Только в двух кварталах от рынка гвалт наконец начинает стихать. Уши, уставшие от постоянного крика снова начинают слышать шум прибоя. А ведь море совсем рядом- буквально рукой подать. Сегодня был удачный день, солнечный и уловистый. Hовая лодка оказалась нагруженной полностью. Даже прохудившаяся сеть не могла испортить нам с отцом настроения. Ничего, починим. Самое главное – всю рыбу удалось сегодня же продать. Давно такого не было. Даже отец почти счастлив. Я хорошо знаю его манеры- когда он прекращает интенсивно жестикулировать и начинает часто приглаживать рукой седые волосы – он явно доволен. Теперь денег хватит, чтобы расплатиться за лодку. Он еще остался на рынке улаживать всякие мелкие детали. Потом наверно пойдет пить пиво с друзьями - такими же старыми, высушенными солнцем рыбаками. Будут жаловаться друг другу на жизнь, на жен, обсуждать последние новости и цены на рыбу. В другой день и я бы посидел с ними, но сегодня у меня другие планы.
Ноги сами несут меня прочь и от рынка и моря. Я иду к центру Рио, а точнее к кафе “Ipanema” на пересечение Третьей Северной и Седьмой улиц. Я уже месяц хожу сюда. Здесь работает официанткой девушка, в которую я влюблен. Хотя она этого еще не знает. И вряд ли узнает когда-нибудь.
Ее зовут Лена – имя не слишком типичное для Бразилии. Но она и не похожа на бразильянку. У нее светлые волосы и серые глаза. Я даже не знаю, откуда она родом. Часто фантазирую, что может быть из Северной Америки, может быть из Европы, а может быть даже из далекой огромной страны под названием Россия, которая я даже не знаю, где находится. Говорят, там бывает снег. Интересно видела ли она снег? И как он выглядит? Может быть, спросить ее? Вот ведь незадача, все время забываю, что мы не знакомы. Я так привык мысленно разговаривать с ней, пока на море шторм и заняться больше нечем, кроме как чинить снасти да смотреть на затянутое тучами небо. Чем же она занимается, когда в Рио приходит пора ливней? Посетителей в кафе мало и делать наверно тоже нечего. Может она общается с подружками, такими же официантками как она? Обсуждают завсегдатаев кафе и своих парней? Может быть, а может быть, и нет. И даже скорее нет. Она редко с другими официантками общается. Она как-то отличается от всех. Может быть из-за нетипичной для юга внешности, может быть из-за чего-то еще, но я сразу выделил ее из девушек – официанток кафе.(Я уже достаточно долго за ней наблюдаю. Сначала, когда пока привозил рыбу, которую у нас покупал хозяин Ipanema, а потом, когда уловы стали плохие, стал приходить сюда просто так.) А может быть, когда она смотрит на грозовое небо, она, так же как и я, и мечтает о чем-нибудь? Может она думает про снег?
Ну вот я и пришел. И к счастью есть свободные столики. Не подумайте, что в кафе. Ipаnема - cлишком дорога для меня. В Рио конечно есть заведения и дороже, но тех жалких грошей, которые мы зарабатываем ловя рыбу, не хватит даже на то, чтобы ходить сюда раз в неделю. Так что “мой” столик в кофейне напротив. Посижу, выпью кофе и посмотрю газеты (уж это то я с такого удачного улова могу себе позволить!).
Кофе – отличный, а вот к газетам у меня сегодня душа не лежит. Уж слишком хорошая сегодня погода. В Рио – весна. Зачем читать о том, как люди норовят урвать в жизни кусок получше, продают и покупают, скандалят и ссоряться, женятся и разводятся, подают друг на друга в суд. У меня есть весна, молодость и Лена в кафе напротив. И мне почти достаточно этого, чтобы чувствовать себя счастливым. Буду лучше смотреть на нее, пока кафе не закроется. А вдруг она заметит, что на нее кто-то пялится с улицы? Не думаю, что ей будет приятно. Так что лучше поступить по-другому. С помощью ножа делаю дырочку в центре газеты. Совсем небольшую, чтобы было незаметно. Ну вот, теперь порядок. Пусть она думает, что я читаю газету. Хотя какое ей до меня дело? Можно только пофантазировать, что через эту небольшую дырочку мне посчастливилось заглянуть в другой прекрасный мир. В ее мир.
Она порхает между столиками в своей черно-белой униформе. Ей очень идет униформа. Я конечно всего лишь простой сын рыбака и не умею выражаться красиво, но могу лишь попытаться сказать, что строгая одежда гармонирует с ее немного отрешенным лицом, которое настолько завораживает правильностью черт, что иногда кажется, что его отлил из фарфора какой-то необычайно искусный мастер. Я часто мечтаю, что когда мы будем вместе я буду часами вглядываться в ее лицо пытаясь впитать в память все мельчайшие черточки. Жалко, что я всего лишь сын рыбака, а не художник или скульптор. И могу сохранить красоту только в своей памяти. Но я и этим счастлив.
Она порхает между столиками изо дня в день. И никто даже не представляет сколько для этого нужно сил. Ведь нужно весь день проводить на ногах. Уже пять часов пополудни, а она свежа как летний бриз. Эх, жаль что униформа скрывает ее фигуру, от таких физических нагрузок тело должно стать идеальным. И никто из посетителей кафе даже не задумывается, какой ценой это дается, никто даже не думает, что по вечерам у нее могут болеть ноги и спина. А я догадываюсь, потому что сам привык к тяжелому физическому труду. От этой мысли на душе становится теплее. Я чувствую себя ближе к ней, чем те, кого она сейчас обслуживает в кафе. И хотя в кармане у меня лишь несколько медяков, я чувствую себя сказочно богатым.
