ЗОРОМЕЯ КОРОЛЕВА ПЛАНЕТЫ ГОГН
Роман хроника
И. Буранов
Часть 1
Яркими вспышками мягкого сиреневого оттенка свет синей звезды отражался от полированных кварцевых полей зеркальной планеты. Этот теплый свет сгущался в прозрачный шлейф тончайшего тумана и плыл над бесконечными равнинами безупречной чистоты. Волшебный мир оттенков и материализовавшегося света. Цветной туман поднимался вверх и там сгущался в фиолетовые и изумрудные облака. На зеркальной планете не было ночи, синяя звезда никогда не скрывалась за горизонтом, она лишь немного склонялась, а затем снова возвращалась на прежнее место. Спокойный свет звезды проистекал тихо и бережно, он наполнял этот зачарованный мир всеобъемлющей безмятежностью. Этот мир принадлежал только ей, только она знала о нем, и только этот чудесный уголок она считала своими настоящими владениями, хотя ее власть распространялась на огромные пространства от системы радужных бабочек до тупика погасших комет.
Зоромея, семнадцатая наипрекраснейшая фея системы Лир, королева области планеты Гогн, открыла синюю звезду и зеркальную планету только для себя. Вся остальная цивилизация анартов никогда не интересовалась тем, что находится за сиреневой туманностью, считалось что светящаяся туманность простирается до самых границ вселенной, до черной пустоты. Эти страшно отдаленные, пустыньнешие места представляли из себя невозможное захолустье, только сумрачная планета Гогн одиноко торчала в бесконечности пространства. Эта огромная звезда погасла совсем недавно, а в ее недрах остались колоссальные запасы энергии. Они содержались в кристаллах энергетического лазурита. Когда то в давние времена, еще до эры великих открытий, на планету прибыли гоблины и гномы. Они добывали драгоценнейший минерал и доставляли его к звезде Денеб, центру цивилизации анартов. Тогда еще не знали о возможности телепартации вдоль силовых линий пространственных азимутов, а единственным средством перемещения по вселенной служили межзвездные лайнеры с протоплазменными двигателями. Самым лучшим топливом для таких двигателей являлся лазурит, из погасших недавно звезд.
Постепенно гоблины и гномы смешались и скрестились, в результате сформировалось аборигенное население – гноблы. Из добытого на Гогне килограмма лазурита до грузовых терминалов Денеба доходили не больше пятидесяти грамм, остальное приходилось сжигать по дороге. Но и этого количества минерала вполне хватало, что бы многократно окупить неимоверно далекий путь, тем более что огромные грузовые корабли гноблов вмещали не килограмм а десять тонн. Грузовик гноблов представлял собой целый город, с плантациями грибов, с фермами молочной тли, с мастерскими и заводами. Во время многолетней дороги гноблы строили корабль для обратного пути, так как огромный грузовик, сделанный из недорогого магноидного сплава продавался вместе с лазуритом. Обратно гноблы возвращались в состоянии летаргического сна, на небольшом корабле из легкого тионитного сплава. В дикой отдаленности от цивилизации гноблы совершенно одичали, они отлучились от благ и ценностей анартов и если бы не торговля. они, скорее всего, совсем утратили бы связь с культурой добрых волшебников. Настоящий анарт, будь он эльф или фея прежде всего является ценителем прекрасного, но так же ему присущи чувство долга и желание помочь. В отличии от него гнобл не думает ни о чем, кроме того как накопить больше оранжевого металла, который, кстати, не имеет совершенно ни какой практической пользы и является лишь показателем богатства. Сыр из молока молочной тли и грибы – вот и весь рацион питания жителей сумрачной планеты, так же узок круг их других материальных потребностей, потребностях эстетических и культурных нет вовсе. Гнобл предприимчив, хитер, изобретателен и трудолюбив до умопомрачения.
ЗОРОМЕЯ остановила открытую карету у небольшого бериллового выступа, разделявшего зеркальные поля. Кварцевые поверхности, отшлифованные тяжелыми фотонами, расходились вдаль под разными углами, а здесь на выступе был центр цветного калейдоскопа. Стремительной радугой оттенки сменяли друг друга и хороводом проплывали вокруг. Ничего подобного Зоромея не видела ни где, а уж она видела много красоты, одних вселенских конкурсов она помнила три десятка. Эта естественная красота была не такая, здесь ни кто не стремился занять первое место, здесь все было спокойно, чисто и необыкновенно красиво. Королева отдыхала, она смотрела на печальный свет доброй звезды, цветной туман плыл вокруг и уносил прочь ее заботы и тревоги. Золотые волосы феи весело путались в тончайших струйках светового ветра, теплые лучи нежно касались ее лица и над всем этим цветным вдохновением стояла торжественная, величественная тишина. И как трудно было поверить что совсем недалеко существовала страшная, мрачная планета Гогн. И не хотелось вспоминать что там, обуреваемые повседневной жадностью копошатся ее подданные, которых она сначала ненавидела всей душой, хотя это и не свойственно добрым волшебникам, и более того, Зоромея, как королева, обязана была любить своих подданных. Вот уж кого трудно любить, так это гноблов, пожалуй легче было бы любить гадких гусениц радужных бабочек, которые обгладывали свои планеты до состояния каменных пустынь. Гусеницы хотя бы превратятся в бабочек, гноблы никогда ни в кого не превратятся, гноблы всегда останутся гноблами. Она уже привыкла к ним, и совсем уже победила преступное желание убить их всех, но полюбить их было совершенно невозможно. Ей нужно было управлять ими, насколько это было возможно. Законы и решения большого совета гноблам приходилось выполнять, хотя они почти всегда шли в разрез с их желаниями и чаяниями. А сами эти желания и чаяния естественно ни в коей мере не совпадали с стремлениями и ценностями цивилизации анартов.
ЗОРОМЕЯ вспомнила свою далекую звездную систему ЛИР. Там в прекрасном закулисьи цивилизации она была принцессой, ей восторгались принцы, она всегда была на свету, она сама была частью света, она жила весело и беззаботно. Правда и там чувство долга и желание кому ни будь помочь, свойственные добрым волшебникам, иногда толкали ей на опрометчивые поступки. Так она едва не вышла замуж за эльфа Эклерна, который по сути был полный болван. Да уж лучше бы вышла, луче бы она не побеждала в семнадцатом конкурсе красоты и ума, лучше бы ни когда не занимала кресло члена большого совета. Тогда не пришлось бы ей лететь на мрачную планету Гогн. На планету где неприятности не заканчивались ни когда, а лишь ненадолго прекращались, что бы сменится новыми. Так уж устроена цивилизация анартов, на самые трудные должности назначаются самые красивые и достойные.
Кроме добрых волшебников в пределах трех звездных систем живут еще гномы, гоблины, гремлины, барабашки, бабочки, осы и хоуммуты. Эти безвредные в разной степени существа не обладают телепатией, гипнозом, телекинезом, предвиденьем, чувством прекрасного, умом и талантом. Из за этого они не могут быть избранны в большой совет, а заседают в малом, который по большому счету, предназначен для решения споров между этими народами. Эти народы не приглашали на превосходные баллы на планете Ветринария, столице добрых волшебников. Только бабочки могли попорхать рядом в изумленном недоумении, да барабашки могли тайно присутствовать, они ведь вообще везде могли присутствовать, так как рождаются невидимыми, и живут так всю жизнь. Невидимые, бестолковые существа, единственный смысл жизни которых умещается в их плоских шутках, абсолютно не смешных.
Давно уже Зоромея прочитала в мыслях гноблов план их нового проекта. Они собирались зажечь звезду в тупике погасших комет. Так как все планы гноблов граничат с абсурдом, то и преодолевают они хрупкую границу без особого труда. Чего стоит их последний неудачный проект, когда они собирались расплавить заброшенную планету системы бабочек. Большой совет запретил плавить планету, правда решение сильно затянулось из за недостаточного кворума, двое членов совета застряли на неизвестном перекрестке силовых азимутов и ни как не могли телепартироватся в столицу. За это время гноблы успели завезти на планету двести тонн лазурита, который цивилизация в результате конфисковала. К этому времени энергетический минерал и без того упал в цене, ведь ни кто уже не пользовался протоплазменными двигателями для перемещения по вселенной. А уж когда конфискованные тонны попали на рынок, тогда цена упала окончательно и безнадежно. Когда то за грамм лазурита гноблы получали тонну оранжевого металла, теперь за грамм минерала можно было рассчитывать только на два грамма металла. Лазурит оказался ни кому не нужен, и сами гноблы тоже. Но гноблам был нужен оранжевый металл, а его не было в недрах их остывшей планеты, не было его и в холодны камнях комет.
