СТРЕЛЬБЫ
«Вот пуля пролетела – и ага…»
С утра, как всегда после завтрака, с нами беседовал Птица, командир нашей роты. Построив нас, он вызвал пять человек.
- Рота, разойдись! Вы же сейчас вооружайтесь, берите с собой все, что посерьезнее, и выносите все это в КамАЗ, который стоит у входа в казарму. Шлыков –старший.
Загрузив оружие и боеприпасы в тентованный КамАЗ, мы помчались на стрельбы. Прибыв на место и разгрузившись, мы принялись устанавливать оружие. Минут через двадцать подкатили два джипа «Чероки» и один шестисотый «Мерседес». Из них вышли в сопровождении наших шишек несколько толстых мужиков с золотыми цепями на шеях и с сотовиками в карманах.
- Ну чё, пацаны, в натуре. Показывайте, что ли, - подошел к нам один кабан.
Начштаба подозвал нас к себе и объяснил:
- Так, бойцы, ваша задача – показать, как действует ваше оружие, а затем мы дадим пострелять нашим гостям.
Мы разошлись по своим местам. Братки подошли, я начал объяснять:
- АКС – автомат Калашникова, складной, тридцать патронов, из них пятнадцать трассирующих, калибр 5,45 мм…
- Слышь, давай короче, бронебойный покажи.
Я показал крупнокалиберный пулемет «Утес» для поражения наземных и воздушных целей. Пробивает броню БТР.
Братки заметно оживились:
- Слышь, а бронированный «Мерс» пробьет?
- Влегкую, - ответил я.
Затем откуда-то трактором приволокли автомобиль «Жигули» и поставили его на линию огня. Постреляв из каждого оружия и расправившись с «Жигулями» братки и офицеры ушли праздновать, а нам была поставлена задача израсходовать боеприпасы. Старшим был назначен капитан Терехин. Капитан стрелял до посинения.
- Товарищ капитан, разрешите обратиться!
Терехин даже не повернулся.
- Товарищ капитан…
- Да он по ходу не слышит, он уши ватой заткнул.
- Правда, что ли?
- Ну, я говорю тебе!
- Товарищ капитан…
- Слушай! Товарищ капитан, разрешите обратиться: вы – лох!
Никакого ответа.
- Тереха, ты олень пробитый, гоблин, чмо глухое, - стали говорить мы за спиной капитана. На лице его было ледяное спокойствие.
Мне это понравилось и я, подойдя и встав рядом с капитаном, который невозмутимо глядел в бинокль, начал:
- Тереха, братан, ну, чё видно? Дай бинокль, урод! Тереха, я давно тебе хотел сказать, я тут за тобой понаблюдал и решил, что ты моль в обмороке, крыса плешивая, ты откуда вообще взялся, такой Даун?
Все хохотали, а я продолжал красноречиво поливать капитана, и вдруг заметил, что уши его стали багрового цвета, а руки затряслись.
Опустив бинокль, капитан медленно повернулся ко мне, взглянул налитыми кровью глазами и с губ его, покрытых пеной, вдруг сорвался рев, сотрясающий все и всех:
- Убью, гад!
С этими словами он кинулся на меня, потрясая сигнальной ракетницей. Я, обезумев от ужаса, стал убегать от Терехина, который мчался за мной через все стрельбище, стреляя из ракетницы. Над головой у меня пролетали сигнальные ракеты разных цветов, что добавляло мне прыти.
Терехин был лыжником и самым настоящим фанатом легкой атлетики, занимал первые места на соревнованиях, так что бегать от него мне пришлось очень долго.
Наконец, спрятавшись в старом дзоте и просидев там около часа я услышал стрельбу и взрывы, которые говорили мне о двух вещах. Первая – приятная, вторая – не очень.
Приятная – это то, что капитан успокоился и пошел пить вместе с начальством, а пацаны продолжили уничтожать боеприпасы. Ну, а плохая вещь – это то, что дзот стоит прямо посреди поля и попадает под зону обстрела.
