В город пыталась прокрасться весна.
Тёмно-серый снег всё еще лежал на обочинах дорог, по утрам ноги пешеходов разъезжались в стороны на асфальте, покрытом тонким, чуть видным слоем льда.
Но мартовское солнышко уже заглядывало в окна домов, ласково будило, пыталось заставить людей улыбаться, будто кричало «будьте добрее друг к другу».
Город пестрел лозунгами предвыборных кампаний.
И ярким пятном на общем фоне выделялся один из плакатов:
«Наш город будет чистым, светлым, красивым». И РАДУГА! Огромная, яркая, добрая…
Рашид смотрел из окна новоприобретённой квартиры как увозили из-под его окон мусорные баки.
Радостно.
Как много могут сделать связи, деньги и в довесок к ним знания законов.
Какой чудесный вид открывается теперь из окна!
А то удумали – под окнами и мусорные баки!..
Свалка под окнами Рашида росла.
Баки увезли. Нет, не переместили. А убрали совсем.
Ближайшие – через три квартала.
Странные существа люди, постоянные что ли до нельзя…
Стали они сваливать всё по старой памяти у пенька, аккурат под окошки. Благо не летняя жара, но от вида красивого не осталось и следа.
Вот она, молодая мамаша, бежит мимо, тащит за руку сынишку в ясли и бросает в общую кучу два ярко-синих пакета…
Пенсионерка. Идёт в развалочку – в руке кулёк. Будто случайно, он выскальзывает из рук, увеличивая мусорную горку…
Два подростка, ссутулившись идут по улице, попивая пиво. Останавливаются возле импровизированной свалки, бултыхают банки – ни булька – бросают на землю, продолжают свой путь налегке…
«С быдлом надо бороться!» решает Рашид и начинает действовать…
По ночам ещё очень холодно, днём же припекает солнышко, пытаясь растопить лёд, оживить застывшие ручейки.
Иван Кузьмич встал рано. Так уж он привык. Заварил по второму разу чайный пакетик, оставшийся с вечера, причмокивая, выпил чаю с зачерствевшим батоном, крякнул, обувая ботинки, подхватил маленькое ведёрко с мусором и вышел во двор.
Путь через двор занял двадцать минут. Он шёл, хромая, останавливаясь, опуская ведёрко и потирая больную спину. Тогда, в войну, было проще – он был молод, здоров… Теперь каждое движение причиняло боль. Постоянное одиночество – тоже. Медали в шкафу ничего не значили. Спасённая страна вспоминала о ветеране лишь один раз в году… Дед вытер слезу, подхватил ведёрко и двинулся дальше через ещё не оттаявший дворик…
- А ну стой, -услышал Иван Кузьмич (как будто он мог бежать) и оглянулся.
К нему, размахивая дубинками бежали два здоровых парня.
- А ну взял свой кулёк и до ближайшей мусорки потопал!
- Сынки, да не дойду ж я! Я плачу ж немало с пенсии своей и тут всегда стояли баки-то наши…
- Вали-вали! Уж засняли тебя, штрафы по тебе плачут, а то и засадим!
Старик поставил ведёрко на землю, вздохнул и заковылял в сторону дома…
Удар дубинки сбил его с ног…
Иван Кузьмич поправлялся в больнице, хотя выздоравливать особо не хотело. Тут о нём худо-бедно, но заботились.
Хлопцы бравые со злополучной улицы исчезли.
Несанкционированная свалка росла.
Рашид, открывая окно, вдыхал запах мусора.
А город радовался весне.
Город пестрел лозунгами предвыборных кампаний.
И ярким пятном на общем фоне выделался один из плакатов:
«Наш город будет чистым, светлым, красивым». И РАДУГА! Огромная, яркая, добрая…