопать меня из-под развалин. Сделать это будет не так-то просто.
Время от времени, я громко кричал, надеясь привлечь чье-нибудь внимание.
Я прилег на кучу собранных мной медицинских книжек и карточек, чтобы передохнуть минуту другую. Незаметно для себя, я уснул.
Проснулся в темноте от кошмарного сна. Сначала я запаниковал, не понимая, где нахожусь. Вспомнив, успокоился, включил фонарик, батарейки которого уже садились, и повел им по подвалу.
Понятия не имею, сколько проспал, но чувствовал себя выспавшимся. Я опять развел костер.
О поисках выхода я и думать забыл. Все мои надежды умерли, кроме одной: возможно, снаружи придет помощь.
В подвале стоял дым от костра. Полная темнота и замкнутость давили на меня. Казалось, не хватает воздуха. Все время чудилось, что в подвале кто-то есть. Очень часто рядом что-то падало, заставляя меня вздрагивать. Я стал звать на помощь, пока совсем не охрип. Опять заснул и спал как убитый. Мне снился какой-то сияющий ярким светом седой старец с длинной бородой. Почему-то он все время был далеко, и все время улыбался. Проснулся я от сильного взрыва. Сверху на меня посыпалась штукатурка и кусочки от плиты. Потолок в любой момент мог обвалиться. Бомбежка снаружи, казалось, никогда не кончится. Я находился в постоянном страхе и был на грани безумия.
Прошло очень много времени. Не могу сказать точно. Может, неделя. Это минимум. Или мне так казалось. Бомбежка к тому времени уже закончилась. Тишина стояла довольно долго. Было даже как-то непривычно. Я сидел, укутавшись в найденный мной и высушенный у костра от сырости грязный плед, и думал о еде. Я просто умирал от голода. По глупости наглотался каких-то таблеток, в надежде подавить голод, от чего мне стало дурно. С водой проблем не было. Та была не слишком чистой, но все же лучше чем ничего. Мой водопой находился на полу в дальней комнате. Единственное, что хоть как-то поддерживало мою жизнь.
И тут краем глаза я заметил невдалеке от себя две светящиеся красные линии, очень похожие на глаза. Присмотревшись, я увидел человекоподобную тень в сидячем положении. Но тень несколько отличалась от обычной фигуры человека ее формами, от чего бросало в дрожь.
Я посчитал, что это игра теней, а светящиеся глаза – отражение костра. Так и сидел довольно долго, пытаясь понять, что же это. Больше всего меня беспокоило то, что тени в комнате колыхались в такт костру. Но тень не двигалась с места. Страх возрастал с каждой секундой. По телу побежали мурашки. Я был не в силах шелохнуться.
«Там кто-то или что-то сидит и наблюдает за мной» - думал я. В этот момент я готов был закричать, но мое горло словно сдавили.
Я посмотрел в две светящиеся линии. На отражение это никак не походило.
- И долго ты собираешься так сидеть? – донесся до меня голос.
Я вздрогнул. Голос был реальным, как и сама тень.
- Кто ты? – выдавил я из себя.
- Зачем задавать вопрос, ответ на который ты знаешь? – ответила тень вопросом на вопрос.
Последовала длинная пауза. Затем я спросил:
- Ты – дьявол?
- Поистине, - ответил тот.
Фигура встала, после чего я насторожился. Она медленно двинулась в мою сторону. Я сидел, боясь даже вздохнуть.
Мне вспомнилось детство своего двоюродного брата, которого часто ночью мучили черти. По его словам, они его держали за руки и ноги и душили. Сам я этого зрелища не видел, но с тех пор черти у меня ассоциировались с душителями, которых другие не видят и не могут тебе помочь. В общем, я страшно боялся даже при произношении нечистого, не то чтобы встречи с ним. А сейчас я нахожусь лицом к лицу, того, чего я так долго боялся.
- Не волнуйся, - произнесла тень, - душить я тебя не собираюсь.
