Из серии Найдено в архиве
… Да! Это был чудесный змей! Нет, это был великолепный змей! Это был – настоящий воздушный змей!
Ватага ребятишек бежала за тобой, бросая завистливые взгляды то на метавшееся в небе пёстрое НЕЧТО, то на твои сменяющие друг друга руки. В них, зажав согнутыми в крючок мизинцем и указательным пальцами, ты держал гвоздь с надетой на него катушкой с самой толстой и крепкой ниткой, какую только можно было купить в вашем сельпо. А катушка с обжигающей ладонь и средние пальцы скоростью и свистом продолжала разматываться, всё дальше отпуская рвущегося на свободу и будто ожившего бумажного змея…
Но это был и не просто бумажный, это был деревянно-газетно-смоляной змей! Его рама – сантиметров пятьдесят на сорок – была сделана из узкой тонкой щепы, отслоенной от листа фанеры узенькими шириной около двух сантиметров полосками…
Однажды, когда вы ещё жили в районном центре, ты видел, как старшие городские мальчишки делали такого змея. Раму они склеивали чёрной расплавленной смолой, а для устойчивости конструкции её противоположные углы соединяли крест-накрест присмоленными полосками.
Достать кусочек смолы для змея не представляло особого труда. Вдоль берега вашего Большого озера стояло немало деревянных лодок. Почти в каждой из них валялся кусок черной смолы и узелок пакли, на случай, если в борту обнаружится щель и её надо срочно законопатить. В крайнем случае, мальчишки умудрялись наскоблить смолы с досок бортов там, где она была лишней, в местах её наплыва. Правда, у ребят, в семьях которых были свои лодки, такой смолы хватало и дома.
По всему периметру прямоугольника накапывали почти кипящей в консервной банке чёрной смолы, и на неё укладывали газету. Верхние углы и перекрестье объединяли в центре нитками, к общему узлу которых привязывали от катушки основную прочную нить, длина которой доходила до двухсот метров! Оставалось прикрепить самую красивую и необходимую для полёта деталь воздушного змея – его хвост. К уголкам нижней части деревянной рамки привязывали не более чем полуметровые верёвочки или ленточки, вторые концы которых связывали вместе и к ним привязывали начало тряпично-бантного разноцветно-пёстрого длинного хвоста. Хвост служил противовесом тянущей змея к земле нити и удерживал его нижнюю часть в наклонном состоянии. И чем длиннее был хвост у любого змея, тем устойчивее тот плыл по воздушным потокам, тем больший напор ветра выдерживал, и тем выше взлетал он в небо…
…А змей, как будто чувствуя свою власть над вами, выписывал в небе такие выкрутасы! То вдруг упадёт вниз, чуть ли не задевая кустарник ивняка, то рванётся вверх с такой силой, что гвоздь, затормаживая вращение катушки, до боли впивался в твои дрожащие от напряжения пальцы.
И по его игривому полёту было видно, что змей неимоверно гордится своим хвостом! Как только он ни извивался, какой только стороной ни старался повернуться к бегущей под ним восторженной ораве. Какими только расцветками не переливались связанные друг с другом его тряпичные ленточки! Но особое восхищение вызывала красная атласная лента, которая завершала извивающуюся пестроту и которую с большим трудом удалось выпросить у младшей сестрёнки Нади. Не потому – хотя и потому! – что тебе хотелось украсить эту казавшуюся на земле блеклой связанную из разодранных лоскутов верёвку. А потому, что даже этих выгоревших тряпок не хватало на достойный твоему огромному змею хвост…
Этот необычно энергичный, нахальный и самовлюблённый змей, так удачно взлетевший с первого забега, был не первой твоей попыткой смастерить летающее чудо. Местные ребята такого ещё не видели, а твои первые пробы только разогрели их интерес. Два предшественника этого забияки были малы и тяжелы. Их размеров просто не хватало, чтобы держаться на подушке воздушного потока. И как быстро ты не разгонялся, чтобы создать эту подушку под своей фанерно-бумажной конструкцией, что один, что второй – камнем падали на землю, стоило тебе, запыхавшись, замедлить бег.
Третьего змея ты сделал в два с половиной раза больше прежних. За процессом его изготовления с замиранием сердца наблюдали сестрёнка, младшие братья и их друзья… Разводить костёр и плавить в банке смолу им ты не доверял. Но во всём остальном, они готовы были помогать тебе все сразу. Правда, помощи особой тебе от них и не нужно было. Принести газету, набрать хвороста для костра…
Бант у Надюшки ты, всё-таки, выклянчил, сказав, что без него этот красавец-змей не только не будет красавцем, но и не полетит – слишком короткий хвост… И теперь она, торжествуя, бежала рядом с тобой, гордо выкрикивая каждый раз, когда змей начинал выводить круги, и ленточка бордово-алыми бликами играла в солнечных лучах:
– А моя ленточка!…
Но мало кому уже было дела до её ленточки. Змей поднялся так высоко, что виден был только еле заметный квадратик с тоненьким хвостиком, в котором уже нельзя было разобрать ни ленточки, ни других обрывков цветных тряпочек, из которых состояла главная гордость вашего воздушного змея…
Спотыкаясь и чуть не падая, вы гурьбой бежали по берегу речки вслед удаляющемуся змею. И Золотянка, как звали вы свой весёлый и бурливый по весне ручей с золотистым песком на дне, разделяла с вами вашу радость.
Вдруг нитка натянулась так, будто змей, протестуя против своих поводырей, решил освободиться от привязи и потребовал полной свободы. Поднявшись, как вам казалось, до самых облаков, он метался в вышине, то ли меряясь силой с вами, то ли споря со встреченным там ветром, который тоже возмущался и был недоволен вторжением непрошенного гостя в его воздушную стихию.
– Вовка! Держи! Уйдёт! – Вы уже не бежали, а стояли на небольшой горке и, задрав головы, смотрели на игру змея с ветром. Сила порывов ветра была так велика, что нитка натягивалась, как струна. То и дело тебе приходилось уступать силе натяжения нити и уже самому идти вслед за змеем, чтобы не дать нитке оборваться. И вдруг, то ли ветер решил отомстить вам за нахальство, то ли змей почувствовал в нём соратника, нить резко дёрнулась и с хлопком лопнула. Её обрывок вяло упал в траву, а катушка в твоей руке стала совершенно невесомой…
Змей, словно взбесившись от радости свободы, кувыркаясь и шарахаясь из стороны в сторону, начал быстро опускаться.
– Э-эх! О-ох! Ы-ых! – Вздох огорчения вырвался из мальчишечьих губ. В глазах сестрёнки уже были наготове слёзы, как неожиданно змей снова взметнулся вверх и, набирая высоту, гордо замахал вам оттуда своим чудесным хвостом.
– У-ур-ра-а! – вы бросились в ту сторону, куда улетела нитка, но кроме маленького квадратика в синем небе ничего нельзя было различить. Змей ещё несколько раз падал и взмывал в небо, всё отдаляясь и отдаляясь от вас к лесу. Видимо, где-то нить то цеплялась за кусты, то снова освобождалась, наслаждаясь своей властью над разгордившимся и охмелевшим от свободы змеем. А он, не обращая внимания на это, кувыркался в голубом небе среди окруживших его птиц и всё дальше и дальше отдалялся от вас.
Долго вы стояли на своей горке, всматриваясь в улетающую точку, и вам всё ещё казалось, что вы видите этот газетный квадратик с длинным пёстрым хвостом с бордово-алой ленточкой на конце.
Да, это был удивительный змей! Это был настоящий воздушный змей...
1974 г.