Мурашки побежали по моей спине, когда я услышал свист пуль разного калибра вокруг старого заброшенного дзота, где я сидел. Еще хуже мне стало, когда я выглянул в окошко для пулемета и увидел, что все вокруг горит. Горела трава, которая была очень густая и сухая, высотой по грудь. К тому же кругом валялись неразорвавшиеся гранаты. Зрелище, надо сказать, не для слабонервных.
Судорожно соображая, что делать, я стал метаться по дзоту. «Намотать подшиву на палку и помахать – может, заметят», - думал я, а дым уже заполнял развалину. «Бесполезно, никто меня здесь не увидит и не услышит».
В нескольких сотнях метров от меня пацаны шмоляли из всех видов оружия. Им было интересно. Они ведь не знали, что я здесь, думали, что в КамАЗе сижу.
У меня был один выход – прорываться в сторону холма, за ним – спасительная тайга. Но для этого нужна хоть короткая передышка, а огонь был такой плотный, что выбежать из дзота сейчас равносильно самоубийству.
Я лежал ничком на полу дзота и молился об одном: чтобы не заговорил АГС. Дело в том, что автоматический гранатомет очень густо раскидывает гранаты в шахматном порядке, а каждая граната при взрыве на десять метров вокруг себя сносит каждую травинку. Мой дзот при огне из АГС неотвратимо будет разнесен на молекулы вместе со мной.
И вдруг стрельба затихла. Я выскочил из дзота и побежал в сторону холма. Я бежал, напрягая каждую мышцу, запинаясь и падая. Густой горячий дым обжигал легкие, я задыхался.
И тут заговорил гранатомет. Я спиной ощущал широкую полосу взрывов гранат от АГС, которая неизбежно догоняла меня.
Все, прощайте. Все, вот и конец. Найдут мое обгоревшее тело на этом хреновом поле. А может, и не найдут, сочтут дезертиром – и все тут. Какая глупая смерть!
И тут случилось неожиданное. Земля резко ушла из-под ног. Темнота и спасительная влага. Тишина, и где-то над головой – густая полоса взрывов. Я вынырнул, жадно хватая ртом воздух. Я попал в старую воронку от взрыва, густо поросшую травой и наполненную водой.
Гранатомет замолчал – наверное, перезаряжают. Я выскочил из воронки – страх смерти подгонял лучше всякого допинга. Вот, наконец, и холм. То время, что я бежал до тайги, показалось мне вечностью.
Обойдя стрельбище, я подошел к пацанам и кинулся обнимать их, а они глядели на меня, как на придурка.
- Фима, ни фига себе, что с тобой Тереха сделал!
- Да, не хотел бы я оказаться на твоем месте! Он чё там тебя, в кухонный комбайн пихал, что ли? Ты погляди на себя – весь рваный, обгоревший, грязный!
- А, пацаны, я понял: по ходу Тереха Фиму поймал и провел с ним тактические занятия. Наверное, ползать и отжиматься заставлял?
- Угадал, - сказал я. – Так, пацаны, берем ящики и несем их вон туда, где трава прогорела.
- Зачем?
- Несем, я сказал! – заорал я, не выдержав.
Мы перетаскали все боеприпасы и сложили их как раз возле дзота, где я прятался. Затем я взял гранатомет.
- Фима, ты чё задумал-то? Давай постреляем еще!
- Заткнулись все! Быстро в окоп!
Все порыгали в окопы. Я выдернул чеку, поднял специальные диоптрии, и гранаты понеслись в гору боеприпасов. Я спрыгнул в окоп к пацанам. Неимоверный взрыв сотряс землю. Я лежал, выжидая, когда все это закончится. Только сейчас я понял, как устал, только сейчас почувствовал боль во всем теле.
- Фима, вставай, выходим. Или чё, адреналин испытал?
- Да, братва, адреналина полные штаны!
К вечеру мы прибыли в гарнизон и тут же заступили в караул. Дул холодный сильный ветер и шел не менее холодный густой дождь.
Продолжение:http://www.proza.ru/2011/03/02/1355