"Если где-то что-то водится, значит как-то оно ловится!"
Этот день наконец-то наступил. Почитай полгода, каждый раз, стоило им появиться в курилке, Самвэл начинал донимать их рассказами о своих успехах «в прошлые выходные», «на той неделе», «намедни да надысь»… Руки, слава богу, во всю ширь не разводил, но по локоть, а то и по плечо, «размеры успехов» отмеривал частенько. А уж «количество его фарта» порой исчислялось мешками!
Вообще Самвэл имел обычное русское имя Саня, но давным-давно, за страстную любовь к футболу был прозван Самвелом Сулаквелидзе (эта эклектика рождена сочетанием имени Самвела Петросяна с фамилией Тенгиза Сулаквелидзе). Рожденный под влиянием винных паров «армянский псевдоним», быстро укоротился до Самвела и стал произноситься на французский манер – Самвэл.
Со временем, с приходом нервных расстройств и болезней сердца, приверженность его к футболу постепенно угасла, зато расцвела и окрепла любовь к рыбалке, этой «тихой охоте», укрепляющей нервы. Так обычно считают врачи. Знали бы они, какие страсть там кипят, какой азарт, какие эмоции хлещут через край! Куда там эротическому возбуждению! Все выходные и отпуска Саня проводил на различных водоемах, он знал их все в округе на 300 верст окрест, докуда мог добраться на машине. Часами мог рассказывать о повадках рыб, о рыболовных снастях - мог «спеть» целую сагу о каком-нибудь воблере или мормышке. А его «песнь Гайаваты» о том, как он «ходил на рыбалку, за подлёсшиками» - стала поистине былинным сказанием.
Так вот он травил душеньку да смущал «слабосильные» умы «офисных манагеров» былями да небылицами, с ноября по апрель.
«Еще день за день ведь, как и дождь дождит,
А неделя за неделей, как трава растет,
А год за годом, как река бежит».
И не выдержали они, когда солнышко по-весеннему припекать стало, а рыбка, «по-самвэловски», сама из лунки выпрыгивать начала. А «скорешенько вскочили они на резвы ножки, кунью шубоньку накинув на одно плечо, ай да шапочку соболью на одно ушко». И стали богатырушки офисные в путь-дорогу дальнюю собираться-складываться. Все собрали-сложили да приготовили – и снасти рыбацкие, самодуры да самоловы; и обувку-одежку теплую, в воде непромокаемую да ветрами непродуваемую; и избушку лубяную на фундаменте ледяном, «палаткой рыболова» именуемую, со всеми положенными к ней причиндалами-принадлежностями, «чучелами да зеркалами»…
И вот он, этот пьянящий миг, этот знаменательный час, который обычно «пробивает», долгожданный, неоднократно воспетый в былинном эпосе «офисного планктона» - пятница, конец рабочего дня. И уже сегодня их ждут незабываемые впечатления!
И вспоминают тут эти три кренделя (белые воротнички, голубая кровь) - а мотыля-то они не купили! А Самвэл ведь специально их предупреждал! До закрытия магазина осталось 15 минут…
Вот посели добры молодцы на борзых коней, да поскакали они во палаты торговые…
Как были, в «офисных тапочках», все в костюмах-галстуках, не одеваясь, хватают они служебную Волгу черную, с номерами «финдиперсовыми», и летят в "Страсти-Снасти" (али в какой другой «Рыболов-спортсмен»).
А возле магазина того, рыболовного, притулился гаишник и сам рыбачит вовсю на свою полосатую удочку. Даже вовсе и безо всякой наживки. И, видать, такой клёв у него сегодня, до того «клёво» ему от пёра нонешнего, что совсем он страх потерял и забрасывает свой «спиннинг» подряд, без разбору, и чинит всяческие препятствия в проезде всем, без зазрения всякого. Пятница-кормилица, давай, успевай, пока масть идет, пока «рыба самодуром прёт»! Едва успевает деньги по карманам тырить да во все стороны зырить, чтобы случаем не пропустить кого! Не дай бог, бесплатно проскочит кто – ему ж не уснуть будет от обиды нанесенной, неправедной!
И Волге черной, светофор проскочившей на «мигающий красный», замахал «рыбачок» с удвоенной энергией – богатющий улов намечается! А машина-то уж сама к нему рулит, «поворотником» намигивает, да бампером чуть не в ноги упирается.
И вылетают изо всех из дверей, в костюмах да галстуках, в туфельках лаковых да блестючих, трое стремительных молодых людей, с причесочками аккуратными, со проборчиками. Да в его сторонку-то и направляются. С двух сторонушек да во кольцо берут!
И бегут они, вовсе даже без пальто, с глазами-то шальными, ко входу в магазин. А гаишник–то, «рыбарь» – прямо на их пути! Увидев таковую баталию и враз для себя уяснив диспозицию, «гиббон» начинает вытаскивать деньги изо всех карманов и бросать их себе под ноги, а ногами-то – ну их заталкивать под машину, «УСБшную али КПОшную», черную, прямо перед ним стоящую. У него, поди-ка, вся жизнь перед глазами промелькнула!!!
И уж ребятки-то пробежали давно, уж и мотыля они в лавке рассматривают, а о цене даже и не справляются… А этот «вечный вахтенный рыболовецкого флота», впавший в ступор, все еще запихивал деньги под машину (ох и богато наловил, по всему!), хоть уже и вяленько – видно, начал приходить в себя.
Ну, это ребятам уже по пути рассказал водила «служебки», когда ехали обратно – рыбаки-то на радостях на мента и внимания не обратили, стоит – ну и пусть себе стоит.
А рыбы-то они назавтра ни черта не наловили – не клевало ни фига!