На планетах бабочек металл присутствовал в крохотных количествах, вот они и хотели расплавить одну из необитаемых планет, что бы магнитными волнами вытрясти атомы необходимого им вещества. Конечно же большой совет запретил это делать. Что же тогда останется от планеты – бесформенный, застывший кисель, такого безобразия цивилизация анартов ни как не могла позволить. И вот новый план – столкнуть несколько десятков комет, добавить несколько десятков тонн энергетического носителя и зажечь новую звезду. По плану гноблов звезда осветит темные пространства тупика остывших комет, и на них можно будет выращивать грибы и молочную тлю. Тогда сыр и грибы гноблов двинутся вдоль по млечному пути, заполоняя собой все его окрестности, а обратно двинется в жадные объятья гноблов вожделенный оранжевый металл. Зоромея направила запрос совету наимудрейших – возможно ли в принципе зажечь звезду таким способом, но ответа пока не было. Во первых, от подобных вычислений заклинило центральный арифмотрон, во вторых председателем совета каким то образом оказался ее несостоявшийся жених Эклерн, который затаил обиду на бывшую невесту.
В сумрачном небе планеты Гогн забрезжил рассвет. Сиреневая туманность слегка подсветила коричневое небо и этого было достаточно что бы все гноблы, кроме больных и сумасшедших, принялись за свой каждодневный, неумолимый труд. Каждый отдельный гнобл делал что то бессмысленное, на взгляд постороннего наблюдателя, но в итоге, в масштабе всей планеты, хаотический труд каждого удивительным образом вписывался в общий достаточно стройный технологический процесс. Гнобл, который делал заклепки, ни сколько не задумывался для чего они нужны, пойдут ли они на заклепки для космического лайнера, или ими будут клепать тачки для работы в рудниках, ему это было абсолютно безразлично. С момента когда в небе забрезжило, до момента когда брезжить перестало окончательно из под молота гнобла заклепки вылетали с неестественной регулярностью. Закончив работу, гнобл быстро закусывал, затем пересчитывал оранжевые монеты и удовлетворенный, если монет прибавилось, и раздосадованный если нет, ложился спать.
На планете совсем не было воровства. Когда то, когда еще не выветрилось наследство плутоватых гоблинов, воров собирали в специальные космолеты и направляли в черную дыру, где их расщепляло на атомы. Теперь любой гнобл не мог себе и представить как можно взять что то, что не заслуженное огромным трудом. Мрачная атмосфера планеты Гогн становилась все мрачнее, не смотря на обычный труд богатство гноблов не прибавлялось.
ЗОРОМЕЯ яснее чем кто бы то ни было понимала – надвигается кризис, нужно что то делать. Она уже несколько раз посылала тревожные доклады в большой совет, она уже не просила, она требовала что бы большой совет дотировал покупку лазурита с планеты. Жаль что большому совету не хватало времени серьезно рассмотреть положение в области планеты Гогн. Большому совету было не до этого, в окрестностях звезды Денеб все готовились к большому параду карнавалов. Витринария кружилась в ожидании грандиозных событий, все готовились к необычайной феерии, даже к безостановочной череде феерий.
Готовились все, кроме старого эльфа Эларифа. Элариф был единственным старым эльфом во всей цивилизации. Еще когда он был наместником на далеком Гогне, он, однажды забыл выпить эликсир молодости и постарел на год. Конечно, он мог потом выпить двойную дозу и опять бы помолодел, но ему стало интересно как это - стареть. Так он взрослел, с возрастом к нему пришла зрелая мудрость. Он был хорошим королем гноблов и оставался бы им еще долго, если бы не специальный закон цивилизации анартов, по которому все короли –наместники обязаны проходить проверку на красоту. Конечно же старый гном не мог пройти такое испытание, его отозвали. Все эльфы и феи смеялись над ним. Ведь он старый как гнобл. Как они не понимали, что и старым он стал лишь для того что бы лучше понимать своих подданных. Ведь все гноблы рождаются уже с бородой, причем девочки тоже, правда борода у них не на бороде, а на затылке. Здесь на Родине Элариф тосковал неимоверно, если бы кто знал как бы он мечтал поменяться со своей сменщицей ЗОРОМЕЕЙ, по законам это было совершенно не возможно. Здесь на шумной, легкомысленной Витринарии, бывший король не на секунду не забывал о своей далекой планете, он пытался помочь ей чем мог. К сожалению не мог почти не чем. Его авторитет пал так низко, что влияние его пропало совсем. И все же он без устали старался донести проблемы Гогна до большого совета. Он носил доклады, и просьбы ЗОРОМЕИ по все инстанциям, и везде не встречал ни малейшего понимания. Он не на секунду не прекращал телепатическую связь с планетой, и он еще сильнее чем сегодняшняя королева осознавал тревожную опасность. Он понимал на планете копится нечто недоброе, нечто опасное для всей цивилизации. Он понимал, но что толку, вокруг гремели карнавалы, красота и веселье кружились, неслись, пенились, заполняли все вокруг и перехлестывали через края. Красочная Ветринария радостно и беззаботно неслась в прекрасное будущее, даже не подозревая что уже в настоящем сгущаются грозовые тучи.
* * *
ЗОРОМЕЯ чувствовала как растет пропасть недоверия межу ней и гноблами. Конечно, законопослушные гноблы ни чем не выказывали своего недовольства, это не в характере гноблов. Гноблы не понимали добрых волшебников, да и не особо хотели, но они ни когда не относились к анартам враждебно, даже более того, пожалуй гноблы были народом наиболее легким для управления ими. Если у гноблов есть занятие и возможность зарабатывать оранжевые монеты, они ни когда ни о чем другом думать не станут. К сожалению обстоятельства сложились так, что ни того ни другого гноблам не оставалось. Последний их проект большой совет категорически и окончательно отклонил, после длительной череды согласований, проверок и исследований. Основанием отказа послужил такой тезис « цивилизация не может должным образом определить украсит ли новая звезда тупик млечного пути, …. Колонизация, промышленная и сельскохозяйственная, остывших комет нежелательна.»
А ведь пока в центре лениво отмахивались от надоевших гноблов, они времени не теряли. Они вообще не умеют терять время ни на что другое, кроме как на упорный труд. Ко времени окончательного отказа гноблы уже все подготовили для осуществления проекта. Уже готовы были космолеты для того что бы сталкивать кометы в большую кучу, готовы были двадцать тонн лазурита, все и все были готовы. Самые умные из гноблов, а таковых было довольно не много, понимали, даже если звезда не разгорится должным образом, все равно экономический эффект от проекта будет положительным, по крайней мере будет сожжен лазурит, и тогда можно будет добывать его снова. Да, оранжевого метала в кубышках гноблов не прибавится, но они хотя бы будут заняты своим привычным делом, ведь без этого они просто погибнут.
И вот в коричневом небе забрезжил сиреневый рассвет, но гноблам не куда было спешить, им было не куда идти, им было не чего делать.
Зоромея хотела объявить на Гогне всеобщий выходной год, она хотела устроить карнавалы, конкурсы красоты, путешествия на планеты бабочек и еще много много самых разнообразных увеселительных и развлекательных мероприятий. Но даже что бы объяснить гноблам смысл таких понятий не хватило бы тысяч мудрецов. Для гнобла привыкшего ковать заклепки, отпуск был страшным наказанием, едва ли не таким, как если бы его в специальной ракете послали в черную дыру. Что уж говорить о карнавалах или конкурсах красоты, гнобл вообще не в силах был понять что такое красота. О планетах бабочек гноблы могли думать только в том плане что бы расплавить одну из них, а лучше несколько и магнитными волнами вытряхнуть вожделенный металл.
Отчаившесь, Зоромея оставила своих подданных в полном смятении и недоумении. Она уже решила пожертвовать зеркальной планетой. Ясное дело, гноблам, с их нездоровым трудолюбием, хватит считанных месяцев что бы засадить всю планету плантациями грибов и фермами молочной тли, и то верно, что острой нужды в этих продуктах цивилизация ни когда не испытывала, ведь кроме самих гноблов их мало кто ест. Да и есть ли экономический смысл везти продукты в такую даль, тем более что телепортировать их не возможно. Телепортации по силовым линиям пространственных азимутов доступны только объекты обладающие высокоорганизованным психоэнергетическим потенциалом. Из за этого совершенно не возможно было телепортировать гоблинов, гномов, а тем более их одичавший гибрид.
