Воскресный вечер

               
Почему-то детей, которые уже давно не дети, у которых  у самих мал мала меньше, надо постоянно куда-то отпускать. Дело, конечно, молодое. Это тоже понимать нужно. Но только от этого не легче. Вот Олимпиада Ивановна, в прошлом Липочка, опять к своим тащится. Невестка, конечно, упакуется, брючки там кожаные в обтяжечку,  сапожки на платформе до ушей, кофточка полупрозрачная с накидочкой и вперёд. А Липочка что, Липочка ничего. Переоденется – безразмерные шорты сына и коротенькая маеячка невестки и в кухню, к раковине. Потому что водицы в чайник не набрать – не подсунешь под молодёжное “потом” или “да что ты, мать, в самом деле”. До раковины – на себя мельком, у них там кругом зеркала: в спальне, гостиной, коридоре, ванной. Ну, и ну. Коротка. Толста. Рыжее в седину. Да, и целлюлит кругом вылезает. Лучше не смотреть, а в жирное с овощами и очистками – с головой.
- Сейчас, миленькие, сейчас, только посудку помою. ( Это она внукам).
А они тем временем к цирку готовятся, арену строят.
- Скорее, бабушка, скорей!
Уже и музыка готова, гремит, и детки монстриками прыгают: старший впереди, младшенькие за ним. Час прыгают, два прыгают. Потом мультики – тоже громкие, иностранного производства. Между ними – краткая передышка на ужин (невестка- умница на плите оставила), а потом опять. Пора бы уж им к сну подбираться, но куда там.
Пошарила Олимпиада на полке, выудила какую-то книжицу детскую, вроде ничего, минут на пять присмирели. Но только спать никто и не собирается.
Тут Олимпиада прикрикнула:
- Марш по кроватям!
А они ей:
- Ты не наша бабушка, ты папина мама. Ты не можешь нас спать укладывать.
А Олимпиада что, она и без них это знала, давно, еще, когда вместо внученек старших фиалочки на окне пестовала, она и сейчас помнит…
Что тогда, что сейчас…
Вот и сын, который с ней живёт, нет-нет да сформулирует:
- Ты, мать, только Катьке никогда ничего не говори: ну, там про посуду, про пол, что как надо, а то соберётся и детей уж больше не увидим.
Она и молчит…
Только ведь, говорят, Липочка когда-то в молодости больно горяча была…