Он был бледен, он очень сильно похудел. Но бледность необыкновенно украсила его, сделала четы его лица более благородными, почти трагическими. Бледность находилась в контрасте с его карими глазами, черными бровями и ресницами и темно-каштановыми вьющимися от природы волосами. Раньше при его росте метр девяносто и при небольшом избытке веса он выглядел сильным и мужественным, а сейчас, когда ничего лишнего не было, он выглядел аристократично. Он всегда был красив, но трагизм придал ему ещё большие шарм и сексапильность. Его всегда любили женщины. Его слишком любили. Но вряд ли это сделало его счастливым.
На этом судебном заседании, где решалась его судьба, были многие из тех женщин, что любили его. И была та, что когда-то любил он. Он не ожидал её прихода. Она тихонечко сидела с краю, в одном из рядов. Он несколько раз сквозь ресницы бросал на неё взгляды. Но ни разу не посмотрел прямо – в глаза. Он старался не заметить её. Она это поняла.
Он убил человека. Молодую женщину. Это не укладывалось в голове. Этого не могло быть.
Она вспоминала ту единственную безумную ночь, проведённую с ним. Когда она разрешила себе любить. Он, наверное, не знал о её чувствах. Он теперь уже вряд ли о них узнает. Она о них не говорила. Просто не могла с ними справиться. И единственный раз позволила себе остаться с ним. Была долгая зимняя ночь. Оконные стекла в сверкающих узорах. Свет от ночника отражался в его глазах. Делал их глубокими и загадочными. От счастья – от того, что он сейчас с ней вместе, и от боли - от того, что счастье это - всего лишь миг, картинка из жизни, легкая и проходящая, неповторимая, ей хотелось плакать. Она не сказала ему, что любит его, потому что не слышала этих слов и от него. Она была не свободна. У нее были ребёнок и муж. Он же был свободен. С рождением ребенка теряется право на выбор – она знала это. Знала, что, обретая сегодня любимого мужчину, одновременно теряет его. Это было как смерть и рождение одновременно. До этого она несколько месяцев пыталась убить в себе чувство, запретить. Он был другом её мужа. У них была общая компания, общие знакомые. Она чувствовала себя нераскаявшейся грешницей.
Он, сквозь ресницы, смотрел на неё. Она была ещё красивее, чем тогда, когда он увидел её впервые. Сейчас она очень женственна, волосы собраны в высокую прическу в каком-то греческом стиле, ярая помада, красиво очерченные губы, синие глаза, большие, загадочные, слегка располнела, но ей так лучше. Тогда, в очень далеком прошлом, она была худенькой студенточкой первого курса с невероятно тонкой талией, большими наивными глазами, черными прямыми волосами по плечам. Она не обращала на него, первокурсника тоже, никакого внимания, общалась с мальчишками со старших курсов. А он боялся к ней подойти. Она об этом никогда не узнает. Даже и не вспомнит его, первокурсника. Потом была армия, учёба, работа. Как-то он попал в гости к своему армейскому другу. Женой этого самого друга оказалась она. Он узнал её сразу. Хотя за те годы, что не видел её, она стала красивее. Была она в ярко-красном платье, подчёркивающем фигуру, по-прежнему тонкую талию, которую не испортили роды, высокую грудь, плавный переход от талии к бедрам. В глазах не было прежней наивности, они мерцали, притягивали к себе. Это были глаза женщины, знающей себе цену. Волосы крупными пышными локонами рассыпаны по плечам ( наверное, завивает – подумал он тогда - но цвет не изменила). В тот вечер между ними пробежала какая-то искра. Казалось, оба они это почувствовали. Но потом, при последующих встречах в общей компании они стали подкалывать друг друга, задирать. Может быть, пытаясь скрыть ту самую искру. Только …. Только снились ему по ночам её губы, глаза, волосы, руки….. При свете дня он внушал себе: она жена твоего друга, ДРУГА, чужая жена. Есть много других женщин. Но недоступное, невозможное – всегда желаннее, так уж устроен человек.