ЗОРОМЕЯ летела на зеркальную звезду, прощаться. Она решила – даже для того чтобы гноблы хотя бы несколько месяцев прожили, стоит пожертвовать необыкновенной красотой. Ну и пусть через несколько месяцев гноблам опять будет нечего делать, пусть они потом расплавят планету, пусть разберут ее по атомам, пусть. Они имеет право жить, жалко что они не умеют жить по другому. Но может быть потом что то изменится, может цивилизация снизойдет до проблем далеких окраин. Королева летела к своим любимым владениям, что бы попрощаться с ними, а затем уничтожить их. На прощание с миром света ЗОРОМЕЯ отвела три дня. Планета встретила ее спокойным радушием, казалось что планета словно живое существо чувствовала опасность, чувствовала и не чего не могла предпринять. Даже свет синей звезды стал печальнее, оттенки приобрели минорные тона. Прекраснейшая фея представила плантации грибов, среди которых копошатся тысячи гноблов, насколько трудолюбивых, настолько и бестолковых, некрасивых до умопомрачения и похожих чем то на свои грибы. Может погрузить их всех в летаргический сон на несколько лет, ведь когда то гноблы во время своих путешествий спокойно могли провести так не один год. Жалко что летаргический сон безболезненно переносили только взрослые, здоровые гноблы.
Карнавал бушевал всеми цветами радуги, на Ветринарии собрались самые красивые и достойные добрые волшебники. Большое жури готовилось назвать наикрасивейшую фею и наипрекраснейшего эльфа. Формально в работе жюри должны были принимать участие и наместники большого совета в отдаленных провинциях. По телепатическим каналам связи они должны были следить за конкурсами красоты и ума, и должны были высылать свое мнение, которое не имело принципиального значения для расстановки мест, но как факт было обязательно. Тогда то и вспомнили о далекой провинции – области планеты Гогн. С удивлением члены жюри, они же сопредседатели большого совета, обнаружили что среди докладов, запросов и жалоб королевы – наместницы совершенно не было ни одного отзыва о насущных делах цивилизации. Она ни чего не сообщала о своем мнении насчет карнавала красоты, зато ее корреспонденция была переполнена запросами и жалобами. Поведение королевы было возмутительным. В такой ответственный момент развития цивилизации она думала только проблемах своей планеты. Некоторые сопредседатели высказались по этому поводу крайне резко, звучали призывы об отзыве. Хорошо что принятие таких важных решений в цивилизации процедура не простая. Самый активный критик безответственной королевы эльф Цвельф предложил передать все документы по планете в совет наимудрейших, что бы там срочно выработали план нормализации обстановки. Сам Цвельф летел на Гогн что бы на месте навести порядок. Когда нужно, добрые волшебники умели спешить. Беззаботные по своей природе, эльфы и феи становились решительными в момент когда их помощь была необходима. А сейчас крайне необходимо было принимать решение по наикрасивейшей фее и наипрекраснейшему эльфу, особенно необходимо это было эльфу Цвельфу, потому что наикрасивейшей феей должна стать его пассия фея Анфея. Цвельф приложил немало усилий в кулуарной борьбе и теперь, когда до победы оставалось всего лишь уладить формальности, он спешил.
Не мог так спешить эльф Эклерн. Гордость отвергнутого в последний момент жениха и заклинивший тоже в последний момент арифмотрон, ни как не позволяли спешить главному мудрейшему сопредседателю совета наимудрейших. Что то случалось с арифмотроном как только в его колоссальный разум загружали дремучие проблемы планеты Гогн. Безотказный искусственный интеллект, решавший гораздо более сложные интеллектуальные задачи, сразу же зависал и решительно отказывался работать. И это при том что хитрый механизм каждодневно, исправно выполнял сотни запросов и расчетов и лишь изредка его немного подглючивало. Эклерн лично отвечал перед большим советом за работу арифмотрона, и то что странные сбои происходили только в отношении запросов из провинции Гогн его сильно тревожило. Еще бы, все помнили о его неудачном сватовстве к Зоромее, когда она еще не была даже красивой феей. Точнее, красивой то она была всегда, но звания у нее еще не было, когда Эклерн изысканно за ней ухаживал. Эльфам по природе нельзя ревновать и обижаться, а как тут не будешь обижаться. Мало того что Зоромея отказала ему в его наилучших намерениях, так она еще после всего этого сделала блестящую карьеру, а сам Эклерн ни как не преуспел на вселенских фестивалях. Он служил третьим помощником одного из сопредседателей совета наимудрейших, пока не изобрели большой арифмотрон. Когда в машину загрузили всю мудрость цивилизации, функции наимудрейших сводились к вводу задачи и передаче результатов вычислений, то есть к примитивным, механическим манипуляциям. После этого настоящие наимудрейшие постепенно оставили свои кресла, и занимать их особенно ни кто не стремился, скучная рутина весьма обременительная ноша для доброго волшебника, обладающего хоть малейшей долей мудрости. Так третий помощник постепенно стал председателем совета наимудрейших. Запрос большого совета Эклерн не мог удовлетворить справкой о заклинившем арифмотроне, как удовлетворил он три последних запроса о планете Гогн, которые передавались ему через секретариат. Прямой запрос высшего органа государственной власти требовал срочного и точного ответа. Эклерн ввел все документы, и не дожидаясь когда машина заунывным звонком оповестит о программном сбое, навалился на рычаг перезагрузки. Он судорожно удерживал рычаг, машина надрывно шуршала, снова и снова задачи вбивались в хитросплетения пружин знаний, котрагаек обобщений, зигзагов памяти и логических цепей. Для машины это было очень опасно, рычаг можно было передернуть всего лишь раз, затем следовало перепроверить вручную задачу, и только потом повторять ввод. Едва наимудрейший ослабил давление на рычаг как тренькнул звонок, но он только тренькнул, зазвонить он не успел, наимудрейший снова до отказа выжал рычаг. С машины пошел пар, внутри что то заскрежетало, потом, не смотря, на зажатый рычаг зазвонил звонок, в конце концов консоль ввода выгнулась и с тихим треском отвалилась. Наимудрейший, не отпуская рычаг начал сползать на пол. Арифмотрон разваливался на глазах. Выскакивали шпильки, сыпались винтики и колесики, отскакивали кронштейны и тяги, потом боковые стенки рассыпались как карточный домик, и наимудрейший остался посредине кучи металлолома с рычагом в руке. И все же он добился своего. С последним скрипом отваливающегося выводного аппарата, из него выпорхнул листок с результатами расчетов.
Перед входом в тоннель, ведущий к силовой линии пространственного меридиана Цвельф оглянулся. Он не мог удержатся что бы не посмотреть еще раз как прекрасны окрестности звезды Денеб. Сама звезда, яркая и лучезарная, щедро одаривала своим светом все вокруг. Легкие, красочные планеты как будто кружились в веселом хороводе вокруг своей любимой звезды. И самой яркой и нарядной была безусловно столица цивилизации изумительная планета Ветринария. Как трудно даже на короткое время расставаться с этой обителью красоты. Цвельф вздохнул и решительно направил свою карету в серую пропасть туннеля. Энергия пространственного уплотнения растворила карету, эльфу оставалось силой мысли управлять мгновенным бесконечно далеким прыжком в пространстве, пока выход из туннеля не выбросил карету в серую пустоту. Необитаемое пространство простиралось вокруг, невообразимо пустынное и заброшенное. Цвельф пытался найти там в непреодолимой дали то прекрасное место откуда он прибыл всего несколько минут назад. Звезды, слабомерцающими точками жалобно смотрели на него отовсюду, и без азимутального указателя невозможно было определить где какая, они были почти одинаковы, с еле заметной разницей силы свечения. Впереди по курсу слабо высвечивала сиреневая туманность. И вот из полумрачных глубин туманности грозно выплыла темная громадина. Коричневая, устрашающе большая, планета Гогн росла и увеличивалась перед носом кареты. Когда то это была одна из самых больших, и самых ярких звезд во всей галактике, Теперь остывшая, суровая и враждебная она пряталась в тумане, как будто затаив злобу и готовясь к сокрушительному броску.