Меня словно молнией поразило.
- Я лишь хочу дать тебе совет.
Тень, называвшая себя дьяволом, остановилась в метрах трех от меня. Запах паленого, который я почувствовал еще раньше, посчитав, что это в костер что-то не то попало, усилился, когда дьявол оказался ближе.
Он остановился. Очертаний его я не видел. Только глаза и тень.
- О спасении ты можешь забыть, - продолжал он. – Тебе никто не поможет и никто тебя не спасет. Ты ослабнешь от голода, от нехватки воздуха, отравишься от воды, которую пьешь, и будешь умирать медленной и мучительной смертью.
Он замолчал, выдержал паузу, потом добавил:
- Единственный выход – покончить с собой.
Я смотрел на дьявола, пораженный его словами, но только позже до меня дошло значение слов «покончить с собой».
- Это же грех! – воскликнул я.
Дьявол рассмеялся:
- Грех? Ты посмотри на себя. На тебе лица нет. Одна кожа да кости. Тебе жить осталось всего малость. В этой жизни от тебя уже нет толку. Тебя можно считать мертвецом. Я не вижу в этом никакого греха.
- А почему ты, дьявол, мне об этом говоришь? Зачем? Что тебе это даст?
- Мое дело предложить. Остальное за тобой.
Он повернулся, пошел вперед и исчез в тени.
Я раздумывал про себя: «Не сошел ли я с ума?». Такое вполне возможно, когда ты находишься в заточении, в темноте, совершенно один, с мыслью о том, что тебе никогда отсюда не выбраться.
Я все время поглядывал в ту сторону, где исчез дьявол. Привиделось мне это или нет, тем не менее, дьявол подал мне идею. Я не думал в это время, что самоубийство – смертный грех. Я искал для себя оправдание. Мне почти удалось убедить себя, что свести счеты с жизнью – единственный выход. Я думал о том, как это сделать. Ножа у меня не нет. С высоты не сброситься. Но можно найти что-нибудь острое. Я видел в комнатах разные медицинские инструменты. Наверняка найдется что-нибудь колющее. А может, задушить себя? Я помню, как мы с друзьями в детстве баловались, перекрывая себе артерии на несколько секунд, после чего отключались. Если держать так чуть больше, то можно умереть. Даже боли не почувствуешь. Так просто…
Я вспомнил о своей семье. Меня опять мучили мысли о том, что же будет с женой и детьми? Младшему сыну было семь лет, старшему – десять, дочери – двенадцать. Еще такие маленькие, а уже успели увидеть войну. Это меня удерживало от мысли самоубийства. Но ненадолго…
Через какое-то время, придя в себя, я стал ходить по подвалу, надеясь найти способ выйти отсюда.
Час хождений прошел без толку. Запыхавшись, я сел у костра. Мысль о самоубийстве опять меня посетила.
От меня никому уже не будет толку. Я все равно умру…
- Совершенно верно, - услышал я позади себя знакомый голос.
Я резко обернулся. Дьявол сидел позади меня, как и прежде, таясь в тени и сверкая своими красными глазами.
- Ты не настоящий, - сказал я.
- Ты так в этом уверен, - услышал я голос дьявола уже за спиной и повернулся. Теперь он был сзади меня.
- Все в этом мире реально, - продолжал он, - даже галлюцинации сумасшедшего. Глупы те, кто придумывают клиники для душевнобольных.
- Что тебе от меня нужно?
- Мне от тебя ничего не нужно. Это тебе нужно. Ты подумал над моим предложением?
- Нет. И никогда не соглашусь на это.
После небольшой паузы, дьявол сказал:
- Не пытайся меня обмануть. Я читаю твои мысли, и я уже дал тебе это понять.
- Ладно, я действительно об этом думал. Но, с этого момента, я больше никогда об этом не вспомню. Наверху остались мои родственники, умру я или нет, они, в любом случае, найдут мое тело.