Тогда, после проведённой вместе ночи, она попросила его обо всем забыть. Он обещал не вспоминать. Но его это задело. Он был всего лишь развлечением. Мальчиком на ночь. Громоотводом от семейной жизни. А он считал, что любит её. Он сказал бы ей об этом. Но для чего? Чтобы потешить её самолюбие? Еще один безответно влюбленный в неё мужчина? Чего ей не хватает в жизни? Муж её любит, она благополучна и обеспечена. Зачем изменила мужу? Если бы это были чувства, он бы понял. А так, просто для развлечения….
Они продолжали встречаться в общей компании. Она была равнодушна и недоступна. Как будто ничего не произошло. Его это злило. Он стал откровенно ухаживать за её подругой. Дарил цветы, водил в кафе, говорил комплименты… Но она отнеслась к этому, казалось, даже с радостью. Его просто отпустили к другой женщине. Без сцен и упреков. Для него это было непривычно. Он нравился женщинам, и знал об этом. Знание и уверенность пришли к нему после армии. Бабы просто с ума посходили -отметил он про себя, когда в любой компании стал ощущать повышенное женское внимание. Он привык к этому, бабником он, в принципе, не был. И избыток внимания его даже раздражал. Он просто лениво позволял себя любить. Но сам не любил никого. Здесь всё было по-другому. В душе он осуждал её, к любви примешалась какая-то неприязнь, злость на неё. Он желал её, любил и одновременно ненавидел за её равнодушие к нему. Он пытался не появляться в общей компании. Но её муж продолжал с ним общаться, искал встречи. Иногда она с мужем приходили к нему домой вместе как старые добрые друзья. Приглашали его к себе в гости. Не прийти он не мог. Показать перед ней свою слабость? Он изображал полное равнодушие. Но злость и презрение к ней скрывать было всё труднее.
Однажды он не выдержал и просто рассказал её мужу о том, что она – плохая жена, соблазнила его, а он не смог устоять. Попросил простить его и то, что больше он не сможет разделять общую с ними компанию. Произошёл разрыв каких-либо отношений. Что в дальнейшем происходило в её семье, он не знал. При случайной встрече на улице, она демонстративно перешла на противоположную сторону дороги. Он понимал, что поступил неправильно, очень хотел попросить у неё прощенья за свою выходку, но не смог. В дальнейшем он постарался забыть её, вычеркнуть из своей жизни. И вот она здесь. Зачем пришла? Посмотреть на его падение? Позлорадствовать? Или всё же были какие-то чувства к нему?
Она думала, что теперь ему дадут минимум 10 лет. Он никогда не узнает о её любви. О её слезах от невозможности быть с ним вместе, от бешенной ревности к своей подруге, которую, как и любовь, приходилось скрывать, о боли от его нелепой выходки, о продолжающейся несмотря на эту выходку любви, любви одновременно с ненавистью и презрением за его поступок. До этого она никогда не верила, что от любви можно ненавидеть. Когда недавно она услышала о том, что с ним произошло, сначала не поверила тоже. Он был в гостях у знакомой ему девушки, был пьян, и не сдал предварительно табельное оружие, как полагалось ему по его работе, да ещё – забыл поставить пистолет на предохранитель. Пьяное баловство с оружием. И – ничего не изменить. Это и трагично и глупо. И этому нет никаких оправданий. Потом была боль за него. За его разрушенную жизнь. За то, что ничего не исправишь. И то, что он совершил – ужасно. С жизнью другого человека, с жизнью близких этому человеку людей, со своей жизнью и жизнью своих близких. И была жалость. Она пришла просто увидеть его ещё раз. Просто запомнить его ещё раз. Свою единственную любовь.
В перерыве между заседаниями она встала и пошла к выходу. Не выдержала и оглянулась – он смотрел ей вслед. Их глаза встретились…