Давно это было. Еще до войны германской, что при царе была. В те года в наших краях народишко все больше лесом, охотой да рыбой промышлял. Нефть тогда только на Кавказе добывали. Людишек за Уралом мало водилось, да и те все по берегам рек и речушек, леса на сотни верст тянулись руки человечьей не знавшие.
Нефтишко-то никто и не думал в Сибири вроде искать. Однако нашелся такой человек. О нем и сказ будет.
Недалече от того места, где две могучие сибирские реки сливаются, где Иртыш-батюшка с Обью-матушкой встречается, есть село небольшое, Цингалы его имя. Кем основано, то мне неведомо, живут там и местные остяки, и пришлые люди, ходят на охоту, шишку бьют, лес валят да рыбу ловят. Знатная у их там рыба водится, царская! Муксун, стерлядь, осетр, налим!
И вот пред самой войной германской, в тот год ишшо праздник был у царей Романовых, юбилей, вот, приплыл пароходом из Омска инженер один, Пуртов его фамилия, а с им двое помощников. Приплыл, значит, и представился Сергеем Николаевичем. Пришел к старосте, бумагу достал и говорит, буду, мол, у вас здесь нефть искать. Староста, взял документ и давай читать вслух. А в ем сказано было, что де, сим дозволительным свидетельством товариществу “Пономаренко и К” разрешалось искать нефть в Тобольской губернии в пределах заявленной ентим товариществом территории. А по бумаге место это было в десяти верстах от юрт Цингалинских на Летнем бору. Для разведок выделялось земли тридцать семь десятин, и что, де иные промышленники во время поиска на эту землю ступать не могли.
Староста бумагу сложил, вернул инженеру, очки снял, в дом пригласил гостя, жене наказал, чтобы на стол собирала. Смекнул сельский голова, что человек сей важности большой и ему следует честь и уважение оказать. Коль сыщется нефтишко, то и слух о селе, а стало быть, и о старосте по всей земле сибирской пойдет. О ём, о Фоме Лукиче, в книжках умных писать будут, опять же товарищество да государство, поди, рублишком одарят его – спомощника инженерова, не обидят.
Цингалы - деревенька-то небольшая, слух о пришлых людях быстро по ей разнесся. Инженера на подводе к старосте Рашидка-кривой доставил, он жене балакнул, а уж от ее и дальше понеслось.
Охаживать долго себя инженер не дал, рвался он шибко поиск начать, про подводы и лодки спрашивал. Про места опять же, велел на плане все показать. Поиск решил начать у Перевесного Сора. Озерцо такое было недалече от села. Выделил староста инженеру человека, чтобы дорогу показал, да еще людишек, помощь на месте оказывать, улыбался все, угодить норовил. Отсчитал Сергей Николаич деньжат за постой да с утра и направился в путь к озеру.
С утрева и выступили к Перевесному Сору, вкруг озера болотце было, не топкое, но ноги замочить могло. У того озера остяки стойбищем стояли, да Васька Сазонов избу держал, вот с им люди исковые и вышли. Василий хоть и молод был, но общества людского, сторонился, любил больше по лесу бродить. А еще грамоте он был обучен, в избе на Сору и книжки у его водились. Приметил он от озера недалече ключ маслянистый. Что с им делать пока не ведал, хотел с умными людьми потолковать. Да только когда инженер с товарищами приплыл, призадумался: стоит ли им ключ показывать. Что они за люди? Какой масти? Вдруг до легкой наживы слишком охочи? Может, хотят они на нефтишке богатство нажить. А то вон у их и инструмент специальный с собой имеется. Решил Василий пока им про ключ не сказывать, а присмотреться, но и препятствий их поиску не чинить. Ежели найдут они ключ этот, то, что ж, пускай. Еще одна мысль его изводила. С чего это они поиск на Перевесном Сору решили начать, не иначе кто еще знал о ключе, да за награду и балакнул. Может, кто из торговцев у остяков местных выведал, а когда ездил в Омск за товаром, там и нашел тех, кому этот ключ интересен будет. Стало быть, знает инженер про ключ этот, коль велел озеро показать.
Сергей Николаевич вел себя с проводником вежливо, беседовал любезно. Про охоту спрашивал, про погоду, длинны ли, морозны ли зимы тут, медведь не озорует ли. За разговорами и добрались до места. Разместил Василий гостей в избе, сам вышел к берегу, сел у костра. Тут-то и подошел к ему инженер с вопросом про ключ масляный, не слыхал ли о таком Василий, не видал ли. Вася наш запираться не стал, обещал показать, а что сам не сказал, так это от стеснения. Посчитал, что не хорошо ученым людям указы давать, где поиск зачинать.