Интересно, что бы я сделал, если бы был богатым? Наверно купил бы новую сеть, вместо того чтобы чинить старую. Смог ли бы я зайти в кафе? Думаю нет, ведь тогда бы я превратился бы для нее в обычного посетителя и наши выдуманные отношения потеряли бы всю свою романтику. Так бы и стоял здесь и пил кофе и смотрел бы на нее сквозь дырочку в газете. А еще, может быть, съездил бы в Россию посмотреть на снег. А может и нет. В сущности, не в деньгах счастье, хотя новая сеть не помешала бы.
За ней иногда приезжает после работы какой-то мужчина на белом “Шевроле”. Наверно это ее друг. Вот уж у него-то наверно денег навалом. Странно, почему же она до сих пор в этом кафе работает? Не знаю. Я не ревную, но с его стороны было бы низко лишить меня счастья наблюдать за ней сквозь дырочку в газете. Наверно он водит ее по дорогим ресторанам, по театрам и кино. А чтобы я делал на его месте? Ну показал бы ей горы, где в детстве проводил все время. Показал бы, как прекрасен закат над Рио, когда Солнце касается океана и пальмы и статуя Христа кажутся ирреально багровыми. Может быть, взял бы с собой в море. Не знаю, понравится ли ей это. Так что может быть и лучше то, что она с ним, а не со мной.
Ну вот я наконец и дождался. Она улыбнулась. Видимо какой-то клиент расплачиваясь, оставил щедрые чаевые. Я больше всего люблю смотреть, как она улыбается. Ее лицо вдруг перестает быть строгим и озарятеся живым светом изнутри. У меня начинает учащенно биться сердце. Я вдруг подумал, что она улыбнулась мне одному. Какое это было бы счастье!
Да нет, конечно, не мне. Совсем забыл, что меня не видно, потому что я смотрю сквозь дырочку в газете. А жаль. Я каждый раз сижу и жду, когда она улыбнется. Потому что от этого я чувствую себя счастливее. Где-то слышал, что в китайском языке буквы – иероглифы, и каждый из них может обозначать целое предложение. Так вот для меня Лена (а еще точнее ее улыбка) – это как свежий морской ветер который треплет волосы на рассвете когда стоишь на носу выходящей в океан лодки. Это ласковое рассветное солнце, это соленые брызги на лице, это... Нет как-то не так. Очень похоже, но все равно что –то не то...
Ну вот, я замечтался. Семь часов и кафе закрывается. Уже задернули шторы. Сейчас она выйдет на улицу. В голову закрадывается шальная мысль – а вдруг она выйдет одна? Как бы здорово было познакомиться! Сердце начинает бешено колотиться. Воровато озираюсь по сторонам. Да нет, вроде белого “Шевроле” нигде не видно. Ну а вдруг она выйдет с подружкой? Минуты тянутся бесконечно медленно, сердце продолжает отсчитывать по сто ударов в каждую. И вот девушки появляются. Одна, еще две и еще три. Идут весело щебечут о чем-то о своем, о девичьем. Но ее среди них нет. Вот они уже растворились в вечерней толпе. Но где же она? Неужели, я ее пропустил? В груди холодок разочарования. Куда же она могла деться? Ведь есть же только один выход. Ладно постою еще немного, допью остывший кофе и пойду. Жалко конечно, что я ее пропустил. Ну да ладно, все равно приходил, в основном, помечтать. А здорово было бы...
Лена появляется внезапно. В простом цветастом платьице. Может быть, поэтому я ее сразу и не узнал. Так она кажется какой-то более домашней, может быть уставшей немного. Господи, да ведь она же идет прямо ко мне! Не может быть! Ну вот он шанс! Я опускаю газету у готовлюсь широко улыбнуться если наши взгляды встретятся. Сердце, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. Ну же! Ну подними глаза!
Нет. Прошла мимо даже не оторвала взгляда от мостовой. И уходит вверх по Третьей Северной в сторону автобусной остановки. Господи как же быстро она ходит! Мысли мечутся в голове с лихорадочной быстротой. Догнать? Уже придется бегом. А зачем ей нужен сын рыбака из приморского поселка пропахший рыбой и соленым ветром? Эта мысль действует отрезвляюще, и ноги, уже готовые броситься вдогонку, как будто врастают в мостовую. Она скрывается в автобусе...
Ну вот, опять тащиться вниз по Седьмой к рынку и к морю. Потом чинить сеть... Жалко, что я не богатый. Ну ладно починю завтра утром - встану пораньше.
А все-таки жаль, что она не подняла глаз. Наверно, устала просто. Ну да ничего, жизнь не сегодня кончается. Пойду лучше к морю, посмторю на закат над Рио. Хотя там сейчас влюбленные парочки. Буду им только мешать. Может быть даже не мешать, а заставлять чувствовать себя неловко. Хотя разве можно чувствовать себя неловко, когда ты влюблен и любим? Нет, неловко себя буду чувствовать я. Не пойду к морю.
Уже смеркается. Пойду домой – починю сеть и лягу спать. Завтра с утра в море. Хотя нет, вряд ли засну сразу. Лучше помечтаю о девушке, которую наблюдал сегодня сквозь дырочку в газете. Пусть у нее сегодня будет такой же удачный день как у меня. Наверно она сейчас дома отдыхает за нехитрым ужином, и даже не знает, что я люблю ее. И никогда не узнает.
В Рио – весна. Из всех кафе ресторанов и клубов доносятся звуки джаза и самбы. И кажтеся что это будет продолжаться вечно в вечерней истоме.
Интересно, все-таки, а как выглядит снег?
Land of Autumn, 2000