Когда было очень холодно, а особенно много снега, я оставался в части и занимался полным бездельем.
Проехать на «Волге» по тем заносам, что наметали за ночь, было невозможно, и генерал брал Газик, ГАЗ-69. У него проходимость лучше, да и в машине теплее. И действительно, хоть верх брезентовый, но тепло. Печка хорошая, на «Волге» хуже. На газике был свой водитель, мне не доверяли. Генерал говорил, что разучусь «Волгу» водить, боялся.
От безделья, чем только ни займешься: и книжки все, что были, прочел и ворон всех на дереве сосчитал, все скучно. Зима. Бывало, тянулось такое до двух месяцев: январь, февраль, да и в марте немного. Вот такой отпуск. Но командир у меня был, что надо, иногда даже домой отпускал. Говорил для того, что б не спился от тоски.
А возможность была. Таких, как я бездельников набиралось еще трое: радист один, один парикмахер, и еще кто-то, чем занимался я так и не знаю.
Тот, что радист, умный зараза, из Киева родом, память отличная, да и считать умел как арифмометр. Он-то и подсадил нас на преферанс. Учил долго: висты, взятки, пуля, прикуп. Особенно трудно было научиться, всё это записывать, но одолели все, вот только играл он, все же, лучше всех, хотя бывало и ему не везло.
Играем неделю, другую, хорошо, время быстро идет, иногда даже и не замечаем, что спать пора, или вставать. Все слилось в сплошную игру. Увлекательная очень. Особенно когда деньги есть. А какие никакие деньги были у всех. Не знаю, откуда у них, а я фотографировал новобранцев.
Я и дома до службы занимался фотографией, нравилось. Мы с приятелем машины иностранные любили снимать, один раз даже казус вышел, в милицию попали. Думали, что мы шпионы какие, потом все выяснилось, но плёнку тогда засветили всю, для порядка, так капитан сказал, а может на всякий случай, и так бывает. Хоть отпустили и то хорошо.
А тут как-то из увольнения привез свой фотоаппарат, хороший; Киев-4, и объективы разные: и в даль снимать, и портреты делать, фотик тот до сих пор на антресолях где-то.
Сейчас техника другая, и фотографии не нужны, все в электронной памяти, но и отношение к съемке изменилось, снимай, сколько хочешь, стирай, если не нравится. Из ста фотографий одна понравится, и счастлив. Раньше не так: приноравливаешься, выбираешь, думаешь, боишься кадр испортить, пленка дорогая, цветная особенно, а обработать её мастерство настоящее надо было, вот и старались: фотоэкспонометр для съёмки, фотоэкспонометр для печати, а теперь щелкай, да щелкай, потом выбирай, но то же интересно и качество отличное. Раньше ещё фотоувеличитель нужен был, огромный агрегат, я и его привез.
В общем, деньги были.
Проигрывал часто, а это радист выигрывал у всех. Как то и говорит:
- Машину на эти деньги не купишь, а водку можно.- Сказано – сделано.
И пошла игра веселее. Мы проигрывали, а он нас на выигрыш и угощал. Не жадный был. Молодец. Сам, правда, в магазин не ходил. Хотя особой хитрости тут не надо было. Часть у нас особенная, хоз. взвод. Охраны никакой. Чего самих себя охранять. Тем более, что все в разъездах.
Часть наша находилась через небольшой лесочек от офицерского городка. Магазин, аккурат на той стороне лесочка, на окраине самого городка. Зимой рано темнеет. Кто тебя видит в этом лесу? Никакого риска. Одно только, чтобы в магазине не застали. Вот тут небольшая хитрость нужна. Окна в магазине большие, всё видно, дождешься, пока никого не будет, вот и зайдёшь.
Продавщица своя, ей что, продать бы. Офицеры все на работе, да они по магазинам и не ходят, а зайдёт чья жена, так ты уже купил и спрятал, держишь печенье или хлеб. Она ещё и пожалеет: "солдатик,- мол,- голодный". Вот так и развлекались.
Как-то раз была моя очередь. Пришел, гляжу, водки нет, а есть вино, но в трех литровых банках, как сок. Продавщица советует:
- Хорошее,- говорит,- берут,- говорит-, хвалят, ходовой товар.
Взял и я. А оно ещё и лучше. Этикетку сорвал, сок он сок и есть. Что несешь? «А вот сок купил, товарищ старшина». Всё законно. Отлично в общем. Принес. Нам всем понравилось. Угостили товарищей и им понравилось. Стал носить по две, а то и три банки, но не бесплатно же, конечно. Время идет, мы играем, не скучно. Банки, что из под вина, складываем в каптерке на полочку. Нам банки нужны, мы летом в них грибы солим, маринуем, клюкву замачиваем, лес-то рядом.
Вот как-то раз снова иду в магазин за вином, тем, что в банках. Слово за слово с продавщицей, мол, вино-то это мало кому надо, банки большие, бутылки лучше.
-Что ты, говорит, я еще машину заказала. Так разбирают, сама удивляюсь. Сначала думала, простоят ни кто и не купит. Берут. Вон ящики одни пустые штук десять уже, выкидывать пора.
Посмотрели мы с ней. Двенадцать ящиков, в каждом по четыре банки, получается, почти пятьдесят штук продала. Довольная.
-О, -говорю,- действительно много.
Пожелал ей дальнейших успехов и ушел. Пришел к своим, сидим играем: вист, пас, мизер, я и рассказываю, что мол, вино наше разбирают, кончиться может, как не привезут, может про запас взять? Тут этот радист и заинтересовался: "а сколько же мы сами взяли?" Полезли на полки, давай считать. Аккурат двух банок до пятидесяти и не хватает.
Ну, решили пока впрок не брать. Без надобности. А вскоре и весна наступила, играть стало некогда, все лето поездки, то на всякие там комплексные занятия, то на охоту, рыбалку, спал даже мало, но это и хорошо, служба быстрее идет, хотя зачем её гнать было, сейчас не понимаю. Хорошо было.
Уже осенью заехал прямо на машине после того, как отвез генерала домой, в тот магазин. Та же продавщица. Вино, вижу стоит в витрине. Поздоровался, спрашиваю как торговля, берут ли? Ох, и распереживалась она.
- И что, -говорит-, дура, целую машину заказала, так с тех пор ни одной банки и не продала, вот горе. Куда все девать? Весь склад забит. Что случилось, не пойму.
Ну, я-то знаю, что, и смешно и жалко бедную.
-Ничего, - успокаиваю-, зимой раскупят.
-Да кому оно зимой то нужно будет, если с весны ни одной банки не взяли. Оформлю возврат.
Я её отговаривать не стал. Но вина такого в продаже не видел больше никогда.
Видать действительно, как и говорила она, «ходовой товар»!
Разбирают!