Члена большого совета ни кто не встретил, королевы не было во дворце, гноблы сделали вид будто не заметили изящный экипаж с опознавательными знаками высшего органа власти. Цвельф, привычный к торжественным встречам, красочным церемониям, к процессиям, к речам, к буйным и продолжительным аплодисментам, растерялся. В пустом замке королевы разливался мягкий свет, а там, за стенами в полумраке бурлила совершенно непонятная жизнь. Цвельф, раздавленный гнетущей тревогой захотел обратно в столицу так сильно, что на какое то время забыл зачем он здесь. Наконец собрался административный совет гноблов. Никто из них не знал где сейчас их королева, и неудивительно, ведь она не должна отчитываться перед подданными. Гноблы знали лишь что Зоромея отбыла вчера вечером. Посланник большого совета попытался связаться по закрытой правительственной связи, но наместница находилась вне зоны доступа. Ничего не оставалось делать как передать решение, которое выдал в свой последний миг центральный арифмотрон. Гноблы зароптали, они подчинялись только королеве, и решение большого совета переданное другим его представителем не вызвало у них ни малейшего энтузиазма. Хотя само решение было более чем благоприятным для них , им необходимо было уничтожить скопившиеся количество лазурита путем уничтожения его в ближайшей черной дыре, за это они получали компенсацию в виде оранжевого металла из расчета за грамм минерала сто грамм металла. Только поломавшийся арифмотрон мог пойти на такие огромные уступки в цене. Но упрямые гноблы не торопились принимать даже такое чрезмерно выгодное для них предложение. Они стояли на том что одна королева может решать вопросы такой важности. Цвельфу пришлось устраивать конференцию со всеми членами большого совета, и лишь когда все подтвердили его полномочия, гноблы сдались и приняли решения совета к исполнению. Решив проблемы далекой провинции, Цвельф поторопился в столицу. Теперь можно было смело ставить вопрос об отзыве наместницы сурового Гогна. Теперь авторитет самого Цвельфа возрастал до такого размаха что он мог выслать в область сумрачной планеты кого ни будь из своих оппонентов по большому жюри.
Третий день подходил к концу. Смутная тревога не оставляла ЗОРОМЕЮ даже здесь, тревожные предчувствия были так сильны, так не понятны, что королева много раз пыталась прервать свое прощание с благословенным островком света и лететь во дворец. Она видела телепатическим прозрением как прилетала карета из столицы, она понимала что это не сулит ни чего хорошего, и все же из за этого она не хотела сократить время прощания с зеркальной планетой. Но установленный час настал. Карета оторвалась от поверхности и уже начала подниматься, как вдруг зеркальная планета взорвалась. Огромной силы удар потряс планету. Зеркала брызнули миллиардами осколков, и эти осколки смешались с черной мельчайшей пылью устремились вдогонку карете. Наверное планета почувствовала близкий конец – успела подумать королева. В следующий миг сама карета почувствовала мощь удара. Кувыркающейся, неуправляемой щепкой карета понеслась прочь, увлекаемая небывалой силой. На какой то миг ЗОРОМЕЯ увидела в окне свою планету. По злой иронии судьбы именно в этот момент страшный удар пришелся и по бывшей звезде. Огромная планета подскочила, повернулась на месте, но стойко перенесла враждебную атаку. Такую громадину не так то просто сдвинуть с места.
часть 2
Словно бессменные часовые стоят они на границе, разделяющей вселенную и черную пустоту. Вселенная наполнена материей и энергией, пустота обитель антиматерии и покоя. Они существуют рядом, параллельные и противоположные миры. Они враждебны друг другу. Антиматерия диффузирует во вселенную, наполняется энергией и синтезируется в материю. Оказавшись в поле тяготения черной дыры вещество поглощается ею, расщепляется до атомов, затем атомы расщепляются до электронов, нейтронов и протонов, затем все эти частицы расщепляются до квазиков и выбрасываются в черную пустоту. Черная дыра перерабатывает материю и питается ее энергией. Квазики, лишенные энергии и являются антиматерией. Материя неоднородна, в зависимости от насыщения энергией она бывает обедненной и обогащенной, антиматерия однородна совершенно. От обогащено – энергетической материи дыра полнеет. В спокойном состоянии она представляет из себя сильно вогнутый диск наподобие тарелки. При пожирании богатого энергией вещества, дыра увеличивается, растет ее масса, становится сильнее сила притяжения. Расщеплять обедненную материю дыра не любит, энергетические затраты на переработку вещества не компенсируются выделяющейся от распада энергией. Дыра интенсивно худеет, уменьшается в размерах, слабеет ее сила и сама она оттягивается в пустоту.
Черная дыра, расположенная напротив тупика погасших комет, ни когда не испытывала голода, пыль и мелкие обломки комет постоянно подпитывали ее. Вещество комет не самое энергонасыщенное, но и не самое бедное. Так что дыра не бедствовала, кроме того цивилизация анартов привыкла выбрасывать в дыру разные ненужные вещи. Так уж повелось, выбрасывали мусор и ни когда не следили что при этом происходит с дырой. Выбрасывали разный мусор, но никто ни когда не выбрасывал энергетический лазурит, ведь он раньше был драгоценным минералом.
Черная дыра зияла на границе бездны. Тонкие разряды, слабыми проблесками пробегали по ее матовой поверхности, суровая хранительница пустоты выполняла свою привычную работу. Спокойно и безразлично принимала она огромные грузовые корабли. Корабли неслись с десятикратной галактической скоростью, казалось они проколют нестабильную субстанцию и полетят дальше в глубь пустоты. Один за другим проваливались грузовики в обволакивающею структуру, но не один не вышел с противоположной стороны. Дыра страшно растянулась в глубину, разряды по поверхности побежали быстрее и чаще. С ужасающей скоростью тонкие паутинки разрядов возросли до густой сети светящихся обручей, и вся дыра начала светится изнутри, только ее свет не был направлен наружу как у звезд, ее свет направлялся внутрь. Она раскалялась изнутри совершенно не освещая окрестности. И вдруг, взрывом не бывалой силы она увеличилась в сотни раз. Из тонкой диафрагмы она превратилась в огромный шар. Вся вселенная вздрогнула так словно громадная кувалда обрушилась на нее с огромной силой. Ударная волна понеслась по вселенной, выгибая пространственные меридианы и сотрясая материю. Сама дыра наливалась энергией. Она злобно лоснилась и переполнялась силой, она получила колоссальное количество энергии и теперь жаждала материи. Ударная волна только начала свое движение, а силовые линии черной хищницы уже захватили в свои объятия ближайшую комету и потащили ее в свою громадную пасть.
Ударная волна несла карету Зоромеи как невесомую пылинку, карета беспорядочно вращалась вокруг своей оси. Двигатель вышел из строя и не подавал никаких признаков жизни. Страшное ускорение разбило бы карету даже если ей на пути попался крохотный астероид, даже врезавшись в облако космической пыли карета не смогла бы уцелеть, к счастью на пути попалась планета бабочек. В это время года планета оказалась заплетенной паутиной, гусеницы объели весь растительный покров оставив после себя только густую сеть липких нитей. Карета проносилась мимо планеты и задела мощный пучок паутины, как веретено она намотала на себя толстый кокон, который и смягчил удар. Паутина спасла карету Зоромеи, и она же стала непроницаемым коконом, заключившим королеву в гибельном заточении. Липкие прочнейшие нити обмотали карету многослойном панцирем. Зоромея ни каким образом не могла выбраться.
Парад карнавалов закончился. Блестящая мишура еще украшала столицу, вихри цветных конфетти еще носились по улицам, гонимые легким ветром, еще стояли великолепные подиумы и галереи, но уже светлая грусть застилала все былое великолепие. Грусть всегда заполняет пространство, которое раньше занимал праздник. Грусть кружилась в вихрях конфетти, она оплетала серпантином замки столицы, яркими звездочками светилась на высоких башнях, она сквозила в каждом лучике величественной звезды Денеб. Всегда после праздника хочется вернутся назад, хочется веселится и танцевать, любоваться красотой, как жаль что праздник так быстротечен, так быстро он уносится, так стремительно исчезает. Повседневность наползает на отголоски прошедшего праздника как серые тучи на безоблачное небо. Эльф Цвельф сам не знал почему такое сравнение пришло ему в голову, ведь на Ветринарии ни когда не бывает серых туч, тучи существуют на планетах менее ярких звезд, ни какие тучи не выдержат свет звезды Денеб. Наверное тучи напоминали сопредседателю большого совета о проблемах, появившихся в последнее время. Сколько добрых дел совершил Цвельф за последнее время, сколько труда положил что бы помочь цивилизации, только проблем не стало меньше, они как тучи выползали из за горизонта. Обидно что главную проблему он неосознанно породил сам. Это же он настаивал на отзыве королевы наместницы сумрачной области планеты Гогн. Он то не предполагал что отзыв состоится уже после утверждения результатов последних конкурсов красоты. Помимо его воли эти два события, к которым он был причастен очень активным образом, состоятся именно в такой последовательности, совершенно не приемлемой для него. Назначение новой королевы планеты Гогн должно было случится раньше, чем утверждение новых членов большого совета. По законам цивилизации вновь избранные члены большого совета назначаются на самые сложные должности, а вновь избранной была его любимая фея Анфея. Наипрекраснейшего эльфа еще не утвердили. С огромной радостью Цвельф готов был отправить в полуночную область кого либо из своих противников по большому жури, но процедура назначения предусматривает сначала окончательный отзыв предыдущего наместника, а предыдущую королеву не могли найти. Из за космосотрясения связь с далекой провинцией оборвалась.
