Профессор Чернов проснулся утром на своей даче в приподнятом настроении. А как же иначе, сегодня его должна посетить Муза! Столь значимое событие уикэнда требовало однако специальной подготовки. Поэтому профессор, быстро позавтракав, поспешил приготовиться к встрече. Прежде всего, Александр Сергеевич достал из шкафа заветные двенадцать майонезных баночек с содержимым желтого цвета, на которых была приклеена загадочная этикетка «Для анализов», и беспорядочно расставил их на столе.
«Муза Петровна непременно оценит, чем форма отличается от содержания», -- произнес профессор загадочную фразу.
Все дело в том, что это была самая настоящая ежемесячная прибавка к зарплате. Тридцатого числа каждого месяца он получал у завлаба прелестной Олечки спирт для наружного научного применения, т.е. для протирки цейсовской оптики. А чтобы беспрепятственно пронести его через проходную, разливал в посуду с остатками фанты и приклеивал вышеназванную этикетку.
«Не дам себе засохнуть», -- вслух произнес Александр Сергеевич, и, пригубив немного бодрящего оранжевого напитка, приступил к приготовлению солянки, которую они с Музой безумно обожали.
«В человеке все должно быть прекрасно и душа, и тело, и мысли», -- сказал профессор, цитируя изречение известного писателя и поглощая при этом остаток початой уже майонезной баночки.
«Не гонись ты за двумя зайцами! И сам удовольствие хочешь получить и женщине доставить! Все это добром не кончиться!», предостерег его внутренний голос.
Но профессора уже было трудно остановить. Его душа раскрепостилась уже таким образом, что Чернову захотелось не просто удивить, а непременно сразить Музу, не отходя от стола. Александр Сергеевич разделся с целью тщательного осмотра, и, с некоторым сожалением констатировал, что тело его требует определенной скульптурной доработки.
Вдруг пылкого любовника осенило: Муза Петровна любит все забугорное и материальное. Ну что же, есть выход. И профессор надел новые трусы с изображением долларов.
«Без комментариев», -- вымолвил Чернов, человек с прекрасной душой и телом, отхлебнув еще пару глотков.
«Теперь надо направить мысли в прекрасное русло!… Ага, Муза любит, чтобы у меня были вычищены ботинки! Она будет потрясена».
Профессор едва успел вычистить одну туфлю, как раздался стук в дверь.
«Моя зайка будет потрясена!» -- воскликнул Чернов и, несколько пошатываясь, направился навстречу с любимой.
Однако на пороге за дверью стояли сразу три женщины: Муза и школьные педагоги сестры Зайцевы. Любимая женщина оглядев с ног до головы полуголого мужчину, пошатывающегося и прижимающего черный ботинок к груди, молча развернулась и направилась к серебристой машине. А сестры Зайцевы осуждающе посмотрели на профессора, но, переглянувшись, все же зашли в дом.
«Буду ухаживать за обоими сестрами сразу, а потом я сам выберу себе другую зайку и получу с ней удовольствие!» -- мудро решил профессор.
Спустя минуту раскрепощенная троица сидела за столом и, регулярно прикладываясь прямо к баночкам, весьма вольно подшучивая над хозяином.
«Пьянство – это упражнение в безумстве»,-- вдруг сказала Лида Зайцева.
«Безумству храбрых поем мы песню!» – возразил ей Чернов. И они запели!
Через некоторое время профессор мог делать только две вещи: мычать и созерцать. Сестры Зайцевы дотащили Александра Сергеевича до кровати в маленькой уютной спаленке. А затем поочередно оставались с ним тет-а-тет. И лишь под вечер весьма довольные собой покинули профессорскую дачу. Им в этой жизни уже не хотелось кого-либо осуждать или воспитывать.
На следующий день Александр Сергеевич проснулся весьма озадаченным и с больной головой. То, что женщины добились и получили от него то, что хотели, было очевидно, но поимел ли удовольствие от этого он сам? Впрочем, размышлять долго над этим не представлялось возможным. У профессора на этот понедельник была назначена консультация, ему нужно было успеть на утреннюю электричку. Александр Сергеевич выпил кофе с бутербродом и все же сделал свой результирующий вывод:
"Что-то Муза перестала меня чувствовать! Я же хотел отметить двенадцатилетие нашей дружбы. В то время у меня не было денег, но мы были счастливы и пили вместе из одной майонезной баночки! Какое замечательное было время! Но что же произошло с нами? И, конечно, нельзя одновременно решать две противоположные проблемы: отдохнуть и напиться! Мало того, что "За двумя зайцами погонишься -- ни одного не поймаешь!", но еще и Музу упустишь! Нет, необходимо что-то менять".
И профессор зашагал по направлению к пригородной остановке.