Утром Олеся проснулась от жуткой головной боли. Боже! Ее предупреждали не пить только чачу на Кавказе. Какая чача! Почему ей никто не сказал как опасно абхазское вино? Она пошла в душ.
Завернувшись в полотенце она почувствовала себя немного лучше. Открыв жалюзи она улыбнулась утреннему солнцу. Если она поторопится, то успеет к завтраку. Надев легкую юбку и начав застегивать бретельку бюстгальтера она услышала звук открывающейся двери и замерла. На пороге стоял Роман с ключом в руках от ее двери.
- Доброе утро. Не смотри на меня так, ты вчера была не в состоянии сама закрыть дверь. Пришлось ради твоей безопасности закрыть тебя.
Олеся была в шоке.
- А если бы был пожар? Я бы сгорела!
- Я всю ночь не спал, карауля малейшее возгорание твоего корпуса.
Какое хамство!
Она надела футболку с надписью «Kiss me» слишком поздно, чтобы подумать. Он подошел и властно поцеловал ее в губы.
- Надеюсь, ты призываешь к этому только меня.
Олеся посмотрела на свою надпись на футболке.
- За всю жизнь этой футболки, ты единственный понял эту надпись буквально.
- Ну, слава Богу! Теперь я спокоен.
И они пошли завтракать.
После завтрака взяв водное снаряжение, Роман занимался дайвингом, а Олеся лежала и загорала в шезлонге.
Потом она опять разморенная солнцем задремала за чтением книги, пока он не пришел, не взял ее на руки и не бросил в море. От неожиданности Олеся нахлебалась соленой воды.
- Хватит спать!
- Ты мог просто разбудить меня!
- Мог.
Увидев ее разгоряченное прекрасное лицо, он не смог удержаться и прижав ее к себе начал жадно целовать и Олеся сняв солнцезащитные очки, и утопив их в море, со всей страстью ответила ему. В этот раз они ушли намного дальше того места, где она загорала накануне. Песка в этом одиноком месте пляжа не было, только галька, но они не заметили этого.
Олеся перевернулась, откинулась на гальке и притянула его голову к себе. Роман расстегнул застежку ее бикини, грудь оголилась, представляя его взору великолепную подтянутую плоть. Он принялся целовать, посасывать, покусывать ее соски. От этих ощущений ее куда-то понесло. Стоило ли упоминать, что эти ощущения у нее были впервые.
Господи! Если бы не эта девственность! Она бы отдалась ему сейчас. Но он то, не знал об этом. И он хотел ее. И в отличие от нее его ничто не останавливало. Он вытолкнул ее выше на берег и снял трусики. Погладив ее промежность, он начал целовать ее там. Стыд смешался с ощущением восторга. Тягучее чувство появилось внутри живота. Она инстинктивно, забыв про первое ощущение, подняла бедра и он впился в нее своим языком, растворяя ее без остатка. Когда тяжесть превратилась в истому и разлилась по всему ее телу конвульсиями наслаждения, Олеся застонала и выгнулась. И в этот момент он навис над ней. Он направил себя в ее основание и вошел в нее. Дикий крик потряс пляж, прервав ее наслаждение и пробил холодным потом все ее тело. Она читала, что может быть больно. Но не думала, что настолько. Видимо там все задеревенело уже не надеясь на падение ее бастионных принципов. Роман в шоке отстранился от нее. Он сел положив локти на колени и накрыв голову руками.
- Ты могла бы предупредить меня.
- Прости, я не успела, - голос ее дрожал.
- Сколько тебе лет?
Уместный сейчас вопрос. Выяснить, не согрешил ли он с малолеткой.
- Двадцать два.
- Не могу в это поверить. Почему?
Да, что ответить? Она мечтала своему первому сказать - «Тебя ждала». А тут что скажешь? Море, песок, точнее галька, и ты такой красивый…
- Почему я девственница или почему я это сделала?
- И то и другое.
- Я не знаю что тебе ответить, потому что я еще себе не смогла ответить на оба вопроса.
- Опрометчиво.
Да уж! Куда опрометчивее. Первый курортный выезд закончился банальным трахом. Да еще и забралась к черту на кулички откуда фиг два уедешь.
- Я тоже не хотела чтобы все так было, поэтому вчера и пыталась тебе сказать.
- Нужно было прямо сказать. Я девственница.
- Прозвучало, как прокаженная.
Ей уже начал надоедать этот бессмысленный разговор, ну девственница, что тут поделаешь! Когда-то ж с этим надо было кончать!
Она огляделась в поисках своего бикини, но похоже его унесло в море.
- Ром, помоги мне найти купальник, иначе мне придется возвращаться голой.
Он выловил сначала ее очки, потом трусики, нашел и минут через десять лиф, поныряв в море. Олеся смыла кровь с бедер и одела бикини. Под темными очками из глаз ее текли слезы. И дело не только в том, что лишилась она девственности не с любимым человеком, что произошло это глупо, несуразно, нарушая все ее идеалы и принципы, а в том, что он совсем не оценил это. Для него, как и для нее, это оказалось ненужным грузом. Она почувствовала себя грязной, никчемной и гнилой. Именно от этого чувства она готова была провалиться сквозь землю.
Конечно он почувствовал это ее настроение, подойдя к ней он прижал ее к груди.
- Прости меня, - сказал он опустив голову.
- Ты не в чем не виноват.
- Виноват, я должен был держаться от тебя подальше.
- Если бы это был не ты, был бы кто-то другой, не бери в голову, - отмахнулась она.
От этих ее слов стало неприятно, а в глубине души поднималось чувство первенства, что это все-таки был он, и чувство собственности, и еще что-то, чего он не мог объяснить себе сам.
- Олесь, - он поднял ее подбородок, - не плачь. Ты разрываешь мне сердце.
Она покачала головой.
- Не буду.
И сама пошла дальше.