Теперь, после того как Зоромее сообщат об отзыве, совет назначит новой наместницей Анфею, и она улетит в далекий, дикий мир, мир где никогда не бывает света, мир где полная темнота сменяется полумраком, мир где нет красоты. И она, его любимая, будет знать что все это случилось по его воле. А еще космотрясение, которое случилось именно в той области. Во всех других случаях сопредседатель был бы крайне взволнован космотрясением и потребовал бы от совета наимудрейших самых полных отчетов, сейчас Цвельф думал больше о том, как подольше оставить возле себя свою любимую, и как быстрее потом отозвать ее обратно в столицу. Собственно отчетов спрашивать не с кого, центральный арифмотрон разрушили барабашки, а наимудрейший Эклерн был полным болваном. Сейчас не хватало только выслушивать отчеты болванов о космотрясениях.
Восстание барабашек случилось внезапно, когда его ни кто не ожидал. Ни кто не знал где и когда оно началось, а как ты узнаешь где и когда началось восстание тех, кого никто никогда не видел. Барабашки существовали всегда и везде и особо большого вреда от их бестолковых проделок не было. Ну перепутают иногда указатели на перекрестках силовых меридианов, или выковыряют из короны феи изумруд. И хотя их ни кто не видел, все помнили о них. Зашибет гном молотком палец – значит барабашка балуется, споткнется гоблин – барабашка подножку сделал. Все это было всегда. Вся цивилизация знала о подлом характере невидимых лохматых хомяков, но такого от них не ожидал ни кто. Сломать центральный арифмотрон, единственный источник мудрости цивилизации, и устроить космотрясение в целой области, это уж слишком, это уже не глупые шутки, это бунт, это восстание.
Черня дыра пожирала кометы одну за другой. Каждая поглощенная комета добавляла ей энергии и массы. Захваченные страшной силой кометы двигались сначала медленно, затем все быстрее, вблизи дыры они разгорались, как бы предупреждая вселенную о грозящей ей страшной опасности. Могло показаться что это кометы атакуют черную громадину. Ярко светящаяся комета неслась в черную пропасть и мгновенно исчезала в ней, затем пропадал и ее след. Черный отлив пробегал по поверхности шара и комета переставала существовать навсегда. Когда то комета летала по всей вселенной, красочным свечением она салютовала звездам, легко пронизывала пылевые и газовые туманности, а когда полностью остывала, обратный силовой меридиан постепенно выталкивал ее на окраины вселенной.
Все перевернулось вверх ногами на планете Гогн, и не только от большого космического толчка. За короткое время гноблы пережили страшные потрясения, среди которых космотрясение было далеко не самым главным бедствием. Конечно и от космической стихии разрушились их жилища, шахты, заводы, мастерские, погибли многие плантации грибов и фермы молочной тли, но эти разрушения не шли ни в какое сравнение с другими катастрофами. Пропала королева гноблов, потом прилетел какой то самозванец из большого совета и приказал выбросить в черную дыру все запасы лазурита, черная дыра взорвалась и стала со страшной силой пожирать все вокруг. Планета лежала в руинах, а гноблы растерянно бродили среди этих руин, не зная что им делать. Каждый гнобл считал себя виноватым в том что черная дыра взбесилась. Чувство растерянности охватило каждого гнобла и соединившись в планетарном масштабе закабалило планету.
Такое положение дел увидел старый эльф Элариф, бывший король – наместник. Когда то его здесь уважали и слушались беспрекословно, сейчас все попытки бывшего короля организовать хоть какое то упорядоченное движение наталкивались на стену отчуждения и непонимания. Гноблы слушали его отрешенно, исполнять его советы никто и не думал. В какой то момент даже умудренный сединами эльф засомневался в целесообразности своего пребывания здесь. Может зря он проделал опасный путь по аварийному меридиану пространства, рискуя жизнью. Он пытался созвать административный совет и не мог, он выходил на улицу, хватал первого встречного гнобла и втолковывал ему что нужно делать, гнобл безучастно слушал его, вырывался и бесцельно брел дальше. Элариф хотел своим примером побудить гноблов к труду, он разобрал большой завал на улице, ни кто не последовал его примеру. Элариф устал и почти отчаялся, но собрав остаток сил настроился на мысли гноблов своим телепатическим чутьем. «Мы потеряли королеву, мы разбудили черную дыру, мы погубили вселенную» - только эти мысли носились в сознании жителей планеты. Ни когда Элариф не был наимудрейшим, он ни когда и не претендовал на это звание, просто он так сильно любил цивилизацию, он так сильно хотел помочь всем, что его озарило. « нужно найти королеву» - закричал старый эльф посреди улицы. И тогда, проходившие безразлично мимо гноблы, начали оборачиваться, начали собираться вокруг бывшего короля, слушали его и оцепенение сваливалось с них как тяжкие оковы. Нет они не признали его королем, не пустили его в королевский дворец, они даже заперли его в подвале, ведь они теперь ни кому не доверяли. Но главное было сделано. По планете побежала волна оживления. «Нужно найти королеву» передавали гноблы друг другу как пароль. Услышав этот призыв гнобл оживал, он становился прежним – трудолюбивым, целеустремленным и жадным. Как будто новое космотрясение пошло по планете, она зашевелилась. Огромный муравейник пришел в упорядоченное движение. Расчищались космопорты и ремонтировались космолеты, восстанавливались связь, навигация и управление и уже через короткое время во все концы вселенной полетели корабли. Во все направления, включая то направление, где черная дыра неумолимо уничтожала беззащитные кометы.
* * *
Когда информация о черной дыре дошла до столицы, праздную беззаботность как ветром сдуло. От веселья до паники расстояние меньше одного шага. Ни кто, включая большой совет, не знал достоверно, что творится на дальних окраинах вселенной. Ветринария отдалась во власть сплетен и слухов. Превалирующий слух гласил - взорвалась одна из черных дыр, это и было причиной недавнего космотрясения, дыра страшно увеличилась поглотила все остывшие кометы и планету Гогн и теперь разматывает млечный путь постепенно сжирая его. Добрые волшебники всегда побаивались черных дыр, да и сумрачная планета вызвала недоброе содрогание, при малейшем упоминании о ней. И уж если дыра увеличилась до таких размеров что смогла уничтожить такую огромную планету, тогда вселенная обречена. Ведь во вселенной очень не много звезд сравнимых по величине с планетой Гогн. Ветринария встревожено гудела, кареты добрых волшебников устремились к вокзалам пространственных меридианов. Мгновенно беззаботные жители стали беженцами, все устремились на противоположный край вселенной к системам девяти звезд, в область населенную осами и бесцветными бабочками. Транспортные артерии сразу переполнились и всеобъемлющее движение в одном направлении парализовало коммуникации. Пространственные меридианы выходили из строя и выбрасывали несчастных путешественников в открытое пространство, не выдерживали вокзалы и порты. Все чинилось второпях на скорую руку и ломалось снова. Большому совету пришлось заниматься делами, которыми он так давно не занимался, что и забыл как это делается. Начали искать старых членов совета наимудрейших, тех кто служил еще до изобретения арифмотрона. Необходимо было понять что же теперь делать, еще нужно было остановить панику и это было крайне сложной задачей.