- Должен тебя расстроить, здание слишком сильно разрушено. Чтобы выкопать тебя отсюда, понадобится много времени, денег и средств, а на улице сейчас война. Уверен, сейчас кому-либо из твоих родственников больше нечем заняться, как выкапывать тебя из-под руин, когда с неба падают бомбы.
- Я тебе не верю.
Дьявол встал.
- Придет время, и ты сам станешь меня умолять убить тебя. Мы еще встретимся.
Он повернулся и исчез, как и в первый раз.
Прошло, наверное, дня три. На улице шел интенсивный бой. Я совсем выбился из сил и уже не мог стоять на ногах, голова кружилась. От костра пришлось отказаться, поскольку от дыма у меня начался кашель, кроме того, мне не хватало воздуха. Я часто терял сознание, мне все время что-то виделось. Было трудно сосредоточиться на чем-то одном, в голове проносились обрывки мыслей. Я, спотыкаясь, ходил по подвалу, натыкаясь на стены. Где-то рядом все время звучал настойчивый шепот, который уговаривал меня покончить с собой. Он действовал на меня гипнотически. Я начал искать медицинские инструменты. Вокруг была сплошная тьма, я шел на ощупь.
Найдя какой-то стальной ящик под полками хранилища регистрационных карточек, я открыл его и перевернул. Послышался звон металлических инструментов. Я стал перебирать инструменты, проверяя каждый на остроту, не соображая, что делаю.
И тут…
Шепот исчез. Наступила тишина. Я словно проснулся ото сна. В коридоре появился свет.
Встав и опираясь о стены, я вышел из кабинета.
В конце коридора стоял сияющий светом старец с белоснежными волосами и бородой – тот самый, которого я видел во сне. Он был необычайно красив. Его присутствие действовало на меня успокаивающе. Он улыбнулся мне и, повернувшись, пошел, маня меня за собой.
Я пошел за ним. Старец скрылся в комнате, что была справа.
Войдя вслед за ним в комнату, я с удивлением обнаружил, что старец прошел сквозь стену перед собой. Стало темно. Я на ощупь дошел до стены и убедился, что прохода нет. Затем приложил ухо к стене. Шум бомбежки слышался четче.
Я постучал по стене. С той стороны послышалось эхо.
Пригнувшись, я стал искать какой-нибудь тяжелый предмет и нащупал металлический стул. Подняв его, собрав последние остатки сил, и – что есть мочи – ударил им о стену. К моему удивлению, стена мягко поддалась. Это придало мне сил, и я ударил повторно. Стена проломилась. На меня хлынул свежий холодный воздух. Из отверстия показался слабый луч света. К счастью, стена была сделана из гипсоблока.
С удвоенной силой я продолжал колотить в стену. Вскоре отверстие стало достаточно большим, чтобы я мог туда пролезть.
На той стороне находился совсем узкий коридор с большими водопроводными трубами. Я пролез туда.
Хватая ртом свежий воздух, я пошел по коридору. Он оказался очень длинным. В конце был поворот, за которым сиял яркий, режущий глаза, свет. Зажмурившись, я пошел вперед. Коридор вывел меня на улицу. Мне понадобилось несколько минут, чтобы привыкнуть к яркому свету.
Несмотря на дым, окутавший весь город, воздух показался мне самым свежим, каким только доводилось дышать.
Еще не до конца веря, что мне удалось выбраться, я отправился домой. Меня встретили со слезами. Дома, естественно, думали, что я погиб после бомбежки больницы, и хотели отыскать тело, когда бой прекратиться.
Через пару дней на больницу упало еще две ракеты.
Я размышлял о дьяволе, вспоминал его последние слова: «Мы еще встретимся», после чего стал более богобоязненным. Вспомнил я и сияющего старца, который, наверняка, был ангелом.
Через пару дней я уехал вместе с семьей в Казахстан. Ни дьявол, ни ангел меня не посещали. Пока…