На утро к ключу пошли. Инженер осторожно водицу с маслом в бутылочки разные набрал, сложил в сумку специальную, саквояжем он ее называл. Собрав бутылочки, стал он весел, разговорчив, решил даже в озерце скупнуться. Шутил все, спрашивал у Васи про водяного, про русалок. Накупавшись, инженер порешил с бутылочками не медлить, направил человека с ими назад в село, велел с первым же пароходом плыть до Тобольска.
Скважину стали здесь бурить у масляного ключа. Командовал людишками Сергей Николаевич споро, видать не впервой. Василий стоял осторонь, наблюдал, в дело не влезал. Узнал он, что инженер-то в ранешнее время офицером был. Довелось ему в русско-японскую войну с самураями побиться. Да под Мукденом ранило его, в плен попал. Опосля войны-то он вернулся домой и был признан негодным к службе. Дали ему Георгия и отпустили с миром. Имел Сергей Николаевич интерес к науке, что глубины подземные изучает. Хотел он способ вызнать, как нефть под землей искать. Тому и учился на бакинских промыслах у господ Нобелей да Манташевых.
Рассказал инженер Василию и про Пустоозерского купца, что еще в царствование Елисаветы Петровны задумал в тех глухих краях нефтишком промышлять. Да не вышло у его ничего, сам разорился, в долговую яму попал. Смеялся Сергей Николаевич при том как-то грустно, да приговаривал, что “чиновничий аппарат наш россейский есть препятствие наизлостнейшее на пути всех начинаний полезных”. Так вот и сказал. Что купцу тому вроде как поддержку надо было оказать, а не душить налогами и податями. Так и остался край Пустоозерский еще на двести годов местом глухим, каторжным.
Скважина та инженерова на тридцать три аршина в землицу зашла. Пошла из нее водица подземная, а на ей, на водице, имелась пленка масляная, шибко на керосин похожая. Лето уж закончилось, по ночам холодать стало. Стал инженер домой сбираться, в Омск. Скважину-то решили оставить, а в следующий год поиск продолжить, вроде как обнадежило это место Сергея Николаевича, о том, он и писал доклад хозяевам, господам Пономаренкам. Задумал он ишшо один станок к Перевесному Сору привезти да людишек поболе толковых.
С Василием инженер тепло прощался, приглянулся он ему. Парень-то неглупый, глядишь и в спомошники его переманить получится. Толковый инженер выйдет коли обучить. Оставил ему Сергей Николаевич пару книжек на прочтение, чем Ваську шибко порадовал. Не обидел инженер и старосту за труды, деньгами одарил щедро, да показал заметку для газеты, где имелось слово благодарственное ему - деревенскому голове да народу цингалинскому.
На селе-то шибко ждали следующего лета! Однако не суждено было инженеру поиск на Перевесном Сору продолжить. Грянула война германская, а за ей и революция, да война гражданская. Не до поиска уж было. Брат на брата с ружьем шел, сын отца штыком колол! Людей-то полегло, страсть! Василий-то как с войны германской пришел сразу в партизаны подался. Так, без передыху, семь годков и провоевал. Однако память об инженере, о словах его, да о Пустоозерском купце в голове его засела крепко. Как мир долгожданный настал, так порешил он к властям обратиться, да про ключ и скважину на Перевесном Сору рассказать. В Остяко-Вогульске он знающих людей не нашел, велели ему плыть до Тобольска.
Однако в ту пору не прислушались к Василию. Может, не поверили, а может, не было сил и средств у молодой советской республики на то, чтобы поиск далее вести. Да только еще годков десять минуло с тех пор, как по совету ученого человека, академика Губкина, пошли людишки по тайге сибирской признаки большой нефти искать. Дожил ли Василий до тех лет, ходил ли с ними, мне то неведомо. Знаю только что были люди на Перевесном Сору, находили тот ключ, пробы брали. Были они и в иных местах, на Малом Атлыме, на Югане, на Белой. Да только и им война помешала, еще более страшная, более жестокая. Миллионы жизней человеческих она унесла. Да не смог враг страну нашу, народ наш победить! Крепче стали духом люди в ней! Уж нипочем им были трудности после пережитого! Вот и направились они снова в тайгу сибирскую, были у них теперь приборы диковинные, техника разная. Стали они по всей Сибири с ими ходить, смотреть, что в земле сибирской имеется, да скважины на много аршин в глубь бурить.
Коль не дожили Сергей Николаевич с Василием до этих дней, знать смотрят, верно, с небес на продолжателей дел их, радуются! Нашлась ведь нефть сибирская, много ее нынче!