Безысходность ситуации становилась очевидной и надежда на спасение таяла с каждыми, ставшими неуклюжими движениями рук и ног. Могильные объятия лесного озера оказались сильнее меня и его мрачные воды готовы принять свою жертву.
- Дайте руку! – Как сквозь звуконепроницаемую оболочку, услышала я голос и заметила согнувшуюся над водой фигуру Робера. Одной рукой он ухватился за ветви, другую протягивал мне.
Сперва я воспрянула духом, но тут же в памяти всплыл его поступок и охватившая меня безрассудная злость, лишенная логики придала сил и я в отчаянии метнулась от него.
- Убирайтесь! – Что было сил, выпалила я.
Он пропустил этот выпад мимо ушей.
- Я идиот! Простите меня и дайте руку!
- Вы негодяй!
- Согласен! Только дайте руку!
- Мерзавец, - мой голос слабел.
- Какое же Вы упрямое создание! Дайте руку!
Мой запас «красноречия» иссяк, а вместе с ним и последние силы, я начинала захлебываться, увлекаемая невидимой силой на глубину. Последнее, что я видела, как Робер сбросил с себя куртку и ботинки, и не раздумывая прыгнул в воду. Хлопок по барабанным перепонкам и уже другая сила, вполне осязаемая, потащила меня наверх. Мои глаза снова увидели небо. Пусть унылое, серое, со свинцовыми тучами, низвергающими дождевой поток, но все-таки небо!
С какой жадностью, я тогда вдохнула воздух!
Дать спасти себя человеку, которого я только что ненавидела всей своей душой? Никогда!
- Оставьте меня! – выплеснула я в отчаянии вместе с водой тут же снова попавшей мне в рот и даже сделала попытку освободиться от его цепкого захвата. Не удалось…
Я резко запрокинула голову назад и мой затылок встретился, вероятно, с его подбородком. Мне стало больно. Ему, надеюсь тоже, но он не ослабил хват, а лишь скрипнул зубами, увлекая меня все ближе к берегу.
Я не могла смириться с тем, что именно он спасает меня, не хотела потом быть ему благодарной за это. Сейчас понимаю – глупость, тогда…
Тогда я впилась зубами в его руку, прокусив ткань на его рубахе, но и это не помогло. Мы уже достигли берега.
- Беритесь за ветви, - он, поддерживая меня на плаву, подтолкнул к ним.
Легко сказать. Мои конечности утратили какую-либо способность к движению. Видя мои немощные попытки, помог мне.
Я еще наполовину была в воде, а Робер уже выбрался на сушу и вытащил меня.
Наверное, я должна была сказать ему хотя бы «спасибо», за то, что не дал утонуть «бедной девушке», но, поверьте, слова благодарности не приходили мне в голову. Похоже, он и не ждал их.
- Можете идти? – Его вопрос разозлил меня еще больше. Промокшая и промерзшая до «костей», распластавшись на сырой холодной земле, не то, что идти, я и подняться не могла. Разве могло мое «уязвленное самолюбие» не отреагировать самым дурацким образом.
- Не беспокойтесь, я полежу, отдохну немного, тогда пойду.
- Да-да, конечно, - отозвался Робер, надевая ботинки. Затем он подошел ко мне, нагнулся, взял меня под руку, помог подняться, прислонил меня к стволу дерева, и бесцеремонно расстегнул замок на моей куртке.
- Что Вы… - слабо запротестовала я и попыталась его оттолкнуть. Как-то так получилось, что он проигнорировал эту мою вялую попытку и очень, как мне тогда показалось, ловко и быстро снял с меня куртку, и также надел на меня свою сухую.
- Я сама! – настойчиво пролепетал мой голос, показавшийся мне совсем не знакомым.
****
Робер только улыбнулся, а мне его улыбка показалась насмешкой над беспомощностью моих движений. Желание «влепить» ему пощечину возникло тут же и мне даже удалось замахнуться, чтобы воплотить его «в жизнь». Очень удивилась, как за моей рукой подалось и все мое тело. Как оказалась на плече Робера, так и не поняла. Просто мир, который могли видеть мои глаза, перевернулся. Он подхватил мою куртку, поправил на плече мое обессиленное тело и зашагал вверх по склону. Мои руки повисли безвольными плетями и болтались в такт свисавшим мокрыми локонами волосам. Я смирилась со своим положением.
«Пускай мучается и тащит меня на себе», - решила я. Вполне достойное наказание за его поступок в подвале. Судя по учащенному, тяжелому дыханию, легкой ношей меня не назовешь. Отдохнул бы…
Набрался бы сил и тогда продолжил…
Упорный…
Продирается сквозь кустарник, как медведь, не обращая внимания на бившие его ветви, которые ударяли и по моему телу. Наверное, больно, но я этого не ощущаю, потому что меня больше достает прилипшая к телу мокрая одежда, да пронизывающий холод.
От спины Робера струился пар. Разогрелся…
Становиться почему-то радостно, что я здесь сыграла не последнюю роль. Плохо, только, что мне очень холодно.
«Холодно». – Это основная мысль, которая постепенно забивает все остальные, и становиться единственной. Холодно до слез.
«Хоть капельку, хоть немножечко, хоть совсем чуть-чуть тепла, чтобы согреться пусть не на долго, но согреться. Прямо сейчас» - это молилось мое сознание. Я видела, что кожа на моих ладонях стала белее снега, а кончики пальцев посинели – это ладони мертвеца, но не живого человека.
Холодно…
Желание вскрикнуть сдержала, прикусив губу. Гадкий привкус крови и резкая боль на мгновенье притупили ощущение холода.
«Молчать! Не кричать! Не визжать! Терпеть!» - приказываю я себе. – «Я со всем справлюсь».
Чувствую, как дрожь пронизывает тело, а зубы начинают отбивать «чечетку» с нарастающей частотой.
- Осталось немного, - услышала я от Робера.
Верно подмечено – «осталось немного», немного до той самой минуты, когда мое тело начнут скручивать предсмертные судороги.
«Не думать об этом! Глупости все это! Я справлюсь!», - мое сознание в отличие от тела не утратило способность бороться.
Вдруг, я поняла, что лес кончился, а значит спасительное тепло уже близко.
«Скорее! Скорее в тепло!» - но время тянется убийственно долго. Мне казалось, что прошла еще целая вечность…
- Вот и пришли, - переводя дыхание, сообщил Робер долгожданную новость. Он достаточно бережно опустил меня на землю, но при этом не выпустил из своих объятий. Предусмотрительный, иначе я бы тут же и рухнула, прямо у входа в отель. Просто ноги не повиновались мне.