Дорогой мой, ты пишешь.
Сегодня днём читал "толкования на Евангелие" у Гладкова - в принципе, мне понравилось и я уяснил для себя (на примере неправедного управителя, простившего долг должникам господина своего), насколько глубоко и многогранно можно понимать буквально каждую строку Писания.
ОТВЕТ: Гладкову Господь дал замечательную благодать трезвого взгляда и редкую независимость от авторитетов.
Мне он очень помог в свое время и я очень благодарен ему за это. Очень нравится мне его четкое аналитическое и логическое мышление. Обязательно, однако, при исследованиях еще и синтетическое мышление. Конечно, он обладает и им, но иногда, вновь открытый им "принцип простоты", в который он был просто влюблен, доминирует и выводы получаются не совсем адекватными.
Ко всей его замечательной работе у меня только два замечания.
Первое относится к событиям, связанным с Воскресением Господа нашего Иисуса Христа. Речь идет о толковании фрагмента Евангелия, где ап.Иоанн, зайдя во гроб и обнаружив, что тела Господа там нет: "увидел и уверовал". Гладков сомневается в мнении отцов Церкви и в сложившемся общем мнении, что ап.Иоанн уверовал в Воскресение Господа. Гладков в своих исследованиях широко пользуется "принципом простоты": ИЗ ДВУХ ОБЪЯСНЕНИЙ К ИСТИНЕ БЛИЖЕ ТО, КОТОРОЕ ПРОЩЕ. Принцип этот помог ему справиться со многими неясными и запутанными толкованиями св.Писания (например, о часе распятия Господа Иисуса, о исчислении времени в Евангелии от Иоанна, о времени рождения Иисуса Христа). Однако в толковании описанной реакции ап.Иоанна Гладков слишком упрощает ситуацию. Он пишет, что Иоанн, увидев пустой гроб, уверовал не в Воскресение Господа, а в сказанное Марией-Магдалиной: "Унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его" (Иоан.20,2).
То, что тела во гробе нет его убеждало собственное зрение: чему тут верить? Вера требуется там, где не видишь; а там, где можешь убедиться с помощью чувств зрения, слуха, осязания и других действительных реакций своего тела, там уже действует не вера, а убеждение, которое буквально заставляет уже человека поверить. Когда видишь отсутствие неподвижного предмета, то самое простое - действительно подумать, что его унесли. Так и подумала Мария-Магдалина. А почему? Потому, что большей информации не имела: не разглядывала нетронутые пелены и "плат особо свитый, лежащий отдельно". Иоанн же, войдя вслед за Петром во гроб, разглядывая пелены как раз и "уверовал". Как бы подчеркивая неординарность предмета веры Иоанна, ев.Лука указывает, что Петр, когда увидел пелены лежащие, то "пошел назад, дивясь сам себе происшедшему" (Лк.24,12).
Чему же Петр так дивился, а Иоанн признается, что войдя, "увидел и уверовал"? (Иоан.20,6). Что ж он такое увидел, чтобы сразу уверовать? То, что нет тела во гробе? Нет, не это. В том, что тела во гробе нет, он убедился, как и перед ним Мария-Магдалина, стоя у порога гроба "и наклонившись увидя (лишь только) лежащие пелены" (Иоан.20,5). Что же он еще мог увидеть зайдя во гроб? То, что, как он сам об этом пишет, увидел перед ним Петр: "одни пелены лежащие и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте" (Иоан.20,6-7). Вот причина, заставившая его уверовать в то, что он даже не считает нужным подчеркивать (ведь излагает то он о Воскресении Иисуса Христа).
Во что же уверовал Иоанн? По Гладкову - Марии Магдалине: "что Господа унесли" (Иоан.20,2). Это что?, значит сразу увидев, что тела Господа нет, он еще не уверовал в то, что Его унесли, а разглядывание удививших даже Петра полотен, его в этом уже окончательно убедило?
Что же такое было в этих полотнах и головном плате, совсем недавно овиявших тело покойника? Пелены лежали на своем месте, а плат - на другом месте, причем - "особо свитый". Вот, где разгадка.
Это кому из похитителей тела покойника, рисковавших своими жизнями, пришло бы в голову тратить драгоценное время на то, чтобы "плат особым (образом) свить" да еще и положить отдельно, чтобы этим привлечь к нему внимание? При явном отсутствии тела, это выглядело бы, как явная загадка похитителей, заданная для ищущих этого тела.
