Как это случилось, девочка так и не поняла. Пела, кружилась, пела… А потом бац! И стены кухни, обклеенные веселыми желтыми обоями, пропали. Вместо них вокруг клубился какой-то мокрый серый туман, в котором вспыхивали и гасли золотые искорки. От ужаса у Вари перехватило дыхание.
– Только не переставай петь! – раздался рядом смутно знакомый голос, напоминающий перезвон колокольчиков и раскаты грома. Но продолжить петь Варя не смогла и лишь жалко разевала рот, словно вытащенная из воды рыбка. И тогда она стала падать. Волосы у неё на голове взметнулись вверх, тело сдавил ледяным кольцом ветер, а золотые искорки пропали, оставив только серую пугающую пустоту вокруг. Варя завопила. Спустя мгновение она почувствовала сильный рывок, словно кто-то или что-то поймало её во время падения за шиворот.
– Хорошо, что детей приносят не аисты, – только и подумала она, ощущая себя беспомощной куклой в холодном и враждебном пространстве.
Неожиданно откуда-то снизу, вынырнув из тумана, на неё надвинулась земля. Варя коснулась ногами зелёного мха, не устояла и шлёпнулась на четвереньки, поздравив себя с мягкой посадкой.
Рядом послышался звук сдираемой ураганом железной крыши. Сложив огромные крылья, возле девочки с грохотом приземлился Золотой Дракон. Он согнул длинную изящную шею и положил голову на камни у Вариных ног. Два прекрасных сверкающих глаза оказались как раз напротив её лица.
– Приветствую тебя, Варвара, на Ло Шань, – услышала девочка чудесный голос дракона. Вот только, она не заметила, чтобы тот, произнося эти слова, приоткрыл челюсти или хотя бы чуть-чуть высунул язык.
– П-приветствую, – робко отозвалась Варя. – А где это я?
– На Ло Шань, острове Незыблемой Веры, что является Последним Оплотом нашего прекрасного мира.
– О-о… – только и смогла сказать наша героиня, обведя взглядом унылые каменные глыбы, громоздящиеся вокруг. Над ними простиралось низкое северное небо, сплошь затянутое тяжёлыми тучами. Она зябко поёжилась.
– Предполагалось, что ты будешь больше, – прогудел дракон.
«Больше? Да, на обед из трёх блюд я не дотягиваю», – подумала девочка.
– Не думай только, что я хочу тебя съесть, – в голосе Золотого Дракона громче зазвенели весёлые колокольчики.
«Неужели он ещё и мысли читает? Страшно-то как…»
– А я так хотела тебе понравиться…
«О чём это он? Она?»
Варвара повнимательней вгляделась в драконье «лицо». Теперь она заметила, что очертания огромной головы были довольно приятны. Блестящие чешуйки, покрывающие её, создавали прихотливый нарядный узор, а рога, венчающие макушку, сияли бесценной короной. Да и глаза… Глаза прекрасной миндалевидной формы никак не могли принадлежать мужской особи.
– Меня зовут Лин Дин, что значит Сияющая Песня.
– Очень красиво…
– Не хочешь принять более удобную позу? Я объясню тебе причину твоего появления здесь.
Тут Варя с ужасом осознала, что до сих пор стоит на четвереньках, таращась в красивые, похожие на драгоценные камни, глаза. Она мгновенно села прямо в мох, подтянула колени к подбородку и обхватила ноги руками, чувствуя себя при этом круглой дурой.
Лин Дин не пошевелилась.
– Если ты закроешь глаза, я проиллюстрирую свой рассказ, что бы тебе было понятней.
Рассказ золотого дракона “О Сияющей Песне и Поющем Свете”.
Когда наш Великий Отец запел, его Вселенский Венец украсился ещё одной дивной жемчужиной – нашим Миром. И был этот мир многоцветен и полон. И возрадовался Отец, глядя на него. Возвысил он голос свой, дабы явить в мир тех, кто будет любить его и хранить в равновесии. Тогда слетели с его губ два дракона – Серебряный и Золотой. Подобно Отцу своему, обладали они величайшим даром Творения. Пока они пели и сияли, сплетая воедино свои голоса, их мир украшался новыми жизненными формами. И так длилась Вечность. Но случилось так, что Серебряный Дракон заскучал. Полнота родного и хранимого им мира, уже не вдохновляла его. Он стал заглядывать в другие миры в поисках новых мелодий и красок. И в одном из них он натолкнулся на того, кто смутил его разум обещанием. Обещанием небывалым. И тогда Серебряный Дракон взял найдёныша в Учителя и перенёс в наш прекрасный мир. И сначала всё было неплохо. Только взамен жалких крупиц чужой мудрости требовал чужак слишком много. Вскоре не осталось у Серебряного дракона ни сил, ни времени, чтобы петь и сиять вместе с Золотым. Равновесие мира было нарушено. Используя Поющий Свет, ибо так звали Серебряного, чужак возвысился небывало, и попытался создать свой собственный мирок, иссушая и калеча наш. Так длилась ещё одна вечность.