Девять звездных систем, населенных осами и бесцветным бабочками, принадлежали цивилизации анартов формально. Здесь имелся наместник большого совета, правда ни какого участия в жизни планет он не принимал. Осы не трогали наместника и он отвечал им взаимностью. Сказать что осы жили по законам цивилизации это сказать глупость несусветную. Осы жили по собственным законам, и до законов добрых волшебников им не было не малейшего дела. Серо желтые хищницы питались личинками бесцветных бабочек, по законам же цивилизации такое поведение считалось тяжелым преступлением. Ведь бабочки были равноправными жителями цивилизации и имели точно такие же права как и сами осы. Но так уж здесь повелось. Осы пожирали личинок, а бабочки все равно оставались жить в опасном соседстве. И осы и бабочки это низшие насекомые, поэтому цивилизация не спешила вмешиваться в их взаимоотношения. Когда на планеты ос начали прибывать беженцы, они селились рядом с гнездами полосатых хищниц и последних это не устраивало. Без объявления войны осы начали убивать беженцев.
Скоро гноблы поняли – их воодушевление, не подкрепленное разумным управлением не принесет плодов. Космолеты летели во все направления, только чем дальше они разлетались, тем большая часть пространства между ними оставалась не обследованной, к тому же два космолета напоролись на силовые потоки черной дыры и сгинули в ней навсегда. Гноблы уже привели планету в порядок, расчистили завалы, восстановили жилища и заводы, только в главном они не продвинулись ни на шаг. Зоромею найти они не могли. Пришлось обращаться за помощью к бывшему королю. Страшная угроза нависла над планетой.
Из башни королевы Элариф взглянул на беспросветное небо. В той стороне где находился тупик погасших комет на небе появился совершенно черный диск. Видно было как тоненькие разряды пронизывают его изнутри. Время от времени, сверкнув прощальной вспышкой, очередная комета растворяется в антиматерии. В кабинете правительственной связи все телетайпы были забиты запросами большого совета, Элариф не стал ничего читать, так как сопровождающие гноблы всем видом показывали нетерпение, не для того они привели сюда бывшего короля. Собравшись, Элариф прильнул к аппарату дальней телепатической связи. Со стороны цивилизации доносилась ужасная какофония сигналов, можно было себе представить какая там творилась паника. На волне королевы наоборот царствовала неживая тишина. Элариф увеличил чувствительность до максимума, так что щелчки разрядов космических ионов выросли до громкости взрывов, при нормальном уровне чувствительности они совсем не слышны, на максимуме они превращаются в ужасающую канонаду. Гноблы с тревогой и надеждой смотрели на старого эльфа, а он ин чем не мог им помочь, космические выстрелы совсем оглушили его. Элариф оглянулся на сопровождавших его членов административного совета, в их решительных взглядах он прочитал что они не примут отрицательный результат, тогда бывший король попытался объяснить гноблам как работает аппарат, что бы кто то из гноблов послушал эфир, сам он уже ни чего не слышал. Гноблы слушали по очереди, каждый оглохший отходил, уступая место новому. Сам Элариф догадывался о бессмысленности затеи, он решил воспользоваться моментом и передал по правительственной связи « черная дыра пожирает кометы. Планета еще жива. Элариф.».
А цивилизация все глубже погружалась в хаос. Радужные бабочки снялись со свих планет и, оставив личинки и куколки, двинулись прочь от надвигающейся катастрофы. Так как телепортироватся они не могли, а строить корабли тем более, то передвигаться они могли лишь в пределах своей системы, перелетая от планеты к планете, в открытом космосе их ждала неминуемая гибель. Вся цивилизация пришла в однонаправленное, сумбурное, бестолковое движение. Большой совет практически утратил возможности управления, некоторые сопредседатели сами поспешили спасаться бегством, словно черная дыра уже подступала к Ветринарии. Каким то образом удалось все же найти трех бывших сопредседателей совета наимудрейших, которые немедленно приступили к систематизации знаний о черных дырах.
Весь день и всю ночь гноблы слушали эфир под руководством Эларифа, сам он уже давно отчаялся, но не отчаялись его помощники, без тени сомнения новые и новые слушатели приникали к оглушающему аппарату, никто во вселенной не мог сравнится с гноблами по упорству в достижении цели. Элариф удрученно наблюдал, как дыра пожирая кометы заметно увеличивается, он не сразу заметил что очередной гнобл засиделся дольше других, и отчаянно машет руками. Элариф моментально подскочил к аппарату. Выстрелы разрядов стали реже, и едва заметный сигнал пробился с третей планеты бабочек. « Зоромея жива» - понеслось по планете, и каждый гнобл покинул свое жилище, все высыпали на улицы со своими тусклыми фонарями. Ни когда у гноблов не было праздников, они не знали что это такое, они не умели праздновать. Они просто ходили взад вперед по своим узким улицам держа над головой фонари. Планета Гогн тускло светилась торжеством, а рядом могучая, злобная антиматерия зловеще пожирала погасшие кометы, наполняясь новой силой.
* * *
ЗОРОМЕЯ ЧАСТЬ 3
Когда в тупике осталось всего две кометы силовые потоки черной дыры столкнулись с пространственным уплотнением обратного силового меридиана. Потоки энергии уничтожающей материю добралась до линий действия сверхэнергии, способной концентрировать пространство. Тогда две эти энергии абсолютно различные по своей природе вступили в отчаянное противоборство. Если бы черная дыра набрала побольше мощности, она смогла бы разматывать спираль млечного пути, как клубок за нитку, достаточно быстро переходя от звезды к звезде, но пока преимущество оказалось на стороне материи. Обратный силовой меридиан лишь выгнулся отталкивая потоки притяжения дыры. Две кометы остались в пространстве между этих воздействий. Они закружились в отчаянном водовороте, стараясь удержатся за пространственное уплотнение вселенной и не сгинуть бесследно в пустоте, сами превратившись в пустоту и отдав свою энергию для дальнейшего уничтожения вещества. Расширение черной дыры по направлению к центру вселенной остановилось, зато усилилось в направлении сиреневой туманности и планеты Гогн. Злобная хищница не получала усиления за счет комет, но она дотянулась до туманности, разреженное вещество полилось в ее пучину огромными реками и дыра стала расти еще быстрее чем от пожирания комет.
Пока Зоромея не прибыла на планету никто из гноблов не вернулся в свои жилища, их фонари давно погасли, а они все бродили по улицам. Никто из них не смотрел в ту сторону на темном небе, где отсвечивали далекие разряды, все их взоры были обращены в сторону системы радужных бабочек. Хотя возвращение королевы могли увидеть только гноблы с ближайших ко дворцу улиц, даже гноблы с обратной стороны планеты всматривались в сумрачное небо. Информация по планете Гогн распространяется с молниеносной скоростью и это совсем не заслуга средств связи, самую важную информацию дремучие жители передают непосредственно от одного к другому, хорошо еще что обитаемые области планеты заселены настолько плотно, насколько это возможно, и еще лучше что воображение у гноблов совершенно не развито, иначе сложно даже представить как бы видоизменялись новости, пройдя тысячи редакций. Таким образом, не прошло и суток, а уже все знали - королева вернулась. Гноблы успокоились, перешли в свое обычное рабочее состояние и ждали приказов и распоряжений, словно не было в небе растущего зловещего диска, словно туман не струился реками, словно не носились в невообразимом хороводе две оставшиеся кометы. Сложнее было их королеве. Еще недавно она ждала гибели внутри огромного клубка паутины, и вот через совсем короткое время она оказалась в эпицентре катастрофы. Всей вселенной грозила смертельная опасность и вся вселенная испуганно бежала в дальние закоулки, как будто там можно спастись. Вся вселенная, кроме планеты Гогн, население которой верило в то, что именно она знает что сейчас делать, именно она даст завтра распоряжения и все встанет на свои места. Зоромея нисколько не удивилась тому что гноблы и не думали бежать, во первых не было приказа, во вторых гноблы очень не любили отступать. И вот сейчас ей предстояло решать что делать, при том решать нужно было не опираясь на проверенную мудрость арифмотрона, решать нужно было исходя из своего опыта и знаний.
От большого совета осталось несколько волшебников, а пользы вообще не осталось никакой. Цивилизация рухнула. Связь с провинциями нарушилась. Некоторые провинции опустели, другие задыхались от скопления стремящихся спастись. Пространственные меридианы не могли вынести такую нагрузку, все время ломались вокзалы, чинили их стихийно, не качественно и они ломались снова. Жертвы исчислялись …, жертвы совсем не исчислялись. Кто будет исчислять жертвы, когда сам в любой момент может стать жертвой. Население огромной вселенной пыталась втиснутся в крохотный отдаленный закоулок. Сбылось сокровенное желание эльфа Цвельфа – не посылать свою любимую фею Анфею в сумрачную область, правда не сбылось другое желание – оставить ее возле себя, капризная фея оставила своего возлюбленного и отправилась в далекое путешествие во владения ос. Теперь Цвельф полностью отдался чувству долга и желанию помочь, свойственным добрым волшебникам. Он безуспешно пытался восстановить связь с провинциями. Хорошо еще оставшиеся бывшие сопредседатели совета наимудрейших тоже перебороли чувство страха и остались верны чувству долга. Наконец они подготовили справку по черным дырам. Ситуация от этого не перестала быть критической, правда она и до этого была уже гораздо серьезнее чем критическая. Каким то чудом восстановилась связь с планетой Гогн, планета еще жива, и мало того планета совершенно не поверглась губительному действию паники.
