Гордость - вот что отталкивает благодать Божию, вот что не даёт нам овладеть тем благом, что упраздняет наше страдание. Гордый думает, что обретает благо своими усилиями, сам его творит. А между тем всё, что в силах человека, это - не давать действия страстям, очистить от них сердце, а благо - даёт Бог. И, значит, если благо не приходит - в сердце жива гордость, и это надо понимать, даже если ещё не появилось чувствование своей гордости. Гордости противостоит смирение. Поэтому и лечиться от гордости надо смирением. Т.е. необходимо понимать, что это не ты и не твои усилия причина того, что в твою жизнь входит благо, а подлинная причина блага - Бог. Ты же можешь быть лишь причиной того, что отталкиваешь благо от себя. "Когда мы от всего сердца просим Бога помочь нам избавиться от какой-либо страсти и не получаем помощи, тогда сразу должны понять, что за нашей страстью стоит другая, большая страсть - гордость, - говорил Паисий Святогорец. - Поскольку мы не видим гордости, то Бог попускает оставаться той страсти, которую видим, например объядению, пустословию, гневу и т. д., для нашего смирения. Когда мы из-за частых падений возненавидим свои страсти, познаем свою немощь и смиримся, тогда получим помощь от Бога и начнём ступенька за ступенькой подниматься вверх по духовной лестнице". Что такое смирение? В системе предложенных мною понятий смирение есть отрешение. Т.е. все те приражения страстей, что перечислил Паисий Святогорец, отрешают (смиряют) душу от нужного блага. И пока страсти действуют - отрешения не произошло. Значит, гордость - это внутреннее цепляние за благо, как за некоего спасителя. Ибо гордым можно быть только на основании чего-либо, вращаясь вокруг этого, как около идола. А отрешившийся (смиренный) не вращается вокруг чего-либо. Его основание - Бог, а не благо.
Итак, православному понятию "гордость" соответствует предложенное мною понятие "зависимость от блага". "Смирению" - "отрешённость от блага". Душа отрешается от блага с помощью зла, если она правильно ко злу относится. Зло в православии - страсти. И если человек терпит страсти и не подчиняется им, и происходит постепенное отрешение (смирение) души. Т.е. страсти (как и любое проявляющее себя внешне или внутренне зло) свидетельствуют о неотрешённости души от блага. Неотрешённая от блага душа - гордящаяся этим благом душа. Душа, думающая спастись этим благом. Душа, делающая благо точкой опоры. Вот почему Бог и попускает злу присутствовать в нашей жизни. Без него мы бы не понимали, что горды - не отрешены. Следовательно, человек отгоняет от себя благо, когда не отрешён от него, или - горд. Горд тем, что сознательно или бессознательно считает, что он и есть причина этого блага. Он, а не Бог. Ибо, повторюсь, гордятся всегда из-за чего-то, поставляя это в центр своей жизни вместо Бога. А вот что говорил Паисий Святогорец, когда ему задали следующий вопрос:
"- Геронда, я завистлива, злопамятна, осуждаю, гневаюсь...
- Зависть, осуждение, гнев, злопамятство и т.д. происходят от гордости. Гордость - это, так сказать, генеральный штаб всех страстей. Поражая гордость, ты поражаешь все страсти, и в сердце приходят смирение и любовь. Потому, думаю, достаточно сосредоточиться на гордости, развернуть фронт на её направлении. Сосредоточить весь огонь на цитадели гордыни, отделяющей нас от Бога. Враг, когда хочет захватить государство, главный удар наносит по столице. Если удастся захватить столицу - считай, захватил всё государство".
Т.е. главное - отрешить душу от нужного блага, а всё остальное зло прекратится само собой. Поэтому зло не нужно прогонять, оно само рассеется, когда душа отрешится от блага. Неотрешённость души от блага - причина зла. И только мы сами, прилагая труд, способны с помощью Божией душу отрешить. Т.е. с одной стороны, зло - олицетворение зависимости от блага, с другой - то, что от блага помогает отрешиться. Таким образом, через зло, через опыт прохождения и терпения зла необходимо пройти, ибо это - единственное средство отрешить душу от блага для тех, кто не хочет это сделать добровольно. А даже если и делает добровольно, всё равно в первое время испытывает страдания, пока не привыкнет обходиться (внутренне или внешне) без блага.