Юлий Идитович Ветошь страдал ипохондрией. Ипохондрическое расстройство - состояние, проявляющееся в постоянном беспокойстве заболеть страшной болезнью, как проказа, СПИД, рак - изматывало так, что мутнел разум, а в симптомах обычной простуды, в насморке и кашле, видел приближающуюся смерть - начало неизлечимого заболевания. Врачи местной клиники, где Юлий Ветошь почти прописался (был постоянным пациентом), обреченно вздыхали, видя перед собой больничную карту с множеством амбулаторных анализов, крутили пальцами возле виска и осторожно предлагали обратиться больному в кабинет психиатра. Он обижался, хлопал дверью, жаловался главврачу и снова умолял терапевта дать направление на сдачу очередного анализа.
Привычный размеренный ритм жизни, в котором не было никакого разнообразия, никак не утомлял Юлия. Высшим долгом была охрана здоровья, а все остальное, что сопровождалось риском заболеть, отметалось как ненужное и вредное. Он не ездил в отпуска, не ходил в гости, к себе никого не приглашал, не заводил собак, кошек и прочую живность, не покупал на рынке продукты, а в супермаркетах тщательно изучал дату выпуска и срок хранения продовольственного товара.
Зимой и летом Юлий Идитович ходил в перчатках, меняя, в зависимости от сезона, теплые меховые на белые из шелка. Его совсем не смущало то, как нелепо смотрятся джинсы в сочетании с рубашкой и женскими перчатками. Считал, что таким образом защищает себя от всевозможных кожных заболеваний - лишая, псориаза, чесотки; что такие страшные микробактерии, как Mycobacterium leprae и Mycobacterium lepromatosis, не проникнут через шелк перчаток, и ему не придется доживать свои дни в ужасном месте - в Лепрозории.
Юлий Ветошь жил один. Когда-то у него была жена. Ушла. Не выдержала его чистоплюйства и унижений - перед тем как справить супружеский долг, муж требовал предъявить справку от гинеколога, что она здорова. Было ли ему скучно? Он не думал об этом. В те редкие минуты, когда ипохондрический синдром отступал, на смену ему приходил другой - парафренный. Состояние просветления наступило не так давно. Пять лет назад, посмотрев по телевизору исторический фильм «Гай Юлий Цезарь», Юлий понял, кто он. Как же раньше не обращал внимание, что имя Юлий, над которым смеялись одноклассники, называя его не иначе, как Юлька, связано с великим полководцем, древнеримским диктатором, государственным и политическим деятелем. И даже его фамилия Ветошь была созвучна слову Цезарь - шесть букв и мягкий знак на конце. Правда отчество Идитович никуда не вписалось. Но это было не таким уж и важным. Свыкшийся с мыслю, что он - жалкое ничтожество, прозрел. Все, что говорили о нем в детстве и в школе было неправдой. Он - избранный. И его судьба - вершить великие дела.
Гай Юлий Ветошь восседал в старом кресле с потертой обшивкой как на императорском троне и в мыслях уносился далеко... Ему было хорошо: блестящие способности военного стратега и непревзойденного тактика помогли одержать не одну победу в мировых сражениях и, завоевав весь мир, достиг своей цели - создал великую империю Ветошь. Дальше воображение сворачивалось, возвращая Идитовича на грешную землю. В фильме Цезаря убили прямо в сенате, а коронованному Ветошь было боязно допускать мысль о своем убийстве. Так, в борьбе с болезнетворными микробами, вирусами, опасными бактериями, грибковыми спорами и паразитами, и вынашивании планов по завоеванию мира, проходили дни, годы, пока однажды не случилось непредвиденное.
Молодой незнакомый врач, на прием к которому пришел Идитович с очередной мнимой болезнью, посмотрев на на раздутую больничную карта, не выслушивая жалоб, выписал направление в психоневрологический диспансер и попросил больше не показываться ему на глаза. Волна возмущения подавила ипохондрию и в полную силу проявился парафренный синдром. Юлий не помнил последовательность событий - проблеск сознания вернулся в клинике душевных больных и то лишь на короткое время. За три месяца интенсивной терапии от прежнего сознания не осталось и следа. Его хорошо подлечили. Идитович твердо уверовал: нет никаких болезней, кроме одной - его воображения.
С тихой улыбкой Юлий Ветошь выписался из клиники и счастливый вернулся домой. Он перестал носить перчатки, мыть полы с хлоркой, дезинфекционным раствором протирать мебель, травить тараканов. Счастье было недолгим. Идитович, впервые в жизни, почувствовал себя одиноким. Там, в клинике, по ночам к нему приходил Гай Юлий Цезарь. Садился на край кровати, гладил по жидким волосенкам, по рукам, ногам... Под действием двойной дозы фенобарбитала и заботливых рук императора, Ветошь засыпал сном младенца.
Прошла неделя, вторая, а Цезарь не появлялся в квартире. Юлий Идитович стал испытывать беспокойство. Наверное что-то в нем не так, раз великий император не приходит. Подолгу разглядывая себя в зеркале и не находя во внешности изменений, задавал вопросы в пустоту. Вопросов было много. Ответ был один - молчание. Нервный раздражительный метался по квартире, перетряхивал содержимое шкафов, столов, тумбочек... ничего из того, что могло бы послужить ключом к разгадке. В один из вечеров взгляд упал на большую коробку, в которой лежали вещи бывшей жены. Из вороха одежды проглянул край кружевной комбинации... белый цвет пожелтел и пахла сорочка нафталином, но не утратила привлекательности. Юлий вспомнил, как сам выбирал подарок жене на восьмое марта, и как радовалась Гулечка, примеряя шелковую комбинацию на тонюсеньких бретельках. Его мужское естество не выдержало, и в тот день случился незапланированный секс... С быстротой молнии мысль пронзила сознание - он нашел ключ!
Юлий лежал на кровати и ждал прихода Цезаря. Шли томительные минуты ожидания, и вот балконная дверь распахнулась, и проеме показалась фигура императора. Одетый в белую длинную тогу, царственный и величественный, он не стал приближаться, а жестом поманил ожидающего к себе. Как завороженный, Идитович поднялся с ложа и, тихо ступая, боясь спугнуть видение, направился в сторону римского диктатора. Гай Цезарь отступил на шаг назад, еще на два... миновав балкон, перешагнув перила, Юлий Идитович пал в объятия императора.
Патологоанатом, немало повидавший на своем веку трупов, стоя над телом Юлия Идитовича, призадумался. В какой же нелепой одежде случается человеку встретить смерть.
Тело Ветошь никто не востребовал. Его похоронили за казенный счет и в том одеянии, в котором труп доставили в морг - в кружевной женской комбинации и белых чулочках.