Все новые и новые корабли и кареты прибывали на планеты ос. Растревоженные хищницы начали убивать всех подряд и гоблинов, и гремлинов, и гномов, и даже добрых волшебников. Тогда беженцы организовывали войска и сами безжалостно уничтожали ос и разрушали их гнезда. Планету за планетой очищали анарты от злобных насекомых. И едва планета очищалась ее население увеличивалось так что становилось тесно. Планеты не могли не то что бы накормить всех, они не могли даже уместить всех. Начались междоусобные столкновения. Цивилизация уничтожала сама себя и не могла остановится. Внезапно сила потока беженцев заметно упала. Из столицы пришли добрые вести. Планета Гогн еще жива. Вселенная не сдается черной дыре.
«…расщепляя богатую энергией материю черная дыра питается энергией и увеличивает свою величину и силу, …расщепление материи обедненной энергией ослабляет черную дыру …. Если черня дыра вырастет до такой величины что сможет поглотить планету Гогн, она уничтожит всю вселенную.» Снова и снова Зоромея перечитывала справку. Пришла пора принимать окончательное решение. Нужно было выбрать - или отступать в дальние системы ос, где и так уже собралась едва ли не вся вселенная, и где придется безвольно ожидать неминуемой гибели, или вступать в неравную борьбу с беспощадной атиматерией, которая тоже скорее всего закончится гибелью. Зоромея настроилась телепатически на мысли гноблов, как она и ожидала ни о каком бегстве гноблы и не помышляли, все их мысли были связанны с восстановлением заводов и космопортов, с постройкой грузовых кораблей, с восстановлением жилищ, плантаций и ферм, с штампованием заклепок. Королева лучше чем кто бы то ни было представляла ситуацию. Да дыра проглотит туман, но и тогда она еще не сможет сдвинуть с места громадную планету, но есть еще синяя звезда, есть еще зеркальная планета. О них ни кто не знает. Может зеркальная планета и не поддастся колоссальному притяжению, она ведь находится недалеко от планеты Гогн, и громадная погасшая звезда не отдаст свою соседку без боя. Хуже синей звезде. Ведь она достаточно небольшая и находится гораздо ближе к черной дыре, она уже наверное захвачена силовыми линиями. Зоромея решила обратится за советом к бывшему королю Эларифу. В суровый час испытаний умудренный сединами эльф оставался со своим бывшим народом. После короткого совещания было решено не объявлять эвакуацию, пока с Ветринарии не придут результаты исследований веществ на насыщенность энергией.
С очередным потоком беженцев фея Анфея прибыла на четырнадцатую планету ос. Планета недавно только была освобождена от беспощадных насекомых, однако большая их часть не удалось уничтожить, они перебрались на тринадцатую планету. Наипрекраснейшая фея оставила карету на стоянке у лагеря, здесь, вдали от столицы, она не могла воспользоваться своим привилегированным положением, здесь все были равны, здесь все стремились только выжить. Не хватало продовольствия, в кризисной ситуации все законы анартов заменил один закон – право сильнейшего. Внезапно лагерь взорвался тревожными криками, со стороны тринадцатой планеты надвигалась серая туча. Осы летели организованной армадой. Первые насекомые спикировали на лагерь, они хватали всех подряд. Волшебники применили массовый гипноз. Тогда потерявшие ориентацию осы, с огромной скоростью стали врезаться в землю. Они разбивались сами, но и уничтожали лагерь. Армада бомбила лагерь своими телами. Анарты разбежались, фея Анфея успела спрятаться в обглоданной кроне дерева, она продолжала гипнотизировать насекомых, но общая сила потока гипноза снизилась. Многие осы уже не поддавались, они оставались на крыле, они хватали первого кто встречался им на пути и резко взмывали в небо направляясь в сторону тринадцатой планеты. Налет закончился. Лагерь был разрушен полностью. Всюду валялись огромные трупы разбившихся хищников. Уцелевшие анарты покидали укрытия, гномы и гоблины разделывали туши ос, теперь для них продовольственный вопрос на какое то время решен. Эльфы и феи ни когда не ели мясо, они питались только сладкими нектарами, но не о каких нектарах на обглоданной планете не было и речи, если удастся подкрепится кусочком уцелевшего листика это уже большое счастье. Со стороны вокзала двигалась новая партия беженцев, а со стороны тринадцатой планеты увеличивающимся облаком надвигалась новая армада. Анфея бросилась к стоянке карет, она не стала искать свою, взяли ближайшую, она твердо решила вернутся на Ветринарию.
Эклерн сбился с ног доставляя образцы веществ встречающихся во вселенной из геологического музея в лабораторию совета наимудрейших, теперь он не был сопредседателем, его вообще не пригласили в новый совет, он остался тем кем был когда то – старшим лаборантом. Бывший наимудрейший прекрасно осознавал свою вину. Нелегкая это нагрузка на совесть – быть виновником гибели вселенной. И это при том что как любому доброму волшебнику Эклерну было присуще чувство ответственности и желание помочь. Так что теперь он, терзаемый угрызениями совести, пытался хоть как то искупить вину. А исследования все не приносили плодов, из всех веществ вселенной только обычный песок обладал слабой энергетической обедненностью. При расщеплении остальных веществ энергии выделялось больше чем затрачивалось. С каждым новым исследованным минералом надежды оставалось все меньше. Неужели вселенная обречена.
Дыра поглотила большую часть тумана, остальной туман собрался в потоки и лениво двигался к черному диску на просветлевшем небе планеты Гогн. Из за занавеса тумана показалась тихая синяя звезда, она освещала вечно сумрачные окрестности своим печальным светом. Она появилась из пелены тумана, робкая и беззащитная перед грозной силой антиматерии. Было заметно невооруженным глазом как звезда постепенно приближается к краю пропасти. В отличии от нее планета Гогн непреклонной глыбой, подсвеченной фиолетовыми оттенками, противостояла пожирательнице вещества, от того что она вышла из вечного полумрака она не стала менее грозной. Как два великих воина стояли они друг против друга, а маленькая синяя звезда, не в силах противостоять страшному притяжению двигалась в смертельные объятия.
Они выбрали борьбу. Зоромея, Элариф и все гноблы, все единодушно решили вступить в схватку со страшной силой антиматерии. Гноблы подготовили большой флот грузовых кораблей. Если нет веществ более энергообедненных тогда, придется засыпать в пасть черной дыре песок с зеркальной планеты. Только на зеркальную планету еще нужно было долететь. Первыми отправились два корабля. Зоромея возглавляла первый. Элариф и члены административного совета не могли ее отговорить, пользуясь королевской властью Зоромея лично возглавила опасную экспедицию. На подходе к зеркальной планете корабли попали в силовой поток черной дыры. Корабли развернуло и неумолимо потащило прочь от планеты, гноблы включили протоплазменные двигатели на полную мощность, но этого хватило только что бы остановить движение к антиматерии. Корабли забуксовали на месте, сжигая запася топлива и нисколько не продвигаясь в нужном им направлении. Через несколько часов топливо закончится… . ведомый корабль гноблов включил форсаж и начал медленно приближаться к флагману. Форсаж протоплазменного двигателя допустимо включать лишь на одну – две секунды, в самых крайних случаях. Это неустойчивый режим работы двигателя повышающий мощность выше расчетных параметров. Ведомый корабль приблизился к ведущему и стал выталкивать его из потока враждебной силы. Через десять секунд двигатель взорвался от немыслимых нагрузок и весь корабль развалился на части. Но флагманский корабль получил необходимое ускорение и выбрался из смертельного захвата. Он продолжил путь к зеркальной планете.