Гроб стерегли воины. Значит, даже если бы "тело украли, когда они спали" (Мф.28,13), что практически невероятно, т.к. отодвинуть тяжелый камень от гроба возможно было бы только нескольким здоровым мужчинам (Мк.16,3-4), а сделать таковое бесшумно вообще немыслимо, кроме того, солдаты были оповещены о том, что тело могут выкрасть (Мф.27,62-66), и, следовательно, отвечали за то своими жизнями (Деян.12,18-19).
Итак, "плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте" (Иоан.20,6-7) с очевидностью доказывает, что тело не украли. Значит, если оно было вынесено в присутствии стражи, то только по приказу первосвященника, с распоряжения которого она и была поставлена (Мф.27,62-66) и по приказу которого, следовательно, и оставлена была такая загадка в виде свитого плата. А таковое было просто невозможно, т.к. нарушало весь уклад жизни евреев, а первосвященник сам подписал бы этим свое низложение.
Теперь, после научных исследований Христовой Плащаницы, хранящейся в Турине, мы доподлинно знаем причину удивления Петра и мгновенного "уверования" Иоанна в Воскресенье Господне. Плащаница и плат Иисуса выглядели неразвиянными, а как можно вынуть тело из плотно обернутых его пелен, не разворачивая их?! Вот почему Ангелы просили каждую группу женщин "войти во гроб и посмотреть": ибо это было неопровержимым доказательством Воскресения Иисуса Христа. Именно поэтому ап.Иоанн и объясняет сразу после того, как говорит, что "увидел и уверовал" (Иоан.20,8), прежнюю свою недогадливость неведением св.Писания: "Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых" (Иоан.20,9) - потому и потребовались такие неопровержимые доказательства Его Воскресения: пустой гроб и нетронутые разворачиванием пелены и плат.
Ясно, что нам теперь проще, чем Гладкову. Однако и св.отцы также не имели результатов исследований Туринской Плащаницы, и все же не сомневались, что ап.Иоанн уверовал в Воскресение Христово.
Второе замечание относится к месту, где Гладков желает распутать псевдонесоответсвие пророчества Господа Иисуса о том, что Он, подобно пророку Ионе, будет находиться "в недре земли три дня и три ночи".
Господь умер в Пятницу в 15 часов, воскрес в полночь в Воскресенье, значит, указывают критики, что прошло несколько часов Пятницы, полная Суббота и - все. Где тут три дня и три ночи?
И Гладков, находит мудрый выход из этого: речь Господа символична, а потому нечего тут искать неточностей или пытаться доказать то, что недоказуемо. Принимай так, как есть. Вот и все.
Я просто мысленно обнимаю этого человека, Гладкова, настолько он мне симпатичен. Да примет его Господь во Царствие Свое!
Теперь постараемся объяснить-таки это псевдонесоответствие. Несоответствие тут не в пророчестве Иисуса исполнению этого пророчества в действительности, а в несоответствии используемой терминологии.
Дело в том, что Господь пользуется в Своей речи понятиями, определения которых Он Сам когда-то дал человекам.
"И назвал Бог свет днем, а тьму ночью" (Быт.1,5). Сутки у евреев начинались с 18 часов вечера до 18 часов следующего вечера. Итак, согласно этой терминологии, день это светлое время суток, ночь - темное.
Итак, зная это, будем иметь: Господь умер в 15 часов, когда "тьма (ночь) была по всей земле", предшествующая происшедшему сразу после смерти Его землетрясению - это ночь Пятницы (и в прямом и переносном смысле); от времени рассеяния этой "ночи" Пятницы до ее 18 часов - это день Пятницы. С 18 часов (Пятницы) до наступления темноты - день Субботы (вечер), время темноты - ночь Субботы; светлое время: с утра (Субботы) до ее 18 часов - день Субботы. С 18 часов (Субботы) до наступления темноты - день Воскресенья (вечер), с наступления темноты до полуночи, в которую Господь и воскрес - ночь Воскресенья. Ну а теперь, посчитав, обнаружим - "три дня и три ночи". Господь нигде не уточнял, что речь идет о трех сутках. Вот и все.
Слава Господу Богу и Спасителю нашему Иисусу Христу во веки. Аминь.