Гуго Вормсбехер
Об итогах работы 1-ой делегации
(К выступлению на заседании делегации 11 января 1965 г.)
Наша совместная работа заканчивается. Позвольте высказать несколько соображений о сделанной нами работе и о наших разногласиях, чтобы они не повторились впредь у тех, кто пойдет дальше нас.
В делегации сложилось фактически две группы.
Первая выдвинула требования: отмена всех указов; снятие для немцев Поволжья запрета на прописку; восстановление республики немцев Поволжья.
Вторая выдвинула одно требование: восстановление республики. И два условия: республика не только для немцев Поволжья, а для всех советских немцев; и - если республику невозможно будет восстановить на Волге, то сделать это в другом подходящем месте.
Как можно оценить все эти требования? Сначала о первых.
Вопросы снятия ограничений, содержащихся в указах, в том числе и вопрос об отмене запрета на прописку, автоматически решаются при восстановлении республики, поэтому их не надо ставить как отдельные вопросы, да ещё наравне с главным – о восстановлении автономии. Здесь возникает большая опасность.
Правительство может рассудить так: если разрешение на прописку для них равноценно автономии, то давайте дадим это разрешение. Что тогда получится? Ведь на Волгу поедут не все, а лишь часть немцев Поволжья. Произойдет дополнительное распыление немцев по стране. А главного - автономии, у нас так и не будет. То есть мы сами поставим крест на ней.
Дальше. Можем ли мы требовать автономию только для немцев Поволжья? Думаю, это будет несправедливо по отношению ко всем другим советским немцам. Чем они хуже немцев Поволжья? Разве им меньше досталось невзгод? Разве им легче жилось все эти годы? Разве они не потеряли тоже всё, что имели? Разве они не умирали тысячами в трудармии, как и немцы Поволжья? Разве они не хотят сохранить свой язык, возродить свою культуру, иметь те же права, что и все граждане Советского Союза? Их судьба, их жизнь, их стремления те же, что и у немцев Поволжья. Поэтому требовать республику только для немцев Поволжья по меньшей мере нечестно.
И, наконец, формальный момент: нельзя требовать просто отмены всех указов. Потому что каждый указ содержит и положительную часть. Например, Указ 1955 года отменяет ограничения в правовом положении немцев, в частности, спецкомендатуру. Мы же не хотим возвращения комендантского надзора? Значит, речь должна идти не о полной отмене указов, а об отмене ограничений, содержащихся в указах.
Не буду говорить о требованиях, выдвинутых второй группой. То, что вы согласились с ними и признали их единственно правильными для решения разом всех наболевших вопросов – лучшая их оценка.
Но признать разумом правильность мнения другого – легче, чем признать сердцем. Да, каждому человеку дорого то место, где он родился, тот дом, в котором он вырос. У кого не дрогнет сердце при виде их? Тем более после 23 лет унижений и оскорблений, ограничений в элементарных правах, узаконенного презрения и ненависти со стороны других? После 23 лет надежд на возвращение, надежд на то, что возвращение домой означает и возвращение в прежнюю жизнь?
Но мы должны пересилить своё сердце. Мы должны ясно понимать, что нам нужен не наш развалившийся домик, чтобы замкнуться в нём, не наш старый хлев, чтобы загнать туда корову, - а возможность для возрождения и развития нашей национальной культуры, родного языка; нам нужно, чтобы нас признали равноправными гражданами страны. А всё это возможно только в автономной республике.
Вот почему первым и единственным нашим требованием должно быть требование автономной республики. Единственным! Так как все дополнительные требования только осложняют и отдаляют решение этого вопроса, а иногда делают его практически невозможным, как, например, требование возврата конфискованного 23 года назад имущества…
Мы собрались здесь впервые. Поэтому у нас ушло много времени на выработку единого мнения и подготовку основных наших документов. Какие общие недостатки можно отметить в организации нашей поездки?
1. Плохая подготовка к поездке на местах: некоторые вопросы, которые пришлось решать здесь, можно было решить до приезда в Москву.
2. Отсутствие тесной связи между членами группы до поездки.
3. Слабая материальная обеспеченность нашей поездки.
4. Неподготовленность для длительного пребывания в Москве.
5. Отсутствие достаточно массовой работы среди советских немцев.
Мы собрались по такому важному вопросу впервые за годы нашего унизительного положения. Но мы убедились в том, что за эти чёрные для нас годы мы не потеряли любви к своему народу, нас не смогли лишить национальной гордости и человеческого достоинства. Тот, кто унижает других – унижает себя. И мы с глубокой горечью должны констатировать, что заветы великого Ленина, нарушенные в период культа личности, еще не являются обязательными и для нынешнего Центрального Комитета КПСС, для нынешнего Правительства. И это, конечно, не делает чести ни Правительству, ни тем более ЦК КПСС как высшему партийному органу, обязанному проводить в жизнь положения именно ленинской политики.
Наша заслуга в том, что мы пришли к единому мнению о необходимости выдвинуть на первый план требование республики, а не снятие запретов на прописку и другие требования.
Наша заслуга в том, что мы выдвинули главным требованием восстановление республики, а не место её восстановления.
Мы договорились, что будущая республика должна быть для всех советских немцев, а не одних немцев Поволжья.
Мы выработали все основные документы, необходимые для этого вопроса, и думаю, мы их выработали правильно, сумев подняться выше личных желаний и интересов. Тот, кто возьмётся теперь за это дело, будет иметь ясную программу действий. Ему не нужно будет начинать всё сначала; ему нужно будет только добиваться осуществления наших требований.
Мы хорошо понимаем, что известие об отъезде нашей группы из Москвы с болью в сердце будет воспринято советскими немцами. Понимаем также, что наша неудача пригасит поднимающуюся волну надежд и деморализует многих. Но мы не можем сделать иначе, у нас нет пока нужной организации дела.
И вряд ли кто может упрекнуть нас в боязни, бездействии или нерешительности. Вряд ли кто может упрекнуть нас в отсутствии преданности делу. Если бы можно было добиться республики ценой нашей жизни, она бы у нас уже была…
(10.01.1965)