Другая часть трагедии цивилизации анартов разворачивалась в противоположной части вселенной. Планеты девяти звезд уже вместили неимоверное количество беженцев, и уже многие беженцы развернули свой бег в противоположную сторону, только планетам не стало от этого легче, они задыхались. Все съедобное на планетах было съедено, включая старые гнезда ос и коконы бабочек. Самих бесцветных бабочек практически не осталось, если злобные осы не отступали без боя, то бабочки, самые беззащитные существа во вселенной, пали первой жертвой вселенского кризиса. С неимоверным трудом Анфея добралась до вокзала пространственного меридиана. Огромная очередь беженцев из области ос наблюдала как несколько гномов ремонтировали портал меридиана. Очередь напирала и торопила. Самые нетерпеливые пытались проскочить в аварийный вокзал. Гномы уже заканчивали работу когда большая, модная карета, едва не задавив строителей полетела вглубь пространственного уплотнения, неожиданно гномы повскакивали на подножки кареты и растворились. Очередь восприняла это как сигнал того что ремонт закончен. Плотной пробкой кареты двинулись в проем, но вокзал начал выплевывать из себя кареты прибывшие из центра вселенной. Первой появилась модная карета, она кувыркалась задом на перед, с полножек посыпались гномы строители. Когда поток прибывших иссяк, гномы снова принялись чинить вокзал. Такой сюжет повторился несколько раз.
К счастью, глубокой ночью Анфея пристроила свою карету на корабль гномов, они прилетели на своем корабле, а когда увидели что творится в этой области сразу же повернули обратно. Прекрасную фею гномы приняли с восторгом и предложили ей стать королевой их корабля – города. Анфея согласилась с такой радостью, которой не было даже тогда, когда ее избрали самой красивой и умной феей во вселенной. Допотопный корабль двигался с крейсерской скоростью, то есть с такой скоростью, что любой допотопный крейсер легко мог его обогнать. Гномы не куда не торопились, по дороге они подбирали кареты добрых волшебников, выброшенных из аварийного силового меридиана. Сама Анфея тоже не торопилась. Даже если придется провалится в пропасть черной дыры, пусть хоть последние дни можно будет провести в спокойном корабле, где жизнь размеренна, неспешна, где запасливые гномы, давно забыли куда они летят и зачем. В карете у феи хранился драгоценный груз. Самый драгоценный который ей когда либо приходилось иметь. Несколько куколок бесцветных бабочек, последних бесцветных бабочек во вселенной.
Первый грузовик достиг зеркальной планеты и его сразу начали загружать осколками зеркал и песком. Зоромея предала Эларифу, что бы к грузовикам прицепляли буксиры для выталкивания из силовых потоков. Работа закипела. Между планетами протянулся караван из грузовиков. Гноблы высаживались на зеркальной планете и сразу начинали собирать осколки в свои грузовики. Полный грузовик двигался до силового потока, в его окрестностях груз сбрасывали, дальше сама дыра втягивала кварцевые обломки в свою всепоглощающую сущность. Черная дыра пульсировала, иногда силовые потоки усиливались так, что ни какие буксиры не могли вытолкать тяжелый грузовик, тогда корабль, беспорядочно вращаясь, плыл в свой последний путь. Зоромея с тревогой наблюдала как все ближе притягивала черная дыра синюю звезду. По мере того как сокращалось расстояние между ними пульсации дыры становились все чаще и все больше грузовиков превращались в братские могилы. Но новый и новые корабли гноблов отчаливали от планеты Гогн. На смену погибшим кораблям на заводах строились новые, и новые гноблы летели на зеркальную планету для смертельной схватки со страшным врагом.
Две кометы носились в невообразимом водовороте. Противоборство вселенной и антиматерии достигло апогея. Дыра все усиливалась, пожирая остатки туманности, наконец ее силовая линия переборола пространственный меридиан, вселенная дрогнула и подалась навстречу неминуемой гибели. Беспощадная хищница перегрызла пространственный меридиан. Одна из комет, безвольно выгнув, свою орбиту полетела в сторону черной пустоты. Вторая схватилась за обрывок меридиана засветилась из последних сил и взорвалась тысячей ярких искр. И синяя звезда не могла сопротивляться колоссальному притяжению, она медленно приближалась к краю черной бездны. Даже лучи ее искривились, их свет рассыпался каскадом сине – зеленых радуг. Эти радуги окрашивали потоки редкого тумана, из за чего он превращался в изумрудные реки. Наступило хрупкое равновесие. Звезда остановилась в непосредственной близости от черного шара. Дыра готовилась поглотить звезду. Со дня на день это случится, и тогда напитавшись энергией звезды антиматерия в один миг захватит планету Гогн, и потащит ее к себе как тащила синюю звезду. Такие мысли толпились в голове королевы и она уже не могла прогнать их прочь. Но таких мыслей не наблюдалось у гноблов, ни кто из них не глядел даже на небо, в ту сторону, где вот вот должна разыграться страшная катастрофа. Каждый гнобл занимался своим делом, не сколько не заботясь ни о звезде ни о дыре, ни о вселенной. Гнобл, который грузил обломки в грузовик просто грузил обломки, а тот который управлял кораблем просто управлял кораблем, что из того что грузовик в любой миг может схватить взбесившаяся антиматерия и что из того что в любой момент все осколки со всеми гноблами и со всей зеркальной планетой могут рухнуть в черную бездну. Пока этого не случилось нужно делать свое дело, и делать его нужно хорошо.
И вот настал последний день. По черному диску побежали частые разряды, густые полосы матового отлива забегали в зловещей игре. Синяя звезда судорожно задрожала. Погасли изумрудные радуги. Дыра начала расти на глазах, вот ее граница коснулась звезды. Страшный удар космического взрыва опрокинул окрестности. Все смешалось на зеркальной планете – обломки, пыль, гноблы, их корабли. Все смешалось и погрузилось в кромешную темноту. Слабый свет синей звезды пропал.
Планета Гогн подскочила, перевернулась и равнодушно осталась на месте. Чудовищная сила удара понеслась вглубь вселенной. Все строения гноблов утонули в пыли, только дворец королевы, сделанный из сверхпрочных тетонитовых сплавов остался неразрушенным. Элариф наблюдал катастрофу из прозрачной башни дворца, его подбросило, ударило об потолок, затем об пол и еще раз об потолок. Когда он очнулся, он увидел залитую светом планету Гогн. Синяя звезда радостно сияла на небосводе, там где устрашающее черное пятно застилало небосвод. Черной дыры не стало, она исчезла.
Когда оставшиеся в живых гноблы раскопали карету Зоромеи, она не поверила своим глазам. Антиматерия не смогла поглотить звезду. Синяя красавица ярко светила на небе, а страшная бездна сгинула, растворилась, ушла в небытие, где ей самое место. Свет синей звезды не отражался от зеркал. Зеркал не было, были одни обломки, только кучи кварцевых обломков, среди них копошились гноблы. Неумолимые труженики разгребали обломки, освобождая свои корабли, они не умели радоваться, или не понимали что произошло. Спокойный свет звезды проистекал тихо и бережно, так же проистекали слезы Зоромеи. Эти тихие слезы были и слезы горя за тысячи погибших гноблов, но и слезы радости. Синяя звезда победила черную дыру, она не позволила безжалостной бездне уничтожить вселенную.
Теперь Зоромея твердо решила научить гноблов радоваться, теперь на планете Гогн должен был состоятся большой праздник. Пусть гноблы восстановят свои жилища и заводы, пусть наведут на планете порядок, затем им ни куда не деется, им придется веселится, петь и танцевать. Да, они пока не умеют, но им придется научится. Зоромея связалась со столицей, цивилизация может успокоится, смертельной угрозы больше нет.
Когда образцы кварца с зеркальной планеты исследуют в лаборатории, выяснится что этот минерал являться самым энергетически обедненным веществом во вселенной. Тяжелые фотоны синей звезды выбивают из него энергию, вместе с сиреневым туманном. Она испаряется с поверхности планеты, оставляя прекрасные зеркала. Так что получив значительную порцию энергобедного вещества раздутая дыра начала охлаждаться изнутри и когда уже подобралась к звезде, взорвалась и провалилась далеко в пустоту.
Гноблы решили расчистить зеркальную планету и оставить ее своей королеве, к тому же поля кварцевых зеркал необходимы цивилизации как запас энергобедного вещества. Мало ли что, может еще взорвется черная дыра. Неимоверный трудовой энтузиазм гноблов оказался востребованным для восстановления коммуникаций, только такое нововведение как обязательные праздники, гноблы долго не могли понять, старясь всеми способами отлынивать от веселья и праздника, что бы наклепать незаметно лишний ящик заклепок.
Конец
Автор выражает признательность читателям, прочитавшим роман до конца. Данная версия является сокращенным вариантом произведения. Автор готов рассматривать предложения по экранизации романа.