Пока я не нашла тебя.
Варвара открыла глаза. Перед её мысленным взором всё ещё мелькали великолепные яркие картины, нарисованные и озвученные Лин Дин. По щекам текли слёзы. Невозможно было остаться равнодушной, видя, как разрушается, беднеет прекрасный мир. Девочка провела рукой по холодной поверхности камня. Тусклые кляксы лишайников – вот всё, что осталось от цветущего мира, созданного песнями золотого и серебряного голоса.
Да, но что означает эта последняя фраза Лин: «Пока я не нашла тебя?»
– Она означает, что ты можешь помочь.
«Ну, точно, читает мысли», – с тоской подумала Варя. Оно и понятно. Мысли – не слова. Попробуй их контролировать! Чтобы не стыдно было показать свои мысли кому-то, надо чувствовать себя очень-очень хорошим человеком. А иногда само собой лезет на ум что-нибудь гадкое…
– Чем я могу помочь? – спросила она, наконец, вслух.
– Ты можешь изгнать из нашего мира Обо Мана.
– Того, кто смутил разум… В общем, чужака?
– Верно.
– Но он же, наверное, гораздо старше меня? Или он тоже… дракон?
– Нет. К счастью, драконов здесь только два – я и Поющий Свет.
Обо Ман пришёл к нам из вашего мира. Кстати, у вас его звали иначе.
– Так он, наверно, уже дряхлый старичок! – облегчённо рассмеялась Варя.
– Закрой глаза. Я покажу его тебе.
Девочка послушно сомкнула веки. Эти сны наяву начинали ей нравиться. Они были куда занимательней мультиков по телевизору! И куда страшнее…
Посреди огромной пустой комнаты возвышалась светящаяся колонна. Вокруг неё, по выложенному гладкими белыми плитами полу, заложив руки за спину, прохаживался невысокий чернобородый мужчина. У него было тонкое умное лицо, длинный нос и злые губы ниточкой. Над тёмными яркими глазами изгибались полумесяцами брови. Варя решила, что ему очень пошла бы чалма с павлиньим пером. Тогда он стал бы похож на восточного принца. И костюмчик поярче ему тоже не повредил … Девочке показалось, что она даже начала различать разноцветные полоски на чёрном, как ночь, бархатном костюме Обо Мана…
Но тут её видение было грубо прервано.
– Что это ты удумала? – раздался над ухом грохочущий раскат грома. Без всяких весёленьких колокольчиков.
Сияющая Песня подняла свою увенчанную золотыми рогами голову куда-то на высоту трёхэтажного дома. По мощной шее перекатывались волны, вздыбливая золотые пластинки. Похоже, она гневалась…
– Что? Что я сделала?! – в страхе завопила девочка, прикрывая голову руками. Как будто это могло спасти её от падения трёхэтажной башни.
Но тут Лин Дин успокоилась и вновь плавно опустила морду к ногам перепуганной до смерти Вари.
– Ты едва не сшила Обо Ману новый камзол и тем самым чуть нас не выдала. Как у вас говорят: «со всеми потрохами».
Варвара с облегчением вздохнула, отметив, что в голосе Лин опять зазвенели колокольчики.
– Да… – расслабленно продолжила Лин Дин. – Я и в правду нашла… Нашла тебя. А где ты собираешься устроиться на ночёвку?
Хорошо, что Варя уже сидела, а то ноги у неё, точно, подкосились бы. Но и сидеть после такого вопроса оказалось совершенно невозможно. Она вскочила, сразу ощутив, как отсырела юбка в давно устаревшую клетку. Оказывается, увлёкшись просмотром занимательных документальных фильмов, она успела здорово закоченеть в мокрых дневных сумерках северного острова.
– Я не собираюсь здесь ночевать, – как можно твёрже заявила девочка, глядя в непостижимые драконьи глаза. – Я домой полечу. Мне завтра в школу идти надо.
– Вероятно, школа – очень приятное во всех отношениях место, – миролюбиво откликнулась Лин Дин.
В голове Варвары прокатилось эхо воспоминаний: прыщавый Богданов, улюлюкающие одноклассники… Спохватившись, она с опозданием поняла, что дракон тут же прочитал её мысли. Кошмар…
– Я так и думала, – Сияющая Песня прикрыла свои всевидящие глаза, предоставив Варе возможность краснеть в иллюзорном одиночестве.
– А мама?!
– Её же не будет пару дней…